Кто бы мог подумать!

В понедельник Гарри сидел на ненавистной истории магии и задумчиво крутил в руках палочку, погрузившись в собственные мысли и совсем не слушая занудное бормотание Биннса. Собрание прошло не просто успешно, а великолепно. Гриффиндорец с уверенностью мог сказать, что сумел посеять семена сомнения в душах непримиримых сторонников идеологии чистоты крови. Что сказать, Салазар Слизерин оказал Гарри неоценимую услугу. Да и змеиный факультет изменился. С подачи старших, обязанных угождать Поттеру из-за метки, средние и младшие курсы стали тише, куда реже попадаясь на глаза ученикам Гриффиндора, Хаффлпаффа и Рейвенкло. Восьмой, седьмой и пара человек с шестого же не сводили с Гарри напряженных взглядов на переменах и уроках, во время обедов и ужинов. Изменился и сам Герой. На его лице реже стали появляться яркие эмоции, голос стал холоднее. И привыкшие анализировать каждый вздох своего господина слизеринцы не могли не замечать этих, стоит признать, довольно пугающих перемен. Они явно не знали, чего ожидать от своего Повелителя. С одной стороны, Лорд был Гарри, мать его рыжая ведьма, Поттер. Избранный света и победитель Волдеморта. Однако этот самый Гарри Поттер явно высказывался против министерств, которым после войны руководил Кингсли Щеклболт — член небезызвестного Ордена Феникса. Но если бы самого Героя в тот момент спросили, на чьей он стороне, то юноша бы не ответил. Он просто сидел и неосознанно вертел в руках палочку, иногда касаясь левого предплечья. В точности, как Лорд Волдеморт. И если большинство не обращало на это никакого внимания, а слизеринцы предпочитали молчать, то вот Рон и Гермиона не могли не насторожиться. Поэтому, едва только кончился урок, они затащили его в один из множества пустых классов Хогвартса и замерли, направив палочки в грудь Гарри. — Эй-эй, вы чего? — испуганно спросил у друзей парень. — Что я сказал, когда ты нашел свой первый вкладыш из шоколадной лягушки? — рявкнул Рон. — Я нашел карточку с Дамблдором, и ты сказал, что у тебя таких несколько, а значит я могу оставить его себе, — услышав ответ, рыжий опустил палочку. — Про какое заклинание ты читал, когда я увидела у тебя ту книгу, во время нашего похода? — поинтересовалась Гермиона, не спуская с Гарри цепкого взгляда карих глаз. — Димиссио, — произнес брюнет, все еще не понимая, что происходит. Неожиданно девушка бросилась к другу и крепко его обняла. Гарри не мог не отметить, насколько же это было приятно. — Гарри, Гарри, ты бы знал, как я перепугалась! Сначала ты пропал, потом ходил мрачный-мрачный, ох! А сегодня был невнимателен на уроке и вертел палочку точь-в-точь как Волдеморт! А еще и пропажа Миртл! Как хорошо, что тебя оправдали все-таки! — Гермиону прорвало, она все говорила и говорила, и Поттеру не оставалось ничего, кроме как молча гладить ее по спине, опасливо поглядывая на Рона. Но, к удивлению Гарри, тот никак не отреагировал на такое поведение по отношению к его девушке. Они, конечно, напрочь игнорировали друг друга с пятничной ссоры, но все же… — Я в порядке. Все хорошо, — брюнет мягко отстранил плачущую Гермиону от себя и улыбнулся, — Идем, у нас сейчас зелья. Ты же не хочешь опоздать? Девушка рьяно замотала головой, и Гарри повел ее к подземельям, не заметив недоверие, промелькнувшее на лице Рона. Вечером, гостиная Гриффиндора Гарри, Рон, Гермиона и Джинни, закончив с домашними заданиями, перебрались поближе к камину, в теплые кресла, составленные рядом с небольшим журнальным столиком. — Дружище, может, расскажешь все-таки, что тебя тревожит? — слова Рона прозвучали как гром среди ясного неба. Дернувшись, юноша попытался выглядеть удивленным, но, судя по скептическим лицам друзей, вышло у него так себе. Обреченно вздохнув, он понял, что выкрутиться ему не удастся, и взмахом палочки создал «Сферу Невнимания»*. Последний раз взглянув на друзей, Гарри тихо произнес: — Я теперь… Ну кто-то вроде хозяина для пожирателей смерти. И неожиданно он почувствовал, будто признался в чем-то очень-очень постыдном и мерзком. Отступили на задний план мысли о привлекательности власти и страха перед ним, остались только его друзья, с непониманием смотревшие на него. Юноше резко захотелось бросить все, никогда больше не встречаться с пожирателями, забыть об этом обо всем, как о страшном сне, и снова жить привычной, счастливой жизнью… — Что? — пискнула Джинни. — Я победил Волдеморта на магической дуэли, и мне перешло все его имущество, в том числе и пожиратели. Они зависимы от магии своего хозяина и без подпитки долго не протянут, — скороговоркой произнес Избранный. — Гарри, ты должен сдать их министерству! По многим из них плачет Азкабан! — категорично заявила рыжая. — Но ведь они умрут! — ответил Гарри, резко осознав всю глупость своих недавних желаний. Он был нужен пожирателям, он поклялся их защищать и питать магией, и он не предаст. Он никогда не уподобится мерзкой крысе Петтигрю. — Гарри, они же убийцы! — воскликнул Рон, и Джинни яростно закивала, поддерживая брата. — Убив убийцу, ты сам станешь убийцей, — задумчиво уронила Гермиона, — и количество убийц в мире не изменится. — Но ведь Гарри убьет многих убийц! — запротестовала Уизли. — А еще всех старших слизеринцев. Готова ли ты принять, что из-за меня погибнут не только Долохов, Лестрейнджи и прочие, а так же Малфой, Гринграсс, Забини, Паркинсон? Погибнут мучительной смертью, долго горя в агонии? А ведь они утянут за собой таких как Нарцисса Малфой, и поверь, людей будет много! Ты готова принести такие жертвы, чтобы уничтожить семьдесят человек? — Гарри так распалился, что уже откровенно кричал, благо Сфера работала. — Тихо! — рявкнула Гермиона, — Мы все идем спать! Немедленно! Прекратите свои споры, все решим завтра! — Но Герм… — попыталась вклиниться Джинни. — Спать! — повторила девушка и встала, подавая остальным пример.

***

Уснуть Гарри так и не смог. Впрочем, учитывая шорохи с кровати Рона, он был не один такой. Неожиданно полог соседней кровати отодвинулся, и раздались тихие шаги человека, который явно не хотел никого разбудить. Возможно свою роль сыграло недавнее общение с пожирателями смерти, возможно что-то еще, но Гарри чуть-чуть подождал, надел мантию невидимку и последовал за лучшим другом. И не зря! В гостиной, куда спустился Рон, уже сидела Джинни. — Ты уже придумал, что будем писать министерству? Поттер замер, ошеломленный открывшимся фактам. Кто бы мог подумать, что друзья предадут его! Гарри скривился, но решил подождать развязки. — Джин, ты уверена что мы поступаем правильно? Гарри же просил… — Во-первых, Рон, мы не можем упустить такой шанс. Там за каждого пожирателя дают пятьсот галлеонов. Ты представляешь?! — яростно зашептала девушка, — Наша семья сможет жить достойно, у нас не будет нужды в деньгах! Неужели ты этого не хочешь? — однако видя, что Рон сомневается, продолжила, — Во-вторых, Гарри, скорее всего, околдовали. Ты думаешь, он бы стал добровольно защищать пожирателей? — Он и до этого Малфоя защищал, — сомневался парень. — Ну так то — Малфой, а это десятки куда худших! Решай, Рон. Друг или семья. Он или мы. Решай, — ледяным голосом произнесла Джинни. Уизли замер, и Гарри увидел на его лице отражение всей той внутренней борьбы, которая происходила внутри парня. — Прости, Джин, но нет. Я не могу предать Гарри. Больше не могу. Я устал быть шестым сыном в семье, где желали дочку, где меня попрекали всем, ставили в пример старших братьев. Гарри же был первым, кто отнёсся ко мне, как к человеку. Он захотел со мной дружить, хотя кем был он, и кем — я. После такого я не могу предать его доверия. И пускай Гарри и спасает пожирателей, я буду с ним. — Но они убили Фреда! — чуть не плача, воскликнула Джинни. — Фреда, Римуса, Тонкс и остальных убила война, — отрезал Рон и повернулся спиной к сестре. — Ну и иди! Иди, Рональд! Иди к своему чертовому Гарри, лижи ему пятки, а я напишу в министерство! Парень не обернулся, быстро скрывшись за дверью мужской спальни. Гарри смотрел на красную от злобы Джинни и не верил, что это та самая девушка, которую он полюбил. Продажная тварь… Из сердца парня выкорчевывались все теплые чувства, выплывали наружу темнейшие воспоминания. Не осознавая, что делает, Гарри поднял палочку и дрожащим от ненависти голосом произнес: — Обливиэйт! Джинни замерла, взгляд ее резко стал пустым, а листок пергамента, который она держала в руке, упал на пол. — Инсендио! — вкладывая всю свою ненависть в маленький голубой огонек, прошептал Гарри. Он выбрал сторону. Теперь окончательно и бесповоротно. И пошло оно все к Мордреду.