Жребий брошен

Закон Мёрфи гласит: если что-то плохое может произойти — оно обязательно произойдёт, и последствия от него будут наихудшими. То, что Томас влюбился в своего холодного и язвительного босса — плохо. То, что этот босс оказался омегой, полностью отвергающим свою природу — ужасно. Но то, что сейчас этот самый омега увидел, как Томас целуется с другим — было катастрофично. Ведь теперь и без того хрупкая связь, которую Томас так долго и трепетно пытался выстроить между ним с Дарреном, могла разрушиться раз и навсегда. — Даррен! — Томас взлетел по лестнице на второй этаж и успел поймать дверь спальни, которую тот уже собирался захлопнуть. — Стойте! Это не то, что вы подумали! Даррен буквально гудел изнутри из-за странного напряжения. Он смотрел на раскрасневшегося обеспокоенного альфу, и не мог понять, что сейчас испытывает: злость, обиду, ревность? Чёрт, почему он вообще что-то чувствует из-за поцелуя своего телохранителя с каким-то там омегой? — Мне всё равно, — только и бросил Даррен холодно. — Прошу вас, послушайте, Оливер и я… — Я сказал, что мне плевать, — жёстко припечатал омега, зло сверкнув глазами. — Кажется ты заигрался, солдат. Я не твоя пара, чтобы отчитываться за подобное. Сосись с кем хочешь. — Оливер сам меня поцеловал — Томас отчаянно продолжал оправдываться, будто не услышав ни одного слова босса. — У нас с ним нет никаких отношений. Я ничего к нему не чувствую, абсолютно ничего! Глядя на профиль стоящего вполоборота Даррена, Томас отчётливо видел, как играют желваки на его сжимающихся челюстях. Омега застыл, окаменел, и больше всего на свете Томас хотел бы положить ладони ему на плечи, массируя напряжённые мышцы в попытке хоть как-то расслабить. Сделав несколько шагов навстречу и почувствовав еле заметный аромат сирени, Томас затаил дыхание. — Даррен, послушайте… — Отойди от меня. — Тот отшатнулся, зло уставившись на Томаса. — Инцидент исчерпан. Не вижу ни малейшего повода продолжать этот разговор. Туман в голове Даррена становился всё сильнее, вынуждая испытывать непреодолимое желание лечь. В глазах потемнело, а слабость в теле заставила пошатнуться, и он ухватился за стену, чтобы не упасть. — Даррен! — Томас метнулся к боссу. — С вами всё хорошо? — Чудесно, — бросил Моран, однако его голос был совсем слабым. Он закрыл уставшие глаза. Чёрт, в чём же дело? Почему его так колбасит? Симптомы похожи на приближение течки, но ведь до неё ещё целых… О Господи. Какое сегодня число? Даррен быстро вытащил из кармана телефон и под непонимающим взглядом Томаса открыл календарь. Блять… Осталось чуть больше недели. Дней девять максимум. Вот чёрт. Закон Мёрфи гласит: если что-то плохое может произойти, то оно обязательно произойдёт. И вот, пожалуйста! Как Даррен мог проглядеть? Как он мог перепутать даты?! Ну конечно, со всеми этими покушениями на жизнь, предателем в клане, и вечно ошивающимся поблизости альфой, он совершенно забыл о собственном цикле. Теперь понятно, почему весь вечер ему было так хреново. Из-за длительного приёма подавителей и отсутствия альфы течки проходили очень сложно. Где-то за неделю до её начала Даррену становилось плохо, поднималась температура, появлялась сильная слабость, усугубляющаяся под вечер. Слава богу, запах начнёт активно усиливаться только за три дня до самой течки. Хоть бы Томас ничего не заметил. Придётся ещё больше увеличить дозу подавителей, может пронесёт. Чёрт, а где подавители? Даррен был обязан взять их, когда они с телохранителем бежали из дома. Просто обязан! — Вы выглядите нездоровым, — послышались обеспокоенные слова Томаса. — Зато ты, будто только что с фотосессии на обложку «GQ», — саркастично фыркнул Даррен, хоть голос стал тихим и хриплым. Ему срочно были нужны подавители, иначе он сляжет с горячкой. После четырнадцати лет на этих таблетках тело переносило течку намного сложнее, чем у других омег. «Даррен, ещё несколько лет на препаратах, и ваш организм не выдержит, — говорил врач-бета средних лет. Доктор, к которому мафиози ходил уже много лет, единственный знал о его секрете. — Извините, может, вам это покажется бестактностью, но я как медик вынужден сказать — вашему телу нужен альфа». Этот врач вечно твердил, что Даррену пора слезать с таблеток, постепенно уменьшая дозу, чтобы плавно выровнять гормональный фон. Потом найти подходящего альфу и регулярно проводить с ним течки. Тогда, возможно, организм Даррена и начнёт медленно, но верно восстанавливаться. Но он плевал на все советы врача, угрожая, что если тот откажется выписать нужный препарат, Даррен устроит медику «веселую жизнь». Да что этот бета вообще понимает? Какой, к чёрту, альфа, если Даррен впадает в панику от одной мысли, что в его анусе кто-то побывает? После изнасилования он навсегда смирился с тем, что больше не сможет заниматься сексом с альфами. Любое проникновение в узкое колечко мышц причиняло Даррену сильную боль и дискомфорт, но он не особо и жаждал это исправлять. Хоть врач и говорил, что такая проблема обусловлена исключительно психологической травмой и страхом Даррена перед интимной близостью, он всё равно не хотел ничего менять. Зачем теребить старые раны? Как есть, так есть. Томас обеспокоенно разглядывал застывшего босса, невольно наслаждаясь его слабым цветочным ароматом. Запах стал чуть насыщенней, чем был раньше. «Наверное, Даррен не принял вечером свои таблетки», — с грустью подумал Томас, ощущая безграничную тоску при одном воспоминании о препаратах, которыми Даррен травил своё тело. Томас отметил, что босс побледнел, в то время, как на его щеках горел нездоровый румянец. Руки Томаса всё ещё сжимали Даррена за плечи, а сквозь тонкую ткань одежды он начал ощущать жар, исходящий от чужой кожи. Почему Даррен такой горячий? Обычно он всегда мёрз. — Как вы себя чувствуете? — тихо спросил Томас, неосознанно поглаживая большим пальцем ключицу Даррена. — Вы не заболели? — Ты глухой или тупой?! — рявкнул Даррен, скидывая с себя горячие ладони. Сейчас они казались ему обжигающими. — Я сказал, отвали! — Даррен, пожалуйста. — Томас опустил глаза и сжал кулаки. Все инстинкты альфы заставляли его позаботиться о своём омеге. Пусть этот самый омега и не принимал его как партнёра — да чего уж там, даже не догадывался о чувствах Томаса. Однако он не мог смотреть на то, каким слабым сейчас выглядит его босс. Томас тихо произнёс: — Даррен, перестаньте отталкивать меня, прошу, — в эти слова он вложил все эмоции от безответной любви. — Я просто хочу вам помочь. Веки Даррена устало опустились, пока слова телохранителя долетали словно сквозь толстое стекло. В голове был туман, а в висках бешено стучал пульс. Даже сил сопротивляться уже не оставалось — хотелось только тишины и чтобы его не трогали. Желательно пару суток. Даррен не отвечал, и Томас, плюнув на все предосторожности, аккуратно приложил ладонь к его лбу, чей жар заставил тут же обеспокоенно нахмуриться. — Господи, Даррен, вы горите… — Не трогай меня, — тот попытался возразить, но голос звучал совсем слабо. От близости альфы подкашивались ноги. Даррену срочно были нужны его таблетки. Просто необходимы. — У вас, наверное, температура, — вновь послышался приятный бас. — Вам нужно лечь. Дойдёте сами до кровати? Чёрт, а у Томаса красивый голос. Такой низкий и глубокий… «Даррен, возьми себя в руки! — зашипел он сам на себя. — Это ещё даже не течка, ты можешь себя контролировать, да ты обязан это сделать!» — Даррен? — будто через вату до него доносились слова. Омега молчал, медленно закрывая и открывая затуманенные глаза. Казалось, он впал в состояние прострации. Томас закусил губу. Быстро прошептав «извините», он подхватил Даррена на руки и, бережно прижимая к груди, направился к постели, ощущая при этом, каким горячим было тело босса. — Ты что?! — всё-таки возмутился обессиленный Даррен, вяло пытаясь вырваться из крепкой хватки. Где-то глубоко внутри его омежья природа предательски отреагировала на этот контакт — хотелось обвить руками шею этого огромного альфы, уткнуться носом и глубоко вдохнуть терпкий аромат. Нет! Даррен выше этих грязных инстинктов. Он приложил все усилия, чтобы взять себя в руки. — Отпусти меня! Немедленно! — Через секунду отпущу, — тихо ответил Томас. Он старался не думать о том, что столь желанный омега находится сейчас так близко. — Я положу вас в постель и всё. Томас осторожно опустил обмякшего Даррена на кровать, аккуратно вытащил из-под изящного тела цветочное покрывало и накрыл им босса. — Даррен, вы заболели, — прошептал Томас, наклоняясь к нему. Нос уловил соблазнительный аромат омеги, и Томас с трудом подавил в себе желание провести рукой по чужим шелковистым волосам. — Наверное, у вас температура. Я сейчас позову Шона. У него должны быть градусник и лекарства. — Не надо, — Даррен замотал головой, — не надо Шона. «Даррен, ну не вредничайте», — устало подумал Томас. — Это просто мигрень, — тихо выдохнул Моран. — Мигрень? — Да. Я рассказывал тебе. Мне нужно принять таблетки, и сразу станет легче. Томас замер. «Таблетки от мигрени». Ну конечно. А ведь тогда он действительно поверил. Он правда решил, что препараты помогают Даррену убрать сильные головные боли. Получается, такое состояние Даррена возникло просто из-за того, что он не выпил свои подавители? — Я принесу вам таблетки, — хрипло сказал Томас, хотя на самом деле он мечтал выбросить дрянные препараты куда-нибудь в Ирландское море. Но это личный выбор Даррена, и Томас обязан был его уважать. — Они в кармане пальто, — слабо ответил Даррен, и Томас кивнул. Он быстро спустился по лестнице на первый этаж, не желая оставлять Даррена надолго одного. Пальто босса висело на вешалке. Томас запустил руку в карман, но внутри было пусто. Он пошарил с другой стороны, но и там ничего не было. — Даррен, их нет, — тихо произнёс Томас, только появившись в дверях спальни. — Что? — Даррен даже подскочил на кровати. — Ты во всех карманах посмотрел? Томас кивнул. Даррен судорожно соображал, что делать в сложившейся ситуации. Он не мог забыть подавители. Он принимал таблетки каждый день целых четырнадцать лет. Он не мог их оставить… А если всё-таки мог? — Сумка! — вдруг выпалил Даррен. — Поищи в сумке! Томас послушно подошёл к шкафу и взял в руки чёрную сумку, с которой Даррен приехал в Уэстпорт. Он пошарил внутри и к собственному разочарованию обнаружил там пластиковую баночку с таблетками. На этикетке и правда было написано что-то вроде «Антимигрень», и Томас горько усмехнулся. Этот мафиози так хорошо врёт. Ну конечно же, он пересыпал лекарство в другую упаковку. Гениально. «Лучше бы Даррен и правда забыл эти несчастные подавители», — невольно подумал Томас, протягивая Даррену его драгоценные препараты. — Так мы с вами помирились? — неуверенно поинтересовался он, после того как Даррен выпил целых три таблетки. — Помирились? Ты о чём? — Ну… Вы увидели меня и Оливера… У нас с ним ничего нет, он просто приревновал из-за вас. Когда-то давно мы состояли в отношениях, но теперь… — Чёрт, — Даррен раздражённо закатил глаза, — я же ответил, что мне всё равно. Он откинул голову на подушку, и Томас против воли сглотнул, глядя на тонкую белую шею, которую так хотелось укусить, а потом нежно зализать метку горячим языком. Увидев Даррена и Оливера рядом, Томас шокированно понял, что ему всегда был по душе один тип омег: тёмные вьющиеся волосы, задумчивые карие глаза, гибкое изящное тело. Но Оливер оказался похожим на Даррена лишь внешне. На самом деле Оливер был пустым и поверхностным, в отличие от Даррена, что поражал своим тонким умом и эрудированностью. Томас с горечью подумал, что познакомься они с боссом лет в восемнадцать-двадцать, жизнь Даррена сложилась бы совсем иначе. Он приложил бы все усилия, чтобы Даррен принял свою природу и жил в гармонии со своим телом… и телом альфы. Господи, да Томас бы носил его на руках и целовал ему ноги, лишь бы тот поверил, что его любят и никогда не обидят. Как же он хотел рассказать об этом Даррену.

***

Новый день в Уэстпорте начался с дождя, как позже оказалось, затянувшегося на всю неделю. Едва разлепив сонные глаза, Даррен сразу же схватил телефон и, чертыхнувшись, обнаружил пропущенный звонок от Магнуса. Он возбуждённо набрал номер Босса. Неужели предателя нашли? Господи, вдруг он сможет вернуться в Дублин уже сегодня? Однако первые слова Босса заставили Даррена понуро опустить плечи: предателя ещё не вычислили. План по поимке стукача Магнус уже воплотил в жизнь, пустив разные слухи для каждого из четырёх подозреваемых, но пока это не дало никаких результатов. Босс, как и его «правая рука», сменил место жительства в целях безопасности. Обстановка в клане стала ещё напряжённей. Больше никаких новостей. Отлично, Даррену придётся провести ещё какое-то время в этом захолустье. Чёртов Уэстпорт! Дни тянулись медленно, ухудшая и без того плохое настроение пасмурным небом и затянувшимся дождём. С каждым новым днём Даррен ощущал приближение течки. Теперь доза таблеток увеличилась до четырёх штук. Врач убил бы его за такое самолечение, но Даррену было наплевать. После того злосчастного вечера Даррен всё никак не мог выбросить картину поцелуя из головы. И, несмотря на то, как яро доказывал Томасу, что ему плевать, он то и дело задавался вопросом, что именно его так зацепило. Почему поцелуй обычного телохранителя с другим омегой настолько въелся в память, задевая за живое? Он часто ловил себя на том, что невольно рассматривает Томаса, пока тот не видит. Альфа был… большим. Чёрт, он был просто здоровенным, и, к собственному стыду, Даррен понимал, что его глупая омежья природа предательски реагирует на огромного самца. Это выводило из себя и заставляло проклинать всё вокруг, а собственную физиологию — в первую очередь. Как же хреново быть омегой! Он не хочет альфу — совершенно не хочет, ведь так? — но тело всё равно инстинктивно отзывалось на присутствие Томаса поблизости. Поэтому Даррен с замиранием сердца ждал звонка Магнуса. В надежде, что Босс скажет о том, что Даррену уже можно вернуться в Дублин. Но прошла неделя, а этого так и не случилось. Единственной радостью стало снятие гипса. Даррен не мог поверить, что с момента аварии прошло уже более двух недель. С одной стороны, мало, но с другой, очень много. Получив наконец-то обратно свою правую руку, Даррен чуть не прыгал от счастья, хоть мышцы на ней и ослабли за долгий период бездействия. Всю неделю Томас наблюдал за поведением Даррена. Первые дни он не мог понять, что творится с боссом. Даррен был бледным, с лихорадочным румянцем на впалых щеках. Он стал рассеянным и за неделю разбил две чашки из любимого сервиза Шона (за что хозяин дома возненавидел гостя ещё сильнее). А недавно знакомый запах сирени стал ощущаться сильнее прежнего. Из-за этого к Томасу снова вернулась проблема в виде стояка по утрам, с которой он вроде уже научился справляться благодаря ежевечерней медитации перед сном. Но когда рядом лежал источающий сладкий аромат омега, одетый только в растянутую тонкую футболку и спальные шорты, никакая чёртова медитация не помогала. Приходилось вставать гораздо раньше босса, чтобы хоть как-то снять постоянное напряжение. Каждое утро Томас дрочил в душе, отчаянно представляя, будто его член ласкает сам Даррен, раскрасневшийся от возбуждения, с блестящими от смазки ягодицами. Чёрт, Томас мечтал об этом омеге до дрожи в коленях. Последней каплей стало следующее… В очередной дождливый день Томас увидел, как Даррен сидит в гостиной и смотрит телевизор. Какой-то сериал — просто невероятно банальную мыльную оперу! Главный герой — красивый, но бедный омега, — вынужден идти работать официантом для того, чтобы прокормить себя и двух младших братьев. Там в него влюбляется завсегдатай ресторана, богатый, но жестокий альфа. Он предлагает омеге деньги за ночь с ним, но официант слишком гордый для того, чтобы продать своё тело… — Даррен, а что вы смотрите? — Томас против воли расплылся в улыбке, когда Даррен перепуганно подскочил на диване, услышав за спиной голос телохранителя. Даррен судорожно схватил пульт, пытаясь переключить канал, но у него это никак не получалось. — Я смотрел новости, но началась реклама! — Сериал наконец-то был переключен на канал BBC, а сам Даррен стал цвета спелого помидора. Идиот! О чём он вообще думал, когда начал смотреть эту бурду?! Он же просто щёлкал каналы, коротая очередной скучный день. Но тут глаз зацепился за какой-то вшивенький сериальчик. Даррен решил оставить (чисто ради смеха, честно!), а дальше всё как в тумане… Сильный и властный альфа, безусловно, привлекал омегу-официанта, но тот понимал: им нельзя быть вместе. Альфа продолжал настойчиво добиваться омегу, но его сердце было неприступно. Хотя внутри официант трепетал от одного взгляда на этого жестокого, но влюблённого мужчину. Господи, ну разве не шекспировский сюжет?! «Так, Даррен, это всего лишь гормоны, через неделю всё пройдёт…» — утешал он сам себя, пока Томас не мог перестать улыбаться, глядя на сконфуженного босса. — Да что вы говорите? Смотрели новости? — еле сдерживая смех, спросил Томас. Он понимал, что злить Даррена — себе дороже, но тот выглядел настолько очаровательным в своём смущении, что он не удержался. — И что сообщают в новостях? — Что какого-то альфу нашли в канаве с пробитой головой, — прошипел всё ещё смущённый Даррен. — Как раз где-то неподалёку. Томас наконец тихо рассмеялся и кивнул. Всё-таки против этого омеги лучше не лезть. Он вдруг вспомнил, кого ему напоминал Даррен всю неделю. Ну конечно — Уилла. Когда Томас жил с братом в одном доме, то постоянно замечал, как меняется его поведение раз в три месяца. Он становился рассеянным и забывчивым. А где-то за неделю до течки Томас вечно находил его за просмотром очередного слезливо-романтического фильма, чего Уилл потом страшно стыдился. Хоть Томас и не понимал, что тут такого — он сам иногда мог посмотреть подобное кино… Теперь была ясна причина внезапно усилившегося аромата Даррена. Что странно: никто в доме этого не заметил, только Томас, как одержимый, всюду чувствовал сирень. После обеда погода сильно ухудшилась. А когда по телевизору и радио предупредили о приближении бури, недовольный Даррен появился на кухне. — В доме нигде нет связи. — Он демонстративно потряс телефоном в руке. Целый день любые попытки дозвониться до Магнуса заканчивались ничем, а тем временем гормоны играли так, что, Даррен явно чувствовал — ещё немного, и они окончательно слетят с катушек. Но ни отчаянные попытки связаться с Магнусом и разузнать, можно ли уже вернуться в Дублин, ни короткие, но убедительные (не всегда цензурные) молитвы всем известным Даррену богам не приводили ни к какому результату. Только суровая реальность: течка начнётся через два дня, а под боком, как приклеенный, ошивается некий двухметровый солдафон. — Посмотрите, что творится на улице, — холодно отозвался Шон, продолжая чистить картофель и даже не взглянув на Даррена. — Ночью начнётся буря. Связи не будет ещё долго. — Как это?! — Даррен скрипнул зубами от досады. Ему нужно быть на связи. — Но мне срочно надо позвонить! — Попробуйте подняться на чердак, — равнодушно бросил пожилой омега и пожал плечами, — может, там поймает. Отлично. Значит, на чердак. Только этого Даррену не хватало для полного счастья. — С удовольствием, — проскрежетал он и стремительно вышел из кухни. Томас ринулся вслед за боссом. — Даррен, вы что, правда собрались на чердак? — А что мне остаётся в этой дыре? — огрызнулся он. Чёртово захолустье. В Дублине такой фигни со связью никогда бы не случилось. — Я должен позвонить Магнусу. Вдруг есть новости. — На чердаке опасно. Даррен закатил глаза. — Блять, тебя послушать, так мне опасно вставать с постели! Томас потупил взгляд. «Будь моя воля, я и правда заставил бы вас не вылезать из постели…» — лихорадочно пронеслось в голове, пока сознание подкидывало картинки с полураздетым Дарреном на смятых простынях. Чёрт, нужно держать себя в руках. Иначе он просто сорвётся рядом с течным омегой. А этого делать категорически нельзя! Даррен ему доверяет. Ну, настолько, насколько мафиози вообще может доверять людям. Даррен уже поднялся на второй этаж и направился прямо к узкой лесенке, ведущей в сомнительного вида люк в потолке, но Томас не отставал: — Вообще-то все мои предостережения были оправданы. Тем более для этого вы меня и наняли. — Чтобы ты был телохранителем, а не нянькой! — прошипел Даррен, становясь одной ногой на хлипкую деревянную перекладину. Карабкаться нужно было под углом девяносто градусов. Даррен вцепился в лестницу. Правая рука всё ещё плохо слушалась, а из-за приближающейся течки ноги чуть дрожали. Но мафия так просто не сдаётся. Он всё равно ринулся в бой, карабкаясь вверх с грацией пьяной панды. «Господи, этот омега сумасшедший», — мысленно простонал Томас, глядя на то, как босс с горем пополам долез до середины лестницы, и подошёл ближе. — Вас подсадить? — послышался вопрос Томаса, и Даррен зашипел. — Тронешь мой зад — прибью! Он схватился за верхнюю перекладину и кое-как постарался забраться на следующую. Расстояние между хлипкими ступенями было слишком большим, ну кто так делает? В следующий миг Даррен оступился, и уже было позорно рухнул вниз прямо в ноги Томаса, но сильные горячие руки подхватили его прямо под… Да, прямо под мягкие полушария ягодиц. — Что я сказал! — заверещал Даррен. Он в панике пытался нащупать ногой ступеньку, но, как назло, ничего не получалось. Чёрт, ещё никто не был так близко к его заднице! — Не дёргайтесь, вы же упадёте. Сейчас я помогу. — Да сколько можно мне помогать?! — обессиленно застонал Даррен, но вдруг почувствовал, как пальцы Томаса сжали его лодыжку и направили ступню прямо на перекладину лестницы. Нога Даррена ощутила под собой более-менее твёрдую опору. Слава богу. — Поднимайтесь медленно, — раздался баритон Томаса. Его руки всё ещё поддерживали Даррена снизу, и он зашипел: — Отпусти мой зад. Сейчас же. — Простите. — Томас быстро убрал руки, успев смущённо отметить, насколько упругими на ощупь были ягодицы босса. «Томас, соберись», — напряжённо убеждал он себя. Он обязан держать член в штанах, обязан… Томас знал, что тронь он Даррена, тот никогда его не простит. Томас не хотел просто по-животному взять Даррена, трахнуть и уйти. Нет, он готов был ждать близости с ним сколько угодно, лишь бы Даррен остался рядом, доверился и открылся. Тем временем Даррен кое-как влез на чердак. Здесь было темно, только тусклый луч света из малюсенького окошка под самой крышей слабо освещал пыльное захламленное помещение, а барабанная дробь дождя по крыше слышалась ещё отчётливей. Видимо, погода действительно не на шутку расшалилась. — А ты пролезешь в эту кроличью нору? — усмехнулся Даррен, когда спустя считанные секунды из люка в полу высунулась белая макушка Томаса, пытающегося просунуть своё громадное тело сквозь узкий проход. Томас не ответил. Отверстие действительно было слишком мелким, но всё-таки протиснувшись, он встал на ноги — чтобы тут же упереться головой в низкий потолок. Места на чердаке было катастрофически мало, и Томас с Дарреном оказались буквально прижаты друг к другу кучей ненужного хлама, пылившегося под крышей. Ещё раз отметив про себя титанические габариты Томаса, Даррен поспешно отвёл глаза и вытащил из кармана телефон. Собственно, за этим он сюда и пришёл… А не за тем, чтобы какие-то гиганты-альфы мацали его за филейную часть… Даррен взглянул на экран смартфона. Связи нет. Блять. Он попробовал чуть передвинуться в сторону, насколько это позволяло сделать барахло на чердаке. Одна полоска связи мигнула и снова исчезла. Ну что же это такое? Хотя теперь Даррен на правильном пути. Он вытянул руку с телефоном вперёд и попытался перегнуться через какие-то огромные коробки, стоящие прямо под ногами. Одна полоска. Ну хоть что-то! Наклонившись слишком сильно, Даррен не удержал равновесие и пошатнулся. Нога тут же зацепилась за старые лыжи, будто специально валявшиеся на его пути. Даррен начал падать вперёд, отчаянно цепляясь за воздух, но телохранитель молниеносно ухватил его за талию обеими руками. Томас судорожно проглотил подступившую слюну, когда понял, что его большие ладони сомкнулись на тонкой фигурке босса. «Какие же мы разные…» — пронеслось в голове Томаса. Даррен вздрогнул от внезапного прикосновения. Томас одним рывком поставил его на ноги, возвращая в вертикальное положение и притягивая ближе к себе. Даррен покраснел. Идиотская течка… Это ведь только из-за расшалившихся гормонов Томас кажется ему таким привлекательным. Только из-за приближающегося цикла тяжёлые чужие руки так приятно лежат сейчас на его талии. Чёрт, какой Томас горячий. Он опять был так близко, что Даррен смог почувствовать свежий и солёный запах моря, исходящий от телохранителя. Этот аромат успокаивал… — Вы будете звонить? — послышался мягкий голос Томаса, и Даррен вздрогнул, приходя в сознание. Блять, что с ним происходит? Обычно он превосходно контролирует себя во время течки. В мафиозном клане он каждый день окружён альфами и не пускает на них слюни. Даже в мыслях нет! Гадость! Но сейчас, рядом с этим огромным добрым морпехом, Даррен буквально растекался лужицей по полу. Это всё из-за долбаной течки! Тем временем Томас изо всех сил старался не сходить с ума от запаха сирени, который медленно, но верно распространялся по чердаку. Его пальцы, сжимающие талию Даррена, так и норовили заползти под чужую кофту, чтобы ласково пройтись по мягкой бледной коже. Нужно держать себя в руках. Томас обязан пережить течку Даррена…

***

— Магнус! Ты меня слышишь? — чуть ли не кричал Даррен в телефон. В углу экрана высвечивалась одна полоска связи, и это был максимум, который он смог поймать даже в самой высокой точке дома. — Даре… Плохо слыш…. Ты пропада… — голос Босса в динамике постоянно прерывался. — Связь ужасная, у нас буря! — Что? — Буря! Буря начинается! — заорал Даррен в отчаянной надежде, что это поможет. — Блять, Дар… ничего не слы… — Магнус, скажи, есть ли новости. — Что? — Новости! В трубке рвано послышался голос альфы: — Мы… Но пока… Фрэнк… — Что? Что Фрэнк? — Не слышу теб… — Вы нашли стукача? — Не слыш… — Блять, предатель! Кто предатель?! В телефоне повисла тишина. Даррен быстро глянул на экран: звонок оборвался, связь полностью пропала. Он сжал зубы. Идиотская погода. Идиотский город. Даррен ощущал себя беспомощным ребёнком. Он понятия не имел, что творится сейчас в Дублине и в клане. В его клане. Вдруг предателя поймали? А вдруг Фрэнк убил кого-то из мафии? Блять. Грёбаная буря! Ещё и течка. Чего уж говорить, точно Закон Мёрфи, всё самое плохое случилось почти в один момент. Гори оно синим пламенем! — Я еду в Дублин, — твёрдо сказал Даррен. Брови Томаса поползли вверх. — Что случилось? — В том-то и дело, что я не знаю. Вдруг там полная задница, а я прохлаждаюсь тут, в этом жалком подобии отпуска? — Но в Дублине опасно. Сам Магнус вам сказал. — Быть в мафии вообще опасно, — сквозь зубы ответил Даррен. — Я знал на что шёл, когда лез в преступную деятельность. — И что, поедете в такую погоду? — Томас насупился. Всё его нутро протестовало против того, чтобы отпускать Даррена в другой город. Снова тот лезет в самое пекло! Ну что за характер? — Буря начнётся только ночью, — раздражённо бросил он. — У нас есть несколько часов, успеем доехать, до Дублина не так уж и далеко. Или ты боишься дождя? — Даррен, это не обычный дождь. Льёт как из ведра, на улице страшный ветер. По такой погоде нам ехать часов пять, не меньше. Тем более Магнус чётко сказал вам не возвращаться в город, пока там опасно. Даррен стиснул челюсти. «Он заботится о тебе», — тихо пропищал голос в голове, но от этой невольной мысли Даррен только сильнее разозлился. — Давай проясним с тобой кое-что, — прошипел он. — Не знаю, известно тебе это или нет, но ты — мой телохранитель. Твоя задача — не давать мне бесценные советы, а следовать за мной по пятам. Ясно? — Советы по вашей безопасности входят в мои непосредственные обязанности, — упёрто ответил Томас. Если Даррен действительно собрался сорваться в Дублин, прямо в лапы своих врагов, то он сошёл с ума. Даррен находится в преддверии течки! Куда он вообще намылился? — Я. Еду. В Дублин, — твёрдо произнёс Моран, акцентируя каждое слово. — Послушайте, — отчаянно продолжал Томас, — если сам Магнус говорит, что возвращаться опасно — значит к этому точно нужно прислушаться. — Я заместитель Магнуса! — Даррен покраснел от злости. — И через пару лет займу его место, поверь мне. — Если вас убьют — не займёте. Сколько раз на вас совершалось покушение? Три? Четыре? — Три, четвёртый раз меня пытались похитить, — Даррен зло усмехнулся. — А похитить вас пытались, чтобы потом отвести в кафе и накормить мороженым?! — Томас начинал закипать от такой беспечности босса. — Да вы хоть представляете, какой ужас с вами могли сотворить? Хоть понимаете, что бы с вами сделали, узнай они, что вы — омега?! На чердаке будто внезапно потемнело. Дождь всё громче барабанил по крыше, вызывая чувство тревоги и тоски. Томас зажал рот рукой. Даррен замер как статуя и перестал даже моргать. Он молча таращился на своего телохранителя. — Что ты сказал? — наконец бесцветным голосом произнёс Даррен. — Ничего… — Что ты, блять, только что сказал?! — заорал он.