──────── • ✤ • ────────
— Я попал в какую-то параллельную Вселенную, — Воля выдавливает из себя страдальческую улыбку, делая притворно несчастный вид. Но его глаза светятся. — За столом, получается, один я натурал. — Получается, — приподнимает бровь невозмутимый Арсений. Ребята прыскают от смеха. — Интересно, — сквозь хихиканье друзей подаёт голос Антон, — что о нас думают официанты? — Степенная пара супругов привела в ресторан своих детей провести тихий и спокойный вечер, — откликается Попов, вызывая ещё более бурную реакцию у пацанов. — Я даже не хочу знать, кто играет роль супругов, — мучительно стонет Павел Алексеевич, утыкаясь в меню. Арсений внимательно наблюдает, как счастливо улыбается Антон, поворачиваясь то к Паше, то к Серёже с Димой. Он давно хотел, чтобы Паша поближе познакомился с его молодым человеком. А мальчишка попросил взять с собой друзей. Сейчас они сидят все вместе в дорогом ресторане, счёт в котором преподаватели решили между собой оплатить пополам. И жизнь такая удивительная. Попов ожидал чего угодно, но никак не думал, что придёт в эту точку, где он сейчас находится. — Ты с нами? — пальцы Антона ложатся на руку Арсения, сжатую в кулак. Его мальчик такой очаровательный. Чёрный костюм, облегающий стройную фигуру, чёрный галстук и эти невообразимые зелёные глаза, которые так подчеркивает иссиня чёрный цвет костюма. Он смотрит обеспокоено, наклонившись к мужчине, прикусив нижнюю губу и нахмурив брови. — Да, всё в порядке, — встряхивает головой брюнет, отталкивая все мысли, которые, несмотря на свою приторность, всё же отвлекают его от этого чудесного вечера. — Я с тобой, — мальчишка сжимает его пальцы, наклоняясь ближе, заглядывая в голубые глаза, в которых, как в самом чистом и таинственном океане, отражается он сам. — Я знаю, — сжимает его руку в ответ и коротко кивает. — Я обожаю их, — шепчет остальным за столом Димка, улыбаясь во весь рот. — Они словно в какой-то своей Вселенной, — бормочет Серёжа, поглядывая на реакцию Воли. — Как же ты повзрослел, Антон Шастун, — прерывает их идиллию Паша. — Я говорю ему то же самое, — отрывается от парня Арсений. — А он мне твердит, мол, это ты стал меня воспринимать серьёзно. — Я думаю, так и есть, — Паша кладёт руку на плечо друга. — Но нельзя отрицать, что ты, Антон, очень повзрослел. Да все вы повзрослели за эти полтора года, на самом деле, — обращается к ребятам мужчина. — Тяжело это признавать. Потому что вы взрослеете, а мы стареем, — он усмехается. — Я ещё не собираюсь стареть, — возражает Арсений. — Все определились с ужином, верно? — ребята кивают. Он окликает официанта и делает заказ. — Расскажите лучше, ребята, какие планы на жизнь? — интересуется Воля после того, как Попов заканчивает. — Я надеюсь, Арсений станет миллионером и увезёт меня путешествовать, — неожиданно выдаёт Антон, смущённо ухмыляясь. — Как захочешь, — просто отвечает мужчина. — Неплохо, — Паша переключает своё внимание на ребят. — Вы где-то работаете? — Я подрабатываю в фирме отца, чиню телефоны, — первым решается ответить Серёжа. — Я работаю официантом. Я надеюсь, что тоже стану преподавателем, как Павел Алексеевич, — щёки Димы краснеют, но он улыбается, смущённо и немного важно. — Это прекрасная цель, — Воля треплет парня по коротким волосам. — Я уверен, у тебя всё получится. После ужина Антон с Серёжей выходят на улицу. Покурить. Точнее, Матвиенко пытается незаметно свинтить, а Шастун увязывается за ним. — Ты куришь? — удивлённо спрашивает он у друга. — Ну, допустим. — Никогда не видел тебя с сигаретой. — Я мастерски притворяюсь, — Серёжа прячет лицо в вороте куртки и ёжится от холода. Антон думает о том, что их дружба с Серёжей существует до тех пор, пока рядом с ними есть Дима — связывающее звено для них обоих. Это и немного грустно, и просто… правда что ли? — Что с тобой творится, Серёж? — О чём ты? — Ты знаешь, о чём я, — он уже давно заметил повышенное внимание парня к Павлу Алексеевичу. Никогда не делал на этом акцент, но сейчас не замечать было сложно. Он не знал, видел ли это Дима, обсуждалось ли это как-то между ними, но счёл себя должным ради друга поднять этот вопрос. — Если ты про Волю, то я сам знаю. Плохо. Я знаю, — голос Серёжи звучит как-то по-особому, более искренне, чем всегда. — Ты хочешь бросить Диму? — Нет, не хочу. Я люблю его. — А Павел Алексеевич? — не сдаётся Антон, пытаясь понять логику его рассуждений. — Это пройдёт, — Матвиенко вдыхает терпкий дым сигареты и расправляет плечи. — Это всё пройдёт. — Я не дам тебе обижать Димку. Я люблю его. — Не говори ему, прошу, — рука Серёжи ложится ему на плечо. — Я не позволю себе ничего лишнего. Всё пройдёт. Я не хочу, чтобы он знал. Для него это будет очень тяжело. Антон молчит. Вдыхает дым, морозный воздух декабря и просто молчит. Он никогда не видел Серёжу настолько подавленным и растерянным. И его тайна и уязвимость делают их немного ближе, чем раньше. — Пойдём к ребятам, нас заждались, — первым заходит внутрь, оставив просьбу без ответа. Смахивает с волос крупинки первого снега, видит Арсения, который взволнованно выискивает его взглядом. Машет рукой и тепло улыбается. Хорошо, что хотя бы у них всё хорошо.* * *
— Как тебе вечер? — Арсений снимает футболку, оставаясь в одних трусах и шортах. — Хороший. Мне нравится Павел Алексеевич. Он добрый, смешной, — юноша плюхается на кровать. — Смотри мне, я ведь могу ревновать, — мужчина шутливо грозит ему пальцем. — Ты? Меня? — А что, не имею права? — брюнет садится рядом. — Арсений, ты такой удивительный. Тебя невозможно разлюбить или променять на кого-то ещё. Я до сих пор не могу понять, чем я зацепил твоё внимание. — Что же во мне такого удивительного? — они ложатся рядом. Пальцы сплетаются в замок, Антон закидывает ногу на мужчину, пристраивая её ровно на его пах. — Когда я увидел тебя в первый раз, ещё тогда, в холле университета, то подумал, что ты такой идеальный. Красивый. Невозмутимый. Словно спустился со страниц учебника по мифологии. Вот, прошло полтора года. И ты мой. Это ли не удивительно? — юноша поворачивается на бок, не разжимая пальцев, окунается в голубые смеющиеся глаза. — А ты всегда был таким милым. Напуганные зелёные глаза как у оленёнка. — Почему как у оленёнка? — Не знаю. Оленёнок Бэмби, например. У него хоть и не зелёные глаза, но такие же, как у тебя, большие и очень красивые. — Я хочу думать, что ты влюбился в меня сразу, — Антон пододвигается ближе к Арсению, чтобы их колени соприкасались. — Я заметил тебя сразу. Я всегда после того случая, как ты свалился мне под ноги, замечал тебя. В толпе студентов, в столовой, в коридорах. Не знаю, почему. Ты такой яркий, Антон Шастун. Тебя невозможно забыть. Я был так рад, когда ты кувыркнулся мне на руки на крыльце. Помнишь? — Помню, — парень прижимается лбом ко лбу мужчины и сглатывает накопившуюся слюну. Кажется, он помнит всё. — Но всё-таки, — меняет тему брюнет. — Ты мне так и не рассказал, как уладил ситуацию с Ирой. — Это так важно? — Нет, но… — Она нас больше не побеспокоит. Почему ты так переживаешь об этом? Не доверяешь мне? — Доверяю. — Ну вот и всё, — Антон переворачивается на спину и упирается взглядом в ночное небо, выглядывающее за шторой, в котором снова сияет яркая Луна. — Забыл сказать. Мама писала мне. — Что писала? — Приглашала на ужин. — Тебя? — Нас. Нас. Это каждый раз звучит так непривычно. Теперь не я, не ты, а мы. Они теперь были вместе и это осознавать всегда было так странно, но очень приятно. — Что ты ответил? — Сказал, что спрошу у тебя. — Не нужно. Ты же знаешь, я всегда поддержу. — Как думаешь, она простила? — Тебя? Ну конечно, ты ведь её сын. Простила или обязательно простит. А вот меня… не знаю. Хотелось бы верить. Она уникальная женщина. — Ты ещё думаешь? — О чём? — О ком. О ребёнке? — Да, иногда думаю. — У тебя могла быть дочка. Или сын. А у меня брат или сестра. Это было бы так странно. — Я знаю. — Ты бы хотел детей? — Не знаю, а ты? — Дети это очень сложно. Я такой сложный. Был. И есть. Я бы себя, наверное, на месте моей мамы не выдержал. — Ты — прелесть, — Арсений прижимает мальчишку к себе, заставляя того уткнуться в его шею. — Я бы очень хотел сына, похожего на тебя. С таким же милым вздёрнутым носиком, зелёными большими глазами и кудрявыми лохматыми волосами. — Зачем тебе ребёнок, если у тебя есть я? — Когда-нибудь нам станет скучно и мы захотим завести детей. — Мне никогда не станет скучно рядом с тобой, — юноша перебирается под одеяло, устраиваясь поудобнее и приглашая к себе брюнета. — Всё может быть. Они замолкают. Арсений прислушивается к дыханию Антона, которое постепенно становится тише и спокойнее. Засыпает. Он смотрит в полоток, лежит, не шевелясь, боясь потревожить мальчишку, который, свернувшись в клубочек, уткнулся сопящим носиком в его плечо. Ты кот. Ты кот, Антон Шастун. Но одна мысль не даёт ему покоя. Тянется, осторожно выдёргивает шнур зарядки из телефона Антона. Вводит пароль. Просто кое-что проверить. В этом есть что-то плохое? Даже если и так, то ему просто жизненно необходимо узнать кое-что.Входящие сообщения
Ира Кузнецова Ты выиграл. Я не буду ни о чём разговаривать с папой. Прости, если как-то тебя обидела. Я тебя люблю. Не ответил. Мужчина откладывает телефон в сторону, закидывает руки за голову и улыбается. Ему тридцать шесть. А он радуется тому, что обыграл какую-то малолетнюю девочку в игру, на кон которой был готов поставить всё что угодно. Только бы завоевать этого кудрявого мальчишку. Закрывает глаза. И проваливается в сон. Ты такой мой. Антон Шастун. И это так классно.