***
Тони не очень сильно изменился с тех пор, как сделал предложение. Он продолжал иногда задевать Питера неприятными шутками и откровенными интервью, в которых нет ни намёка на их отношения, он продолжал настаивать на том, что Питеру нужно сбросить мышечную массу и переехать обратно к нему, игнорируя явный дискомфорт того. И всё же… Питера грели воспоминания о том, каким замечательным бывал Тони, каким он мог быть, если дать ему время. А время шло неумолимо и мучительно долго, растягиваясь и терзая, ничего не меняя, но Питер верил. Вера и раньше спасала его в самые тяжёлые времена, и он полагался на неё сейчас. Если Тони искренне его любит, а так это и есть, то они со всем справятся. Вместе. — Только не снова, — Тони закатил глаза, встретившись с растерянным взглядом Питера, зажавшего пульт в дрожащей руке. — Не смотри так. Я должен был что-то сказать им. — Но не это, — заметно поник он. — Ты мог ответить что угодно, кроме… — Блять, да ты послушай их! Подняли мои высказывания столетней давности о том, что я люблю трахать безмозглых бимбо, и выставили женоненавистником. Тони, на самом деле, не был женоненавистником, просто Питер не мог дать точного определения и не знал о наличии термина на такой случай — Тони ненавидел практически всех вокруг. Он мог улыбаться и красиво врать о сотрудничестве и товариществе, но, оставаясь наедине с Питером, всегда говорил гадости о людях, с которыми только что любезно его познакомил. «Эта кривозубая шлюха Лилиан со своим тупым ребёнком меня заебала…» «Мозби разжирел, как грёбаный хряк, мне нужен антисептик после рукопожатия с этой тушей» «Пеппер блядская истеричка, иногда хочется ей хорошенько вставить, чтобы она заткнулась и знала своё место» А Питер вообще-то любил людей. Он считал каждого из восьми миллиардов уникальным, старался находить оправдание почти что всем человеческим проступкам, и поэтому его пугало токсичное естество Тони. И ещё он не знал, обсуждает ли тот в таком ключе его и если да, то с кем? Было ли это просто чертой характера Тони? Было ли это приобретено? — Перед вашим ответом я хотел бы добавить, что костюм Человека-Паука, который успел несколько раз засветиться рядом со Мстителями, люди находят схожим с вашими Марками по дизайну, — вдруг проговорил интервьюер. — Хотите ли вы прокомментировать это... — Прокомментировать что? Я помогаю многим героям, — непонимающе нахмурился Тони. Питер, сидя перед экраном, ясно считывал его волнение: бегающий взгляд, поджатые губы, сложенные в замок руки на коленях. — Щит Капитана Америка, например, или бронежилет Соколиного Глаза... — Да, но костюм Паука удивительно схож с вашим, — продолжал давить тот. — Это один из наших редакторов опознал как собственнический жест. С другими членами команды такого не наблюдалось... — Передайте этому редактору, что ему чаще нужно бывать на свежем воздухе, — хмыкнул Тони, однако тут же добавил со смехом. — Паук, по секрету скажу, гораздо моложе остальных ребят. Так что, конечно, я чувствую ответственность и некое родство. Все мы чувствуем, — солгал он, — в особенности Наташа. Для неё он особенный паучий сынок. Тупая шутка, наглое враньё! Питер едва сдержал порыв швырнуть пульт в телевизор. — Вы не ответили на мой вопрос. В вашем фильме нет никакой информации о Человеке-Пауке, хотя вы только что признались, что близки. — Я не употреблял слово «близки», я такого не помню. — покачал головой Тони, распаляясь от подступающей злости. — Его нет в фильме, потому что... — Потому что это была его собственная просьба, он не любит публичность, не любит излишнее внимание. Дайте мальчишке перерыв, — отшутился он. — Он настолько молод? — Что? Нет. Я не это... Слушайте, — Тони прикрыл устало глаза, потерев переносицу, и выдохнул, видимо, пытаясь успокоиться. — В моем фильме был сделан акцент на мою жизнь. На людей, которые много значат для меня: Пеппер, Роуди, Гарольд, моя команда. Я рассказывал там о своих родителях и Джарвисе. Говорил о сложностях в работе. Человек-Паук мне едва знаком как личность. Мы приятели, но не более... Ответом стал многозначительный кивок и подозрительное мычание, а затем Тони настиг новый вопрос. — Вам тридцать шесть, это отличный возраст для создания семьи. Когда нам ждать хороших новостей? — Я уже давно задумываюсь о браке и детях, — расслабившись, сказал он. — Я нормальный мужик, в конце концов, — Тони засмеялся, и Питера больно кольнула обида. — Что для вас «нормальный мужик»? — поймал его тут же интервьюер, ухмыляясь, и Старк, словно отзеркаливая того, улыбнулся в ответ. Так же скользко и хитро. Это были взрослые игры? То, чего Питеру пока ещё не понять в силу неопытности? Он видел, что что-то было не так, слишком натянуто и фальшиво, но не мог сказать о причинах. Может, Тони был просто слишком чувствительным для этого мира и людей, населявших его, и не был в состоянии показывать себя настоящего всем подряд. — Нормальный мужик - это состоявшийся в личной жизни и работе человек, конечно же, — развёл руками Старк. — Так меня научил мой отец. — Эта контора пойдёт под снос… — сказал Тони рядом. — Набрали кретинов-детективов, которые лезут не в своё дело. Они решили, что я чёртов латентный гей. — Тебя оскорбило это? — удивился Питер. — Но ты… — Я не гей, — серьёзно ответил Тони. Питер только растерянно улыбнулся, на что Тони увесисто толкнул его в плечо, чуть не скинув с дивана. Питер опешил. Первым порывом было толкнуть в ответ, но он быстро вспомнил, где и с кем находится, оттолкнув инстинкты подальше. — Я не гей, Питер, — повторил Тони ещё мрачнее. — Я сплю с кем хочу, но не более. — Это значит, что ты бисексуален. Или пансексуален… Тони посмотрел на него, как на последнего кретина, и таким же тоном спросил: — Зачем на всё вешать ярлыки? — Ярлыки помогают разобраться в ситуации, — Питер пожал неловко плечами. Он явно ощущал, буквально кожей как Тони раздражался всё сильнее. — Они делают всё проще, знаешь. Это не оскорбительно… — Как насчёт того, чтобы повесить ярлык «не интересует» на этот диалог? — хмыкнул Тони, окинув его придирчивым взглядом. — Этот диалог, Питер, он меня не интересует. — Я понял, — поёжился тот, вспоминая, почему так не любил спорить с Тони. У того были жуткие проблемы с агрессией. — Но какая разница, если… — Трахаю я, а не меня, — Старк резко повысил тон, — в этом разница. Я, блять, не опускаюсь. Опускается? Значило ли это, что Питер опускался для него? Значило ли это, что Тони не уважал Питера как личность в таком случае? Ведь эти действия, по его словам, имели негативный окрас, вообще всё, что не было классически мужским, было для Тони неприемлемым. Тони вообще считал Питера мужчиной? — Что насчёт меня, в таком случае? — он решился спросить прямо, глядя тому в глаза. Черты лица Тони под его взором мгновенно напряглись и тут же расслабились, как в еле заметной судороге, а затем он покачал головой, почти что разочарованно. Как и когда интервьюер задавал каверзные вопросы. Питер не понимал Тони, но он сомневался, что кто-либо понял бы. — Снова ты о себе, — вздохнул Тони, сменив тему так быстро, что Питер не успел опомниться. — Ты разве не думаешь, что они напали на меня, как чёртовы коршуны? Что я жертва в этой ситуации? Тони при этом выглядел жалобно. Будто бы его и правда расстроило то, что произошло на интервью, и хоть Питер чувствовал лёгкий налёт манипуляций, он сжалился. Он всегда был тем, кто давал слабину, иначе большинство их конфликтов рисковали разрастись в настоящую ссору. А ссора в драку. А драка… Тони бы убил его по неосторожности, потому что не умел проигрывать. — Я не знаю, — отступил Питер, — наверное, ты прав. — Не сомневайся в этом, — оживился тот, отобрав у него пульт. — Ну что, — на его лице появилась мягкая улыбка, обманчиво-сладкая до того, что Питер поверил и расслабился, — в постель? Расслабился для того, чтобы замереть в ещё большем напряжении сразу же после осознания. Тони только что сказал нечто не очень приятное, но Питер уже упустил момент сказать об этом, и теперь это напряжение так и висело раздражающе в воздухе. И замечал его только Питер. Тони уже наклонился к его шее, рассказывая, как хорошо и нежно будет любить его сегодня, и Питер ощутил, как быстро его кожа покрылась мурашками, а сердце подскочило к горлу, загромыхав. — Хорошо, — выдавил нехотя он, — папа.***
— Что? — Питер непонимающе уставился на Мэй, прекратив очищать картофель. Та, сидя напротив, помешивала чай, иногда странно поглядывая на племянника, и Питер не выдержал. Он вообще в последнее время становился всё более нервным. — Ты будто бы хочешь что-то сказать, но не можешь. — Просто думаю, — пожала плечами Мэй, улыбнувшись слабо, — ты вернулся домой совсем недавно, но уже скоро уедешь в Массачусетс. Это хорошо для тебя, но мне… — Что? — Ты же мой любимый мужчина, — усмехнулась она, — мой помощник и моя опора. Я не хочу тебя отговаривать, Питер, я просто… Это звучало так, словно Мэй его отговаривала, что захлестнуло волну возмущения внутри Питера. Он заслуживал этой возможности, он мечтал поступить в MIT и сейчас он был уверен, что со всем справится. И ему даже не нужна будет помощь Тони, он сможет поступить своим умом. Почему бы им всем, ЭмДжей и Мэй, просто не порадоваться за него — просто, чёрт возьми, порадоваться его успехам. — Знаешь, — она вдруг нахмурилась, — это глупо, возможно, но я все последние годы держалась на плаву и работала не покладая рук, потому что у меня был ты. Ты был моей ответственностью. А потом появился Старк, и я… — Давай не будем, — раздражённо отмахнулся Питер. — И я почувствовала, что дать тебе больше, чем он, не смогу, — невозмутимо продолжила Мэй. — Я почувствовала, что его финансирование, его гениальные мозги — это то, что тебе нужно на этом этапе, а я буду только мешать. Но, Питер, — её губы задрожали, и она вновь растянула их в шаткой улыбке, — не было и дня, когда я о тебе не думала. Я никогда не оставляла тебя. — Я знаю, — вздохнул Питер, принявшись ещё усерднее очищать картофель. Ему не нравилось то, что Мэй говорила, но ещё больше его сбивала с толку его собственная реакция на это. Он ей не верил. Она старалась для него, пыталась быть хорошей тётей. Но если бы Питер оказался в ситуации с её перспективы, такого бы просто не произошло. Ни на базе, ни на выпускном, нигде. Он бы не позволил своему ребёнку пройти через это, он бы узнал, он бы спас... — всё в порядке. — солгал он. — У тебя есть я, — настояла она, — что бы ни случилось, что бы ты ни натворил, у тебя есть я и это никогда не изменится, орешек. Даже если будет казаться, что это конец света, — Мэй правда хотела сказать что-то другое, но не решалась, — возвращайся домой. Ей не нужно было уточнять, Питер и без того её понимал. Это общение загадками длилось словно целую вечность, и он наловчился. Если Тони сделает нечто ужасное, если их отношения разрушат Питера до конца, ему будет, где похоронить своё сердце — вот, что хотела донести Мэй. Тони ничего с ним не сделает. Она ничего, блять, о них не знала, она даже не знала Тони... «У тебя есть я» Где она была, когда он лежал там, прикованный наручниками? Где она была, когда его клеймили репульсором? С Хэппи? За всё время... Почему она просто не позвонила в полицию, раз стала подозревать? Почему не приехала за ним на базу? Почему не предприняла хоть что-то, а теперь сидит с грустным видом, пытаясь удержать его в Квинсе? Это, чёрт возьми, несправедливо. — Я ларблю тебя, — пропела нежно Мэй, утирая слёзы, и внезапно, вперемешку с ожидаемой жалостью, Питер ощутил отвращение. — И я, — вяло ответил он.***
— Сейчас выпадет что угодно полезнее Морти! — скрестил пальцы Рик, пока унизительное колесо крутилось. — Ха! — наконец остановилось то, — пара воронов, вот и всё, Морти, ты уволен. Любимый мультфильм из раннего подросткового периода стал надоедать. Питер продолжал смотреть новые серии, ждал следующего сезона, но его угнетали взаимоотношения главных героев. В частности, его угнетало отношение Рика к Морти. Насколько же легко заменить кого-то, кому еще вчера ты врал о бесконечности вместе? Невероятно. — Пошёл ты, Рик, ты просто пытаешься выставить меня бесполезным! — выкрикнул в сердцах Морти, и Питер закивал, искренне ему сочувствуя. Наверное, то, что он был настолько эмоционально присоединён к персонажу вроде Морти, было плохим знаком, потому что роль Рика была уже, очевидно, занята. Питер мог свободно анализировать ситуацию на экране и точно знал, что лучшим вариантом для Морти было бы уйти, а точнее позволить Рику заменить его, ведь тот так и кичился таковой возможностью. Но, примеряя этот совет на себя, он тут же сникал. Ему не было плохо прямо сейчас, только временами, и да, он испытывал некую тревогу от присутствия Тони, но это незначительно. Ему хотелось думать так. Сейчас Питер был в норме, лежал на постели в своей комнате в ожидании Хэппи, который должен отвезти его обратно в Квинс, потому что они с Тони не были готовы съехаться обратно. Да, Тони сказал, что им нужно пожить вместе, чтобы заново привыкнуть друг к другу, и тогда все наладится. Питер хотел ему верить, потому что на его вере и держался весь этот воздушный замок, просто… — Эй. Иногда у Питера бежали мурашки по коже от него. Иногда ему казалось, что тот видит его, где бы Питер ни прятался. Иногда ему снились те жуткие кошмары, где Тони его насилует. Иногда вместо Тони в этих кошмарах это делал Бен, и Питер не мог не винить Старка, не мог не злиться. Но и показывать злость он тоже не мог. Он проглатывал её вместе с обидой и болью, вместе с возмущениями и страхом, которые переполняли его с каждым днём всё больше. Питер крупно вздрогнул от его бесшумного появления, но вложил в спокойный вид все свои силы, одной волей оставшись на месте. Ему не нравилось, что он лежал животом вниз, это делало его более доступным, и Питера уже тянуло прыгнуть на потолок, откуда его было бы проблематично стащить. — Эй, — отозвался он вяло, упрямо наблюдая за действиями на экране. Тони опустился на кровать рядом и вдруг погладил его настойчиво по пояснице, неоднозначно забираясь ладонью под резинку его штанов. Домашних свободных штанов с дурацкими Дарт-Вейдерами. — Смотришь мультики, как хороший мальчик? — Питера передёргивало от этого. Чёрт, он всё ещё не верил, что Тони это правда нравилось. Вся эта игра в непонятный, кажущийся не очень легальным возраст, инцестуальная и нездоровая. Тони это казалось уместным, горячим, соблазнительным — то, как Питер лежал в глупой пижаме за просмотром анимационного сериала. И Питер не мог не думать об этом, не мог не вспоминать сирот из приюта, руки Тони на их бёдрах, их животах и… Тони был плохим человеком. Тони делал плохие вещи: с ним, с другими, с самим собой. Но Питер не переставал любить его, ценя те редкие моменты, когда они были счастливы. Когда-то давно, по ощущениям, много лет назад, а может быть, даже в другой вселенной. Питер помнил то опьянительное чувство полноценного счастья и не хотел сдаваться. — Дашь папе развлечься с тобой немного? — протянул вкрадчиво Тони, придвигаясь теснее. Питер подавил разочарованный вздох. — Я не хочу, — попытался мягко отвязаться он, отодвинувшись, но Тони с лёгкостью притянул его обратно, резко стащив мальчишеские штаны вниз. Питер лишь обречённо закрыл глаза. — Прости, я думал, ты согласился выйти за меня? — усмехнулся над ним Тони, седлая его обнажённые бёдра. — Я твой будущий муж. — Я знаю… — начал было Питер, но тут же был прерван. — Мне не нужно бабское нытьё и отговорки про мигрень, — огрызнулся Старк, — было бы нужно, я бы женился уже давно. От тебя я жду послушания, — надавил он, и Питер под призрачным весом вины прогнулся, — которое ты мне обещал. Питер помнил это иначе. Он помнил клятву любви и верности, но не помнил подписания рабского контракта, где было бы сказано что-то о послушании. И какая-то трезвая часть Питера очень хотела постоять за себя, возмутиться, сбросить не такой уж тяжкий груз со своей спины. Он же мог. Он был сильным, он ничего не боялся. Он ставил на место грозных преступников, выдерживал на себе целые автобусы. Поезда! Однако на деле Питеру нечего было ответить, нечего было возразить, ведь это ни к чему не привело их в любом случае. Он не хотел злить Тони, не хотел всё портить, так что молча потянулся за пультом, чтобы выключить телевизор. Тони столкнул тот на пол. — Нет, я хочу, чтобы ты продолжал смотреть, — объяснился он, но Питер решительно ничего не понял, — продолжай смотреть туда, детка. Будь терпеливым мальчиком, пока папа с тобой играет. Двенадцать? Или, быть может, десять? Насколько юным Тони его представлял? Насколько юным хотел видеть? Питер уже чувствовал, как тошнота подкатила к глотке, а его глаза горько заслезились. Это же просто секс, просто фетиши, ничего страшного. Они делали это раньше, и Питер был в норме. И сейчас… «Я никогда не был в норме» — вспомнил он. С самого первого раза, с первого дня совместной жизни, когда ему было так страшно, что сердце подскакивало к самому горлу, а Тони продолжал кусать, сжимать и тереться об него. Питер никогда не хотел заниматься сексом. — Такой гладенький, — простонал Тони, уткнувшись головкой в сжатое кольцо мышц. Он не пытался протолкнуться, но торопливо ласкал себя, наблюдая за тем, как Питер с усилием держит взгляд на экране, — волшебный, волшебный мальчик. Тебе это нравится? Нравится чувствовать, как папа любит тебя? Хочешь, — он с придыханием затих, толчки в руку ускорились, — хочешь, я порву твою маленькую дырочку? Ты уже готов к моему члену, ты был создан для этого. Так хорошо, так правильно растянешься для меня… В такие моменты он искренне презирал Тони всем своим существом. Это не делало Питера лучше или хуже, это просто накатывало на него, стягивая грудную клетку тупой болью, и тяготило неприятными мыслями. Питер ненавидел близость до обжигающих слёз в глазах, сосредоточенных на кривой анимации, до хриплых всхлипов в ладонь. Наверное, он никогда ни с кем не сможет заниматься сексом. Наверное, ему пора признаться в этом Тони. — Скажи, что хочешь этого, Питер. — потребовал тяжело тот, навалившись всем весом. Грузный, потный, пропитанный табачным дымом и предэякулятом, и Питер жалко заревел, как придавленный колесом котёнок, — Говори. Хочешь? Вот бы Питеру хватало смелости на настоящее признание. Он бы признался в том, как ему плохо. Он будто бы был осквернен, опозорен, виноват в чём-то перед высшими силами, как и каждый раз, когда Тони прикасался к нему, несмотря на ту абсолютную эйфорию, которую Тони дарил ему раньше. Но он не хотел быть эгоистом. Он проглотил чувство дискомфорта. Вместо правды Питер прошептал задушено и разбито, давясь рыданиями: — Да, папа. Тони сбился с ритма. Стал утыкаться в него неаккуратно, грубо, липко и через несколько секунд с низким стоном кончил ему на поясницу, ненадолго прижав его лицом к кровати. Затем он поднялся над его телом, напоследок поцеловав Питера в висок и немного подрагивая от оргазма. — Вот видишь, — усмехнулся он, заправляя мягкий член в штаны, — дело на пару минут. Питер ничего не ответил, мокрый от слёз и соплей, лежащий на влажной от его плача простыне, и только тихонько сопел, подвывая еле слышно от жалости к себе. Тони не заметил. Или привык. Или никогда не считал нужным одарять это вниманием. Это был просто секс. — Это даже не секс, — разочарованно заметил Тони. Точно. Питер не мог дать ему даже этого. — Хэппи подъезжает, приведи себя в порядок, — уходя, бросил мужчина, и Питер, не придя в себя, кивнул. Ему хватило сил только на то, чтобы перевернуться на бок, так, чтобы видеть, как Тони подходит к двери. — Хорошо, пап, — слабо ответил он и тут же осёкся, покраснев до кончиков ушей. Это было глупо. Случайно. Ему это не нравилось, он никогда не хотел так называть его… Питер прикрыл лицо ладонями, отведя взгляд, но всё равно заметил, что Тони встал у порога, как вкопанный. Он мог высмеять его. Возможно, Тони возбуждало это в постели, но в повседневной жизни они такого не практиковали, а если Тони не говорил об этом, то он этого и не хотел. Питер в очередной раз себя подставил. Самое время стать посмешищем — он зажмурился крепко-крепко, как если бы прятался от монстра под кроватью. Нельзя стать замеченным, нельзя попасться... Неожиданно Тони его похвалил: — Умница. И предательская улыбка сама пробежалась по его губам — Питер украдкой поднял глаза лишь для того, чтобы увидеть довольное, гордое лицо Тони. Боже, он бы пошёл против Капитана Америка во второй заход или даже против армии суперсолдат, лишь бы Тони продолжал им гордиться. Его пробрало на истерику, и он зарылся лицом в простыни, плача в голос, когда мужчина тихо вышел за дверь. Питер презирал Тони. И точно так же он презирал себя.***
ЭмДжей не отлипала от своего телефона ни на секунду. Питер не хотел лезть в это, но у него был сверхслух, и каждый раз, когда она включала голосовые сообщения, Питер слышал в динамике её наушников голос Гарри. Он ненавидел долбаного Гарри, и он ненавидел то, что ЭмДжей постоянно была занята им. Пару дней назад Питер предложил ей зависнуть втроём — он, она и Нед, — и устроить киновечер, на что та отшутилась: «Снова Звёздные войны? Мне можно просто не приходить». Гораздо интереснее было бы слушать о том, как Гарри круто обкурился и видел, как дорожные знаки дерутся друг с другом. Имбецил. С Гарри они больше не виделись, и Питер не очень-то хотел, просто… Он настолько сильно не воспринял Питера всерьёз? Он всё ещё общается с Мишель! Они сблизились лишь в последние пару месяцев, а она уже предпочитает его компании тупую болтовню Озборна. — Что насчёт поступления? — отложив, наконец, смартфон, спросила ЭмДжей. Она перевернулась на живот, подложив руки под голову, и любопытно уставилась на него, как если бы Питер был клипом на ютубе, который она поставила на паузу. Просто продолжай говорить, будто ничего не произошло. — Массачусетский технологический, — повторил терпеливо Питер, — я всё-таки решил. — Вы с Недом поступаете вместе? Круто, — присвистнула она. — Я выбрала Стэнфорд, осталось надеяться, что он выберет меня, — усмехнулась девушка, ожидая его реакции. Питер только вскинул брови, слабо улыбнувшись. — Что насчёт Гарри? — спросил он, хотя заранее знал ответ. Он уже слышал всё, что тот ей так воодушевлённо рассказывал. — Мы просто друзья, — быстро отмахнулась та. — Я не об этом, — сдержал прилив раздражения Питер, — я о том, куда он поступает. — В Стэнфорд, — по лицу Мишель стало понятно, что продолжать эту тему она не хотела бы, однако она договорила, — так получилось. — Конечно, — фыркнул Питер, — сразу после того, как ты сказала ему, куда поступаешь? — Даже если и так, разве это не… — она старательно подбирала слово. — Не, не знаю, э-э… мило? — Мило? — вспыхнул тут же Питер, подскочив на кровати. Он сел, глядя на неё сверху вниз, и та ожидаемо поднялась следом. — Мило — быть богатым сынком, который может поступить в Стэнфорд просто потому, что туда поступает понравившаяся ему девчонка? — Это немного грубо, тебе не кажется? — нахмурилась ЭмДжей, осадив его. — Смешно, что это говоришь ты. — Я? — Питер повысил голос неожиданно даже для самого себя. — Ты, — в тон ему ответила она, — Ты же встречался с грёбаным миллиардером, который мог бы купить весь город, а то и весь штат! Тебе ли говорить что-то о Гарри? — При чём тут Тони? Как он связан с… — Забудь, — закатила глаза ЭмДжей. — Вы расстались, а ты всё ещё ведёшь себя так, будто он твой парень, которого надо защищать. — Что с того? — возмутился Питер. — Он маньяк! — прикрикнула на него подруга. — Он бы тебя убил голыми руками прямо на выпускном. На испорченном, выполированном до блеска выпускном, который он у тебя забрал. Ты понимаешь это? — Питер лишь смиренно слушал её, понимая, что в чём-то она права. — Меня радует только то, что он оставил тебя в покое, что неудивительно. Тут Питер осёкся. — Что ты имеешь в виду? — Это бы всё равно бы случилось рано или поздно. Ты бы понял, что к чему, а он бросил бы тебя и нашёл другого молодого наивного мальчика, — безжалостно отчеканила Мишель. — И даже не вспомнил бы тебя! Я не удивлюсь, если у него вдруг появится новый протеже, которого он будет совращать... Это могло быть правдой. Питер не был слеп или глуп, он видел и слышал всё, что творил Тони, и он знал, что никогда не будет уверен в верности того. Тони, вероятно, хотел Гарри. Он хотел Пеппер. Он хотел ЭмДжей в ту ночь, когда напал на Питера. Возможно, у Тони тоже где-то припрятано колесо всего, что лучше Питера. Как скоро Тони потеряет интерес и откажется от него и своих громких слов любви? — Уходи, — вздохнул Питер. — Что? — подумав, что ослышалась, уточнила Мишель. — Уходи, — твёрже повторил он, швырнув ей её сумку. — Проваливай из моего дома. — Ты чего? — Можешь хоть сторчаться, — прошипел он, наклонившись к ней, — но знай, как только Гарри разгадает тебя и увидит, что нихрена, кроме осуждения, зависти и тоски в тебе нет, он потеряет интерес. Что? — разглядев шок в её глазах, усмехнулся он. — Тебе больше нравится оскорблять и унижать, чем слышать такое в свой адрес? Не такая ты и правдолюбка. Ты просто стерва. — Пошёл ты, — выплюнула та, схватив свою сумку, и выбежала из его спальни. Спустя минуту, Питер услышал, как хлопнула входная дверь, и вздрогнул всем телом. Почему он так сорвался на Мишель? Зачем? Питер мерил комнату шагами, нервно сжимая телефон в руке, и, не дождавшись первого сообщения с другой стороны, написал сам. (Вы, 19:15) «Я сделал такую глупость» (Вы, 19:15) «Я очень сильно обидел Мишель» Он повалился вниз на кровать, зажмурившись и прижавшись к подушке в отчаянном глухом крике. Его лучшая подруга! Он поступил так некрасиво с лучшей подругой! Они так давно дружат, он так любит её, они прошли через очень многое вместе! И неужели это конец? Конечно, она была жестковата и груба временами, но это же её характер, он любил её и так... — Что она сделала? — первое, что спросил у него Тони. Уверенно, властно и чётко. Он не обвинял его, он не вникал в ситуацию, он заранее для себя решил, что Питер не виноват, и для Питера это многое значило. Так Питер чувствовал себя особенным. — Она сказала, что если бы мы не расстались, ты всё равно заменил бы меня, — признался Питер, и его удивило, насколько высоко и жалобно звучал его голос. — Сказала, что тебе понадобился бы новый молоденький мальчик. — И что сделал ты? — терпеливо выпытывал тот. — Я её выгнал, — выдохнул сокрушенно Питер, — назвал стервой. Я так, так сожалею об этом, я уже скучаю по ней, Тони... Я хочу извиниться перед ней... — Не смей, — процедил тот, и Питер испуганно замер, прижав телефон к уху, как если бы от этого зависела чья-то жизнь. — Она и правда малолетняя стерва. Таких девочек надо ставить на место, Питер, ты всё правильно сделал. Слышишь меня? Ваша псевдо-дружба строилась на том, что ты вечно всё терпел. Питер поражённо замолчал, не зная, как ответить. Тони был, наверное, прав? Тони же всегда прав. — Без неё тебе будет лучше. Я бы не хотел видеть её недовольную мину на нашей свадьбе, детка, — засмеялся он, и Питер тут же поддался ласке, улыбнувшись мягко. — Ты моя умница. Ты защитил нас. Защитил меня. — Я люблю тебя, — прошептал, закрыв глаза, Питер. Сейчас ему даже казалось, что он не был абсолютно не прав в этой ситуации. Тони похвалил его... — Я знаю, — протянул довольно Старк. — И я люблю тебя, малыш. Я смогу заменить тебе всех, — пообещал он, — не волнуйся об этом. Питер ни разу не думал плохо о Мишель, на самом деле, то были слова Тони, которые он всего лишь запомнил, но... Быть может, Мишель и не была ему такой хорошей подругой. Быть может, Тони действительно сумеет заменить ему всех. Как заменил Бена. Или отца. Он заменил ему Бена. Он заменял ему Ричарда. — Мне нужно вернуться к работе, Питти, а тебе уже пора спать. Детское время кончилось, а? — засмеялся бархатно Старк, но Питер едва его слышал. Питера пробрала дрожь от собственных мыслей, и он, как в бреду, пробормотал: — Спокойной ночи, пап. — Питер, завязывай, это чертовски горячо, ты же знаешь, как мне... Питер взвыл, тут же сбросив звонок. Он такой придурок, почему он каждый раз должен был так лажать? Его лицо горело стыдом, его руки крупно тряслись. Он катился в Ад по наклонной.***
— Почему ты не хочешь посмотреть Рик и Морти? — спросил недовольно Нед, скрестив руки на груди. Питер тут же вынырнул из своих мыслей, невольно отшатнувшись от друга, но через мгновение осознал всё и расслабился. Точно, он был в гостях у Лидсов. Всё было отлично. — Неважно, — пожал он плечами, — перерос. — Ладно… — недоверчиво протянул Нед, и тут его глаза загорелись идеей. — По-моему, у меня на диске записаны все части Супермена. Подожди! И несмотря на то, что Питер не демонстрировал особого желания, они смотрели чёртового Супермена весь вечер. Питеру он не шибко нравился — уж слишком идеальный, как герой, так и фильм. Над Зелёным Фонарём хоть посмеяться можно было, а тут… Духотища. — Я веду к тому, — рассуждал возмущённо Нед, — что даже у Супермена есть враги, которых ему не удаётся сразить своей силой, а ты говоришь, у тебя нет плана Б? — План Б — не облажаться с планом А, Нед. — И какой план А? — Полагаться на свои силы, — хмыкнул Питер, с трудом отводя взгляд от миски с начос. Чёрт, он же знал, что идёт к миссис Лидс с её охренительно вредной и вкусной едой! — Я не Супермен, у меня нет, типа, прописанного сценария с картонными злодеями. — Брось, Питер! Ты же понял меня, речь не о реалистичности, — Нед так громко и вкусно жевал, что Питер еле сдерживал свой голод. Начос чудесно пахли сыром и острым соусом, а он на своих чёртовых салатах скидывал только желание жить. — Речь о том, что некоторых злодеев ты и со своей силой не одолеешь. Они могут нацепить на тебя какой-то блокатор или накачать тебя чем-то… Блокатор вроде наручников. Накачать, типа алкоголем? Питер не пил в присутствии Тони больше ни разу, внутренне понимая, что нужно быть начеку. И он больше не видел тех грёбаных адамантиевых браслетов, Тони хорошо понял его отношение к ним. — Что? — рассеянно переспросил Питер. — Комиксы, Пит! Ты зря перестал их читать, особенно сейчас, с твоей насыщенной геройской жизнью! — Нед был воодушевлен больше, чем Питер, гораздо больше. И, что удивительно, в нём не было ни капли зависти. В нём не было тупого желания учить Питера жить и поливать дерьмом его парня. В нём не было нелепой, неуместной влюблённости в лучшего друга. Да, поэтому эта тусовка не включала в список гостей ЭмДжей. Пошла она к чёрту, пусть зависает с придурком Гарри. — Как у вас дела с Бетти? — сменил тему Питер, стараясь не думать о Мишель. Нед немного помолчал, раздумывая над ответом, и в конце концов вздохнул: — Мы расстались. Ей теперь нравится Дэвис. Он типа накаченная версия меня. — Что? — опешил Питер, тут же перейдя в атаку. — Вот сука. — Эй, — нахмурился Нед, отложив миску начос на столик, — полегче. Питер, она мне нравилась, я был влюблён в нее и, честно говоря, я всё ещё влюблён в неё. — Разве… — Питер не переставал удивляться, — разве ты не злишься на неё? Я думал, мы… — Мы - что? — округлил глаза Нед, — Будем обсуждать девушку, с которой у меня были потрясные первые отношения? — насмешливо произнёс он, и Питера неприятно уколола зависть. Тони вряд ли говорил, нет, вряд ли он даже думал так о Питере после их расставания. — То, что теперь ей нравится Брэд, и она призналась в этом, не делает Бетти плохой, — развёл он руками. Нед отреагировал на предательство ужасно спокойно. Он не хотел навредить Бетти, он не хотел её оскорблять даже в компании Питера, с которым дружит почти что всю жизнь. Питер молча отвернулся к экрану. Реакция Неда казалась странной, слабой, даже противоестественной. Тем же вечером Питер обратился с этой тревогой к единственному, кому мог доверять. И Тони сказал: — У нас взрослые отношения, — он зевнул, и Питер услышал, как на фоне приятно жужжит кофеварка. Так уютно. — Можешь представить меня сочиняющим дифирамбы по всем бывшим? Чёрта с два. — Да, но… — Питер прикрыл глаза, уронив телефон рядом на подушку. Он одновременно верил каждому слову Тони и, казалось, был напряжён даже в телефонном разговоре. — Ты говорил глупости, я говорил глупости, — продолжал успокаивать его Тони, — мы всё это решили и остались вместе. Мы женимся. Что насчёт Троя и Габриэллы? Расстались. Порвали. Подошли к конечной. Понимаешь? Питер не хотел злорадствовать, но Тони его откровенно подстёгивал, и он не смог удержать смешка. Всё было верно. Они поженятся, а Нед и Бетти — нет. У них были настоящие отношения, в которых много разногласий, но безусловная любовь. Они были семьёй. Это дорогого стоило! — Спасибо, — выдохнул с облегчением Питер. — В любое время, малыш.