— Я твой должник. — Магнус крепко пожал руку Томаса. — И учти, мафия слов на ветер не бросает.
— Это моя работа, — сказал Макларен заранее заготовленную фразу.
— Думаю, сумма с шестью нулями будет достойной наградой за эту работу. — Босс криво улыбнулся, а телохранитель почти потерял дар речи, будучи в силах только кивнуть и выдавить короткое, но горячее «спасибо».
Даррен обессилено полулежал на диване, придерживая гипс здоровой рукой. Сотрясение мозга давало о себе знать, и ему постепенно становилось хуже: голова болела, мысли разбегались, а взгляд больше не хотел фокусироваться.
— Я убью Фрэнка, — прорычал Магнус, садясь в кресло напротив. — Второе нападение за неделю…
Томас остался стоять у двери и наблюдал за мафией. Внутренне он был страшно зол от того, что Даррен вынужден сейчас находиться здесь. Его надо как можно скорее отвезти домой и уложить в постель. То есть уложить
спать. Просто спать!
— Значит, нужно активней выкуривать Фрэнка из города, — тихо ответил Даррен, не открывая уставших глаз. — Хватит уже с ним играться. Лучшая защита — нападение.
Магнус кивнул.
— Если ты сможешь к нему подобраться. Эта гадина умеет прятаться и выбирать охрану.
— Любого человека можно припугнуть, Магн.
— Не спорю.
Магнус окинул взглядом помятую фигуру своего первого помощника. Тот был страшно бледным, а на лице уже вовсю цвели синяки и алели ссадины.
— Дар, езжай домой. — Глава мафии вздохнул. — Выглядишь ужасно.
Моран тут же скривился:
— Мой Мерседес превратили в консервную банку.
— Возьмёшь одну из моих машин.
— Разберись наконец-то с Фрэнком…
— Насчёт Фрэнка не переживай. — Магнус сразу стал серьезнее. — Этот говнюк заплатит за всё.
— Особенно за мою коллекционную машину, — прошипел Даррен.
— Мне кажется, ты переживаешь за неё сильнее, чем за свою руку.
— Ну так рука срастётся, а машина — нет.
— Всё. — Магнус встал и повернулся к альфе. — Томас, да? Вези уже этого окаянного домой. Хватит с него на сегодня. Даррен, у тебя отпуск. Лечись. И возвращайся полным сил. Ты здесь нужен.
— Какая прелесть, — театрально вздохнул Даррен, одновременно отталкивая руку Томаса, который хотел помочь ему встать на ноги. Бета посмотрел на Магнуса. — Пришли мне голову Фрэнка Уоллеса в подарочной коробке.
— Пришлю, обещаю.
За время дороги Даррену стало хуже. Когда Томас припарковал машину у его дома, тот никак не отреагировал, продолжая лежать на заднем сидении.
Альфа обернулся:
— Босс?
Даррен не ответил. Томас нахмурился и вылез из машины, сразу направившись к двери со стороны мафиози, открывая её и заглядывая в бледное лицо.
— Босс, мы дома. — Томас позволил себе взять его за плечи и аккуратно потрясти.
С трудом открыв глаза, Даррен прохрипел:
— Я всё ещё жив?
— Да. Сколько пальцев я показываю? — Томас поднял вверх указательный и средний.
— Шесть?
Альфа тихо выругался. Видимо, боссу было хуже, чем он предполагал.
— Что, не шесть? — послышалось бормотание Даррена.
— На руке человека меньше шести пальцев.
— Чёрт, точно.
Томас потянулся к Даррену, и тот инстинктивно дёрнулся от его больших ладоней.
— Босс, сейчас я очень прошу вас, не надо сопротивляться, — мягко, но уверенно сказал он. — Я просто отнесу вас в дом. Сами вы не дойдёте. Ещё упадёте где-то по дороге.
— Какой ты приставучий, — еле слышно прошептал обессиленный Даррен.
— Вам же плохо.
— А кому сейчас хорошо? — усмехнулся тот. — Ладно, неси меня.
Томас слабо улыбнулся. Если босс продолжал острить, значит, его состояние не смертельно.
— Я поднимаю вас, приготовьтесь, — предупредил он, беря Даррена под коленями одной рукой и за талию — другой. Томас легко вытащил его из машины и прижал к груди. Вес Даррена почти не ощущался для рук. — Можете не хвататься за меня, я крепко вас держу.
Даррен не ответил, безвольно повиснув в чужих «объятиях», пока Томас заносил его в дом и поднимался по лестнице в спальню. Дверь туда оказалась открыта, и Томас вошёл внутрь, бережно укладывая босса на его постель.
— Вам нужно поспать, — прошептал он, с болью глядя на лицо Даррена — болезненно бледное и усеянное россыпью синяков.
Обезболивающее уже переставало действовать, и Даррен снова морщился от боли в руке и бедре. Вспомнив, что в больнице врач выписал таблетки, которые нужно пить первое время для снятия спазма и отёка, Томас быстро сбегал в машину за оставленными там лекарствами и набрал на кухне стакан воды.
— Выпейте, вам станет легче, — тихо сказал он уже у кровати, протягивая Даррену круглую белую таблетку.
Тот слабо кивнул и приоткрыл рот, отчего Томас моментально оцепенел. Было ясно, что босс ждёт, когда альфа даст ему таблетку — сам положит её в рот. В этом жесте не было никакого подтекста — Даррену просто слишком плохо. Но реакция Томаса получилась ожидаемой: ускорившийся пульс и горящая кожа.
Он задержал дыхание и сжал челюсть, прежде чем осторожно положить таблетку в чужие приоткрытые губы, вынужденно касаясь их пальцами. Пришлось поддержать Даррена под затылок, пока тот послушно пил воду из стакана, который Томас держал у его рта, и с трудом удержался от того, чтобы не запустить руку в тёмные шелковистые волосы Даррена, а затем приблизиться и вдохнуть их тонкий непонятный аромат.
— Скоро обезболивающее подействует, и рука перестанет так болеть, — хрипло прошептал Томас, невольно разглядывая лицо беты, находящееся сейчас непозволительно близко. — Вам нужно поспать, босс.
Глаза сами скользнули по фигуре Даррена, отмечая, что тот всё ещё был одет. Несколько секунд Томас сомневался, а затем осторожно наклонился к чужим ногам, снимая обувь. Ну не в ботинках же спать? В идеале, конечно, переодеть Даррена в пижаму, а то костюмные штаны и рубашка — не самая удобная для сна одежда. Так, о чём это он вообще думает? Босс убьёт Томаса, стоит ему только расстегнуть на нём брюки.
— Давайте… — неуверенно начал Томас, — давайте я хотя бы сниму вам ремень? Пряжка ведь будет врезаться в живот.
Даррен не ответил, просто моргнув в знак согласия. Видно, ему было очень плохо.
Нащупав уже знакомую пряжку, Томас вытащил ремень из брюк босса. Повинуясь какому-то секундному порыву, он позволил себе расстегнуть две верхние пуговицы чужой рубашки, бросая беглый взгляд на выглянувшие острые ключицы. «Это чтобы воротник не давил на шею, и только…» — мысленно объяснил себе этот поступок Томас.
— Спите, босс, — шепотом сказал он, вытаскивая из-под лежащего Даррена одеяло. — Вы проснётесь и вам будет легче, вот увидите. — Томас накрыл его, подоткнув края для большего тепла.
Перед тем, как обессилено провалиться в сон, Даррен пробормотал одними губами:
— Спасибо, солдат.
***
Открыв глаза, Даррен несколько минут просто пялился в потолок. Сперва произошедшее вчера показалось сумасшедшим сном, но когда при попытке повернуться на бок руку пронзила жгучая боль, воспоминания минувшего дня накатили на Даррена, как волна цунами.
Голова гудела, хотя сейчас он чувствовал себя намного лучше по сравнению со вчерашним вечером. Глаза наткнулись на прикроватную тумбочку, где рядом с полным стаканом воды и упаковкой таблеток лежала записка, выведенная мелким сдержанным почерком:
«Босс, выпейте,
если будет болеть голова».
Губы Даррена невольно дрогнули от улыбки, но она быстро сошла с лица. Чёрт, таблетки. В тумбочке должны лежать ещё одни.
Он с трудом нагнулся и кое-как достал из самого нижнего ящика подавители. Вчера принял их только утром, значит сейчас придётся выпить двойную дозу. Доктор Дуглас строго-настрого запретил омеге самовольно увеличивать количество лекарств, но врач же не знал, что дома у Даррена поселится двухметровый альфа, который будет вечно крутиться поблизости, нарушая все личные границы.
Ну ладно, никаких границ этот Томас не нарушал, он просто помогал боссу в критической ситуации, хотя весь этот вынужденный тесный физический контакт сильно выбивал из колеи.
Даже кое-как поднявшись с кровати и дотопав до лестницы, Даррен раздражённо понял, что ступени ему самому уж точно не осилить. Пришлось снова звать солдата…
Альфа явился на зов босса сразу, и уже через секунду чужие сильные руки снова прижимали Даррена к широкой груди его телохранителя так крепко и легко, будто он ничего не весит.
Спуск на первый этаж оказался не самым страшным, что грозило Даррену, ведь позавтракав приготовленной альфой фриттатой (кто б знал, что этот громила вкусно готовит), он понял, что рано или поздно придётся пойти в душ — смыть пыль и грязь вчерашнего дня хотелось просто неимоверно.
Врач велел не мочить гипс, так что Даррен решился полежать в ванне, высунув больную руку из воды. На предложения Томаса о помощи он только зашипел африканской гадюкой и быстро скрылся за захлопнувшейся дверью уборной.
Оказавшись ограждённым от навязчивого телохранителя и предвкушая долгожданные водные процедуры, Даррен испытал настоящее блаженство, которое, впрочем, длилось недолго.
Терпеливо ожидающий в гостиной Томас вздрогнул от грохота, доносящегося из ванной, и последующих за ним чертыханий босса.
— Солдат! — завопил голос Даррена. — Солдат, твою налево!
Прибежав на звуки и распахнув дверь, Томас уставился на валяющегося на полу босса. Ответить, как он смог запутаться в собственной рубашке и штанах, Томас не мог.
— Я здесь, босс, — сдержанно вздохнул он, приближаясь к надутому от злости Даррену и одним лёгким движением поднимая того с пола.
— Чёртов гипс… — только и пробубнил покрасневший до кончиков ушей Моран.
Понимая, что в таком состоянии он скорее свернёт шею, чем сможет помыться, Даррен сцепил зубы и попросил телохранителя помочь.
Он проклинал Фрэнка, Магнуса и самого Томаса на чём свет стоит, пока длинные пальцы расстёгивали пуговицы на его одежде, а затем стаскивали рубашку с брюками.
— Бельё оставь, — резко бросил Даррен, оставшись стоять перед двухметровым альфой почти в чём папа родил, испытывая раздражающее чувство дежавю.
Руки Томаса бережно поддерживали Даррена за талию, оберегая от падения, пока он садился в ванну.
— Горячо! — вскрикнул Даррен, когда Томас включил воду.
— Простите, — тут же забормотал он, регулируя температуру и уменьшая напор, хотя по его ощущениям вода совершенно не была горячей.
«Возможно, у некоторых бет кожа чувствительная, как у омег», — пронеслось в голове. Сам же альфа мог купаться хоть в ледяной проруби, хоть в кипятке.
Закрывая за собой дверь, Томас невольно бросил беглый взгляд на соблазнительные изгибы фигуры Даррена, какие обычно так редко встречались у бет.
Прошло около пятнадцати минут, прежде чем снова послышался сопровождаемый плеском воды крик: «Солдат!», и Томас догадался, что босс не может вылезти.
Даррен действительно барахтался, пытаясь подняться, и Томас одним рывком вытащил его из ванны. Капли на обнажённой бледной коже гипнотизировали, и альфа замер, не в силах оторвать взгляд.
— Полотенце, — буркнул мокрый Даррен, неловко обхватив себя руками. — Быстро.
Полотенце нашлось в шкафу у раковины, и Томас набросил его на плечи босса, начиная вытирать влагу, на что Даррен снова зашипел.
— Я сам!
Томас недовольно покачал головой, глядя сверху вниз на босса, который казался совсем беззащитным: без одежды и с мокрыми волосами.
— Вот вы же сейчас снова упадёте, а мне опять вас поднимать, — ответил Томас, снова неловко рассматривая блестящие капли на нежной коже.
Даррен ворчливо поджал губы, но всё-таки смолчал, уткнувшись взглядом в грудь слишком высокого альфы, пока тот тщательно вытирал его тело мягким полотенцем.
Когда Даррен, не без помощи телохранителя, укутался в уютный банный халат, настолько большой, что в рукав влез даже массивный гипс, они наконец-то вышли из ванной, Томас с облегчением вздохнул полной грудью. В замкнутом и душном пространстве ванной комнаты ему стало дурно. То ли запах каких-то ароматических масел, то ли ещё что с лёгким ароматом сирени… Но, что бы это ни было, альфа реагировал странно. В глазах темнело, дыхание учащалось, а самое главное — кожа Даррена начинала казаться слишком нежной и мягкой, настолько, что хотелось провести по ней языком и распробовать на вкус.
