* * *
Возвращаясь домой и весело мурлыкая под нос легкий и незатейливый мотивчик, Ибо бережно придерживает свои приобретения из местной кондитерской. Омега глубоко вдыхает. Теплый и нежный аромат свежеприготовленной выпечки проникает во все его сознание и пробуждает неожиданные желания уткнутся носом в коробку и вдыхать-вдыхать столь манящий аромат вкуснейшей сицилийской вафельной сладкой трубочки. Попробовав их однажды во время свадебного путешествия, юноша пленился ими навсегда и теперь не может отказать себе в потребности ежедневно баловать себя любимого минимум одной канноли. Конечно, опасаясь оседания такого «баловства» на бедрах, омега истязает себя дополнительными нагрузками и тренировками, но пирожное явно того стоит. Даже сейчас фантомные воспоминания о сладостных ощущениях нежнейшей, тающей на языке воздушной массе творожного крема в сочетании с хрустящей и рассыпчатой вафлей — вызывают неконтролируемое слюноотделение и практически непреодолимое желание сию секунду поглотить столь желанный десерт. Юноша тянется вперед, но тут же одергивает себя. Не сейчас. Немного позже. Переставив аппетитную сладость подальше, Ибо переключает внимание на свое второе и полностью противоположное первому приобретение — торт Ям. Сплетение в неповторимый букет яркого, пряного запаха и сухого, грубого вкуса острых специй заставляют тело омеги вибрировать от томительного ожидания попробовать эту закуску. Омега нервно смотрит на часы, отмечая, что уже минут через пятнадцать будет дома. Юноша откидывает голову на подголовник и, прикрыв глаза, окунается в мечты. Рассеянный свет кухни неясно освещает стоящую перед ним кружку с дымящимся ароматным напитком. Ибо, с канноли в одной руке и кусочком торта Ям в другой, поочередно откусывает по небольшой частице от каждого димсама, тщательно пережёвывая. Окруженный уютом своего дома, омега, отрезанный от торопливых секунд бытия, решается на эксперимент — одновременно пробуя оба лакомства, смешивает два противоположных вкуса в одном и… Юноша резко дергается, подаваясь вперёд, от внезапного торможения. Ибо озабоченно смотрит в окно и недовольно хмурится, глядя на длинную подсвеченную красными огнями реку из целой вереницы застывших автомобилей. — Второй господин Сяо, — обращается водитель, — по сводкам впереди авария, и мы можем застрять здесь на несколько часов, — заметив, как обиженно поджались губы супруга хозяина, мужчина спешит добавить: — Но я попробую объехать. Ибо рассеяно кивает и достаёт телефон, быстро набирает сообщение Дин Юну о том, что будет немного позже. Альфа должен был прийти сегодня к ним в гости. И судя по его завуалированным вопросам на тему идей по примирению и отсутствию связи с Сюй Беем, омега смело предполагает, что между парочкой пробежала черная кошка раздора. Чертова пробка! Ибо после разговора с Юном собирался навестить старшего омегу, а теперь заперт здесь на неизвестное время! Юноша невольно скашивает глаза на коробку со сладостями. Он специально к приезду гостя прикупил больше, чтобы за чашкой пуэра все спокойно обсудить с альфой. Омега тянется подрагивающей от предвкушения рукой вперед, мысленно прикидывает количество канноли и решает, что все же парочку трубочек он может себе сейчас позволить. Спустя добрых шестьдесят минут омега наконец-то смог вернутся домой. Медленно выбравшись из автомобиля и сделав несколько неторопливых шагов в сторону дома, юноша зачарованно заозирался вокруг, восхищенный красотой огненных рисунков заходящего холодного солнца, влекущего обманными ощущениями желанного тепла. Дневное светило практически скрылось за яркой алой полоской вечерней зари, а его бледные, остаточные лучи, словно кисти виртуозного художника окрашивают в разные оттенки медленно плывущие облака и медленно покачивающиеся деревья, стирая границу между землей и небом. Очарованный юноша, безвозвратно выпавший из реальности, слегка дергается на недовольный окрик мужа и, зябко ежась под вдруг ставшим ощутимым прохладным ветерком, глубже втягивает голову в плечи, и спешит к альфе. — Ты сегодня долго, — недовольно бурчит старший, помогая супругу избавится от верхней одежды. — На дороге какая-то авария и пробка, наверное, на несколько километров, —быстро проговаривает юноша, — я и не думал, что ты сегодня освободишься так рано, вот и не стал предупреждать, — и с ослепительной улыбкой поворачивается к подозрительно прячущему исподлобные взгляды мужчине, беспокойно спрашивая: — Дин Юн в гостиной? Чжань совершенно по-детски, молча, несколько раз отрицательно машет головой. — А где он? Писал же мне, что уже приехал. — В саду, — быстро отвечает альфа. Омега недоуменно хмурится, переводя задумчивый взгляд с альфы на дверь: — Я же проходил мимо. Его там нет. — А ты копал? – с включенным на максимум каменным лицом, уточняет Чжань, поджимая губы. — Гэ? — омега внимательно присматривается к мужу: горящие с расширенными зрачками глаза и бегающий взгляд, беспричинный стыдливый румянец и глуповато-мальчишеская улыбка… — Ты пил? — Чуть-чуть, — быстро соглашается мужчина, неловко почесав шею, складывает руки за спиной и принимается раскачиваться с носка на пятку. — С кем? — С Юн-ди. — Понятно. С Юн-ди значит. И где твой ди-ди? — уточняет омега у хмельного альфы, такой одновременно умиляющий и раздражающий мужчина для Ибо в новинку. — Уже уехал, — отмахивается Чжань. — Он же хотел поговорить со мной. — А поговорил со мной, — самодовольно ухмыляется мужчина, стуча себя по груди ладонью, и горделиво добавляет: — у нас был разговор двух альф. — О чем? — осторожно интересуется Ибо. — О тебе. —Что?! — Ну не совсем о тебе, а о том, как трудно с вами омегами, — объясняет мужчина. — У него трудности с его парой. Они вместе провели течку Бея, а на утро Юн-ди тупанул и теперь твой друг отказывается с ним общаться. И я как старший и более опытный товарищ дал ему пару ценных советов. — Под лафитник эрготоу? —паясничает омега. — Эрготоу сближает, — разводит руками Чжань, облизываясь, — и, вообще, я больше всех заинтересован в их примирении. — Это еще почему? — Чем скорее Юн-ди обзаведется своим омегой, тем быстрее перестанет волочиться за моим. — Никто за мной не волочится… — Ибо проглатывает невысказанные возмущения, забывая обо всем на свете, отвечая на собственнический поцелуй альфы.* * *
Ночь тихо наступающей темнотой вступала в традиционный бой с кутающейся в шаль из тонкой дымки облаков луной. От этого лежащий местами хрупкий снег поднимал столпы странного света, освещая небо и обозначая изгибы и тени мелькающих вдоль дороги деревьев. Оглушенный скоростью и свистом встречного ветра мужчина посильнее стиснул талию впереди сидящего, угрожая слиться со спиной омеги в одно целое. Приоткрыв плотно зажмуренные глаза и несмело взглянув сквозь прозрачный визор шлема, Чжань поспешно закрыл их обратно. Быстро мелькающий и от этого сливающийся в одну неясную картинку пейзаж тонул в потоке фиолетовых крупинок оседающего ночного холода и заставлял уверенного до недавнего времени в своих смелости и мужестве мужчину паниковать и отчаянно молиться, чтобы ненароком не слететь с хвоста, ибо езда на мотоцикле страшна до чертиков. Чжань в очередной раз ругает себя, что поддался уговорам младшего на эту авантюру. Но в тот момент предложенный Ибо вариант казался рациональным, хоть и немного безумным. «Альфа без особого интереса следил за экраном телевизора вещающего о том, что транспортные службы в большинстве своем еще задействованы в ликвидации последствий аварии, и из-за этого в некоторых местах автомобильное движение может быть затруднено. Мужчину сейчас куда больше интересовал сидящий на его коленях и что-то изучающий в просторах Интернета омега. Чжань потерся подбородком о светлую пушистую макушку, намереваясь предложить перебраться в спальню, как вдруг раздался неожиданный телефонный звонок от секретаря директора Alcoa Corporation, заставивший остатки алкогольных паров моментально выветриться из альфьего организма. Бета на другом конце провода несколько раз попросил извинения за задержку и предупредил, что из-за пробки они еще задержатся минут на пятнадцать. Недоуменный альфа, рискнув показаться ненадежным партнером, все же уточнил, о чем речь и был глубоко ошеломлен узнав, что оказывается он сам перенес встречу в ресторане на сегодняшний вечер. После неловкого молчания растерянный Чжань поспешил заметить, что он просто не так выразился и из-за опоздания партнеров не будет никаких проблем. А после завершения звонка, теряя ускользающие драгоценные мгновения, охуевая, пялился в одну точку. Погруженный в свои причинно-следственные размышления альфа испуганно дернулся, когда, заметивший его оцепенение, Ибо осторожно коснулся его щеки. Порывисто выдохнув, Чжань в двух словах обрисовал сложившуюся ситуацию. Внимательно выслушав, омега коротко кивнул и уточнил, уже наверняка зная, как разрешить сложившуюся ситуацию: — Гэ, контракт очень важный? — Безумно, — ответил Чжань, обреченно запуская пальцы в волосы. — Понятно, тогда иди одевайся теплее и через пять минут я тебя жду. — Что? — Одевайся, говорю, потеплее и поедем. — Мы не успеем. Я не успею за десять минут добраться до места. — Это, смотря на чем добираться. И, гэ, у тебя уже осталось четыре минуты. Над прикидывающим варианты возможных транспортных средств альфой не хватало значка загрузки над головой, пока, наконец, большие глаза не распахнулись еще шире, и мужчина протестующее не замахал руками отступая назад: — Ибо, я не сяду на твоего монстра… — Чжань-гэ, ты же видел, я аккуратно вожу, — сжимая мельтешащие руки, успокаивающе заметил омега и, криво усмехнувшись, добавил: — но сразу предупрежу – чтобы успеть вовремя, нам придется немного превысить скорость...» И вот они совершенно чуть-чуть превышая скоростной режим, будто бы летели над полотном ночной автотрассы, а Чжаню казалось, что он по пути растерял практически все тревожащие его мысли. Он не думает ни о том, кто от его имени перенес встречу с Alcoa Corporation, ни о потенциальном контракте… — все вопросы вместе с постоянными тревогами и волнениями сейчас вытесняет одна. Уцелеть. Наконец, они добираются до точки назначения, еле живой альфа кое-как спускается с мотоцикла и обессилено приваливается к нему бедром неуверенный в своей способности ходить. Но, несмотря на столь плачевное физическое состояние, он внутренне ликует. Они смогли! Они выжили! Небеса, какое прекрасное чувство облегчения. Практически такое же эйфорийное как и секс. А еще нестерпимо хочется курить. Ибо подходит ближе, обеспокоенно заглядывая в глаза, спрашивает: — Как ты себя чувствуешь? Альфа неотрывно вглядывается в омегу: горящие адреналином глаза, легкий румянец раскрасил острые скулы, взлохмаченные от шлема волосы, словно после… Ибо выглядит до чертиков сексуально. И Чжань всерьез прикидывает возможность зацеловать сейчас омегу, со всеми вытекающими последствиями, плюя с самой высокой колокольни на Alcoa в части и весь бизнес в принципе, но вовремя одергивает себя: — Возмутительно хорошо, для возникшей ситуации, — и беря чужую ладонь в свою, интересуется: — Пойдем? Они вдвоем входят в помещение ресторана, все также держась за руки. Не отпускает альфа свою пару и тогда, когда вышколенный официант возникает рядом из ниоткуда, вежливо интересуется назначено ли «молодым господам» и настойчиво старается впихнуть в руки меню. Альфа отмахивается от него, как от надоедливого насекомого и изучающе окидывает помещение и сидящих за столиками людей. Беда в том, что с представителями Alcoa Corporation он никогда не встречался лично и видел лишь в журналах про бизнес, да общался посредством телефонных переговоров. Вот разновозрастная компания и потому как они смело вторгаются в личное пространство друг друга, весело и смущающее шутят, можно с уверенностью сказать, что здесь семейный праздник. По деловому стилю одежды и сухости серьезных лиц следующей группы можно предположить о встрече бизнес-партнеров. Робкие прикосновения, нежные взгляды и яркие улыбки – парочка на первом свидании, ну ладно, пусть не на первом, но и максимум третьем, судя по застенчивой скованности жестов. Одиноко сидящий и нервно высматривающий что-то на циферблате своих часов Сяо Чао… Женщина в ярком платье кокетливо оголяющем плечи и часть груди, явно… Так стоп. Что дражайший кузен забыл сегодня здесь? Чжань быстро складывает два и два и, отпустив руку омеги, взглядом заставляя его оставаться на месте, движется в сторону Чао. Ибо протестует и норовит увязаться следом, но послушно останавливается, не дойдя до столика нескольких шагов. Мужчина дергается, когда замечает, что напротив него кто-то усаживается. Он моментально приклеивает к лицу широкую улыбку и поднимает глаза, собираясь высказать положенные приветствия, но они тонут в стоне удивления. — Ты… Ты… Что ты тут делаешь? — наконец выдавливает из себя Чао. Чжань молчит, выдерживая все мыслимые и немыслимые паузы, с легкой усмешкой наблюдая за сменой эмоций на лице извечного соперника. — Могу спросить у тебя тоже самое. Но не буду. У меня встреча с бизнес-партнерами, Alcoa Corporation, слышал про таких? — Ты… ты… не может быть… — обреченно выдыхает альфа. — Еще как может. Я, конечно, очень удивился их сегодняшнему звонку, из которого и узнал, что якобы я перенес встречу на этот вечер. И у меня к тебе один вопрос – зачем? — Чжань замолкает, вглядываясь в кузена, но тот лишь сильнее сжимает губы, превращая их в одну плотную полоску. — От контракта с ними в плюсе мы все, от этого добавилась бы пара лишних нолей и в твой кошелек. Ты всегда был еще тем социопатом, но не безумцем, поэтому, извини, но я не вижу логики в твоем поступке. И повторяю свой вопрос. Зачем тебе это? — Да что ты знаешь обо мне?! — срывается мужчина, едва не переходя на крик. – Тоже мне психолог хуев нашелся, меня по полочкам разложить пытаешься? Ты никогда не был на моем месте и не представляешь, каково это находиться постоянно в тени великолепного Сяо Чжаня, который по щелчку пальцев получает все что захочет. Всегда идеальный, удачливый сученыш, которого мне извечно ставили в пример. Не-на-ви-жу! Поэтому можно и потерять пару нолей, чтобы сбить с тебя всю шелуху и поставить на место. — Шутишь? И как ты собирался это провернуть? — Вот тут спасибо фамильной схожести. К тому же президент Alcoa, слеп как крот, а линзами от его очков можно не то что муравьев, а целые дома поджигать. В живую, насколько мне известно, он тебя никогда не видел, да и американцам мы все на одно лицо. А когда бы все раскрылось, ты бы уже упал с пьедестала. Не ты один что-то да можешь. А после… после я бы забрал у тебя самое дорогое – твоего омегу, — слова наконец-то попадают в цель и Чжань вскидывается, крепче сжимая кулаки. — Влюбленный идиот, смотреть противно, как ты на какую-то блядь едва ли не слюной течешь. Думаешь, он другой? И твой драгоценный а-Бо остался бы с тобой, окажись ты на самом дне? Нет. Он обычная дырка, каких сотни. Главное, чтобы рядом был член побольше, да кошелек потолще, — возмущенный словами альфы в свой адрес, Ибо невольно подходит ближе, — ах, вот и наш крошка а-Бо, ну извини, — скалится мужчина, - не так я хотел, чтобы Чжань-Чжань все узнал про нас. — Что? — Ну же, малыш, признайся, — Чао хищно облизывает губы, нападая, — как весело нам было. Как вместо тренировок ты прибегал ко мне, рассказывая о ближайший планах твоего глупого супруга, как мы придумывали этот замысел, как ты задорно скакал на мне, срываясь на стоны, словно течная сука. — Гэ… я не… он же… — Ибо не договаривает, остановленный взмахом руки Чжаня, омега молча, поджимает дрожащие губы и громко шмыгает носом. — Небеса, как долго я мечтал высказать тебе все это в лицо! Что, Чжань-Чжань, молчишь, — Чао поднимается со своего места, нависая, — как тебе такая реальность? — и выходя из-за стола, переключает внимание на Ибо. — Правильно, стой молча, зная свое место, омега. Не видишь? Здесь альфы разговаривают. Чжань так же медленно поднимается со своего места, неотрывно смотря в глаза оппонента: — Ибо? — Да, — уже откровенно всхлипывая, отвечает юноша. — Отойди в сторонку, — омега не спорит, делая шаг в сторону спасительной перегородки, за спиной Чжаня. В следующее мгновение черная пелена тягучей боли застилает Чао глаза, заставляя едва ли не согнуться пополам от неожиданного правого апперкота в живот. А последующий удар ощущается пусть и не так сильно, но заставляет Чао отойти назад и хватать недостающий воздух ртом. Весь мир вместе с гулом голосов подбежавших администратора, официантов и наконец приехавших потенциальных партнеров из Alcoa Corporation, сливается в единый белый шум. Удар в челюсть приносит первую кровь, медленно стекая алой струйкой из рассечённой губы, и моральное успокоение постепенно успокаивающемуся Чжаню. Он все равно замахивается еще раз, но слабый голос противника вместе с жалобным стоном, который не оставил бы равнодушным даже Цзяо Цзюйиня, останавливает его: — Хватит, — молит Чао. Чжань рассеяно кивает, решая, что с кузена действительно достаточно. Пар он уже выпустил, да и Чао убивать не собирается, просто хотел обозначить границы, чтоб не смели всякие на МОЁ посягать. Он, утрачивая весь интерес к альфе, отворачивается и двигается в сторону Ибо. Нужно успокоить малыша, а то, зная омегу, можно смело предположить, что тот уже успел себя накрутить, думая, что Чжань поверил во все сказанное. Но альфа не успевает сделать и нескольких шагов, когда, вновь обретший силы, Чао поднимается и резко выбрасывает ногу вперед для фронтально удара. Ибо, наблюдавший эту сцену со стороны, истошно кричит и с громким: — Гэ! — бросается к своему мужу, чтобы уберечь, успеть, предотвратить… Но Чжань лишает его такой возможности, мужчина отпихивает от себя омегу, чтобы тот не дай Бог не травмировался. И реагирует моментально, разворачиваясь, он перехватывает не достигшую цели чужую ногу и бьет Чао локтем в челюсть, отправляя того в чистый нокаут. Ибо же отступает и, теряя равновесие больно ударяется животом о край стола и держась за ушибленное место, медленно оседает с болезненным: — Чжань-гэ… А альфе кажется, что все волосы его разом приподнялись от корней, вставая дыбом, а страх за свою половинку волной липкого ужаса растекается по спине, путаясь в ногах, он спешит к неестественно побледневшему Ибо: — Малыш, любимый, где болит? —хрипит он, опускаясь рядом на колени. — Гэ, живот… — судорожно бормочет омега, обессилено приваливаясь к его плечу и погружаясь в пучину беспамятства.