***
Неприметная серая легковушка выехала за черту города. Построек вокруг становилось всё меньше, а дорога в пять утра была абсолютно пустой — лишь редкие фуры проносились мимо, въезжая в Дублин или покидая его. Только когда город остался в заднем стекле автомобиля, Даррен выдохнул, казалось, впервые за эту ночь. Машину встречали зелёные просторы равнин и холмов, казавшиеся синими в предрассветных сумерках, а Даррен сидел, прислонившись к окну, и пытался разобрать всю кашу в голове. Даже странный жар поднялся в теле от нервов и напряжения. Выдать Фрэнку адрес могли только четверо: Грэг, Энтони, Адам и Киллиан. Последний сразу отметался, так как на него тоже напали люди Фрэнка. Хотя, может ли Даррен быть уверенным в чём-то на сто процентов? Если Фрэнк теперь имеет доступ ко всей информации клана, оставаться в городе было опасно. Сжав зубы, Даррен вытащил телефон и на автомате набрал знакомый номер. Зазвучали редкие гудки, и после нескольких из них на другом конце провода раздался хриплый бас: — Даррен, пять утра. Что, блять, произ… — Ко мне в дом пробрался киллер, — перебил он, — а в клане есть стукач. Кто-то сливает всё Фрэнку. В трубке послышались трёхэтажные ругательства, вполне достойные победы на конкурсе матерного искусства. — Я надеюсь, ты свалил из дома и сейчас уже где-то за городом? — глухо прорычал Магнус, после потока брани. — Именно так. — Молодец. Поезжай куда-нибудь подальше. На первое время. Заляг на дно, пока мы не нащупаем хоть какой-то след. Знаешь, где пересидишь? Никаких твоих родственников и друзей, если в клане стукач. — Магнус, я не собираюсь уезжать надолго. Фрэнк только и хочет выкурить нас из города. — Даррен, я оторву тебе голову, если увижу в Дублине раньше, чем мы вычислим предателя. Я сам собираюсь менять жильё. Думаешь, ты круче меня? Бесстрашный бета. Даррен опять сжал зубы. — Я понятия не имею, куда податься, — сухо бросил он. — У телохранителя твоего никого нет в западных городах? Его досье есть только у меня и у тебя. На него Фрэнк не сможет выйти. — Спрошу. — Держи меня в курсе. — У меня есть идея, как вычислить крысу. — Выкладывай. — У нас есть четыре подозреваемых, те, кому известен мой адрес. Пустим ложную информацию о том, где я прячусь. Каждому из возможных предателей мы расскажем разные версии и подождём, на какую из них клюнет Фрэнк. Так и поймём, кто из них был крысой. — Умно. — Что сказал вам Магнус? — послышался вопрос Томаса, как только Даррен опустил телефон. Он наблюдал за уставшим лицом босса через зеркало заднего вида. — То, что я и ожидал, — бросил Даррен. — Уматывать из Дублина как можно дальше. Блять, я бегу как грёбаный трус. — Даррен, всё слишком серьёзно, — тихо сказал Томас. — Вы поступаете не как трус, а как умный и дальновидный человек. Первый совет в подобной ситуации — это уехать из города. Вы слышали о программе защиты свидетелей? — Но я не какой-то там свидетель, я босс мафии, — голос Даррена напряжённо звенел в салоне машины. — Это от меня бегут люди, из-за меня валят в другой город, а то и в другую страну, — он уже срывался на крик, но замолк. Томас увидел, что его лицо совсем потемнело. Даррен сжал зубы, а после хрипло добавил: — Ненавижу быть беспомощным. Загнанным в угол. Прижатым к стенке. — Вы не беспомощный, — Томас не знал, что ответить боссу сейчас. Он хотел бы сказать, что не позволит никому обидеть Даррена, загнать в угол, как тот выразился, и прижать к стене. Томас хотел бы обнять Даррена покрепче и прошептать в тёмную макушку, что всё будет хорошо. Но, увы, это было абсолютно невозможно. — А ещё, — снова раздался уставший голос Морана, — я понятия не имею, где мы можем пересидеть первое время. У меня нет знакомых в других городах, да и если бы были — это небезопасно, через них Фрэнк может вычислить, где я. Магнус сказал спросить тебя. — Меня? Даррен пожал плечами и откинулся в кресле. — Твоего досье нет ни у кого в клане. Файлы телохранителей засекречены, чтобы никто не мог на них выйти и подкупить, завербовать. Так что если у тебя есть мысли, где мы можем залечь на дно — выкладывай. — Хорошо, я подумаю. Повисла тишина. Небо начинало медленно светлеть, превращаясь из синего в сиренево-голубое. Даррен смотрел в окно, приложив голову к холодному стеклу. Он чувствовал, будто его лицо горит, а в висках глухо пульсирует кровь. — Включи радио, — тихо попросил Даррен. — И так тошно от собственных мыслей, а в тишине ещё хуже. Томас сделал то, о чём просил босс. Музыка заиграла, и из старых колонок машины послышались слова песни «This Is the Life». «Where you're gonna go? Where you're gonna sleep tonight?» — Как в тему, — усмехнулся Даррен. — А этот ваш знакомый, — вдруг начал Томас, — не сдаст вас Фрэнку? — Нет, — Даррен зевнул, — Билл сам не дружит с их кланом. И главное — он не знает, кто я такой. — Как это? — Он не знает, что я один из боссов. Думает — какая-то мелкая рыбёшка. Иногда лучше не светить своим статусом. Песня на радио переключилась, и заиграли первые аккорды «Nights in white Satin»: «Я не замечал красоты до того, как увидел эти глаза… … я не могу сказать больше ничего Потому что я люблю тебя, да, я люблю тебя, о, как я люблю тебя…» — Знаете, мне пришла идея насчёт «залечь на дно», — голос Томаса заглушил слова песни. — Ну? — У меня есть знакомые в Уэстпорте. Родители моего друга. Я знаю их с детства, они мне почти как родные. — Неплохо, но не боишься подставлять родителей друга? — Боюсь, — честно ответил Томас, — но другого варианта нет. Безопасность Даррена сейчас была его первостепенной заботой. — Ты в них уверен? — раздался вопрос Даррена. — Им можно доверять? — Да. Уверен. Это родители Чарли Смита, который… — Который помогает нам с юридической волокитой. — Даррен быстро кивнул. — Да, хорошее решение. Чарли не числится в клане. О его помощи известно по сути только мне, Магнусу и ещё двоим людям, которые не имеют доступ к информации, где я живу. Значит, по логике, не они сдали меня Фрэнку. — Только, наверное, вас стоит предупредить, — осторожно начал Томас, — отец Чарли — полицейский. Даррен закатил глаза. — Господи, ненавижу копов и военных… Ой, — он ехидно засмеялся, — прости. Ты исключение из этого правила. «Ну спасибо, что хоть не ненавидите», — грустно подумал Томас. — Как ты объяснишь им цель нашего внезапного визита? — тем временем спросил Даррен. — Ты соскучился и решил сорваться в три часа утра из Дублина в Уэстпорт? И друга-бету с собой прихватил? Томас вдруг покраснел, а потом стремительно побледнел. — Вообще-то, я думал снова сказать, что мы пара. — Не-ет, — Даррен саркастично хмыкнул, а потом активно замотал головой, — нет, нет и ещё раз нет! Ни за что на свете! — А вы понимаете, насколько странным будет, если мы ляжем спать в одной комнате? — Какого чёрта, позволь спросить, мы должны спать в одной комнате? — Потому что я ваш телохранитель, — тихо ответил Томас. — Тогда тебе самому стоит почаще об этом вспоминать, солдат. Ты вообще знаешь такое слово, как «субординация»? Томас тихо вздохнул. — Даррен, после того, что произошло ночью, я думал, вы сами скажете мне спать у вас. — Ночью всё закончилось хорошо. — Очень хорошо! — Томас удержался от того, чтобы закатить глаза. — Сейчас на вашем заднем дворе лежит труп киллера. Как вы можете быть таким беспечным касательно своей безопасности? Не проснись вы сегодня ночью, то уже были бы мертвы! Киллеру хватило бы полторы минуты, чтобы тихо вас убить. Следующие два часа дороги прошли в полном молчании. Только радио нарушало тягостную тишину. Песни сменялись утренними новостями и наоборот. Когда небо стало совсем светлым, знаменуя о полноценном начале нового дня, Томас негромко сказал: — Уже достаточно времени. Шон, папа Чарли, должен был проснуться. Я позвоню, предупрежу его, что мы приедем? Даррен вздохнул. — Нас хоть не пошлют на все четыре стороны? Точно пустят пожить? — Я уверен, что пустят. — Томас решительно кивнул. — Эти люди помогали мне с Уиллом, когда наших родителей не стало. Они мне как семья. — Хорошо, звони. Томас достал из кармана телефон и нашёл в контактах номер. Послышались гудки, и вскоре сонный голос ответил: «Алло». — Шон, доброе утро! — тут же поздоровался он. — Извини, что так рано. Нет, у меня всё в порядке. С Уиллом тоже всё хорошо. Да, потихоньку, уже лучше. Слушай, чего я собственно звоню… Можно будет пожить у вас неделю? Или две. Точно не знаю. Да просто я сейчас еду из Дублина. Захотелось сорваться и приехать в Уэстпорт. Нет, я не один. Кто со мной? Это… — Томас запнулся. — Ну, это… Это мой бойфренд. Даррен буквально поперхнулся от возмущения, когда услышал последнее слово. — Ты что несёшь, идиот?! — яростно зашипел он и со всей силы, на какую был способен, стукнул Томаса по плечу. — Какой, в жопу тебя три раза, бойфренд?! — Можно? Спасибо большое! — продолжал Томас. — Да, правильно, мы будем спать в одной комнате. Спасибо, Шон. Мы уже проехали Каслбар. Будем через час. Ещё раз спасибо. Да, до встречи! Томас выключил телефон и быстро отложил его на соседнее сиденье. Он затаил дыхание и нервно сжал руль, молча пялясь вперёд на дорогу. — Ничего не хочешь объяснить? — опасно спокойным голосом спросил Даррен. — Ну… — начал Томас, но его грубо перебили ещё одним ударом по плечу. — Я же сказал, что мы притворимся друзьями! Я чётко это сказал! Повисла пауза. Тело Даррена потряхивало, а дыхание сбилось. Он устал. Он страшно устал, будучи вынужденным каждый день бороться за три вещи: за свою жизнь, прячась от бесконечных киллеров; за сохранение секрета, что он омега; и за собственный душевный покой, который почему-то постоянно пытался нарушить этот огромный альфа. Бороться с последним становилось всё сложнее. Даррен сам не мог понять, что чувствует рядом с Томасом. Он хотел прогнать его взашей, сказать, чтобы тот валил к чертям и больше никогда не возвращался, но Даррен не мог… Он не мог это сделать. Почему? Конечно, ему нужен телохранитель, его жизнь находилась под постоянной угрозой, ему необходима охрана. Но было что-то ещё… Что-то, заставляющее чёрствое сердце Даррена судорожно сжиматься, когда он представлял, что больше никогда не увидит спокойное лицо Томаса, его мощную фигуру и ясные серо-голубые глаза. Чёрт, как же это чувство бесило Даррена. Просто выводило из себя. Он сжал кулаки. — Пообещай мне, что нам не придётся с тобой, во-первых, обниматься, во-вторых, целоваться, и в-третьих, спать. Ты меня понял? Томасу не оставалось ничего другого, кроме как просто кивнуть.***
Остаток дороги прошёл незаметно. Физически и эмоционально выжатый Даррен даже провалился в липкий тревожный сон, но тут же проснулся, когда в его сне появился Фрэнк, преследующий их машину. Потом Даррен то и дело оглядывался, всматриваясь в дорогу позади, чтобы увидеть, нет ли за ними погони. Однако там было пусто. Только редкие авто проносились мимо, не обращая никакого внимания на старенький серый форд, в котором ехали вымотанные за ночь Даррен и Томас. Около половины десятого утра машина пересекла черту города. Даррен никогда не был в Уэстпорте, потому прилип к окну, рассматривая симпатичные цветные дома и узкие улочки. — Я родился здесь, — вдруг сказал Томас, и Даррен оторвался от стекла. — Шутишь? — удивился он. — Я думал, ты из Дублина. — Нет. Меня хорошенько помотало, прежде чем я перебрался в Дублин. Переехал из-за Уилла. Когда нашёл тот самый пансионат. А здесь я родился и жил, пока не пошёл в армию. А потом и во флот. База военно-морских сил находится рядом на острове Холбоулин, так что… — Мне не интересно, — отрезал Даррен, однако после добавил: — Лучше расскажи про город. Я отродясь не был в Уэстпорте. — О, это чудесный город, — Томас закачал головой. — Так говорят все жители о своём городе, — усмехнулся Даррен. — Что-то поконкретней. — Ну, Уильям Теккерей назвал его самым красивым местом на свете. — Ого, ты знаешь, кто такой Теккерей? Ты же книг не читал. — Его здесь все знают. — Томас чуть насупился, но потом тихо засмеялся, видя улыбку Даррена через водительское зеркало. — А если честно, это правда очень красивый город. Рядом находится залив Атлантического океана, так что мы гордимся нашими морскими пейзажами. Вы только вчера говорили, что хотите к морю. Бог вас услышал. — Лучше бы он слышал меня, когда я прошу, чтобы меня не окружали одни дебилы, — проворчал Даррен, — а не организовывал мне внеплановый отпуск с поспешным отъездом из дома в три часа утра под звуки выстрелов. Томас тихо засмеялся и, свернув на очередную улочку, остановил машину у одного из невысоких одинаковых домов. — Приехали, — прозвучал его голос, и Даррен с тоской уставился из окна на небольшое двухэтажное здание раздражающе жёлтого цвета. Чёрт, уж лучше бы он остался в Дублине, бегая от киллеров Фрэнка…***
— Томас! — Пожилой омега, открывший дверь, был невысоким и миловидным, со светло-каштановыми волосами и зелёными глазами. Он тут же обнял Макларена, для чего последнему пришлось согнуться в три погибели. — Привет, Шон, — улыбнулся Томас и, выпрямившись, продолжил: — Знакомься, это Даррен, мой… — Томас запнулся. Он уже поднял широкую ладонь, чтобы положить её на талию босса, но, заметив его насупленное лицо, тут же опустил руку, — мой бойфренд. Даррен сжал зубы. Он попытался хоть как-то кивнуть в знак приветствия. — Добрый день, Шон. — Здравствуйте. — Омега вежливо улыбнулся, однако про себя Даррен отметил, что его зелёные глаза оставались абсолютно холодными. — Томас, не стойте на пороге, проходите, — учтиво произнёс омега без эмоций в голосе. Рука Томаса на пояснице босса мягко подтолкнула его внутрь дома, и Даррен переступил порог. Вокруг было очень мило. Даже скептичный мафиози это заметил. На окнах висели кружевные занавески, всюду стояли цветы в самых разных горшках. Но выглядело это совершенно не безвкусно, а настолько по-домашнему, что Даррен невольно ощутил себя попавшим обратно в детство. — Томас, проходите на кухню, — послышался голос Шона уже откуда-то из глубины. — Помочь раздеться? — шепнул Томас на ухо боссу, и Даррен уставился на него. — Что? Даррен замер, глядя в голубые глаза Томаса. — Ну, — чуть смутился тот, — у вас же рука. — А. Точно, — Даррен кивнул, тут же отводя взгляд. — Так привык к этому чёртовому гипсу, что теперь не замечаю. — Через неделю вам пора будет его снимать, поэтому уже отвыкайте. — Томас улыбнулся и обошёл Даррена со спины. Моран не успел возразить против того, чтобы Томас снял с него пальто, потому что тот уже повёл его куда-то по коридору, минуя стены с обоями в мелкий деревенский цветочек, увешанные многочисленными фотографиями каких-то людей. Видимо, семьи Чарли. Быть может, фото Томаса тоже здесь есть? Раз он знает их с самого детства. Надо будет спросить. Чёрт, зачем Даррену это спрашивать? Ему ли не пофиг? Даррен насупился от собственных мыслей. Кухня оказалась маленькой, но от этого не менее симпатичной. Всё было зелёно-жёлтым. Даррен даже раскрыл глаза от такого обилия цветов. — Нолан на дежурстве? — спросил Томас хозяина дома. Он отодвинул стул из-за кухонного стола и шепнул Даррену: — Садитесь. — Томас простодушно улыбнулся, и Даррен нечаянно засмотрелся на ямочки на его щеках. Ну что же с ним сегодня такое? Он тут же мысленно дал себе подзатыльник и, буркнув тихое: «хватит разыгрывать представление», плюхнулся на стул. — На дежурстве, — тем временем ответил Шон. — Скоро вернётся. Уставший как собака и голодный как волк. — Он знает, что мы приехали? — уточнил Томас. — Нет, но не переживай, — пожилой омега махнул рукой, — он будет рад тебя видеть. Ты же нам как сын. — Тогда я спокоен, — Томас смущённо засмеялся. Даррен чуть улыбнулся, но тут же сжал губы, заметив на себе короткий холодный взгляд Шона. Даррен передёрнул плечом. Что он уже сделал не так? Шон поставил на стол полный кофейник и кувшинчик с молоком. Томас тут же налил Даррену чашку кофе. Он опять хотел возразить против этого абсолютно ненужного жеста заботы, но всё ещё чувствовал на себе внимательный взгляд Шона. Великий и ужасный Даррен Моран стушевался. — Без молока, я помню, — тихо шепнул Томас и улыбнулся, пододвигая к боссу кружку. «Блять, задолбал с этой своей вежливостью», — мысленно бесился Даррен, но в ответ буркнул сухое: — Спасибо. «Чёрт, а ведь и правда приятно, когда кто-то знает о тебе такие незначительные мелочи — какой кофе ты пьёшь, что любишь есть на завтрак, какой пастой чистишь зубы… — невольно задумался Даррен, но тут же взял себя в прежние ежовые рукавицы. — Боже, я звучу, как герой дерьмовой мелодрамы! Откуда эти бредовые мысли? Может, у меня опухоль в мозгу, или я схожу с ума?» — Знаешь, Томас, — вдруг раздался голос Шона, привлекая внимание Даррена обратно к реальности, — Оливер будет очень рад узнать, что ты приехал. Томас внезапно подавился своим кофе и закашлялся. Даррену пришлось постучать по его мощной спине. — Эм… — хрипло протянул Томас, наконец отдышавшись, — надеюсь, что у него всё хорошо. — Ох, Томас, — Шон вздохнул, — у него сейчас сложный период. — Что такое? — Они с Денни разбежались. Оливер очень переживал. Но, знаешь, я даже рад, что так вышло. Денни — это совсем не тот альфа, который достоин нашего Олли. — Извините, что вклиниваюсь, — сдержанно-недовольным тоном встрял Даррен, — но кто такой Оливер? Шон наконец перевёл на него ледяной взгляд. — Вы совсем не знаете своего молодого человека, Дориан? — Даррен, — он поджал губы. — Оливер — это мой сын, — сухо пояснил Шон, — младший брат Чарли. С Чарли вы тоже не знакомы? Они с Томасом дружат уже почти тридцать лет. — С Чарли я как раз знаком, — холодно ответил Даррен. Почему этот Шон так себя ведёт? Даррен не привык к подобному обращению. Пожилой омега не хамил в открытую, но от него чувствовалась явная неприязнь. В чём причина? — Томас, — Шон снова повернулся к Макларену, — если ты хочешь увидеть Оливера, я могу пригласить его на ужин. Он будет невероятно рад с тобой встретиться. Вы виделись последний раз полгода назад, кажется? — Да, полгода. — Томас выглядел до непривычного растерянно. — Если честно, я не уверен, что Оливер захочет прийти. — Что ты, — Шон непринуждённо улыбнулся, — он сам недавно спрашивал о тебе. Так что всё в порядке. Я сейчас же ему позвоню. Ужин в семь? Пойдёт? Томас моргнул, уставившись на хозяина дома. — Эм, наверное. Не знаю. — Он отчаянно посмотрел на Даррена, будто ища у него поддержки. — Даррен, вы… ты что скажешь? Теперь уже Даррен уставился на Томаса. — Ужин с Оливером? Который младший брат Чарли? — он саркастично усмехнулся. — С удовольствием с ним познакомлюсь. Томас различил явную двусмысленность в тоне босса, но Шон уже воскликнул: — Тогда отлично! Я пойду позвоню Олли. Пожилой омега тут же ретировался с кухни. Томас покачал головой. — Даррен, зря вы так сказали. — Он подлил Морану кофе в опустевшую кружку. — Чего? — ехидно переспросил Даррен. — Не хочешь встретиться с Олли? Что это вообще за хрен с горы? — Да так, старый знакомый. — Томас уставился на свои руки. — Друг детства. От ответа Даррена остановил звук хлопнувшей входной двери. — Шон! — прокричал низкий голос где-то в прихожей. — Я дома! — Это Нолан, — тихо пояснил Томас. — Только, Даррен, пожалуйста, — он пожал плечами, будто извиняясь, — не спорьте с ним. — Что ты имеешь в виду? — спросил Моран, но в кухню уже вошёл коренастый альфа плотного телосложения в полицейской форме. — Господи, кого я вижу! — прогремел голос Нолана. — Какими такими судьбами, Томас? Макларен встал, чтобы пожать ему руку. — Да так, неожиданное путешествие. Познакомьтесь, это Даррен, мой молодой человек. — Ба! Во дела. — Нолан смотрел на Морана, как на диковинную птицу. — Здравствуйте, Даррен. — Можно на «ты», — он решительно протянул альфе ладонь. Нолан хохотнул. — А мне нравится твоя уверенность. — Он подтвердил слова крепким рукопожатием, а затем чуть придвинулся, втягивая носом воздух. — Даррен, а ты что, бета? — Нолан! — в кухне появился Шон. — О таких вещах не спрашивают! Садись за стол, будешь есть. — А что? — возмутился полицейский, грузно опускаясь на стул. — Я не чувствую его запах, вот и спросил. Так что, Даррен? Или у тебя просто проблемы со здоровьем? — Нолан! — шикнул на него муж. — Да, я бета. — Даррен прямо посмотрел на Нолана. Нолан поднял брови. — То есть ты, Томас, встречаешься с бетой? Ну дела. В наше время такого не было. — Сейчас другое время, Нолан, — как-то недовольно пробормотал Шон, ставя перед мужем тарелку с завтраком. — Нравы более свободные. Нет, Даррен с его характером молодого аллигатора, больше не мог молчать. Он хищно улыбнулся. — Ну, и омеги разные бывают. — Это ты о чём? — удивился Нолан. — Лучше уж быть с порядочным бетой, чем с гулящим омегой, — Даррен невинно пожал плечами, — а по статистике беты имеют на девяносто процентов меньше беспорядочных половых связей, чем омеги и альфы. В кухне воцарилась звенящая тишина. Томас обречённо закрыл глаза, ожидая, что же за ответ уготовили Даррену его «родственники». Вдруг воздух сотряс грудной смех Нолана. Томас чуть подскочил от неожиданности. — А этот бета хорош! — Нолан хлопнул Даррена по плечу. — Палец в рот не клади! Молодец, Томас, хороший вкус, уважаю. Даррен хотел было вставить ещё что-то и даже открыл рот, но Томас схватил его за руку под столом. Он умоляюще глянул на босса. — Нолан, к нам на ужин придёт Оливер, — вклинился Шон, забирая со стола пустой кофейник и вскоре заменяя его на полный. Полицейский кивнул, пережёвывая завтрак. — Пусть приходит. Что я, сына родного не пущу? Только пусть не ноет про своего «Ромео». — Нолан! — А что? Я понимаю, что они с Денни расстались, но нечего же мне теперь нервы портить. И вообще, серьёзный омега должен заниматься делом, а не по альфам бегать. Я правильно говорю, Даррен? — Абсолютно. — Даррен лучезарно улыбнулся и ехидно стрельнул глазами на Томаса, который был в шоке от неожиданного единогласия полицейского и мафиози. Томас был уверен, что с кем у Даррена и будут проблемы в общении — так это с Ноланом. Да уж, никогда не знаешь, какой сюрприз готовит тебе жизнь.***
День пролетел быстро. Даррен всё-таки заснул, отключившись на пару часов. Всё время Томас сидел рядом, в небольшом кресле у окна спальни, читая «Графа Монте-Кристо», которого заметил у Шона на полке в гостиной. Томас обрадовался, найдя здесь книгу, что посоветовал босс. Главный герой чем-то походил на Даррена. Хоть и был альфой, а не омегой. Граф был умным, хитрым и дальновидным. Он приехал в Париж, чтобы отомстить всем своим врагам, но простое убийство было для него недостаточно жестоким наказанием. Одного из своих врагов он свёл с ума, другого разорил и опозорил, третьего довёл до самоубийства. Однако Граф Монте-Кристо не всегда был таким. Когда-то он просто хотел жениться на любимом омеге и жить спокойной счастливой жизнью. Но его жестоко предали, подставили и посадили в тюрьму. Любимого омегу силой взял в мужья личный враг Графа, как и всё остальное, что ему принадлежало. После того, как Монте-Кристо чудом удалось сбежать из тюрьмы по прошествии целых четырнадцати лет заключения, он стал другим человеком. Даже внешне никто не смог его узнать. Томас был уверен, что Даррен тоже когда-то был иным — милым юным омегой. Ну, по крайней мере, в детстве. Что же произошло в его жизни потом? Неужели какой-то травматический опыт с альфой? Господи, как же Томас хотел расспросить босса обо всём, но настолько личные темы поднимаются в разговоре далеко не с каждым другом, чего уж говорить о начальнике. Воздух в комнате постепенно начинал пахнуть сиренью. Раньше Томас бы этого и не заметил, но теперь прекрасно различал аромат Даррена всюду. Видимо, рецепторы полностью подстроились под «своего» омегу, обостряя нюх, чтобы в случае беды, альфа мог легко найти партнёра по запаху, и сейчас Томас еле удержался от того, чтобы уткнуться носом в открытую шею босса. Семь вечера подобрались незаметно. Проснувшись, Даррен ощутил странную ломоту в теле, будто в мышцах началась крепатура. Голова чуть гудела, и он умылся холодной водой. Всё-таки спать днём было плохой идеей. Когда они с Томасом спустились в кухню, Шон уже застелил стол нарядной скатертью и теперь сервировал его посудой. Даррен вызвался помочь, однако пожилой омега только поджал губы и холодно кивнул, а расставляя тарелки, приборы и винные бокалы, Даррен то и дело ощущал на своей спине чужой оценивающий взгляд. В скором времени послышался стук в дверь, и Шон радостно воскликнул: — Это Олли! Всё семейство вместе с Дарреном, который чувствовал себя максимально некомфортно на этом празднике жизни, отправилось в прихожую встречать долгожданного гостя. Оливер оказался очень красивым омегой, пахнущим фиалками. У него были тёмные вьющиеся волосы и карие глаза, отчего Даррен невольно подумал, что, если бы природа наделила его менее острыми чертами лица, они с Оливером сошли бы за братьев. Если Даррен был похож на героя с картины эпохи Ренессанса, то Олли выглядел как типичный персонаж с обложки журнала для омег. Чересчур ухоженная внешность этому способствовала — Даррен в жизни не выливал себе на волосы столько средства для укладки, сколько было сейчас на небрежно завивающихся локонах этого омеги. Оливер обнял родителей и перевёл свой взгляд на Томаса. Его карие глаза загорелись, а красивое лицо расплылось в улыбке. — Томас, — он раскрыл руки для объятий, — как я соскучился! За этой сценой Даррен наблюдал со странным чувством. Сначала Томас буквально оцепенел, а потом всё же неуверенно приобнял Оливера одной рукой, похлопывая по спине. Тем временем сам омега обвил шею Томаса тонкими ручками, будто боялся, что тот уйдёт слишком скоро. В принципе, так и вышло: уже через пару секунд Томас начал делать попытки отстраниться. — Олли, знакомься, — пророкотал голос Томаса над самым ухом Даррена, а тяжёлая ладонь приятно легла ему на талию. «Стоп, приятно? Ничего не приятно!» — Это Даррен, мой партнёр. Аккуратные брови Оливера подскочили в немом удивлении, однако, он быстро взял мимику под контроль. Почему-то Даррену было очень приятно увидеть растерянность на лице этого Олли. В голове пронеслось: «Да, я его партнёр, нечего к нему лезть». Но он тут же прогнал подобные мысли. Это просто обычные инстинкты. Любой омега чувствует такое рядом с потенциальным конкурентом. Но Даррен не собирался вступать ни в какую ритуальную борьбу за альфу. Пусть Олли забирает Томаса с потрохами, если хочет. Ему этот морпех триста лет не нужен. Оливер вежливо улыбнулся и протянул Даррену ухоженную руку. Пожимая её, Моран отметил, что его ладони не были такими мягкими уже лет десять. За столом Даррена посадили напротив Томаса, говоря, что по этикету пара должна сидеть лицом к лицу. Он хотел возразить, что никогда не слышал такой бред, но потом одёрнул себя. Если судьба хочет посадить его подальше от Томаса, то зачем спорить? — Даррен, я никогда о вас не слышал, — говорил Оливер, накладывая себе в тарелку салат. — Вы давно знакомы с Томасом? — Мне кажется, что целую вечность, — пробормотал Даррен, и только Томас понял, что в этих словах нет ни капли романтического преувеличения. За максимально короткий срок они прошли вместе через рекордное количество вызовов. — Так интересно, — вдруг вздохнул Оливер, изящно подперев острый подбородок ладонью. — Никогда не знал, что Томаса привлекают беты. — Он невинно улыбнулся. — Дело в самом человеке, — тут же ответил Томас со всей серьёзностью, — а бета он или омега — да хоть альфа — совершенно не важно. — Но родить ребёнка бета сам не может. — Оливер сочувствующе покачал головой. — Слава богу, сейчас это делается искусственно. Хотя, думаю, вы, Даррен, знаете об этом лучше, чем я. Даррен поджал губы и якобы вежливо улыбнулся. — Я не считаю целью своей жизни наплодить потомство, Оливер. Мы, беты, спокойнее к этому относимся и уверены, что построить карьеру и реализовать себя как личность — намного важнее. — А Томас с этим согласен? — Оливер посмотрел на Макларена. — Когда мы с тобой обсуждали этот вопрос, ты сказал, что очень хочешь детей. Томас закашлялся. — Да, Томас всегда хотел детей, — поддакнул Шон. Даррена утомлял этот разговор. Блять, да пусть Томас заводит детей, сколько душе угодно. И с кем душе угодно. Лишь бы Даррена оставили в покое… Он чувствовал себя непривычно слабым, будто из него выжали все соки. Наверное, это обыкновенная усталость после идиотской ночи. — Томас, представляешь, а я расстался с Денни, — вздохнул Оливер, делая глоток вина. Томас сдержано кивнул. — Да, Шон говорил мне. — Ты расстался? — встрял Нолан. — Это же он тебя бросил. — Папа! — возмутился омега. Даррен тихо усмехнулся себе под нос, но Оливер это заметил, тут же стрельнув глазами в невозмутимого противника. — Кстати, сейчас пары альфа-бета встречаются всё чаще, — елейным голосом проговорил Олли. — У нас на работе была одна такая. Встречались полгода. Но расстались. Увы. — Почему? — спросил Шон, подливая в бокалы всех присутствующих вино. — Я говорил об этом с Брэдли, он альфа. И он сказал, что все дело в естественных процессах. Против природы не пойдёшь. Всё-таки у бет нет течки. А альфе важно хоть иногда быть с течным омегой. Это нужно для здоровья. Так говорят врачи. — А можно мы сменим тему на менее генитальную? — резко послышался недовольный голос Нолана. — Прости, пап, — потупился Оливер. Даррен тихо вздохнул, чувствуя, как вялость в теле становится более ощутимой, и понимая, что всё, чего ему хочется сейчас — это завалиться в постель и проспать двое суток, а не сидеть здесь и участвовать в глупой перепалке двух половозрелых омег за понравившегося альфу. Даже если Даррен выступал тут в роли беты. Ему нужно думать о другом: почему Магнус не звонит, всё ли хорошо сейчас в Дублине, что происходит в клане. Нужно будет набрать Босса самому… Даррен поднял глаза и встретился со взглядом Томаса, который тут же улыбнулся и кивнул в попытке приободрить бледного босса. Даррен выглядел совсем подавленным, и Томас прекрасно понимал, насколько непривычной была для него эта ситуация и разговоры о таких неловких вещах. Вскоре уставший после дежурства Нолан ушёл спать и, так как часы уже показывали девять вечера, остальные тоже не стали засиживаться долго. — Даррен, помогите мне убрать после ужина, будьте добры, — вдруг произнёс Шон, когда все поднялись из-за стола. Даррен удивился, но кивнул. С чего вдруг такая инициатива от хозяина дома? Тем временем пожилой омега уже обнимал Оливера на прощание, приглашая приходить ещё, и вскоре на кухне остались только Шон и Даррен. Первый начал мыть посуду, а Даррен принимал у него уже чистые тарелки и бокалы, чтобы вытереть полотенцем. Занимаясь этой монотонной работой, Даррен понял, что успокаивается и может мыслить более-менее ясно. Его жутко взбесила ситуация с этой семейкой. Он должен беспокоиться о собственной жизни, думать, как вычислить предателя клана, найти Фрэнка, а теперь ещё и ловить на себе ревниво-презрительные взгляды двух омег, соединённых одной генетикой. Блять, только этого в его жизни сейчас не доставало. Даррен набрал в лёгкие побольше воздуха и на одном дыхании спросил: — Я вам не нравлюсь? Прямой вопрос Даррена зазвенел в пространстве кухни. У него накипело. Он ненавидел недопонимание. Лучше открыто враждовать с человеком, чем неожиданно получить нож в спину от мнимого союзника. Шон сразу обернулся и удивлённо уставился на Морана. — Даррен, — начал он, подбирая подходящие слова, — не примите это на свой личный счёт, но… — Но? Пожилой омега тяжело вздохнул и произнёс: — Томас заслуживает лучшего. Он очень добрый человек. Очень заботливый и искренний, — Шон посмотрел ему в глаза, — и заслуживает Томас того же — заботы, любви, нежности. Он заслуживает, чтобы его любили по-настоящему, всем сердцем. Извините, Даррен, но я не вижу, что вы его любите. Я всё прекрасно понимаю — он красивый альфа, высокий, сильный. На таких часто бросаются омеги, для того, чтобы… получить новый опыт с «большим размером», хоть я и не думал, что бет это тоже интересует. — Шон покраснел, но всё равно продолжал: — Томас очень чувствительный. Он привязывается к людям и никогда не бросит того, к кому испытал чувства. Если вы хотите просто поразвлечься с бывшим военным, то не нужно мучить бедного мальчика. Он будет страдать, когда вы уйдёте. Я же вижу, как он на вас смотрит. Впервые в жизни Даррен абсолютно не знал, что ответить. Настроение стало хуже прежнего, хоть он и не думал, что это возможно. Наконец выйдя из кухни в гостиную, Даррен с удивлением обнаружил комнату абсолютно пустой, и раздражение свирепым зверем зарычало внутри: куда делся телохранитель? Он забыл, за что ему платят деньги?! В следующий момент Даррен услышал приглушённые голоса, доносящиеся с улицы, и один из них явно принадлежал его альфе. «Блять, просто альфе!» Даррен недовольно фыркнул и решительно направился на звук. Вот сейчас он и надаёт Томасу по ушам… Однако, приблизившись к входной двери и уже взявшись за ручку, Даррен вдруг замер. — Я так удивился, что ты встречаешься с бетой, — слышался снаружи мягкий голос Оливера. — Скажи честно, у вас всё серьёзно? Даррен закатил глаза и уже хотел было открыть дверь, как в ответ прозвучал бас Томаса: — Более чем. «Какого хрена? — то ли разозлился, то ли растерялся Даррен. — Сказал бы, что я так, по приколу, и крутил бы себе с этим Оли…» Грудь неприятно сдавило от осознания, что тот омега идеально подошёл бы Томасу. Красивый и милый, ухоженный и нежный. Чёрт, да просто белый и пушистый! — Знаешь, — снова заговорил Оливер, — а мне кажется, что ты устроил весь этот спектакль, просто чтобы заставить меня ревновать. — Не придумывай, пожалуйста, — сухо прозвучало в ответ. — Я терпеть не могу такие игры, ты же хорошо меня знаешь. — Да, хорошо. Даже слишком… И я помню, что тебе нравилось, когда я делал вот так… — Что ты творишь?! — внезапно зарычал альфа. — Я скучал по тебе, Томас, — произнёс Оливер с придыханием. — Ты не вспоминал наши встречи? Я всегда так ждал, когда ты вернёшься из флота. Ты будто с цепи срывался после долгой разлуки… — Хватит! Мы расстались два года назад, слишком много времени прошло. И ты сам меня бросил. — Все ошибаются. Ну признайся, разве ты не скучал? Хотя бы немного? Я уверен, что этот бета не даёт тебе и половины того, что давал я! С ним тебе никогда не будет так же хорошо! Даррен испытывал чувство, которое не ощущал никогда прежде. Лёгкие свело, а в носу неприятно защипало. Почему слова этого Оливера так странно резонируют в его мозгу? Чёрт, и пусть Оливер прав — Даррен ведь и так прекрасно знает, что не создан для отношений. Да он их и не хочет! Ведь человек, который в него влюбится, должен оказаться полным психом, иначе никак. В голове невольно возник облик Оливера — того самого, красивого, милого и ухоженного, умеющего флиртовать, жеманно смеяться и невинно хлопать глазами. Да, альфы таких любят. Немудрено, что Томас с ним встречался. Макларен сам был довольно неплох собой, раз такой как чёртов Олли сейчас боролся за его внимание. Даррен никогда раньше не рассматривал своего телохранителя с точки зрения физической привлекательности. Да и с чего он бы об этом думал? Проклятье, ему плевать на личную жизнь Томаса. Плевать! Достали. Он больше не выдержит. Даррен нервно сжал ручку и с размаху открыл дверь, ведущую на улицу. Томас и Оливер стояли рядом, слишком близко друг к другу. Даррен собрался окликнуть альфу, но вдруг произошло то, что заставило его впасть в ступор. Оливер поднялся на носочки и обхватил руками мощную шею Томаса, притягивая к себе. Секунда — и Оливер целует его в губы, зарываясь тонкими пальцами в короткие светлые волосы на загривке. Резко открытая дверь с грохотом стукнулась о стену дома. Томас и Оливер вздрогнули, тут же отрываясь друг от друга, и две пары глаз уставились на замершего на крыльце Даррена. Злорадные глаза у Оливера, и растерянные — у Томаса, который резко оттолкнул омегу от себя. В носу почему-то снова защипало, но Даррен лишь сжал кулаки и сухо произнёс: «Извините, что помешал», прежде чем развернуться и чеканным шагом двинуться обратно в дом. Отчего-то представляя под своими ногами гадко ухмыляющееся лицо Оливера. Скорее в свою комнату. Скорее закрыться ото всех и остаться одному. Чёрт, чёрт, чёрт. Почему внутри стало так паршиво? Горло сдавило, будто кто-то схватил за шею, вдохнуть трудно, а глаза начали предательски увлажняться. Даррен идиот, что согласился приехать в этот чёртов дом, идиот, что не додумался, где ещё можно было бы залечь на дно. Просто идиот… А всё из-за этого долбаного альфы.***
Едва фигура босса исчезла в доме, Томас с ужасом понял, что сейчас произошло. По спине прокатила дрожь от одного взгляда на приторно улыбающегося ему Оливера, и Томас не смог сдержать рвущийся наружу рык: — Ты что вообще творишь?! — Я же видел, как ты на меня смотришь! — цепкие пальцы впились Томасу в предплечье, но он лишь отшатнулся. — Уверен ты всё ещё хочешь… — Оливер, — грубо оборвал его альфа, — между нами всё кончено. Я люблю другого. — Любишь?! Этого бету?! Он же фригидный сухарь! Он не течёт, даже не пахнет! — Не это главное. — Ты сошёл с ума! Сам не понимаешь от чего отказываешься! Два года назад ты умолял меня вернуться — учти, сейчас будет так же. Уже завтра ты станешь звонить и молить о встрече! — Пока, Оливер, — сухо бросил Томас и тут же ринулся к крыльцу, в два шага пересекая все ступени. Нужно было срочно догнать Даррена. Срочно.