Только никому не говори

Не в состоянии пролежать спокойно и десяти секунд, Цири снова и снова открывала глаза и вглядывалась в темноту. Как будто боялась, что сейчас из нее потянутся чьи-то хищные руки. Неннэке предупреждала ее том, что после погружения в транс, могут остаться недолгие побочные явления — галлюцинации, ложные видения, необъяснимое чувство тревоги. Пробудившись от сна в лаборатории настоятельницы, девушка первым делом ощутила ужасную слабость. Тело расплывалось по кушетке как кисель, отказываясь шевелиться. В ушах стоял противный гул, глаза словно песком присыпало. Ну а самое странное (хоть Цири заметила это и не сразу) — назойливое чувство неудовлетворенности. Еще и между бедрами оказалось неожиданно мокро… Девушка не помнила, что именно явилось ей в подсознании, но очень надеялась, что больше об этом никто не узнает. Неннэке, отпаивая княжну целебным чаем на травах, не стала вдаваться в подробности. Лишь обошлась словами, что им предстоит еще очень много работы. Звучало не слишком обнадеживающе. Более того: с самого утра, как настоятельница выдала Цири непонятную стеклянную сферу, она по-прежнему глядела на нее, что баран на новые ворота. Зачем это? К чему это? Как могло помочь? Если вспомнить уроки у Трисс, княжне и там было не просто. Но под контролем чародейки ей хотя бы не приходилось решать таких головоломных загадок и чувствовать себя круглой дурочкой. Чем больше девушка об этом думала, тем сильнее злилась на себя и на свою бестолковость Огромные силы, невиданная мощь… А какой с них толк, если управлять ими ей было совершенно неподвластно? Зашуршав одеялом, Цири с недовольным стоном перекатилась на спину. Сон по-прежнему играл с ней в прятки. Обернувшись к маленькому окошку, в которое блекло светила луна, княжна с тоской задумалась об Эскеле. Расставшись с ним за завтраком, она не видела ведьмака весь оставшийся день и страшно успела соскучиться. Никто не ворчал над ухом, не отвешивал обидные остроты, не заставлял ее краснеть одним лишь своим взглядом исподлобья. Некого было взять за руку и ненадолго уткнуться носом в крепкое плечо. Такие незначительные мелочи, но девушка страшно к ним привязалась. Особенно после того, как пробыла с Эскелем несколько дней в дороге, не разлучаясь почти не на минуту. Рядом с ним она всегда чувствовала себя гораздо спокойней и могла уснуть в его руках, едва закрыв глаза. Продолжая размышлять о ведьмаке, княжна неуверенно поерзала. Может к черту приличия и пойти сейчас в соседнюю келью? Здесь, в холодной темноте и одиночестве она все равно не уснет. Если только с первыми лучами рассвета, но тогда, ко времени утренней встречи с Неннэке, будет совершенно вялой и разбитой. Да и Эскель вряд ли станет возражать ее визиту. В лесу же они несколько ночей подряд спали бок о бок и ничего страшного не произошло. Набравшись решимости, Цири спустила ноги с кровати. Ступни мигом остудило холодом. Надо поскорее добраться до кельи ведьмака. Уж с ним рядом, таким теплым и большим, она точно не замерзнет. Там в лесу он был для нее точно медвежонок, который ни за что не даст в обиду, если ночью подкрадется что-то страшное. Подогреваемая приятными воспоминаниями и волнительным предвкушением, княжна невольно поднялась на цыпочки, прокрадываясь к двери. В коридоре храма стояла мирная и сонная тишина. Где-то вдалеке еще слышался шорох шагов прислужников, что гасили в залах свечи. Службы на сегодня окончены. Пора всем — и святым и грешникам ложиться спать. Ненадолго застыв у высокого витража, девушка с любопытством поглядела сквозь цветные стеклышки. На россыпь мерцающих звезд, на юный заостренный полумесяц. Робко скрываясь среди облаков, он серебрился в ночном просторе. Кажется, в столь дивную и тихую ночь только княжна и не могла найти себе покоя. Ступая по тусклым лунным пятнам на полу, Цири тихонько добралась до соседней кельи. В просвете между мраморными плитами и дверью проглядывалось слабое сияние. Похоже, что Эскель не загасил свечу. Петли коротко скрипнули. Отчего-то затаив дыхание, девушка осторожно заглянула внутрь. Здесь оказалось также спокойно и тихо, как было за дверью. Огарок свечи медленно оплавлялся на стол, оставляя за собой застывшие дорожки воска. Крошечного желтого огонька не хватало, чтобы осветить всю комнату, но его орел дотягивался до кровати. Цири была почти уверена, что ведьмак проснется, как только услышит шаги. С его обостренным слухом, должно быть, непросто было отдыхать по ночам как все простые люди. Но вопреки ожиданиям, мужчина даже не шелохнулся. Негромко сопя в подушку, он расслабленно растекся по кровати, пребывая в необыкновенно крепком и сладком сне. Растерянно помявшись, княжна только сейчас заметила на столе откупоренный пузырек с непонятной жидкостью. Может, какое-то снотворное ведьмачье зелье? Странно, и с чего бы Эскелю такое пить? Холод все сильнее пробирался под сорочку, так что девушка решила оставить все сомнения и вопросы на потом. Спохватившись в последний момент, она дернула щеколду на двери. Мало ли, какие посетители могут случайно нагрянуть сюда утром. При всем своем внутреннем бунтарстве, княжна робела от мысли, что ее могут застукать в одной постели с мужчиной. А то придется потом слушать нравоучения от Неннэке. А она, не приведи господь, еще и Геральту расскажет! К слову о названном отце… Что-то не слишком он торопился с визитом. Только бы с Геральтом и Трисс все было в порядке! Кто знает, чем для них могло обернуться путешествие к монолиту. Стараясь не накручивать себя в очередных тревожных мыслях, Цири поспешила к кровати. Аккуратно подцепив свободный угол одеяла, девушка медленно заползла на край. Тихо, вымеряя каждое движение, чтобы случайно не разбудить ведьмака. Сомневаясь, как бы получше пристроиться, княжна осторожно подлезла под руку Эскеля, наконец подбираясь к его теплому боку вплотную. Расплывшись в довольной улыбке, девушка легонько потерлась щекой о мягкий лен рубашки. Теперь она в безопасности. Тяжелая рука спящего мужчины приятно навалилась сверху, глубокое дыхание мягко теребило волоски на макушке. Казалось бы, закрывай глаза, спи и радуйся, но Цири никак не могла погасить в себе трепет и волнение. Лежать рядом с Эскелем в одной сорочке, почти раздетой — не то же самое, что целиком укутанной в лесу. Нервно облизнув губы, девушка ощутила, как свело низ живота. Она ведь точно заявилась сюда только спать, не надеясь ни на что другое? Пожалуй, княжна и сама не знала наверняка. Любопытный взгляд с нежностью блуждал по лицу мужчины. С такого расстояния она могла сосчитать каждую родинку, каждый шрам на его светлой коже, каждую ресничку. Эскель и без того выглядел младше остальных ведьмаков, а спящим так и вовсе походил на милого и юного мальчишку. Такому место не в мрачном и богом забытом Каэр Морхене, а где-то в золотистых пшеничных полях под синим небом. Лежать под теплым солнцем, развалившись в стогу сена, лениво грызть соломинку и беззаботно глядеть в облака. И никаких чудовищ, крови и грязи. Эскель слегка поморщился во сне. Видимо из-за волнистой пряди, упавшей на лицо и защекотавшей нос. Потянувшись, Цири аккуратно заправила ее обратно за ухо. В зеленых глазах на секунду промелькнула грусть. Как жаль, что ей не изменить того, что уже сделано. Не избавить мужчину от тяжкой судьбы, не облегчить путь. Княжна-то и себя не смогла уберечь от потерь, что уж говорить о ведьмаке с его незавидной долей. Шумно и глубоко вздохнув, девушка подалась вперед, прижимаясь лбом к теплой груди. Довольно на сегодня печальных мыслей. Все это успеет подождать.

***

Тонкий аромат фиалок приятно дразнил обоняние. И откуда бы ему здесь взяться? Прошедшим вечером Эскель так долго проторчал в купальнях, что от него и родной запах-то напрочь отбился, что уж до благоухания княжны. И что за странное покалывание в левой руке? Похоже, что та онемела напрочь. Еще не до конца проснувшись, мужчина неуверенно разлепил один глаз, сразу же утыкаясь взглядом в белокурый затылок. А это что еще за новости? Моргнув несколько раз, словно предполагая, что галлюцинация сейчас исчезнет, ведьмак нахмурился. А не перепутал ли он часом зелья, когда решил вчера накатить немного успокоительной настойки? Не часто он таким баловался. Только в те моменты, когда был уверен, что собственные нервы находились на износе. А после вчерашних зрелищ в лаборатории Неннэке, в этом можно было даже не сомневаться. Опрокинув в себя лошадиную дозу, Эскель отрубился сразу же, как только лег в постель. Но даже с такой дозой она бы не дотянула с побочными эффектами до самого утра. Все еще сомневаясь в реальности происходящего, мужчина неуверенно приподнял одеяло и опустил взгляд. Все ясно. Это точно не зелье. Уж если б ведьмака пробрало галлюцинациями с участием княжны в своей постели, он бы точно не лежал сейчас в штанах. Непонятно чем расстроенный и разочарованный, Эскель не слишком аккуратно потянул затекшую руку из-под Цири. Разлеглась тут! Выходит, заявилась в келью, пока он спал и пристроилась рядом, как с бесполезным тюфяком каким-то? Или он что, мамка ей, чтоб без спросу и когда вздумается под одеяло к нему лезть? Ну уж нет, так дело не пойдет! Стоило мужчине высвободиться из-под спящей княжны и с недовольным сопением перекатиться на спину, как девушка тихонько застонала. Этот звук мигом напомнил Эскелю вчерашний вечер. Ниже пояса опять болезненно заныло. Да она просто издевается… Лениво перевернувшись на другой бок, девушка сонно поглядела на ведьмака, чуть приоткрыв веки. Такая расслабленная и умиротворенная. Похоже, что отлично выспалась у него под боком. Везет же мамзели! Очнулся б Эскель сразу, как княжна пришла, к утру б уже была всклокоченной, уставшей, разомлевшей и со стертыми к чертям коленками. За все свои смелые выходки рано или поздно приходится платить. — Что, одной комнаты тебе уже мало? — болезненно разминая онемевшую руку, съязвил мужчина, поймав ее взгляд. Блаженное и сонное личико Цири удивленно вытянулось. Видать, фантазия рисовала ей сегодняшнее пробуждение совсем иначе. — Ты что, злишься? — озадаченно пролепетала она, потирая глаза кулачком. Эскель ничего не ответил. Лишь раздраженно фыркнул, продолжая растирать руку. Ее непосредственность и наивность одновременно бесили и обезоруживали ведьмака. Неужто и правда ни черта не понимает? Впрочем, какая теперь разница. Свое решение мужчина уже принял. — Мне вчера не спалось после Неннэке, — приподнявшись на локте, объяснилась она, — она хотела, чтобы я что-то нашла у себя в подсознании… Но кажется ничего не получилось. Так страшно и противно было. — Да? А мне показалось, что наоборот, — негромко усмехнулся Эскель. Взгляд покосился на обнаженное плечо княжны, с которого только что упал рукав сорочки. — А ты… Разве был там? — смущенно переспросила она, быстро загораясь румянцем. Похоже, что слова мужчины натолкнули ее на некую догадку, от которой лицо Цири стало еще краснее. «Всё. Гори оно в аду!» — мысленно проговорил про себя Эскель. Довольно грубо ухватив девушку за волосы, он требовательно подтянул ее к себе. И чего это мы вдруг такие перепуганные? Напористо впиваясь в губы княжны, мужчина не мог не заметить ее нервной дрожи. Как сама на него вчера накинулась за завтраком — ничего, а как наоборот, так сразу паника? Не ожидая столь резкого поворота событий, Цири оробела и трусливо затряслась. Она только проснулась. Только успела озадачиться, почему Эскель такой недовольный и сердитый, только начала припоминать, какие неприличные вещи вчера вытворяло ее подсознание… И тут на тебе! Не церемонясь и не выжидая, пока княжна соизволит прийти в себя, ведьмак все заметней наваливался на нее своим весом. Горячий язык уверенно хозяйничал во рту, постепенно переходя от нахальных ласк к неожиданным и резким движениям. Как будто язык мужчины невольно пытался имитировать то, что он хотел сделать с Цири совсем другой частью своего тела. Девушку снова забило от дрожи. Казалось, еще вчера она была твердо уверена, чего хочет. Сейчас же, столкнувшись с реальностью лицом к лицу, тут же принялась метаться и искать пути к отступлению. Еще рано. Она еще не готова! Протестующе заныв, княжна уперлась ладонями в грудь мужчины, стараясь остановить того хотя бы на секунду. — Я… Меня… Меня Неннэке там уже ждет, — с трудом выговаривая слова, проблеяла Цири. Это первое, что только пришло ей в голову. А что, вполне достойная причина для дезертирства. И плевать, что между ног сейчас просто огнем горело. Страх неизвестности и серьезности всего происходящего гнал девушку из кельи словно розгами. На короткое мгновение она встретилась с мужчиной взглядом. Сложно сказать, чего в его янтарно-зеленых было сейчас больше — растерянного возмущения или же желания тотчас ее придушить. Кажется, и то и другое в равной степени. Пользуясь случаем, Цири юрко вынырнула из хватки ведьмака и уже собиралась вскочить с постели. Не тут-то было. Сильные пальцы мигом уцепили край сорочки. Княжну резко дернуло назад. Приземлившись на край кровати, она невольно вытянулась в струнку, прижатая спиной к груди мужчины. Шершавая ладонь плотно сомкнулась на горле, на секунду перекрыв весь кислород. — Не знаю, чему там во дворцах учат, — вкрадчивый и низкий шепот защекотал дыханием ухо, — но даже в сраной деревне любая девка знает, что просто так в чужую койку к мужику не лезут. Трепеща от крупной дрожи, княжна медленно опустила взгляд. Свободная рука Эскеля, не теряя времени, уже пролезла к ней под подол и решительно раздвинула бедра. Сердце заходилось как сумасшедшее. Приоткрытый рот суетливо захватывал сгустившийся воздух. Страх не отступал, однако решимость дать деру слабела в девушке с каждой секундой. — Ну и куда ты там бежать собралась? — тихо, едва не издевательски протянул ей на ухо ведьмак. Мозолистые пальцы скользнули по намокшим складкам кожи, вызывая в теле короткую судорогу. Накатившее чувство стыда вынудило Цири по-быстрому свести коленки. Это уже слишком! Но не успела она возмутиться вслух, как ладонь мужчины, с силой отведя ее ногу в сторону, опять оказалась на прежнем месте. — Я просто не хочу, — плаксиво выдавила княжна, насколько позволяла рука, все еще крепко держащая ее за горло. Даже Цири понимала, что это было вранье. Последняя попытка благочестия и девичьей скромности защитить себя от того, что поджидало впереди. По насмешливому фырканью в ответ было ясно, что это понимал и Эскель. — Может ты не знала, но с волчьими мутагенами у ведьмаков обостряется не только зрение и слух, — обжигая тяжелым дыханием шею, заметил он, — ври, сколько хочешь, ваше высочество, но я чувствую твой запах. От последних слов Цири резко окатило жаром. Не в силах ничего ответить, она шумно сглотнула слюну. Возбуждение, стыд, беспомощная паника — все схлестнулось в едином порыве. А пальцы мужчины нисколько не медлили и не смущались. Придавливая именно там, где нужно, они все уверенней набирали темп. Мокли и мягко скользили, заставляя княжну застенчиво краснеть еще и от характерных влажных звуков. И это не говоря уже о том, что в спину девушки назойливо и грозно упиралось то, что было невозможно не заметить. Оставался лишь немой и волнующий вопрос, когда ведьмак решит применить все это в дело. И хочется узнать и страшно… Напряжение стремительно нарастало. Набираясь горячей волной, оно вот-вот готово было прорваться наружу. Жалобно хныкая и постанывая, девушка вдруг неожиданно сорвалась на крик и судорожно сжала пальцами край одеяла. Тело свело и изогнуло в спазме. Ладонь Эскеля, виновная во всем происходящем, медленно сползла на мокрое от соков бедро. Кажется он не ожидал, что все получится так быстро. Уронив затылок на плечо мужчины, Цири пыталась отдышаться и прийти в себя. Погрузившись в истому, она была почти уверена, что на этом все и завершится. Вот только дело обернулось иначе. Не успела княжна и пикнуть, как ее резко завалили на бок, роняя на смятую простынь. Зашуршала одежда. Девичья сорочка повалилась в ту же кучу, куда и тряпье ведьмака. Последним туда с металлическим звоном улетел ведьмачий медальон. Будь у Цири хоть немного больше времени, она бы наверняка успела смутиться и испугаться такой прыти и внезапной наготы. Это ведь был первый раз, когда она увидела его без одежды, да и осталась без нее перед мужчиной сама. Однако Эскель сработал так быстро, навалившись на нее своим крепким обнаженным торсом, что княжне осталось только взвизгнуть от неожиданности. Раздался хриплый изломанный стон. Не став медлить и размениваться на лишние реверансы, ведьмак сразу взялся за главное. Пока княжна снова не удумала сбежать, пока не остыла от ласк, перед которыми оказалась такой податливой. Горячее и влажное нутро девственного тела тесно сжало плоть. Эскель шумно выдохнул и прикусил зубами шею Цири. Влажную и солоноватую от пота. Ее запах и вкус мутил ему голову не хуже пары бутылок «Чайки». Да одна только мысль, что он, поганый мутированный выродок, теперь владел княжной, начисто сносила ему крышу! Внутри засаднило и защипало. Не так уж больно, как она боялась. Хотя, сорвись сейчас Эскель с цепи и потеряй над собой контроль, княжне явно придется не сладко. Боясь лишний раз шелохнуться, девушка завороженно вслушивалась в дыхание ведьмака. Такое сбивчивое, хриплое, прерываемое иногда не то стоном, не то низким рычанием. Успев испытать наслаждение первой, теперь у Цири был шанс целиком сосредоточиться уже не на своих ощущениях (пока что довольно болезненных), а на том удовольствии, которое получал мужчина, находясь рядом с ней. Смотреть, слушать, скользить руками по крепким плечам и спине, задевая кончиками пальцами старые шрамы. Теперь ей хотелось как можно ближе и лучше узнать это тело, запомнить на ощупь каждую его часть. Пускай для Эскеля это был и первый опыт с невинной барышней, он все же не совсем дурак. Долго она вряд ли с ним продержится. Да и наблюдать, как княжна потом целый день хромает, кривится и не может нормально присесть… Как-нибудь в другой раз. А ведьмак отчего-то не сомневался — этот раз ему непременно предоставится. Пока он рядом с Цири, пока судьба не разбросала их по разным углам Континента, черта с два он теперь оставит ее в покое. Движения бедер стали быстрей и короче. Жадно стиснув и приподняв девушку за ягодицы, Эскель гортанно и обрывисто выдохнул. Желание достигло своего пика. Еще несколько крепких шлепков о нежное, покрытое испариной тело и мужчина наконец-то ощутил облегчение, наполняя ее изнутри. Все еще удерживая вес на локтях, ведьмак рассеянно потянулся к лицу Цири, касаясь приоткрытых губ. Мягких и дрожащих, точно крылья бабочки. В келье снова повисла тишина, прерываемая только громким и усталым дыханием. Может, Эскель должен был что-то сказать ей? Вот только что? С бывшими пассиями ему такой проблемой задаваться никогда не приходилось. Если кто-то и открывал рот, то обычно для того, чтобы сказать: «Деньги оставь на столе», или «Проваливай уже! Скоро муж вернется!». — А кусаешься ты тоже из-за мутагенов? — вдруг тихонько пролепетала Цири, нарушая неловкое молчание. Растерянно моргнув, ведьмак поглядел на княжну. Запыханная и расслабленная, она с робкой улыбкой глядела на него снизу вверх. На нежной шее все еще виднелся красноватый след от укуса. Похоже, что Эскель немного увлекся. — Извини, — виновато скривился он, но уже в следующую секунду был одарен ласковым поцелуем. Девичьи ладони с нежностью прошлись по щекам, поднялись выше и вплелись в волосы. Стоило кончикам ее пальцев коснуться кожи головы, как по телу мигом побежали мурашки. — Думаешь, Неннэке заметит? — шепнула Цири, трогательно прижимаясь к нему. — Не бери в голову. Получу за это все равно я, а не ты, — хмыкнул Эскель, целуя ее в плечо. Получит, и еще как. Да и не только от Неннэке. Пожалуй, стоило уже сейчас начинать морально готовить свой нос, что скоро его ожидает весьма неприятное свидание с кулаком лучшего друга.