***
Сказанная сгоряча фраза и последовавший за нею смех разрядили обстановку. Это было так странно: сидеть с этими мужчинами за одним столом и подмечать как вольно они общаются и — о, Мерлин! — подшучивают друг над другом. Конечно, в адрес Темного лорда ни Малфой, ни Снейп не осмелились что-то говорить, зато сам Лорд театрально посетовал на собственный идиотизм относительно запоздавшего на полсотни лет посещения Гринготтса: с деньгами и знаниями многое в его жизни могло быть иначе. Гарри украдкой поглядывал на Снейпа. У Северуса тоже могла быть другая жизнь, без нищей юности и вынужденной работы в Хогвартсе, если бы он не противился получению наследства. Про себя самого думать было тошно. Малфой выбил десятку: Гарри давно знал, что не удастся остаться в стороне, не позволят. Маятник общественного мнения кидало от точки «герой» до точки «изгой» в зависимости от количества несправедливо заработанных баллов и настроения Скитер. Те, кто плевал в спину вчера, могли заискивающе заглядывать в глаза сегодня. И только слизеринцы были более-менее постоянны в своем мнении и неприязненном отношении к гриффиндорскому герою, но если это отношение удавалось изменить, если принимали как своего, то можно было рассчитывать на взаимовыгодное сотрудничество и поддержку. — Я видел подшивку газет, читал разное, — немного несмело начал Гарри и тут же стушевался под внимательными взглядами. — И Северус рассказывал о ваших идеях. Мне они показались разумными. Но не методы… Он дерзко вскинулся, но увидел все то же внимание в свой адрес, теперь с изрядной долей уважения. Волдеморт мягко улыбнулся. Это было настолько естественно и очаровательно, что Поттер судорожно сглотнул: не удивительно, что многие последователи шли за него хоть в бой, хоть в Азкабан. — Гарри, я много путешествовал в молодости. Из своих странствий я привез много знаний, большей частью запретных, но есть одно, доступное каждому, и оно должно лечь в основу новой политики, — таким же мягким голосом произнес Том. — Когда человек отправляется в путешествие или переезжает на новое место, он должен быть готов, что придётся забыть многие из своих прежних привычек и приобрести новые, необходимые в изменившихся условиях жизни. Возможно, придется расстаться со своими прежними идеалами, а где-то — отойти от шаблонных норм морали. Отречься от прошлых богов, религий и идей, чтобы принять новые. Дети, приходящие от магглов, зачастую страдают душой и телом, не умея понять требований, которые предъявляет к ним новый мир. Северус рассказывал о твоей магглорожденной подружке и ее «Отряде», — Гарри недовольно поморщился: он был против намеренного вреда бывшей подруге, но Том, видимо, упомянул ее лишь для примера. — Академические успехи не гарантируют понимание сути магии, принятия ее не как инструмента, но силы. Волдеморт отпил глоток вина, машинально облизал пухлую нижнюю губу — Гарри захотел провалиться сквозь землю, потому что снова пялился на него, на Темного Лорда, на брата! — и более задумчиво продолжил: — Магия — сила. Воля мага. Воплощение идей. Творчество. Вдохновение нельзя выразить расчетами, хотя они необходимы во всех направлениях магических наук, — он вертел изящный бокал в пальцах, сверкая кольцами. — Твоя подруга не пыталась понять. Отчасти это вина школьной программы — вычеркивание из нее основ непреложных законов магии и искусств привело к тому, что перспективная ведьма воспринимает магию лишь как инструмент. Том был прав: Грейнджер пыталась просчитать вдохновение и руководствовалась собственной извращенной логикой, когда принимала за истину какие-то факты, соответствующие ее теориям, и напрочь отвергала не вписывающиеся в ее концепции. А еще Том умел увлечь: он виртуозно держал внимание присутствующих в фокусе так, что и Снейп с Малфоем, которые — Гарри готов был поставить на это галлеон, — неоднократно слышали подобные речи, слушали его со всем вниманием. — Что с ней будет? Со всеми магглорожденными? — Ничего, — Волдеморт равнодушно пожал плечами. — В Министерстве начата подготовка к проведению квалификационной комиссии для всех, занимающих ответственные посты. После проверки Хогвартса недостаток образования невозможно игнорировать. Позже будут открыты дополнительные курсы для тех, кто пожелает получить новые знания, а Пророк будет печатать списки вакансий на семейных производствах. Его ответы соответствовали тому, о чем говорила Батильда Бэгшот: необходимость реформ, ужесточение Статута и возврат к основам было тем, что могло сохранить магический мир. — А что будет с теми, кто останется в оппозиции? Таких ведь будет много? — Всепрощение и терпеливость никогда не были моими сильными качествами. И я не сторонник «вторых шансов», — Волдеморт натянуто улыбнулся. Все здесь были «вторыми шансами». — Я не буду тебе обещать, что жертв не будет — это не в моей власти, но возвращая противостояние на политическое поле, мы сможем уменьшить их число. Не чувствуя лжи, Гарри расслабился и смог доесть заказанный для него Северусом рыбный стейк с овощами. Слизеринцы ему не лгали. Недоговаривали — факт, но не так как это делал Дамблдор: они могли скрыть личную заинтересованность, но ту информацию, которую считали общедоступной в своем круге, не умалчивали. В конце концов, они отлично знали его статус в общей иерархии и распоряжения Волдеморта относительно него. Мужчины выбрали дижестивы и обсуждали кандидатуру нового директора Хогвартса. Поттер с удивлением посмотрел на жениха: Снейп отказался? Почему? Северус мягко погладил его по руке и указал глазами на десерт: для Гарри подали ягодный крамбл с мороженым. — Можно не торопиться и оставить Амбридж, — лениво протянул Люциус Малфой, когда Северус раз за разом отвергал предложенные им фамилии едкими характеристиками. — Она неплохо справляется с бюрократией, а строгие стандарты Устава Хогвартса не позволят брать на работу недоучек и дилетантов. Гарри тихо фыркнул: раньше как-то получалось. Один Локхарт чего стоил. Проходимец и вор. — Контракты преподавателей последние пятьдесят лет заключались с Министерством. Этой лазейкой воспользовались для назначения Амбридж инспектором школы, а потом исполняющей обязанности директора, — верно истолковал его реакцию Снейп. — Теперь контракты снова будут магическими, как того желали Основатели. — Пусть будет Амбридж. Пока. Я бы хотел видеть на этом месте тебя, Северус, или Мальсибера, — тон Волдеморта тоже был каким-то утомленным, чуть тягучим. — Но я не буду тебя заставлять, а Раймонд еще не оправдан. Жаль, что не уберегли Барти. Он выглядел грустным, и Гарри опустил взгляд в тарелку: Барти Крауч был неплохим профессором, пусть и изображал Грюма, и он уж точно не заслуживал постигшей его страшной участи. — Вы уже решили, когда и где будет свадьба? — внезапно сменил тему Волдеморт. Вокруг его глаз появились веселые морщинки. Снейп положил ладонь на бедро Гарри и легонько сжал, привлекая внимание, и смотрел внимательно, словно спрашивал разрешения. — Ровно через месяц в Принц-маноре в Блэкпуле. Приглашения пришлем позже, — сказал Северус, не отводя взгляд от лица юноши. — Через месяц? — переспросил Малфой. Лед нервно клацнул в стенки бокала. — С Нарциссой будете объясняться сами! Мерлин мой, а еще Белла! — А Белла тут при чем? — Гарри заметил, как мгновенно ожесточились черты лица зельевара. Перевел взгляд на Малфоя, на откровенно веселившегося Тома, наблюдающего за перепалкой, и решил последовать его примеру — молча наблюдать за представлением. — Они же ближайшие родственницы Поттера и бывшие Блэк, — Малфой театрально закатил глаза, как будто это все объясняло. — Они непременно захотят принять участие, а то и организовать вам все. Он мерзко ухмыльнулся. Должно быть, с таким выражением морд гоблины сообщают, что наследство досталось не вам. — Считаешь, я доверю Белле организацию нашей свадьбы? — прошипел Снейп. — Это совершеннейшее безумие! — И Нарциссе. Поверь, она будет в восторге от предложения, и вы от этого только выиграете. Вы же ничего не смыслите в церемониях. — Малфой продолжал ухмыляться. — Ну, не упрямься, Северус, ты же знаешь, что я прав: женщины от вас не отстанут, как только узнают о близящемся торжестве. Это дело чести! — Северус, это не просто свадьба, а свадьба моего брата, — мурлыкнул Волдеморт. — Все должно быть на высшем уровне. Гарри ошеломленный таким напором и внезапной серьезностью темы, мог только раскрывать рот в попытке вставить хоть слово: он действительно ничего не знал про свадьбы. Помолвку организовал Снейп, спросив лишь формальное согласие. И Гарри малодушно избегал разговоров на тему свадьбы. Снейп выпрямился на стуле и сложил руки на груди, злобно глядя на Малфоя. Он не мог так просто сдаться, но и не мог не признать его правоту. — К тому же, у вас будет мало времени: я намерен просить Гарри о маленькой услуге, — продолжил Волдеморт, внимательно следя за реакцией юноши. Поттер вздрогнул: Северус предупреждал, что он может попросить, но в чем суть — ни один из них так ему и не сказал. — Ты же не откажешь мне, Гарри? — Нет. То есть, да. Я не откажу, — он здраво рассудил, что просьба вреда ему не причинит. И Снейп спокоен. Но это не значит, что исполнение будет приятным. — Что я должен сделать? Мужчины одарили одинаковыми улыбками. Не насмешливыми, скорее понимающими его замешательство и напряжение. — Я планирую завершить цикл восстанавливающих ритуалов, — Том очертил рукой вокруг лица, демонстрируя проделанную работу. — В последнем требуется твое добровольное участие. — Когда? — Снейп погладил его по бедру. Гарри чувствовал, что действие зелья подходит к концу — его ощутимо потряхивало, — поэтому был благодарен за отвлекающий манёвр. — Вечером первого августа. Северус будет рядом, — предвосхищая вопрос, ответил Волдеморт. — В чем суть? — То, что ты не можешь вернуть, ты можешь компенсировать, отдав добровольно, — явно процитировал Волдеморт. — При помощи гоблинов я доработал недостающие детали известного нам ритуала, чтобы наконец-то завершить его. — Я должен дать кровь? — Кровь. Хватит двух унций. Важна не она, а посыл, намерение помочь и завершить начатое. Гарри кивнул, посидел немного и взял ложечку: мороженое растаяло, но десерт все еще был невероятно вкусный. Он не замечал взглядов, которыми обменивались мужчины, безмолвно общаясь друг с другом. Взглядов, в которых было очень много восхищения, немного непонимания его спокойного принятия обстоятельств, и капля зависти, и самодовольство, и гордость. В конце встречи Снейп все-таки принял приглашение Малфоя на чаепитие на следующей неделе.***
Встреча вымотала, выжала досуха. После возвращения из ресторана Гарри и Северус, не сговариваясь, сели в плетеные кресла на заднем дворе и просто молчали. Гарри старательно ни о чем не думал, лениво следил за едва заметно колышущейся листвой, отмечал усиливающийся стрекот насекомых и аромат вечерних цветов, слушал мерное дыхание Северуса, но даже не поворачивал голову, чтобы проверить — спит он или нет? Шевелиться тоже не хотелось. Солнце медленно сползло к горизонту, расчертив заросшую лужайку длинными тенями. Северус будто на пробу пошевелил пальцами, сжал кулаки несколько раз, разгоняя кровь, и повернулся к Гарри: — Будем ужинать? — Гарри помотал головой: хотелось пить, но голод он не ощущал. — Тогда я в лабораторию, надо проверить кое-какие идеи. — Хорошо, — голос скрипел, как ржавые петли. Снейп поднялся, привычным жестом, походя, зачесал волосы Гарри назад, протягивая пряди между пальцами — он так же привычно запрокинул голову, — и ушел в дом. Гарри смотрел в глубокое синее небо, меняющее цвет в лучах заката, с тонюсеньким серпиком по краю тусклой Луны и подсвеченными облаками, похожими на причудливо разбросанные перья феникса, слушал как ходит по дому Северус, как хлопнула дверь в подвал. Стрекотание насекомых становилось громче. В темнеющем небе начали появляться первые звезды. Поттер потянулся, сладко, до хруста выгибая спину, и тоже пошел в дом. Делать было решительно нечего. Он попил воды, полистал книги, оставленные Северусом на стойке, разжился пачкой крекеров и вспомнил, что давненько не писал подробных отчётов миссис Бэгшот. В круговерти дней каникул график их общения сбился: Гарри писал теперь как придется, пока рядом не было Снейпа, миссис Бэгшот отвечала по-прежнему в оговоренное время. Почему он скрывает факт общения с уважаемым историком, Гарри и сам не мог объяснить: о знакомстве Северус знал. Было ли это подспудное желание иметь что-то личное, скрытое от внимательного взгляда зельевара, или нежелание показывать свою излишнюю осведомленность в хитросплетениях старых интриг — разбираться не хотелось. У Снейпа было много больше личных тайн, но они старались уважать личное пространство друг друга. Гарри уж точно. Он достал из сумки блокнот, раскрыл его и нахмурился: на вчерашнюю короткую отписку, что он сегодня встречается с Волдемортом и очень волнуется, не было ответа. Вряд ли миссис Бэгшот могла проигнорировать такое событие. Старательно отгоняя мысли о том, что случилось что-то плохое, Гарри коротко написал про встречу и подробно — про слова Волдеморта относительно планов на будущее страны. Он был уверен, что именно историк сможет показать то, что не заметил Гарри. Волдеморт умел заворожить своей силой, убежденностью, магией. Зерна сомнений были брошены, взращены и дали плоды: Волдеморт не был абсолютным злом. С нынешней внешностью его вообще трудно было считать таковым — слишком открытое лицо, располагающая улыбка, даже глаза не портили впечатление, если на них не падал яркий свет. Том, видимо, знал, поэтому все время просидел так, чтобы они казались просто темными. А еще он не давил на Гарри. Сам того не осознавая, Поттер ожидал более безапелляционного отношения. Распоряжений как от Дамблдора, начисто игнорирующих его истинные желания. Ждал, боялся и готовился к сопротивлению. Вместо этого ему предложили свободу, сотрудничество и ненавязчивое общение, показали, что он ценен сам по себе. Как тот же Малфой: где-то есть он, его жена, Беллатрикс Лестрейндж — родственники, и они готовы помочь, если ему будет нужна помощь, но навязываться или говорить как поступить не станут. Как Снейп, который рядом, но не приказывает думать, как он сказал, или делать, как он решил. Наверное, это свойство слизеринцев. Истые гриффиндорцы — Грейнджер и Рон Уизли — не ощущали его личных границ и пытались помыкать Гарри, хотя у них на это прав не было совсем, а Северус только озвучивал свое мнение и свои пожелания. Да, в большинстве случаев Гарри просто соглашался с ним, но если возражения возникали, то Северус всегда внимательно выслушивал и не игнорировал. К этому можно было привыкнуть. Хлопнула дверь подвала, и Гарри поспешил убрать в сумку блокнот с так и недописанной фразой про изменившегося внешне Волдеморта. Он не решил, стоит ли рассказывать об этом и имеет ли на это право: вдруг изменившаяся внешность — тайна? Северус вышел чем-то недовольный. Смерил хмурым взором. — С завтрашнего дня начнешь повторять программу ЗоТИ. Всю практическую часть. — Хорошо. Как скажешь, — такому Снейпу возражать не хотелось. Хотя так и подмывало спросить, какой пикси его покусал. Все же нормально было. До сна оба ограничивались односложными фразами, и Гарри уже не на шутку разнервничался, но понимал, что спрашивать не стоит — чувствовал, что Снейп и так сдерживал себя из последних сил. Расслабился, когда Северус привычно прижал его к себе, мимолетно поцеловал в выступающий позвонок на шее, и шепнул: — Спи. Все завтра.***
Утро разбудило стуком и шелестом: со стороны океана нагнало тучи, сильный ливень срывал горстями листву и мелкие веточки и швырял их в окно и стены дома. Непривычно сонный Северус пил кофе на кухне, остекленело глядя на опрокинутые стихией кресла, оставленные вчера на лужайке. Гарри поежился от сырости и, пожелав доброго утра, принялся готовить себе какао. Предчувствие трепки давило на плечи. Он знал, что кресла надо было занести в небольшой садовый домик, где хранились инструменты и инвентарь, оставшиеся от прежних хозяев, но поленился, рассчитывая на хорошую погоду. Поглядывая в окно на то затихающий, то припускающий с новой силой дождь, Гарри думал, что давно надо было заняться лужайкой и заросшими клумбами. Но он по привычке ждал распоряжений от Снейпа. Как раньше от тети Петуньи. Или Молли Уизли. Он потер лицо ладонями: проблема в том, что он не чувствовал, что можно. Не чувствовал себя вправе. Вел себя как вежливый, удобный гость и ждал, когда хозяин попросит что-то сделать. Но Северус не просил. Он либо уведомлял о своих планах, либо предлагал что-то — и Гарри соглашался. Какао остыло и подернулось морщинистой пенкой, Гарри с отвращением подцепил ее ложечкой и кинул в раковину. Резкий звук разбил гнетущую тишину, следом громко вздохнул Снейп. Гарри напряжённо замер, вцепившись в столешницу и не оборачиваясь, но Северус только тихо сдвинул табурет и ушел переодеваться в комнату. Надо будет постричь лужайку, как только закончится дождь. И высушить кресла. Напиток горчил, и Гарри вылил его в раковину, наблюдая как утекает в сток коричневая жижа. — Гарри, помнишь, что я тебе сказал вчера по поводу тренировок? — сменивший тёмно-серую пижаму на почти такого же оттенка рубашку и слаксы, Северус положил несколько книг на стойку. — Переодевайся и пойдем. Гарри покосился на окно — казалось, буря лишь набирала силу. Снейп насмешливо изогнул бровь: — Нам стоит начать с бытовых заклинаний? Поттер вспыхнул и сбежал переодеваться.***
«Импервиус» все-таки пригодился, пока они расчищали от вьюнков валуны старой ограды. На некоторых Гарри нашел выбитые руны, почти скрытые мхом. — Разве дом не маггловский? — Гарри аккуратно соскоблил зелень. — Только последние лет сто пятьдесят. До этого он определенно был жилищем мага, — откликнулся Северус. — Я его купил из-за хорошей лаборатории в подвале. И из-за удачного расположения: здесь в заповеднике много уникальных растений и существ. Снейп встал приблизительно по центру лужайки, накрытый куполом заклинания и зонтиком разлетающихся от него брызг, достал из кармана книгу и подозвал Гарри к себе. — «Протего тоталум» следует накладывать на камень, а потом растягивать до следующего. Смотри внимательно! — Северус повел палочкой и из нее выстрелила полупрозрачная дымка, окутавшая сначала ближайший камень серебристым мерцанием, а затем, повинуясь жесту Северуса, широкой лентой протянулась к следующему камню, расположенному через один от предыдущего. — Ты должен капнуть на камень, ровно на руны, три капли крови и использовать «Фианто Дури», чтобы закрепить чары. Ничего сложного в этом задании не было, за исключением того, что к концу закрепления защиты на одиннадцатом камне, у Гарри онемели указательный и средний палец на левой руке и немного кружилась голова. — Устал? — Нет, только мутит немного, — Гарри чувствовал, что «поплыл», но мужественно держался на ногах. Снейп чертыхнулся и потащил его в дом. Сандвичи и сладкий чай быстро привели самочувствие в норму, но Северус был недоволен — это было понятно по нервным постукиваниям пальцами по столу, и по резким складкам у рта, и разглядыванию Гарри, будто он был непонятным насекомым. Видимо, чтобы не наговорить лишнего, Снейп ушел в кабинет, а Гарри расположился в гостиной. У столика лежала забытая школьная сумка. Гарри вытащил из нее блокнот, открыл его и закричал: — Северус, мне срочно нужно в Годрикову впадину!***