Джолин, Джолин, Джолин, Джолин! Я вынуждена умолять тебя, Ведь моё счастье в твоих руках, Всё зависит от твоей воли, Джолин!
Питер еле разлепил отёкшие от слёз веки, болезненно застонав. Он боялся пошевелиться, помня, сколько страданий это принесло ему, по ощущениям, пару минут назад. Как долго он был в отключке? Судя по всему, он уже не лежал на полу, он был на кровати, в лицо били солнечные лучи, всё ещё был день. Питер с осторожностью повернул голову вбок, почувствовав чужое присутствие, и крупно вздрогнул, подавив в себе жалкий скулёж. Тони смотрел на него в упор. Они молча буравили друг друга взглядом, пока Тони наконец не заговорил: — Я обработал ожог и наложил повязку на твою ногу. — его рука ласково зарылась в волосы Питера, пока тот панически трясся, окаменев, и пододвинул мальчишескую голову ближе, уткнувшись своим лбом в его. Сука, словно он оказал ему огромную услугу. — Ты будешь в порядке. Ты проспал целых три часа… — Я был без сознания. — сипло заметил Питер. Кажется, он перенапряг своё горло, когда плакал и кричал от боли. Потому что Тони стрелял в него. Пытался убить его, а перед этим изнасиловать. Ни черта Питер не забывал, он вырубился от болевого шока, а не впал в кому и амнезию. — Ты будешь в порядке, — повторил глупо Тони, как мантру, и Питер в жажде спокойствия попытался расслабиться. Быть может, Тони наконец успокоился, перестал быть кровожадным животным и смирился с тем, что они расстаются? Мужчина наклонился к нему, заглядывая заискивающе ему в глаза, — мы будем в порядке. — и тут Питер резко подался назад, отстранившись. Конечно, Тони продолжал бредить. — Никаких «нас» не будет. — отрезал он, ощетинившись, и Тони в ту же секунду помрачнел, нахмурившись. Точно капризный ребёнок, которому не давали желанную игрушку, избалованный, гадкий ребёнок из зажравшейся буржуазной семейки. — Ты пытался меня убить. — Ты желал мне смерти. — процедил тот обиженно. Грёбаный клоун — желать смерти и пытаться убить не одно и то же! Питер так хотел закричать это ему в лицо. — Ты говорил вещи гораздо хуже. — сказал вместо этого Питер, и Тони порывисто поднялся с кровати, нарочно задев его ногу. Питер зашипел сквозь зубы, скривившись, но Тони был прав — он регенерировал. Боль не была столь сильной, и он утешал себя тем, что скоро сможет вернуться домой, но пока что ему было страшно даже подниматься. Питер сел и потянулся к карману своих джинс, чтобы достать телефон — нужно было проверить, не звонила ли ему Мэй, не писали ли друзья. Господи, ЭмДжей и Нед… Когда они переедут, ему придётся оставить их позади? Что, если Тони навредит и им тоже? Нет, он бы не стал, правда ведь? — Где мой телефон? — выругался Питер, не найдя тот нигде. — Ты имеешь в виду мой телефон, сделанный в моей компании и купленный на мои деньги, который я подарил тебе? — не упустил возможности уколоть его Тони. — Можно подумать, ты за него платил. — тихо проворчал Питер, но судя по напряжённой фигуре того, этой громкости было достаточно, — Где он? Мне нужно позвонить домой. — Ты останешься здесь, — проигнорировал тот, — пока я не решу, что ты свободен. Гнев вскипел глубоко внутри Питера, в ушах вновь застучало. Да кем он себя возомнил?! Если Питер решил уехать, он уедет! Этот долбаный псих не будет указывать ему, что делать, Питер и так вечно прогибался! Что он сделает, застрелит его? — Ты не можешь решать ничего за меня, мы не вместе. Да даже если бы были, нормальные люди не поступают так! — возмутился Питер, и следующее слетело с его языка с поразительной лёгкостью. — Я тебя больше не люблю. — и это ощущалось как умиротворение. Это было правдой, с которой было страшно сталкиваться. Он не любил Тони, и сейчас казалось, что уже давно. Он просто привязался. А вдобавок ещё и был слишком испуган, чтобы признаться в этом. — Закрой рот, — прорычал предупреждающе Тони, — ты несёшь бред. — А то что? — нарывался откровенно Питер. — Отрежешь мне язык? Так ты сказал Мишель? А потом, может, изнасилуешь мой труп? Что ещё ты можешь сделать такого, что перекроет всё, через что ты меня протащил? — губы Питера задрожали. Теперь, когда он это озвучил, это было реальнее некуда. И это он пытался исправить, починить, вылечить? Безнадёжно. — Я тебе жизнь спас! — закричал Тони отчаянно, взмахнув кулаком в воздухе, но так и не ударил, — Я свою, — кулак приземлился о его грудь пару раз в эмоциональном жесте, так до нелепости театрально, — свою жизнь за тебя готов отдать. Я единственный, кто так тебя любит! Он мог в это верить, но это была неправда. Питер не верил ему, в любом случае, для него любые клятвы Тони теперь были фикцией. Как можно верить человеку, который обещает любить и заботиться, а потом поджаривает тебя заживо? — Ты мне никто. — выплюнул с отвращением Питер. И тут же пожалел об этом, увидев дикую гримасу мужчины. Тони кинулся на него, крича что-то ядовитое и гнилое, что Питер не сразу разобрал, упав под его весом обратно на постель, зажатый и испуганный. Его охватила паника, и он замер, как пойманный удавом кролик. Питер выставил руки вперёд, и Тони перехватил те, сжав, и затряс Питера в своей хватке бессмысленно, вытряхивая самую душу. — Да пошёл ты, блядь! Ты просто мразь, лживая мразь! Говорил, что любишь меня, что не можешь без меня жить, сука. — злые слёзы покатились по заросшим щетиной щекам, закапали Питеру на лицо, пока он пытался отпихнуть Тони, но всё бесполезно, он был истощён и запуган. — Из всех тварей, что я встречал, ты самый мерзкий! Ты меня никогда по-настоящему не любил! Никогда не любил? Питер?.. Было бы ему так больно расставаться с Тони, даже при полном осознании токсичности их отношений, если бы не любовь? Терпел бы он все те унижения, через которые ему пришлось пройти ради них, если бы не любовь? Любовь погубила его. Она испарилась, растворилась в воздухе сводящим с ума дурманом, оставив после себя пустоту, но это не было виной Питера. Тони всё разрушил, показав свою истинную сущность. — Я для тебя, — Тони задохнулся всхлипом, покачав головой, — я всё для тебя делал. Всё. Но это не так, Питер понимал это кристально ясно сейчас — Тони делал всё, чтобы Питер не ушёл от него, чтобы удержать его, чтобы пользоваться. Это было не искреннее желание заботиться и отдавать, это было манипулированием с целью завладеть и шантажировать. Это не то же самое. Питер бы никогда не поступил так с тем, кого любит. — Я скажу. — согласился он еле слышно, когда Тони, рыдая, рухнул сверху и прижал его к кровати всем телом. Тони плакал у него на плече, сжимая в своих мозолистых пальцах его волосы, и шумно дышал ему в шею, капая слезами на его кожу. — Скажу, что ты ничего со мной не делал. Что ты был мне… как опекун. — Люби меня, — попросил его Тони вымученно, — пожалей меня, — и это так сильно напоминало Питеру самого себя. Вот они и поменялись ролями, только пользы это не приносило. Питер не двигался под ним, радуясь только тому, что Тони хотя бы не домогался его, пусть и по-странному вжался в него всем своим существом. Словно в попытке врасти в него, слиться, стать единым целым. Питер лежал, раскинув руки и ноги в стороны, и пялился бездумно в потолок, ожидая, когда ему можно будет уйти. Наверное, он был измучен. Наверное, попытайся Тони что-то сделать с ним, Питер бы позволил, только бы уйти.***
В центре Нью-Йорка произошло целое собрание общественности, казалось, весь город пришёл посмотреть и послушать их, не иначе — Питера пробивала паника, когда он смотрел в эту толпу и сталкивался с сотней пар глаз сразу. Он стоял на оборудованной для них сцене, рядом беззаботно посвистывал Старк, позади было целых три телохранителя, и всё же Питер чувствовал себя не в безопасности. Некоторые, да чёрт возьми, огромное количество зевак пришли в одежде на тематику Железного Человека — на них были футболки с тем, бейсболки, они держали в руках плакаты и таблички с надписями в поддержку Тони. Заранее были настроены против Питера и правды. Он сжал края бесформенного худи, топчась на месте, как вдруг по лестнице сбоку поднялась Пеппер, рукой приглашая его к трибуне. Питера трясло, но он подошёл, неловко постучав по микрофону пальцем. — Здравствуйте. — робко поздоровался он, и ответом ему была тишина, гробовая тишина от тысячи человек сразу. Зато он мог слышать их перешёптывания, смешки, ядовитые комментарии. «В жизни посимпатичнее» «Такой твинк, я думаю, я видел его в порно» «Ему точно есть семнадцать?» «У меня бы не встал на такое» «Позорище, он будто заплачет сейчас» «Хочу укутать его в одеяло, бедный малыш» «Все же знают, что у Тони Старка есть куча вариантов?» «Да, я бы тоже предложил ему стажировку» Питера прошиб холодный пот, он глубоко задышал, пытаясь успокоиться. Его все ненавидели просто за то, что его имя появилось в заголовках рядом с именем Тони, и он знал это. Он готовился. Почему тогда так страшно? — М-меня зовут Питер Паркер, и сегодня я тут, чтобы ответить на ваши вопросы, — Пеппер дала ему набор карточек с вариантами ответов на разные вопросы, заранее предупредив, чтобы он ответил максимум на пять, и поэтому, когда поднялся невыносимый гвалт и защёлкали вспышки фотокамер, провоцируя нелучшие воспоминания, он ткнул пальцем наугад, — Вы, сэр. — Здравствуйте, мистер Паркер. Я Джон Левинсон, канал WNT, — представился вежливо тот, сияя белозубой улыбочкой, — Многие интересуются вашей историей знакомства с мистером Старком. Вы были замечены в СтаркИн вместе, в интернет попали ваши совместные фото с прогулок и отдыха, поговаривают, вы были на личном острове Железного Человека. Как вы это прокомментируете? — Мы с мистером Старком, — Питер слегка запнулся, он отвык называть Тони подобным образом, но быстро взял себя в руки, — познакомились во время отбора на сентябрьский грант, я был в числе кандидатов. — Тони Старк пришёл лично к вам? — скользко уточнил Джон. Питеру он был неприятен даже визуально: платиновые волосы зализаны назад, нос высоко задран, глаза прищурены. — Его впечатлила моя заявка, — повторял зазубренные строки Питер, пожимая плечами и улыбаясь, — сам до сих пор гадаю, почему мне так повезло. — Думаю, все догадываются о причинах, — неприятно усмехнулся Левинсон, и он опешил. — Говоря об этом… — Следующий вопрос, — отрезал Питер, и вновь поднялся дикий шум и лес рук, — Мисс, — кивнул близстоящей даме он. Та была одета в прелестнейший розовый костюмчик с платочком у шеи, на её голове была очаровательная шляпка, и Питер как-то сразу ощутил уют. Обманчивый. — Мистер Паркер, мое имя Беатрис Шрудт, я тут, чтобы задать вам пару вопросов, начнём с самого первого, — перешла сразу к делу она, щебеча совершенно невинно, — господин Старк применял к вам физическое насилие? — Нет, — побледнев, качнул головой Питер. У него не было карточки на такой случай, Питер бы запомнил, но такой точно не было. — Вас связывали сексуальные отношения? — Нет, — вновь, как заведённый, сказал он. — Господин Старк применял к вам физическое насилие в попытке навязать сексуальные отношения? — приторно поинтересовалась Беатрис. — Нет, мэм, — избегал смотреть на кого-либо Питер. Глаза заслезились, — Следующий. — Здравствуйте, я… — Добрый день, мистер Паркер, телеканал… — Как вы связаны… Питер ответил ровно на пять вопросов, абсолютно безлико и лживо, постоянно улыбаясь и вежливо кивая, терпя пристальное внимание и постоянные снимки с разных сторон. Все эти люди с голодом ловили каждое его слово, записывая его на камеры, и ему было ужасно неудобно. — Мистер Старк никогда не совершал ничего дурного по отношению ко мне, — промямлил Питер, ненавидя себя внутри. Он хотел справедливости, хотел заявить во всеуслышание, как сильно он пострадал в неравном романе с Тони, но он не хотел, чтобы его худший кошмар ожил, — Между нами не было романтики или чего-то непристойного, мы всегда были не более, чем хорошими друзьями, близкими людьми. Я бы сказал… — он судорожно сглотнул, прежде чем выжать из себя самое главное, то, чего просил Тони, — он мне как отец. И тут Питер осознал, как же это легко — лгать. Как легко лгать, когда от этого зависит твоя жизнь и жизнь твоих близких. Должно быть, все они врали о Тони, и на самом деле никто из его бывших не был так счастлив с ним. Должно быть, Питер не был сумасшедшей истеричкой, и все те люди, те подростки, поняли бы его. Когда Питер отходил от трибуны, ему бурно захлопали, поддержав его и присвистывая, и сейчас он уже не слышал яда в их голосах — только похвалу и одобрение. Скажи он правду, они бы забрались на сцену и разорвали его на куски? Тони оттянул его назад крепким сжатием плеча, занимая его место и становясь у микрофона, и толпа просто взорвалась аплодисментами, выкрикивая признания в любви и льстивые до невозможности комплименты. Баннеры и плакаты были подняты высоко в воздух, Питер даже видел детей в масках Железного Человека, сидящих на плечах у своих отцов — он насчитал десятки, оглядывая присутствующих, и его затошнило. Питер покорно отошёл, обняв себя тревожно руками, а Тони наклонился у трибуны и шутливо проговорил: — Проверка связи, как слышно? Люди были в восторге от этой щепотки внимания, буквально верещали, и в гомоне их голосов Питер выцепил оглушительно громкое «Мы верим тебе!». Люди подхватили, увереннее скандируя это, поднимая вверх кулаки, и эта мощь их слепого поклонения загнала Питера ещё глубже в уныние. Он посмотрел на спину мужчины, на его расслабленную позу, и как никогда чётко осознал — это был город Тони. Может, весь их штат принадлежал Старку, может и вся страна. Этот мир и вселенная, которую Тони спасал много раз, будучи героем — всё было в его власти. Питер никогда не сможет сказать правду, возможно, он никогда даже не заговорит об этом с кем-то лично — ему лучше унести это с собой в грёбаную могилу. Кому не плевать на какую-то малолетку, если Тони был их мессией? — Я хотел бы поблагодарить Питера за эти трогательные слова и за то, что он согласился выступить в мою защиту сегодня. Я бы никогда не впутал в это ребёнка, но как вы понимаете, обвинения дошли до абсурда, — сладко лгал Тони, и люди, точно околдованные, замерли, в тишине внимая каждой его фразе, — люди с чего-то взяли, что если мы проводим время вместе, мы точно встречаемся. Серьёзно, если кому-то и нужно провериться, то это тем ребятам, что при виде взрослого и ребёнка тут же фантазируют о непотребствах. — Чертовски верно! — Так их! — Скажи им! Теперь Питер мог понять, откуда в Тони столько больного нарциссизма. Как иначе, если за каждый вдох ему готовы целовать ноги? — Я нормальный адекватный парень, я бы никогда не тронул Питера с неправильными намерениями, — уверял он их, и Питер ощутил фантомную боль в горле и ноге одновременно, — Я, в конце концов, не какой-то злодей, верно? Я… — Железный Человек! — прогремело в ответ, так оглушительно громко и возбуждённо, что Питер в страхе шагнул назад, поджав плечи. Это напоминало сцену из фильма, снятого Тони про самого Тони, и всё ощущалось совсем нереально. Что за больные игры, это что, театральная сцена? Питер был массовкой? — Всё, что вам говорят СМИ, враньё, — заявил Тони, — Всё, что говорят дешёвые журналистки со второсортных каналов, враньё. Всё, что вы слышите из уст моих якобы бывших, враньё, — он развёл руками в своём фирменном жесте, — Верить можно только мне. Не дайте этим недоброжелателям запудрить вам мозги. Оставайтесь в сознании. — он постучал пальцем по виску. Вновь прошумели аплодисменты, толпа возликовала, а Тони наслаждался их безусловной любовью, поклонившись почтенно. Люди были так слепы, а Питер не мог даже винить их в этом. Он тоже провалился в кроличью нору, поверив в сладкую сказку о великом герое. Он за это платил. — Это моё официальное заявление, и если нужно будет, я повторю это под присягой, — дерзко сообщил мужчина, и все вновь послушно затихли, позволяя ему говорить, — Всё, что я говорю сейчас, чистейшая правда. Можете свободно задавать любые вопросы… — Мистер Старк! — оборвали его на полуслове. В тишине женский голос был оглушительно звонким, и она, как яркое пятно в самом центре, пробиралась ближе к сцене. У неё даже не было микрофона, рядом бегал паренёк с камерой, спотыкаясь, и Питер, глядя на невысокую блондинку, внезапно догадался сам — это Кристин Эверхарт. Судя по участившемуся пульсу Тони, который Питер безошибочно проследил в тишине, это точно она, — Новости WHIH. — Мы знакомы, мисс Эверхарт, — кивнул со сдержанной улыбкой Тони, и та ответила тем же, продемонстрировав милейшие ямочки на щеках. Люди вокруг неё осторожно расступились, — дерзайте. — Вы проживали вместе с Питером Паркером на базе Мстителей в течение девяти месяцев, — ни разу не отведя взгляда, отчеканила она, — на сверхсекретном объекте, который охраняется наисовременнейшей системой безопасности и который невозможно найти на любой карте США. — Кажется, вы не уловили смысл слова «вопрос». — пошутил Тони, и его поклонники покорно захохотали, давя. Питер бы умер от стыда на месте. Кристин, подождав, пока смех утихнет, с той же натянутой улыбкой ответила: — Позвольте договорить, — она не дрожала, её голос был ровным и спокойным, а на лице ни намёка на раздражение или обиду. Лишь эта напускная учтивость. Как, чёрт возьми, просто как эта леди могла быть так бесстрашна перед лицом Сатаны? — Питеру Паркеру исполнилось полных восемнадцать лет десятого августа этого года, буквально неделю назад. Насколько известно мне из тайных источников, сожительство началось в сентябре прошлого года, когда Питер только достиг семнадцатилетия. Вопрос таков: с какой целью вы прописали на базе обычного протеже, который не достиг совершеннолетия? Не было нужды подчёркивать, что восемнадцатилетие Питера наступило неделю назад, это было очевидной манипуляцией — теперь ситуация выглядела ещё более неприятно. Вот бы Тони не начал нести бред, господи, Питер просто хотел спокойно добраться домой. — Я понятия не имею, — хмыкнул вдруг Тони, — о чём идёт речь. Буквально никакого понятия, — он начал нести бред, то, чего Питер так боялся, чёрт возьми! — мы не жили вместе. Питер мог заглянуть в гости, но, как я сказал, мы близки… — Согласно моим данным из секретных источников, которые я не могу раскрыть в целях обеспечения безопасности информаторов, Питер жил с вами все девять месяцев на постоянной основе, — и мускул не дрогнул на её безупречном лице, Кристин была бесстрастна и собрана, отчего Питера вдруг обдало холодом, — что включало в себя полное содержание и различные подарки с поездками, что мы наблюдали на фотографиях с вертодрома. Вы так же вместе отдыхали на острове, — она ни разу не запнулась, не остановилась, чтобы подобрать слова, Кристин была абсолютно уверена в себе и своей правоте. Она не боялась Тони. Она ничего не боялась, и Питер был восхищён, удивлён и в ужасе, — на вашем личном острове. Вы провели там ночь. — Значит, ваши источники не так надёжны. — упёрся Тони, сжимая руки в кулаки за спиной, и Питер машинально отдалился от него, боясь попасть под раздачу. — Мы улетали не на частный остров, мы были в другом штате по работе, Питер мой помощник. Это подтвердит мой секретарь, телохранитель и его тётя. Питер вздохнул — Тони решил вмешать в это всех, потянул за собой каждого в попытке выплыть. Потрясающе. Что ещё было ждать? Он ёбаный эгоист. — На фоне предыдущих ваших обвинений это выглядит несколько… — Дешёвая спекуляция. — выплюнул ядовито Тони, всё же уронив маску, — Предыдущие обвинения были сняты, а нынешнее не имеет смысла. — Подросток жил с вами и получал подарки. На каких условиях? — Ты, блять, оглохла? Не было никогда ничего подобного. — сорвался окончательно Тони, и Питер в шоке уставился на него, вцепившегося зло в трибуну. — Скажи уж прямо, к чему намёки? Думаешь, я его трахаю? Повисла неловкая мёртвая тишина — было слышно, как кто-то охнул в ужасе, было слышно, как вибрирует чей-то телефон, настолько всё было плохо. Пеппер тут же подбежала к Тони, схватив его за плечо в попытке успокоить, и Тони моментально отпихнул её от себя. — Мистер Старк. — не удержалась от смешка Кристин, и Питеру на мгновение стало за неё страшно. Казалось, Тони застрелит её с минуты на минуту, а может, спрыгнет со сцены и ударит её, изобьёт ногами, как его вчера. — Есть причина так нервничать? — Пошла вон! — закричали откуда-то сзади. — Лгунья! Это ты распространяешь эти сплетни! Сначала всё было так же до неловкого тихо, а затем кто-то выкрикнул: — Вали домой, сука! — Да, грёбаная сука! — Шлюха-репортёрша! Постыдилась бы! — поддержали с ещё одной стороны. А затем с другой, и с ещё одной: всё больше и больше грязи лилось на Эверхарт, но она гордо стояла, глядя на мужчину. И тут её глаза нашли Питера — будто он не был темой этого обсуждения. Она словно искала что-то на его лице, и судя по всему, нашла — улыбка тронула её губы, и она подмигнула ему, прежде чем развернуться и уйти. Люди всё ещё расступались, но теперь кричали ей в лицо, выбрасывая кулаки в воздух. — Вон! Вон! Вон! Тони, наблюдая за этим, торжествующе улыбнулся, не собираясь их останавливать. Это всё ему льстило, он снова спас свою задницу, даже не пытаясь — его обезумевшие фанаты сделали всё за него. Он наконец успокоился, расслабился, нервно поправив на себе пиджак, и Питер с умиротворением подумал — ей повезло. Кристин Эверхарт спасла от смерти волна общественного негодования.***
— Мы можем дружить. — сказал Тони, и это было до тошноты нелепо, но судя по его честным глазам, полным слёз, он имел это в виду. Он имел это в виду, чтобы потом, используя этот предлог дружбы, поиметь и Питера тоже. — Я не хочу. — равнодушно отозвался Питер, заранее зная, что это никого не волновало, и это так и было. Тони опустил руку на его шею сзади, сжал, пригладив жёстко, неприятно, и подтащил ближе. — А если немного пораскинуть мозгами? — и слёзы покатились по щекам, а взгляд стал таким же, каким его запомнил Питер в судную ночь — безумно злым. Пробирающим до костей. Угрожающим. За рулём был Хэппи, перегородка снова была поднята, стёкла затонированы. Не было гула толпы, но была пугающая духота и единение, которое только усугубляло всё. Пеппер уехала на другой машине, возможно, будь она тут, Тони бы постыдился. Возможно. Тони потащил его ещё теснее, наклоняя, взялся за свой ремень, и Питер вырвался, поняв намёк. Пятерня тут же вцепилась в его волосы, и он с трудом удержал импульс ударить в ответ. Чёртов браслет с наночастицами сиял на второй руке Тони. — Я сказал то, о чём ты просил, — взмолился Питер. — Тони, что ещё… — Я не только об этом просил. — напомнил бесстыже тот. Питер надеялся, что его непомерное эго не даст ему вспомнить ту позорную истерику с требованием о любви, но затем он вспомнил — Тони играл грязно. У него не было принципов, стыда и совести. Он был ёбаным социопатом. — Выбьешь из меня любовь? — с вызовом взглянул на него Питер. — Навещу твою тётю. Твоих маленьких друзей. Кем ещё ты дорожишь? Кого ставишь выше меня? — с тем же ядом ответил тот, и Питер поджал губы. Он навсегда в этом аду? Сколько это будет продолжаться? Сколько ему придётся ложиться под противного ему человека? Сколько побоев ему придётся терпеть, прежде чем он съедет с катушек и прикончит Тони? Он ведь может. Эта мысль пугала его больше всего. Что это единственный выход. Убить Тони. — Мы можем дружить. — уступил Питер, и тогда тот в одобрении приподнял его подбородок, поцеловав в щёку. — Знаешь о дружбе с привилегиями? — прошептал Тони, и Питер почувствовал, как тошнота подкатила к горлу. Слава богу, он был слишком истощён, чтобы позавтракать сегодня, иначе дорогущие брюки Тони уже были бы в его рвоте — до такой степени ему была отвратительна мысль о неизбежном. — Ты большой мальчик, конечно, ты знаешь. — ответил за Питера он. — Я хорошо тебя натаскал. Он прижал ладонь Питера к своему паху, и Питер плотно закрыл глаза, когда почувствовал под рукой пульсирующую плоть. Губы задрожали. Глаза заслезились. Он так надеялся, что растерял всякие эмоции, что его охватила полная апатия, что его мозг защитит его обесцениванием. Но нет — малейший триггер выбивал его из колеи. Питер снова плакал, как беспомощный ребенок. — Любишь меня? Чувствуешь, как сильно я люблю тебя? — разгорячённо проговорил Тони ему на ухо, а затем куда-то в шею, поцеловав грубо. — Да. — безропотно подтвердил Питер. — Скажи. — потребовал рычаще тот. — Я тебя люблю. Я знаю, что ты любишь меня. — на автомате, стиснув челюсть, выдавил Питер, и Тони вздёрнул его за загривок намекающе. — Папа. — добавил вышколенно Питер. Тони застонал, снова вжавшись в его шею, жар в его паху усилился, и это лишь нагнетало. Какой же он моральный урод. Как можно было оправдывать его? Как слеп был Питер? Тони оказал ему услугу, сам расстегнул штаны, сам опустил его затылок вниз, направив, и Питер просто раскрыл рот, привычно спрятав зубы, чтобы ненароком не задеть того. Привычно. Тони взаправду натаскал его, натаскивал так долго, с семнадцати чёртовых лет, и это было просто печально. Хотелось реветь, и Питер рыдал, продолжая двигать языком и головой, слыша рваные довольные вздохи. Слёзы капали на дорогущие брюки. Машина безмятежно продолжала свою дорогу в Квинс.