***
Из-за практической части экзамена по Астрономии, проходившей глубокой ночью, последний экзамен — по Истории Магии — был назначен на послеобеденное время. На завтрак вышли не все сокурсники, и Гарри, погруженный в свои мысли, вяло ковырял омлет с беконом и овощами. Благодаря тому, что во время подготовки он почти ни на что не отвлекался, а Грейнджер не лезла со своими советами, лишь презрительно фыркала, когда замечала его в библиотеке, Гарри чувствовал, что большинство экзаменов он сдал на хороший балл. Ну, кроме Астрономии: со звездными картами он до сих пор был не в ладах. Даже на Прорицании в магическом кристалле линии сложились в чей-то черный силуэт — Гарри хотел думать, что ему снова померещился Снейп, но вероятнее всего это было отражение экзаменатора, — и Гарри сделал расшифровку «тени», решив не вдаваться в подробности. А может быть, это была тень Амбридж, которая несколько раз умудрялась отвлечь мистера Тофти от приема экзаменов, и Гарри приходилось отвечать другим членам комиссии. Мелочная месть больше смешила, чем огорчала. Умиротворяющий бальзам на практической части Зельеварения Гарри сварил идеально. Он сгорел бы со стыда, если бы допустил ошибку: столько раз готовил это зелье на дополнительных занятиях, что мог бы, наверное, сделать это с закрытыми глазами. Про Трансфигурацию, Гербологию и Уход за магическими существами не волновался вовсе: по большому счету, углубленные знания по этим дисциплинам ему не понадобятся. Солнечный «зайчик» проскакал по бокалам, задержался на корзинке с булочками и прыгнул на нос, коротко ослепив. Гарри вскинулся, протер глаза от невольных слез и проследил блик. Солнечный «зайчик» остановился где-то в районе уха. Гарри закусил губу, пытаясь не рассмеяться: Северус вертел в пальцах ложечку и делал вид, что увлечен беседой с профессором Бабблинг. Короткий лукавый взгляд черных глаз подтвердил его догадку — Снейп развлекался. Взрослый человек, зельевар с мировым именем! Гарри прикрыл лицо рукой, пряча глупую улыбку. Где-то внутри возникло странное, ранее неведомое, дрожащее ощущение. До его настроения никогда никому не было дела. А потом в его жизни появился Северус. Не профессор Снейп, не декан Слизерина, не Ужас Подземелий, а Северус, у которого всегда сухие теплые ладони, самый потрясающий голос и горячие губы. Который, как хищник в засаде, следил за его движениями и настроением. Заметил его унылый вид? Заметил — и попытался развеселить? Приободрить? Показать, что он рядом? Состояние внутренней трепетной нежности и умиротворения удалось сохранить до самого экзамена.***
Спустя полчаса после обеда пятикурсники вошли в Большой зал, заняли свои места и стали ждать разрешения перевернуть билеты. Гарри чувствовал, что это предел, последний рывок. Он чертовски устал и теперь только ждал, чтобы это поскорее закончилось и можно было проспать целые сутки. Или больше. — Пожалуйста, приступайте, — сказала профессор Марчбэнкс из-за преподавательского стола. — Начали! Ослепительно яркое солнце заливало Большой зал и отражалось от пергаментов так, что начинали слезиться глаза. В первый раз с момента избавления от очков Гарри пожалел об их отсутствии: сейчас бы ой как пригодилось наложить на них затемнение. Вокруг противно скрипели перья. Раздражающий звук мешал сосредоточиться. Перечитав первые два вопроса, Гарри закрыл глаза и откинулся на спинку стула: так было легче представить себя в новой аудитории Истории магии, представить профессора Бьюкенен, которая весело жестикулируя, увязывала одно событие с другим, словно нанизывала бусины на нитку. Он точно знал ответ: профессор рассказывала о Веке костров и предпосылках принятия Статута. Инквизиция и защищенные семейными ритуалами территории. Годрикова впадина. Это не трудно! Гарри наконец-то собрался с мыслями и записал ответ. Последующие вопросы цеплялись за предыдущие ответы, и экзамен оказался проще, чем Гарри поначалу думал. Закончив девятый пункт, он посмотрел на часы, стоявшие на столе преподавателей, — времени было достаточно для небольшого перерыва. Он отложил перо и покрутил занывшей от напряжения кистью в воздухе. Впереди него сидела Парвати Патил, и ее черные волосы глянцевой волной лежали на спинке стула, похожие на ткань или черную жидкость. Мелькнула глупая мысль, спросить у нее после экзамена — как она добивается такого эффекта? Крохотные блики скользили по гладким волосам, когда девушка слегка шевелила головой. Гарри встряхнулся и вернулся к десятому вопросу:«Опишите обстоятельства, которые привели к созданию Международной конфедерации магов, и объясните, почему колдуны Лихтенштейна отказались в нее вступать» Это было просто: первым президентом Международной конфедерации магов стал Пьер Бонаккорд, который хотел запретить охоту на троллей и дать троллям права, но Лихтенштейну досаждало племя особенно злобных горных троллей. А гоблинов вообще изгнали с заседания и приняли закон о волшебных палочках, что послужило поводом для очередного восстания и ряда мятежей гоблинов по всей Западной Европе. Гарри дописал последний ответ — о результатах этих восстаний — и подумал, что со стороны волшебников давать гоблинам полный контроль над Банком Гринготтс было крайне опрометчивым поведением: деньги и другие сокровища магов хранились в Гринготтс. Песок медленной золотистой струйкой стекал в нижнюю часть колбы часов, вокруг противно скрипели перья, а от яркого солнечного света хотелось прикрыть глаза ладонями. Последний экзамен почти закончился — и уже через неделю он сядет в Хогвартс-экспресс, чтобы в первый раз отправиться не к Дурслям, а в новый дом. Северус обещал ему море. От предвкушения сосало под ложечкой и жарко пульсировало: «ско-ре-е! ско-ре-е!» Как-то приглушенно прозвенел звонок, послышался отдаленный топот десятков ног. Словно по команде несколько учеников встали, чтобы сдать свои работы. Гарри потянулся, стряхивая сонное оцепенение, пробежал глазами листок с ответами и тоже поспешил сдать его мадам Марчбэнкс — больше он все равно уже не напишет. Гарри вышел в холл, раздумывая куда бы направиться: можно было пойти на кухню, взять у эльфов немного выпечки и фруктов и пойти загорать к Черному озеру. Или подняться наверх и выспаться за две недели экзаменов. Хотелось к Снейпу, но у него еще была пара у шестого курса, а без него в апартаментах было не так комфортно. Размышления прервал Добби. Домовик в невообразимом наряде из нескольких кривых шапок, надетых друг на друга, грязных коротких штанишек и разномастных носков, хлопнулся рядом с Поттером и заверещал дурным голосом: — Сэр Гарри Поттер! Сэр! Добби так мечтал, так надеялся увидеть сэра Гарри Поттера! — Добби? Что ты здесь делаешь? — чокнутый домовик старательно обметал своими ушами ботинки Гарри, непрестанно пищал «Сэр Гарри Поттер! Сэр!» и привлекал к ним ненужное внимание учеников. — Добби! — О, сэр Гарри Поттер помнит Добби! Он так добр! — Гарри поморщился и подавил желание стряхнуть вцепившегося в его колено эльфа. Внезапно тот перестал вопить, оглянулся по сторонам и таинственно прошептал. — Добби должен передать сэру Гарри Поттеру записку! — Так чего ты тянешь? — возмутился Гарри. Он уже привык к исполнительному Кричеру, который сначала четко выполнял задание, а потом мог ворчать сколько душе угодно. Добби забормотал что-то неразборчивое, зашарил в носках, потом по очереди снял шапки и посмотрел в них, покопошился в карманах подвязанных бечевкой штанов и наконец-то нашел клочок пергамента. Думать о том, откуда Добби его достал, такой таинственный, почему-то не хотелось. Выхватив пергамент, Гарри развернул его и прочитал: «Гарри, Сегодня вечером, в 11:00 буду ждать тебя в Министерстве Магии. Настало время раскрыть тайны. Мои наилучшие пожелания Рону и Гермионе. Сириус».***
Гарри кажется, что вместо воздуха его легкие наполнила кислота. Или ядовитый газ. Он не может выдохнуть обжигающую смесь. Гарри кажется, что его руки, пальцы, сжимающие клочок пергамента в крошечный комочек, превратились в заржавевшую перчатку рыцарских доспехов из сырых подземелий Слизерина. Или он попал под действие «Импедименты». Он не может двигаться. Холл и люди вокруг помутнели и расплылись разноцветными тусклыми пятнами. А в голове колкими пушинками взорвался дирикол. Гарри не может думать. И его сердце колотится так сильно, будто вот-вот вырвется из груди. Сириус мертв. Он мертв. Он умер на алтаре Блэков. Гарри помнит сладковатый запах его крови. Он мертв. Леди Вальбурга не могла ошибиться. — Хотела бы я знать, что вы здесь делаете, мистер Поттер? — приторный голосок Амбридж и похлопывание по сжатой в кулак руке медленно возвращали Гарри в реальность. Вокруг уже собиралась толпа любопытных. — Стою, — прохрипел Гарри и сипло вдохнул воздух. Обычный теплый воздух, с привкусом пыли и цветочной пыльцы. Он был таким вкусным, что Гарри захлебнулся и закашлялся. Спину стянуло судорогой от напряженных мышц. Добби и след простыл. — И долго вы так планируете стоять? — Амбридж пристально разглядывала его, будто искала следы непокорности или шпаргалки. — Это… — Гарри снова кашлянул и остановился: продолжать фразу, что это не ее дело, не стоило. — Я как раз планировал пойти отдохнуть после экзамена, директор. Устал. — Ступайте, мистер Поттер, — милостиво кивнула исполняющая обязанности директора и расплылась в торжествующей улыбке. Гарри ноющим затылком чувствовал прожигающий взгляд Амбридж, но не остановился и не оглядывался, пока не скрылся за поворотом главной лестницы. Впереди была парочка переходов и спуск в подземелья: если соблюдать осторожность, то можно пройти незамеченным прямо к апартаментам Северуса. Им нужно срочно поговорить!***
Пришлось ждать. В голове заевшей пластинкой крутились слова из записки: Министерство. Рон. Гермиона. Тайна. Сириус. Бред! Тайна. Министерство… Точно так же крутился по гостиной зельевара Гарри: он, на первый взгляд, хаотично перемещался по комнате, поправляя книги на полках, письменный прибор на столе, подсвечники. Затем возвращал их на прежние места: Северус не любит беспорядок. Записку писал тот, кто понятия не имел о происходящем. О том, что Поттер больше не общается с Уизли и Грейнджер. Очевидно, не школьник. Сириус? Он мертв. Кто-то из Ордена Феникса мог не знать об их размолвке? Надо спросить у Северуса: он же ходит на эти собрания. Гарри обессилено прислонился к стене у камина и сполз на пол, вытянув ноги. Хотелось расплакаться. Но Гарри сжимал зубы и злился, злился на глупую шутку. Может быть, записка была написана год назад самим Сириусом? Может быть, он хотел отвести Гарри в Министерство, чтобы открыть тайну Пророчества? Почему не захотел узнать о Пророчестве раньше? Почему родители Гарри не знали о содержании? Или знали, но верили Дамблдору больше, чем себе, — и поплатились? Гарри подтянул колени к груди, обхватив их руками. Зачем кому-то слать ему записку? Интуиция заходилась в истерике: ловушка! Ловушка. Но кто в ней Гарри — приманка или добыча? Зачем его выманивать в Министерство Магии? В то, что ему удастся добраться до Пророчества, что его допустят к этой тайне, верилось слабо. Дамблдор не желал говорить ему о Пророчестве, значит это не его затея. Но домовик работает в Хогвартсе и директор ему платит зарплату. Хозяин Добби — Дамблдор? Проводил ли он ритуал? А если нет, то кто еще мог послать домовика с запиской? Да кто угодно: если Добби не имеет привязки, то подчиняется любому магу, знающему его имя. — Это ловушка! — Северус не сомневался ни мгновения, прочитав записку, протянутую ему Гарри. — Не вздумай идти туда! — Я догадался и пришел сюда, — под хмурым взглядом Снейпа юноша встал с чуть теплых камней у камина и пересел на диван. Было немного обидно, что Северус до сих пор не верил в его благоразумие. В то, что Гарри может быть послушным. — Как думаешь, это Дамблдор или Темный Лорд? — Темный Лорд не планировал встречаться с тобой сейчас, — Северус непроницаемым взглядом смотрел в незажженный камин, все еще сжимая злополучный пергамент в руке. Поттер опять был нужен Дамблдору для осуществления планов. Мальчишку снова хотели использовать вслепую, совершенно не дав объяснений и времени на обдумывание. Старый козел! Северус смял пергамент. — Он планировал со мной встретиться? — слишком удивленно переспросил Поттер, и Снейпу понадобилось почти полминуты, пока он понял, что речь о Волдеморте. Он думал над тем, как удержать Гарри в Хогвартсе и не дать Дамблдору отправить его под перекрестный огонь взрослых магов. В том, что Дамблдор задумал что-то подобное, не было ни капли сомнений: Министерство никогда не становилось полностью пустым. Для зрелищ нужна публика. И две стороны противостояния. Как старик планировал выманить в Министерство Темного Лорда? — Конечно! Ты теперь его родственник, — Северус шагнул к дивану и присел на пуф перед ним. Поймал руку Гарри и, мягко поглаживая запястье, сказал. — А еще он хотел просить тебя о помощи. И я тоже прошу — не отказывай ему, когда попросит. Гарри вытаращил глаза: — Вы сведете меня с ума! Мертвый крестный пишет записки, а ты говоришь, что Темный Лорд просит о помощи, — Северус заметил, что лицо Гарри побледнело, а уголки губ некрасиво искривляются вниз. И подбородок подрагивает, явно от сдерживаемой истерики. Гарри кричит страшным шепотом ему в лицо. — Почему я? Почему всегда я? Почему нельзя оставить меня в покое? Гарри казалось, что его сейчас просто разорвет от бессильной ярости. Северус хотел бы его обнять, как-то утешить, но понимал, что Гарри начнет отбиваться, если он позволит лишний контакт. Поттеру шестнадцать, его эмоции кристально чисты как яд василиска, ими вполне можно отравиться. Поэтому Снейп продолжал мягко гладить руки юного жениха и только смотрел с сожалением, ловя подходящий момент для отвлечения внимания. — Выпей, ты переутомился, — Северус вытащил из кармана мантии знакомый фиал. Гарри безропотно взял его, выпил залпом и изумленно уставился на флакон. — Тебе нужно отдохнуть. И тебе не надо идти к Темному Лорду или в Министерство прямо сейчас. Останься здесь. Здесь ты в безопасности. — А ты… пойдешь со мной? — мягкий голос Северуса будто укутывал в слой ваты, и Гарри уже с усилием открывал глаза и шевелил языком: неразбавленное зелье сна без сновидений быстро начало свое действие. Северус одновременно злился и испытывал необъяснимый прилив теплоты. Доверчивый глупый ребенок. Не проверил зелье. Ему достаточно, что его дал Северус. Как этот безумный маггловский тест на доверие, когда ты падаешь, не оглядываясь, и не знаешь — тебя поддержат или ты упадешь? Северус проигрывал магглам: Гарри начал заваливаться набок, и он, конечно же, поддержал юношу, не давая свалиться на пол. — Конечно, Гарри. Я буду рядом! Спи… — Северус сунул под тяжелую голову подушечку, снял с жениха ботинки и призвал плед из спальни. — Посиди… со мной… — пробормотал Гарри, вяло взмахнул несколько раз рукой, словно пытаясь поймать Северуса то ли за руку, подтыкающую плед, то ли за край мантии, но бессильно уронил ее и наконец-то уснул. Северус нежно убрал прядки волос от его лица, обвел пальцами шрам, острую скулу, коснулся порозовевшей щеки, и с мгновенно заострившимся лицом отошел к столу. О содержании записки нужно немедленно сообщить Темному Лорду: Дамблдор или нет — интриган сделал большую ошибку, замахнувшись на Гарри. Быстро изложив случившееся на двух пергаментах, он запечатал конверты. — Питти! Отнеси эти письма Люциусу Малфою и Корбану Яксли! Отдашь лично в руки! Срочно, Питти! — Люциус был ближе к Лорду, а Яксли почти неотлучно находился в Министерстве. Что бы ни случилось — они успеют отреагировать на планируемую диверсию. — Да, профессор Снейп, Питти отнесет! — Когда вернешься, принеси сюда ужин для Гарри. Оставишь под чарами, — сам Северус планировал пойти в Большой зал. После напряженных экзаменов ученики начинали вести себя безрассудно, особенно усердствовали выпускники-семикурсники. Поттер вряд ли проснется до его возвращения, скорее всего, он проспит и ужин, и назначенное рандеву, и проснется глубокой ночью. Эльф послушно пискнул и исчез с тихим хлопком.***