***
Северус погасил горелку и осторожно снял с треноги большой котел. Как он и предполагал, кровь василиска усиливала эффект крови саламандры в разы. Основное время экспериментов было потрачено на попытки получить новое восстанавливающее зелье вместо термобарической бомбы, способной оставить от Хогвартса большую воронку. Теперь надо дождаться пока зелье остынет и можно нести Темному Лорду. До Белтайна оставалось три дня, и если все пройдет успешно, то план Лорда по возвращению себе внешности и целостности души действительно завершится на Лугнасад. Северус стянул с плеч тяжёлую профессиональную мантию: для уроков хватало и обычной, с усиленной подкладкой, но со сложными зельями такого уровня приходилось соблюдать максимальные меры. Влажную спину тут же хлестнуло прохладой сквозь рубашку. Он потянулся, закинув сведённые в замок руки за голову, хрустнул затекшим позвоночником, и направился в душ: колдовать рядом с нестабильным зельем не следовало. Вода смывала пот и усталость, а мозг разворачивал и анализировал события последних недель, слившихся в чреду бесконечных экспериментов, уроков, пустых разговоров и сна урывками. Нихрена не получалось жить нормально. Есть работа. И работа. Что делать со всем остальным, Северус предпочитал не думать. У него отлично получалось не мечтать шестнадцать лет. Мужчина подставил лицо под струи горячей воды. У него есть деньги, но он не умеет их тратить: некоторые редкие ингредиенты, вроде ставших ингибитором нового зелья прозрачных раковин улиток, обитающих только в Охридском озере, такие же редкие книги и свитки, пара новых рубашек в год. Алкоголь появлялся сам по себе, плохой и хороший, в зависимости от дарителя. Он не умел хотеть глобально. Сейчас ему предлагался брак. Северус плохо представлял как это будет. Дом, семья, тихое обывательское счастье? Себе-то врать не надо: если бы ему была нужна жизнь обывателя, то он мог бы найти себе тихую девушку — из хаффлпаффок, к примеру, — сразу после того, как закончилась вся кутерьма восемьдесят первого. У него на это было десять лет. Сейчас бы уже был домик в тихом месте, сад с полезными травами и парочка сопливых сорванцов. В нарисованную воображением картинку влез гадючьим шипением голос разума: от такой пасторальной благости сам бы на стенку полез. Сходил бы с ума от скуки, сводил с ума жену и третировал детей. Вон как Малфой — все есть, а скучно. Люциусу еще повезло — у него жена из Блэков, и сам предпочитает равных соперников, высшие сферы влияния, сражения умов. Был бы попроще — резал бы магглов в подвале. Северусу хватало зелий. И адреналина хватало: что в детстве, что в юности, что сейчас — он имел дело с подростками десять месяцев в году. Он умел с ними разговаривать, умел слушать. И на факультете его уважали, некоторые из бывших учеников регулярно присылали к праздникам подарки. Благодарственные записки он отправлял не всем. Но — Мордред побери! — он не знал, что ему делать с Поттером. Их связь выходила за рамки общения с учениками и подростками. Выходила за рамки общения со случайными любовниками. Мальчишка тянулся к нему, заглядывал в глаза, потрясающе соблазнительно краснел… Северус сменил температуру воды на холодную, выдержал минуту и выключил. Слишком рано думать о том, что он хотел бы сделать с Поттером. Эльфа он хвалил не зря: теплое полотенце, пижама, плотный баньян, домашние мягкие туфли… Спать хотелось неимоверно.***
— Неважно выглядишь, Северус, — деликатность никогда не была сильной стороной Темного Лорда. Он вертел в бледных пальцах один из принесенных зельеваром фиалов, разглядывая прозрачность жидкости на свет. Снейп промолчал: он выглядел как человек, который четыре месяца почти непрерывно варил сложные зелья. — Превосходно! Всегда знал, что ты гений! — Лорд сдвинул в сторону груду писем, некоторые с печатями Министерства, какие-то смятые пергаменты и салфетки с второпях начерканными схемами, и жестом указал на стул рядом с рабочим столом, разрешая присесть. — Благодарю, Мой Лорд, — Северус с удивлением наблюдал за какой-то непривычной суетливостью своего сюзерена: тот собственноручно убрал коробку с зельями в нижний ящик книжного шкафа, машинально потер шею и собственноручно налил виски. — Какие новости в школе? — спросил он, протягивая бокал. — Смена преподавателей и ввод факультативов благотворно сказались на дисциплине не только учеников, но и профессоров, — Снейп осторожно пригубил напиток. — Я взял на себя смелость организовать Поттеру собеседование с Мастером Тофти. К сожалению, пришлось все делать по официальным каналам, так что о выбранном им направлении теперь знает не только Дамлбдор, но и Министерство. — Неважно, — Волдеморт откинулся в кресле и закинул ногу на ногу. — Его выбор ни на что не влияет. А в Министерстве уже много наших людей, — он брезгливо сдвинул бумаги дальше на край стола. — Половину придется увольнять: штат непомерно раздут и тянет деньги, которые можно использовать на иные нужды. Не понимаю, как Люциус допустил такую наглость? — В конечном итоге деньги возвращаются к нему, — пожал плечами Снейп. Малфой как-то пытался объяснить, как деньги заставляют мир вращаться, но кто-то из них в тот день был слишком пьян для подробного разбора экономической ситуации в стране и мире. — Так и есть. Но не приносят пользы, — Лорд отвернулся в сторону камина. Там на пушистом коврике свернула кольца спящая Нагайна. — Пока что наша политическая кампания идет хорошо, почти безупречно. Из-за этого нам следует быть более осторожными, чем раньше. Нам необходимо победить, а разобраться с лишними людьми и всяким сбродом можно будет позже. — Разобраться? — осторожно переспросил Снейп. В тех планах, что обсуждались на всех собраниях, речь шла о мирном захвате власти. Все они повзрослели и начали больше ценить собственные жизни и маленькие радости, бояться лишений, тюрьмы, боли. По сути, политикой приходилось заниматься вынуждено — чтобы выжить, иметь возможность жить той самой спокойной жизнью обывателей, продолжить род. Яксли и Селвин из кожи вон лезли, делая все возможное, чтобы предотвратить провокации и сохранить мирную обстановку. — Не дергайся, — вопреки собственным словам Волдеморт сам снова раздраженно дернул рукой в сторону бумаг. — Я не сумасшедший маньяк, получающий удовольствие от пыток и страданий. Хотя — Мерлин мне свидетель! — я хотел бы знать, как за столь короткое время им удалось разрушить то, на чем держалось наше общество веками? Где собственные производства, фермы, Мастерство и семейные предприятия? С каких пор стало проще купить товары у магглов или заказать за Проливом. Уму непостижимо! Лорд допил виски и протяжно выдохнул. Северус сидел с непроницаемым лицом, в ожидании продолжения, которого не последовало. Это было странно: Волдеморт почти открылся ему, во всяком случае Снейп ощущал сейчас сомнения, беспокойство и усталость, и они совершенно точно были не его. Свои переживания хрустели на зубах холодным пеплом. Повисшая тишина давила на плечи. — Кое-что еще осталось. Поттер связался с Крэббом, Уолтер обещал ему полный комплект артефактора. Фразу можно было расценить и как попытку сменить тему, и как напоминание о распоряжении. Лорд задумчиво кивнул. Машинально поболтал остатками льда в бокале, как-то удивлённо заглянул в него, и взмахом руки призвал бутылку с бокового столика. — Я приказал Люциусу провести инспекцию по старым семьям. Кому надо помочь с восстановлением производства, с заказами, с работниками. Инвестиции, новые управляющие, ритуалы, — Волдеморт отсалютовал стаканом. — Ты думаешь вступать в наследство, или мне надо приказать? Северус поперхнулся так, что виски едва не пошло носом. Раньше этот вопрос не поднимался в разговорах, хотя свое родство с Принцами он не скрывал. — Я не думал о нем, Мой Лорд, мне хватает своих доходов. Волдеморт смотрел насмешливо, покачивая закинутой на ногу ногой. — Ты же знаешь, что у Принцев ты — единственный Наследник по прямой? — Есть побочные ветви, — Снейп недовольно поморщился: напоминаний о семье матери он не любил. Даже от Лорда. Тот знал, как неприятно и болезненно реагирует самолюбие Северуса на упоминания неудач. — Одна испанская, вторая итальянская. — На кой Мордред мне здесь иностранцы? — сверкнул красными глазами Темный Лорд. — Мы должны не только декларировать изменения, мы должны подать пример, продемонстрировать преимущества принадлежности к Роду. А один из ближайших соратников саботирует наши стремления. — Я не саботирую. Я всецело поддерживаю… — Не испытывай мое терпение. До свадьбы с Поттером ты примешь обязательства, — тон Темного Лорда был не приказной, скорее он констатировал неоспоримый факт. — В конце концов, мальчик — Наследник древнейших и благороднейших родов. Не стоит оскорблять его мезальянсом. Северус склонил голову, подавив самоубийственное желание возразить: разумных доводов против у него не было, а злить Волдеморта капризными объяснениями, что у него не прошла детская обида на деда и не было желания из-за апатии — глупо. — Есть новости о Дамблдоре? — Он не связывался со мной. И Макгонагалл на собрания Ордена не отлучалась. — Плохо, — от камина послышалось раздраженное шипение: Нагайна развернула кольца и теперь настороженно пробовала воздух языком. — Есть идеи? — Дамблдор несомненно желает вернуть свои позиции. Учитывая его страсть к эпатажу и жадность к славе — это будет нечто грандиозное. Что-то способное унизить Фаджа и Малфоя. И еще — в этом будет замешан Поттер. — Сделай так, чтобы мальчишка был в безопасности, Северус. Я не приму оправданий, если он пострадает. С Малфоем я сам поговорю, — хлопок ладонью по столу прозвучал как выстрел.***
Гарри закончил тренировку позже обычного. Некоторые из новых заклинаний никак не получалось повторить одно за другим. Он выматывал себя до крайности, хотя еще недавно и представить не мог, что способен на такие долгие тренировки, и злился из-за неудач. Развеяв остатки мишеней, он лег прямо на появившийся коврик у камина, устроив подбородок на сложенные руки. Надо поговорить с Северусом. Спросить: что он делает не так? В конце концов, слухи о том, что Снейп каждый год хотел занять место преподавателя ЗоТИ, не могли быть беспочвенными. И дуэлянтом Северус был отменным. Гарри улыбнулся, вспомнив Локхарта и его эпичный полет. И «Экспеллиармус», который однажды уже спас ему жизнь… Надо только улучить время: жених был все время занят. Те крохи информации, которые удавалось у него выудить, не давали абсолютно никакой ясности: Волдеморт адекватен, Дамблдор в бегах, Пожиратели — лечатся, Орден Феникса — на этом месте лицо Северуса искажалось в презрительном оскале, — занимается какой-то ерундой. Вот и все новости. Гарри зябко передернул плечами. Батильда Бэгшот несколько дней назад завела разговор о прошлом, о Гриндевальде. Несмотря на поистине ужасающие дела, которые творил злой гений, Англия пострадала от него в незначительной степени, поэтому в библиотеке нашлось немало старых газет со статьями в поддержку и против политики Гриндевальда. Почему Дамблдор не изъял их из общего доступа, оставалось лишь гадать. На закономерно возникший после прочтения статей вопрос: «Почему какой-то школьный учитель Трансфигурации считался способным противостоять одному из сильнейших магов?» — Бэгшот ответила: «Так считали люди!». Те же люди сейчас считали, что Гарри Поттер способен противостоять Волдеморту! Было что-то в этих статьях, раздражающе-неуловимое, как будто разгадка была где-то рядом, что-то способное объяснить логику назначения не самого сильного мага на поединок. И потом: если Дамблдор был способен расправиться с Геллертом Гриндевальдом, то против Волдеморта он совершенно точно может выстоять. Почет ему и вечная слава как дважды победителю Темных лордов! Зачем тащить в войну ребенка? Бэгшот что-то говорила о том, что Дамблдор использовал Гарри как приманку. Допустим. Но чем — помилуй Мерлин! — мог заинтересовать сильного взрослого мага младенец? И почему там не было засады, если Дамблдор рассчитывал на интерес Волдеморта? Ведь он узнал о нападении почти сразу: Хагрид говорил, что приехал к дому Поттеров по поручению Дамблдора, и вынес Гарри из развалин, он опередил даже Сириуса, который передал ему мотоцикл. Может быть Снейп об этом что-то знает?***
Поговорить удалось лишь на прогулке в Запретный лес. Погода была отвратительной: в темном небе неподвижно висели набрякшие влагой облака, а в сырых низинах скапливался холодный туман. Но первые майские дни лучше иных подходили для сбора кровохлебки, древесных почек и корней змеевика — компонентов многих лечебных зелий, поэтому Гарри безропотно шел за Снейпом сквозь мокрые заросли. Подставлял корзинку, когда требовалось. И слушал глубокий приятный голос, рассказывающий о каждом растении, встречающемся на их пути. Они каким-то непостижимым маршрутом вышли к уже знакомой полянке, Северус трансфигурировал скамью из коряги и окружил их «Импервиусом». Затем достал из глубин своей корзинки две бутылочки с яблочным соком и сверток с сандвичами. — Северус, скажи, а ты знаешь, почему Лорд убил моих родителей? — Гарри поднял взгляд на Снейпа и тут же пожалел о своем вопросе: уставшее лицо жениха совсем помрачнело, вокруг глаз залегли тени, а морщинка между бровями стала еще глубже. Снейп положил еду обратно в корзинку и сел рядом. Прикрыл глаза, выравнивая дыхание. — Если нельзя — не говори, — тут же пошел на попятную Поттер. Он видел, что Северус раздумывает над ответом, и подрагивающая ладонь на колене выдавала его напряжение. — Отчего же, Гарри, — глухим голосом проговорил мужчина, — рано или поздно ты узнаешь… Наверное, будет лучше, если именно я расскажу тебе. Гарри снова пожалел, что спросил. Дурное предчувствие подкатило склизким комом к горлу. — Зимой восьмидесятого года было изречено Пророчество. О ребенке, рожденном на исходе седьмого месяца, которого Темный Лорд отметит как равного себе, но не будет знать всей силы. О пророчестве знал Дамблдор, потому что он лично услышал его от Трелони, и узнал Темный Лорд — ему о Пророчестве рассказал я. — Ты? — Гарри казалось, что тщательно выговариваемые слова оставляют ожоги в его голове. Он смотрел на Северуса широко распахнув глаза и не желал верить в услышанное. — Да. Я не знал, какое решение будет принято Темным Лордом, не знал, что твоя мать ждёт ребенка, но я виноват, что он пришел в ваш дом, — Снейп сжимал кулаки на коленях, плечи чуть подрагивали, но лицо было по-прежнему невозмутимым, а голос приглушённым. Гарри откинулся на спинку скамьи и сжал виски ладонями: если он сейчас не закричит, то голова просто взорвется от боли и разочарования, от переполняющих его вопросов, от злости на обстоятельства, связавшие их. Почему он? Почему Волдеморт выбрал его? Ребенок, рождённый на исходе седьмого месяца. Да сколько их таких? Неужели во всей Англии он один? Дамблдор с самого начала знал и ничего не сделал. Или сделал? Те ритуалы, ограничивающие магию и способности младенца — был ли Дамблдор в курсе? Не мог не знать. И точно знал, что происходило с Гарри в стенах Хогвартса, раз за разом отказываясь давать разумные объяснения. Почему он? Почему? По каким причинам или признакам они все решили, что с ним можно так поступать? Назначить козлом отпущения, выкинуть на чужое крыльцо, бить, унижать, насиловать, красть у него деньги и лгать в лицо? — Как узнал ты? — почему-то именно это волновало больше всего. Верить в виновность без доказательств почему-то не хотелось. Блэк тоже считал себя виновным в гибели друзей. А Северус обещал ему не лгать. — Подслушал. Не один ты отличаешься способностью быть в неподходящее время в неподходящем месте, — Снейп почему-то злился. — К сожалению, полного текста Пророчества я не услышал: меня обнаружили и прогнали. Гарри тяжело дышал, приоткрыв рот, силясь справиться с прорванной плотиной чувств. Казалось, что сырой холодный воздух наполняет лёгкие не кислородом, а вязкой солоноватой жидкостью. Снейп мельком посмотрел на него, тяжело вздохнул и продолжил: — Я много думал об этом. Наверное, не было дня, когда бы я не вспоминал о своей ошибке. Поверив Трелони, мы запустили необратимый процесс. И я виноват… Гарри дёрнул его за руку, заставляя замолчать, и вперился безжалостным взглядом в лицо, разглядывая словно в первый раз. Скользил от знакомой морщинки между бровей до гладко выбритого подбородка, на миг задержался на губах и прерывисто вздохнул. Он уже не помнил зачем начал этот мучительный разговор. Северусу было плохо, наверняка больно, а Гарри безжалостно пытал его и себя. Зачем? Разве мало выпало на их долю бед? Гарри хотел жить, до щемящей боли в сердце хотел почувствовать каково это — любить, быть любимым, нужным, чувствовать тепло другого человека. Да и что он мог против одного из сильнейших магов? У него не получаются даже элементарные заклинания. Если Волдеморт захочет его уничтожить, то это погубит не только Гарри, но и самого Волдеморта. — Профессор Ваблатски говорит, что Пророчества надо уметь толковать. Что если оно не обо мне? Или имеет совершенно иной смысл? — Гарри нахмурился, облизнул пересохшие губы и решительно тряхнул головой, не замечая, как расширились зрачки Северуса. — Ты не виноват в том, что Лорд узнал про Пророчество. Петтигрю тоже мог рассказать — родители ему доверяли. Может быть, вы все ошиблись! Северус накрыл ладонью руку юноши: Гарри не убежал от него с воплями — и это было больше, на что он мог рассчитывать в сложившейся ситуации. — Об этом я тоже думал. Но я не знаю полного текста. — А В… Темный Лорд что-нибудь говорил? — Гарри привычно запнулся на имени и сбился с мысли. — Ну… о Пророчестве? Или о нашей связи? — Про Пророчество — ничего. Нашу связь Он одобряет и поддерживает, — Северус легко переплел свои пальцы с тонкими мальчишескими и поднес сцепленные руки к губам, согревая дыханием. — А вашу связь вам ещё предстоит обсудить. Он не причинит тебе вреда. Он знает о том, что вы связаны магией и кровью. Северус прикоснулся губами к хрупким костяшкам. Другой рукой он мягко прикоснулся к бледной, влажной от незамеченных слез, щеке Гарри. Мальчик. Сильный мальчик. Как он справляется с горькой ношей и отчаянием, с которыми едва справляется сам Северус? Как он выдерживает, не ломаясь? Откуда в нем эта невероятная способность принять и простить того, кто издевался над ним, кто виноват в гибели его родителей? Гарри прерывисто вздохнул и опустил ресницы. — Кстати, хотел попросить тебя посмотреть на мою тренировку. Не могу понять, что я делаю не так, — мальчишка, казалось, уже забыл о тягостном разговоре и ласково потерся наливающейся румянцем щекой об ладонь, зажав ее плечом. Северус еще раз погладил его по щеке, заправил прядку за ушко, глядя на своего жениха с нежностью и благодарностью. — Посмотрю, обязательно посмотрю. Но сначала поедим, — желудок Гарри жалобно заурчал в ответ, заставив его покраснеть еще больше. — Там сандвичи с тунцом, курицей и ростбифом. Какой желаешь? — Мне все равно, ты же знаешь, — робко улыбнулся Гарри. Он чуть повернулся, опираясь на плечо Северуса, свободной рукой подтащил корзинку ближе к себе и вынул свёрток. — Тогда пополам, — решил Снейп. Гарри пожал плечами: тогда пополам. Зачем спрашивал?***