Самая трудная дорога

      Никил растерянно посмотрел на Келана.       — Куда же он мог деться? Нас ведь так недолго не было. Да к тому же мы все время торчали у самых ворот, далеко не отходили, мимо нас мышь бы не проскользнула.       — А может… — тихо начала Ирви. — Может, Льонс сбежал через подземный ход?       — Какой такой ход?!       — Помню, я была еще совсем маленькой, и мне дед рассказывал, что в каждом замке есть такой ход, узкий и длинный, почти как лисья нора, и ведет он из самого нутра замка далеко наружу. Его хранят в тайне, а если замок осаждают и дело плохо, через него можно сбежать.       — Что же ты раньше молчала про ход? — рявкнул Келан.       — Не ори на нее! — строго сказал Никил.       — Я не знала… Я совсем забыла про это. Честно, забыла. — оправдывалась Ирви, опустив голову и растерянно водя тонкими пальцами по каменному краю колодца. По ее лицу было видно, что она искренне опечалена.       — И что же нам теперь делать? — Заданный Никилом вопрос так и повис в воздухе.       — Да что тут делать? — Келан с досадой бросил на булыжники горсть веток, которые все еще держал в руках, и пнул их ногой, так что они разлетелись в разные стороны. — Могли, конечно, догадаться, что он здесь, в Стлин Нат Альсар, каждый закоулок знает! Эх, надо было его все-таки цепью примотать! А ты, Никил, тоже хорош со своими: "Не делай глупостей!". Итарк, конечно, сразу решил, что смыться от нас — это будет совсем не глупость, а вовсе даже наоборот. Тащиться нам теперь домой несолоно хлебавши, зря прогулялись!       — А может, поищем сами, раз уж мы тут? — решил пока не падать духом Никил.       — Где ты поищешь? Без итарка нам нипочем не найти клад! И задерживаться мы здесь не сможем, еды-то у нас почти нет. Ну как я мог быть таким дураком и просто оставить его одного? Я ведь ему ни на грош не доверял! — бушевал Келан.       — Мы все думали, что никуда он не денется… — примирительно сказал Никил, который тоже чувствовал себя глупо. За время пути они как-то забыли, что итарк сопровождает их отнюдь не добровольно, привыкли к его присутствию, непростительно расслабились — и вот теперь поплатились за это. — Но давайте все-таки осмотримся немного, раз уж у нас теперь есть факелы.       Наконец ему удалось успокоить Келана и ободрить Ирви, которая явно переживала не только из-за того, что поиски клада, кажется, закончились полнейшей неудачей. Юные дарийцы немного перекусили, потом напились воды из колодца, который, похоже, наполнялся частыми в эту пору дождями. Она немного пахла грибами, но была прозрачной и на вкус показалась им вполне приличной.       После еды все трое повеселели и приободрились, собрали рассыпанные факелы и, на всякий случай держась поближе друг к другу, переступили порог полусгоревшего здания. В неровном свете трех факелов угадывался уходящий вверх потолок, поддерживаемый высоченными каменными колоннами. Книзу они расходились, похожие на когтистые ноги гигантских птиц. Молодые люди осторожно продвигались вперед по ровному, плита к плите, каменному полу, слушая гул собственных шагов. Нужно было смотреть под ноги, следить, чтобы не споткнуться об обгорелые обломки.       Пройдя помещение насквозь (для этого пришлось преодолеть завал из черных, облизанных пожаром досок, занимавший середину огромного помещения), Никил, Ирви и Келан наткнулись на ведущую наверх полукруглую каменную лестницу. По одной ее стороне шли каменные же перила в виде веток, украшенных яблоками и еще какими-то неизвестными плодами. Все трое зачарованно разглядывали выступающие из полумрака, ни разу не повторяющиеся узоры и так поднялись по ней, переходя от цветка к цветку и от яблока к… неизвестному ни одному из них плоду, без всякой конкретной цели, просто следуя узору перил, и оказались на верхней галерее, где идущий из проломов в крыше свет позволял даже без факелов разглядеть зачерненные когда-то полыхавшим здесь пламенем высокие дверные проемы, ведущие в глубину здания. Сбоку такая же каменная лестница, симметричная той, по которой они поднялись, вела вниз.       — Зачем мы сюда потащились? — сердито воскликнул Келан, опираясь локтями на массивные каменные перила галереи. — Итарк же что-то говорил про подвал. Если клад действительно там, нужно опять спуститься и поискать проход вниз.       Никил оперся на перила рядом с ним и вгляделся в лежащий внизу большой зал. В дальнем конце просвечивал дверной проем, через который они проникли в здание. Ему внезапно показалось, что внизу мелькнула тень.       — Это же не может быть призрак? — пробормотал он вполголоса, пытаясь сохранять хладнокровие.       — Да нет, это, наверное, итарк. — шепнул в ответ Келан со вспыхнувшей надеждой. — Может, все-таки не успел сбежать?       Оба какое-то время пытались понять, что происходит внизу, но недостаток света мешал разглядеть хоть что-то. Наконец снизу послышались звяканье, грохот падения и сдавленный крик. Эти звуки, которые никак не мог издавать бесплотный призрак, подстегнули парней. Келан ссыпался вниз по второй лестнице, за ним по пятам мчался Никил, бесстрашно прыгая с одной невидимой ступени на другую, в одной руке держа свой пистолет, в другой факел. Да и как бояться, если он главным образом думал о том, как бы попасть ногой на ступеньку и не споткнуться, потому что держаться за перила он не мог — руки были заняты.       Их взорам предстал… нет, не призрак и даже не коварно исчезнувший итарк. Это был очень худой парень со слегка ссутуленной спиной, на вид едва ли постарше их троих. Его взъерошенные волосы в свете факелов отливали рыжим, оттопыренные уши придавали лицу детское выражение. Парень сидел на каких-то обломках, потирая ногу (похоже, налетел на них в темноте и ушибся), и испуганно щурился на свет факелов.       — Ты откуда? — рявкнул Келан.       — Ты кто? — одновременно выпалил Никил. Парень молча переводил округлившиеся глаза с одного на другого.       — Ты не очень ушибся? — спросила Ирви.       — Да не так, чтобы очень. — хрипловатым голосом отозвался рыжий. Видимо, их появление испугало его гораздо больше, чем его — их, и теперь он постепенно приходил в себя. — Помогите мне выйти наружу. В этом каменном склепе темнее, чем в сундуке моей бабки. А там уж я вам все в подробностях обскажу, и кто я, и откуда!       Вскоре они уже сидели снаружи, у колодца, со своим новым знакомцем, Рувеком, и Ирви промакивала смоченной в воде тряпицей кровь с его колена. Но Рувека больше расстроило то, что порвались его серые, грубо сшитые штаны. Пока Ирви зашивала их с помощью извлеченной из рукава иглы с продетой в нее суровой ниткой, Рувек рассказал им свою историю.       Он был родом из покинутой деревни. С места ее жители снялись, спасаясь вовсе не от жажды, а от голода. Так уж вышло, что они за эту длинную зиму подъели все запасы, даже посевное зерно, и поняли, что еще одной зимы на этом месте им просто не пережить.       А он, Рувек, взял и отстал по дороге от остальных. Да и не особенно ему хотелось идти на новое место, где их никто не ждет. Скитаться по чужим деревням, не иметь ни кола ни двора… Был он сиротой, а его самый близкий оставшийся в живых родич, дядька, и не заметил небось его исчезновения, а если заметил, то только вздохнул с облегчением, что одним ртом стало меньше. А Рувек вернулся назад и поселился в одном из домов. Заколоченной дверью он не пользовался, внутрь и наружу лазил через окно. Мало ли лихих людей, не обязательно, чтобы все видели, что дом не покинут. Вот только с едой было у него совсем плохо: питался парень страшно сказать чем, бывало, не брезговал и лягушками, и мышами. Ну да сейчас весна, самое трудное позади, прокормиться стало полегче.       — Спасибо тебе. — говорил он Ирви, яростно жуя данные девушкой сушеные сливы, твердые и горьковатые, чей вкус был так хорошо знаком Никилу, и запивая их не очень чистой колодезной водой.       В замок Рувек время от времени наведывался в поисках хоть чего-нибудь полезного, так он и наткнулся на них.       — А вы что здесь делаете? — с любопытством спросил парень, расправившись наконец со своими сливами. Никил и Келан замялись, врать они не привыкли, да у них и не было подготовлено подходящего ответа.       — Мне нужно кое о чем поболтать с моими друзьями. — наконец сказал Никил рыжему и поманил Келана и Ирви за собой.       Как только отошли достаточно далеко, Ирви заглянула в лицо по очереди ему и Келану и сказала:       — А может, просто расскажем Рувеку все как есть? Найдем клад, так поделим на четверых, а не найдем, пускай идет с нами. Конечно, закрома ни у кого из наших не ломятся, но все же дела идут не так плохо, как в его родной деревне, уж с голода ему точно умереть не дадут.       — Ты его только что встретила и уже хочешь тащить в нашу деревню?! — Келану не нравилось, что Ирви уже опять кого-то жалела и привечала, а особенно то, что этот кто-то был парнем.       — Я представила себе, каково ему тут совсем одному, — тихо, но упрямо сказала Ирви. — Что же это за родственники у него такие, что забыли его? Небось корову, овец и кур они не забыли! Ну да ладно, Ренизи с ними, главное нам не быть такими.       Иногда Ирви удавалось все повернуть так, что спорить с ней было совершенно невозможно. Никил вздохнул и сказал:       — Ну что же, тогда пускай Рувек ищет с нами. Только давайте условимся про золото ему пока не говорить. Вдруг ничего не найдем, и получится, что мы зря его обнадежили. Но если найдем, разделим по-честному на всех.       Вернувшись, Никил рассказал Рувеку:       — Понимаешь, нам один… человек обмолвился, что в замке спрятана одна вещь, которая нам очень нужна.       — Это небось какая-то заколдованная итаркская штуковина? — спросил Рувек с усмешкой.       — Угадал! — сказал Никил. — Волшебная, исполняет желания.       — А не боитесь, что она проклята? — неосторожно спросил Рувек. Теперь была очередь Никила усмехаться.       — Я, Келан и Ирви никаких проклятий не боимся. А ты?       — А я-то тем более! — торопливо заверил его Рувек. — Ну что же, мне все равно делать нечего. Могу поискать с вами!       Начать поиски решили с подвала. Заново разожгли факелы и вошли внутрь. Должно быть, Рувек очень хотел доказать свою полезность и то, что он ничего не боится, потому что именно он нашел проход в подвал и позвал остальных. Такая быстрая удача показалась остальным хорошим предзнаменованием. Спускались они один за другим, осторожно подсвечивая себе дорогу, чтобы не поскользнуться на уходящих вниз узких, стертых на краях до округлости каменных ступеньках.       Дверь в подвал была не сломана, но оказалась не заперта и легко, без скрипа подалась под рукой. Сначала даже трудно было оценить подлинный размер подвального лабиринта. Здесь тоже когда-то бушевал пожар, повсюду громоздились закопченные балки, груды безнадежно испорченных припасов, в которых уже трудно было опознать, чем они были когда-то. Часть разделявших его когда-то деревянных перегородок сгорела, открывая новые и новые залы, ряды полок, а за ними еще больше сломанных или перевернутых на бок бочек. Вперед приходилось продвигаться медленно, чтобы не споткнуться и не пораниться. Повсюду в свете факелов виднелись обломки дерева, остатки каких-то ржавых выгнутых железных конструкций, кое-где тусклый блеск битого стекла. Никил сперва наклонялся и подбирал притягательно блестящие цветные осколки. Но, больно порезав палец об одну стекляшку, он сердито отбросил ее в сторону и удвоил осторожность.       Хорошо еще, им не нужно было опасаться, что потолок обвалится от ветхости. Сверху круглились массивные и совершенно стабильные на вид серые каменные своды, которым никакой огонь был не страшен.       Никил с Келаном пытались простукивать стены подвала, но толща камня гасила любой звук. Если здесь и был спрятан тайник, то поиски его могли затянуться. Когда взятые с собой факелы стали догорать, пришлось подниматься наверх, чтобы отдохнуть и обсудить, как действовать дальше.       — Может, нам еще ту высокую башню осмотреть? — предложил Келан, махнув рукой куда-то вбок.       — Ты имеешь в виду одну из привратных? — удивился Никил. Он не хотел говорить об этом при Рувеке, но вряд ли итарки стали бы прятать золото в них.       — Нет, конечно, вот эту, высокую, которая торчит прямо посередине двора!       — До нее тоже очередь дойдет, — кивнул Никил. — Но нам надо сначала закончить осмотр того подвала, с которого мы начали. Не бегать же то туда, то сюда.       — Можно и разделиться. Мы с Ирви пойдем в башню, а ты с Рувеком продолжишь поиски в том подвале.       Никил как раз пил воду и чуть не захлебнулся от такого предложения Келана.       — Нет уж, держаться надо всем вместе!       — Если мы разделимся, то поиски пойдут быстрее. И потом, может, мы быстро найдем в башне то, что ищем, — настаивал Келан.       — А оно вообще-то большое? Ну, то, что мы ищем? — влез Рувек.       — Ничего не быстрее. Вчетвером-то мы ищем быстрее, чем вдвоем, — начиная сердиться, сказал Никил, игнорируя любопытного Рувека.       — Что-то вы темните. — протянул Рувек.       Никил и Келан, как по команде, повернулись к рыжему, обрадованные возможностью сорвать на ком-то свое раздражение и разочарование. И быть бы ссоре, если бы не вмешательство Ирви.       — Конечно, мы не будем разделяться! — успокаивающе сказала девушка. — Но если Келан очень хочет, почему бы прямо сейчас не посмотреть, что там в той башне?       Никил с досадой покачал головой. Ясно было, что Келану просто неохота еще раз лезть в закопченный и мрачный подвал большого здания. Можно подумать, в круглой башне их ждет что-то другое! А еще Келану было лень идти за новыми факелами. Впрочем, можно было и не идти. У колодца еще лежало несколько из тех, что в сердцах бросил Келан, когда они только обнаружили пропажу итарка. Вспомнив о факелах, Никил неохотно согласился на экспедицию в башню, хотя скакать туда-сюда было не в его привычках. Но раз уж Ирви поддержала Келана… Никил наклонился и молча принялся собирать валяющиеся под ногами факелы. Часть их он сунул за пазуху, часть всучил рыжему.       Никил уже подходил к башне, когда вдруг услышал за спиной удивленный и испуганный вскрик Ирви. Откуда-то во дворе замка взялся жилистый, худой и высокий мужчина, одетый в простые крестьянские штаны, совершенно не подходящие к ним красивые красные сапоги, слишком тесную ему, дорогую на вид, но грязную куртку, всю покрытую подозрительными пятнами. Его засаленные черные волосы были перевязаны сзади платком. Чужак быстро шагнул вперед и попытался схватить Ирви за руку. Но девушка ловко отпрыгнула в сторону и помчалась за Никилом к башне. Тогда мужчина не спеша поднял тяжелый, тускло блеснувший на солнце дулом мушкет и прицелился. Никил попытался достать из заплечного мешка собственное оружие, но от волнения никак не мог его нащупать. В этот момент прогремел выстрел, и Келан, который тоже уже подбегал к дверям башни, споткнулся и с криком рухнул на колено. Легконогая Ирви, бежавшая на два шага впереди, тут же развернулась и принялась тянуть его на ноги. Ниже колена у Келана расплывалось красное пятно. Никил ругнулся про себя, прыгнул вперед и подхватил Келана с другой стороны. Вдвоем они втащили его по ступеням башни. Никил успел увидеть, что во двор через арку вбегает еще больше людей. Над его головой прогремел второй выстрел. Они с Ирви рывком затащили стонущего Келана внутрь, Никил торопливо оттолкнул в сторону, чтобы не мешал, замершего в проходе Рувека, который, похоже от этой пальбы совсем растерялся, захлопнул массивную дверь башни и задвинул за собой жестко клацнувший железный засов.       Пусть пришельцы палят по толстенной двери, пока у них все пули не выйдут, здесь внутри они в безопасности!       Четверо молодых людей находились в круглом, почти совершенно пустом помещении с каменными стенами без окон. Свет в него проникал через отверстие в деревянном потолке, куда вела узкая железная лестница-стремянка. Пол в башне был каменным, с краю виднелся закрытый железный люк. Это, должно быть, был ход в подвал.       Ровно посередине помещался круглый колодец без крышки, выложенный камнем. Хотя пожара здесь не было, в башне, как и во всем замке, чувствовалось запустение. Несколько камней из ограждения колодца вывалились из своих гнезд и валялись вокруг.       «Нужно было бы проверить, есть ли в нем еще вода», — мелькнуло у Никила в голове.       Видимо, та же мысль пришла в голову Рувеку, потому что парень направился к колодцу, пока Ирви перевязывала ногу Келана кусками его же рубашки. Тот старался не стонать и не дергаться, чтобы не мешать девушке, но удавалось ему это плохо. Снаружи послышались глухие удары. В дверь колотили ногами и, возможно, кулаками. Но она даже не шелохнулась, такая она была толстая и массивная. Если чужаки действительно хотят пробить эту дверь, им придется взять что-то посерьезнее. Никил как раз раздумывал, что из валяющегося во дворе замка он бы в первую очередь использовал в качестве тарана, когда Рувек, склонившийся над колодцем, тревожно окликнул его:       — Никил, смотри-ка, что здесь!       Никил, который наконец-то сумел извлечь из котомки свой пистолет, торопливо подскочил к Рувеку и склонился над краем колодца. Воды там, похоже, не было, разве что на самом дне. Никил всматривался в кромешную темноту, но не понимал, что там удалось разглядеть рыжему.       — Ну вот же! — нетерпеливо вскрикнул, почти взвизгнул тот, и Никил склонился еще ниже.       В этот момент Рувек ловко подхватил его под коленки и толкнул вперед. Никил попытался ухватиться за край колодца, при этом выронил свой пистолет, руки скользнули по холодным гладким камням, не находя опоры. Он сорвался и тяжело рухнул вниз…