Я всегда буду рядом

      Рудольф, держа в руках небольшой чемоданчик, медленно шел по залитой закатным солнцем дороге, вымощенной разноцветной брусчаткой. Он смотрел под ноги, будто разглядывая каждый камушек, но ступал уверенно, стараясь не отставать от Тода.       Все вокруг, что было так хорошо знакомым им обоим, теперь казалось совершенно чужим. Дома и уютные дворики, фонари и флаги, виднеющиеся купола соборов, лестницы и колонны, все, вдоль чего они шли, парень видел много раз. Их образы отчетливо всплывали в его памяти яркими картинками с множеством деталей, что были недоступны обычному прохожему. Будто бы с момента его последней прогулки этими извилистым улицами прошло всего несколько дней, уж слишком реальными казались воспоминания. Но также, они оба знали, что прошло уже больше года.       Теперь, осознавая неизбежность принятого решения, принц вернулся домой. Родной город встречал его легким прохладным ветерком, окутывая свежестью вечернего неба. Вокруг было шумно, как и всегда в это время. На узких улочках играли дети, повсюду доносился смех. Вдалеке можно было услышать тихое пение, звон колокольчиков на дверях, пьянящий запах кофе и дешевого вина.       — Тод, постой! Не так быстро, пожалуйста, — слегка прикрикнув проговорил Рудольф. Ему пришлось ускорить шаг, потому что, засмотревшись на оживленные силуэты в одном из многочисленных окон, он отстал от мужчины. — Ты так и не сказал куда мы идем.       — Помнишь, я обещал тебе по возвращению показать одно место, что очень важно для меня? — мужчина остановился, повернулся к мальчишке и загадочно улыбнулся.       — Конечно. Но я бы хотел немного отдохнуть… Мы провели в дороге несколько дней, — парень грустно выдохнул, но ответа так и не услышал.       Он понимал, что скоро ему придется встретиться с отцом, чего упорно избегал уже очень давно, и с радостью продолжал бы и дальше прятаться за спиной Тода. Но вечно так продолжаться не могло. Эти мысли не покидали его на протяжении всей дороги домой, не оставили и сейчас, заключив в каменных тисках ночного города.       Горящее солнце скрылось за горизонтом так быстро, что Рудольф не придал этому значения. Уличные фонари тускло горели, тени прохожих мелькали на темных стенах, погружая город в мрачно-таинственную атмосферу неопределенности и беззакония.       — Это здесь, — Тод остановился, держал руки за спиной и смотрел прямо перед собой. Его взгляд помрачнел, а глаза снова стали черными.       — Я не понимаю…— сказал юноша, подойдя к нему       — Ты спрашивал меня, как я стал Смертью… — мужчина опустил голову. — Это произошло здесь.       В воздухе повисла тишина. Он не продолжал, а Рудольф боялся задавать вопросы. Но даже если бы он и хотел, то не смог бы. Просто не знал, не понимал, что спрашивать.       Парень вспомнил уютный городок, с которого они начали свое маленькое путешествие — место, где родился Тод. Вспомнил и ту одинокую слезу, что потекла по холодной щеке мужчины, когда он смотрел на то, как кипит жизнь в доме, когда-то принадлежавшем ему. А теперь, в завершении, они находятся на мрачной и неприветливой узкой улочке — там, где спустя несколько десятков лет родилась Смерть.       — Это было очень давно. Не уверен, что смогу вспомнить сколько точно прошло времени, — прервал тишину мужчина. — Я возвращался домой поздно вечером. Было темно. Темнее чем сейчас, — после этих слов юноша заметил, что фонарей вокруг до сих пор почти не было. — Собственная беспечность решила мою судьбу в тот вечер, — Тод делал долгие паузы между словами и фразами, будто пытался оживить в своей памяти осколки тех давно забытых воспоминаний.       Принц все так же молчал. Внимательно слушал и часто оборачивался, глядя по сторонам. Но каждый раз его взгляд останавливался на пугающе холодном лице мужчины. Тот говорил, но его губы при этом почти не шевелились, только грудь опускалась и поднималась при каждом в вдохе.       — Я слышал шаги за своей спиной, но не придал этому значения, шел дальше, даже не оглянувшись назад. Потом я почувствовал резкую боль. Она ударила сначала в виски, а дальше будто бы медленно растекалась по всему телу. Так мне казалось тогда, — он резко замолчал, но через мгновение продолжил: — Больше я ничего не помню, но точно знаю, что сердце мое в тот момент остановилось и все человеческое, что было во мне, умерло. Я почувствовал это когда снова открыл глаза, увидел, что моя одежда и земля подо мной залита багровой кровью, но ран не было. Тогда я впервые понял кем стал, сам того не желая.       — Нет! — тихо сказал Рудольф. Он не хотел верить услышанному. Хотя глубоко в душе знал, догадывался, что все произошло именно так, но каждый раз отбрасывал эти мысли, покорно дожидаясь момента, когда услышит правду. Но сейчас, получив ее, не знал, что делать.       — В моей груди снова билось сердце, мертвое сердце Смерти, — будто не слыша мальчишку, продолжил мужчина. — Мне жаль, большего рассказать я не могу. За столько лет я многое забыл, а многое помнить не хотел.