Кто бы мог подумать!

В этот раз Гарри встречала не только Нарцисса, но и Люциус, выглядевший не сказать чтобы плохо, ведь в прошлый раз гриффиндорец застал Малфоя на грани жизни и смерти, но за здорового человека блондина мог бы принять только заядлый курильщик… Ну или непререкаемый оптимист. А Сиятельный Лорд между тем просто рухнул на колени перед Гарри. Драко поджал губы и невольно отвел взгляд, не желая видеть унижения отца. Пэнси, Теодор и Блейз поступили так же. — Милорд, я… — пробормотал Малфой-старший, однако был прерван холодным голосом, не очень-то похожим на голос Поттера. — Люциус, мой скользкий друг, — обращение вырвалось само собой, как в прочем и зловещая усмешка, — Встань. Ты — Лорд древнего рода Малфоев, негоже тебе ползать на коленях. — Но… Но вы же мой сюзерен! — Малфой-старший, как впрочем и все остальные, был в шоке, однако послушно поднялся. — Именно. Прояви должное уважение, но не раболепие. Это порядком раздражает. — Да, Мой Лорд, — Малфой церемонно поклонился. — А теперь, я думаю, стоит встретиться с остальными. Вы четверо, подождите здесь, — бросил гриффиндорец слизеринцам. — Милорд, — склонил голову Люциус, — Позвольте проводить вас в… «В место, где мы обсуждали твое убийство» — продолжил внутренний голос. — В более подходящее по размерам помещение, — выкрутился Люциус. Зал, в который привел Гарри хозяин особняка был огромен. Нет, не так. Он был огромен. В длину около 140 футов, немногим меньше в ширину и лишь в половину меньше в высоту. По стенам были развешаны дорогущие золотые канделябры, великолепная хрустальная люстра свешивалась с потолка, а блестящие чистотой окна от пола до потолка пропускали в зал очень много света. Гарри хмыкнул — не таким представлял он себе жилище Темных магов. Не таким. В противоположном конце зала, на небольшом возвышении одиноко стояло черное троноподобное кресло. «Не хочешь присесть, Поттер?» — ехидно спросил внутренний голос, сделав яркий акцент на фамилию. На секунду, всего на одну секунду, лицо Гарри изменилось, в глазах блеснул бешеный огонек, и ни в чем не повинный предмет мебели рассыпался в прах. Успокоиться. Он должен успокоиться. — Эванеско, — почти ровно произнес Гарри, вынув палочку. Серая горка исчезла, и Люциус Малфой судорожно сглотнул. Юноша же вновь поднял свою палочку — Бузинную, с которой так и не смог расстаться — вздохнул и прошептал: — Морсмордре! И к десяткам людей по всей стране отправился призывный импульс. Путь назад был отрезан. — Мой Лорд, — тихо позвал Малфой. — Да? — будучи частично в трансе, отозвался Гарри. — Позвольте, — замялся мужчина, — позвольте вас коснуться. Эти слова произвели более сильное отрезвляющее действие, чем если бы Поттера окатили ведром ледяной воды. — З-зачем? — вздрогнув, спросил парень. — Наша магия… Она восстанавливается и от простого нахождения рядом с Вами, но куда интенсивнее — с помощью прикосновений. Ну и так как мы четыре месяца не получали никакой подпитки… Вместо ответа Гарри протянул руку для рукопожатия, и Малфой после десятисекундной паузы с благодарностью затряс ее. А между тем в зале стали появляться первые пожиратели смерти в полном церемониальном облачении: черная мантия старомодного фасона — в пол, и белая, у каждого по-своему украшенная, маска с двумя прорезями для глаз. Через пару минут их стояло уже больше сотни: мужчины и женщины, уже зрелые и еще совсем юнцы, высокие и низкие, абсолютно разной комплекции и с глазами всех возможный цветов — каждый из них стал жертвой безумия Реддла. Гарри незаметно быстро выдохнул и произнес: — Снимите маски. И они подчинились, как один. Лорды и наследники древнейших и богатейших родов Британии были не больше, чем его рабами. Гарри мог приказать им что угодно, и они бы это исполнили. «Власть тебя очаровала… » — усмехнулся внутренний голос. Юноша этого отрицать не мог. — …Жалкому полукровке? — шепот огромного светловолосого пожирателя смерти в тишине был сопоставим с оглушительным криком. Гарри впился в говорившего заинтересованным взглядом и медленно, с расстановками, спросил: — Торфинн Роули, я полагаю? Мужчина нерешительно кивнул. — Я не ожидал, что тема первого собрания будет такой, но мнение аудитории нужно учитывать, — вздохнул гриффиндорец, — Итак, вопросы чистоты крови. За что конкретно вы ненавидите магглорожденных? — Они не такие как мы! — раздалось откуда-то из толпы. — Они разрушают устои нашего мира! — Они воруют нашу магию! — Они считают себя выше изучения наших традиций! — Вы все ошибаетесь в трактовании термина «магглорожденный», путая его с «грязнокровкой», — стоило Гарри взять слово, как все остальные мгновенно замолкли, — Салазар Слизерин занимался этим вопросом и вывел целую систему. Вот его рукопись, найденная мной в библиотеке Основателя в Тайной комнате, — достав из кармана мантии старую книгу, парень отдал ее в руки стоявшему в первом ряду Антонину Долохову, который спокойнее всех воспринял новость о том, что их новый Лорд открывал Тайную комнату, — Можете проверить на подлинность. Долохову повторять не пришлось, и он взмахнул палочкой над книжкой, что-то бормоча себе под нос. — Оригинал, — произнес мужчина, и зал погрузился в гробовое молчание. Пожиратели стояли, выпучив глаза на Гарри. — Я оставлю вам эту книгу до следующего собрания, а сейчас перескажу ее суть вкратце. Салазар Слизерин говорит, что волшебник, рождённый у магглов, может быть магглорожденным или грязнокровкой, и разница тут вот в чем: первые уважают законы магического сообщества, учатся, стараются влиться в общество магов и уважают их традиции. Вторые же смотрят на чистокровных с презрением, не желают ничего делать. Я не отрицаю, что большинство современных волшебников маггловского происхождения скорее походят на грязнокровок, но, цитируя Слизерина: «Воспитание взращённых магглами носителей крови волшебной есть обязанность любого чистокровного мага, ибо первые лишь птенцы необученные, и без указания наставника своего не смогут стать достойными силы своей». И в этом наша основная проблема. Чистокровным не важно, что происходит с магглорожденными. Книг по традициям и обычаям магов не найти нигде, кроме Лютного, а Хогвартс не считает своей необходимостью обучать детей чему-то подобному. И теперь скажите мне, как одиннадцатилетний магглокровка должен стать магглорожденным, если вся необходимая ему информация находится вне зоны его досягаемости? Пожиратели молчали, и Гарри показалось, что они реально задумались над его словами. Парень быстро прошёлся по залу и коснулся каждого из них, возвращая жизненные силы. Каждый провожал его удивленным взглядом и благодарно склонял голову. — Свободны. Люциус, на следующее собрание принесешь рукопись. Драко, порт-ключ, — приказал Гарри и через минуту исчез в цветном вихре вместе с четырьмя слизеринцами. Четвертое сентября 1998 года, сразу после собрания, Малфой-мэнор Довольно быстро большинство пожирателей распрощались с хозяевами менора и трансгрессировали прочь. — Ну что же, господа, — обратился Люциус Малфой к оставшимся шестнадцати «коллегам», — Каков ваш вердикт? Мужчины переглянулись, и Антонин Долохов высказал общее мнение: — Мальчишка не похож сам на себя. — У него даже магия изменилась! — панически воскликнул Барти Крауч-младший, а теперь уже единственный, — Когда Торфинн высказался про… статус крови Поттера, от последнего прошла такая же волна раздражения, как была у Лорда! — «Отметит его как равного себе», — вспомнил Нотт-старший, — А кто может быть равен Темному Лорду? — Темный Лорд? — спросил Кребб-старший. Все замерли, удивленно глядя на огромного мужчину, обычно не то что не говорившего, но даже не видимого. Сложно было сказать, чем больше было удивлено благородное собрание — речью Кребба или ее осмысленностью. — Я скажу Драко следить за Поттером, — первым от шока оправился Люциус, — И втираться в доверие. В конце концов, чем больше у мальчишки привязанностей на нашей стороне, тем лучше для нас. Когда вдруг со второго этажа раздался пронзительный крик.