***
— Мы едем домой. К чему чары? — косился на её рыжие волосы Гарри, пока они шли вдоль толпы на Кингс-кросс, выискивая Бенджамина, обязанного забрать их. — По журналистам успел заскучать? — фыркнула Грейнджер. — Так давай я сниму их, и все эти люди, — окинула она взглядом магглов на платформе, — сразу же на нас накинутся. Поттер промолчал, вероятно мысленно согласившись с Гермионой. — Видишь его где-нибудь? — приложил руку ко лбу брат, выискивая мужчину взглядом среди людей. Они свернули за угол на платформу, специально предназначенную для аппарирующих с вокзала волшебников, где Бенджамин должен был встретить их. Магглы считали эту часть здания заброшенной, якобы незаконченная реконструкция станции. Волшебники же, только перейдя защитный барьер, снова сталкивались с бесконечным потоком людей, носившихся от одной точки поезда к другой. — А вот и они, — за их спинами раздался знакомый хрипловатый уже от старости голос дворецкого. Бенджамину на днях стукнуло восьмое десятилетие. Отец давно раздумывал над тем, чтобы отпустить старика на пенсию, но тот всегда был категоричен в этом вопросе и всё сводил к аргументам, что для волшебника он пребывал ещё в самом расцвете сил. В доме было полно другой прислуги: кухарки, пару эльфов, поддерживающих порядок в доме, раньше были гувернантки и няни, но Бенджамин никогда не причисляли к ним. Он был настоящим другом семьи. Порой немного сварливым, часто чем-то недовольным, но всё же другом. Был помощником отца в ведении как семейных, так и рабочих дел. Временами был их нянькой с Гарри. Бенджамин словно был её вторым дедушкой, когда настоящего она видела едва ли больше трёх или четырёх раз в год. — Бенджамин! — бросили они с Гарри все свои вещи и накинулись на мужчину. Тот похлопал подростков по спинам и проворчал что-то о помятом костюме. — Неужели успели соскучиться? — потянулся он к их багажу, но Гарри остановил дворецкого, забрав свой и её чемодан. — А ты что ли нет? — по-доброму поддел его Поттер. — Дома такая тишина без вас, — подстроился под их игривый лад старик. — Все уже успели привыкнуть. — О, так нам вернуться? — указала Гермиона на поезд позади. — Ну уж нет. Гектор уже, наверное, секунды считает до вашего прибытия. Поэтому, — протянул он им предплечья, — готовы увидеть новый дом? — Готовы. Они аппарировали к воротам, которые мгновенно с прибытием волшебников начали разъезжаться, впуская тех на территорию. Гермиона поборола лёгкий приступ тошноты и головокружения после перемещения и устремила свой взгляд прямо на величественное здание. Она впала в самый настоящий ступор, когда увидела открывшийся вид на ландшафт перед домом. — Мерлин, это же самое настоящее… — Поместье, — закончил за неё Гарри. — Добро пожаловать в поместье Грейнджеров, — в голосе дворецкого скользили нотки гордости. Они ступали по выложенному каменному тротуару, по обеим сторонам которого простирались идеально выстриженные газоны, чуть присыпанные снегом. Это выглядело как огромная площадь для игры в гольф — только лунок не хватало. Вдоль дорожек разрастались кустарники, единая форма которых, вероятно, поддерживалась садоводами, а кроны безлистных деревьев тянулись к самым небесам. Её челюсть почти встретилась с полом, когда они подошли к главному входу. Огромный дом, выстроенный в средневековом стиле, больше напоминал замок, чем уютное семейное гнёздышко, как это было с их предыдущим домом в Испании. Светлый камень, величественные колоны у самого входа и огромное количество окон, через которые свет пробирался в комнаты поместья. Они прошли внутрь, где у входа их встретили две витиеватые лестницы из досок светлого дерева, за которыми виднелась арка. Особняк выглядел уютно как снаружи, так и внутри, несмотря на первое впечатление о его громадности. Кремовые стены огибали углы комнат, а выполненные из лепнины объёмные плинтуса и рамы создавали вид фактурности. Зелень так же, как и на улице, заполняла каждый свободный уголок. Мебель была немного громоздкой, хоть и невероятно изысканной на вид. — По прямой первая гостиная, — начал свой экскурс Бенджамин. — Первая? — одновременно изумились они с братом. — В правом крыле, — не обращал внимания на их чрезмерную эмоциональность мужчина, продолжая говорить, — кухня и комнаты прислуги. В левом крыле библиотека и первый обеденный зал. В доме три эта… Его рассказ прервался, когда из арки, ведущей в левое крыло, вышел отец. — Папа! — набросились они на отца с объятиями. — Неужели приехали, — посмеивался он, гладя Гермиону по спине и трепля за макушку Гарри. — Я уж начал было думать, что Бенджамин решил оставить вас в Хогвартсе. — А так было можно? — ворчливо откликнулся домоправитель. — Я всё размышлял, — протянул брат, — чего мне не хватало в школе? Теперь, кажется, понял. Этого ворчуна, — указал он на дверь за его спиной, за которой уже успел скрыться Бенджамин, оставив семью. Из комнаты послышалось приглушённое: «Я всё слышу!». — Он притворяется, — наигранно громким шёпотом говорил отец, — сам ходил каждый день вздыхал от того, как без вас скучно в доме. Ни визгов, ни споров, ни криков: «Папа! Гермиона опять закрылась в ванной и не выходит уже час. Я опаздываю на тренировку!». Дом наполнился привычным смехом семьи после пародии отца на недовольства Гарри. Она дома. И как же ей стало тепло на душе от осознания, что наконец-то будет только она и её семья. Ближайшие три недели в их мирном тихом мирке.***
— Одна твоя комната выглядит, как целая квартира, — слышалось потрясение Дафны по ту сторону экрана телефона. Примерно такой же была её реакция, когда Грейнджер распахнула массивные двери своей новой спальни. Небольшая прихожая, в которой расположился обтянутый светлой хлопковой тканью диван, привлекла её внимание в первую очередь. Но стоило Гермионе повернуть голову вправо, как она почувствовала, словно её душа покинула тело, оббежав все комнаты в доме, прежде чем снова вернулась к девушке и вывела её из ступора. Белый рояль и огромное окно прямо позади него, о которое уже бились разросшиеся ветви клёна. Она чувствовала под своими ногами махровость светлого ковра, пока подходила к инструменту, не веря собственным глазам. Гермиона любила своё уже потрёпанное фортепиано, которое прослужило ей много лет — на нём Брэдли впервые заучивал с ней первые ноты, на нём она написала свою первую песню, на нём она засыпала, проводя бессонные ночи в поисках вдохновения. Но последние пару лет всем становился всё более очевидным тот факт, что звуки, издаваемые стареньким расстроенным инструментом, едва ли напоминали единую симфонию нот. Папа зашёл в комнату следом, наблюдая за реакцией дочери, пока та, всё ещё восхищённая, снимала с рояля красный атласный бант. — Не смог найти места, чтобы спрятать твой подарок. — Он невероятный, — села на банкетку девушка, поднимая крышку рояля. — С Рождеством, милая. И на этом подарки от отца не заканчивались. Гермиона прошла в арку, отделявшую прихожу от самой спальни, где главное внимание к себе привлекала, конечно же, кровать, на которой в несколько слоёв были разложены подушки как декоративные, так и сами спальные. Свет от окна, завешенного светлым тюлем, спадал прямо на панно, снова выполненное с элементами лепнины и некой позолоченностью, что красовалось прямо над оббитым бархатом изголовьем кровати. Грейнджер почувствовала себя настоящей принцессой в собственном замке, когда прошла в очередную комнату в комнате, где скрывалась её гардеробная. Просторная гардеробная выглядела как самая настоящая мечта для подростка, выросшего на гламурных фильмах эпохи двухтысячных. Фильмы, где каждая героиня истории обладала тем самым потайным шкафом, что скрывал в себе несчитанное количество полок и вешалок, пестрящих обилием разнообразной одежды. И самое главное: у неё, наконец-то, появилась своя ванная. Больше им с Гарри не придётся по утрам чуть ли не с кулаками выяснять, кто первым пойдёт в душ. — Не думаю, что твоя комната меньше, — развернула Гермиона экран и снова увидела своё лицо в маленьком окошке видеозвонка. — Ну, в моей комнате точно нет целого гардероба. Салазар, я бы душу за такое продала, — лицо Дафны приняло мечтательный вид. — Из моей одежды там едва ли наберётся одна полка, всё остальное присылают бренды для кампейнов. — Ты бы слышала себя сейчас, — прыснула Гринграсс. — Типа, я Гермиона Грейнджер и я амбассадор «Прада», периодически таскаю шмотки от «Живанши», и вообще весь мой гардероб стоит дороже, чем ваши жизни, сучки. — Мерлин, нет! — Гермиона смущённо воскликнула. — А вот и ничего подобного! — Да ладно, — махнула рукой подруга. — Может, я просто немного завидую. В хорошем смысле, конечно. — Завидовать тут нечему, Даф. Каждый раз, если я не выполняю условия контракта, по которому я должна засветиться в той же, как ты сказала, шмотке от «Живанши», бренд накладывает штраф. — Скоро тебя буду одевать только я. И больше никаких проблем, — подмигнула она Грейнджер. — Ты сейчас где, кстати? — Пока дома. Через час будем уже на балу у Малфоев, а завтра в Швейцарии. И там до конца каникул. — До конца? — пыталась она скрыть огорчение. И расстраивало её не отсутствие встреч с Дафной, очевидно. А отсутствие другого блондина, чьё имя начиналось на ту же букву, что и у подруги. — Может, вернёмся раньше. А вы? — Все каникулы в Лондоне. Папа хочет провести первые рождественские каникулы в новом доме. И мне нужно работать, — недовольно закатила она глаза в конце. — Серьёзно? Праздники же, Гермиона! Какая работа? — Скажи это моему продюсеру. — Будешь выступать где-то? — Рождественский концерт «Iheart Radio». — Ясно, Тео снова заставит всех смотреть твоё выступление, — хихикнула блондинка. — Прошу тебя, — буквально взвыла Грейнджер. — Не дай ему это сделать. — Разве возможно остановить Тео? Тем более, когда теперь его взгляд будешь приковывать не только ты, — намекнула она на Брайана. — Где близнецы, кстати? — В Испании. Празднуют с родителями. Должны вернуться уже через неделю, и тогда снова начнутся репетиции. Их разговор прервал Терри, — домовой эльф — когда оповестил, что гости уже начали пребывать в дом на праздник. — Ладно, Даф. Мне пора. Надеюсь, тебе понравился мой подарок, — Дафна после её слов показательно начала вертеть головой в разные стороны, красуясь серьгами-пусетами, подаренными Гермионой. — С Рождеством! Обними всех за меня. — С Рождеством, дорогая! Ещё созвонимся, — подруга отправила ей воздушный поцелуй и первая выключила звонок. Грейнджер поднялась с диванчика в гардеробной, в которой провела последний час, собираясь на праздничный ужин до звонка Гринграсс. Она поправила белое атласное платье и разгладила заклинанием подолы, на которых успели образоваться заломы. Её рождественский наряд был подарком от Дафны, подаренным ещё до отъезда из Хогвартса. Обтягивающая верхняя часть, узко присборенная в талии, переходила в юбку, воланы которой держали форму фасона «солнце». Гермиона ещё раз пригладила собранные в низкий хвост волосы и уже перед самым выходом надела на ноги светлые босоножки на невысоком каблучке, которые она наверняка снимет ещё в начале вечера. Ещё на лестнице она услышала громкие визги кузенов, которые, вероятно, уже залезли под ёлку, а теперь находились в самом разгаре распаковки подарков. — Гермиона! — налетела на неё Шарлотта, когда первая заметила девушку, прошедшую в просторную гостиную. Сама гостиная была объединена со столовой, из которой обонянием Грейнджер уже улавливались самые манящие ароматы всевозможных праздничных вкусностей. Гермиона приветливо улыбнулась девочке. Шарлотта и Лукас были двумя ангельскими созданиями, появившимися на свет восемь лет назад — спустя год после свадьбы Брэдли и его новой жены Габриэллы. Её дядя долгое время был… падок на короткие интрижки, никогда не приводившие ни к чему серьёзному. Гермиона помнила, как раньше они с Гарри каждый раз спорили, приведёт ли мужчина хотя бы раз одну и ту же женщину на семейные празднования. Поттер выигрывал в их спорах, потому что Грейнджер всё же наивно надеялась, что однажды крёстный остепенится. И однажды это действительно произошло. Габриэлла была его помощницей — то самое клише о служебном романе, в котором молодая студентка влюбляется в босса, проходя практику в его компании. Дальнейший исход их отношений стал очевиден семье, когда Габриэлла раз за разом стала появляться на мероприятиях лейбла и узких семейных обедах под ручку с крёстным. Ну, а потом… Ожидаемая свадьба, ставшая главной недельной темой мировых таблоидов и Шарлотта с Лукасом, облепившие в данный момент ноги Гермионы и радостно щебетавшие ей слова благодарности о подарках. Гарри подбежал к детям со спины, сажая Лукаса к себе на шею под его звонкий хохот. Грейнджер же присела к Шарлотте, помогая той распаковать последний подарок. — Расскажешь, что ещё тебе подарили мама с папой, — она бросила короткий взгляд за спину кузины, где сейчас за ними с мягкой улыбкой наблюдала Габриэлла. — Теперь у нас есть собака! — взмахнула праздничным бантом девочка. — Собака? — сыграла удивление девушку, словно вовсе не она неделю назад была с Уэбстерами в питомнике. — Правда? — Да! Он белый, — начала загибать она маленькие пальчики, — пушистый, у него очень мягкая шёрстка, — Шарлотта каждый раз прикладывала все силы, выговаривая букву «ш», которая всё же больше напоминает звук «ф». — И папа сказал, что его порода лабпр…лаба… — Лабрадор, милая, — подсказала подсевшая к ним Габриэлла. — Да-да! Ла-бра-дор! — И как же вы назвали своего ла-бра-дора? — Тоби! Они с Габриэллой засмеялись над возбуждёнными выкриками малышки, когда та всё же разорвала упаковку и увидела в коробке выглядывающую голову куклы-волшебницы — новинка магазина игрушек «Магикса», которую сметали с полок родители перед самыми праздниками. Она подорвалась с места и понеслась к брату и кузену, хвастаясь подарком. — Много было шуму от собаки? — спросила Гермиона, когда они с Габи присели обратно на диван. — Ох, Гермиона... Даже не представляешь, — отмахнулась она рукой. — Они теперь бедному щенку покоя не дают. Сегодня еле уговорили оставить его дома. — Другие подарки уже не так и интересны. — Они забыли о них. Вспомнили, только когда в обед проходили мимо ёлки. Их разговор прервал подбежавший к матери Лукас и потянувший её за юбку. — Мам-мам! Можно мне полетать на метле Гарри? — глаза ребёнка стали умоляюще огромными. — Мы договаривались, что никаких мётел. Ты обещал, Лукас. — Ну, мам! — жалобно стонал мальчик. — Обещаю, буду крепко его держать, — подключился к уговорам Гарри, наблюдавший за представлением ребёнка, опираясь на новую метлу. — Он под твоим чётким контролем, Гарри. Три шкуры спущу, если… — Да-да, если с ним что-то случится, — одновременно бросили мальчишки и скрылись за проходом. Габриэлла раздражённо вздохнула. — Как Хогвартс? — вернула она своё внимание Гермионе. Её ответ прервался загоревшимся в камине пламенем, что оповещал о прибытии последних долгожданных гостей. — Te echo de menos!— мгновенно накинулась на Грейнджер бабушка, сгребая в охапку объятий. — Последний раз, когда я видела тебя, mi estrella, ты сверкала ярче новогодней ёлки на арене в Токио. — В Токио? — обняла Гермиона дедушку, вышедшего следом с кипой подарков. — Когда вы успели? — Ох, прожили пару недель. Больно там шумно, поэтому быстро уехали. Но, cariño, — эмоционально приложила женщина руку к сердцу, обращаясь к внучке и Габриэлле, — вы бы знали, какие там невероятные суши. Глинда и Говард Грейнджеры. Её бабушка с дедушкой за последние пару лет, с выходом на пенсию после долгосрочной службы на благо Министерства Магии в Испании, обзавелись новым увлечение. Кто-то проводил свою пенсию с шумными внуками, кто-то в тишине и покое в каком-нибудь коттедже, посвящая время садоводству — её же родственники выбрали путешествия. За последние пару лет Гермиона могла по пальцам посчитать своё количество встреч с ними, хоть они всегда старались приезжать на праздники, где и делились своими впечатлениями после посещения очередной страны. В основном же, они обменивались письмами, к которым бабушка всегда прикрепляла их колдо на фоне какой-нибудь достопримечательности. В детстве они тоже были не частыми посетителями их дома. Оба ещё с молодости возглавили отделы Министерства — её дедушка в прошлом аврор, бабушка занимала должность судьи в Визенгамоте. Магическое общество предполагало, что однажды Глинда Грейнджер будет баллотироваться на должность Министра Магии Испании, но она покинула свой пост за месяц до начала составления списка кандидатов. И, по её рассказам, нисколько не пожалела. — Миром заправляет молодёжь. Она диктует нам новые ценности, определяет новое положение приоритетных движений. Мы не должны держаться за наши места. В этом суть процветания нового магического общества — постоянная смена поколений. Вот и сменить меня пора какому-нибудь новенькому молодому стажёру, — опровергла она как-то своим громким заявлением все слухи о её кандидатуре на пост Министра Магии. Её бабушка была невероятно мудрой женщиной. Она же и была первым свидетелем зарождающегося таланта в Гермионе. Именно Глинда посоветовала Брэдли обратить на её потенциал внимание, когда та ещё ребёнком складно напевала стихи под музыку. Сказала бы она сейчас за это бабушке спасибо? Да. Её бабушка, осознанно или нет, подтолкнула девушку к той жизни, в которой существовала теперь Гермиона. Она заложила в Грейнджер веру в её мечту.***
Бабушка рассказывала ей про медитационную чистку, которую они прошли с дедушкой в отпуске на Тайване, когда телефон Гермионы начал безостановочно мигать, оповещая о приходящих сообщениях. Ей даже не нужно было заглядывать в него. Она знала, кто пытался завладеть её временем и вниманием последний час. Мерлин... Не таким и скучным должен был быть тот бал. — Ты прямо искришься, когда эта твоя маггловская светящаяся коробочка, — Глинда имела в виду телефон, — начинает жужжать. — Ничего такого, — смахнула очередное сообщение от Драко Гермиона. — Просто… подруга, — поднялась она с диванчика, на котором они расположились с бабушкой ранее. — Надеюсь, та самая, которая предпочитает брюки, — стрельнула глазками бабушка, делая глоток вина из бокала. — Сделаю вид, что поверила. Гермиона оставила бабушку, сбегая к себе комнату. Ей нужен был перерыв от шумного празднования наступившего Нового года, окутавшего каждый уголок поместья звоном бокалов, детским визгом и мелодиями новогодних симфоний, что издавал отцовский проигрыватель. И перерыв от бабушки. Если бы Грейнджер однажды попросили кратко описать каждого члена её семьи, она бы, не задумываясь, подобрала к бабушке её главную особенность — длинный язык. Она болтала без умолку, перескакивая с одной темы на другую, из-за чего Гермиона порой терялась, обсуждали ли они всё ещё её очистку внутренней чакры на йоге в Таиланде или же Глинда уже диктовала рецепт очередного традиционного блюда страны с непонятным девушке названием. Она пролистнула сообщения от Малфоя, останавливаясь на последнем. Драко: Как ваш семейный ужин? Гермиона: Только что сбежала с допроса бабушки. Драко: Допроса бабушки? Гермиона: Она думает, что у меня кто-то появился. Драко: Так у тебя кто-то появился?) Грейнджер перечитала сообщение, представляя, как лицо Малфоя украсила ухмылка. Гермиона: Представляешь? Неужели нашёлся безумец. Драко: Ох… Жаль, конечно, этого добряка( Она не смогла сдержать смешка, что был вызван высветившимся сообщением. Драко: Я соскучился. Видимо шампанское, которое они выпивали с Габриэллой, всё же смогло немного затуманить разум девушки, поэтому она перечитала его последнее сообщение ещё пару раз, прежде чем убедилась, что оно значило действительно то, что она видела. Их переписки всегда имели более… Дружеский тип общения. Гермиона пару раз пыталась вывести парня некими тонкими намёками на нечто более интимное, — она сама удивлялась своей решительности в такие моменты — но Драко не понимал её. Либо делал вид, что не понимал. Она склонялась ко второму варианту. И хотя девушку расстраивало, что её же парень в данный момент не был заинтересован ею в интимном плане, в переписках Грейнджер не показывала своего настроения. Возможно, ей это казалось. Возможно, Малфой всего лишь не хотел торопиться и постепенностью показывал серьёзность своих намерений. Ещё до их разъезда на каникулы Драко пару раз оставался допоздна в её комнате. Были поцелуи. Много поцелуев. Касания — не те, которых ей хотелось бы. Но он никогда не переступал границу, а если Гермиона пыталась перейти её, парень находил предлог и останавливался. И она не понимала причину, потому что вначале он был достаточно инициативным. Даже напористым. И вряд ли была проблема с его… достоинством, потому что пару раз она чувствовала трение возбуждения Малфоя через тонкую ткань своих пижамных шортов. Гермиона: Правда? Драко: Правда. Хочу увидеть тебя. Гермиона: Я бы могла отправить снэп, если бы получила ответный;) Драко: Понял тебя. Дай мне пару минут. Как в мультипликациях, над её головой словно вырисовалась загоревшаяся лампочка, оповестившая о возникшей идее. Сумасшедшей идее. Она прошла в гардероб, запирая его на случай, если кто-то — Шарлотта, не отрывающаяся от неё весь вечер — побежит на её поиски. Гермиона осмотрела макияж, уже чуть поблёкший, и повторно лёгким слоем на смазавшиеся зоны нанесла чары. Она замялась на пару секунд, прежде чем начала реализовывать задуманное. Потянув за боковую молнию, Грейнджер сняла платье, оставаясь в обволакивающем кожу нежно-лиловом кружеве. Бралетт с атласными переплетениями между чашечками практически оголял кожу, не оставляя простора для воображения, поэтому ей пришлось распустить тугой хвост, чуть прикрывая передними прядями грудь. Она достала из пакета подвязку для чулок, с которой даже ещё не успела снять бирку, и закрепила её на талии, оставляя болтаться и спускаться креплениями к трусикам. Девушка потушила люстру в комнате, оставляя горящим только зеркало с подсветкой, свет от которого достаточно освещал всё то, что она бы хотела запечатлеть в кадре. На фото практически не было видно её лица и единственное, что приковывало взгляд, это комплект купленного пару дней назад белья. Чтобы не засомневаться, Гермиона не глядя выслала фотографию и отбросила телефон, ожидая, когда тот привычным образом засветится от сообщения. Один из моментов, когда кажется, что время тянется подобно карамельной конфете. Когда секунда воспринимается за минуту, а минута проходит как час. Она буквально подлетела к телефону, когда на экране вновь всплыло его имя. Драко: Блять. Драко: О таком предупреждают, малышка. Малышка… Девушка закусила губу, подавляя рвущийся писк. Гермиона откинулась на пол, прижимая телефон к груди и чувствуя, как щеки растягивались из-за слишком довольной улыбки. Гермиона: Тебе понравилось? Драко: Хочу рассмотреть это бельё на тебе поближе. Драко: И я говорю не о фотографии. Гермиона начала печатать ответ и практически подскочила на месте, когда услышала дёрганье ручки двери, а после детские лепет Шарлотты, зовущей поучаствовать в очередной придуманной девочкой, вымышленной игре. Чёрт. Ты повзрослеешь, детка, и я припомню тебе это однажды.***
— Прямо сейчас я нахожусь в таком расположении духа, — лениво перебирала она клавиши рояля, — в котором мне хочется оставаться всегда. Её прервало жужжание телефона на крышке инструмента. Гермиона посмотрела на экран и довольно улыбнулась — в уведомлении отразился предварительный просмотр сообщения от Драко. Зубы рефлекторно прикусили нижнюю губу, когда Грейнджер разблокировала телефон. Драко: Ты дома? Гермиона: Да. А что? Драко: Скинь геолокацию дома. И будь готова к семи. Гермиона: Ты вернулся? Драко: Час назад. Она зашла в приложение карт на телефоне, откуда выслала Малфою адрес. Гермиона: Только не аппарируй к дому. Я выйду за территорию района. Жди у шлагбаума. Драко: Слушаюсь, Босс. Взволнованно вскрикнув, Гермиона ещё раз перечитала его последнее сообщение и вернула телефон на прежнее место. На усыпанном веснушками лице расцвёл румянец, а сердце начало колотиться в предвкушении. Возбуждённо вскочив с места, она понеслась к дверям ванной, зная, что ближайшие пару часов снова растратит на сборы. Он приехал. Наконец-то. Они не виделись три недели, и всё то время единственным связующим звеном пары были переписки и ночные осторожные звонки, когда девушка накладывала на свою комнату с десяток заглушающих и периодически перепроверяла их. Они переписывались постоянно. Гермиона просыпалась с сообщениями от Драко, который, ей начинало казаться, вообще никогда не спал, потому что чаще всего, переписываясь с парнем полночи, она сама не замечала, как засыпала. Пробуждаясь, первым, во что она заглядывала, был экран её телефона, где загорались подряд сообщения от Малфоя: Драко: Ты уснула? Драко: Ну, конечно. Драко: Может, у меня получится безостановочно долбить тебя сообщениями, — могу не только ими;) — чтобы ты проснулась. Драко: Но я не стану этого делать, потому что я типа заботливый бойфренд?.. который вместо этого напишет… Драко: Сладких снов, детка. Порой Грейнджер ловила на себе косые взгляды людей — телефон буквально был приклеен к её рукам, из-за чего она была временами рассеянной. Поэтому Брайан ввёл новое правило на репетициях — теперь все их телефоны лежали в коробке до конца тренировки. Драко: Ты уже на фестивале? Она отправила ему снэп из гримёрки, где помимо неё в кадр попали близнецы с танцорами. Драко: Тео уже носится по дому с пультом в руке, крича на каждого, кто пытается переключить канал, где транслируют концерт. Гермиона: Мерлин, останови его! Драко: Всё ещё веришь, что это возможно? Гермиона: Передай Тео, что я выхожу на сцену через 5 минут. Пусть смотрит. Драко: Ну, сегодня на тебя будет смотреть не только Нотт. И засыпала она тоже с ним. Он был за тысячи километров от неё, но когда из-за его сообщений на протяжении каждой секунды длинной, зимней ночи продолжал загораться экран телефона, а тихий голос во время ночных видеозвонков убаюкивал девушку, ей казалось, что Драко был рядом. Спал на второй половине кровати. Гермиона: Представляю, что ты рядом… Драко: Мм, насколько рядом? Она вытянула руку, щёлкнув селфи-снэп, на котором было видно, как она лежала на одной половине кровати, оставляя вторую пустующей. Драко выслал ей идентичный кадр. Гермиона отметила, что он занимал как раз противоположную левую сторону кровати, которая у неё всегда пустовала. По крайне мере, однажды им не придётся делить стороны кровати. Гермиона: Настолько, что без тебя левая сторона кровати всё ещё холодная. Она нанесла румяна, придавая яркости лицу, которое в холодное время года имело свойство тускнеть. В Испании её кожа всегда была покрыта загаром — сейчас же, как успела выразиться бабушка за ужином, она была бледнее поганки. Макияж оказался единственным спасением для сохранения её ежедневной маски. У Грейнджер было действительно много косметики, которую ей приходилось использовать в период её публичных выходов. Ей хватало той тонны штукатурки, которую наслаивали ей на лицо во время съёмок, поэтому в остальное время девушка использовала минимум — пару взмахов кистью с пудрой и столько же щёточкой от туши. Гермиона как раз подкрашивала губы вишневым блеском и втирала в кожу её любимые духи, когда Драко отправил ей свою геолокацию, оповещая, что прибыл. Она поправила обмотанный вокруг шеи вязаный бежевый шарф и вышла из дома, бросив Бенджамину просьбу передать Гарри с папой, чтобы они не ждали её на ужин. Последняя неделя отличалась морозностью воздуха, хотя солнце всё же чуть прогревало землю, из-за чего в некоторых местах образовывались лужи подтаявшего снега. Гермиона запахнула белую дублёнку и спрятала нос в изгибе шарфа, когда холодный ветер снова попытался пробраться под одежду. Она шагала к выходу из частного коттеджного посёлка, в котором они поселились, и оглядывала дома, расположившиеся по обе стороны от расчищенного тротуара. Ещё при первой прогулке по району у неё сложилось впечатление, что все жильцы, не сговариваясь, заключили между собой спор, чей дом отличится большей громадностью. На их улице каждая постройка выделялась приверженностью стиля барокко — где-то через заборы даже виднелись каменные статуи. Чем ближе Грейнджер была к выходу, тем очевиднее становилось, что та единственная машина у шлагбаума и опирающийся о её капот парень были прямым доказательством присутствия Драко Малфоя. Машина? Не может быть. Она буквально впечаталась в парня и оказалась сразу же зажата в его тёплых крепких объятиях. — Я соскучилась. Её голос звучал глухо от того, что она уткнулась в его чёрное пальто. Он первым отпрянул и сразу же притянул Гермиону к себе за затылок, сминая её губы. Мерлин, как она наслаждалась этим ощущением его губ, терзавших её собственные в этот момент. Три недели разлуки дали о себе знать, потому что то, как целовалась сейчас пара, больше напоминало что-то дикое. Инстинктивное. Их первый поцелуй вспомнился девушке, когда Малфой жадно толкнулся в её рот своим языком, заставляя её позволить продолжить атаку. — Чувствовал себя, — оставил он последний короткий поцелуй на выдохе, — ёбаным слюнтяем, когда последние пару дней только и представлял, каково это снова целовать тебя. — Мне получилось напомнить? — положила она свои ладошки на его плечи. Его лицо передавало эмоции показной задумчивости, прежде чем Драко снова потянулся к ней: — Не помешало бы закрепить ещё пару раз. Гермиона захохотала над кокетливым настроением парня, но увернулась от очередного поцелуя, чем вызвала недовольный вздох. Сейчас её интересовало нечто иное. Нечто, обо что она упиралась спиной, пока язык Малфоя скользил по её губам. А именно: серая тонированная «Ауди», которую девушка успела мельком разглядеть, подходя к парню. — Машина? Серьёзно? — спросила она, уже сидя в салоне автомобиля. Салон был роскошным. Гермиона никогда не была «автофанатом», но то, как выглядела эта машина, — словно была создана только для одного Малфоя — заставило её восхититься особенностями спортивного кузова. Сиденья были обтянуты чёрной кожей, остальные же наддверные панели были выполнены в металлической отделке с подсветкой. От консоли управления падал приглушённый свет. — Почему ты так удивлена? О Боже. Эти пальцы, обхватывающие руль, пробуждали в ней такие мысли. Не дай Мерлин, чтобы кто-то узнал, что её мозг был способен на создание подобных картинок в голове. — Ты никогда не упоминал об этом. И я думала, что ты тот тип волшебников, которым ненавистен маггловский транспорт. — Ничего подобного, — он протянул ей свой телефон с открытым Спотифаем, намекая девушке выбрать музыку. Она перелистывала его плейлисты, ища подходящую музыку, и остановилась на новом альбоме Эйбела, включая сборник композиций с треками подряд. Его музыка буквально была создана для подобных моментов. Когда его рука так по-хозяйски располагалась на её бедре, чуть сжимая, словно проверяя её реакцию. Когда ей становилось всё тяжелее отвлекаться на проносящиеся через окно пейзажи ночного города. Когда всё происходящее между ними напоминало грёбаную прелюдию. — Нет, правда. Ты только вспомни своё лицо, когда я предложила тебе доехать до того ресторана на метро. — Ну, ты сравнила, конечно, — фыркнул он. — Как будто ты сама когда-то ездила на метро. — Ездила. Раз или два, — она поймала удивлённый взгляд Малфоя. — Когда была в Нью-Йорке. Метро там гораздо практичнее наземного транспорта. — Знаешь, у волшебников есть такая удобная штука, — он делал вид, якобы что-то вспоминал, и щёлкал пальцами. — Точно, вспомнил. Аппарация. Гермиона закатила глаза на его очевидную издёвку. — Мне было лет восемь, когда папа впервые привёз нас с Гарри в Нью-Йорк и захотел познакомить с маггловским миром. Драко выехал на одну из центральных улиц Лондона, и, как и ожидалось в это время суток, они оказались зажаты в пробке. — Куда мы едем? — спросила она, наблюдая за ругающимся Малфоем из-за хаотичной езды других водителей. — Не скажу, — усмехнулся он и бросил короткий взгляд на неё, прежде чем снова сфокусировался на дороге. Пробка быстро рассасывалась. Проезжая самое большое скопление машин, они определили причину — неработающий светофор на перекрёстке. — Как всё секретно, — саркастично протянула Грейнджер. — Тебе понравится. Не хочу портить впечатление. — Кто бы мог подумать. Драко-любитель-организовывать-тайные-свидания-Малфой, оказывается, такой романтик. — Только если с тобой, — подмигнул он. После этих слов рука парня поползла вверх и оставалась всё остальное время непозволительно близко к тому самому женскому месту. Гермиона прочистила горло, но никак не подала своё очевидное смущение от такого положения его ладони. Единственное, что, возможно, уже давно сдало её с потрохами, — это то, как она сжимала бёдра на его лёгкие касания. Они ехали ещё около получаса, обсуждая его поездку в Швейцарию, её последнее интервью и выступление, просто говорили о всякой незначительной мелочи, пока не оказались на парковке рядом с одним из парков. Даже через обилие деревьев виднелась внушительных размеров ель, обвешанная таким множеством гирлянд, что, казалось, именно они и освещали всю территорию сквера. Драко заглушил двигатель и вышел из машины первым. Открыл дверь рядом с её пассажирским сиденьем и подал руку, помогая ей выйти. — И в чём секретность того, что мы приехали в парк? — ухватилась Гермиона за поданный им локоть. — Это не парк, Грейнджер. Не только он. Они шли по освещённой фонарями дорожке. Повсюду мерцали яркие огни гирлянд, а новогодние песни, звучавшие из навесных радиоприёмников, разносились по всему парку. Пара свернула с посадки, и Грейнджер вдруг поняла, что это было за место с огромным скопление людей, света и музыки. — Мы пришли на каток? — её голос звучал напряжённо. Малфой кивнул ей, расплываясь в улыбке. — Я не умею кататься. Так же как и возникла, улыбка на лице парня мгновенно потускнела. — Правда? — остановился он и развернул девушку. — Это не тот случай девчачьей хитрости, когда ты сначала скажешь, что не умеешь, а потом начнёшь выделывать пируэты на льду? Гермиона отрицательно замотала головой, зажав нижнюю губу между зубами. — Ты рассказывала как-то про роллердром. Вот я и подумал, раз умеешь на роликах, очевидно, на коньках тоже. — Это не одно и то же, — приступ паники хоть и медленно, но достаточно ощутимо стал охватывать Гермиону. — Это одно и то же. — Нет, — сложила она руки и скептично изогнула бровь. — Да. Пойдём, — потянул он её за локоть, не обращая внимания на протесты девушки. — Будет весело. — Нет, Драко, это не будет весело! — затормозила его Грейнджер и по-детски топнула ножкой. Малфой улыбнулся на этот жест, вызванный раздражением. — Я ни разу не стояла на льду, а сейчас ты тащишь меня в самое скопление сносящихся туда-сюда людей на этих лезвиях для самоубийц. Я отобью себе копчик, в конце концов! — Грейнджер, твоя задница будет в порядке, — он обхватил её лицо ладонями, сжимая щёки девушки. — Разве я могу позволить этой прелести пострадать? — съехидничал парень. Она хлопнула его куда-то в грудь варежкой. — Правда. Ты будешь в порядке. Я всегда буду рядом. Ей бы хотелось, чтобы эти слова однажды прозвучали в другом контексте и при других обстоятельствах. Гермиона нехотя согласилась, уверенная в том, что сомнение всё ещё отражалось на её лице. Они подошли к прокату, и Грейнджер, пожалуй, впервые была несказанно рада очереди, оттягивавшей момент её конфуза на скользкой поверхности, так и предвещавшей её ногам разъехаться в противоположные стороны. Малфой обхватил её руками за плечи и притянул к себе, положив подборок на макушку. Вероятно, думал, что сможет успокоить тревожность девушки тактильностью. Правильно думал. Они стояли так пару минут, и Гермиона наслаждалась его ароматом, — мускус и что-то ещё, отдававшее ментолом — пока очередь не дошла до них. Они назвали свои размеры, и по виду уже уставшая от наплыва людей в праздничные дни женщина-консультантка выдала им коньки. Драко привёл их к скамейке, скрытой фургончиком с фаст-фудом, и нанёс на обе пары коньков очищающее заклинание, прежде чем они опустились, чтобы переобуться. Он справился в разы быстрее, перешнуровав свои массивные чёрные коньки, а когда заметил, что Гермиона до сих пор пыталась распутать завязанные в узел шнурки своей пары, опустился на колени перед ней, чтобы помочь. Она молча наблюдала, как его ловкие пальцы продевали шнурки в колечки и на конце завязывали у обеих ног миниатюрные бантики. — Готова? — подал парень ей руку, сразу же как поднялся. — Нет? Гермиона напугано взглянула на него, сидя на скамье. Малфой засмеялся от выражения лица девушки и потянул её за руку, сразу становясь ей опорой. Он шёл спиной назад, ведя её за руки и поддерживая, пока Грейнджер, всё ещё имевшая возможность контролировать свои движения, аккуратно перебирала ножками по снегу. Но стоило им выйти на лёд, как аккуратность и вся её грация полетели куда-то так же копчиком назад, как и она, если бы сильные руки Драко вовремя не подтянули девушку за спину к себе. — Ты обещал держать! — истерически завопила она. — И я удержал! Смотри, твой прекрасный зад всё ещё в целости и сохранности. — Хватит шутить про мою задницу, Малфой! Проехавшие мимо люди обернулись на крик девушки. — Всё хорошо, — чуть ослабил он хватку и перехватил её за ладони, выравниваясь и становясь прямо напротив. — Просто повторяй за мной. У тебя всё получится. Она выглядело смешно и неуклюже. Гермиона была уверена в этом. Когда мимо неё проезжали дети, выделывавшие какие-то непонятные кружения, ей хотелось хлопнуть тех по шапке, потому что, казалось, каждый человек и ребёнок на этом катке был рождён грёбаным фигуристом. А она… Она была чёртовой коровой на льду. Девушка сыпала короткими ругательствами, фыркала, ворчала, брыкалась — прилагала все силы, пытаясь хотя бы удержаться ровно на лезвиях, не то что поехать. — Смотри, — чуть отвёл Драко одну ногу назад, намекая ей наехать на то место, и продолжил наставническим тоном: — Перебирай ногами по диагонали, как я, и попытайся найти опорную точку, в которой почувствуешь равновесие. — Легко сказать, — сдула она упавшую на глаза рыжую прядку. Она качнулась, стоило коньку отъехать по тому же направлению, как учил её Малфой, и парень инстинктивно подхватил девушку за талию, снова выравнивая её положение. Это не должно было быть так сложно. Они с близнецами каталась на роллердроме в Испании раньше целыми днями напролёт, поэтому у Гермионы никогда не было проблем с координацией — плюс постоянные тренировки, которые выработали в девушке пластичность. Помимо роликов был велосипед, даже скейтборд, на котором она с регулярностью в каждые три месяца отбивала себе колени в пятнадцать, когда впервые залезла на доску. Близнецы учили её. Тогда это было не так страшно, когда она ехала, зная, что по обе стороны от неё пары мужских рук, которые мгновенно подхватывали девушку, стоило борду запнуться. Но сейчас её неустойчивые на скользком покрытии ноги буквально жили своей жизнью. При каждой попытке двинуться вперёд конёк запинался о срезанные другими людьми корки льда и тянул Грейнджер назад. — Так, ладно, — глубоко вздохнул Драко. — Я объеду тебя и встану сзади. Буду катить со спины до тех пор, пока ты не начнёшь двигаться сама. Она воодушевлено закивала на его предложение. Так Грейнджер перестанет казаться, что её голова с особым рвением желает столкнуться с толстой коркой замёрзшей ледовой площади. Малфой развернулся и встал за её спиной, обняв девушку крепкой хваткой за талию. Она первая оттолкнулась и позволила ему катить себя по льду. Драко направил их чуть ближе к бортикам, подальше от скопления людей, и тогда Гермиона попыталась увереннее перебирать ногами, не оглядываясь каждые три минуты по сторонам в страхе быть оттолкнутой. — Вот так. Всё правильно. Ты умница, — шептал он ей похвалу, когда девушка спустя некоторое время начала ровнее держать ноги, которые перестали разъезжаться. С каждой новой попыткой оттолкнуться у Грейнджер получалось всё лучше, хоть она и была очень медлительной. Пока мимо них проносились люди со скоростью, которую даже невозможно было засечь, — она упустила момент каток превратился в чёртово соревнование для конькобежцев — пара проезжала один участок, двигаясь возможно чуть быстрее улитки. Подталкивающий со спины Малфой казался Гермионе отличной опорой, благодаря которой она могла сосредоточиться именно на движениях, а не на мыслях о падении. Драко подбадривал её, был очень терпелив и внимателен в моменты, когда коньки Гермионы цеплялись за трещины. — Вот видишь, малышка, ты отлично справляешься. А теперь попробуй без меня, — руки парня соскользнули с талии девушки, предварительно чуть подтолкнув её вперёд, а сам он отдалился. Тело Гермионы мгновенно окаменело, а ноги приросли к месту, на котором она остановилась. Грейнджер боялась даже повернуться назад, чтобы понять, насколько далеко был сейчас от неё Драко, лишь бы не потерять равновесие. — Ну же, Грейнджер, — он объехал и встал в паре метров от неё, произнеся это дразнящим тоном. Господи, она чувствовала себя ребёнком, которого учили ходить. Драко двигался на льду так мастерски и изящно, отчего в Гермионе проснулись лёгкие нотки зависти. Она чувствовала себя неумёхой. — У тебя же хорошо получалось. — Я боюсь, Драко. Тут даже не за что уцепиться. — Ты не упадёшь. Давай, я рядом. Он выставил вперёд свои ладони, зазывая её. Да... Это всё действительно выглядело, как попытки родителя поставить своего ребёнка на ноги. Господи... Какой позор. Ещё чуть-чуть и цвет её лица приблизится к оттенку зачарованных ею волос. Ещё и эти противные девицы, проезжавшие мимо них каждый раз с таким деланным видом и заметно поглядывавшие на Малфоя, только сбивали её настрой. Будь она Гермионой Грейнджер, они бы пищали ей слова об автографе, а не бросали в её сторону завистливые взгляды. Но сейчас… Сейчас она была никому неизвестной девчонкой, над несуразными движениями которой оставалось только мерзко хихикать. — Ну же, детка, я поймаю тебя. Она сделала тяжёлый вдох. И оттолкнулась. Координация мгновенно покинула тело Гермионы, и она начала размахивать руками в разные стороны, пытаясь удержать равновесие. «Найти точку опоры», — на повторе звучало наставление Малфоя в голове. И с каждым следующим движением у неё получалось набирать скорость, подбираясь осторожными, но правильными шажками к Драко, который специально отъезжал чуть дальше, давая девушке самостоятельно двигаться в той же манере катания, как показывал он. — Получилось! — врезалась она в парня и довольно запищала. — Ты видел? Видел? У меня получилось, Драко! — Гермиона показательно объехала его вокруг, пока Малфой смотрел на неё с гордой ухмылкой. — Ещё бы. Экскурсовод, инструктор, какие ещё потаённые таланты раскроет во мне Гермиона Грейнджер? Нет. Только не это. Она увидела, как проезжавшая мимо компания на вид двенадцатилетних подростков зацепилась за услышанное имя, произнесённое Малфоем достаточно громко. Она боялась вздохнуть. Ей бы отвести взгляд от одного из подростков, внимательно разглядывающего её, развернуться и потянуть Драко в противоположном направлении. Но Гермиона буквально примёрзла ко льду и слышала только, как в следующее мгновение её имя начало раздаваться всё громче, а группа подростков надвигалась в их сторону, уже доставая телефоны. — Уезжай, — её голос звучал глухо. Малфой, понимая, что сейчас произойдёт, отрицательно замотал головой. — Уезжай, Драко! — повысила она голос. — Пожалуйста. Они не должны тебя увидеть. — Я не оставлю тебя, — настойчиво ответил он. — Они же затопчут тебя! — Прошу тебя, — она накинула ему капюшон серого худи на голову, скрывая платиновые пряди, которые, не дай Мерлин, уже могла запечатлеть чья-то камера. — Жди в машине и зачаруй её. В глазах Драко отражалось сомнение, пока в её — уверенность. Это был единственный разумный выход из ситуации, в которую она загнала себя сама. Это снова было её ошибкой. Очередной. За которую расплачиваться придётся только ей. Грейнджер не должна была его в это втягивать. Толпа окружила её мгновенно, пока она всё ещё фокусировала взгляд на отдаляющейся спине Драко. Он постоянно оборачивался в её сторону, смотря с эмоцией, которую Гермиона ненавидела чувствовать по отношению к себе больше всего — жалость. Ей в лицо начали тыкать камерами, сыпать просьбами. Люди всё съезжались и съезжались, окружая её в толпе, из которой ей не удастся выбраться до тех пор, пока каждый не выйдет с территории катка с её фотографией впридачу. Она натянула на лицо маску привычной приветливости, требуемую от неё общественностью, и посмотрела в первую камеру, ослепляющую вспышкой. Щелчок. Тормошение. Следующий.***
— О чём ты думала вообще? — раздался из динамика её телефона крик разгневанного продюсера. — Брэдли, я… — Нет! Я не хочу слышать ни одно из твоих оправданий. Я разочарован в тебе. Это безответственно, Гермиона, — продолжал отчитывать мужчина. Грейнджер уже сбилась со счёту, какая пошла минута звонка. — Прости меня. Я знаю, что поступила глупо. — Нет, ты не знаешь. Не знаешь, если продолжаешь выкидывать подобные фокусы, — припоминал он ей один из прошлых опытов, когда однажды плохо наложенные чары спали с неё, и девушка стала объектом внимания репортёров. — Ты была без охраны. Окружённая магглами без возможности использовать магию. Ты вообще думаешь о последствиях? О своей безопасности, чёрт возьми? Мне напомнить, кем ты теперь являешься, а? Потому что у меня появилось чувство, что ты в последнее время начала забываться, моя дорогая, — ласкательное обращение больше напоминало угрозу. — Я знаю, Брэдли. Я знаю, что виновата. — Единственное, что ей оставалось, это соглашаться со всеми словами дяди. Ведь он был прав. — Я запрещаю тебе использовать чары отныне, — она зажмурилась, пытаясь подавить рвущийся всхлип. — Чтобы завтра с утра была на лейбле. Я не закончил этот разговор. Экран телефона потух. И она сорвалась. Гермиона спрятала лицо в ладонях, подавляя вырывающиеся из груди всхлипывания. Её тело содрогалось. Её всю трясло. Плакса. Долбанная плакса и тряпка. «Сама виновата», — шептал мерзкий голосок её подсознания. — Иди ко мне, — она почувствовала ладонь Малфоя, обвившую её руку и потянувшую на себя. Грейнджер перелезла через центральную консоль управления, отделявшую пассажирское кресло от водительского, и удобно устроилась на бёдрах парня, прижавшего её к себе. Ручейки слёз безостановочно продолжали стекать по её лицу прямо на его серую худи, на которой мгновенно проявлялись оставленные ею мокрые пятнышки. — Тише, — гладил он её по спине, пока девушка продолжала захлёбываться в собственных слезах. — Всё будет хорошо. — Н-нет, — хлюпала она носом. — Н-ничего не будет х-хорошо, — она отпрянула от него, растирая слёзы. — Уже давно ничего не хорошо, Драко. — Это я виноват. Я потащил тебя туда. Она отрицательно замотала головой, отстраняясь от него. — Нет. Брэдли прав. Я безответственна. Чёрт, я даже чары сегодня толком не нанесла, — она показательно вытянула рыжую кудрявую прядку, — и забыла про очки. Это моя ошибка, — снова всхлипнула девушка. — Я такая идиотка. С тобой ведь могло что-то случиться. Гермиона уткнулась ему куда-то в шею, сжимая в кулачке воротник кофты парня. Её руки всё ещё дрожали. Это снова происходило с ней. Момент, когда каждый вдох ощущался, как заливающий её горло расплавленный металл. Обжигающий. Удушающий. Когда пульсация сердца отбивалась от перепонок как удар по гонгу, вызывая шум в ушах. Момент, когда невидимая рука удерживала её за шею, продолжая окунать в воду раз за разом, не давая ей возможности задышать. Вдохнуть полной грудью. Она пыталась сжать руки, унять бесконечную тряску тела, но конечности слабели. Немели. — Гермиона. — Между ними словно возвели стену. Она оказалась в замкнутом пространстве, где его голос звучал по ту сторону. — Гермиона, пожалуйста, — его руки потянули её на себя, пытаясь поймать взгляд девушки. — Детка, пожалуйста, посмотри на меня. — Я н-не м-могу так больше. Это всё ломает меня, — спотыкалась она на каждом слове. — Дыши. Просто дыши, — шептал Драко, оставляя короткие поцелуи в уголке её губ. — Давай, повторяй за мной. Он втянул холодный воздух, наполнивший салон автомобиля из-за опущенного окна рядом с водительским сиденьем. Грейнджер не могла остановить плач, из-за чего вдохи периодически обрывались икотой. — Вдох, — сжал он её лицо в своих ладонях, наконец поймав взгляд девушки. Взгляд со спадающей, дурманящей разум пеленой. — Выдох. — Поцелуй меня. То, чего она хотела, было по-настоящему больным. Она рушила себя. Разрушала. И тянула его за собой. Ещё глубже в ту пропасть, которую когда-то начала копать только для одной себя. — Пожалуйста, — жалобно всхлипнула девушка в дюйме от его губ. — Пожалуйста, Драко. Ты нужен мне. — Гермиона, ты не в себе сейчас, — шептал Малфой. На лице парня отражалась внутренняя борьба. — Не надо. — Я умоляю тебя, — лепетала Гермиона, ощущая, как слёзы, падая вниз, мгновенно разбивались. — Прикоснись ко мне. Во всех движениях его языка, накрывшего её, чувствовалось сомнение. Неуверенность. Они оба понимали — то, что сейчас происходило между ними, было нездорово. Неадекватно. Она секунду назад была готова содрать с себя кожу. Маленькие порезы, оставленные на душе после случившегося нервного срыва, до сих пор кровоточили. Горечь чувствовалась на её языке. Соль на губах. Его губы медленно посасывали её собственные. Он прокладывал короткую дорожку из едва ощутимых поцелуев по всему её лицу, стирая солоноватый вкус слез, спадающих с женского века от лёгких взмахов трепещущих ресничек. Гермиона пылко целовала его, слыша со стороны собственные всхлипы. Мышцы Драко были твёрже камня. Он никогда ещё не был так напряжён рядом с ней. По морщинке, образовавшей в складке бровей, она поняла, как тяжело сейчас было Малфою переступать через себя, идя на поводу просьб девушки. Грейнджер стянула свою куртку, не отрываясь от его ласкающих губ, и закинула её на заднее сиденье к его пальто. — Гермиона, — тяжело сглотнул он и чуть ли не силой оторвал от себя девушку, уже целующую его татуировки в зоне ключиц. — Тебе нужно успокоиться. — Ты не хочешь меня? — водила она пальчиками по черным рисованным линиям, видневшимся из-под толстовки. — Чёрт, дело… Дело не в этом, — говорил Малфой отрывками, будто пытался подобрать правильные слова. — У тебя только что была паническая атака. И твой продюсер, он… — Ты всегда делаешь так, когда я пытаюсь вывести тебя на это. — Ты вообще слышишь, что я тебе говорю? — А ты? Почему ты не хочешь меня? — Ты… Блять, ты серьёзно сейчас? — возмущённо выдохнул Драко. — Грейнджер, я хочу тебя больше, чем ты можешь себе это представить. Но ты до сих пор сидишь и даже не замечаешь, как всё ещё ревёшь. Я не собираюсь заглушать твою боль сексом. Гермиона закрыла глаза, прощаясь с последними следами недавней истерии обрывистыми вдохами. Как её учили — три коротких вдоха, один глубокий и выдох. — Мне нужно это. — Мой член? — насмешливо поднял он бровь. — Я так не думаю. — Помоги мне, — жалко, как же жалко она звучала. — Я больше не могу так. Я хочу оставить это всё. Бросить. Забыть произошедшее как страшный сон, — Грейнджер сама не заметила, как начала всё ему выговаривать. — Господи, я чувствовала себя надувной куклой, которую они использовали, чтобы удовлетворить свои жалкие потребности. Они все трогали меня, не слыша моих просьб, и эти мужчины, о-они… прижимались, — с её уст вновь слетел всхлип. — А… а когда я пыталась у-уй… — Хватит, — прижался своим лбом к её, потирая скулу девушки от последней скатившейся слезы. — Тише, — повторил он ещё пару раз, будто хотел успокоить самого себя. — Тише. Этого больше не произойдёт с тобой. Я обещаю, что не позволю подобному повториться. Гермиона закусила губу, понимая, насколько бессмысленно звучат его слова. — Драко, это моя жизнь. Ты не сможешь уберечь меня от этого. И мне так жаль, что я втянула тебя в этот кошмар. — Я сам втянул себя в это, Грейнджер. — Нет, наши отношения это… Это непра… — Всё, замолчи.afraid — the neighbourhood
И он сделал то, о чём она попросила. Впервые поддался ей. С губ Грейнджер сорвался долгожданный стон, когда Драко толкнулся языком в её рот, шире раздвигая его. Она чувствовала на языке привычный вкус шоколадных сигарет — он курил недавно. Гермиона облизала нижнюю губу парня, закусывая её и чувствуя, как на потрескавшейся от холода коже возникла капелька крови. Зализала её. Он медлил. Осторожничал. Будто пытался остановить происходящее. Вернуть девушке благоразумие. — Я не хочу трахать тебя в машине в наш первый раз. — Мм, — мычала она, когда язык Малфоя прошёлся вдоль её шеи. — Есть другие идеи? — Одна. Из сотни всевозможных, которые я бы хотел сделать с тобой. Драко задрал её юбку. Она почувствовала обе его ладони, сжавшие её задницу, что будто помечали её тело. Делали своим. Ладони Грейнджер блуждали абсолютно беззастенчиво под его толстовкой, пересчитывая линии твёрдого мужского пресса. Забыться. Ей нужно забыться. — Сотри это с меня, — её тело задрожало от скольжения мужского носа по её шеи. Между ног болезненно пульсировало собственное, доведённое до грани возбуждение, когда парень продолжал зализывать места, на которых уже краснели его отметины. Гермиона опустила взгляд вниз, туда, где соединение их тел ограничивалось ненавистной сейчас девушкой одеждой, и наткнулась на заметно выступающую под джинсами эрекцию парня. Она придвинулась прямо к тому месту, потираясь своей промежностью о топорщащуюся ткань. С их губ одновременно слетели блаженные стоны от долгожданного соприкосновения. Малфой грубо толкнулся в неё, сбрасывая последние крохи самообладания. — Боже. Драко, — она опустилась на него снова, кадык парня дёрнулся в сдержанном стоне от нетерпеливых действий девушки, покачивавшей бёдрами в темпе его движений. В ритме скольжений его ледяных ладоней по её телу. — Тебе приятно? — его голос звучал ниже обычного. Даже хрипло. — Х-хорошо. Стоны превращались в хныканья, и звуки, издаваемые девушкой, только подначивали парня. Ухмылка Драко с каждым её новым, иногда неуверенным движением становилась только шире. Её приоткрытый рот, откинутые назад волосы, оголившие шею — места, на которых Гермиона буквально чувствовала его пылающий огнём взгляд. Её движения становились интенсивнее, а его руки, крепко сжимавшие бёдра девушки, стали сильнее опускать её на член. — Хорошо? — он приблизился к её ушку, прошептав: — Должно быть охуенно, детка. Грейнджер закусила его губы, подавив тем самым собственный стон. Грязные разговоры. Чёрт, Драко определёно знал, что говорить, чтобы заставить её тело содрогаться от каждого слова. Рука Малфоя опустилась вниз под её юбку. Гермиона запрокинула голову, шумно выдохнув, когда мужские пальцы начали стимулировать клитор через ткань. — Пожалуйста, — она сама не понимала, чего просила. Она выгнулась, откинувшись на руль и оперевшись на него спиной. Уже сама насаживалась на его член и пальцы, в том же темпе ласкавшие её. Ей нужно больше. Его всё ещё было слишком мало, а мыслей в голове крутилось всё ещё слишком много. — О Боже, — выдохнула Гермиона. Он притянул её обратно к себе. Их носы соприкоснулись, а губы Драко дразнились, находясь в миллиметрах от её собственных. — Я… Я близко. Он сжал в тисках её бедра и начал вбиваться в неё в диком темпе. Страсть полностью захватила её, и Гермиона готова была вот-вот кончить, ёрзая на Драко прямо в его салоне, совершенно наплевав, что машина стояла в паре метрах от её дома. Окно было приопущено и любому проходящему мгновенно стало бы понятно, что происходило в автомобиле. Она извивалась, подстраиваясь под заданный им темп. — Драко-о, — это было похоже на мольбу. Грейнджер впилась ногтями в его плечи, пока Малфой продолжал двигаться в мучительном темпе, вырывая из неё всё более громкие стоны, разносившиеся по салону. — Давай, детка. Я хочу, чтобы ты кончила. Сердце готово было взорваться в груди. Гермиона зарывалась пальцами в его волосы, притягивая парня всё ближе — будто их тела должны были срастись. — Мне всегда так мало тебя, — сорвалась откровенность с её губ. Она ёрзала у него на коленях, тяжело дыша, содрогалась и подавалась бёдрами вперёд, задевая то самое чувствительное место. Драко сжал её шею, потянул на себя, блуждая по её рту языком и заглушая пошлые звуки, издаваемые девушкой. Оргазм настиг её, и перед глазами мгновенно промелькнули вспышки. Всё внутри неё пульсировало. Ноги дрожали то ли от интенсивности их движений, то ли от постепенно покидающего её тело возбуждения. — Боже, — отрешённо шептала она, содрогаясь от удовольствия, пока Малфой толкался в Гермиону, догоняя её. Она бёдрами чувствовала силу его толчков. Грейнджер опустила свою ладошку вниз и совершила пару поглаживающих движений, прежде чем единственные реакции выдали оргазм парня — невесомое дёрганье его тела и чуть приоткрытые в немом вдохе губы. Она была такой громкой по сравнению с ним. Гермиона упала к нему на плечо, чувствуя, как его одышка щекотала её ушко. Девушка фокусировалась на чувствах. Ощущениях. Позволяя им затмить её рассудок. Позволяя кое-кому единственному заполнить в эту секунду все её мысли. Ему.