Я всегда буду рядом

      Они остановились в небольшой гостинице, что принимала посетителей не так часто. Встретить путника в этих краях было редкостью, а если такое и случалось, то большинство из них оставались лишь на одну ночь, чтоб отдохнуть между долгими переездами. Поэтому, услышав, что гости хотят снять комнату на несколько дней, а значит и оставить более значимую сумму в оплату, владелец заведения принял их весьма радушно.       К большому удивлению Рудольфа, это оказался тот самый дом, что был когда-то родным для Тода. Мужчина хорошо знал, что сразу после покупки имения, новые хозяева сделали из него постоялый двор, что некоторое время пользовался популярностью среди путешественников, но после, когда города вокруг росли, больше не было необходимости останавливаться в месте, где время будто замедлилось, защищая уют маленького городка.       На первом этаже была кухня и просторная столовая, а с другой стороны — комнаты, в которых жил сам хозяин дома со своей семьей. Второй этаж был предназначен для постояльцев, но часто пустовал. Всеми делами гостиницы руководила жена, что любезно провела Тода и Рудольфа в их спальню, предложила ужин несмотря на столь позднее время. Уставшие за день, они не видели причин для отказа. Оставив вещи, гости спустились вниз, в столовую, где был накрыт скромный стол.       Тод часто возвращался на свою маленькую родину, в попытке вспомнить о том, как это быть человеком, но никогда не говорил об этом. Он каждый раз останавливался именно в этой гостинице, наблюдая за тем, как меняется привычная ему обстановка в доме. За десятки, а может и сотни лет Смерть не раз становился свидетелем произошедшего в этих стенах, будь то любовь или ненависть, начало жизни или ее конец. Сам не понимая почему, он придал этому зданию, что визуально уже почти не напоминало дом из его детских воспоминаний, какое-то особое значение. Возможно, Тод считал его единственным отголоском прошлого, что было ещё доступно ему.       Принять решение привести Рудольфа именно сюда в то время, когда мальчишка медленно отдалялся, закрывая свое сердце за чернотой разочарования и отчаяния, было не легко. Мужчина знал парня если не с рождения, то с малых лет и казалось бы, должен читать его как открытую книгу. Но сам прежде предпочитал оставаться для юноши загадкой, объяснение которой тот не искал. Рудольф не задавал вопросов, а если и начинал спрашивать, то весьма аккуратно подбирал слова, ощущая в себе неготовность открыто говорить на темы, которых боялся.       За последний год, парень узнал о Смерти больше, чем за все время ранее, но тот понимал, что этого мало. Он хотел открываться для своего мальчика все больше, но не знал, как сделать это осторожно. И вот теперь они вместе ужинают в столовой дома, что когда-то принадлежал семье Тода.       — Господа, желаете ещё чего-нибудь? Может вина? — суетилась женщина вокруг гостей.       — Нет, спасибо. Уже поздно, мы пойдем отдыхать, — уважительно поклонился Рудольф, благодаря хозяйку.       Она, удивившись такому жесту, поклонилась в ответ, не зная, что ответить.       Оставшись одни, Рудольф сразу же поспешил сбросить туфли и мешающую одежду, забрался под мягкое одеяло. Он ужасно устал за день, но любопытство взяло верх. Дождавшись, когда Тод ляжет рядом и положив голову ему на грудь, парень спросил:       — Каким было твое детство?       — Мы жили с матерью в этом доме одни после смерти моего отца. Он умер, когда мне было меньше года, поэтому я его совсем не знаю. Но мама всегда говорила, что он безумно любил нас. У нашей семьи денег было не много, а те, что оставил отец, быстро закончились. В детстве я часто болел, поэтому мама много работала, что б как-то обеспечить нас. Я видел ее редко, рос сам, часто пропадая на улице с другими детьми. Мы знали каждый потайной уголок этой части городка и были счастливы.       — Ты не чувствовал себя одиноким? — удивился Рудольф. Ему как никому другому было знакомо то чувство…       — Было, но только когда просыпаясь утром я не мог побежать играть к ребятам из-за нового приступа болезни. Соседские дети пусть и не полностью, но заменили мне семью, которой так не хватало ребенку. С ними я рос, учился и познавал мир, делал свои первые ошибки.       — Рядом с тобой не было никого, кто мог бы тебе помочь… Так, как ты мне когда-то…       — Да, но теперь я не смею ее осуждать. Мне понадобилось немало лет чтоб понять, что она делала все возможное для меня, все что было в ее силах. Но будучи немного постарше, я очень злился на нее, ведь позже, когда я подрос, она стала брать меня с собой, чтоб я помогал ей. Мне это не нравилось, но очень быстро я понял, что другого выбора у меня нет, ведь теперь, когда окреп я, болезнь настигла её. Тогда, в свои неполные четырнадцать, я стал главой семьи, мужчиной, что понимал свою ответственность перед матерью, так мне казалось. Я брался за любую работу, что только мог найти в этом городке, содержал дом и пытался помочь маме. Но моих усилий было недостаточно, спустя два года тяжелых и долгих мучений она умерла.       — Это ужасно, — прошептал Рудольф.       — Мое сердце разрывалось от утраты единственного близкого мне человека, но моя душа в тот момент обрела долгожданный покой. Теперь я понимал, что моя жизнь зависит только от меня.       — Ты остался совсем один будучи еще столь юным. Ты никогда раньше не говорил об этом… Мне так жаль… — мальчишка крепче обнял мужчину.       — Я прожил здесь ещё несколько лет, — продолжил свой рассказ Тод, нежно поглаживая Рудольфа по голове. — Не знаю, чего я ждал. Может думал, что с возрастом смогу понять, чего же я хочу на самом деле и что мне стоит делать. Позже, одним вечером я окончательно решил, что мне тесно в этом маленьком городке. И с того времени, за пару лет я объездил десятки городов в разных странах, но ни в одном не чувствовал себя нужным, ни один из них не смог стать мне домом, а одиночество, что жило глубоко в моем сердце, стало разрастаться все больше, вытесняя иные чувства.       — Теперь я многое смог понять… Спасибо, что поделился со мной этой частичкой своей души, — после небольшой паузы проговорил парень.       — Я рад, что наконец смог рассказать тебе больше. Я люблю тебя, Рудольф, — Тод мягко коснулся губами волос парня. — Доброй ночи, дорогой.       — Доброй ночи.