***
Гарри сидел на полу в гостиной и рассматривал потрепанный родовой гобелен Блэков: он сильно выцвел, но ветвистое древо, берущее начало в Темных веках, еще мерцает золотой нитью. Много ветвей. Как много имен было и как мало осталось от Великого рода: Нарцисса Малфой и Беллатрикс Лестрейндж. Остальные мертвы или выжжены. Гарри на гобелене не было вовсе: бабушку Дорею с дедушкой Карлусом связывала двойная золотая нить и шла к имени его отца. Он бы плакал, но слезы замерзли. Ему надо как-то выяснить, кто еще может претендовать на наследство Блэков. Иначе могут пострадать невинные люди. Невилл и его бабушка. Тонкс. Даже невыносимый засранец Малфой. — Моя дорогая мамаша меня отсюда выжгла, когда я сбежал из дому, — Гарри вздрогнул от хриплого голоса Сириуса. Блэк шел к нему едва покачивающейся походкой. Глаза его нездорово блестели, а губы кривила привычная сардоническая ухмылка. — Я их всех люто ненавидел. Гарри смотрел на вечно угрюмого крестного, и робкий огонек надежды подтапливал лед в его груди. Может быть, еще не все потеряно для них? Он понимал, что его добрые чувства к этому незнакомому человеку обусловлены одиночеством и желанием близости, а еще тонкой нитью крестнической связи, но не мог отказаться от них. Сириус Блэк рассматривал гобелен, изредка наклоняясь совсем близко и проводя пальцами по выжженным дырочкам. Шепча имена. — Почему? — тихо спросил Гарри, зябко обхватив руками колени. От приоткрытой двери тянуло сырым сквозняком. — Регулус был лучше меня. Поступил на Слизерин и разделял идеи Волдеморта. Наши родители считали, что Волдеморт прав. Очень многие в то время полагали, что у него очень даже здравые идеи… очищение расы волшебников, избавление от маггловского влияния, все эти чистокровные заморочки и ритуалы. Гарри молчал. Он уже достаточно прочитал книг о ритуалах поддержки для защитных чар. Дом Блэков прекрасно демонстрировал, насколько сильны могут быть чары, если на основе завязаны заклятия и силы многих поколений семьи. Дом был почти живым, скрипел и жаловался на пренебрежение и отсутствие заботы. Идеи Волдеморта были правильными. Методы — нет. У «Ордена Феникса» неправильным было все. — Регулус, — повторил Сириус почти с нежностью. Затем коснулся другого выжженного пятнышка, между Нарциссой и Беллатрикс, — А здесь Андромеда. Мать Тонкс. Она вышла замуж за магглорожденного, и ее выжгли. Конечно, она ведь не эти чистокровные сучки. — Ты не говорил, что они твои родственницы, — Гарри говорил лишь бы говорить, тишина пугала. — Никто из них мне не родня, — прорычал Сириус, и Гарри отшатнулся, моментально почуяв опасность исходящую от крестного. Не вовремя мелькнула мысль, что надо было встать на ноги, как только Сириус вошел. Мужчина нависал над ним, жадно всматриваясь в лицо. А потом жалко простонал. — Джейми… Дальнейшее Гарри помнил фрагментами. Сириус опрокинул его одним движением — он больно ударился лопатками. Вывернулся из-под тяжелого тела и на четвереньках рванул к выходу. Подсечка и опрокинутый столик. Сверху падает какой-то хлам, Гарри чувствует крепкую хватку на своей щиколотке. Снова выворачивается и пытается ударить крестного свободной ногой в оскаленное лицо. Он все ближе. От алкогольного смрада накатывает тошнота и паника. Откуда в его руке появился нож и как он умудрился истыкать им весь бок Сириуса, Гарри не понял и не вспомнил. Только почувствовал, что мужчина резко обмяк, и его удалось спихнуть в сторону. Гарри откатился вбок и закашлялся. Сириус хрипло дышал, глаза его были прикрыты и закатились так, что видны лишь белки, пальцы судорожно скребли по паркету. От расплывающейся по паркету темной лужи крови стало страшно. — Кричер! — прошелестел Гарри пересохшими губами. Кровь на пальцах, на одежде. Злополучный нож для бумаг он отпихнул ногой подальше. «Нет! Нет! Не надо! Я не мог!.. Нет!».. Гарри захлебывался слезами, но боялся приблизиться к лежащему Сириусу. Появившийся домовик зашипел не хуже волдемортовской змеи: — Мерзкий отщепенец, осквернитель рода, посмел напасть на Наследника, моя госпожа скормила бы тебя алтарю… — Кричер, — Гарри чувствовал, что сознание уплывает, спасается от ужаса реальности. Что с ним сделают за покушение на жизнь крестного? Воздух будто загустел, сдавливая в тисках. Дом давил на нарушителя. — Он жив… Сириус… — Мерзкий, беззаконный отщепенец… — Кричер! — высокий женский голос мгновенно привел в чувства. — Что здесь происходит? Что с наследником? Гарри судорожно обернулся: с пейзажа на стене теперь обеспокоенно смотрела пожилая леди в траурном наряде, в ее руке поблескивал кинжал. В том, что она сможет причинить ему вред, у юноши не было ни тени сомнений. Эльф кинулся к портрету: — Моя госпожа, плохой мальчишка… Беспутный Предатель крови напал на Наследника Рода, хотел совершить непотребное! Гарри боялся смотреть в сторону еще хрипящего Сириуса, боялся смотреть на портрет. Воздух пах металлом и кровью. — Вижу, Кричер, вижу, успокойся, — мягко проговорила женщина. — А ты, должно быть, Гарри Поттер? Гарри всхлипнул: — Да, моя госпожа. — Я признаю тебя, Наследник, — и сразу стало легче дышать. Гарри осмелился поднять взгляд, и женщина указала кинжалом на Сириуса. — Смотри внимательно, — строго приказала она. Старый эльф подкрался к лежащему мужчине и дернул полы рубашки, оторвавшаяся пуговица вязко шлёпнулась в темную лужу. Гарри со свистом втянул воздух сквозь зубы: вытекшая из ран кровь создавала тонкий сложный рисунок переплетающихся рун и символов на животе мужчины. — Формирование Печати Предателя крови, — благоговейно прошептала женщина. И тут же вскрикнула резким голосом. — Кричер! Немедленно всех к алтарю Рода! Хлопок, рывок сквозь темноту. Крохотный огонек свечи осветил темный постамент — на него Кричер уложил стонущего Сириуса. Эльф обошел помещение против часовой стрелки, зажигая свечи. Вся комната была словно вырублена внутри черного камня. Гарри уперся плечом в стену, колени подгибались, и сильнее всего он сейчас хотел бы оказаться в тишине своей спальни, под мягким одеялом, но стоял здесь, в холодной дрожащей пустоте, с окровавленными руками, и не мог оторвать взгляд от крестного. Тот хрипел и вращал безумными глазами, не в силах пошевелиться, словно вся сила дома удерживала его на месте. Кричер исчез и сразу появился с небольшим портретом все той же женщины. Теперь она сидела в кресле у камина. Она поправила складки черной юбки и произнесла ровным голосом: — Мой сын презрел свой долг. Не позаботился о благополучии того, кого клялся оберечь и защитить. Презрел второй, данный магией во искупление, шанс. Изничтожил наследие Рода. Напал на крестника и Наследника Рода, которому обязан жизнью, с намерением осквернить его плоть и унизить. Предал кровь. Почти не человек. Но еще может послужить ненавистному ему роду, — она хищно улыбнулась. — Я напою его кровью алтарь. Она замолкла. И, кажется, вечность прошла, прежде чем Вальбурга Блэк заговорила вновь: — Я проведу ритуал. Дом обновит родовые чары и защитный контур к утру. Мерзкие уроды, заполонившие дом, поймут, что произошло. Ты найдешь слова для них, Наследник? — Нет. Гарри больше не страшно признаваться в слабости. Он знает, что слаб. Мерлин ведает, сколько законов Министерства он сегодня нарушил! Взрослые свяжут новые чары и исчезновение Сириуса. Ему не справиться с подозрениями. Он — Наследник. — Что прикажешь делать дальше? Вальбурга словно испытывала его. Без издевки. Просто проверка. Гарри не знал, но чувствовал. Жаль, что им не удалось поговорить прежде. Может быть, тогда бы все было иначе? — Выкинуть всех из дома и закрыть его от посторонних до следующего лета, — дернул плечом Поттер. Он не позволит грабить себя. О предавшем его крестном и пролитом молоке он поплачет потом. — Ты слышал, Кричер? — наклонилась в нарисованном кресле Вальбурга. — Да, моя госпожа. Наследник мудр и справедлив. Наследника хранит Дом, — отмер притихший домовик. Гарри понимал, что это только начало. Его не заставят проводить ритуал, но заставят наблюдать. Участвовать. Он знает, что будет дальше. Ему придется, потому что Предатель крови — это болезнь, вирус, который поразит и его, если не отсечь связь. Раньше Предателей крови не пускали в города, не пускали на порог дома. По возможности — убивали как прокаженных. Он читал. Он должен. — Волей своей я отрекаю сына своего Сириуса от Рода Блэк, — собравшись с духом, торжественно произнесла Вальбурга. Слезы блестят на ее глазах, но голос тверд. — Да примет Магия мою жертву. — Магией и волей своей я отрекаю Сириуса от Рода Блэк, — прошептал Гарри. — Я отрекаюсь от тебя, крестный. Да примет Магия мою жертву. Холодные слезы катились по его щекам. Он ничего не почувствовал, отрекаясь — магия позволила этому свершиться без ощутимого отката. Отношение Сириуса к крестнику никогда не способствовало укреплению между ними связи, даже в последнюю неделю он игнорировал юношу, как будто знал, что долго не проживет, и не привязывался к нему. Гарри зажал рот ладонью и отвернулся. Ему не надо смотреть, чтобы знать: Сириус хрипел и выгибался от боли до хруста в суставах, кровавый рисунок Печати изменялся и разрастался кружевной сетью, пока не накрыл все тело. Гарри потом поблагодарит Кричера за «Силенцио» на бывшем родственнике: его сердце не выдержало бы криков Сириуса, который тоже знал, что его ждёт. — Уходите, — приказ прозвучал избавлением. Проваливаясь в темноту эльфийской аппарации юноша услышал первый мелодичный напев ритуала.***
В ванной комнате Гарри содрал с себя окровавленную одежду и попросил Кричера ее сжечь. Потом долго тер мочалкой дрожащие руки, смывая чужую кровь. Теплая вода течет сверху, мыло тонко пахнет лавандой, но Гарри всё ещё чудится приторно-сладкий запах крови. В какой момент все пошло кувырком? Когда его жизнь превратилась в ночной кошмар с бесконечным насилием и кровавыми ритуалами? Он снова потерял все ориентиры, все вокруг было новым и незнакомым, друзья оказались врагами, а он болтался, как марионетка со сломанной вагой. Слишком много для него одного. Детская мечта, чтобы его любили за то, что он просто есть, не за поступки и подвиги, а таким, какой есть, чтобы кто-то взял его за руку и повел за собой, только что лопнула мыльным пузырем: последнего взрослого, который мог бы это сделать, он лично отправил на алтарь. Гарри тер руки мочалкой, пока они не начали щипать. А потом заплакал. Горячие слезы, горячее, чем вода, текущая сверху, не вымывали боль утраты, но остановить он их не мог. «Я защищался, — твердил он себе, — я защищался. Я не хотел убивать. Я просто защищался». Дом вздрогнул. Гарри всхлипнул: там, внизу, в Ритуальном зале кровавая сеть обрела прочность стали и сейчас вдавливалась в плоть, медленно разрезая кожу. До рассвета еще несколько часов. Рядом с хлопком появился Кричер. — Молодой господин останется в доме? — с надеждой спросил верный эльф. — Нет, — прохрипел Гарри. Ему нельзя оставаться. Нельзя привлекать внимание. — Ты убрал кровь? — Кричер все сделал, молодой господин. Хозяин защитил себя. Хозяин сильный, — эльф протянул ему фиал. Гарри мог бы узнать Умиротворяющее с закрытыми глазами. — Вам надо собираться. — Который час? — Гарри казалось, что уже поздняя ночь. Он пропустил сеанс связи с Батильдой Бэгшот, но сейчас он бы и не смог ей написать. Слишком страшно произошедшее. Гарри трясет от пережитого. Можно ли в таком признаться? Гарри страшно, что миссис Бэгшот отвернется от него. — Почти полночь, — ответил Кричер. — Подождем пока все уснут. Ты сможешь выставить всех вон и никого не пускать, пока не завершится ритуал? — Кричер растянул губы в радостном оскале и кивнул. — Тогда в половину второго ночи начнешь. Проследи, чтобы незваные гости не взяли вещи Рода Блэк. Особенно близнецы. Гарри заторможено собрал свои вещи и книги в чемодан. Он понятия не имел, что делать дальше. До начала учебного года осталось четыре дня.***
Кричер вышвырнул Гарри на площадь Гриммо последним. Гарри потер глаза и поежился от холода: ночи почти осенние, а он, чтобы не вызывать подозрений у остальных, переоделся в пижаму и даже попытался подремать. Рядом визжала Молли Уизли, ей вторили Джинни и Гермиона. Абсолютно голые близнецы пытались выудить одежду из лужи, в которую мстительный домовик сгрузил все их скомканное барахло. Рон и Артур удивленно озирались по сторонам — дом номер 12 исчез и больше не появлялся. — Что происходит? — спросил Гарри. Его одежда сложена стопкой на чемодане, рядом аккуратно стояли кроссовки и клетка с недовольной совой. Даже в такой мелочи домовик остался верен новому хозяину. — Где Сириус? Артур послал «Патронуса» Сириусу. Вопрос Гарри остался без ответа: в таком шуме можно было и не спрашивать, но Гарри старательно изображал беспокойство. Впрочем, мерзнуть он не собирался, поэтому быстро переоделся в приготовленные вещи, приладил кобуру на предплечье. Близнецы наконец-то напялили первые попавшиеся шмотки, Гермиона и Джинни накинули куртки прямо на ночные рубашки. Рон кутался в платок Молли. Артур продолжал безуспешно махать палочкой в попытках прорвать чары дома, пробиться к Сириусу и вызвать помощь. В соседнем доме зажегся свет. — Если вы не прекратите орать, магглы вызовут полицию, — равнодушно проронил Гарри. Первым на площадь Гриммо аппарировал Грюм. И сходу обвинил Молли Уизли в том, что она допекла-таки Блэка. — А я предупреждала, что так все и будет, — самодовольно произнесла Гермиона, пока Молли и Грюм самозабвенно орали друг на друга. Гарри хотел спать, а еще начало отпускать действие Умиротворяющего зелья и немного знобило. Он присел на чемодан. Хедвиг недовольно ухнула. Глупо выглядело, но они с совой были в ссоре: она пребольно клевала пальцы, мстя за заточение, а Гарри не считал себя виноватым в сложившейся обстановке. — Поттер! — Гарри заторможено поднял голову и посмотрел на бешено вращающего глазом Грюма. — Что произошло? — Понятия не имею, — с абсолютно честным видом ответил Гарри. — Я спал, а потом меня выкинуло на улицу. — Блэк что-нибудь говорил тебе вечером? — волшебный глаз перестал вращаться и теперь чуть подрагивал в глазнице, наставленный на Гарри. — Я не выходил к ужину, — буркнул Поттер. — Он с миссис Уизли опять ругался. Блэк ругался с Молли Уизли ежевечерне, это был их неизменный ритуал. Потом он ругался с портретом матери. И всю ночь пил в обнимку с Клювокрылом. У Гарри защипало в носу. Теперь ничего этого не будет. Сириуса больше нет. Он опустил голову, чтобы никто не увидел его слез. — Ладно, парень, разберемся! — пророкотал Грюм и похромал обратно к причитающей миссис Уизли. Грейнджер разразилась бранью. Гарри мысленно улыбнулся и погладил себя по голове: Кричер выпотрошил ее вещи и изъял все книги, которые заучка перетаскала из библиотеки. Следом завопили близнецы. Гарри уткнулся лицом в ладони: право слово, он не знал чего ему хочется больше — рассмеяться или наорать на них, напомнить зарвавшимся паразитам, что их вещи при них, в доме осталось лишь принадлежащее роду Блэк. Где-то недалеко взвыла полицейская сирена. Грозный Глаз встрепенулся, наложил на разбушевавшихся подростков «Силенцио» и вызвал «Ночного рыцаря». БАХ! Ярко-фиолетовый трехэтажный автобус возник перед ними из воздуха, чуть не сбив фонарный столб. Стэн Шанпайк в знакомой фиолетовой форме приветливо махнул рукой и сказал: — Добро пожаловать! Это автобус для ведьм и волшебников, попавших в трудное положение… — Заткнись, — рыкнул Грюм, и впихнул лепечущего Стэна обратно в автобус. Следом едва ли не пинком отправил Грейнджер и Джинни, близнецы залезли сами, яростно жестикулируя и совершенно не страдая от отсутствия речи. Насупившийся Рон забыл свой сундук, его пришлось затаскивать мистеру Уизли. Гарри терпеливо ждал завершения погрузки: он уже отсчитал одиннадцать сиклей за проезд. Как он и ожидал, необходимость платить за всех привела Молли в неистовство. Непонятно, рассчитывала она на Гарри, Гермиону или Грюма, но в конечном итоге за свою семью ей пришлось выложить денежки из своего кармана. Чего Гарри не ожидал — что они отправятся не в «Нору», а в «Дырявый котел». Затаскивая чемодан по грязной деревянной лестнице бара, Гарри все-таки не удержался и сообщил идущим следом близнецам, что от дома Сириуса до Чаринг-кросс не больше часа неспешной пешей прогулки. Когда он представил реакцию Молли на эту новость, его настроение поползло вверх, стирая невзгоды прошедшей ночи. Слава Мерлину, у Тома был один свободный одноместный номер, в который Гарри и заселился, несмотря на то, что Рон и Молли убеждали его взять номер на двоих. Предполагалось, что и заплатит за него Поттер. Гарри с невозмутимым видом сказал, что у него осталось немного галлеонов, и хорошо бы сходить в Банк, пополнить кошелек. Молли мгновенно перевела тему.***