***
Северус половину ночи потратил на изготовление зелья, прикидывая в какой срок и штраф ему обойдется это поручение, если об этом станет известно Аврорату: в последнее время Министерство понемногу подкручивало гайки и вносило правки в списки запрещенных ингредиентов, расширяя их все больше и больше. Конечно, тех же Лорда или Дамблдора это мало волновало, но в больнице св.Мунго, для которой Снейп иногда варил особо сложные заказы от Сметвика, уже давно жаловались на самодурство бюрократов, а кое-кто мстительно мечтал о попадании какой-нибудь важной шишки в больницу для наглядной демонстрации возможностей врачей в соответствии с требованиями законодательства. Под утро удалось урвать несколько часов сна, удачно пропустив завтрак. Но затем его разбудил один из хогвартских домовиков и, непрерывно подвывая и дергая себя за пушистые ушки, сообщил, что «директор желает видеть профессора Снейпа, сэра, у себя в кабинете прямо сейчас». Попросив эльфа передать директору, что поднимется через двадцать минут, он заказал чашку крепкого кофе и отправился в ванную.***
Горгулья отпрыгнула в сторону раньше, чем Северус к ней приблизился, открывая проход. Директор, вопреки привычке, не восседал в ожидании на любимом кресле, а стоял у Омута памяти, выгружая туда очередное воспоминание. От его новой, психоделической расцветки мантии рябило в глазах. На большом столе лежала карта Великобритании. — Альбус! — зельевар выставил на стол зелье и фиал с остатками крови. Пусть директор сам завершает процесс и проводит поиск. — Доброе утро, Северус, минутку, — благодушно откликнулся Дамблдор. — Ты не был на завтраке. Снейп поморщился: Дамблдор прекрасно знал, что он потратил уйму времени на поисковое зелье этой ночью, и его фальшивая забота оставляла тухлый привкус лицемерия. — Предпочел кофе в своих покоях. Новостей нет? — Пока нет, — ответил Дамблдор, подходя ближе. — Но я надеюсь на твое мастерство. Мальчик может быть в смертельной опасности. — Этот мальчик всегда в смертельной опасности, — буркнул Снейп. — Ну-ну, ты слишком предвзят к Гарри. «Чертов манипулятор!» — почти беззлобно подумал Снейп, но привычно скривился: фразочка была из тех, которые должны провоцировать негативные эмоции в адрес мальчишки. С некоторых пор Северус вел подсчет этим репликам и выдавал требуемую эмоцию: в демонстрируемую мягкую укоризну Дамблдора он не верил ни на кнат. Директор добавил кровь Поттера в фиал с зельем, произнес заклинание поиска и вылил зелье на карту. Зелье растеклось по поверхности, а затем, словно ртуть, стало собираться в отдельные шарики густой жидкости, которые, в свою очередь, сливались в более крупные, хаотично перемещаясь по карте. В итоге один большой шарик сконцентрировался в районе Лондона, но когда Дамблдор стукнул волшебной палочкой по карте, чтобы увеличить масштаб, зелье снова растеклось большой кляксой и больше не собралось. Альбус был в ярости! — Что это значит, Северус? — прорычал он скорее для проформы. Он без объяснений Снейпа отлично знал, что это значит: мальчишка скрыт сильными чарами. И вовсе не обязательно находится где-то в Лондоне — это может быть остаточный след его магии. Дамблдор был готов рвать бороду от досады. Директор обошел вокруг стола и встал у окна. Северус знал, что оттуда открывается прекрасный вид на Черное озеро и Запретный лес в хорошую погоду. Сегодня погода была превосходная. Чертов мальчишка! — Северус, ты должен поговорить с Петуньей, — безапелляционным тоном заявил Дамблдор. — Может быть Гарри сказал ей, куда направляется? Мальчик напуган и одинок, он может натворить глупостей. — Он уже натворил глупостей. Почему бы вам самому не поговорить с теткой Поттера? — Снейп вовсе не горел желанием видеть сестру Лили. Взаимная детская неприязнь давно перегорела в равнодушие, но встреча могла вызвать нежелательные воспоминания и давно похороненные чувства. — Я настаиваю, Северус, — жесткий тон не оставлял шансов. Ему придется выполнить это поручение. — Я могу идти? — желчно процедил зельевар. — Да-да, мой мальчик, — директор даже не обернулся. — Надеюсь, тебе повезет и ты найдешь Гарри. Снейп выметнулся за дверь — ярость клокотала в горле: повезет! Повезет, если он не придушит этого мальчишку на месте, когда найдет. А он найдет, даже если ему придется вывернуть мозг Петуньи наизнанку, и ему плевать, как на это отреагирует Поттер.***
Выворачивать мозг Петуньи не пришлось: не успел Снейп переступить порог ее дома, как на него обрушился поток оскорблений в адрес Гарри Поттера, Альбуса Дамблдора, всего Магического мира и Северуса Снейпа лично. Вся накопленная за много лет желчь, ненависть и обида выплеснулись Северусу буквально в лицо и настолько ошеломили его, что он не сразу сообразил наложить «Силенцио» на разбушевавшуюся женщину. Ему даже не пришлось использовать «Легилименс», чтобы увидеть действительное положение Поттера в этом доме: Петунья схватилась обеими руками за свою длинную шею и смотрела на него расширенными от ужаса глазами, и сама транслировала необходимое так громко, что хотелось убавить поток образов. Впервые за много лет Северус Снейп был в действительном замешательстве: если притеснения подростка не вызвали в нем неодобрения — Поттер был невоспитанным и заносчивым мальчишкой, постоянно влипающий в неприятности и нарывающийся на наказания, то добравшись до более ранних воспоминаний о жизни ребенка в этом доме, он чувствовал лишь опустошение и усталость. — Чулан, Петунья? Ребенок Лили рос в чулане, — бесцветным голосом произнес Снейп, словно пытаясь уложить это в собственном сознании. Он отменил «Силенцио». Петунья рухнула в кресло, судорожно растирая горло и хватая ртом воздух. Северус стоял посреди обычной английской гостиной, с отвращением рассматривал фотографии невероятно толстого мальчишки на каминной полке и боролся с желанием разгромить здесь все. — Не припомню, чтобы кого-то из вас это интересовало, — желчно отозвалась женщина. — Подбросили мальчишку на крыльцо. Ни документов, ни денег, лишь идиотское письмо, что Лили и ее муж погибли, а я должна заботиться о ее сыне. Лили погибла, а я даже не знаю, где ее могила! — внезапно всхлипнула она. — Не знаешь? — ошеломленно повторил мужчина. Прикрыл глаза, беря под контроль чувства. — Их могила в Годриковой впадине. Действия Дамблдора вызывали бесконечное множество вопросов. Все Магическое сообщество Англии было уверено, что Альбус Дамблдор является опекуном Гарри Поттера, а сам мальчишка жил как сыр в масле. На первом курсе преподаватели и Министерство узнали, что Поттер живет у тетки. А теперь оказывается, что условия проживания были далеки от нормальных. Мог ли директор не проверять как живет его Избранный, Мальчик-который-выжил, Золотой мальчик Дамблдора? И сам понимал — не мог. Дамблдор не мог упустить ребенка из вида. — Мне не сообщили, — Петунья мгновенно ощутила изменение настроения Снейпа и надменно вздернула подбородок. — Я же обыкновенная маггла, чье мнение не интересует вашего великого Дамблдора. А меня не интересует ваше мнение. И мы всеми силами старались выбить из мальчишки его ненормальность, вытравить всю эту чушь! А потом явился этот вонючий великан и просто забрал его в ваш проклятый мир. Образы теснились в голове: маленький ребенок, чулан, работа не по возрасту и оскорбления, постоянные оскорбления его погибших родителей. А потом совы, сотни писем, замки на двери в комнату, поросячий хвостик у жирного мальчишки — сына Петуньи, его же двухфутовый язык, раздутая женщина и сорванная сделка, вырванная решетка на окне и разгромленная гостиная. Все, чтобы у Поттера не было ни малейшего желания сюда возвращаться. Но его возвращали. Северус слишком хорошо знал это ощущение, когда не хочется идти домой. Но у него была мама, она могла утешить, ободрить, пообещать, что все будет хорошо. Хорошо не было, но у него была надежда. Что поддерживало Поттера? Из чего он черпал силы на телесного Патронуса? Чертов Дамблдор, как он мог отправить младенца в такие условия? В чисто вымытое окно постучала сова. Петунья возмущенно взвизгнула, но Снейп взмахнул палочкой — и птица влетела внутрь. Заложив вираж, она сбросила письмо прямо ему в руки и вылетела в окно. Письмо было из Министерства. Северус разорвал конверт: «Уважаемый мистер Поттер! Согласно имеющимся у нас сведениям, сегодня в десять часов двадцать шесть минут в населенном магглами районе Вы использовали заклинание «Силенцио». За это грубое нарушение Указа о разумном ограничении волшебства несовершеннолетних Вы исключены из Школы чародейства и волшебства «Хогвартс». В ближайшее время представители Министерства явятся к Вам по месту проживания, с тем чтобы уничтожить Вашу волшебную палочку. Поскольку за предыдущее нарушение Вы, согласно разделу 13 Статута о секретности, принятого Международной конфедерацией магов, уже получили официальное предупреждение, мы с сожалением извещаем Вас о том, что Ваше личное присутствие ожидается на дисциплинарном слушании в Министерстве магии 28 августа в 9 часов утра. С пожеланием доброго здоровья, искренне Ваша Мафальда Хопкирк. Сектор борьбы с неправомерным использованием магии. Министерство магии.» — Что, его опять выгнали? — с нескрываемым ехидством проговорила незаметно подкравшаяся Петунья. Снейп как раз перечитывал письмо второй раз и пытался понять, что, черт возьми, происходит в этом безумном доме. — Опять? — после бессонной ночи информация усваивалась крайне плохо. Идиотское письмо и сестра Лили вызывали злость. — Где мальчишка, Петунья? Что он сказал, когда уходил? Он сказал, куда ушел? — О, в этот раз он даже попрощался и не сбегал среди ночи, оставляя нам разбираться с разгромом и неприятностями. — Петунья, — Снейп резко обернулся к расхрабрившейся женщине. — Ты сейчас сядешь и по порядку расскажешь что произошло. Чем быстрее ты это сделаешь, тем быстрее я оставлю этот дом. Видимо, что-то в его тоне или взгляде заставило женщину выполнить его приказ. Рассказ не принес ясности, лишь больше все запутал. Поттер не получал никаких писем, даже его сова не прилетела, когда он ее ждал. Уходил без спешки, вычистил всю комнату и выбросил старую одежду, но оставил клетку, учебники и записку, что вернётся. И ушел. Не вчера или позавчера, как сообщил Флетчер, а седьмого августа. Одиннадцать дней назад!!! Вернулся через неделю. Сказал, что возможно больше не вернётся на каникулы, поблагодарил брата за наполненную поилку. Уходил с пустыми руками, но клетку и учебники из комнаты забрал. Сова так и не вернулась. Снейп помассировал ноющие виски. Произошедшее яснее не становилось. — Покажи мне комнату Поттера. Петунья похоже смирилась с тем, что старый знакомый не уберется, пока не вытянет из нее всю информацию. Она гордо встала и повела его наверх. Два замка и кошачья дверца. Решетка на окне. Серые стены с выцветшим рисунком на обоях. Продавленная старая кровать и потрёпанное покрывало. Стол и стул. Никаких признаков того, что здесь жил подросток. Безликая тюремная камера. Снейп взмахнул палочкой, выявляя скрытые чары и предметы. Пусто. Лишь остаточные следы магических предметов на и под кроватью, на столе и в шкафу. Никаких заклинаний. Никаких чар. Снейп повернулся к Петунье Дурсль. — Ещё раз, Петунья. Почему мальчишка решил уйти? Что вы ему сказали? Что вы ему сделали? — на последней фразе лицо женщины дрогнуло. Снейп нацелил на нее палочку. — Что. Вы. Ему. Сделали? Отвечай! Женщина содрогнулась, отвела взгляд в сторону и, сжимая руки в замок, сказала: — Вернон ударил его и отобрал палочку. Снейп задохнулся от негодования и ужаса: — Он ушел без палочки? — Нет, — Петунья чопорно поджала губы. — Перед уходом Поттер залез в комод, забрал палочку и двадцать фунтов. Но деньги потом вернул, — быстро добавила она, видя как исказилось гневом лицо Снейпа. — Когда твой муж отобрал у Поттера палочку? — Северус спрашивал наугад, и чем больше спрашивал, тем больше у него появлялось вопросов. Даты не сходились. Поведение не сходилось: мальчишка был импульсивный и пер к цели, не замечая препятствий. А тут хладнокровные сборы и устранение следов. Но уходил без совы, значит, торопился. Куда? К кому? — Второго августа, после вечерних новостей, — некрасиво наморщив лоб наконец-то высчитала Петунья. — Да, точно, тогда вечером умер наш сосед, а ваши проклятые совы принесли письма для Поттера. Вернон ещё сильнее разозлился, потому что мальчишка пришел под утро, и запретил ему выходить из комнаты. — Второго августа твой муж отобрал у Поттера палочку. Седьмого — Поттер забрал палочку, часть вещей, деньги и ушел. Вернулся через неделю, четырнадцатого, — Северус еще раз проговорил порядок событий. — Пятнадцатого. Он вернулся пятнадцатого. Во вторник, — перебила его Петунья. — Вернулся, оставил деньги, забрал вещи и попрощался. Совы не было всю неделю, других сов и писем тоже. Верно? — Снейп сверлил ее взглядом. Петунья кивнула. — Что-то необычное было? Что-то сказал? Вспоминай! Это важно. — Одежда, — хлопнула ресницами женщина. — У него была новая одежда. Обычные футболка и джинсы. И новые очки. Не круглые. Северус отвернулся к окну и оперся кулаками на подоконник. Сквозь окно и решетку был виден кусочек лужайки под окном, живая изгородь из розовых кустов и серая стена соседнего дома. Он бы тоже отсюда сбежал. Деньги. Поттер где-то взял деньги. Хорошо бы у гоблинов. Но узнать это наверняка можно только через Билла Уизли. Куда он пошел? К кому? Все его друзья в доме Блэка на Гриммо. Директор с его гнусными манипуляциями и послушные идиоты, которые не поддерживали с мальчишкой связь. Где его теперь искать? Северус прислонился лбом к стеклу и постарался очистить сознание. Стоящая за его спиной Петунья мешала шумным дыханием: она нервничала все сильнее и боялась его. Спасибо, что молчала. Северус попытался представить себя на месте Гарри Поттера. «Ему шестнадцать. У него никого нет. Куда бы он пошел?» — Северус понял, что это бесполезно: он бы пошел в дом родителей. Позже — на могилу мамы. Сейчас — с бутылкой виски к Малфою. Или не бесполезно? — У тебя есть автомобильная карта Англии? — он повернулся к Петунье Дурсль, пока озарившая его мысль не ускользнула. Женщина несмело и неуверенно кивнула. — Принеси, пожалуйста. Петунья вышла из комнаты. Дом и могила. Северусу, как и прочим преподавателям, был прекрасно известен болезненный интерес мальчика к прошлому его родителей. Но Петунья не знала где находится их могила, значит ли, что и Гарри Поттер никогда не был там? Снейпу на мгновение стало стыдно: он поносил Джеймса Поттера и шайку Мародеров, но никогда и словом не обмолвился, что знал мать мальчика. Что она когда-то была его лучшей подругой, его солнечным лучиком во мраке. Мог ли мальчишка добраться до места на маггловском общественном транспорте? Негромко стукнули каблучки домашних туфель, и вернувшаяся Петунья протянула ему большой справочник. Нужная страница нашлась быстро. Путь от Лондона до Годриковой впадины был достаточно простым, чтобы Поттер смог добраться туда. Северус разглядывал карту дорог и все отчётливее понимал, что Поттер мог отправиться по любой из них, и мог быть где угодно. Одиннадцать дней! Да за это время можно половину мира проехать! Что если он переправился через Ла-Манш? Что если ему кто-то помогает? О чем думал Дамблдор, оставляя мальчишку без контакта с друзьями? Они могли бы знать, о чем он думал перед побегом. В окно постучалась еще одна сова. Снейп впустил ее и прочитал ещё одно идиотское письмо от Хопкирк для Поттера. Министерская дура! Пригрозив Петунье, что он вернётся, если у него возникнут новые вопросы, он аппарировал в переулок у Министерства.***