***
В составе сводной комиссии Попечительского совета, Министерства и больницы св.Мунго, явившейся в аккурат к концу завтрака, целитель Сметвик выделялся не только ростом и лимонной мантией, но и громогласностью. Он откровенно подшучивал над Люциусом Малфоем, с удовольствием пикировался со Снейпом и неприкрыто хамил Дамблдору. Даже Рита Скитер старалась держаться от целителя подальше. И только Амбридж сияла от его грубой лести и всего происходящего как будто ей уже вручили Орден Мерлина первой степени. После сенсационного появления комиссии, Сметвик прихватил под руку мадам Помфри, подмигнул Гарри и унесся в сторону Больничного крыла. Дети отправились на занятия… А в обед по школе поползли слухи. О развоплощении Бинса, об увольнении внезапно вернувшегося Хагрида и Трелони, о растратах и халатности. Кто-то из проверяющих споткнулся на исчезающей ступеньке и попал в Больничное крыло, кто-то вызвал артефакторов из Отдела Тайн, кто-то проверил поле для квидичча и злополучные метлы, которые стали камешком, столкнувшим лавину. Вездесущие близнецы Уизли умудрились подслушать, что Попечительский совет выделял деньги на новые модели «Чистометов» в год их поступления в Хогвартс, но почему дети летали на метлах, которые закупались еще при Диппете — узнать не удалось. К ужину они так раскачали ало-золотой факультет, что старшекурсники готовы были идти допрашивать Макгонагалл. Гарри Поттер сидел рядом с Лонгботтомом в укромном углу и пытался дописать эссе по дурманным зельям — Невилл был кладезем информации во всем, что касалось растительных ингредиентов, — и плевать хотел на эту суматоху. Может быть, он не отказался бы поговорить с целителем Сметвиком, но навязываться настроения не было. Внезапно дверь распахнулась, и в гостиную вошли сурового вида старуха в экстравагантной шляпке и седой джентльмен с тростью, представившийся мистером Вудом. «Бабушка» — пискнул Невилл и попытался спрятаться за Поттера. — Почему в гостиной беспорядок? — строго обвела взглядом Августа Лонгботтом притихших подростков. — Кто старосты? Поттер тихо хмыкнул: прямо перед ним под столиком лежало очередное вязаное творение Гермионы, щедро присыпанное фантиками. И на соседнем столике, и у камина. Ученики Гриффиндора давно привыкли к этим инсталляциям и лишь стряхивали мусор, если он оказывался на нужных им креслах и столиках. В их башне никогда не было стерильной чистоты. Впрочем, ее не было и в остальных местах. Уж Гарри знал это лучше прочих: его обострившийся невроз доставил ему немало неприятных минут и впечатлений. Его бы воля, он бы везде ходил в перчатках из драконьей кожи. Гарри прикрыл глаза и попытался сосредоточиться на мыслях о чистой воде, которая смывает ощущение нечистоты: практика создания зрительного образа, вычитанная в книге Снейпа, отлично помогала унять зуд на коже. И пропустил начало скандала. — Кто внушил вам эти глупые идеи, мисс? Кто вам сказал, что эльфам нужна зарплата, отпуск и одежда? Этому теперь учат в Хогвартсе? — гремел рассерженный мистер Вуд. — Безобразие! Никакого знания основ! Вопиющее невежество! — Они ничем не хуже волшебников и имеют такие же пра… — малиновая от негодования Грейнджер возмущенно раскрывала рот: кто-то успел приложить ее «Силенцио». «Слабоумие и отвага!» — хмыкнул про себя Гарри и задумчиво подпер кулаком щеку: было непривычно не быть в центре событий и внимания. — Еще летом я считала, что Министерство преувеличивает масштаб проблемы, но теперь я начинаю думать, что Дамблдор действительно выжил из ума! — поджала губы миссис Лонгботтом. — Как вы смеете оскорблять Дамбл?.. — Рон тоже прервался на полуслове, не прекращая разевать рот и пучить глаза: «Силенцио» досталось и ему. Близнецы подскочили к Рону с двух сторон, схватили за бока и оттащили в сторону, непрестанно тараторя: — Простите, мадам… сэр… у нашего братца… слишком несдержанный характер… в детстве много падал… — Уизли. Гнилое семя, — с брезгливостью процедил Вуд и пристукнул тростью. — Ни дисциплины, ни порядка, ни знаний! И это Гриффиндор! Августа Лонгботтом тем временем вызвала эльфов Хогвартса и устроила им разнос за бардак, приказав навести порядок, пока ученики будут на ужине, и выполнять свою работу как полагается у приличных домовиков. Эльфы благодарили миссис Лонгботтом, плакали, норовили наказать себя и жаловались на Грейнджер и ненормального Добби, который считает, что может жить без магии хозяина. Выражения лиц проверяющих обещали неприятности — много и для всех.***
Во второй половине дня Северуса Снейпа пригласили в Больничное крыло для инвентаризации зелий. Сметвик долго не размышлял, начиная проверку: просто потребовал все медицинские карты первокурсников Гриффиндора — и тут же наорал на Поппи Помфри за отсутствие какой-либо профилактической работы, даже прививок от драконьей оспы — и тех не было. Помфри теперь рыдала, запертая в своем кабинете. Сметвик вызвал еще трех целителей и они изъяли все записи за предыдущие двадцать пять лет — с момента назначения Дамблдора директором Хогвартса. Улов нарушений обещал быть богатым. Разговор со Снейпом Сметвик начал как-то издалека — сначала расспрашивал его про растения и живность в Запретном лесу, намекая на изменения флоры и фауны из-за расплодившихся любимцев Хагрида, потом спросил про теплицы Спраут и выращивание в них полезных растений, якобы с целью приобретения некоторых для Мунго. Северус отвечал довольно вяло: Сметвик тот еще ушлый тип, друг друга они уважали за профессионализм, но испытывали легкую взаимную неприязнь за одинаковую паскудность характера. — Целитель Сметвик, скажите прямо, что конкретно вас интересует? — не выдержал бессмысленного кружения Снейп: инвентаризация свелась к банальному пересчету фиалов и сверке с записями остатков, сложные и дорогие зелья Снейп для Больничного крыла про запас не варил, а «Бодроперцовое» и «Костерост» выдавались едва ли не галлонами. — Или отправляйтесь сразу к мадам Спраут, она с радостью обеспечит вас желаемым. — Мандрагоры, — промурлыкал чем-то довольный целитель. — Есть мандрагоры, разной степени зрелости, — буркнул Снейп. Сметвик повернулся к нему, взглядом как мерку для гроба снял, и быстро оглянувшись на целителей, которые с усердием нюхлеров закопались в гору пергаментов, спросил строгим шепотом: — Тогда какой мордредовой матери у вас дети полгода окаменевшими пролежали, а, Снейп? Северус внутренне похолодел: уж слишком часто за последние дни всплывал в разговорах тот проклятый год. — Слизеринцев среди них не было, — процедил он, и крутанул запястьем левой руки перед носом целителя. Тот едва заметно кивнул: знал, или хотя бы догадывался, что Снейп не слишком много власти имеет, повязанный Обетами. — Их и среди пациентов не много, — подмигнул Сметвик, возвращаясь в свою обычную манеру общения. — Ты знаешь, кто мои подопечные, — произнес Снейп. Их родители здоровьем отпрысков не пренебрегали. Даже равнодушная скотина Нотт следил за физическим благополучием наследника. — И им проще обратиться ко мне, чем идти в Больничное крыло. — А что мальчишка Поттер? — А что Поттер? — интуиция Северуса вовсю орала, что расспросы неспроста и Сметвик что-то знает, но постарался не выдать своей реакции, хмыкнув с ехидством. — Регулярный постоялец, на его койку скоро можно будет именную табличку повесить. — И ни разу не был в Мунго… — тихо сказал Сметвик и со значением посмотрел на Снейпа. И добавил уже громче, так, что голос отразился от высоких сводов, — Об обследовании учеников я вам сообщу. Благодарю за помощь! Снейп ушел озадаченный намеками: Сметвик подозревал, что у мальчишки проблемы со здоровьем? Из-за публикаций в газетах или что-то успел увидеть? Желал видеть Поттера в Мунго, и по какой-то неведомой причине решил, что Северус может этому поспособствовать? Почему не попросил об этом Макгонагалл? Или обследует Поттера на месте и поделится результатами с ним? Но с чего такая щедрость? По дороге к подземельям Снейп столкнулся с профессором Вектор и деканом Флитвиком. — Откуда вы, коллега? — окликнул его полугоблин. — Из Больничного крыла. Инвентаризация и проверка медицинских записей, — пояснил Снейп. — А вы? — Из библиотеки, — вздохнула Септима Вектор. — Вы знали, что библиотечный фонд должен был пополняться ежегодно, Северус? — Откуда бы? Альбус вечно жалуется на недостаток финансирования, — Снейп заметил как еще больше помрачнел от этих слов Флитвик. — Вы что-то знаете, Филиус? — Ничего конкретного, но налицо растрата колоссальных сумм денег и материальных ценностей. Боюсь, что это только верхушка айсберга. — Не понимаю, как Минерва могла такое допустить, — заламывала руки Вектор. — Минерва слепо выполняет любое пожелание Дамблдора, — презрительно произнес Флитвик. — Прошу простить, мне надо успокоить детей перед встречей с комиссией. Декан Рейвенкло отвесил короткий поклон и удалился. Вектор страдальчески смотрела ему вслед. — Мне тоже пора, Септима, — сказал Снейп. И добавил более участливым тоном: — Если нужно, то у меня с собой есть Умиротворяющее зелье. — Нет, спасибо, Северус, я справлюсь. К моей работе претензий нет, — грустно усмехнулась Вектор. — Формальные науки не требуют особого финансирования, только здравого ума и трезвой памяти. Северус так же коротко поклонился и ушел. Обсуждать бурлящие слухи было нецелесообразно. Всем было очевидно, что первые кандидаты на увольнение — Хагрид и Трелони, а финансированием занимались директор и его заместительница.***
Вопреки ожиданиям, комиссия не торопилась с обнародованием фактов проверки. Проверяющие приходили в Хогвартс регулярно: кто-то продолжал работать с изъятыми и опечатанными документами в закрытых кабинетах, защищенных чарами специалистов из Отдела Тайн, кто-то проверял многочисленные захламленные грязные классы, кто-то сверял списки и формуляры библиотеки, почти все изредка разговаривали с учениками — подходили на переменах, задавали с виду безобидные вопросы, хмурились и озадаченно переглядывались. Изменения пока коснулись лишь Истории Магии: теперь этот предмет преподавала Флора Бьюкенен — настоящая валькирия семи футов роста, с пронзительными голубыми глазами и двумя косами цвета спелого ячменя толщиной в руку. Хагрид чуть не потерял сознание от восхищения при виде ее могучей красоты. А следом едва не потерял передние зубы за предположение, что в роду истинной шотландки были великаны. Впрочем, его весьма избитой физиономии это бы не сильно навредило. Историю профессор Бьюкенен знала отлично, причем не только историю Магии, но и маггловскую, о чем сообщила на первом же занятии в новой светлой аудитории, объяснив это тесным общением с братом-сквибом. Презрительно фыркнувший Драко Малфой получил индивидуальное задание — написать эссе об известных сквибах. Остальным ученикам она вручила список литературы для ознакомления с основными вехами мировой истории магглов. Профессора Бинса оставили в старой аудитории, не посчитав необходимым тревожить преданного делу призрака. Уход за магическими существами продолжала вести профессор Грабли-Планк. Попытка Дамблдора вернуть должность Хагриду не увенчалась успехом: Амбридж елейным голоском поинтересовалась о квалификации лесника и его оценками СОВ. К сожалению Хагрида и Дамблдора, интерес Министерства к леснику оценками не ограничивался. Кое-кто из власть имущих заинтересовался тварями, которые были задействованы в последнем туре Турнира Трех Волшебников, и если драконы, сфинкс и гриндилоу не вызывали вопросов, то акромантулы и соплохвосты поставили в неловкое положение Отдел по уничтожению опасных существ. Для истребления несанкционированной колонии акромантулов и уменьшения популяции соплохвостов в помощь аврорату и егерям пришлось привлекать кентавров и стаю оборотней под предводительством Фреда Глендона. Хагрид был безутешен: кроме истребления его любимцев ему грозило очередное судебное разбирательство. А Грейнджер бушевала и требовала от Гарри… — Гермиона, чего ты от меня хочешь? Это дело директора, — устало произнес Гарри, с явным неудовольствием отрываясь от захватывающей «Самообороны чарами», которую вынес из Выручай-комнаты и сейчас маскировал под старый том «Квиддич сквозь века». — А я такой же ученик, как и ты, как Невилл, — Лонгботтом поднял голову от очередного гримуара, посмотрел на Грейнджер и скривился, словно увидел что-то неприятное, — как Симус… Финниган вздрогнул и замотал головой: — Эй, не втягивайте меня в свои разборки! — А что так, Симус? — притворно ласково спросил Гарри и обвел навостривших уши гриффиндорцев взглядом. — Вы же хотели этого в прошлом году. Я бы с удовольствием предоставил любому из вас возможность поиграть в догонялки с драконом и понырять с гриндилоу. Тебе понравилось прятаться от тролля, Гермиона? — Если бы не вы с Роном, то ничего бы не случилось! Вы вечно влипаете в неприятности! — фыркнула Грейнджер. — А Хагрид… — О, конечно, Гермиона, это же не ты меня обездвижила на первом курсе, — едко произнес Лонгботтом. Такой тон был настолько непривычен от всегда спокойного Невилла, что на него обернулись почти все присутствующие в гостиной. Он чуть смутился, но продолжил, — Или ты будешь отрицать, что Гарри спас тебе жизнь? Или ты, Джинни, тебя он тоже не спасал? Невилл ткнул пальцем в сторону Джинни Уизли, которая испуганно прижалась к Дину Томасу. Гарри с нескрываемым изумлением переводил взгляд со злого Лонгботтома на обескураженных его нападками Грейнджер и Уизли. Происходило что-то непонятное, но — Гарри чувствовал — важное для понимания сложившейся на факультете обстановки. Сфокусированный на собственных приключениях и изолированный общением с Грейнджер и Уизли, он совершенно упускал из вида сокурсников. Даже с квиддичной командой общался лишь о квиддиче, не говоря о прочих — он не знал имен многих учеников. Группы поддержки в виде Рона и близнецов в башне не было, поэтому и Поттер предпочел промолчать: привлекать к себе внимание не хотелось. — Я не отрицаю… Он спас мне жизнь, но… — Конечно, он меня спас, но… — девушки заговорили одновременно и так же одновременно замолчали, испугано округлив глаза. Грейнджер отдернула рукав мантии, дернула рукав блузки так, что отлетела пуговица, и охнула: вокруг ее предплечья, сантиметров на пять выше запястья, пролегла широкая бурая полоса — как след от ожога. Джинни всхлипнула и дернула рукав кофточки: на ее руке была такая же полоса. — Вот, значит, как… — с каким-то непонятным удовлетворением произнес Лонгботтом. Он встал и теперь слегка нависал над Гермионой. — Поттер вас спасал, а вы до сих пор не признавали Долг жизни. — Что это такое, Лонгботтом? — прошипела злая Грейнджер, вскакивая из кресла и тыча рукой ему прямо в лицо. — Что ты сделал? Убери это немедленно! — Грязнокровка! — выплюнул ей в лицо Невилл, подхватил свою книгу и ушел. Факультет словно онемел, только Джинни тихо всхлипывала, уткнувшись в плечо Дина. — Ты!.. Да как ты смеешь!.. Я расскажу… — заорала ему вслед Гермиона. — «Силенцио», — Лаванда Браун встала перед Грейнджер, сложив руки на груди, в правой она сжимала палочку. — Ты, Грейнджер, маггла с волшебной палочкой. Ты не знаешь и не понимаешь законов мира, которому принадлежишь. Ты упертая грязнокровка, не имеющая чести и совести! И это — подтверждение твоего невежества! Лаванда с гордостью удалилась, оставив Грейнджер беспомощно хлопать глазами. Следом за Браун к стоящей посреди гостиной старосте подходили и другие ученики. Они не обзывали и не обижали ее, но смотрели столь презрительно, что Грейнджер не выдержала и убежала вон из башни вся в слезах. Гарри с силой потёр лицо ладонями. Гадостно сосало под ложечкой: он старался держать себя незаметно, делал уроки и исправно выполнял упражнения, отбивался от предложений Риты Скитер дать эксклюзивное интервью «Пророку», даже со Снейпом наладил контакт, и про Долги эти не помнил вовсе, но всё равно оказался в эпицентре скандала. Джинни уже утешилась в объятиях Дина и, похоже, забыла о его присутствии. Странно, что Лаванда не стала акцентировать внимание факультета на младшей Уизли. Поттер убрал книгу в сумку и поднялся в комнату. Невилл ворковал над своей мимбулус мимблетонией, Симус развалился на кровати и подбрасывал к потолку небольшой мячик. Видя, что на него не обращают внимания, Гарри спокойно сложил учебники и пергаменты в сумку, перебрал вещи — часть следовало засунуть в корзину для грязного белья, достал необходимое для душа. Он был у двери в ванную, когда Невилл тихо произнес: — Пренебрежение незыблемыми законами и правилами магии не проходит бесследно. Наследнику древних семейств неприлично привечать всякую шваль. Я рад, что ты начал думать о своем месте в нашем мире. Гарри передернул плечами и молча ушел в душ. Смывая с себя очередной тяжёлый день, он понимал, что не вправе злиться на Невилла. Он сам был тупым и упертым идиотом, который отказался от помощи Малфоя и отказался от дружбы с соседями по комнате из-за Рона, и что он сам отталкивал от себя людей, способных действительно рассказать о волшебном мире. Он бы не стал слушать объяснения Невилла или решил, что это унизительные манипуляции чистокровных семейств. Это сейчас Поттер понимал, что и в оскорблении Грейнджер было больше правды, чем самого оскорбления, и что ее открыто презирают за высокомерное невежество и доносительство, и что еще в прошлом году он не стал бы слушать никого, кто бы сказал о ней плохо. Но миссис Бэгшот была права, и Грейнджер была ярким примером политики Дамблдора: грязнокровки лезли во власть и пытались изменить то, чего не понимали в силу своего рождения. Они не знали традиций маггловского мира, потому что уходили из него подростками, и не желали принимать наследие магического мира, считая изжившим себя анахронизмом. В комнате, кроме парней, обнаружились Макгонагалл и Грейнджер. Гарри замер на пороге: на нем из одежды было только белье и полотенце. — … Уизли, и тот факт, что они не признали Долг Жизни сразу, навредил только им. От неимеющих чести иного и ожидать было сложно, но объяснять законы магии магглорожденным — ваша прямая обязанность. Невилл стоял у своей кровати, сложив руки на груди, и отчитывал Макгонагалл. Гарри захотелось протереть глаза и вернуться под холодный душ: он, видно, перегрелся и это ему мерещится. — Это не повод нападать на сокурсницу и оскорблять ее! — Макгонагалл холодно поджала губы. — Тем более на старосту. — А я не нападал, профессор, — усмехнулся Невилл. — Очевидно, мисс староста достала не только меня своими претензиями и навязыванием собственного мнения, идущего вразрез с законами и обычаями нашего мира. Одна ее затея с домовиками в полной мере демонстрирует степень ее некомпетентности! — Они заслуживают справедливого отношения! — выкрикнула Грейнджер. — А вы… — Помолчите, мисс Грейнджер, — Макгонагалл озадачено сдвинула брови. Неужели декан не в курсе новаторских идей своей лучшей ученицы? Ай-ай, как неловко. — Ваше в высшей степени возмутительное поведение ставит под угрозу ваше нахождение на посту старосты. И где ваш напарник? — Хочу заметить, профессор, что нахождение мисс Грейнджер в мужской спальне, пусть в вашем присутствии, в то время как Гарри стоит после душа в одном белье, может опорочить репутацию мисс Грейнджер сильнее, чем каникулы в доме семьи Уизли, — все тем же ровным голосом продолжил Невилл. Гарри переминался с ноги на ногу и уже изрядно остыл, но вид пристыженного декана согревал лучше чар. Казалось, она только сейчас заметила, что Гарри вообще находится в комнате. — Вынуждена согласиться с вами, мистер Лонгботтом, — Макгонагалл дернула попытавшуюся что-то вякнуть Грейнджер за рукав и буквально вытолкала ее из комнаты. Дверь захлопнулась, отрезав звуки. — Спасибо, Невилл, — Гарри сел на свою кровать и закутался в плед. — Не за что, — буркнул враз растерявший весь боевой задор Лонгботтом. — Бабушка права, Макгонагалл совершенно забыла о своих обязанностях. Это она должна объяснять магглорожденным правила поведения, ввести их в магический мир, порекомендовать литературу, а не сваливать это на старост, которые сами ни драккла не знают. Здесь свои законы, магия это не инструмент, но сила. — Ты что, поддерживаешь Пожирателей? — возмущенно пискнул Дин Томас. — Я поддерживаю здравый смысл. И этот здравый смысл говорит о том, что такие, как Грейнджер, могут быть полезны только как… слуги, — Гарри уловил паузу перед последним словом, вскинул вопросительный взгляд на Невилла и увидел еле заметный ответный кивок: не слуги — рабы. — Учи законы, Дин. Не министерские новоделы, навязанные безграмотными ставленниками Дамблдора, а законы, проверенные временем. Слабый маг, магглорожденный или полукровка, должен держаться сильного рода, найти себе поручителя, сюзерена, войти в клан через брак, иначе рискуешь оказаться в кабале почище, чем домовики, зависящие от милости и магии хозяина. Невилл потянулся, расправил плечи и хрустнул шеей. Гарри только сейчас заметил, насколько он вырос и возмужал: Невилл прикидывался тихоней и постоянно сутулился, а сейчас у него обнаружились довольно развитые мускулы — такие не заработаешь, разрыхляя землю в цветочном горшке. Обмениваясь новостями с миссис Бэгшот, Гарри только уверился в происходящих переменах: в кулуарах вовсю шли разговоры о засидевшемся одним седалищем на нескольких стульях Дамблдоре и необходимости перемен; уже не скрываясь возмущались засильем малообразованных и слабосильных магглорожденных, вопящих о дискриминации и необходимости снижать требования к профессиям; кто-то вспомнил о том, что за последние годы не было ни одного более-менее значимого открытия или изобретения. Необъяснимое предчувствие глобальных перемен напомнило Поттеру случившееся несколько лет назад землетрясение и то чувство, которое возникло за секунды до него: ощущение, как где-то в глубине сдвигались тектонические слои и гул, идущий из-под земли, завораживающий и пугающий, отдавался вибрацией во всем теле.***