***
— Что это было? — Шепотом поинтересовался Гарри, когда сел за одну парту с Гермионой. — Где? — Она старательно раскладывала свои новые письменные принадлежности на рабочей поверхности. — Ну в Большом Зале. На нас все пялились, — он потер шрам. — Болит? — Она обеспокоенно посмотрела на него. — Просто кошмары, — отмахнулся друг. — Так мне показалось или ты все же урвала минутку славы у наших гостей из Дурмстранга? — Конечно, показалось, — Гермиона серьезно посмотрела на Гарри, словно не понимала, как он может говорить такие глупости в ее адрес. — Ну я ведь там тоже был и тоже получил свою минуту, — улыбнулся Поттер. — Гарри, ты, наверное, ещё не совсем понимаешь, но мы каким-то мистическим образом всегда оказываемся в центре внимания каждый год. — Уверен, этот не будет исключением. — Просто не бросай своё имя в Кубок, — попросила Гермиона, заглядывая в лицо друга. — Как хорошо, что мне возраст не позволяет, — он добродушно рассмеялся. — Тебя только это останавливает? — В ответ уже рассмеялась гриффиндорка. — Ну и ты, конечно, — мягкая улыбка заиграла на губах Гарри, сглаживая все возможные и невозможные углы этой беседы. — Вот это выдалось утро! — Рон появился неожиданно и с громким стуком поставил свой рюкзак на парту. — Вы видели? На нас же все смотрели в Большом зале! — Угу, — кивнула Гермиона. — Крам мне руку пожал, видели? — Чуть ли не благоговейно прошептал Уизли и поднёс ладонь к своему лицу, внимательно рассматривая. — Ну или ты сам в него вцепился и чуть дух из парня не выбил, — поддразнил Гарри. — Это нюансы, — отмахнулся он. — Я эту руку до конца года мыть не буду. Грейнджер презрительно выпалила: — Фу, Рон! — Гермиона, ты должна взять у него автограф! — Воскликнул Рональд. — Кто? Я? — Да! Уверен, ты сможешь. — Но почему я? Я ничего не понимаю в вашем квиддиче! — Я тебе расскажу все, что нужно! — Нет, спасибо, — поспешно отказалась от этого заманчивого предложения Гермиона. — Мне это неинтересно. — Но мне это нужно! — Рон не сдавался. — Ну так иди и возьми сам! — Огрызнулась она. — Тебе будет легче в этом плане, — пробубнил тот и шепотом добавил, чтобы никто не услышал: — Ты ведь девчонка. — Мне это неинтересно, — она отвернулась в противоположную сторону от Рона, показывая тому, что этот бессмысленный разговор закончился. Гарри рассеянно ей улыбнулся, она слегка дернула плечами и также неловко улыбнулась. Учитель опаздывал уже на четыре минуты, и этот факт заставлял Гермиону нервно стучать аккуратными ноготками по парте. Обычно Снейп не позволял себе такого. Слизеринцы вели себя, словно все идёт по плану и лениво перебрасывались фразами. Гриффиндорцы же ухмылялись и надеялись, что с самым мрачным профессором что-то случилось ещё в первый день учебного года. И обе стороны были не правы. Дверь в подземелья отворилась, но Гермиона даже не шелохнулась. Это были шаги не профессора. Драко. Спустя десять минут от начала занятий сам Малфой соизволил снизойти на урок. Ее спина непроизвольно вытянулась, словно она хотела казаться выше и увереннее, когда он уронил свой портфель прямо за ее спиной. Три незанятых парты, но он выбрал место за трио. Ещё никогда в этих подземельях не было так душно. Рука Гермионы сама потянулась вверх, чтобы расстегнуть пару верхних пуговиц. Это ведь подземелья, тут всегда темно, разве кто-то заметит, что примерная девочка чуть-чуть нарушит правила? Она чувствовала его взгляд у себя между лопаток. Грязный и липкий. Словно осень уже вступила в права, и Малфой пересилил себя, слепив ком из мокрой земли и запуская его в Грейнджер. Грязь и серость — вот, что она чувствовала. Хотелось взять огромный кусок мыла и самую жесткую мочалку, чтобы избавиться от этого саднящего ощущения между лопаток. Тяжелый, практически ртутный взгляд. Девушка никак не могла сбросить его с себя, хотя пыталась незаметно передернуть плечами. Она набиралась смелости. Конечно, она не сможет дерзко к нему обернуться и попросить «не пялиться», но Гермиона искренне верила, что хоть немного смутит его. Вот только сейчас чуть ослабит галстук и прочистит горло, и обязательно смутит! Не успела. Двери аудитории широко распахнулись, и невысокий мужчина ввалился в кабинет, охая и ахая. — Прошу прощения! — Произнёс незнакомец, когда смог отдышаться. Он аккуратно положил пергамент на стол, освобождая свои руки, а затем сцепил запястья за своей спиной. — Меня зовут Гораций Слизнорт, и в этом году я буду вашим новым преподавателем в такой интересной отрасли, как зельеварение. Гриффиндорцы оглушительно зааплодировали, кто-то даже засунул пальцы в рот и поощрительно засвистел. Слизеринцы и бровью не повели — идеальное воспитание. Они обсудят это после в своей гостиной, вдали от чужих глаз. — Признаться, я уже преподавал здесь несколько лет назад и подумывал вовсе прекратить учебную и научную деятельность, — подкупающе рассказывал Слизнорт. — Но такой насыщенный год, столько талантливых ребят будут меня снова окружать, что я не сдержался. Возможно, мы с вами так понравимся друг другу, что я задержусь в стенах этого прекрасного замка, — добродушно рассмеялся преподаватель. — А теперь к уроку, — Гораций взмахнул палочкой, и, казалось, его настроение улетучилось моментально. Это был уже не просто опоздавший и запыхавшийся мужчина, теперь в нем чувствовался профессор. Прямо из ниоткуда перед профессором левитировали несколько закрытых котелков. — Это не на оценку, но мне бы хотелось знать средний уровень вашей группы. Есть добровольцы? — Слизнорт обвёл взглядом аудиторию, и, естественно, только одна рука уверенно взметнулась вверх. — Мисс?.. — Грейнджер. — Похвально, — улыбнулся Слизнорт. — Пять баллов за храбрость Гриффиндору. Пожалуйста, подойдите ко мне, чтобы нам обоим было проще, — преподаватель указал на место рядом с собой, и Гермиона бойко спустилась вниз. — Правила просты, мисс Грейнджер, перед вами пять котелков, я ожидаю, что хотя бы три из них вы назовёте точно. За это я присужу тридцать баллов. За четыре угаданных зелья, я дам вашему факультету пятьдесят баллов. За все верно названные настойки и зелья, вы получите сто баллов. Согласитесь, неплохо для первого дня? — Снова рассмеялся преподаватель. — Пять минут вам хватит? Гермиона судорожно кивнула, чувствуя спиной абсолютно все взгляды в этой аудитории. — Не переживайте, мисс Грейнджер, — Гораций наклонился к студентке, чтобы никто кроме неё не услышал этих слов. — Некоторые зелья вам только предстоит изучить в этом году, но я позволил себе эту вольность. — Я читала летом учебник, — тихо ответила девушка. — Тогда я в вас не сомневаюсь, — он ободряюще ей улыбнулся и отошёл чуть назад. — Время пошло! Взмах палочки в руках профессора — и первый пузырёк летит к Гермионе, которая уже вытянула шею, чтобы не терять зря времени. Только крышка подлетела в воздух, показывая содержимое, Гермиона тут же выпалила: — Крововосполняющее зелье, сэр. Насыщенный темно-красный цвет. Но могу ошибиться, если можно провести какие-то… — Все верно, — улыбнулся преподаватель. Второй котелок полетел к Гермионе. — Зелье сна без сновидений, — тут же отвечает Грейнджер, когда крышка слетает с котелка. Пурпурный цвет без каких-либо запахов и дыма. — Следующий! — Слизнорт отправляет ученице третий котелок. — Абсолютно прозрачная субстанция, — принюхивается Гермиона. — Даже не пахнет. Наверное, это не Костерост, а Напиток Живой Смерти. Я могу немного отлить в колбу и бросить туда свой волос, чтобы убедиться в догадке? — Вы все делаете правильно, — Гораций похлопал в ладоши. — Следующий, — и новый котелок несётся к гриффиндорке, которая почувствовала себя в своей стихии и уже забыла, что находится у всех на виду. — Амортенция, — тут же ответила девушка, едва заметив перламутровый блеск и спиральный пар над котлом. — Одно из самых сильных любовных зелий, запах которого подстраивается под то, что любит человек. — Позвольте полюбопытствовать, чем пахнет ваша Амортенция? Возможно, вопрос был неуместным, но Гермиона уже закрыла глаза, словно погружаясь в приятную пучину: — Запах свежескошенной травы, — начала Грейнджер. — Нового пергамента — улыбнулась девушка. — И зубной пасты… — она открыла глаза, словно на неё вылили ведро с ледяной водой. — Мятная зубная паста, — поспешила она добавить, пока язык жгло слово «яблочная». — Отлично, — улыбнулся Гораций. — Сразу вижу перед собой отличницу. — Профессор поманил к себе котелок с Амортенцией и тут же отправил его в свою подсобку от греха подальше. По аудитории раздался разочарованных женский выдох. — Опасное зелье, — извинился преподаватель. — Кто знает, каких дел ещё сможет натворить, — подмигнул он какой-то гриффиндорке, что незаметно приподнялась из-за стола, чтобы быть ближе. Перед Гермионой встал последний, пятый котелок. Крышка снялась, но легче от этого не стало. Девушка ещё никогда не видела такой насыщенный золотой цвет. Она принюхалась и достала палочку, чтобы лучше рассмотреть консистенцию. — Дам подсказку, — пришёл на помощь Слизнорт. — Это зелье изобрёл Зигмунт Бадж. И я смело могу гордиться, что помог изготовить это чудо, — засиял профессор. — Феликс Фелицис, — Грейнджер недоверчиво ахает. — Жидкая удача! Время, действительно, варьируется в зависимости от принятой дозы, и он много где запрещён! Говорят, он ещё не до конца изучен, и в побочных явлениях есть самоуверенность и головокружение. Но это просто чудо! — Гермиона благоговейно коснулась кончиками пальцев котелка, словно хоть так можно было прикоснуться к судьбе. Она бы не отказалась всего от пары капель. А тут целый котелок! — Пять из пяти! — Восхитился Слизнорт. — Браво, мисс Грейнджер! Похлопаем! — Аудитория захлопала и выкрикивала восхищения для Гермионы, заставляя ее щеки немного покраснеть. Естественно, только обладатели красно-золотых галстуков. — Сто баллов Гриффиндору! — Было видно, что учитель очень старается перекричать студентов. — Да! — Кто-то крикнул с последней парты. — Вот так-то! — Донеслось слева. — Это наша Гермиона, — бросил кто-то справа. И все это сливалось в какой-то невообразимый гул, от которого хотелось сбежать куда подальше, плотно прикрыв уши. — Три минуты двенадцать секунд, — сказал Гораций Слизнорт. — Я на это и не рассчитывал. Хотя профессор Снейп старательно написал мне ваши характеристики, — он бегло пробежался взглядом по пергаменту. — Пожалуй, обойдемся без этого, — и листы стали корчиться, превращаясь в пепел. Гриффиндорцы снова захлопали. — Тише! — Попросил преподаватель. — Мисс Грейнджер задала высокую планку, и теперь вы должны ей соответствовать. Вернитесь на свое место, — он подождал, пока девушка удобно расположится за партой. — А сейчас я хочу, чтобы за оставшиеся время вы выбрали любое из пяти зелий, что были вам представлены и сварили его. Рекомендую Зелье сна без сновидений, оно точно пригодится каждому. Но я также буду рад увидеть хорошее Крововосполняющее зелье. Приступайте, — профессор взмахнул палочкой и шкафы с ингредиентами открылись. Начался урок. Заскрипели скамейки. Зашуршали страницы книг. Под котлами загорелись огоньки. — Ты молодец, — Гарри уловил мгновение, чтобы ей это прошептать. — Спасибо, — улыбнулась Гермиона и вернулась к своей работе. — Ты ведь справишься, да? — Она неожиданно развернулась к другу. — Ну что-то придумаю, — успокоил он её. — Обращайся, — на автомате ответила девушка, любовно переворачивая странички нового учебника. Она уже произвела хорошее, даже отличное впечатление, и теперь ей, действительно, хотелось задать высокую планку. Поэтому она выбирала между Амортенцией и Напитком Живой Смерти. Если же Напиток Живой Смерти был слишком долгим в приготовлении, то с Амортенцией она вполне могла успеть по времени. Если бы начала сейчас. И Гермиона решительно тряхнув головой, отбросив кудряшки с лица, перевернула страницу. Все ингредиенты были отобраны в считанные секунды, Грейнджер полностью ушла в процесс, не обращая внимания на происходящее вокруг. Из-за этого она пропустила небольшую стычку между Гарри и Роном, которые чуть ли не подрались за учебник. — Подумаешь, — бросил Поттер через плечо Уизли. — Это же просто учебник, — он повертел в руках дряхлую книжку. — Как будто она прошла Первую Магическую Войну, — хмыкнул Рон, поглаживая свой весьма новый учебник. — Крововосполняющее? — Спросил Уизли, который понимал, что за Гермионой ему не угнаться, а вот с Гарри на пару они вполне могут и спастись. — Не знаю, — он почесал затылок. — Ну, вариантов у нас не так уж и много, — Рон тоже почесал свой затылок. — Это не коллективное задание! — Донёсся до ребят возглас профессора. — Потише! — Значит, Крововосполняющее, — решил Уизли. Ему казалось, если рецепт уместился на половине странички, то и сварить его будет не так уж и трудно. А Гермиона все колдовала и колдовала над своим варевом, пытаясь успеть и ничего не забыть. Ее зелье уже содержало отрезанный локон с собственной головы, но она так и не смогла добиться спирального пара. — Вот черт, — выругалась девушка себе под нос. — Все хорошо? — Гарри был самым внимательным другом. — Кажется, забыла бобы потолочь, вот я бестолочь, — улыбнулась Гермиона. И она действительно стала мелко резать бобовые, а потом и вовсе сжала их в кулаке над котелком. — Попробуй их просто подавить плашмя, а потом уже капать сок в котёл. — С каких пор ты у нас опытный зельевар? — Она прищурила взгляд. — Но это ведь рабочий совет, — неуверенно произнёс он. — Да, но в учебнике написано иначе! — Читай между строк, — пожал плечами Поттер. И под пристальным взглядом подруги, он положил на доску несколько бобов, расплющил их серебряным ножом, а потом сжал пальцами над своим котелком. — Неплохо, да? — Восхитился он, встречаясь взглядом с Грейнджер. — Не по инструкции, — отчеканила девушка. — Стой, подожди, это что — Напиток Живой Смерти? — Она во все глаза смотрела на бурлящее варево в котелке друга. — Не поверишь, но мне кажется, что у меня даже почти получилось, — глаза Гарри блестели восторгом. У него и близко ещё не было таких хороших показателей. — Оно прекрасно, — кивнула Гермиона и тут же вернулась к своей работе. Он неплохо ее подстегнул, и теперь она нашла в себе второе дыхание. Слизнорт тонко намекнул, что пора закругляться: — До конца занятий осталось двадцать минут. И ровно через это время студенты привели свои рабочие места в порядок, а зелья накрыли крышками, позволяя волшебным настойкам дойти до нужной кондиции. Первыми на очереди были слизеринцы, и профессор внимательно осматривал их котлы, давая ценные указания на будущее. В целом, студенты в зелёных галстуках смогли заработать за занятие сорок баллов, сварив несколько отличных Кровоостанавливающих настоек. Малфой же сварил идеальное, по словам Слизнорта, Зелье сна без сновидений, за что получил тридцать баллов. Настала очередь гриффиндорцев, но успеха своих коллег-соперников они не достигли. Хотя было видно, что преподаватель давал шанс каждому, пытаясь разглядеть что-то на дне котла. — А чем вы меня удивите, мисс Грейнджер? — С грустной улыбкой он снял крышку с ее котла. — Смелый выбор, но вам не хватило времени, — подытожил профессор. — Не клубится ещё. Думаю, вам не хватило сока бобов, попробуйте в следующий раз усовершенствовать рецепт, основываясь на этих ошибках. Но попытка очень достойная, я присуждаю вам двадцать баллов! Раздались робкие хлопки студентов Гриффиндора. — Гарри, мой мальчик, чем вы меня удивите? — Напитком Живой Смерти, сэр. — А я смотрю, с амбициями на Гриффиндоре все совсем неплохо складывается! — Добродушно рассмеялся Слизнорт. — Святой Мерлин, оно же идеальное! — Он немного порылся в своих карманах, ища что-то ведомое только ему, но потом махнул рукой, и из шкафа с ингредиентами вылетел какой-то цветок, который Гораций бросил в котелок Гарри. Все замерли. — Это ваша первая попытка, юноша? — Преподаватель протер пот со лба платком. Гарри утвердительно кивнул. — Невероятно! У вас талант! Аккуратнее с этим парнем, а то он нас во мгновение ока усыпит, — он рассмеялся. — Шестьдесят баллов Гриффиндору! — Чуть ль не взревел профессор, а гриффиндорцы захлопали по столу, показывая свой восторг. — Это талант, Гарри, — он наклонился чуть ближе к нему, чтобы Поттер мог его услышать: — Ваша мать была очень талантливой волшебницей, думаю, это у вас от неё, — Слизнорт улыбнулся и практически ласково похлопал ученика за ворот мантии. Профессор первый покинул аудиторию, показывая, что на этом все. Урок окончен, а задание на дом отсутствует. — Вот это ты даёшь, — Рон хлопнул Гарри по плечу. — Такой талант скрывал все это время! — Ему просто повезло, — возмутилась Гермиона, вышагивая между друзьями. — Просто повезло? — В голове Уизли звучало недоверие. — Да он тебя уделал! Просто взял и уделал! Он единственный, кто справился с заданием идеально! Даже у тебя не получилось! Казалось, она споткнулась на этом моменте. Он что-то ещё говорил, но его слова не достигли ее ушей. — Да ладно, Рон, мне просто повезло, — Поттер попытался смягчить ситуацию. — Слушай, давай учебниками поменяемся? — Предложил Рон. — Мне хотя бы на пару занятий такие знания, а дальше уж придумаю что-то. — Это мой учебник, — Гарри прижал портфель к груди. — Это мой счастливый билет! — Это какое-то пособие начинающего террориста! — Не выдержала Гермиона. — Я против того, чтобы эта книга была у тебя. — Потому что он стал лучше тебя? — Рон не смог удержаться от вопроса. — За один день нельзя стать лучше, — покачала головой Гермиона. — Кто знает, какие он тебе ещё советы напишет между строк? — Я буду очень осторожен, — пообещал Гарри. Но по поджатым губам Грейнджер, он понял, что разговор ещё не окончен. — Я вечером закажу новую книгу. — Спасибо, — улыбнулась девушка. — Напоминаю, что я следующий на неё, — попытался Рон поддержать затухающий разговор. Не вышло. — Что у нас дальше? — Травология с Когтевраном, а потом Заклинания, — зевая, ответила Гермиона. — Ты что, знаешь все расписание наизусть? — Удивился Рон. — А ты ещё не привык, что наша Гермиона все знает?***
— Сдвоенная травология, — простонал Рон, когда они вышли из подземелий, и он свериться с расписанием. — Ещё и сдвоенные заклинания. Ненавижу понедельники. — Обожаю понедельники, — передразнил Гарри. — По скользкой дорожке идёшь, — рассмеялся Уизли. — Первый раз что ли, — фыркнул Гарри, и вся троица рассмеялась. — Вполне тепло, — Рон размял затёкшие мышцы, едва только ребята вышли во двор. — Да, неплохая погода для сентября, — согласился Гарри. А Гермиона молча смотрела в серое небо. Ещё не пасмурное, но все такое же далекое. Как и Малфой. Легкий ветер трепал ее волосы, ласково щекоча кожу своими прикосновениями. Но Гермионе было неуютно от этого. Было холодно. Как от взгляда Драко Малфоя. — Третья теплица, — напомнила Гермиона место проведения занятий. — Откуда ты все это помнишь? — Не унимался Уизли. — Просто я читаю абсолютно все, что приходит в конверте перед началом года. — За меня обычно мама все это делает, — отмахнулся Рональд. — Просто интересно, откуда другие это узнают. — Читают, — буркнула она. Травология прошла без каких-либо происшествий. Наверное, это одна из самых спокойных дисциплин, по скромному мнению Гермионы. Профессор Стебель лишь сообщила им, что Гораций Слизнорт вручил ей небольшой список и попросил, чтобы студенты сами выращивали некоторые растения для своих занятий по зельеварению. Этот список она разместила на доске, чтобы ребята могли его переписать себе в пергаменты. Когтевранцы смогли заработать сорок пять баллов, но Гриффиндор и тут удивил: Невилл Долгопупс поднял руку и заработал целых десять очков в копилку. Что было воспринято аплодисментами. Больше на Травологии ничего интересного не происходило. Обычная рутина: достать, пересадить, подрезать. Ничего нового. А вот чары выдались интересными. Профессор Флитвик заверил их, что до Рождества они будут работать со стихийной магией. Сначала с водой, от чего у Гермионы загорелись глаза, когда она представила, как круто контролировать такую стихию, умело превращая ее в лёд. Лёд. А она уже и забыла, что где-то по замку бродит парень с такими же глазами. Который, возможно, тоже нуждается в трансформации. Но она была не той, кто предложит помощи. А он был явно не тем, кто с удовольствием протянет руку в ответ. Совсем нет. Лёд и пламя. Совершенные. Идеальные. Недоступные. Практически чужие. — Как думаете, кто-то уже кинул своё имя в Кубок Огня? — Вопрос Рона вывел Гермиону из грустных мыслей, где жара и холод никогда не пересекались, хоть и делили эту планету между собой. — Это очень опасно, — тут же нашлась девушка. — Но почётно, — Рон стоял на своём, и Гермиона тихо выдохнула, словно смирилась с поражением, если бы ввязалась в дальнейшую дискуссию. Но она была умной, поэтому просто пожала плечами, показывая, что, возможно, он прав. Для Рональда этого было более, чем достаточно. — Как думаете, Виктор сегодня поужинает с нами? — Немного мечтательно спросил он. — С чего бы это? — удивился Гарри. — Он уже выбрал себе стол, — напомнила Грейнджер. — Слизеринский, если ты не забыл. — Да как его угораздило-то выбрать именно этих змей! — Воскликнул Рон, привлекая лишнее внимание. Гермиона шикнула: — Тише! — Какой же Малфой склизкий тип, — Уизли было сложно сдержаться. — Везде суёт свой острый нос! — Рон! — Воскликнула Грейнджер. — Я считаю, что он должен сидеть с нами! — Да что ты говоришь? — Съязвила она и поспешила спрятать улыбку в кашле. — Обязан, да? — Ну, Крам — звезда, а у нас есть Гарри Поттер, — Рон проявлял чудеса логики, складывая один и один. — Логично, — Гермиона даже не старалась скрыть улыбку на своём лице. В своё время именно это ей и нравилось в друге, его детская непосредственность и искренность. Временами даже казалось, что Рон живет сплошными мгновениями, словно бабочка, не думая о том, наступит ли завтра. Но со временем это стало отталкивать Гермиону. Хотелось отойти на несколько шагов назад и отдышаться полной грудью, чтобы огромная махина Рон Уизли её не снес. Он был открытым, и это часто делало его ранимым, хоть он это скрывал. Только Гермиона Грейнджер видела всегда чуть больше, чем хотела. Потому что всегда думала о завтрашнем дне, стараясь что-либо просчитать. Ей нравилось чувство контроля над собственной жизнью, хотя она была вынуждена признать, что с удовольствием бы отдала бразды правления в какие-нибудь жесткие, сильные, аристократические руки. Даже если бы это были руки с мозолями от частых тренировок и полетов на метле. Это все мелочи. — Ну вот и я пригодился, — рассмеялся Гарри, когда Рон ловко приплёл его к своему аргументу. — Пригласи его к нам, не думаю, что он тебе откажет, — глаза Уизли снова заблестели возбуждением. Гермиона сразу взяла резкий тон, словно ещё не оставила попытку достучаться до здравого смысла друга: — Опять ты за своё? — О, или ты, — обрадовался Уизли. — А, может, ты? — она осторожно ткнула его пальцем в область груди. — Ну ты ещё можешь заодно автограф попросить, — напомнил Уизли. На что та закатила глаза и быстрым шагом направилась за свой стол, намереваясь покончить с этим бессмысленным разговором. — Она ведь девчонка, ей проще, — как-то неуверенно промямлил Рон Гарри, но тот лишь неопределённо пожал плечами в ответ. — Все равно поздно, они уже вон сидят, — он поморщил нос. — В следующий раз, — это прозвучало немного самоуверенно, ведь «следующего раза» может просто не быть. Во время ужина царила лёгкая атмосфера непринужденности. Ажиотаж по-тихому смолкал вокруг гостей из соседних школ, поэтому настало время обычных бесед. Но и намёка не было на спокойствие. Все взгляды все равно скользили по кубку, что гордо возвышался в Большом Зале. Каждый мечтал, хотел, но и боялся. — Как думаете, кто достоин представлять Хогвартс? — Задала вопрос Джинни, которую напрягало молчание за столом. Грейнджер тут же нашлась: — Я думаю, Седрик Диггори неплохо бы продемонстрировал свои умения. — Или Малфой, — Уизли зашла с козырной карты, заставляя Гермиону вспыхнуть. Рон демонстративно зашипел: — Не произноси его имя за этим столом. — Ну он достоин представлять свой факультет, почему бы и не школу, да, Гермиона? — Казалось, Джинни ничего не напрягало в этой ситуации. Она, как ни в чем не бывало, отправила ложку с картошкой в рот. — Возможно, — буркнула та, кинув косой взгляд на слизеринский стол. Он был более, чем достоин. Она бы первая пошла рисовать плакат в его поддержку. — Мне бы хотелось, что это был кто-то из Гриффиндора, — подал голос Поттер. — Не могу объяснить, просто хочется, чтобы это был наш человек. — Осталось уговорить Гермиону, — рассмеялся Рон. — И победа в кармане. — Сколько раз мне повторить тебе, что мне это не интересно? — Слегка повысила голос Грейнджер. — Да ладно тебе, — он попытался примиряюще улыбнуться. — Это же просто дружеская беседа, — его взгляд забегал по лицам друзей, словно он искал в них поддержку. — Ты обиделась? — Нет, мне это просто уже надоело! — Гермиона со стуком отодвинула от себя кубок с соком. — А это только первый день! — Резким движением она подняла со скамьи сумку, не замечая протянутой руки Рональда. — Хорошего вечера! — Она ушла, громко стуча небольшими каблуками. — Ну ничего, — Рон не растерялся и положил себе новую порцию жаркого. — Библиотека ее успокоит, — сам же парень решил тоже не растеряться и успокоиться хорошим ужином, после которого он был не прочь сыграть с кем-то партию-другую в волшебные шахматы. Делать домашнее задание в первый же учебный день он не рассчитывал. Наверное, никто, кроме их сумасбродной подруги, не планировал так проводить вечер первого учебного дня. — Вот осел, — тихо улыбнулся Фред, подмечая, каким красным стал Рон после ухода Гермионы. — Он снова все испортил, — согласился Джордж. — Хорошо, что он у нас самый младший, и мама не строит на него никаких планов, — хохотнул близнец. — Вот на нем и поэкспериментируем наши зелья старения, — улыбнулся Фред. — Согласен! — Братья стукнули друг друга кулачками. Однако Рон окажется умнее и откажется от столь щедрого предложения, почувствовав подвох. Гостиная Гриффиндора его не спасёт от близнецов, но парень будет чувствовать себя увереннее в ней.***
Гермиона уже сидела в своём излюбленном кресле у столика, что был ближе всех к Запретной Секции. Сюда редко кто забирался даже случайно, поэтому девушка была уверена, что ее мало кто побеспокоит здесь. А часы на запястье помогут следить за временем, чтобы грозная библиотекарша не ругалась, когда Грейнджер снова потеряется во времени в этом чудесном месте. Она робко почесала ногтями голову, а потом и вовсе минут пять ее массировала, чувствуя, как по голове разбегаются колючие мурашки, и осадок дня сходит на нет. Было хорошо. А стало ещё лучше, когда она сбросила туфли. Девушка даже замычала от удовольствия. При помощи волшебной палочки она настроила себе приятный свет, и сидела, медленно покачиваясь на кресле, укутавшись в свою мантию поудобнее. Да, учителя их пожалели и не задали много работы, но она ведь Гермиона Грейнджер. Ей нужно соответствовать собственным меркам. Поэтому она решила, что начнёт с зельеварения. И пусть профессор ей не дал четких инструкций, она сама проявит инициативу и разберёт своё варево, которое, к слову, даже не клубилось! Это же настоящий позор! Стоило ей об этом вспомнить, как щеки зажгло предательским румянцем. Она вооружилась пером и несколькими листами пергамента, уйдя с головой в работу и не заметив, что последние минут восемь была не одна. Гермиона не видела парня, что притаился за одним из стеллажей и рассматривал ее, внимательно скользя темным взглядом по хрупкому профилю девушки. Она скорее почувствовала, чем поняла, что что-то не так. Чисто импульсивно схватилась за палочку и направила в неизвестность перед собой: — Кто тут? Но в ответ тишина. — Я тебя вижу, — неуверенно прошептала Гермиона, водя кончиком палочки из стороны в сторону. — Не хотел тебя напугать, — перед гриффиндоркой появился Виктор Крам. — Прошу прощения, Гермивона, — учтиво поклонился болгарин. — Гермиона, — поправила она. — Гермивона, — попытался повторить он. — Думаю, в следующий раз у меня получится лучше. — Вопрос практики, — улыбнулась девушка. — Да. Я искал Запретную Секцию, и женщина на входе отправила меня куда-то сюда. Но я в замешательстве, ведь она сказала, что тут никого не бывает, а придя сюда, обнаружил тебя. Наверное, мне нужна помощь. — Ты правильно пришёл, — она улыбкой подбодрила смущающегося парня. — За моей спиной, действительно, начинается нужная тебе секция, а я просто люблю уединение. — Так я правильно пришёл? — Неуклюже потоптался Виктор на месте. — Но тебе нужно разрешение на посещение. — У меня есть бумага, подписанная вашим директором, — Крам протянул девушке небольшую записку. — Да, верно, — она попыталась скрыть удивление. — Просто положи ее на тот каталог, а дальше справишься. — Благодарю, — поклонился Крам и исчез за решеткой, что охраняла Запретную Секцию. «Интересно», — подумала Гермиона, но мысль развивать дальше не стала, вернувшись к своим разборкам с Амортенцией. Спустя время она снова почувствовала его исследовательский взгляд на себе. — Получилось? — Подняла она голову, смело встречаясь с ним взглядами. — Как видишь, — он любовно прижимал к себе несколько книг, чем-то напомнив ей ее саму. Она улыбнулась. — Можно, я сяду в противоположном углу? — Вдруг спросил болгарин. — Что? — За мною всюду ходят стайки ребят, а тут я смогу хотя бы временно найти от них спасение. Если тебя не смутит, то можно я займу вон тот дальний стол? — О, ты можешь занять любой стол, — улыбнулась Гермиона. Возможно, блик теней сыграл свою роль, но гриффиндорке показалось, что лицо Крама потемнело. — Знаешь, ты можешь даже сесть за мой, — предложила она, аккуратно собирая в стопку принадлежности. — Если хочешь, конечно. — Было бы здорово! — Тут же согласился парень и подсел к девушке. — Ты чудная. — Чудесная, — поправила она его. — Ваш язык такой сложный, — посетовал он. — Но красивый. — Спасибо, — поблагодарила девушка, заправляя за ухо прядь волос. — Тебе спасибо за приглашение, Гермивона. Если так будет проще, зови меня Виктор. — Хорошо, Виктор, — улыбнулась она. Девушка и не думала в этот раз его поправлять. На этом их разговоры закончились в одностороннем порядке. Гермиона даже успела себе надумать, что сделала что-то не так. Но нет, Крам просто придвинул к себе одну из книг и погрузился в чтение, пожирая глазами каждую буковку. И эта страсть была знакома Гермионе. Именно поэтому девушка смогла быстро взять себя в руки и вернуться к заданию. Крам приятно скрашивал вечер, но немного выбил ее из графика. Теперь ей надо было умудриться успеть выполнить намеченное. Но она же Грейнджер. Она справится. Всегда справлялась. Девушка снова поймала его взгляд на себе и нервно улыбнулась. — Все хорошо? — Крам кивнул. — Ты просто так смотришь, — неуютно поёрзала девушка на кресле. — Извини, — тут же выпалил он, опуская глаза в стол. — Просто я ещё никогда не видел, чтобы девушка так усердно занималась. — Тут он хотел добавить словосочетание «в его присутствии», но вовремя прикусил язык. — Я стремлюсь к большему, — просто ответила она. — Мне это нужно, — эти слова вызвали улыбку на губах спортсмена. — Все из-за твоего происхождения? — Вопрос сорвался с губ прежде, чем Крам смог его обдумать. Повисло молчание, холодное и липкое. — Извини. — Все нормально, — немного натянуто ответила Грейнджер. — Мое происхождение всего лишь повод стремиться к большему. — Но ты вынуждена всем доказывать, что достойна той магии, что течёт у тебя по венам, — возразил болгарин. — Почему? — Удивилась гриффиндорка. — Ну в чистокровных семьях магии обучают с пелёнок, — пояснил Виктор. — В три года у меня уже была первая палочка и со мной занимались воспитатели. А в шесть случился неконтролируемый выброс магии. В девять я уже мог протянуть руку и без палочки приманить к себе стакан с водой. — Круто, — вырвалось у Гермионы против воли. — А маглорожденные лишены такого, насколько я знаю, — подкупающе улыбнулся Крам. — Вы приходите на первый курс и должны наверстать все то, что умеют остальные. Это трудно. — Но не невозможно! — Я не хотел тебя обидеть, Гермивона, — извинился Крам в который раз за вечер. — Меня зовут Гер-ми-о-на, — поправила она. — Гер-ми-во-на, — упрямо повторил он, вызывая приступ смеха у своей собеседницы. — Ты справишься, — ответила девушка, отдышавшись. — Я спортсмен, для меня нет ничего невозможного, — бросил он. Но Грейнджер не смогла уловить более глубокий подтекст. — Можно вопрос? — Конечно, — Виктор захлопнул книгу и перевёл взгляд на лицо девушки. — Почему именно Дурмстранг? Я не имею ничего против этой школы, но говорят… — девушка замялась, — говорят, там практикуют очень тёмную магию. — А ещё говорят, что ее невозможно отыскать, — улыбнулся болгарин. — Я читала, да, — кивнула она. — Не знаю, я никогда не задумывался. Наверное, это традиция, — пожал плечами Крам. — Практически все мои родственники учились в этой школе. Мой дедушка считает, что лучшая защита — это нападение. Он уверен, что если знать Тёмную магию изнутри, то ей можно уверенно противостоять. — Ты планируешь от кого-то защищаться? — Нет, но я должен уметь постоять за себя и близких, — благородно ответил юноша. — Справедливо, — согласилась Грейнджер. — В тёмные времена живем, — продолжил Виктор. — Никогда не знаешь, кому можно доверять. Остаётся только поворачиваться к свету, — грустно подытожил парень. — Тёмные? — Оживилась она. — Да, неужели ты не чувствуешь, что что-то происходит? — Спросил он. — Я чувствую это в воде, я ощущаю это в воздухе. Я вижу это в природе. Что-то намечается, что-то ужасное, Гермивона. — Будем обращаться к свету, — повторила она его слова, улыбнувшись, и поставила точку на листе пергамента. — Если нам позволят, — слетело с губ Виктора. Она внимательно посмотрела на парня перед собой, словно видела его в первый раз. — От меня ждут, что я стану Чемпионом, увековечу своё имя на кубке, и принесу первую победу своей доблестной школе. — А ты разве этого не хочешь? — Осторожно поинтересовалась девушка. — Зачем? — Вопросом на вопрос ответил парень. — Мне это не нужно, но этого ждут от меня. Моя семья, наш директор школы. У меня нет выбора, — грустно хмыкнул он. — А чего ты хочешь? — Шепотом спросила Гермиона, которая никак не могла поверить, что ещё существуют люди, которые не приходят в бешеный восторг от всего этого. Ей симпатизировал его рационализм. — Я просто хочу играть в квиддич, — улыбнулся Виктор. — Мне кажется, у меня это неплохо получается, — подмигнул он. — На мировом уровне, — не сдержала улыбку гриффиндорка. — Можно вопрос? — Вдруг спросил Крам, и Гермиона кивнула. Она уже задала ему вопрос, поэтому с удовольствием ответила взаимностью. — Это же любовное зелье, — кивнул Виктор на пергамент перед девушкой. — Да, — кивнула Гермиона. Глаза Виктора округлились, и девушка поспешила добавить, — нет-нет, это чисто в теории! — Рассмеялась она. — Я никому ничего не подливаю! — Ясно, — кивнул Крам. — У нас сегодня было первое зельеварение, и первый раз за все годы обучения у меня не получилось сварить достойный образец, — с легкой обидой в голосе поделилась Гермиона. — Оно даже не клубилось, — пожаловалась девушка. — Поэтому я решила разобрать свои ошибки, — практически на миролюбивой ноте закончила девушка, но парень видел, как сжимались и разжимались пальцы в кулаки. — Это продвинутый уровень, — Крам выразил ей восхищение. — Расширенный, да. — Как я и говорил, ты хорошая и пытаешься доказать своё место в этом мире. Мало кто бы всё это затеял ради неидеального образца, да ещё и без строгой указки от преподавателя. — Мне это нравится, — она пожала плечами. — Почему? Она задумалась. Слов было много, но навряд ли Виктор ждал от неё очередного эссе. Она нахмурила лоб, стараясь подыскать верное сравнение. И пусть она была далека от полетов на метле, но она смогла передать самое главное: — Это как квиддич для тебя. — Вся твоя жизнь? — Верно. Часы на ее тонком запястье непродолжительно звякнули, напоминая, что пора закругляться. — Библиотека закрывается, — немного рассеянно произнесла девушка. — Пора уходить, — но хотелось остаться. Ей было комфортно с ним, как оказалось, он не такой уж и угрюмый болгарин. Он был интересным и чутким собеседником, и Грейнджер хотелось бы повторить эти посиделки. — Спасибо за вечер, — поблагодарил Крам, помогая девушке собрать ее вещи в сумку. — Тебе спасибо, — улыбнулась она. Следующее предложение она чуть ли не протараторила, боясь передумать, — если захочешь повторить, то ты знаешь, где я прячусь, — снова улыбнулась гриффиндорка. — Я никому не расскажу о вашем тайном логове, мисс, — Виктор улыбнулся только уголками губ, лениво подняв их вверх, и приложил руку к груди, словно подтверждая искренность своих слов. Из библиотеки они вышли последними. Никто по пути им не попался, чему Гермиона была рада. — Я могу тебя проводить? — Уточнил Крам. — О, спасибо, — улыбнулась девушка. — Но не думаю, что ты ещё настолько освоился, что сможешь сам отыскать дорогу от башни моего факультета. — Я справлюсь, — уверенно заявил он, уже представляя, как блуждает в коридорах, тускло освещённых факелами, или спрашивает дорогу у случайного прохожего. — Я справлюсь, — повторил он, принимая любой вариант развития событий. — Боюсь, мне тогда придётся тебя проводить, — рассмеялась девушка. — В следующий раз? — В следующий раз, — согласился Виктор, а затем легко коснулся ее запястья, поглаживая. В этот раз Гермиона даже не вздрогнула — это было по правилам этикета. — Доброй ночи, — поклонился юноша и поспешил на улицу, где его ждал корабль. — Доброй ночи, — прошептала ему в спину Гермиона. Улыбка растянула губы, и, не в силах устоять на месте, Грейнджер крутанулась на месте. — Вот это вечер! — Восхищенно вымолвила она. Рассказать кому-то — никто не поверит, а поделиться очень хотелось. Поэтому крутанувшись ещё раз на месте, словно стараясь удержать вулкан под собой, Гермиона бросилась со всех ног в гостиную Гриффиндора.***
— Интересно, — худая высокая фигура рассматривала девушку, которая, казалось, задыхалась в эмоциях. — Не ожидал от тебя, Грейнджер, — тонкие губы по привычке сложились в такую типичную слизеринскую ухмылку. — На второй же день! Браво! — Парень был готов даже хлопнуть в ладоши, но не хотел выдавать своего присутствия за колонной. Уж что-что, но Малфои не подглядывают. Тем более, не подслушивают. Просто так случилось. — Драко? — Блейз? — Обернулся невольный слушатель. — Тебя Снейп ищет, говорит, что-то срочное. — Спасибо, — сухо кивнул он и поправил свой чёрный пиджак, который сидел на нем, как вторая кожа, направился в холодные подземелья. Забини проводил друга задумчивым взглядом: — Да ты в полной заднице, если стал сам с собой беседы вести, — и с этими словами Блейз тоже стал спускаться в гостиную своего факультета. Он подумает над тем, что видел, позже. Он любил думать и анализировать, просто не любил обсуждать.***
Грейнджер влетела в свою гостиную, словно песчаный ветер, и чуть не снесла какого-то мальца с ног. — Извини! — Все нормально, — младшекурсник отпрыгнул в сторону, настолько резкими были движения Гермионы. — Точно? — Она решила ощупать паренька, чтобы убедиться, что точно все хорошо. — Да, — пропищал он и поспешил скрыться. Гермиона в этот момент его пугала. — А вот и ты, — лениво растянул Рон слова, когда подруга приблизилась к дивану, на котором он играл в шахматы с Гарри. — Как всегда, побеждаешь? — Гермиона запустила руку в шевелюру, пытаясь скрыть волнение. — Как всегда, — улыбнулся тот. — Посидишь с нами? — Я в библиотеке занималась, — девушка с ходу начала оправдываться. — Как всегда, устала? — Зевнул Рональд, перебивая ее и не замечая возбуждённости подруги. — Да, — Гермиона накрыла рот ладонью, прикрывая зевок. — Тогда спокойной ночи, — Рон тут же потерял к подруге интерес. — Что у нас завтра, Гарри? — Защита от Тёмных искусств, — Поттер сверился с расписанием. — Двойной урок со слизеринцами. — Они портят уже второе утро, — Рон негромко выругался сквозь зубы. — Бывает, — Гарри, казалось, был совсем далёк от происходящего. Он честно пытался составить другу хорошую конкуренцию в шахматах, но новая книжка с таинственными пояснениями на полях от загадочного Принца-Полукровки не давала ему сосредоточится на игре. Ещё и Гермиона сверлила его недовольным взглядом. — До завтра, — напоследок бросила Грейнджер и поднялась к себе, чуть ли не взлетев по лестнице. С порога в неё полетела подушка от Джинни. — Ну давай, рассказывай! — О чем? — Гермиона не понимала, почему три пары глаз на неё так смотрят. — Ну ты и Крам, — глупо хихикнула Лаванда. — Глупости! — Отмахнулась Грейнджер. — Я всё видела лично, — подтвердила Уизли, когда Парвати и Лаванда посмотрели на неё. — Вы сидели в темноте библиотеки и… — Джинни! — Рассмеялась Гермиона. — Это библиотека, там всегда полутемнота! — И ты с Виктором Крамом о чем-то мило щебетала, — как ни в чем не бывало продолжила подруга. — Ты мне должна! Я тогда чуть Мерлину душу не отдала, но смогла не подойти к вам! Теперь я требую подробности! — И Джинни утащила Гермиону на кровать, чтобы и слова не пропустить. — Рассказывай, да, — поддержала Браун, которая тут же плюхнулась на кровать к подружкам. — Все рассказывай, — уточнила блондинка, подмигивая одним глазом. — Ну… — начала Грейнджер и замолчала. Ещё несколько минут ей действительно хотелось похвастаться, что она провела несколько часов наедине с Крамом, который попросил называть его «Виктором», но сейчас все резко пропало. Она видела эти хищные взгляды Парвати и Лаванды, и что-то ей подсказывало, что лучше рот держать на замке. Они не подруги. Они просто одноклассницы и соседки по комнате. Не более. Никаких душевных разговоров. — Мы просто занимались, — немного безразлично ответила Гермиона. Джинни резко удивилась: — Чего? — Чем? — Глаза Браун лихорадочно заблестели. — Уроками, девочки, — прыснула Гермиона в ладошку. — Он просто искал Запретную Секцию, а я оказалась неподалёку. — Запретная Секция, — тихо повторила Браун, словно знала, где это находится. Однако это не помешало ей записать всё на корочку мозга. Вдруг пригодится. — И вы… просто разговаривали? — С прищуром спросила Уизли. — Просто разговаривали, — подтвердила кивком головы Грейнджер. — О квиддиче? — Сострила Лаванда, которая прекрасно знала, что Гермиона и квиддич несовместимые понятия. — Не твоё дело, — осадила блондинку Уизли. — Просто об уроках, — попыталась смягчить углы беседы Гермиона. — Знаете, он так удивился, когда увидел, что я писала работу об ошибках. Три голоса слились в один: — Почему? — Ну он сказал, что Амортенция — это слишком круто для начала года, — улыбнулась девушка, вспоминая немое восхищение в тёмных глазах. — Амортенция… — тихим шепотом снова повторила Браун, мотая на ус все, что может заинтересовать известного спортсмена. — Вот так мы и разговорились, — подытожила Грейнджер. — Пришлось доказывать, что я не буду на нем экспериментировать, — заливисто рассмеялась девушка. — И он тебе поверил? — Скептически спросила Браун. — А не должен был? — Гермиона гневно уставилась на блондинку, не понимая, чем она заслужила ее недоверие. — Время покажет, — пожала плечами Браун и полезла обратно на свою кровать. Гермиона шепотом поинтересовалась у Джинни: — Что я ей сделала? — Думаю, она уже нафантазировала себе свадьбу с Крамом, — улыбнулась она, задумчиво почёсывая пальцем подбородок. — Так значит, вы просто занимались? — Веселые искорки заплясали в ее глазах. — Ох, Джинни, он такой… — Запнулась Гермиона. — Он невероятный! — Знаменитый? — Уточнила та. — Нет, он обычный, — покачала головой Грейджер. Она взмахнула волшебной палочкой, чтобы ткань плотно опустилась на кровать. Второй взмах палочки — и небольшой Свет заструился по балдахину. Третий — и чары обволокли кровать по периметру, не позволяя словам рассыпаться по комнате. — Рассказывай, — улыбнулась Джинни. Гермиона поняла, что именно с ней и хочет обсудить удивительный вечер. Не все, конечно, но хотя бы маленький кусочек. Поэтому собравшись духом, переборов легкое стеснение, она начала рассказывать о том, что случилось в библиотеке. В середине истории девушка умолкла. Джинни как-то странно на нее смотрела. — Я что-то сделала не так? — Посередине истории запнулась Грейнджер. — С чего ты это взяла? — Ты просто так смотришь, — она зажала край юбки в ладонь. — Просто смотрю на тебя, — улыбнулась подруга. — У тебя так светятся глаза, когда ты об этом вспоминаешь. — Разве это плохо? — Вопрос прозвучал глупее, чем она рассчитывала. — Обычно они у тебя светятся, когда ты говоришь о Малфое, — мягко улыбнулась Уизли. — О! — Не смей погаснуть! — Уизли вцепилась своими теплыми ладонями в холодные руки подруги. — Не смей! — Джинни, они ведь разные! — Это нормально, — она чуть сжала руки подруги в своих. — Что нормально? — Осипшим голосом поинтересовалась Грейнджер. — Что тебе понравились два мальчика, — хохотнула она и хлопнула подругу по коленке. — Но мне не нравится Виктор! — В момент ощетинилась Гермиона. — Но ты о нем думаешь? — Верно. — Тебе понравилось проводить с ним вечер в библиотеке? — Очень. — Ты бы повторила? — Не задумываясь! — Что тебя останавливает? — И блеск в глазах Гермионы потух, словно она вспомнила что-то важное. Нечто такое, что должна трепетно хранить в груди, но она позволила себе забыться. — Гермиона, Малфой — это Малфой. Это твой призрачный шанс или золотая мечта, но Крам — он тоже вполне реален. И если он твой журавль, то лови его. — Как я потом в глаза Малфоя буду смотреть? — она прикрыла свои веки. — Можно подумать, что между вами что-то есть, — хмыкнула подруга. — Один сплошной флирт, как я не посмотрю, — рассмеялась Уизли. — Тоже верно, — согласилась Гермиона, уже не чувствуя себя первой предательницей на планете. — Ты сама говорила, что это год возможностей. Не потеряйся, — девушка поцеловала подругу в щеку перед сном. — Я всегда буду рядом, если буду нужна тебе. — Спасибо, — Гермиона в ответ обняла подругу, выдыхая ей в шею. — Ни на что не намекаю, просто хочу уточнить один нюанс, — Джинни освободилась из объятий подруги. — Да? — План с Блейзом Забини все еще в силе? — Какая-то тень беспокойства всё же проскочила по спокойном лицу Уизли. — Да, наверное… да. — Понятно, — выдавила улыбку подруга. — Что-то не так? — Обеспокоенно спросила Грейнджер. — Ну просто раз появился на горизонте Виктор Крам, я думала, у тебя поменялись планы. — А вот об этом я не подумала, — призналась Гермиона. — А ты подумай, — Джинни подняла вверх указательный палец, акцентируя свои слова. — Может, Блейз Забини станет запасным планом. — Возможно, — улыбнулась та. — План «Б», — произнесла Джинни, — Блейз Забини. — Символично, — улыбнулась Гермиона, замечая, что за последнюю минуту что-то изменилось, и подруга заметно повеселела. — Доброй ночи, дорогая. — До завтра, — кивнула Джинни, перелезая к себе. Гермиона ещё долго не могла сомкнуть глаза, прокручивая в голове события вечера. И вроде бы все было прекрасно, но ей хотелось свернуться комочком на своей школьной кровати и умереть, представляя напротив себя в библиотеке аристократа с серыми глазами, который бы смотрел на неё без издёвок. — Призрачный шанс, — повторила она слова подруги, проваливаясь в сон. Уже утром она будет жалеть, что не нашла нескольких минут, чтобы подготовить себя ко сну, но магия творит чудеса. Соблазн окунуться в объятия сна, где высокая фигура ее обнимет, посмотрит прямо в душу серыми радужками и скажет, что все будет хорошо, перевесил. Сероглазый юноша обязательно скажет, что шанс совсем непризрачный. Просто над этим надо поработать. А она это умеет делать, как никто. «Ты чудная», — прошептал ей голос, увлекая в воронку сна. Но как она не барахталась, так и не смогла разглядеть того, кто ей произнёс их. «Чудесная», — поправила она его даже во сне. А потом мир грёз резко затянул её к себе, не позволяя думать и анализировать. Только крепкий здоровый сон, в котором так нуждался молодой организм.