На небе появился полумесяц, что слабо освещал дерево, чья крона падала тенью на тело Ёшки, скрывая его слёзы.
Его кисти, что стерлись от верёвок, и кровоточили, марая рукава свитера, болели. Из тьмы на он чувствовал хищный взгляд на себе, а снизу руки, что сжимали его ягодицы.
—
Я даже не знаю, что ещё с тобой сделать. Я бы мог сломать тебя, уничтожить или убить. Изуродовать физически и морально, оставив неизлечимый след на твоей психике. Мог бы мучать, и каждая такая пытка заканчивалась твоей смертью, а потом возвращать из измерения изгнанных. И много остального и интересного. В конце концов, одеть в унизительный костюм кота, что очень тебе подходило бы... Но тебе очень повезло появится буквой с самым невинным и милым личиком, что я когда-либо видел... — Вздрогнув, Ё слабо покраснел от последнего предложения. —
Я тебя так ненавижу, но разрываюсь внутри, ведь думал, ты другой.
—Пожалуйста, отпусти от меня... Я очень-очень устал и мне больно..
Его голосок дрожал, и звучал устало и измученно.
В воздухе послышалось задумчивое «Хм». По фиолетику поползла лапа.
Через спину на шею, потом «затылок», к верёвкам, а потом он резко упал, повалившись на Эна. Верёвки порвали. Хоть Эн был чуть ниже, но Ёшка для него был лёгким, и он спокойно смог удержать Ё.
—
Пообещай, что ты больше не будешь плохим.
—Мф..—Ёшка протёр свои кисти, своими же ладонями, а после закрыл себя обратно одеждой. Понимая, с кем на едине сейчас находится, он понял что выбор небольшой. —О..обещ-щаю. —После сказанных слов нежно его обняли, взяв за руки. —Эн, так ты расскажешь, что с Крат… ААААААААА!
Раздался крик боли, а после него второй хруст.
—
Милый мой, Краткий не заслуживает тебя. И будь умничкой, больше не упоминай его имя. —По «щекам» заново шли слёзы, и Ёшка быстро дышал. —
Не реви как девчонка. Это было заслужено.
Пальцы седьмого были изуродованы
переломами.
***
—Вы слышали это?! —Испугано, но шёпотом спросил Корзиныч, подпрыгнув.
Обджекты наблюдали из далека, за кустами, лёжа в грязи, чтобы их на заметили. Ничего не было видно под тенью дерева, но они были уверены, что там кто-то есть, потому ждали, боясь подойти.
—Там точно кто-то есть! Теперь, как говорилось ранее, нам стоит разделиться.
Тень пролетела над ним, направляясь в сторону дерева.
—Ну и кто с ней?
Ушло пару секунд на то, чтобы сонному мозгу пришло осознание. Нансенсу.
***
Глаза загорелись, смотря в даль. В глубине появилась надежда. Если он ещё чуть-чуть продержится ему помогут!
—
Что ты там увидел? —Эн повернулся, и заметил что-то чёрное и летящее к ним. Ёшка начал вырываться, оттолкнув возродившегося.
Он полетел на землю, но на него наступили, давя на новые, совсем недавно появившиеся раны.
Когда обджект прилетел достаточно близко, Эн направил на неё руку. После чего Нансенсу исчезла, а её водолазка плавно опустилась на травку.
***
Глаза расширились от ужаса.
—ЧТО СЕЙЧАС ПРОИЗОШЛО?! Мы можем помочь ей? Мы же не можем просто бросить Нансенсу там.
Выкрикнула Пшика. Её голос с нотками горечи и отчаяния.
—Нет. Мы не сможем ничего сделать, иначе просто присоединимся к ней... —Ответил Корзиныч, отползая. —Где бы та не была. Сейчас лучшим решением будет вернутся, а так же неплохо будет если мы найдём Краткого. Пошли.
—Но там кого-то мучают! Ты же умеешь думать,
пирожковый! Придумай план, и давай поможем тому, что кричал!
Крикнула Пшика, вылезая из кустов.
—Почему ты не можешь понять? Мы бессильны.
—Ты просто бездушный… Трус.
Пшика встала, и собиралась идти помогать, но её потянули за капюшон, быстро таща по пути к остальным предметам.
Кнайф не реагировал на них. Он был словно в трансе. Его мучали терзания. Вряд-ли его бы тронул Эн, а кричащим был Ёшка... Он ведь помог ему тогда, а ему предлагают отвернутся от фиолетика сейчас? От того, кто поддержал его, и смог понять...
—
Вам стоит идти, я останусь.
***
Глаза медленно открылись, прогоняя темноту. На лицо падал лунный свет.
Голова болела, а из рта шла кровь. Воспоминания были чёткими, и слова отдавались эхом в “ушах“.
—Блядский же ты ублюдок...
