Крупные капли дождя без остановки сыпались с ночного неба. Разбиваясь о сочные зеленые листья лозы, оплетающей колонны порталов и беседок, они стекали в густую траву. Поразительно — еще даже не канун Остары, а во внутреннем дворике храма уже пышно цвела весна. Цири уже слышала о необыкновенной магии местных земель: богатые плодородные почвы, где росли самые сладкие фрукты на всем Континенте, целебные воды, вылечивающие тяжкие раны. Говорили, что даже солнечный свет здесь имел чудодейственную целебную силу, способную совладать не только с телесной, но и с душевной болью. Жаль, только солнца сейчас не видать.
Они с ведьмаком должны прибыть в храм не позже заката. Увы, им пришлось задержаться, несколько раз уходя с тропы, чтобы избежать встречи с темерскими часовыми. Петляя по лесу, они добрались до высоких ворот лишь с наступлением темноты. А в качестве нежданного и неприятного подарка, на путников обрушился холодный ливень. Земля жадно впитывала в себя влагу, тропы размывало потоками воды. Иди они сюда пешком, точно бы увязли в грязи по самые уши. Вымокнув и озябнув, княжна мечтала сейчас только об одном — поскорее уйти под крышу и переодеться во что-то сухое. Остановившись под небольшим навесом у центрального портала, они с Эскелем слезли с лошадей. Даже не верилось, что этот долгожданный момент наконец наступил.
— А нас же точно не выгонят? — вяло и немного боязливо поинтересовалась Цири, стуча зубами от холода. Насквозь промокшая накидка сильно потяжелела и неприятно давила на хрупкие плечи, заставляя горбиться.
— Это нейтральная территория, — покачал головой мужчина, небрежно убирая с лица налипшие волосы, — любому рады, если не кочевряжиться. Давай, не бойся.
Ведьмак толкнул плечом широкие двери, украшенные витиеватой резьбой. Короткий скрип старых петель и уже через мгновение на путников повеяло теплом и маслянистым запахом пчелиного воска и ладана. Обнимая себя за плечи, княжна осторожно прошла сквозь портал, задирая голову к высокому стрельчатому потолку. Какая чудная лепнина, какие барельефы! Величественные изваяния из мела и мрамора внимательно и снисходительно глядели на гостей. Как будто за белой каменной оболочкой на самом деле скрывались живые люди. Просторный зал, уставленный горящими свечами в высоких канделябрах, так и дышал спокойствием и чистотой.
Завороженно разглядывая убранство храма, Цири только сейчас растерянно опустила взгляд на свои ноги. По такому белому полу и в грязных сапогах… Как-то даже неловко. Не успела она как следует подумать об этом, как со стороны послышался стук шагов, прокатывающийся гулким эхом. Похоже, что кто-то спешил к ним на встречу.
— Добро пожаловать в обитель Мелитэле, — с улыбкой поприветствовал их юный прислужник, одетый в небесно-голубую тогу, — могу я чем…
— Неннэке сюда позови, — невежливо перебив парня, Эскель вышел вперед. Янтарные глаза ярко сверкнули, отразив собой огоньки от свечей. Усталый, грузный и вымокший до нитки под дождем, новоявленный гость выглядел тем, с кем не стоило пререкаться и спорить.
— А… Понял. Сейчас сообщу настоятельнице, — мигом сообразив, с кем имеет дело, пролепетал прислужник. Давно уж в эти края не заносило никого из ведьмаков.
— Кажется, ты его напугал, — встревоженно подметила Цири, растирая замерзшие ладони.
— Ничего, пусть привыкает, — усмехнулся Эскель, расхаживая между колоннами, оставляя за собой цепочку грязных следов, — это он еще других уродов не видел.
Княжна с раздражением закатила глаза. Мужчина всегда так «лестно» отзывался о собственной персоне… Никакой он не урод! Разве что хороших манер бы набраться не помешало. И переодеться во что-нибудь почище и не латанное по сто раз.
Отчего-то фантазия мигом нарисовала Эскеля в парадном кафтане, подпоясанным широким кушаком. Золоченая вышивка, благородный отблеск дикого шелка. Да, ведьмак, привыкший к незамысловатому рубищу, вряд ли бы оценил столь неудобный и стесняющий свободу наряд. Но как красиво!
— Ты гляди-ка, явился, негодяй! — громкий насмешливый голос прокатился по залу, заставляя девушку отвлечься от мечтаний, — еще и живой!
Из глубин храма бодрым шагом приближалась невысокая, довольно крупная женщина. Седые волосы чуть выбивались из-под синего платка, ярко-голубые глаза пристально оглядывали гостей, а на узких морщинистых губах виднелась хитрая улыбка. Несмотря на пожилой возраст и немалые габариты, из женщины так и била энергия!
Эскель неуверенно, даже как-то с опаской улыбнулся в ответ. Похоже, что настоятельнице, в отличие от юного прислужника, он бы уже ни за что не осмелился грубить. Быстро спрятав глаза, словно мелкий проказник, который надеялся избежать наказания, мужчина заявил:
— Я здесь из-за нее. Это княжна Цирилла из Цинтры. И дочь Геральта… Ну, сложно объяснить. Это долгая история.
— А у меня здесь простых и коротких и не бывает, — подбоченилась Неннэке, впиваясь взглядом в оробевшую девушку, — княжна, значит… Та самая внучка Калантэ? Сильно ж тебя потрепало, милая. Совсем лица нет. Но ничего, это мы поправим. Коль дочь Геральта, чего ж не он, а ты ее сюда привез, голубчик?
— Сказал же, долгая история, — неопределенно пожал плечами ведьмак, по-прежнему избегая смотреть Неннэке в глаза, — не здесь, на проходе, про такое болтать.
Настоятельница глядела то на дерганного Эскеля, то на его молчаливую спутницу. Оба что-то скрывали. Вот только тайны княжны, как чуяла Неннэке, были куда страшнее и опаснее, чем наивные секреты молодого ведьмака. Да и что взять с этого глупого шкодливого мальчишки? Каким настоятельница его запомнила с десяток лет назад, таким он и остался. Разве что подрос слегка, да морду пообтесал об чьи-то когти.
— Поздновато уже языками чесать, — справедливо рассудила Неннэке, постукивая ногой по полу, — ох, и принесла ж вас нелегкая на мою голову… Эй, Марек, где тебя там носит? Найди, куда устроить этих двоих! И воды согрей!
— Спасибо! — тут же благодарно выдохнула княжна, как только услышала про горячую воду, — мы так замерзли…
— Я и без воды обойдусь, — попытался было отмахнуться Эскель, за что мигом получил строгий выговор.
— На чистые простыни и в таком виде?! Вот уж не надейся, дружок! И кстати… А что это у тебя с плечом?
Мужчина тут же умолк и забегал взглядом по полу. Именно этого он и опасался. У Неннэке зоркий глаз. Даже то, что было прикрыто слоями одежды, все равно проглядит, да учует. Рана, оставленная лешим, до сих пор саднила и изредка отдавалась болью в спине. Сам ведьмак не придавал этому большого значения. Главное, что эту пакость из него вырезали, а остальное как-нибудь заживет.
— Ничего! — слишком быстро ляпнул он, тут же и проколовшись, — то есть… С каким?
— Ясно все с тобой, — цыкнула Неннэке, покачав головой, — живо ко мне в лабораторию на осмотр. Ишь чего, врать он мне удумал!
Цири рассеянно переводила взгляд с настоятельницы на Эскеля. Такой смущенный, робкий и загнанный в угол. Точно провинившийся ребенок, которого сейчас больно оттаскают за ухо.
— Может, я пойду с вами? — неуверенно поинтересовалась девушка, желая как-то поддержать ведьмака. После ее слов тот скорчил непонятную гримасу.
— Дело, конечно, твое, красавица, — отчего-то засмеялась Неннэке, упирая руки в бока, — хочешь на него без штанов глянуть, милости прошу!
Княжна мигом покраснела, чувствуя как лицо бросило в жар. Она не знала, что под осмотром настоятельница имела ввиду полный осмотр… Да, в таком случае лучше ей не лезть.
— Эй, а меня тут никто спросить не хочет? — на этот раз возмутился уже Эскель. Смущенный румянец, как ни странно, успел тронуть и его щеки.
— Да топай ты уже, окаянный! — закатив глаза, подогнала его настоятельница, подтолкнув в спину, — а ты отдыхай, княжна. Завтра с тобой посудачим, что делать, да как дальше жить. Спать только сразу не ложись. Я к тебе загляну еще, как с этим дурнем управлюсь.
На последней фразе мужчина обернулся и обиженно засопел. Уже не маленький, а Неннэке так и полощет его в хвост и в гриву! И попробуй только слово поперек скажи.
***
В воздухе стоял резкий запах формальдегида, в котором настаивались мертвые жабы, ящерицы и прочие земноводные, рассованные по крупным склянкам. А вместе с тем, нос чуял пьянящий дурман сухих трав и диких цветов. Связанные пучками, они гроздьями свисали с потолка. И как местные лекари только умудрялись не теряться в таком богатом разнообразии?
Греясь в ярком пламени камина, Эскель сидел на низенькой кушетке, освещенный багровым светом. Уже частично одетый, он беспокойно ерзал и нетерпеливо пыхтел, дожидаясь, пока завершится осмотр. Неннэке, вооружившись увеличительным моноклем, внимательно оглядывала шрам на его правом плече. Зрелище не самое приятное: избавляя ведьмака от инфекции, Трисс пришлось отхватить от него не малый кусок мяса.
— Ну и угораздило ж тебя, — покачала головой женщина, ощупывая края затянувшейся раны, — видать, чародейка над тобой постаралась? Вовремя она… Но здесь есть еще, над чем поработать.
— То есть как? — настороженно переспросил мужчина, оглядывая назад, — я что, еще заразный?
— Корой не обрастешь, но рану лучше заново прочистить, — успокоила его настоятельница, убирая монокль в карман передника, — да не пугайся ты так! О, глаза вылупил! Резать тут тебя никто не будет.
Шумно сглотнув, Эскель потупил взгляд. Да, вспоминая ту злосчастную ночь, за время которой он раза три терял сознание от боли, мужчина не хотел проходить все это заново. Предполагая, что Неннэке с ним закончила, ведьмак уже собирался влезть в рубашку, как вдруг внезапно получил подзатыльник. Не сильный, однако от неожиданности он так и клюнул вперед носом.
— А это за то, что врать мне пытался! — с усмешкой объяснила настоятельница, отвечая на его ошалелый взгляд, — ты подумай, интриган нашелся… Прост как табуретка, а все туда же!
Потирая затылок, Эскель с трудом проглотил ругательство, крутящееся на языке. Ляпнет его — непременно получит еще одну затрещину. Неннэке на них никогда не скупилась.
— И колись уже, зачем княжну сюда привел, — добавила она, снимая с полки банку с какой-то ярко-желтой жижей, — чую, что магия в ней есть. Да вот какая — всё в толк не возьму.
— Геральт как раз это и пытается понять, — пробурчал ведьмак, почесывая шею, — они вместе с Трисс поехали до Цинтры. Говорил что-то там про разлом монолита… Вроде как княжна аж в щепки его разнесла.
— И силы ее, видать, всяким охочим до власти, покоя не дают? — ныряя в банку ладонью, переспросила Неннэке, — чертовы стервятники…
Эскель болезненно скривился, как только женщина щедро плюхнула мазь поверх его шрама. Нос неприятно защипало незнакомым ароматом какой-то кислой травы.
— С башни вон чуть не сиганула во сне, — признался он, пока пальцы настоятельницы продолжали втирать снадобье в кожу, — еще и слова из нее не вытянешь! Решили, тут ей безопасней будет.
— Это ж надо было удумать девчонку в ваш гадюшник ведьмачий привезти, прости господи! — прошипела Неннэке, отрывая кусок полотна для перевязки, — приедет сюда Геральт, получит еще у меня!
Эскель нехотя улыбнулся, блеснув глазами. Ну, наконец-то, ругают не его одного! Пускай Белого Волка тоже пропесочат как следует. А то чего его товарищ отдувался за двоих?
— А у тебя самого-то с ней что за дела? — вдруг резко сменив тон, хитро полюбопытствовала женщина, завязывая аккуратный узел, — с гулящих девок, да на царскую кровь потянуло?
Проигнорировав последний вопрос, ведьмак быстро зашуршал рубашкой, продевая руки в рукава. Не хватало ему нотаций еще по этой части! Настоятельница, подметив его раскрасневшиеся щеки и пристыженный взгляд, и так без труда догадалась, в чем дело.
— На перевязки будешь ходить через день. Эту снимешь утром, — спокойно прокомментировала Неннэке, вытирая руки от остатков мази, — а там, коль повезет, к Белтайну будешь как новенький. Так что не вздумай идти запрягать лошадей, голубчик. Ты у меня здесь надолго!
— К Белтайну? — озадаченно вытаращился Эскель, только сейчас заметив, что натянул рубашку задом наперед, — ты ж плечо мне лечишь, а не руки новые отращиваешь…
— Моя воля, я б тебе, дурному, еще и голову бы новую отрастила вместо этой! — фыркнула настоятельница, бросив перемазанное полотенце в плетеную корзину, — сиди смирно, ешь, отсыпайся и по лесам не рыпайся. А то до следующей зимы тебя запру!
***
С наслаждением умываясь теплой водой из кадки, Цири не могла поверить своему счастью. Наконец-то тепло! Стоя босой на устланном ковром полу, девушка совсем не зябла и не хотела как можно скорей укутаться и лечь под одеяло. Хотя заправленная белоснежная постель в углу так и манила к себе.
Кроме теплой воды прислужник снабдил гостью еще свежей, хрустящей от чистоты сорочкой. А на невысоком столике у окна виднелась деревянная миска со спелыми грушами и крупными гроздьями винограда. И это зимой! Чудеса, да и только.
Обтираясь мягким полотном, княжна окинула взглядом отведенную ей келью. Убранство казалось скромным, как и полагалось храму, но таким добротным и продуманным. Крепкая деревянная мебель, стены без единой щели, откуда задували бы сквозняки, узкое стрельчатое окошко, украшенное по кромке цветными стеклышками. Сейчас было не разглядеть, но кажется оно выходило прямиком на пышные сады. Радуясь как ребенок, Цири никак не могла перестать улыбаться. Для нее, для молодой девушки, привыкшей к чистоте и комфорту, это было невероятным подарком судьбы. Попав в Каэр Морхен, она уже и не надеялась, что однажды сможет прикоснуться хотя бы к тени своей былой жизни.
Надев сорочку, княжна ощутила, как та приятно скользнула по телу мягким льном. Руки мигом потянулись к миске фруктами. Голодная как волк, сейчас она была готова съесть ее целиком!
Не успела Цири прожевать первый кусочек сочной груши, как в дверь застучали. Наверное, это настоятельница. Она предупреждала, что заглянет перед сном. А может и Эскель?.. Не слишком ли смело и вызывающе будет появиться перед ним в таком виде? Мысль об этом заставила щеки девушки зардеться красным. Хоть и стыдно, а отчего-то хочется. Шумно выдохнув, княжна поспешила открыть дверь. Увидев за порогом Неннэке, Цири мигом смутилась и попыталась скрыть разочарование рассеянной улыбкой.
— Ну как, уже устроилась? — хмыкнула настоятельница, войдя в келью, — поди соскучилась по теплу, пока в крепости сидела?
— Да, очень, — честно призналась девушка, нервно загибая пальцы, — спасибо вам… А как там Эскель? С ним все в порядке?
— Жить будет, — с улыбкой отозвалась Неннэке, копошась в кармане передника, — а это вот тебе, красавица. На шею повесь и не снимай, пока не скажу.
Цири растерянно поглядела на длинный шнурок с тяжелым амулетом, который протянула ей настоятельница.
— Заговоренный он, — спокойно объяснила ей женщина, — пока у сердца носишь, в голову тебе никто не проберется. Защитник твой горемычный уже успел рассказать, как тебя с койки среди ночи выманили. Здесь мы такого не допустим.
Княжна с любопытством поглядела на амулет, проводя пальцами по ребристому основанию. Багровый прохладный камень. Простой и безобидный на вид, но настоятельнице было видней.
— Что понадобится, зови Марека, он мигом метнется, — подсказала ей Неннэке, направившись обратно к выходу из кельи, — ну или дурня этого с двумя мечами… Он тут как раз за стенкой от тебя.
Цири взволнованно прикусила губу, покосившись на стену, у которой находилась постель. Значит он был так близко… Буквально выгляни за дверь и проскользни в соседнюю. Щеки снова полыхнули огнем. Нет, она слишком леди и слишком хорошо воспитана, чтобы думать о таком!
