Bestest Friends

— Посмейся еще тут у меня, посмейся! Веселей пол мой! Ты же любишь посмеяться! Веселые нынче дети пошли! Совершенно забыли, что жизнь — это страдания! — с нескрываемым садистским наслаждением шипела старуха прямо у Диба над головой, пока тот, ненавидя все сущее чуть ли не сильней самой мисс Биттерс, пытался оттереть от досок въевшуюся намертво и, кажется, окаменевшую жвачку. Диб хотел бы развернуться и уйти и наверняка бы сделал это, окажись на месте мисс Биттерс кто-нибудь другой. Но, к сожалению, никого другого в преподаватели их классу так и не поставили, что уже само по себе было странно. Мерзкая карга продолжала нависать над их головами дамокловым мечом, грозясь откусить своими гнилыми зубами голову любому, кто вякнет что-то против. Но какой в этом смысл?! В старшей-то школе?! У Гэз, что всего на год младше, старшие классы походили на нормальные старшие классы, а не на легализованный концлагерь! И вот только Дибу повезло меньше всего. Мисс Биттерс словно проклятье шла за ними из класса в класс, переходила из школы в школу, и Диб был почти уверен, что, поступи он в престижный университет, как хочет отец, его преподавателем по всем предметам сразу вновь окажется эта бабка, будто выбравшаяся в реальный мир из самых страшных ночных кошмаров. Однако у Диба все же был план бегства. Дождавшись, наконец, момента, когда вода в ведре станет достаточно грязной, Диб подошел к мисс Биттерс и с максимально возможной деловитостью заявил, что, если не поменять воду сейчас же, дальнейшая уборка превратится лишь в размазывание грязи ровным слоем. Мисс Биттерс, хоть и смерила его донельзя скептичным и недоверчивым взглядом, но менять воду все-таки отпустила. Этого-то Диб и добивался. Он преспокойно дошел до туалета, вылил воду, но чистую наливать не стал. Вместо этого он прошествовал вдоль кабинок, перевернул ведро вверх дном, очень неустойчиво взобрался на него, открыл маленькое окошко под потолком и, подтянувшись на руках, не без труда выполз наружу, свалившись в груду осенних листьев. Оказавшись наконец на свободе, Диб тут же направился к дому Кифа. Адрес он заблаговременно раздобыл, еще во время своего наглого прогула. Прокравшись в кабинет завуча, когда тот очередной раз выходил за кофе, он выкачал оттуда школьную базу данных, а позже, сидя с ноутбуком в одном из укромных уголков, тщательно ее просмотрел. Выяснилось, что живет Киф относительно недалеко. А раз дома у Зима Диб уже был, причем был не единожды, и инсектоида там ни разу не оказалось, то значило это только одно. Проклятый пришелец обосновался в доме Кифа. Наверняка взял в заложники его семью или же другим, не менее гадким, способом заставил примкнуть к его ужасным планам. Хотя этот странный чудик вполне мог просто так позволить разместить в своей комнате какой-нибудь взрыватель земного ядра или еще чего похуже, купившись на откровенный пиздеж со стороны Зима. Никогда, еще никогда на памяти Диба захватчик не демонстрировал такой вопиющей наглости! Не меньше вопросов вызывало и крушение вута в парке. Нужно было срочно выяснить, что происходит. Выяснить и пресечь. Неважно, какими методами… До нужного адреса Диб добрался минут за пятнадцать и теперь, вооружившись камерой, неприкаянным призраком бродил вокруг дома, вслушиваясь в доносившиеся изнутри звуки работающего телевизора и безуспешно пытаясь заглядывать в плотно зашторенные окна. Дома определенно кто-то был. Но этот кто-то настойчиво игнорировал незваного гостя. На продолжительные звонки и стук в дверь Диб определенно точно услышал, как с той стороны двери кто-то подкрался. Постоял немного под дверью, а потом неравномерными шагами вновь удалился вглубь дома и больше к двери не подходил. Диб уже хотел было вынуть стекло одного из окон на первом этаже и беспардонно влезть внутрь, как заприметил Кифа, в задумчивости бредущего в его сторону. В панике Диб заметался вдоль дома, судорожно ища укрытие, но из всех возможных вариантов самым надежным и самым близким оказался почти пустой мусорный бак у подъездной дорожки. Опасность преждевременного раскрытия казалась выше собственной гордости и брезгливости, а потому Диб уже через минуту сидел внутри, сходя с ума от отвращения, и, чуть приподняв крышку, наблюдал за происходящим через небольшую щелочку. Вот Киф мнется на крыльце, нервно перебирая своими длинными узловатыми пальцами ключи, не решаясь войти, в каком-то смятении колупает потрескавшуюся краску на дверном откосе, но затем все же берет себя в руки, отпирает дверь и исчезает в темноте дома. Диб решил подождать немного, правда, не совсем понятно чего. Может быть, Киф отодвинет шторы и у Диба появится возможность подобраться поближе и посмотреть, что происходит внутри? А может, из дома кто-нибудь выйдет и Диб под каким-нибудь предлогом сможет проскользнуть внутрь? А если на крыльцо выпрется сам Зим — то дело уж точно в шляпе. Так думал Диб, сидя в крайне неудобной позе в крайне вонючей темноте, и буравил взглядом уже ненавистный дом. Но окна рыжее чмо открывать не спешило, из дома тоже никто не выходил. Но зато Кифу приспичило вынести мусор. И потащил этот ублюдок свой мешок не куда-нибудь, а прямо к Дибу! А когда он, резко распазив мусорку, увидел на дне Диба, то и вовсе отпрыгнул прочь, отдернув руку, чуть не отбив паранормальщику все пальцы тяжеленной крышкой. Скрываться больше не имело никакого смысла. Резким ударом откинув крышку, Диб вывалился обратно на подъездную дорожку, вонючий и злой, тут же встретившись взглядом с совершенно апиздошенным таким поворотом Кифом. К такому развитию событий никто из них готов не был, а потому, они, как два придурка, молча пялились друг на друга примерно с минуту. Киф — в обнимку с мешком для мусора и Диб — с эпично расположившейся на плече банановой кожуркой. Первым неловкую тишину решился нарушить Киф: — Ой… Диб! А что ты здесь делаешь? — начал он, нервно комкая в руках узел пакета. — Подожди, неужели… — В глазах Кифа мелькнуло странное понимание. — Неужели ты тоже ищешь выброшенные продукты? Слушай, Диб, а давай вместе пойдем на закутки к соседнему супермаркету! Там по средам выбрасывают просрочку! А сегодня, я вспомнил, как раз среда! Хорошо, что ты мне об этом напомнил! Иначе бы я все пропустил! Я и подумать не мог, что у нас столько общего! И Зим… — Киф нервно сглотнул. — И стремление к здоровой экономии! Киф трещал без умолку, любовно утрамбовывая свой пакет в бачок, из которого Диб только что выбрался. Нес что-то про то, молоко какой фирмы лучше забирать из мусорки, а какое лучше оставить. Болтал что-то и про сардельки, которые, если заморозить, на самом деле весьма не плохи, стоял перед Дибом и нервно перебирал пальцами. А Диб смотрел ему через плечо, на окна дома, и абсолютно четко смог увидеть, как из-за плотной шторки показалась трехпалая зеленая культяпка, чуть отодвинула край полотна, задержалась немного и быстро скрылась обратно. Диб на какой-то миг даже перестал дышать. Он был прав! Он был абсолютно чертовски прав! Зим сейчас там, прямо у него под носом, в доме Кифа! Затевает очередную пакость! Мало того, еще и приплел к своим грязным махинациям этого полудурка! Ну ничего, Диб сейчас все быстренько порешает на корню, как и много раз до этого! Возможно, даже наконец скрутит инсектоида прямо на месте преступления! Осталось только попасть внутрь… Не отрывая взгляда от окна, не своим от волнения голосом, даже не вдаваясь о чем там рыжий утырок треплется, Диб нервно и не задумываясь ляпнул: — Да-да, это, конечно, все очень интересно, Киф… Но давай зайдем к тебе домой и все обсудим? Но после этих слов Кифа как подменили. До этого невинно щебетавший Киф резко заступорился, медленно повернулся, проследив за взглядом Диба и уставился на окна собственного дома с таким видом, будто впервые видел не только окна, но и сам дом. Он простоял так с минуту, беспокойно бегая глазами в пространстве, после чего покачал головой с совершенно угрюмым видом. — Нееет, туда нельзя, — медленно протянул Киф, очевидно пытаясь как можно осторожнее подбирать слова. По его лицу было абсолютно предельно понятно, какой рой отмазок, самых фантасмагоричных и нелепых крутится сейчас у него в голове. Как судорожно он стремится вычленить из этого потока бреда что-то более-менее правдоподобное, но раз за разом не находит чего-то вменяемого. Чего-то, во что бы Диб мог поверить… — Да все хорошо, я ненадолго! — Диб сделал уверенный шаг по направлению к крыльцу, беспардонно тесня Кифа в сторону. — Буквально на три секунды! Но Киф, с совершенно внезапной и не свойственной ему решимостью, тут же материализовался перед ним, преграждая дорогу. И только сейчас Диб перевел на него взгляд. Перевел и тут же отпрянул. Совершенно инстинктивно, непроизвольно и позорно, поддавшись шевельнувшемуся в желудке червячку животного, глубинного страха. Киф в кои-то веки молчал, но вот его взгляд говорил все за него. И только лишь по этому взгляду, безумному и холодному, Диб явственно понял одну вещь. Если он сделает еще хоть шаг — Киф его убьет. Ошарашенный этой мыслью Диб непроизвольно отшатнулся назад. А чертов ублюдок будто бы этого и ждал. Он тут же расплылся в совершенно гротескной, неуместной улыбке и словно издеваясь медленно пропел: — Куда же ты, Диб? Ты ведь так хотел зайти… Почему же ты не заходишь? Диб явственно ощутил, как внезапно выступивший на спине холодный пот пропитывает насквозь футболку, как та мерзким комком липнет к коже и, отступая с злополучной подъездной дорожки к тротуару, запоздало подумал: «Нет… Киф не убьет. Киф сожрет с потрохами и не подавится.» С улочки пришлось позорно удалиться. До дома Диб добрался в крайне паршивом настроении, а остаток дня и вовсе нервно наматывал круги по потолку своей комнаты, силясь осознать такой ужасный провал, и не мог ничего понять. Что заставило его так внезапно отступить? Киф? Да этот дрищ не смог даже взобраться по канату на физре, почти сразу же отхватив неуд и под смешки отправившись сидеть на лавку! Он ведь всегда, абсолютно всегда, еще с начальной школы, был объектом издевок и подколов со стороны Чанка и его компашки. Странный, долговязый хиляк. И Диб, несколько лет почти на равных ведущий борьбу с инопланетным захватчиком, во много раз превосходящего его по ресурсам, отступил вот так, перед этим ходячим недоразумением?! Не в силах больше сдерживать переполняющую его злость, Диб сбил ударом ноги ни в чем не повинную урну, рассыпая по полу множество бумажных комочков. Поднял ее, замахнулся, чтобы бросить в стену и вдруг вспомнил. Камера работала все время, и Диб совершенно не помнил, чтобы отключал ее. Можно пересмотреть запись, аккуратно подготовить план всевозможных способов попасть внутрь. А еще, возможно, на пленку попало что-то, чего Диб не заметил. А возможно, и Киф успел ляпнуть что-то или компрометирующее Зима, или подать неявный сигнал о помощи? С другой стороны, он мог бы попросить об этом Диба напрямую. Но если клятый пришелец его каким то образом контролирует?.. Камера отозвалась мерным жужжанием, перематывая пленку. И в последующие минуты Диб, скрючившись на полу, трясущимися от волнения руками, делал на листе бумаги одну пометку за другой, едва успевая за ходом видеозаписи. Он отмечал все окна, прикидывая примерную планировку дома. Маленькое окошко, ведущее в подвал, которое он не заметил на месте, было так же тщательно законспектировано. А потом… Потом изображение зарябило от тряски. Бег, темнота мусорного бака, затяжная тишина, скрип металлической крышки, болтовня Кифа. Очень нервная и преувеличенно жизнерадостная болтовня. Только сейчас Диб подумал, что так говорят те, кого поймали за руку на месте преступления. Те, кому нужно каким-то образом скрыть содеянное, заболтать собеседника, отвести подозрения. Так это выходит, что Киф с Зимом заодно? И в дом он его не пустил не потому, что Кифу что-то угрожало? И не потому столь глупо наврал мисс Биттерс и про перееханного катком Зима и про падение лицом на ежиков? Как будто было мало самого Зима! Диб чуть не взвыл от злости. На краткий миг даже возникло желание запустить камеру в стену. Но почему? С чего вдруг этот чудик за него впрягся?! Ведь к этому не было никаких предпосылок! Вообще никаких! Нет, что-то было не так. Что-то определенно было не так. Диб что-то упускал, что-то очень важное. Он заметался по комнате вываливая из шкафов ворох бумаг. Отыскал в одном из ящиков покрытые пылью диски, свалил их горкой на стол и как безумный принялся просматривать один за другим. Один за другим. Он уже почти забыл, как Зим года так четыре назад в попытке убедить всех в своей нормальности завел фиктивную дружбу с Кифом. День они действительно всюду ходили повсюду вместе, но затем так же резко оборвали всякие контакты. По крайней мере, Дибу так казалось тогда. Фотография за фотографией. Запись за записью. Маленькие кусочки информации все более и более очерчивали страшный заговор, который Диб по каким-то причинам не замечал все эти годы. Вот на краю фотографии, в тени на лавочке с мечтательным видом сидит Киф, устремив свой взгляд на маленький зеленый дом. Вот на видеозаписи со скрытой камеры он выходит из маленького зеленого дома и машет Гиру рукой, а буквально через десять минут туда приходит Зим. И гномы на Кифа не реагируют. Системы защиты не срабатывают, как на Диба. Вот уже на другой видеозаписи, двумя годами позже, Киф нервно наматывает возле забора круги февральским утром, пока Зим не выходит из дома. И тогда рыжий ублюдок устремляется за ним, словно верный пес, что-то радостно щебеча. Кадр за кадром. Запись за записью. Фотография за фотографией. Все указывало на то, что Киф все знал. Знал, и помогал Зиму осознанно. Прикрывал вражескую спину, когда было надо. И, похоже, именно Киф писал на Диба все гнусные кляузы директору, постоянно задерживая после школы! Делал все, чтобы выиграть Зиму еще немного времени для его планов. От этого осознания сделалось дурно. Диб ненавидел сам себя за неосмотрительность. Ненавидел Кифа, столь паскудным образом переметнувшегося на вражескую сторону. Ненавидел чертова Зима, завербовавшего этого чудика настолько гадким и лицемерным способом. Он метался по комнате, скрипя зубами и агрессивно пиная попадающийся на пути мусор. Блядский утырок. Как, ну как Диб мог ничего не заметить?! А все потому что Диб был сосредоточен на Зиме! А что если… Диб остановился пораженный внезапной догадкой. Что если все предыдущие громкие планы Зима были лишь фикцией? Отвлечением внимания. Делались на отъебись, по типу — если сработает, то хорошо. Что если настоящий план по уничтожению Земли был там, куда Диб бы обратил внимание в последнюю очередь? Что если, все эти годы проклятый пришелец незаметно собирал и строил что-то в доме кого-то очень неприметного. Кого-то, на кого Диб ни за что бы не обратил своего внимания? Кого-то, вроде Кифа. Диб буквально ощутил, как от осознания происходящего его внутренности скручиваются в тугой узел, после чего камнем обрушиваются куда-то вниз, оставляя после себя лишь вакуум. Совершенно ошарашенный, он рухнул на колени посреди копившегося на протяжении стольких лет хлама, сведений, оказавшимися в одночасье такими бесполезными. Дрожащими руками он дотянулся до камеры, перемотал запись и снова включил. Пересматривал раз за разом, пытаясь уловить хоть какую-нибудь подсказку и все больше и больше ненавидел проклятую веснушчатую физиономию. Но в один миг его мозг за что-то зацепился, за какой-то конкретный момент. Диб перемотал запись. Включил. «…Неужели ты тоже ищешь выброшенные продукты?..» В мозгах что-то приятно щелкнуло. Диб снова перемотал. Включил. «…Неужели ты тоже ищешь выброшенные продукты?..» План мести зарождался сам собой. Выстраивался в сознании гнусной победоносностью. А представив его воплощение, Диб и вовсе рассмеялся истеричным надрывным смехом. Киф сам виноват, что решился перейти ему дорогу. Сам виноват, что ввязался в эту заваруху, и уж коль на то пошло, Диб ни за что на свете не пожалеет этого гаденыша. Уж Диб-то знает, как на него надавить, как подгадить в ответ и переломить ситуацию в свою пользу! Ну конечно же! Этот придурок и так наговорил на себя достаточно сведений, чтобы этим можно было воспользоваться. Ведь у кого, как ни у Диба, имеются "правильные друзья"? О, кто как ни они в миг укажут этому зарвавшемуся укурышу, где его место?

***

— Ты только не нервничай… Только не нервничай! В-все хорошо… Да, все хорошо! Но Зим, несмотря на увещевания Кифа, нервничал. Очень сильно нервничал. И рад был прибить Кифа. И прибил бы, если бы ему не приходилось сидеть, злобно закутавшись в кокон из одеяла, пряча таким образом и сломанную ногу, и украденный с кухни нож. Если же в начале дня все шло просто прекрасно и Зим просто кис на диване, тупо пялясь в телек и от безделья ковыряя подозрительное бурое пятно на обивке, то ближе к вечеру за шторами замаячила до омерзения знакомая тень. Хохлатый гость минут двадцать блуждал вдоль окон, время от времени прикладываясь к стеклу и громко стуча по нему пальцами, вгоняя тем самым захватчика в перманентный ужас. В момент одного из таких постукиваний Зим со страху и решил — Киф его все-таки сдал. Да, именно так! Мерзкий рыжий ублюдок, придя в школу, всё всем растрепал, никак иначе! Откуда бы, в противном случае, сучий Диб мог узнать его местонахождение и живенько материализоваться под окнами?! Да только от безмозглого Кифа! Так думал Зим, беспокойно вертясь на диване и нервно грызя пальцы. Но, когда уродливый очкарик в довершении всего принялся тарабанить и звонить в дверь, всякому терпению и самообладанию иркена пришел конец. Вот этот кусок дерьма постучит, постучит, а потом высадит стеклину и заберется внутрь! Что тогда?! Будет просто ползать тут и вонять? Нет, конечно же, нет! Он тут же разделается с Зимом! Пустит его на органы! Воспользуется тем, что Зим сейчас слаб, покалечен и вокруг нет никаких свидетелей! Допустить такого исхода Зим не мог. Но что делать, если пак сейчас — не более, чем система жизнеобеспечения? Если не работают ни лазеры, ни манипуляторы, ни механические ноги? Решение было до гадливости подобно мыслям малодушных тупых человеков — сходить на кухню и прихватить оттуда нож, да побольше. Однако, допрыгав-таки до ножа, Зим внезапно поймал себя на безумнейшей идее, что неплохо было бы внезапно распахнуть входную дверь и воткнуть острие мерзкому Дибу прямо в кадык. Воображение тут же нарисовало красочную картину того, как Диб с хрипом оседает на крыльцо, заливая все вокруг фонтанирующей из пробитого горла кровью. Как отвратительный червяк корчится на крыльце в предсмертной агонии, скребя стремительно синеющими ногтями по крыльцу, как замирает, слабо хрипя, и стремительно остывает, лежа в луже собственной крови. Прекрасно! Однозначно прекрасно! Лучший план! Гениальный! Зим гениален! Окрыленный мыслью о скорой смерти проклятого Диба, Зим не сразу осознал провальность этого плана. Он понял это ужаснейшее упущение в последний момент, когда его рука уже лежала на дверной ручке. Вот он откроет дверь, замахнется, ударит и… промажет? Что тогда? Вести борьбу с Дибом на равных он сейчас был просто не в состоянии, балансируя вот так, на одной ноге. А что если он замахнется ножом, не удержит равновесие и шмякнется челюстью о крыльцо прямо на глазах у этой твари? О, Диб тогда будет долго злорадствовать и потешаться над ним, над Зимом! Да эта грязная вонючая туша будет потом всю жизнь думать, что он лучше Зима! Нет, нельзя давать этой макаке ни одного повода так думать! Зим поступит умнее, намного умнее… Зим постоял у двери еще немного, мысленно прогоняя в голове свой новый план и параллельно проверяя его на возможную вшивость, после чего решил, что он вполне себе неплох и вернулся обратно в гостиную. Припадая по пути на больную ногу, залез на диван и как можно плотнее закутался в плед с головой. Лег, отвернувшись к стенке и прижимая к себе нож. Новый план был таков: Диб высаживает стекло и забирается в дом, после чего подходит к Зиму. Зим подпускает его поближе, а потом неожиданно втыкает ему нож в горло! Пусть кардинальных изменений и не было, но у этой идеи шансов на успех было значительно, значительно больше, ведь изображать из себя чертового фламинго от Зима больше не требовалось. Но Диб, вечно портящая все планы сволочь, в окно забираться не спешил и даже более того — прекратил вошкаться под дверью! Это не могло не настораживать. Неужели этот ублюдок каким-то образом прочухал, что Зим затевает, и теперь готовит какую-то подлянку? Почему-то в этот момент захватчику представилось, как Диб, прямо у него за спиной, с гаденькой улыбочкой выбирается из-под дивана и нависает над ним со скальпелем. От этой мысли сделалось жутко. Но что за бред?! Диб же не умеет телепортироваться, в самом же деле! Если бы эта погань была на такое способна, то житья бы Зиму просто не было. Но почему этот придурок сейчас так внезапно притих? Зим лежал, вслушиваясь в внезапную тишину за дверью, и боялся даже пошевелиться, а потому вздрогнул, услышав звук поворачивающегося в двери ключа. Кто-то, осторожно притворив за собой дверь, почти неслышными шагами прошел внутрь, постоял немного в дверях гостиной и удалился на кухню...

***

Встреча с Дибом произвела на редкость гнетущее впечатление. Внезапно прорезавшееся дружелюбие Диба, конечно, импонировало, но вся ситуация вызывала запоздалые подозрения. Во-первых, Киф просто ненавидел себя за ту дичь, которую с перепуга сморозил. Чтобы Диб да стал копаться в мусоре в поисках еды? Да ни за что! Гораздо проще было поверить в воскрешение мертвых, чем в то, что Диб побирается объедками. Во-вторых, его внезапное желание зайти внутрь. Киф прекрасно понял, куда Диб так пристально смотрел. Понял и ужаснулся. Ведь на внутренней стороне раздвижной рамы красовалось застаревшее бурое пятно. Как Киф вообще мог его пропустить?! А если Зим его случайно увидит? Что он тогда подумает? А что бы уж было, если бы Диб пробрался внутрь? Наверняка, с его доебчивостью, он бы на этом не остановился. Проклятый Диб наверняка бы рыскал по дому, переворачивая все что можно и что не можно. Он бы наверняка нашел не одну пропущенную во время уборки улику! А потом бы он наверняка нашел и ключ от кладовки на втором этаже… В-третьих же, Зим и так себя сегодня неважно чувствует. Более того, он спит, и Диб бы наверняка его разбудил своим визитом. В конце концов, Зим бы определенно не был в восторге, если бы его побеспокоили, и уж тем более, если бы кто-то застал его в таком виде. А в-четвертых… Агрессивные нападки Диба в сторону Зима давно стали притчей всей школы. Память услужливо выстроила все кошмарные моменты в ряд, и Киф невольно сжал кулаки, ощущая, как к горлу подступает ком. Диб распространял слухи, подначивал школьных хулиганов, кидал в Зима едой на перемене и подставлял самым немыслимым образом. Зачем же Диб это делает? Бедный Зим. Наверное, для него это такое тяжелое испытание — просто ходить в школу. А вот что было бы, если бы Диб увидел Зима у него дома? Пожалуй, об этом Киф не хотел думать… Дома ждал неприятный сюрприз. Зайдя в дом, Киф чуть не подскочил, встретившись взглядом с Зимом. Тот сидел на диване в максимально скукоженном виде, весь бледный как смерть и бешено вращал глазами по сторонам, судорожно кутаясь в одеяло. Неужели Диб своими воплями все-таки его разбудил? Проклятый Диб, даже не войдя в дом умудрился доставить неприятности. — Ой… Зим… Ты уже проснулся… Я тебя разбудил? Что-то болит? Может, тебе кошмар приснился, да? При этих словах глаз у Зима нервно дернулся, и Киф решил, что он угадал. Впрочем, ничего удивительного, что при такой жизни Зиму снятся кошмары. Бедный Зим. Нужно срочно что-то придумать, отвлечь его. — Зим… Может быть, ты хочешь рассказать, что тебе приснилось? Должно полегчать… — неуверенно начал Киф. — Уж я то знаю… Но Зим смерил его настолько убийственным взглядом, что Киф понял — с этой скользкой темы лучше соскочить. Кто знает, что вообще могло присниться Зиму, с учетом того, какой бедлам, наверняка на постоянной основе, творится у него дома. — Ты только не нервничай… Только не нервничай! В-все хорошо… Да, все хорошо! — при мысли о том, как Зиму сейчас непросто, Киф сам нервно переплел пальцы. — Это ведь просто сон, так ведь? Но Зим, кажется, от этих слов занервничал еще больше. Нужно было срочно что-то предпринять. В голову пришла единственная спасительная мысль: — Ой, Зим, а пошли пить чай? Но Зим от такой идеи оказался абсолютно не в восторге. Он посмотрел на Кифа с такой ненавистью и презрением, что Кифу стало даже как-то не по себе, а потом процедил сквозь зубы: — Пшел нахрен, ты, мерзкий кусок дерьма! — Но Зим… — Киф нервно сглотнул. — Чай же хорошо снимает стресс… Обычно в таких ситуациях все люди пьют чай… Эффект это произвело странный. Зим вздрогнул, уставился на Кифа совершенно испуганно и как-то недоверчиво с нотками истерики в голосе выдал: — Все люди?! Что?! Чай?! Ошеломленный такой внезапной переменой Киф медленно кивнул: — Ну да… Чай… — Ну так пошли! Пить этот… чай! Как абсолютно все нормальные люди! Зим вскочил с дивана, все так же кутаясь в одеяло, и уже было хотел шагнуть по направлению к кухне, как что-то, блеснув из-под одеяла, звонко ударилось об пол. Прямо подле ног Зима на полу лежал нож. Нет, не так. Огромный ножище для разделки мяса. Киф застыл, в немом ступоре уставившись на него. Застыл и Зим. Нож лежал, а они в ошеломленном молчании пялились на него, среди внезапной напряженной тишины. Однако в голове у обоих роился вихрь всевозможных мыслей относительно этого страшнейшего прокола. — Зим просто искал тортик! — Зим заорал настолько внезапно и громко, что Киф даже вздрогнул. — Зим просто очень любит тортики! — Да… конечно… тортики… — Киф медленно кивнул, усиленно изображая понимание. — Но тогда зачем ты лег спать с ножом? — Ну э… Я… — подозрительно замялся Зим, после чего выпалил: — А если бы он мне приснился?! Киф все так же медленно кивнул. Тортик совершенно очевидно был ложью. Зим явно чего-то боялся, и его нервный рыщущий взгляд не мог укрыться от Кифа. Что же такое случилось? Что же такое могло произойти? Неужели Зим все же что-то обнаружил в доме и обо всем догадался? Нет, какая досада! Зиму же нельзя волноваться! Кто знает, как очередной стресс повлияет на его состояние? Что же это получается? Зим все это время в ужасе трясся под одеялом, пока Киф был в школе? О нет! Какой кошмар! Только сейчас Киф заметил, что Зим уж как-то очень подозрительно часто косится на окно, криво завешанное шторкой. Стал бы Зим так нервничать лишь из-за того, что Киф утром совершенно забыл открыть шторы? Это показалось Кифу весьма сомнительным, и он, следуя какому-то внутреннему порыву с максимально непринужденным видом, на какой был только способен, подошел к окну и отдернул занавеску. С наружной стороны стекла, отблескивая маслянисто-желтым в лучах заходящего солнца, красовался жирный отпечаток ладони. Диб. И как Киф сразу не понял? Теперь-то все стало на свои места. То, что Диб ошивается вокруг дома — это очень странно. Вообще все очень странно. Наверняка он даже ломился внутрь и так перепугал бедного Зима! Чего этому придурку тут было надо? Все это явно было неспроста. Что же Диб тут такое вынюхивал? Это все потому, что Киф принес домашнюю работу своего друга? И поэтому Диб так засуетился? Кто знает, что могло взбрести в голову этому ненормальному, и как бы теперь это не вылилось в новый повод издевок над Зимом… — Знаешь, Зим… — Киф осторожно задернул штору и сделал вид, будто смахивает с нее невидимую пыль. — Я могу сделать тортик для тебя… Я знаю несколько довольно быстрых рецептов… Тебе понравится, обещаю! Зим за спиной что-то невнятно пробурчал и подался на кухню. Но его шаги… они были неравномерными, прерывистыми… Какими-то неправильными! Киф прекрасно знал походку Зима, заучил наизусть звук и ритм принадлежащих Зиму шагов, но сейчас… Сейчас он был уверен, что Зим хромает, а значит, утром Кифу ничего не показалось и он не накрутил себя. С Зимом что-то не так! С ногой Зима все-таки что-то не так! И Зим пытается скрыть это от Кифа? Но почему? Они ведь… друзья?

***

Зим сидел на кухне, скукожившись от отвращения, и злобно гипнотизировал дымящуюся чашку взглядом, надеясь, что ее мерзкое содержимое в испуге рассосется как-нибудь само по себе. Чай вонял. Нет, не так. Чай смердел какой-то невыносимо вонючей человеческой дрянью, а что-то чирикающий у плиты Киф будто бы усиливал этот смрад одним лишь своим присутствием. А еще Зим не мог понять одного — почему этот утырок, посланный с утра за его вещами, до сих пор ему ничего так и не отдал. А заходил ли этот уродец вообще на базу? Что если такое простое и очевидное задание не задержалось надолго в его пустой черепушке и вылетело тут же, стоило Кифу переступить порог? Это стоило выяснить немедленно. — Скажи мне, Киф-мразь… — начал Зим настолько вкрадчиво, насколько был вообще способен. — Ты ведь принес Зиму то, о чем он просил, верно? До этого увлеченно мешающий в миске какую-то дрянь Киф застыл, после чего медленно повернулся к Зиму, нервно бегая взглядом в пространстве. — …Нееет… — произнес он после недолгой паузы. До этого крутившееся на подкорке желание вырвать Кифу его несносную чирикалку вместе с мясом вылезло на передний план, и Зима прорвало. — Да какого черта?! В кои-то веки тебе была поручена единственная, простейшая миссия! Но ты!.. Ты умудрился просрать даже ее! Зим ждет ждет объяснений! Парик! Почему ты не принес его Зиму, ты, мерзкий кусок дерьма?! — Парик?.. — Киф запнулся и беспокойно забегал взглядом в пространстве. — Ну… Понимаешь… Так получилось… Его нет… — Лжешь! — взвыл белугой и без того уже злой Зим. — Его не может не быть! Почему ты не принес его Зиму?! Отвечай, скотина! — Ну… понимаешь… Так вышло, что… — Киф громко сглотнул и нервно, быстро принялся мешать содержимое миски, раздражающе позвякивая ложкой о края. — Что?! ЧТО?! ЧТООО?! — В общем… Твой дом… Он… Там… Ну это… Киф явственно ощущал, как в его голове с каждой секундой все более распространяется внезапная, абсолютная пустота, а отмазка, которую он судорожно придумывал, стоя там, на крыльце, куда-то запропастилась. Но зато в голову пришла другая, и Киф, неожиданно для самого себя, ляпнул: — Он сгорел! Дотла! Когда я пришел остался только фундамент! — в этот же миг Киф ощутил как краска заливает его лицо и, кажется, даже уши. Врать, смотря Зиму в глаза, было стыдно. Чертовски стыдно. А потому Киф не нашел ничего лучше, чем отвернуться и начать нервно вмешивать молоко в получающуюся смесь. Почему дом сгорел? Он же планировал сказать совсем не это, вовсе нет! Он пришел, а дома никого не было и никто ему не открыл! Он постоял немного и ушел! Откуда, откуда в голове вообще взялась эта гнусная мысль про сгоревший дом?! Но, может быть, Зиму действительно не стоит туда возвращаться? Может быть, Зиму будет лучше здесь? Вместе с Кифом? А Зим, ожидавший такой новости менее всего, сидел полностью ошарашенный и судорожно пытался переварить полученную информацию. Тем не менее, сгоревшая дотла база полностью укладывалась в череду событий последних дней. Гир, чертова псина, еще неделю назад начал заикаться о гриле и барбекю, увидев на заднем дворике у соседей машину для жарки мяса. И более того, этот мелкий тупица умудрился даже одолжить ее и принести домой. Но Зим тогда отнял это безобразие у этого ходячего несчастья и спешно вернул обратно, опасаясь, что горе-помощник если не завоняет весь дом жженым мясом, которое и в сыром-то виде невыносимо смердело, то обязательно устроит пожар. Похоже, именно грилем этот идиот решил заняться дома в его отсутствие. Вот ж черт! А Киф размазывал самодельный крем по печенью и не находил себе места, вслушиваясь в напряженную тишину за его спиной. Зим расстроился. Наверняка расстроился! И нужно было срочно его успокоить! — Прости, прости… Я не хотел тебя лишний раз расстраивать… Правда не хотел… Говорят, пожарные успели спасти твоего щенка… Он наверное сейчас в приюте… Хочешь, я схожу и заберу его для тебя? На секунду Зим представил, как Киф вносит Гира вместе с его дурацким барбекю в свой дом и тот в мгновенье ока тоже превращается в пепелище. — Нет! Не смей! Не вздумай тащить сюда эту прожорливую тварь! После этих слов Кифу почему-то подумалось, что дома Зим был вынужден делить с Гиром один паек на двоих. В голове мгновенно нарисовалась картина того, как Зим, сидя на карачках у собачьей миски зачерпывает оттуда горсть дешманского корма и громко ею хрустит, а Гир, подхватывает своими маленькими лапками эту самую миску и уносит куда подальше, лишь бы не делить скудную порцию еды со своим хозяином. Какой кошмар! Так вот почему Зим такой худой и совсем не вырос с их первой встречи! Нет-нет, теперь, зная такие ужасные подробности, Киф ни за что не допустит, чтобы Зим вернулся обратно в этот кошмар! Ведь Киф сможет заботиться о нем намного лучше! Будет вкусно готовить! Научится готовить то, что Зиму нравится! Сделает все, что в его силах, лишь бы не допустить вновь его страданий! Вот, только бы выяснить... Что случилось с ногой Зима? Что если ему нужна медицинская помощь?... А у Зима крутилась и билась о стенки черепной коробки единственная спасительная мысль. Даже если дом сгорел, то лаборатория под землей не должна была пострадать! Не должны были пострадать и лифты, ведущие туда! Зим был уверен, что они имели достаточную защиту от таких случаев, но надо было спросить об этом как-то осторожнее. — А... унитаз? Унитаз цел?! — Ну… не знаю… Унитазы вроде бы не горят… — начал было Киф, но заметив, с каким ужасом и надеждой Зим на него смотрит, быстро исправился: — Да-да, цел! Я сам его видел! Он один и уцелел! Ну… если не считать плиту и холодильник… Зим с облегченным выдохом откинулся на стул, а Киф про себя подумал: “Почему Зим так трепетно относится к унитазу? Может, у него в бачке припрятано что-то действительно хорошее, последнее утешение в этом беспросветном ужасе? Надо бы сходить и проверить, что там. А может, и принести ему — вот Зим обрадуется.” Для Зима невыясненным оставался еще один важный момент. Что случилось с робородителями? Совершенно не хотелось, чтобы они, даже в поломанном и погоревшем виде, попали в руки к тупым людишкам. Это могло уничтожить остатки конспирации напрочь, поставить под угрозу и без того висящую на волоске миссию! — Скажи мне Киф... — Зим подвис, осторожно подбирая слова. — А что случилось с моими дорогими человеческими родителями? — А... Мне так жаль, Зим... Я видел, как их вывозили из пепелища парамедики... Кажется, их уже не спасти... Мне, очень, очень жаль сообщать тебе такое Зим… Зим сидел мрачнее тучи. А Киф готов был провалиться под землю со стыда. Никогда, никогда бы он не подумал, что в этой проклятой жизни ему придется лгать самому дорогому для него человеку. Самому лучшему и единственному другу. Даже если это ложь во спасение, Зиму, наверное, сейчас очень и очень плохо. Какими бы ни были его родители, Зим их наверняка любил. И Киф прекрасно понимал, каково это — в одночасье лишиться семьи. Но ведь Зим лишился еще и дома! Наверное, он чувствует себя еще хуже, чем Киф, тогда, тем злополучным вечером. Нужно срочно было отвлечь Зима от этих тяжелых мыслей. Поддержать. Помочь. Сделать все, что в его силах, чтобы облегчить эту ужасную утрату. Но оставался вопрос, нужна ли Зиму медицинская помощь?... — Зим… А почему… — Киф хотел спросить про больную ногу, но в последний миг передумал, предположив, что даже если что-то и случилось, Зим ему в этом все равно не признается. — Почему ты не пьешь чай? Он ведь совсем остыл… Отступать было некуда. Мерзкая рыжая тварь пырилась прямо на него, на злополучную чашку, и Зим с ужасом осознавал одну неутешительную вещь: если он не выпьет этот ебаный чай, то гадский Киф все поймет, конспирация будет раскрыта окончательно, и тогда Зиму точно крышка. Нужно было срочно что-то предпринять. Дрожащей рукой Зим поднял кружку к лицу с таким видом, будто в ней плескалось блорчианское дерьмо или не меньшая отрава, и, стараясь не думать об этой вонючей мерзости, залпом опрокинул содержимое в себя, после чего натянул на лицо измученную улыбку. Чай ухнул внутрь, и сделалось больно. А мерзкий Киф прямо-таки просиял, объявил, что тортик готов, и потащил на стол следующую отвратительную дрянь, принявшись тут же отрезать от нее кусочек. Вечер обещал быть очень и очень тяжелым…