Кто бы мог подумать!

Группа слизеринцев восьмого курса сидела в одной из гостиных Малфой мэнора, куда все четверо отбыли после дневного происшествия. На столе стояла бутылка хорошего красного вина и четыре полных бокала, к которым время от времени прикладывались молодые люди. — Скажите, меня одну волнует, что там делала Грейнджер? — неожиданно спросила Пэнси Паркинсон, делая большой глоток. — Они друзья, — заметил Блейз Забини, — Не удивительно, что она могла гостить у Поттера. — На друзей так не смотрят, — сказал Драко Малфой, задумчиво глядя в потолок, — А если учесть то, что Грейнджер в начале года разругалась с Уизли, то… — Да не о том думаете! — воскликнул Теодор Нотт, — Час назад Наш Лорд объявил начало третьей магической, а все, что вас волнует, это ответ на вопрос «спит ли он с Грейнджер»! — Спасибо, что напомнил, насколько мы в дерьме, Тео. Я хоть раз тебе говорил, насколько же сильно ты помогаешь абстрагироваться от проблем? — скривился Блейз. — Пытаться укрыться от грядущего кошмара уже не выйдет, — вмешался Драко, — Сейчас наша надежда лишь на одно: только бы Поттер не оказался повернутым на власти маньяком. Нотт зло расхохотался. — Ты чего? — встрепенулась единственная девушка в компании. — Вы что, не заметили перемен, произошедших с Ним? — холодно спросил Тео, отсмеявшись. — Ну да, он уже начал меняться, но, по-моему, пока не осознает всей полноты власти, доставшейся ему. — Отнюдь, — фыркнул Теодор, — Он все уже понял, иначе бы не начал войну. Видели, как он на нас смотрит? Как ходит, и как разговаривает? Трое слизеринцев нерешительно кивнули. — Гарри Поттер мертв. Ну или по крайней мере, личность прежнего Мессии Света настолько глубоко сокрыта в нынешнем Темном Лорде, что искать Героя бесполезно, — Тео сделал большой глоток из своего бокала, — Остался лишь, — еще один глоток, — Жаждущий блага только себе Арес Деар. 26 декабря 1998 года, Нора 26 числа Рон проснулся поздно. И то, его разбудили громкие споры родни, доносившиеся из гостиной. Парень неспеша поднялся, умылся, оделся и, скроив максимально недовольную мину, спустился вниз. — Что вы так шумите? — сердито спросил гриффиндорец. — О, Рон, наконец-то! — произнесла явно чем-то очень встревоженная миссис Уизли. — Садись скорее! — уже почти без акцента произнесла Флер, вместе с Биллом приехавшая в Нору на Рождество. К Рону закралось подозрение, что случилось что-то действительно страшное. — Читай! — Джинни сунула ему в руки газету и ткнула пальцем в небольшую заметку на первой странице. Гриффиндорец быстренько пробежал ее глазами и поднял полный ужаса взгляд на родню. — Это правда? — спросил он дрожащим голосом. — Да, — поджав губы, ответил Билл. Рон замер. Разумеется, он сразу догадался, кто стоит за этим нападением. Однако принять это, осознать… Смириться с тем, что лучший друг — хладнокровный мучитель и убийца… Да, пускай лишь приказ, но Гарри все равно был к этому напрямую причастен… — …Рон! — голос отца послышался словно через толстый слой воды, — Рон! Ты нас вообще слышишь? — А? Д-да, конечно… — Тогда повтори, что я сказал! Уши гриффиндорца залились краской. — Я сказал, чтобы ты написал письмо Гарри. Он сейчас в Лондоне, должен знать больше. Хорошо? — Да-да, конечно, — рассеяно ответил Рон. Споры, то и дело переходившие в ссоры, продолжались еще почти полтора часа, на протяжении которых шестой Уизли молча смотрел в стену, отчаянно желая убедиться, что все окружающее — только страшный сон, который вот-вот должен развеяться. Но этого не произошло. С таким же отстраненным выражением лица и оглушительной пустотой в голове Рон кивнул членам своей семьи и ушел наверх, где, наложив все известные ему заглушающие заклинание, накричался вдоволь. Изнеможденный, он рухнул на кровать и в который раз вспомнил маггловскую пословицу «Меньше знаешь — крепче спишь», про которую ему когда-то рассказала Гермиона. Эх, что бы Рон сейчас только не отдал, лишь бы оказаться в сладостном неведении насчет своего друга! Друга… Гарри Поттера, столько раз спасавшего его из мелких бытовых неурядиц и смертельных опасностей. Человека, который стойко терпел все закидоны младшего Уизли и никогда не начинал ссору первым… Человека, который не пожалел бы всех своих денег, лишь бы помочь ему, Рону… Человека, который даже после предательства Джинни от него не отвернулся. Рон ударился головой об подушку и громко застонал. Мордред, как же все сложно! С одной стороны — Гарри был злодеем, ведь оставил в живых кучу пожирателей смерти, а теперь и отправил их в рейд на мирное поселение! Но… Гарри же ведь все еще был Гарри, тем смешным и несколько глуповатым мальчиком в одежде с чужого плеча, который накупил всевозможных сладостей, дабы первый раз в жизни разделить их с другом. Или все же Рон просто обманывал себя, цепляясь за глупые призраки прошлого? Но ведь Гарри же никогда не был жесток, наоборот! Он стремился помочь другим… Возможно, это просто какое-то ужасное недоразумение? Или измена? Подстава? Что? Парень сжал ладони в кулаки и резко сел на кровати. Нет, не время для детских ссор. Надо написать Гарри, пригласить его в Нору и поговорить, как делают все нормальные люди. Друг ведь не откажет… Не должен. И Рон сел писать письмо. Вторая половина того же дня, Блэк-хаус Гермиона вся извелась, ожидая возвращения Гарри. Девушка безумно переживала и вздрагивала при каждом шорохе, что, в общем-то, было ей совсем несвойственно. Хотя… Учитывая то, что с ней происходило в этот день, удивляться было уже нечему. Начиная с безумного утра, когда она впервые увидела по-настоящему злого… Да, тогда это был именно Арес Деар, почувствовала на себе его пугающую магию… Поймала яростный взгляд, чуть не прожегший ее до глубины души… И как потом он ее поцеловал… Горячо, страстно, повелительно, но вместе с тем мягко и нежно… Так, как никогда не мог Рон… И как потом в дом вломился пьяный в стельку Малфой, а несколькими минутами позже — Гарри, с бузинной палочкой на изготовку. Гермиона невольно усмехнулась — настолько комичной была эта сцена. И в конце концов новоявленный Темный Лорд решил явиться миру в сопровождении трех не блещущих талантами телохранителей. — Гермиона! — влетевший в комнату Гарри широко-широко улыбался. — Гарри! — девушка подбежала к нему и крепко обняла. Парень наклонился к ней, нерешительно касаясь ее губ своими, и Герми тут же ответила. Они слились в страстном поцелуе, и в этот миг все проблемы отошли на задний план. Были лишь они двое, на секунду ставшие единым целым. — Я волновалась, — прошептала она ему в губы. — Спасибо… Они мягко отстранились друг от друга, но все ещё продолжали молча стоять, глядя друг другу в глаза, когда Гарри рвано выдохнул: — Герми… Мне сложно это сказать, ведь мысли путаются… Я пойму, если ты скажешь нет… Однако… Как бы это сказать… Пускай не сейчас, а через год, через два, через пять… Ты будешь моей… М-м-м… Н-невестой… А потом и… Это… Э-э-э… Ж-женой? Он дерганым движением достал из кармана маленькую красную коробочку и, опустившись на одно колено, осторожно ее открыл. Внутри было кольцо. Аккуратное, золотое, с небольшим изумрудом по центру и россыпью бриллиантов вокруг. Словно бы кустик, растущий на теплом песке и припорошенный белоснежным тополиным пухом. Гриффиндорка замерла, ошеломленно глядя на друга. Слишком быстро, слишком неожиданно… Но ведь… Гарри же не призывал ее прямо сейчас идти по венец, ведь так? Они просто становились еще ближе, стирая определенные границы в своем общении. Просто обещали однажды связать свои жизни неразрывными узами. Когда-нибудь это все равно бы случилось… — Я согласна, — прошептала девушка. Гарри, словно будучи под империусом поднялся, осторожно надел ей на палец кольцо и вдруг словно очнулся. — Ура-а-а-а! — завопил он, хватая Гермиону на руки и закручивая ее вокруг себя. Гриффиндорка заливисто смеялась, и, казалось, что сейчас этих двоих невозможно отвлечь друг от друга. Вечером, Блэк-хаус Впервые Гарри и Гермиона собирались спать вместе. Они и сами не могли точно сказать, почему приняли такое решение — просто вдоволь насидевшись бок о бок в гостиной, они не захотели разлучаться, а потому Кикимеру был приказано перенести все личные вещи Гермионы в хозяйскую спальню. — Герми-и, — позвал парень. — Что? — спросила девушка, отчаянно пытавшаяся расчесать свои волосы. — Тебе нужно второе имя, как у меня, — категорично заявил Гарри. — Зачем? — Гермиона оторвалась от своего увлекательного занятия и с удивлением воззрилась на жениха. — Ну как же… Мне нужно представить тебя пожирателям, а пока называть твое настоящее имя нельзя… — А зачем представлять меня пожирателям? — Я хочу, чтобы у тебя была охрана, — резко посерьезнел парень, — Чтобы тот же «Заказчик» не смог тебе навредить… Да, ты сильная волшебница, одна из самых сильных в нынешней Британии, но даже ты не выстоишь, если на тебя нападут толпой. А я не могу потерять самое дорогое, что у меня есть. Не могу потерять тебя. Девушка не нашла, что ответить, а потому молча кивнула. К Гарри тут же вернулась прежняя расхлябанность и веселость. — Имя у тебя должно быть тоже связано с мифологией, — тоном капризного ребенка заявил Темный Лорд. — Афродита, Гера, Нюкта, Афина, Эрида, Гея, — мгновенно ответила Гермиона. — Как тебе Афина? — немного подумав, спросил Гарри. — Богиня мудрости и справедливой войны в паре с богом войны и безумств? Мило… — хмыкнула девушка, — Мне нравится. — Идеально отражает нас с тобой, — авторитетно кивнул Арес, — Афина Деар… Да, действительно красиво звучит. Гермиона рассмеялась, встала и уже думала ложиться, когда в окно что-то врезалось. — Хм? — удивилась она, но все же подошла к запертым ставням. Осторожно приоткрыв окно, девушка с тихим вскриком осторожно взяла с отлива Сычика — сову, которой пользовались младшие Уизли. — Рон что-то пишет, — сказала Гермиона, подходя к кровати и садясь на ее край. — Кикимер! — крикнул Гарри, а когда эльф появился в комнате и поклонился, кратко приказал, — Позаботься о сове. Домовик осторожно взял из рук гриффиндорки уже явно неадекватного Сычика и с тихим хлопком исчез. — Что там? — спросил парень, подкатившись ближе к невесте. Гермиона сломала печать, развернула лист пергамента и принялась читать: — «Гарри, Сегодня я прочитал в «Пророке» про нападение на Косой Переулок. Скажи, неужели ты к этому причастен? Неужели это ты отдал приказ? Я действительно хочу разобраться в том, что происходит, и можем ли мы оставаться друзьями. Если ты тоже этого жаждешь, то, пожалуйста, навести Нору завтра в четыре часа дня. Твой, надеюсь, все еще друг, Рон» Гарри замер, задумчиво глядя в стену. — Похоже, пора… — тихо произнес он. — Ты уверен? — Нет, конечно… Разве можно быть уверенным в чем-то таком? Но сейчас они сами зовут меня, да и лучше, если именно я им все расскажу… — Но ритуал же безумно сложен, а ты будешь пробовать его впервые! — Поэтому я попрошу тебя отправиться со мной. Ведь, если что-то пойдет не так, только ты сможешь мне помочь. — Я не смогу тебя переубедить, так? — печально хмыкнула Гермиона. — Не сможешь. Уизли слишком нужны на нашей стороне, чтобы упустить этот шанс. Да и… — Дружбой с Роном ты дорожишь, — закончила за Гарри девушка, — Да, я понимаю. Я прекрасно все понимаю, — она залезла на кровать с ногами и юркнула под одеяло. — Спокойной ночи, — улыбнулся Темный Лорд. — Спокойной ночи, — сонно ответила Гермиона. Свет в комнате погас. 27 декабря 1998 года, кабинет министра магии Гарри уже целый час ловил подозрительные взгляды Долиша и никак не мог понять, с чем это связано. Глава аврората почти все время молчал, лишь изредка вставляя словечко в беседу, однако неотрывно смотрел на Поттера, стремясь уловить каждое движение, услышать каждую, даже самую маленькую перемену голоса. А ведь у молодого Темного Лорда действительно существовал человек, игравший в свою игру против него. Что, если Долиш — это «Заказчик», наблюдающий за тем, как его действия повлияли на Ареса Деара? Но тогда что за игру он ведет, почему просто не сдаст Гарри Кингсли? Однако, несмотря на все противоречия, парень все же поставил в мозгу пометку «проследить за аврором». — Надеюсь, ты нам поможешь, Гарри? — обратился к нему Щеклболт. — Разумеется, — ослепительно улыбнулся гриффиндорец, — Я не могу оставить Вас в такое тяжелое время. — Прекрасно! — просиял Кингсли, — Тогда Джон за сегодня соберет отряд, а завтра вы приступите к делу. — Ага. До свидания, мистер Щеклболт, мистер Долиш, — кивнул Гарри. — До свидания, до свидания, — тепло попрощался министр. — До завтра, — буркнул Долиш. Поттер подошел к камину, взял щепотку летучего пороха и через секунду оказался уже у себя дома. До визита к Уизли оставалось еще куча времени, и Гарри решил провести его с пользой — то есть с Гермионой. — Кикимер! — негромко позвал он. — Хозяин звал старого Кикимера, — поклонился домовик. — Где моя невеста? — Молодая хозяйка в библиотеке, Кикимеру привести ее? — Нет. Спасибо за помощь, можешь быть свободен. Эльф засиял, как начищенная серебряная тарелка, и с поклоном исчез. Гарри же направился в огромную блэковскую библиотеку. Гермиона сидела за одним из столов, обложившись книгами. Перед ней расположился исчирканный листок пергамента, в котором волшебница то и дело делала какие-то пометки. Девушка вновь наклонилась над книгой, потом над другой, и в конце концов бросила беглый взгляд на свои записи. — Какой-то бред! — наконец выругалась она. — Герми? Что такое? — спросил Гарри, подходя поближе. — Смотри, в Блэковской книге написано, что аваду можно блокировать, выставив перед собой что-то достаточно прочное, вроде железной двери. Но наш учебник по защите сообщает диаметрально противоположную информацию! Я провела некоторые расчеты, однако никакие из них не сошлись! Может быть, ты знаешь, а? — Хммм, — задумался Гарри, — Помнишь, на пятом курсе, когда Дамблдор и Волдеморт сражались в министерстве, авада последнего прекрасно уничтожила деревянный стол? Но если есть шанс, что прочные предметы смогут блокировать убивающее заклятие… Мы должны это проверить!!! — Что?! Как?! — Очень просто, — парень взял с стола перо и трансфигурировал его в плюшевого лисенка. Еще одним взмахом палочки создал из баночки с чернилами толстую железную пластину, и спрятал лисенка за ней. — Ты уверен, что это того стоит? — Да. Все равно, в этом доме министерство не может отследить, какие заклинания мы используем. — А то, что это смертельное заклятие, тебя не пугает? — Я уже убивал… Так есть ли разница, экспеллиармусом или авадой, если эффект один? Да и потом, этот лисенок все равно не живой. — Ладно, — согласилась Гермиона, — Пробуй! — Авада Кедавра! — быстро произнес Гарри. Зеленый луч мгновенно подлетел к пластине, и разбился о нее, оставив лишь большое горелое пятно. Лисенок же был цел и невредим. — Блэки все же были правы! — воскликнула Гермиона, — Ты понимаешь, что это значит? Да это же величайший научный прорыв за последние сто лет! Мы обязаны обнародовать результаты эксперимента! — Гермиона, подожди! — Что? — недовольно сморщилась девушка. — Ты действительно хочешь обнародовать исследования на тему того, что от Авады возможно спастись именно сейчас? — А что? — Придется предоставлять доказательства, а мне ну очень невыгодно будет предоставлять министерству воспоминания, в которых я использую запрещенное заклинание! Гермиона замерла, осознавая, что она хотела сделать. — Мерлин, Гарри, извини! — Ничего… Однажды, мы обязательно расскажем всему миру об этом. Однажды, магическое сообщество по достоинству оценит все твои достижения. Гарри подхватил Гермиону на руки, и понес в сторону теперь уже их спальни. В конце концов, время у них еще было.