***
— Какого дьявола это было, Драко! Что ты творишь?! — Я буду признателен, если Вы разожмёте пальцы на моей рубашке, сэр, — желчно изрёк Малфой, вырываясь из грубой хватки Снейпа. — Ты проклял студентку! — неистовствовал Снейп. — О чём ты вообще думал? Ты действительно рассчитывал, что сможешь убить Дамблдора таким образом?! — А Вы действительно думали, что я собираюсь его убить? Снейп продолжал некоторое время сверлить лютым взглядом своего подопечного, а затем резко поменялся в лице и отшатнулся. Он медленно повернул голову вбок, не отрывая изучающего взгляда от Малфоя. — Да ты спятил, не иначе, — холодно заключил Снейп, практически не раскрывая рта. — Ты решил, что сумеешь обхитрить самогó Тёмного Лорда? — Я не желаю смерти старику! — заорал Малфой. — Пусть знает, что ему этого желает кто-то другой! — Твой благородный поступок не имеет смысла! — рявкнул Снейп. — Дамблдор должен умереть, и он давно уже знает об этом! Драко с недоумением уставился на профессора. Снейп резко развернулся, эффектно развевая полы мантии, и проследовал в конец каморки с зельями, опустившись на ступеньку деревянной лесенки. Он прикрыл глаза и слегка помассировал виски. Он не ожидал от Драко подобной выходки, а потому теперь пришло время кое-что прояснить. Но для начала было необходимо донести до него серьёзность всего, что происходит, раз уж никакие пытки не убедили Малфоя примкнуть к тёмной стороне. По крайней мере, полностью. — Альбус болен, — тихо произнёс Снейп, не глядя на застывшего Драко. — Он пострадал от очень агрессивной тёмной магии, когда пытался уничтожить один предмет. — Какой ещё предмет? — Это не имеет значения, — Снейп наконец поднял взгляд, который теперь выглядел предельно сосредоточенным. — Он обратился ко мне за помощью, но я не смог устранить его недуг. Замедлил его распространение, насколько было возможно, но это лишь вопрос времени. Примерно через полгода Дамблдор умрёт. Тёмный Лорд всё равно придёт к власти. Малфой пошатнулся, опустившись на единственный стул. Выходит, всё было зря. Он напрасно проклял Кэти Белл и втянул в эту историю Забини. Как бы он ни старался выиграть время и замедлить ход истории, этому было не суждено произойти. — Я не могу, — вполголоса проговорил Малфой. — Я понимаю, что он уже не жилец, но я просто… не могу. — Позволь узнать, в чём твоя проблема, Драко? — сдержанно спросил Снейп. — В смысле? Почему не хочу быть убийцей? Вы это называете проблемой? — Ты всегда был уменьшенной копией своего отца, — задумчиво протянул Северус. — Что изменилось? — Мне не хочется быть ничьей копией, — отрезал Малфой. — У меня своя голова на плечах. Снейп изобразил что-то наподобие пугающей ухмылки. — Ты изменился, — прищурился он. — Я давно это заметил, но не придавал этому большого значения. Мне казалось, это временное помутнение в силу твоего возраста, но после того, что ты сотворил вчера, сомнений не осталось. Ты будешь предателем. — Что ж, рад это слышать, — съязвил Малфой. — Раз уж Вы обо всём заранее осведомлены, мне, видимо, осталось недолго. Может, сами меня и прикончите? Без всех этих прелюдий, которые так обожает Тёмный Лорд. — Боюсь, тебе пока ещё придётся помучиться, — Снейп поднялся со ступеньки, запахнув плотно мантию, и сложил руки на груди. — Ритуала уже не избежать, Тёмный Лорд всё равно посвятит тебя, но… Я помогу тебе, Драко. Малфой вскинул в изумлении бровь. Снейп начинал его пугать. — Я что-то не очень понимаю… Северус не отрывал от него взгляда, отмечая каждую эмоцию, каждое микроскопическое движение. Затем медленно запустил руку в карман мантии и достал волшебную палочку. — Ты должен мне доверять, Драко. Я бы мог силой влить в тебя сыворотку правды, но это едва ли приблизит нас к взаимопониманию… — Мне не нравится, что Вы приближаетесь ко мне с волшебной палочкой в руке, сэр, — предупредительным тоном заявил Малфой, вжимаясь в спинку стула. — …поэтому, я считаю, что мы должны открыться друг другу. По собственной воле. До Драко начало доходить, что подразумевал Снейп. Он вскочил со стула, от чего тот опасно пошатнулся, едва не свалившись на пол. — Вы что, сумасшедший? Я не позволю Вам залезть в мою голову!.. — Тогда можешь попрощаться с жизнью, — резко перебил Снейп, — потому что один ты не выживешь! Тёмный Лорд уже очень зол на тебя за твой вчерашний провал, несложно догадаться, что чем дальше, тем больше ошибок ты будешь допускать, что в конце концов приведёт к неминуемой смерти! — Так, может, я этого и хочу! — вскрикнул Малфой. — Зачем мне такая жизнь?! — Ты ещё слишком молод и глуп! — сквозь зубы прорычал Снейп. — И я предлагаю тебе помощь, потому что верю: у тебя есть шанс на нормальную жизнь, когда закончится война! Малфой оторопел. Снейп внезапно начал открываться для него с совершенно неожиданной стороны. «Неужели… он тоже предатель? И всё это время умело играл свою роль, притворяясь покорным слугой Тёмного Лорда…» Тут любопытство Малфоя взяло верх. Он вытащил волшебную палочку из заднего кармана брюк. — У меня есть кое-какие личные воспоминания, которые я бы не хотел кому-либо показывать, — более спокойным голосом признался он. — Я считаю, одного единственного воспоминания будет вполне достаточно, остальные мы оба вправе скрыть, — согласился Снейп. — И ещё: если я буду в чём-то сомневаться, мне придётся стереть тебе память об этой встрече. Поэтому советую показать мне именно то, что нужно. В любой другой ситуации Малфой уже давно бы нахамил ему и без всяких «сэр», но сейчас он чувствовал, что у него и правда выбор был невелик. В одиночку он долго не протянет, а если Снейп и слукавил — что ж, скорая кончина казалась более привлекательной перспективой. — В моём воспоминании есть моя мать. Вы должны поклясться мне, что не выдадите её. — Я знаю про Нарциссу гораздо больше, чем ты себе можешь представить, — надменно произнёс Снейп. — Недаром Тёмный Лорд её презирает. Но он не причинит ей вреда. Она — чистокровная волшебница, не представляющая ни малейшей опасности для миссии. — Тогда вместе. На счёт три. — Раз… — Два… — Три… — Легилименс!***
Атмосфера праздника в Норе, как всегда, была на высоте. Магия миссис Уизли неизменно поражала своей искусностью и мастерством. Казалось, в доме не было ни одного уголка, в который не пробрался дух Рождества: несколько видов имбирного печенья и рождественский кекс с пряностями благоухали на все четыре этажа, поющие миниатюрные Санта-Клаусы летали вокруг многочисленных ёлочек и омелы, а большая главная ель была настолько несоразмерно огромной, что занимала половину гостиной, из-за чего пришлось передвинуть всю мебель вплотную друг к другу. Мистер Уизли и Люпин болтали без умолку о министерских делах и о делах Ордена, Тонкс помогала миссис Уизли убирать со стола, левитируя грязную посуду на кухню, Гарри и Джинни сидели на диване, уплетая с рук друг друга рождественские сладости, и только Рон с Гермионой сидели по разным углам чернее тучи, не проронив за вечер ни слова. После ночёвки на новом месте Уизли почувствовал прилив энергии и решил, что полностью согласен с Гарри по поводу непосредственной причастности Малфоя к произошедшему с Кэти. — Он наверняка её заколдовал Империусом! В этом нет никаких сомнений! — Рон, хватит! Это мог быть кто угодно… — Кто угодно, только не Малфой? Ты это хотела сказать, Гермиона? Прости, но ты не способна трезво мыслить из-за своих чувств к этому подонку! — А ты не способен мыслить трезво потому, что в беду попала именно твоя девушка! Периодически им приходилось делать небольшие перерывы в своих перебранках, когда в зоне слышимости оказывались посторонние, но в основном весь праздник Рон с Гермионой отравили друг другу. Сейчас они старались держаться на безопасном расстоянии, чтобы снова не сцепиться, поэтому Рон занял свободное кресло, наблюдая скучающим взглядом за оживлённой беседой отца и Люпина, а Гермиона уселась на тёплом ковре под ёлкой, изучая размеренно колыхающиеся зачарованные иголочки, покрытые пушистым инеем. Она заставляла себя отвлечься на что-то другое, но все её мысли так или иначе сводились к Драко. Гермиона вспоминала то самое Рождество на втором курсе, когда она смогла переступить через себя и сделать шаг навстречу заблудшей душе. Она всё гадала, получилось ли у неё достучаться до Малфоя в тот вечер? В том, что в нём с тех пор произошли разительные перемены, не было никаких сомнений. Эти мысли давали ей надежду на то, что ещё не всё потеряно. Даже если со стороны может показаться, что это уже давно не так. — Ремус? — послышался голос Тонкс. — Пойдём, дорогой, уже поздно. Артур и Молли наверняка устали целый день с нами нянчиться. — Если кто и правда устал, то только Молли, потому что я весь день лентяйничал и даже не помог накрыть на стол, — с виноватой улыбкой сказал мистер Уизли. — Даже Фред с Джорджем сегодня трудятся в поте лица у себя в магазине допоздна. И, раз уж речь зашла о том, кто с кем нянчился, то могу с уверенностью заявить, что это вы сегодня сделали нам одолжение, проведя праздник не дома, а в нашем захолустье. — Артур! Не смей так говорить! — возмутилась Тонкс. — Это было самое уютное Рождество в моей жизни! И мы были счастливы провести его в кругу наших любимых друзей, правда, Ремус? Люпин сдержанно кивнул, отстранённо улыбаясь. Его взгляд бесцельно блуждал по комнате, словно он к чему-то настороженно прислушивался. — Сегодня первая ночь цикла, самая тяжёлая, — шепнула Тонкс Артуру. — Мы правда лучше пойдём. Он выпил зелье с утра, но оно может давать побочные эффекты. — Конечно-конечно, — понимающе закивал мистер Уизли. — Я вас провожу. — До свиданья, Молли! — крикнула Тонкс в сторону кухни, откуда доносились звуки моющейся посуды и свистящего чайника. — Спасибо за тёплый приём! Счастливого Рождества! — Счастливого Рождества, мои дорогие! — послышался голос миссис Уизли. — Будьте осторожны в пути! Артур прошествовал ко входной двери, отпирая её для уходящих гостей. Ремус коротко попрощался, шагнув в морозную темноту, а Тонкс крепко обняла Артура на прощание, повторно пробормотав поздравления и слова благодарности. После многократных обменов любезностями, она присоединилась к Люпину и, потянув его за руку, заметила, что он неподвижно замер, всматриваясь в темноту. — Дорогой, что случилось? — заботливо поинтересовалась Тонкс. — Пойдём, тебе тоже пора отдохнуть. Она снова потянула его за руку, но Люпин так и не сдвинулся с места. Его взгляд был прикован к кукурузному полю, в центре которого располагалась Нора. Тонкс напряглась, обеспокоенная поведением своего жениха, и вдруг раздался оглушительный грохот. Языки пламени окольцевали дом, отовсюду прямо из тёмного неба низверглись вихри чёрного дыма, материализуюясь в человеческие фигуры. Они приземлились за огненным кольцом, обрушив синхронный залп заклятий прямо в сторону Норы. Нимфадора, Ремус и Артур среагировали моментально, выстроив щит вокруг себя, но несколько заклятий всё же угодили в дом, обратив элементы деревянной конструкции в щепки. Гарри, Рон, Гермиона и Джинни кинулись на помощь, но Артур загородил собой выход, крикнув через плечо: — Дети! Все в дом! Живо прячьтесь! В этот момент ещё одно заклятие пролетело прямо над его головой, угодив в дверной косяк. Гарри воспользовался моментом и, прошмыгнув мимо пригнувшегося мистера Уизли, вылетел на улицу. — Гарри! — вскрикнула Джинни. — Что ты делаешь?! Вернись! — Они пришли за мной! Я не буду отсиживаться в стороне, пока за меня сражаются другие! — проорал Поттер сквозь грохот заклинаний и треск огня. Он ринулся прямо в огненное кольцо, перепрыгнув через языки пламени, что будто специально расступились перед ним, пропуская в густые заросли поля. Джинни без промедления бросилась вдогонку, проигнорировав отцовские крики. Это послужило сигналом для Рона и Гермионы, которые не могли себе позволить оставить друзей в беде. Таким образом, всё семейство негласно разделилось на защищающих и атакующих без предварительной возможности составить более грамотный план. Но уже в следующую секунду в таковом не было никакого смысла, так как залпы заклинаний прекратились. Ремус, Тонкс и мистер Уизли переглянулись и со всех ног бросились в поле как раз в тот момент, когда из дома выбежала Молли. Гермиона неслась сквозь заросли кукурузы, что нещадно хлестали её по лицу. Она всё время слышала, как рядом кто-то бежит, периодически видела вспышки заклинаний, пролетающие как далеко от неё, так и едва не задевая. Раскатистый смех Беллатрисы Лестрейндж звучал отовсюду, заставляя нервно озираться по сторонам. — Я убила Сириуса Блэка! — нараспев завывала она в перерывах между зловеще-безумным хохотом. Рон оторвался ещё в самом начале, уворачиваясь от летящего в него заклятия, и резко свернул в другую сторону. В какой-то момент смех Беллатрисы прекратился, и теперь был слышен только шелест сухой кукурузы и взрывы заклятий. «Интересно, как далеко ушли Гарри, Рон и Джинни. Наверняка мы сильно разминулись. Как же найти друг друга, когда совсем нельзя кричать?!» Вдруг Гермиона почувствовала, как кто-то резко дёрнул её за предплечье, грубо прижал к себе, полностью обездвижив, и закрыл ей рот рукой. Она начала вырываться, крик, который не нашёл выхода сквозь чужую ладонь, превратился в жалкий писк, вынуждая нападавшего громко шикнуть. — Тише ты! Успокойся, Грейнджер, или мне придётся в тебя швырнуть Петрификусом, мать твою! Гермиона застыла, обмякнув в объятиях человека, запах которого она никогда и ни с кем не перепутает. Он здесь вместе с Пожирателями принимает участие в нападении на Нору и сейчас прижимает к себе Гермиону, пусть и вынужденно, чтобы… защитить её? — Я сейчас отпущу тебя, если ты не будешь орать и будешь тихо сидеть здесь, пока всё не кончится, — спокойно проговорил Малфой. — Кивни, если поняла. Гермиона послушно сделала то, что велели, и как только Малфой её отпустил, она вырвалась из его хватки, уставившись на него диким взглядом. — Какого чёрта происходит?! — прошипела она. — А на что похоже? — не упустил возможности съязвить Малфой. — Что вам нужно от нас? Хотите истребить семью Уизли лишь потому, что они «предатели крови»? Ваш повелитель не смог придумать более изощрённого способа, чем устроить нападение в Рождественскую ночь?! Драко почувствовал, как по телу разливается болезненная ярость от этого «вы», к которому, как ему казалось, он не имел никакого отношения, но на деле всё являлось именно так. — Им нужен Поттер, — подчёркнуто произнёс он первое слово. — Они не тронут Уизли. Не сегодня. Это предупреждение о том, что Лорд Волдеморт не упускает из виду никого, кто становится на защиту Избранного. На последнем слове он закономерно скривился, испытывая органическую неприязнь и к самому Поттеру, и к званию, которым его теперь принято величать. Гермиона хотела было что-то ответить, но в этот момент краем глаза она уловила какое-то движение в поле совсем близко от них. Шевелящиеся засохшие заросли явили ужасающий силуэт Беллатрисы, которая смотрела прямо на них сквозь свои пышные чёрные кудри. Её палочка была наготове, и тут Гермиона резко вскинула руку, швыряя в Малфоя заклятие. От неожиданности он не успел отбиться, но Гермиона учла это, филигранно прицелившись в считанных сантиметрах от его уха. — Это всё, на что ты способен, Малфой?! — выкрикнула она, запуская в него очередным заклятием, на которое он уже успел отреагировать, отразив его. — Где же твой папочка? Кишка тонка, когда его нет рядом? «Умница, Грейнджер, очень хорошо. Продолжай в том же духе», — подумал про себя Малфой, невольно радуясь, что из них получилась отличная команда. Он атаковал её Ступефаем, намеренно промахиваясь, что её просто неимоверно взбесило: — Сражайся! Ты, чёртов Пожиратель! — прокричала она в сердцах, забрасывая Малфоя чередой новых заклятий. Он их все отражал вполсилы, фокусируя своё внимание на её разъярённом лице. Её глаза блестели от яростных слёз, а слова, произнесённые с надрывом и горечью, протыкали Малфоя тысячами ржавых игл. — Хорошо, что до тебя дошло, — холодно выплюнул Малфой, отбивая очередное заклятие и атакуя в ответ. — Прибереги силы для финальной битвы, Грейнджер. Они тебе понадобятся. Воспользовавшись её секундным замешательством, он обезоружил Гермиону, откинув её палочку куда-то в глубину кукурузных зарослей, развернулся и направился к Беллатрисе, которая уже несколько раз крикнула, что пора уходить. Она схватила его за руку, и они взмыли чёрным вихрем вверх, исчезая во мраке ночного неба. Гермиона пыталась собраться с мыслями, но не успела она опомниться, как до её слуха донёсся громоподобный взрыв, а тёмное небо озарилось ярко-оранжевым светом пламени. — Гермиона! Джинни! Гарри! — совсем близко послышался голос Рона. — Я здесь! — отозвалась Грейнджер, ринувшись на звук голоса. Они буквально столкнулись друг с другом и, не произнося ни слова, побежали в сторону, откуда донёсся взрыв. Достигнув лужайки, перед ними открылась чудовищная картина. Всё семейство Уизли, включая Гарри и новоприбывших Фреда и Джорджа, неподвижно взирали на объятую пламенем Нору. Дом с каждой секундой терял свои очертания в бушующей стихии, душераздирающий треск сгоревшей древесины безжалостно возвещал об уничтожении тёплого семейного гнёздышка, которое было домом для каждого, кто когда-либо в нём бывал. Молли Уизли плакала в объятиях мужа, Фред и Джордж были на грани. Наверное, никто и никогда ещё не видел этих вечных весельчаков такими подавленными. — Слава Мерлину, все живы, — выдохнула запыхавшаяся Тонкс. — Никто не ранен? Все целы? — Да, всё в порядке, — вразнобой отозвались уставшие безжизненные голоса. — Артур, Молли, мне очень жаль, — обратился к ним Люпин. — Мы постараемся сделать всё возможное, чтобы помочь восстановить дом в кратчайшие сроки. — И мы, — отозвался Гарри. — Я поговорю с Макгонагалл, чтобы она освободила нас на некоторое время. Хотя бы на пару недель. Буду отлучаться только на занятия с Дамблдором. — Ох, Гарри, — всхлипнула миссис Уизли. — Мой мальчик. Как это благородно с твоей стороны. — Это меньшее, что я могу сделать, — хмуро ответил он. — Если бы не я, этого всего бы не произошло. Я испортил праздник всей вашей семье и ужасно об этом сожалею. Не стоило мне приезжать… — Да ладно тебе, праздник ты точно не испоганил, — перебил его Фред. — Но это Рождество нам всем и правда запомнится надолго.***
У Гарри, Джинни, Рона и Гермионы ещё никогда не было таких длинных зимних каникул, во время которых отдыхать практически не приходилось. Мистер и миссис Уизли приняли решение спрятать будущий дом в другом месте под прочным куполом из защитных заклинаний. Министерство предложило им переместиться из Шотландии в Северную Ирландию, что было, конечно, намного дальше от магического центра Великобритании, но, учитывая обстоятельства, эти жертвы были оправданы. Возле стройки Уизли установили палатку с заклятием Незримого расширения, в которой всё семейство ютилось почти пять недель. Макгонагалл каждый день присылала сову с домашними заданиями, а Гарри всё-таки успел повидаться с Дамблдором и подкрепиться новой загадкой, которую ему предстояло разгадать самому. Директор показал ему подделанное воспоминание Слизнорта, которое даст ответы на все вопросы, как только Гарри раздобудет подлинник. Для этого ему придётся втереться в доверие к профессору и убедить его рассказать правду, потому что Волдеморт набирает силу с каждым днём, а это значит, что времени на разгадку у них осталось совсем мало. Первое февраля оказалось долгожданным и счастливым днём сразу по нескольким причинам: основные строительные работы были завершены, ребята наконец вернулись в школу, а ещё сегодня из больницы святого Мунго выписали Кэти, встречи с которой Рон ждал так неистово, что не мог ни есть, ни спать от радостного предвкушения. В Большом зале толпились студенты, обеденный перерыв был в самом разгаре. Кэти писала в письме, что прибудет как раз к обеду, поэтому Рон, так и не притронувшись к еде, нетерпеливо ёрзал на скамье, гипнотизируя входную дверь и в конце концов был вознаграждён за своё терпение. Как только миниатюрная фигурка Кэти появилась в арке, Рон вскочил со своего места, но так и не смог пошевелить ногами. Кэти сразу его заметила, озарившись счастливой улыбкой, и бросилась к парню со всех ног. Рон сделал несколько неуклюжих шагов в её сторону, подхватил девушку на руки, словно пушинку, и прижал изо всех сил к себе под одобрительное улюлюканье и аплодисменты гриффиндорцев. Когда Рон опустил Кэти на пол, они слились в страстном поцелуе, подбадриваемые ещё более бурными возгласами, фирменным финниганским свистом и всеобщими овациями. В этот самый момент произошло кое-что совершенно непредсказуемое. Заходящий в зал Драко Малфой внезапно замер, становясь невольным зрителем развернувшейся картины. Его лицо удивлённо вытянулось, а в глазах загорелся огонёк паники. В это время Рон и Кэти оторвались друг от друга, и Белл, что находилась лицом к выходу, тут же поймала направленный на неё взгляд серо-голубых глаз, которые весь месяц преследовали её слабым отблеском в памяти, но так и не приводили к точному ответу. — Малфой, — зачарованно прошептала она. — Это был Малфой. Сидящий рядом Гарри резко обернулся к арке как раз в тот момент, когда Драко, пошатнувшись, попятился назад и скрылся за массивной арочной дверью. Поттер подорвался со своего места и пулей бросился к выходу. — Гарри! — окликнула его Гермиона, перебросив ноги через скамью. — Стой! Не надо! Но он её не слышал. Он бежал, как проклятый, крепко сжав палочку наготове. В его голове уже звучало набатом одно подходящее заклинание, словно навязчивая идея. Он недавно наткнулся на него в учебнике по зельям и приберёг на особый случай, так как оно было весьма однозначно подписано Принцем-полукровкой всего двумя словами: «От врагов».