bobby brown — every little step
— Грейнджер, не сходи с ума. Серьёзно, давай мы просто прогул... Но она уже не слушала его, когда музыка стала наполняться словами, которым девушка подпевала: — Не могу уснуть по ночам, я ворочаюсь с боку на бок, прислушиваясь к телефонному звонку. Приближаясь, Драко сдался и протянул ей руку, отдаваясь веселью, что заполонило пространство вокруг них. Она увлекала парня в танец под подвижную соул мелодию, что скользила в воздухе нотами, а он позволял себя вести. Крепко сжимая её руку, Малфой вращал Гермиону, заставляя девушку смеяться громче. Он приблизил Грейнджер к груди, сжимая её в объятиях полных тепла и чуткости, и зарылся носом в её растрепавшиеся волосы, шумно втягивая аромат. — ...Такая девушка, как ты, похожа на сбывшуюся мечту, — тихо произносил он слова песни. — Фантазию из реальной жизни. — С каждым моим маленьким шагом ты будешь рядом. С каждым моим маленьким шагом мы будем вместе… Приспособившись к какому-то своему ритму, пара стала синхронно выполнять непонятные движения, которыми руководили тела — они то чередовали шаги, то покачивались, пока его ладони покоились на её талии, то кружились, то прыгали. Вытворяемое ими даже танцем нельзя было назвать. У Мистера Донована случился бы припадок, увидь он трясущиеся телодвижения, которые пара осмеливалась гордо называть танцем. Воспользовавшись отвлекающим манёвром, пока Гермиона, в конец раздурачившись, громко смеялась, Малфой потянул её за руку и повалил на пол. В уголках глаз скопились слёзы от смеха, а кожа вокруг губ натянулась из-за широкой улыбки. Рухнув с тяжелой одышкой на него, она начала вырисовывать пальчиком узоры на его футболке. — И всё-таки я отдаю предпочтение сексу, — грудь Драко вздымалась от тяжелого дыхания, — которым нам собственно никто не мешает заняться, ведь класс... — Драко, нет, — попыталась она вывернуться из его хватки, когда руки парня начали блуждать под её топом. — Мистер Донован может прийти в любой момент. — Мы можем закрыться, — губы парня опустились на её шею, втягивая участок кожи. Грейнджер зашипела, ощутив поставленную парнем отметину, — поставить заглушку и... — он захватил губами мочку уха, скользнув языком и тут же отпустив, шёпотом произнёс: — Ты можешь быть настолько громкой, детка, насколько пожелаешь. — Я бы очень хотела остаться с тобой, но мне правда пора идти, — столкнула она его с себя, поднимаясь. Драко взглянул на неё снизу с непониманием причины отказа. — У меня занятие с Анжи. У неё репетиция с Ройсом. Но Малфою не стоило знать об этом. — Все учителя на собрании. — Не совсем все, — нагло врала Гермиона, глядя ему в глаза. — Мы с Анжи договаривались ещё неделю назад. — Одно пропущенное занятие никак не скажется на тебе. — Я не могу, Драко, — она опустилась к сумке и стала закидывать подряд все вещи. — Это важно для меня. Он молча продолжал буравить её взглядом, всячески пытаясь показать, что был огорчён. Грейнджер кинула сумку рядом и опустилась обратно к парню, залезая на него. Малфой специально отвернулся, продолжая изображать обиду на девушку, пока она пыталась поймать его взгляд. Зафиксировав положение его шеи, Гермиона приблизилась к Драко, тихо произнося следующие слова в самые губы: — Но у нас ещё весь вечер впереди, и я надеюсь, что твои планы на меня реализуются. Ты же обещаешь постараться так, чтобы я действительно была громкой, да? — Ты реально заставляешь меня закрыть этот класс. Она рассмеялась и подцепила зубами серьгу, болтающуюся в ухе, играючи прикусив мочку. Стрелки часов уже давно перебежали то время, на которое они изначально договаривались с Ройсом, поэтому, понимая, что уже опаздывает, Грейнджер только начала подниматься, как он перехватил её за ягодицы и подтянул к себе ближе. — Останься со мной. Ну пожалуйста. — Ты сегодня какой-то слишком ласковый, — прищурилась она, пытаясь по виду парня определить причину его поведения. — Что с тобой? — Чёрт, да просто мы почти не проводим времени вместе. Я знаю, что из-за прошедших съёмок ты теперь носишься с долгами по учёбе, отчего тебе не хватает часов в сутках ещё на времяпровождение со мной, но... Я скучаю по тебе. Действительно поразившись подобному откровенному признанию, она неверяще распахнула глаза и заскользила по его лицу взглядом, убеждаясь, что всё это он говорил серьёзно. — Мы ведь буквально все прошлые выходные были вместе. — Прогулка до Хогсмида в книжный, где ты даже не разговаривала со мной, потому что была сосредоточена на выборе литературы, не считается за «были вместе все выходные». Грейнджер тяжело вздохнула, мысленно принимая его правду, и положила голову на плечо парня. Малфой тут же обвил её талию, прижимая хрупкое тело к своему ещё ближе, пока рукой водил по спине девушки поглаживающими движениями. Из-за сбившегося графика она действительно не то что не уделяла времени окружающим, ей на себя-то его не хватало. Учёба чередовалась с написанием последней песни для альбома, которая, как назло, всё-никак не выходила: то мелодия не ложилась на музыку, то текст звучал нескладно, то лирика выходила схожей с песнями, что Гермиона писала ранее. Причина всего происходящего с ней проста — поджимающие сроки. Записанные треки на днях уже должны были объединить в один альбом и начать загружать на музыкальные платформы для приближающегося анонса, а она всё не могла сдать последний сингл. Из всей песни единственное, в чём Гермиона осталась уверена, — это название. С учёбой дела обстояли лишь чуточку лучше, благодаря уже сданной части экзаменов. Это всё отнимало силы и энергию. Она возвращалась поздним вечером из библиотеки в комнату, где её уже ждал Драко, и там, только рухнув на кровать, девушка мгновенно засыпала в его окутывающих своей нежностью объятиях. — Прости, я знаю, что в последнее время мало уделяла тебе времени, — тихо говорила она, касаясь своим тёплым дыханием его шеи. — Обещаю, как только я сдам лейблу готовую пластинку, то всё вернётся на круги своя. Хочешь, прогуляемся сегодня вечером? — У меня тренировка. — Тогда я буду ждать тебя в комнате, — она отпрянула от его плеча, чтобы, глядя прямо в его потемневшие глаза, произнести следующую фразу: — Побереги свои силы, чтобы мы смогли продолжить заниматься другим спортом. Малфой хмыкнул, покачав головой. Гермиона последний раз коротко чмокнула его в губы, чувствуя на них привкус табака, и побежала к двери, около которой ей в спину прилетело: — Даже так, Грейнджер? Возбуждаешь и убегаешь, оставляя меня самого справляться с последствиями? — бросил он короткий взгляд на заметную выпуклость в зоне ширинки. — А я всегда знал, что та милая невинная девочка — всего лишь образ. — Возможно, этот образ окончательно развеется, когда люди услышат мою новую песню. — Что? — подскочили его брови от удивления. — О чём ты? — До вечера, Драко, — бросила она, хитро улыбаясь. — Грейнджер, что ты имела в вид... — Пока-пока! Она вылетела из танцкласса с широкой улыбкой, всё ещё посмеиваясь над выражением лица Малфоя. Студенты, мимо которых девушка проходила, оглядывались на неё с выражениями на лицах, в которых читался явный вопрос причины чуть ли не светящейся от веселья Грейнджер. А причина была всего одна... Драко. Каждую секунду, проведённую наедине с парнем, ей хотелось превратить в вечность. Сердце рядом с Малфоем словно начинало жить своей жизнью и совсем переставало слушаться хозяйку. И Грейнджер солжёт, если скажет, что ей не нравилось ощущать, как в какие-то моменты физические процессы настолько завладевали её телом, что поглощали силой своих ощущений рассудок. Грейнджер солжёт, если скажет, что ей не нравилось ощущать себя влюблённой. Было в этом чувстве нечто необъяснимое, оттого и притягательное. Было в этом чувстве что-то такое, отчего каждый день, чувствуя его рядом, ей хотелось улыбаться этой глупой улыбкой, которая так раздражала окружающих. Ей было достаточно проснуться одним ранним утро, увидеть сопящего рядом Драко, чтобы улыбка не сползала с её лица следующие пару часов. Ей было достаточно почувствовать лёгкое касание пальцев его руки, когда они сталкивались в коридорах Хогвартса, чтобы хранить в памяти эти ощущения до следующей встречи уже в более интимной обстановке, принадлежавшей лишь им двоим. Ей было достаточно ощущать соприкасающиеся изгибы их тел, чтобы не засыпать ещё долгие часы, прокручивая в памяти его дурманящие рассудок поцелуи и доводящую до дрожи ласку, что заставляла желать парня ещё сильнее. Влюбиться в него было так просто. Было так просто отдаваться этому чувству каждый день всё сильнее, наконец, отбрасывая все сомнения и опасения на его счёт. Чем ближе Гермиона подходила к классу, тем отчётливее доносилось звучание голоса Ройса. Она тихо отворила дверь, входя внутрь, и осталась стоять у входа, чтобы не прерывать игру парня. Его пальцы плавно перебегали по клавишами, создавая мелодию, к которой с каждым наигранным аккордом добавлялась новая рифма: — Я слышал, что ты нашла своего единственного. Того, кого так долго искала, — с каждой новой строчкой стук сердца в её груди всё громче отдавал по перепонкам от осознания, что… Что он пел о ней. — Я бы хотел понять раньше, что этот счастливчик — не я. Линч сидел спиной к ней, отчего и не замечал её пристального внимания, что было полностью сосредоточено на осмыслении вложенных им в стихи слов. — Даже после всего, что произошло, мне всё ещё интересно, почему я не могу забыть о тебе, — парень опустил пальцы с клавиш и продолжил проговаривать текст, который за ним записывало зачарованное перо акапеллой, — так же, как ты с лёгкостью забыла обо мне. Не в силах больше слушать это, Грейнджер прокашлялась, тем самым привлекая внимания Ройса, который даже не дёрнулся. Он ждал её. — Красивая мелодия. — А что думаешь о тексте? — Он очень личный. — Я давно хотел написать что-то такое, — ответил он, чуть сдвигаясь с середины банкеты и освобождая ей пустующую половину. Гермиона закинула сумку на крышку рояля и с неё же подняла пергамент, на котором был выписан текст. Сидя рядом с парнем так близко, что их руки непроизвольно соприкасались, она ощутила, как он напрягся. — Хотел, чтобы кто-то послушал и подумал, как же сильно эти слова западают ему в душу. Чтобы непроизвольно в голове стали всплывать мысли о человеке, который стал бы ассоциироваться с этой песней. Грейнджер, ничего не отвечая, отыскала среди листов тот, на котором были выписаны ноты написанной Ройсом мелодии, и начала повторно играть её на фортепиано. Линч хмуро смотрел на неё, не понимая подобных действий. Она и сама не понимала… Не понимала, но почему-то строки непроизвольно стали возникать в голове и слишком идеально совпадать с музыкой, как единые половинки, гармонично дополняющие друг друга: — Может быть, ты хочешь, чтобы я вновь постучала в твою дверь, но я слишком боюсь ошибиться... — она взглянула на Ройса и, как бы сильно не пыталась, не смогла отвести взгляда, продолжая петь. — Я должна была догадаться, что ты играл в любовь, а теперь ты не выходишь у меня из головы. Как же досадно, что... — Мы больше не разговариваем. — И мы больше не влюблены как раньше, — пропела Гермиона последнюю мелькнувшую в голове строку и убрала пальцы с клавиш. — Если повторим дуэтом эти строчки ещё пару раз, разбавив какой-нибудь созвучной рифмой, вполне сойдет за припев. — Ты хочешь спеть её на концерте? — Пока это единственный вариант из всех, который мне действительно нравится. — Не думаю, что твоему парню понравится. Я бы с ума сошёл от ревности, услышав, как моя девушка исполняет песню с подобной лирикой с другим парнем. — Это всего лишь песня. И Драко прекрасно это понимает. — Сложно поверить после произошедшего в отеле, что он так спокойно отпускает тебя, зная, что ты проводишь время со мной, — фыркнул Линч. Догадка, вызванная её красноречивым молчанием, посетила голову парня быстрее, чем она ожидала. — Он не знает. — Я не его личная зверушка на привязи, поэтому не обязана отчитываться Малфою обо всех своих делах. — Как скажешь, но вряд ли он спокойно воспримет это, увидев тебя со мной через месяц на сцене. Если не хочешь ссор, то лучше признайся ему. — Бывший советует мне, как вести себя в отношениях с нынешним, — усмехнулась Грейнджер. — Такого я точно никак не могла предугадать. — Всего лишь не хочу проблем нам обоим, — пожал Линч плечами. — Я постараюсь поговорить с ним, а пока давай сосредоточимся на песне. У тебя есть ещё какие-нибудь наработки? Ройс кивнул ей, сосредоточенно заполняя нотный стан. Как бы Гермиона ни пыталась, почему-то никак не могла оторвать внимательного взгляда от парня. Было в этом моменте что-то такое, отчего пробуждалось приятное чувство ностальгии по тем временам, когда они, два едва знакомых музыканта, не обременённые никакими тяготами будущего, просто наслаждались компанией друг друга: творили, писали, пели, играли — жили музыкой и вдохновлялись ею. Воспоминания словно озарялись тёплыми солнечными лучиками и грели девушку изнутри, а осознание, как же на самом деле Гермиона дорожила их отношениями с Ройсом, накрывало с головой. Дружить у них действительно выходило лучше. Она нуждалась в нём, как в друге, который всегда был бы рядом.***
— Наша последняя игра этого года запланирована с командой Поттера, — рассказывал Драко, водя пальцем по её плечу. Она лежала на его груди, прислушиваясь к успокаивающемуся постепенно дыханию парня, что становилось всё ровнее с каждым новым вдохом. — Так и быть, не стану сильно наседать на него и, может быть, даже поддамся, — протянул он, не скрывая своего веселья. — Тренеры после матча окончательно решат, кого будут отправлять на сборы в Болгарию. Мне это не нужно, а вот для твоего брата отличная возможность. — Гарри просто выиграет тебя. — В наш последний с ним матч он оказался в лазарете, а ты после месяц игнорировала меня. — Считай, тебе тогда повезло, поэтому ваша команда выиграла. — Так вот как ты оцениваешь мои навыки игры в квиддич? — навис над ней Драко, сверкнув глазами. Грейнджер хихикнула, подминая под собой простынь. — Прости, милый, но всем известно, что Гарри лучший ловец в школе, — провела она пальчиками по его волосам, зачёсывая назад. — Зато ты хорош во многом другом. — М-м, правда? — опустился он к ней, начав покрывать шею поцелуями. Гермиона испустила череду судорожных вздохов, когда его язык заскользил по чувствительным точкам. — Расскажешь, в чём именно я хорош, Грейнджер? — Ты... — оборвалась она, не произнеся и части предложения, когда его блуждающие по её телу руки заставили прогнуться. — Ты исключительный художник. — Мои пальцы действительно творят что-то невероятное, я прав, детка? — на эти слова он начал медленно опускать свою ладонь к её бедрам. — Д-да, ты очень талантлив. А ещё ты умён, начитан и, благодаря своим высоким баллам, являешься одним из лучших студентов на нашем потоке. После меня, конечно. — Всё-таки моя теория, что у тебя кинк на интеллект, подтвердилась, — усмехнулся он ей в губы. Малфой лишь едва ощутимо всосал её нижнюю губу и так же быстро, как начал, прекратил игру, что уже начала распалять Гермиону, а после перекатился на свою половину кровати. — Ты специально это сделал! — раздражённо выдохнула она, сжав бёдра в попытке унять пробудившееся желание. — Это месть за мой отказ днём, ведь так? — Не понимаю, о чём ты, — улыбнулся он одним уголком губ и прошептал себе под нос «1:1» , потянувшись к упаковке сигарет на тумбочке. — Эй, даже не надейся, — взобралась Грейнджер на Малфоя раньше, чем парень успел бы осознать задуманное девушкой и выдернула из его рук сигарету. — Ты не станешь курить в моей комнате. — Отдай мне сигареты, Грейнджер. — И не подумаю. Ты ещё месяца три назад обещал мне бросить. — Я работаю над этим. — Не заметно, — фыркнула она, скрестив руки на груди. — Мне просто всё это так не нравится, потому что... — У тебя триггер из-за Линча. При упоминании Ройса противное чувство внутри, напоминающее о её недавней лжи, снова начало навязчивой мыслью мелькать в голове. — Драко. Грейнджер втянула воздух и произнесла на выдохе: — Я солгала тебе сегодня. Гермиона поднялась с его груди, потянув на себя одеяло, чтобы прикрыть наготу. Драко внимательно смотрел на неё, чуть хмурясь, пока она не продолжила: — Я была не с Анжи сегодня. — А с Линчем? — Я была с Ройсом. Произнесли они одновременно. — Как ты?.. — Я видел вас. — Ты следил за мной? — Делать мне больше нечего, — фыркнул Малфой. — Случайно заметил вас, когда шёл на тренировку. Сначала услышал твой голос, подумал, что ты репетируешь с Анжи, и хотел уйти, чтобы не отвлекать, а потом услышал его. Заглянул в класс и увидел, как вы что-то записывали с разложенной вокруг аппаратурой. — И ты так спокойно реагируешь? — протянула она, сомнительно прищурившись. — Я что, по-твоему, какая-то истеричка? — Нет-нет, ни в коем случае, — поспешила оправдаться Грейнджер, придвинувшись ближе к парню. — Просто обычно ты очень импульсивный, и когда видишь меня с Ройсом, реагируешь немного агрессивно. — До произошедшего в отеле мне казалось, что тебе это приносит какое-то безумное удовольствие — вот так играть с нами обоими. Во все те разы, когда мы ссорились из-за Линча, я не чувствовал, что ты наконец-то поставила точку в ваших с ним отношениях, — делился он с Гермионой своими переживаниями, выводя круги на её бедре. — Ты как будто бы сомневалась, металась между нами. В какой-то момент я всё чаще ловил себя на мысли, что поставь тебя перед выбором и… Ты выберешь его. Но теперь-то я вижу, что всё совсем не так, поэтому реагирую спокойнее и с пониманием. Он замолк, взглянув на неё выжидающе. Тысяча перепутавшихся друг с другом мыслей крутились в голове, отчего разумный ответ всё никак не улавливался. Гермиона проморгалась, выходя из секундного оцепенения. — Я даже подумать не могла, что в твоих глазах наш недороман с Ройсом выглядел так, словно я играю тобой, Драко. — Девушка перехватила его поднятые над головой ладони, чтобы переплести их пальцы. Она поднесла их к своим губам и поочередно вместе со следующими словами стала оставлять нежные поцелуи на выступающих косточках: — Никогда… Я бы никогда не позволила такому случиться. Если бы я хоть на секунду засомневалась в наших отношениях, то, вероятно, взяла бы паузу, чтобы решить проблемы именно со своими тараканами в голове. Однако я всегда была уверена, что, вне зависимости, какие отношения меня связывают с Ройсом, мой парень ты. Мне не нужен никто другой. — Я совсем перестаю здраво мыслить, когда ты рядом, Грейнджер. Что же ты делаешь со мной? Он потянул её на себя, целуя. Драко поочередно сминал то верхнюю, то нижнюю губу, лаская их в неторопливом темпе, из-за которого возбуждение снова стало скапливаться внизу живота. Она застонала ему в губы, когда он сместил её тело и приставил головку ко входу. — Я без ума от тебя, Грейнджер, — шептал он, оставляя на каждом оголённом участке её кожи набирающие цвет отметины. В одно резкое движение Малфой перевернул её, нависая сверху и вошёл в неё размеренным толчком, постепенно раздвигая стенки. — Без ума...***
god is a woman
Мы можем растянуть этот миг, помедленней,
И я точно уверена, что ты знаешь, что я имею в виду,
Я расскажу тебе, как мне нравится, как я этого хочу.
Ты расскажешь, что во мне волнует тебя и задевает за живое.
И я сделаю все возможное, малыш, чтобы ты увидел Вселенную перед глазами, когда мы доведём дело до конца.
— Да ладно, блин! Я только что послушал очередную песню о сексе в исполнении своей сестры? Рассмеявшись, Грейнджер убрала руки с клавиш и обернулась к Гарри, сидящему на её кровати с перекошенные лицом. — Мерлин, Гермиона в «Side to side» всё хотя бы было более завуалированно, а тут... «Увидишь Вселенную перед глазами, когда мы доведем дело до конца»? Красиво звучит конечно, но контекст. — Как думаешь ему понравится? — Понравится ли Малфою, что ты написала песню о вашем сексе? О, ну даже не знаю, — приложил брат палец к подбородку, изображая задумчивость. — Да, я уверен, он как павлин будет ходить! Рифма возникла в её голове поздней ночью, пока Драко мирно посапывал рядом, видя, вероятно, уже пятый по счёту сон. А она всё не могла перестать записывать глазами каждую особенность его идеального лица, которое так и манило провести по нему пальцами, запечатлев на подушечках ощущение мягкости кожи. Их сплетённые тела, неторопливые движения, трепетные касания, нежный шёпот и томные вздохи — всё это хотелось записать на кассету, чтобы, как в старом проигрывателе, прокручивать в голове каждый момент их вечера, плавно перешедшего в ночь, что они поделили на двоих. Чтобы отматывать в начало, пересматривая до тех пор, пока глаза в конец не замылились бы, а каждая деталь запомнилась ещё на очень долгое время. Ей хотелось написать нечто интимное. Вложить в текст такой смысл, который до конца понимали бы только она и Драко. Пускай скоро весь мир будет слушать её новый альбом, где каждый найдет в треках нечто особенное, своё, а она будет продолжать воспринимать свою музыку, как признание в столь личных чувствах ему одному. Словно не было тех тысяч прослушиваний от совершенно чужих людей — словно это было то тайное признание, произнесённое шёпотом в особо чувственный момент ему на ушко. Каждая рифма, каждая строчка, даже звучание музыки — их личная история, рассказанная в стихах. Её способ сказать так много и сразу, чтобы правильно её понял только он. — Кстати, он зайдёт за тобой или встретитесь у Большого зала? — Да, должен скоро подойти, — ответила она, взглянув на время, и вернула своё внимание вырисовыванию острого кончика стрелки. — А тебе разве не пора идти за Пэнси? — Она сказала, что задержится, помогая Дафне с макияжем, а ещё я обещал зайти к близнецам по пути и занести какую-нибудь настольную игру. Они же остались с Тео за компанию, вот, видимо, и решили, как будут развлекать себя этим вечером. — Даже немного обидно за Тео. Нас всех пригласили на бал, кроме него. Настоящей неожиданностью для каждого студента старшего курса стало внезапное заявление директрисы МакГонагалл о том, что школа готовится принимать в своих стенах специально приглашённых на бал гостей — попечителей новой образовательной программы. Вот уже в самое ближайшее время люди, ответственные за реформу изменения учебной программы Хогвартса, прибудут в школу, чтобы собственными глазами посмотреть на полученный результат своих вложений, а именно — учеников. Однако не всем выпала возможность присутствовать на балу, а только студентам, что за столь небольшой промежуток времени показали самые выдающиеся результаты. С её факультета, помимо самой Гермионы, была приглашена Астория. Несмотря на действительно высокие достижения Гринграсс, в момент, когда Анжи вручала девушке приглашение, было видно истинное мнение каждого студента на этот счёт. Она не заслуживала этого... — А по-моему самому Тео вообще плевать, как он сказал: «Избавлю себя лишний раз от этих сплетен, которые они завуалированно называют светскими беседами, и натянуто любезных улыбочек». Гермиона не смогла сдержать смешка из-за слишком правдоподобной пародии на Теодора от Гарри. — Мы с тобой никогда не были на чём-то подобном. — Ты волнуешься из-за этого? Если честно, я очень. — Не то чтобы... Скорее из-за выступления, — отложила она подводку и обернулась к брату, сидящему на краю кровати. — Брэдли договорился, чтобы я спела, а мне всё это кажется полнейшей глупостью: одно дело выступать перед толпой фанатов, а другое — перед людьми, которые, вероятно, даже имени моего не знают. — Ну, значит, это твой шанс выступить сегодня так, чтобы они заинтересовались твоим именем. Раздалось характерное только Малфою постукивание по двери, заставляющее девушку подняться с пуфика, чтобы его пустить. Её взгляд хаотично забегал по одетому в чёрный костюм парню, идеально очерчивающий каждый изгиб его тела — без вмешательства портнихи, дотошно вымерившей даже самую незначительную мерку, тут точно не обошлось. Она тяжело сглотнула скопившуюся слюну, не в силах скрыть, сколько неописуемых эмоций в ней пробудила возможность впервые лицезреть его в костюме. В этой своей выглаженной белой рубашке, на фоне которой так ярко контрастировал атласный черный галстук, Драко выглядел... Потрясающе. Теперь ей будет ещё сложнее сдерживать себя на балу в порывах найти среди толпы парня. Она буквально не сможет оторвать от него своего взгляда, мысленно представляя, как часом позже именно Грейнджер своими пальчиками будет расстёгивать каждую плотно пришитую пуговку, избавляя Малфоя от покрывающей его тело ткани. Как великолепно он бы не выглядел, она-то точно знала, что без одежды ему в сотни раз лучше, когда один мускул безупречного тела соединялся с другим, формируя самое настоящее искусное творение. — Вау. Гермиона улыбнулась во все тридцать два зуба, когда, пройдя в комнату, Драко за руку прокрутил её вокруг своей оси. — Моё зрение меня не подводит и на тебе действительно каблуки, красотка? Она кокетливо прикусила нижнюю губу, притягивая к себе парня за лацканы пиджака. — А ты в костюме, — никак не могла перестать пялиться Грейнджер. — Выглядишь очень… Сексуально. — Правда? — склонился он к ней и низким голосом произнёс: — Обещаешь снять его с меня ночью, детка? — И ты скрыл татуировки, — подметила она сразу же, видя, насколько чистыми были его руки. — Как непривычно видеть тебя таким… — Правильным, хорошим мальчиком? Не переживай, это ненадолго. Уже через пару часов ты своим языком снова обведёшь каждую. — О Мерлинова борода! — завопил Гарри, о присутствии которого Гермиона совсем позабыла, стоило только Драко появится на пороге. — Поберегите мои глаза! Я вообще-то всё ещё тут! — О, Поттер, — посмотрел ей за спину Малфой, обвивая своими ладонями, что якобы случайно периодически соскальзывали к заднице, её талию. — Я тебя не заметил. — Да, я догадался, — фыркнул Гарри, поднимаясь с её кровати. — Может кто-нибудь из вас применить на мне «обливиэйт», чтобы я забыл эти похотливые взгляды, разговор и твои руки, покоящиеся на заднице моей сестры, блин? Тебе повезло, Малфой, что я хорошо отношусь к тебе и позволяю подобное. Вот узнай отец или Брэдли... — Вероятно, мне стоит бояться, — усмехнулся Драко, сверкнув глазами. — Вероятно? — переспросил брат, словно не расслышал. — Ты не рассказывала ему, что до шестнадцати они к тебе ни одного парня не подпускали? — Они всего лишь заботились обо мне, — фыркнула Гермиона. — Оберегали от... Всяких плохих парней, — покосилась она на Драко с явным намёком. — О, Господи, опять... Вы просто невозможные. — Как будто вы с Пэнси не такие же, — скрестила руки на груди Грейнджер, зыркнув на брата. — В нас есть такая особенная черта… Приличие, называется. Ну вам такого не понять. Тебе-то особенно, Гермиона. Расскажешь его реакцию на песню, а я пока быстренько скроюсь, чтобы не травмировать свою психику пуще прежнего. — Песню? Ты закончила её? — интересовался Драко, когда они вышли из комнаты следом за Гарри, но двинулись в противоположную сторону. Малфой мгновенной переплёл их пальцы, пока покрытый мраком коридор давал им возможность насладиться компанией друг друга оставшиеся минуты, прежде чем на балу они разойдутся по разные стороны, изображая незнакомцев. Словно не было тех разделённых на двоих мгновений. Ему было достаточно лишь одного взгляда на её довольную улыбку, чтобы увидеть ответ на заданный вопрос. — Понятно, значит закончила, — усмехнулся он, как только они свернули в ярко освещённый коридор, что вёл в Большой зал. — Мне обязательно нужно услышать её первым, Грейнджер, чтобы узнать, что же такое травмирующее детскую психику Поттера ты написала о нас. — О нас? Ты так в этом уверен? — Абсолютно, — они остановились у закрытых дверей зала, прижавшись друг к другу. Гермиона взглянула прямо в его глаза и положила ладошку на грудь, касаясь пальчиками гладкой ткани галстука. — Как приятно быть чьей-то музой. — Я не перестану повторять, насколько же ты самовлюблён, Малфой. — Давай, скажи, что тебе это не нравится, и у меня будет впереди целый вечер, чтобы придумать, как наказать тебя за твою ложь. Не давая ей до конца осмыслить произнесённое, он прижался к её губам поцелуем лишь на каких-то никчёмных пару секунд, прежде чем отпустил и шагнул к распахнувшейся двери, лишь подмигнув напоследок и бросив: — Каждый мой взгляд сегодня принадлежит одной тебе, Грейнджер. Встряхнув головой и переведя дыхание после поцелуя, что украл из её легких пару вдохов кислорода, Гермиона с довольной улыбкой, вызванной его последними словами, прошла следом, мгновенно окунаясь в действительно помпезную атмосферу бала, на котором ближайшие два часа девушке предстояло делать вид, что происходящее вокруг ей совсем не в новинку. Притворяться... Кажется, это у неё получалось безупречно. Вероятно, поэтому улыбка, которую она даровала первой встретившейся ей женщине, вышла идеальной.***
От звучавших в зале аплодисментов и не подконтрольного восторга улыбка на лице девушки расплывалась всё шире. Грейнджер даже описать не могла, каково это — осознавать, что там, среди толпы приглашённых гостей, сидела сама Джейн Забини и наблюдала за её выступлением под шум громких оваций. Какое-то сумасшествие — выступать перед этими людьми ей, как дебютантке, в то время, пока в зале присутствует настоящая дива шоу-бизнеса. Завладеть вниманием столь скептичных слушателей было действительно не самой лёгкой работой, но... Поэтому она и была Гермионой Грейнджер, да? Поэтому издания так часто писали о ней, как о девушке, которая одним своим взглядом и улыбкой заставляла вздрагивать сотни сердец одновременно? Сегодня она оправдала все эти высказывания сполна. Она спустилась с лестницы в скрытую от видимости гостей зону и подошла там к Трою, который занял место у пульта, регулирующего аппаратуру. — Помоги мне отключить всё это, — потянулась Гермиона к наушникам, которые парень сразу же отключил и снял с её ушей. — Ну как звук? Я нормально звучала? Чёрт, мне совсем нельзя было облажаться, в зале ведь... — Да-да, знаю, Джейн Забини. Но ты была превосходна! — восторженно взмахнул парень руками. — Я зависал периодически, глядя на тебя на сцене, поэтому забывал регулировать звучание твоего микрофона. Ты действительно словно рождена для сцены, Гермиона. — Так вот почему в конце я не услышала себя в наушнике, — подтрунивала над парнем Грейнджер, заставляя того смущённо потирать затылок. — Кое-кто не справился с аппаратурой. — Тут столько кнопок, безумие какое-то! Поражаюсь звукорежиссерам, которые знают значение каждой. — Ты в любом случае отлично справился для первого раза, — подбадривающе сжала она его плечо. — Спасибо, что согласился помочь мне. Ты единственный из моего окружения, кто хоть немного разбирается в этой технике. — Зови ещё, — хмыкнул Трой, подмигивая ей. — Ты вернёшься на бал или пойдёшь отдыхать? — Думаю, я ещё побуду на балу часок, — кивнула она ему на прощание, — ещё раз спасибо, ты меня действительно очень выручил. Она вышла из-за шторы, возвращаясь в до неузнаваемости украшенный зал, что буквально излучал изыск и роскошь. Отыскав белокурую макушку Дафны, Грейнджер двинулась в сторону подруги, чтобы попросить её повторно нанести какие-то особые чары гламура на платье, в котором девушка сегодня выступала. Мужчины в элегантных костюмах и женщины в длинных вечерних платьях создавали чарующую атмосферу бала. Словно на каких-то пару часов каждому действительно удалось окунуться в те празднования девятнадцатого века, где на танцевальных площадках кружились в вальсе, музыканты наигрывали ненавязчивую симфоническую мелодию, а люди вели светские беседы. Она медленно огибала беседующих с учениками школы попечителей, двигаясь прямо к столику, который заняла их относительно небольшая сегодняшним вечером компания, пока в какой-то момент чья-то рука аккуратно не обвила её кисть в привлекающем внимание Гермионы жесте. Девушка обернулась, готовясь заранее благодарить очередного гостя, решившего выразить ей свои эмоции по поводу выступления, но, встретившись взглядами с женщиной перед ней, Грейнджер была готова практически рухнуть от парализовавшего её шока. — О Боже! — Так ко мне ещё не обращались, но, пожалуй, мне даже нравится, — улыбнулась женщина, делая глоток золотистой жидкости с поднимающимися кверху пузырьками. — Джейн Забини, — её глаза, казалось, всё не переставали расширяться, — я поражена до дрожи в коленях. Это действительно вы! — А это действительно вы, новая подопечная мистера Уэбстера, о которой без умолку болтает мой продюсер. — Вы наслышаны обо мне? — брови почти коснулись линии роста волос от услышанного. — Разумеется, милая. Твой голос… Я восхищена тем, что сегодня услышала. Такой талант тяжело упустить из виду. Видимо, поэтому мой продюсер видит в тебе мою конкурентку. — Конкурентку? — вопросительно воскликнула Грейнджер. — Нет-нет, что вы… Мы же с вами совсем из разных эпох, то есть… Это я не к тому, что вы старая, не подумайте, вы прекрасно выглядите для своих лет, то есть… О Мерлин, выдерните мне язык, — шлепнула себя ладошкой себя по лбу девушка, качая головой. От сильного смущения она даже не могла взглянуть в глаза Джейн. Сама же женщина только мелодично рассмеялась и нежно погладила Гермиону по плечу. — Всё в порядке, дорогая, я прекрасно поняла, что ты имеешь в виду. Точно то же самое я говорила своему продюсеру, но ты-то знаешь всех этих серьёзных мужчин в деловых костюмах, которых не переубедить. — Я не хотела приносить вам лишних проблем. — Как раз об этом. Одна из причин, почему сегодня я здесь — это ты. Я прибыла на бал с предложением… — Мам! — за спиной Грейнджер раздался оклик Блейза. Девушка обернулась к парню, который выглядел как-то слишком взволнованно и даже нервно. — Простите, что прерываю вашу беседу, но мне очень нужно забрать Гермиону. — Что не так, дорогой? — нахмурилась Джейн, одним своим сканирующим материнским взглядом определив неладное в настроении сына. — Всё в порядке, не переживай. Просто в данный момент в Гермионе, — уже адресовал слова ей Забини, — очень нуждается один мой друг. Им срочно нужно поговорить. — Блейз, что случилось? — Парень уже уводил Гермиону в сторону выхода, когда она задала вопрос, в интонации которого слышалось нескрываемое волнение. Грейнджер осталось лишь обернуться к Джейн и коротко кивнуть, произнося одними губами извинение. — Объясни мне, что происходит! — Люциус… Он всё узнал. — Что? Но... Но как? — Один из учителей с факультета искусства подошел к нему, чтобы рассказать о достижениях Драко. Но ты-то знаешь, что отец ждал от него тех же достижений на другом факультете. — Где сейчас Драко? Мне нужно к нему! Паника стремительно охватывала каждую клеточку её тела. — Они разговаривали с отцом в коридоре пару минут назад, мистер Малфой уже вернулся обратно в зал, а Драко... Он сам не свой, Грейнджер. Он не подпускает никого из нас. Только ты сейчас сможешь успокоить его. Ты нужна ему. Последние слова она уже слышала отдалённо, пересекая весь зал, чтобы добраться до парня. В коридоре её мгновенно прошибло свежим воздухом и даже какой-то мрачной, ледяной атмосферной по сравнения с той, что царила в Большом Зале. Не найдя признаков присутствия Драко в коридоре, Гермиона выбежала на улицу, где обнаружила его сидящим на ступеньках у входа. — Драко, — окликнула она парня, садясь на коленях на нижнюю ступеньку прямо перед ним. Он сидел, понурив голову и докуривал сигарету, не глядя на неё. — Драко, пожалуйста, взгляни на меня. Он продолжал сидеть, как застывшая статуя. Словно для него в этот момент весь мир представлялся чистым белым полотном, в котором отсутствовал хоть какой-то намёк на яркий всплеск цвета. Окликнув Малфоя ещё пару раз и не увидев никакой ответной реакции, она взяла в свои руки его ледяные, чуть потрясывающиеся ладони и прижала к своим губам, начиная оставлять короткие поцелуи. Это проявление чуткости и заботы с её стороны наконец вернуло Драко к реальности. Наконец вернуло тот нежный взгляд, что сопровождал её в течение всего вечера. Они стояли по разные стороны зала, а глаза, точно магниты, так и тянулись друг к другу, чтобы пересечься хотя бы на пару секунд. Они стояли рядом, а тела изнывали от желания прижаться друг к другу ближе. Так и сейчас... Она сидела перед ним, пытаясь одним взглядом забрать хоть малую долю той боли, что плескалась в серых глазах напротив. — Драко. — Да, детка? — абсолютно безэмоционально. — Расскажи мне. Пожалуйста, только не закрывайся от меня. Он сделал глубокий вздох, крадя кислород, и на выдохе произнёс: — Я остался ни с чем, Грейнджер. Я лишился всего, над чем работал последние два года. Случилось именно то, что было моим самым кошмарным сном — я стал никем. — Нет-нет, что за глупости ты говоришь. Ты был, будешь и остаёшься собой. Твой отец не может так поступить с тобой, ты же его сын. — Ошибаешься, — качнул он головой и подавленно хмыкнул. Сердце обливалось кровью от того, каким поникшим Драко выглядел. Никогда ранее она не видела его таким. Даже к его злости Гермиона научилась находить подход, а тут... Тут как будто бы все её слова не имели смысла, отчего попросту зависли в воздухе, так и оставаясь неуслышанными Малфоем. — Он лишил меня наследства и запретил мне доступ к семейным хранилищам. У меня действительно ничего не осталось. Чёрт, а знаешь, что самое смешное? — даже не улыбался он, произнося слова как какую-то шутку. — Что даже места в компании, в которой, как ты однажды выразилась, мне уже было уготовано кресло в совете директоров, он меня лишил. — Мерлин, Драко... Мне так жаль, — крепче перехватила она его ладони и склонила голову парня к своему плечу. Малфой прижался к ней без сопротивлений и зарылся носом в копне волос. — Может быть, он… Сейчас он злится на твою ложь, но вам обоим нужно многое переосмыслить и всего лишь поговорить друг с другом. — Я не знаю, Гермиона, — его голос дрожал. Да и она вся дрожала рядом с ним вовсе не от холода ночи. — Не знаю, что мне теперь делать. — Мы справимся, слышишь? — шептала она ему на ухо, водя по спине ладонью. — Мы со всеми справимся вместе. Ты не один, Драко. Я всегда буду рядом с тобой. И было в её словах что-то такое, что успокаивало его колотящееся сердце. Было в её словах что-то такое, что заставило его сжать её тело в таком объятии, словно оно было последним. Прощальным. Словно последнее ощущение ставшего уже родным тела перед моментом, когда они разойдутся и станут на долгое время друг для друга не больше, чем незнакомцы.