from east to west

      – Это Стрелец, – улыбается Рюджин, указывая пальцем на скопление звёзд в тёмно-синем небе.       Они сидят на ещё тёплом капоте машины Йеджи, накрытые одеялами, посреди огромной тёмной равнины где-то в глубине штата Теннеси. Приёмник в салоне, настроенный на какую-то местную радиостанцию, играет нежную мелодию. Это слишком похоже на кадр из роуд-муви, и Хван такое даже нравится.       – Ты не похожа на кого-то, кто разбирается в астрономии, – улыбается Йеджи, опуская голову на плечо Рюджин.       – Ну, я полна сюрпризов.       Йеджи думает, что такая самоуверенность должна немного раздражать, но, кажется, ей нравится всё, что касается Рюджин. Даже та кривая ухмылка, появляющаяся на её губах в самые раздражающие моменты, даже закатывания глаз и глупые шутки, которые всё равно продолжают казаться смешными.       – Мне такие нравятся.       – Мне тоже, – улыбается Рюджин.       Йеджи нравится лёгкость в общении между ними. С Рюджин всё просто и ясно, будто она никогда не пытается скрыть чувства, и Хван восхищается этим. Она любит, просыпаясь, смотреть на её расслабленное во сне лицо, касаться тёплых рук, смотреть вместе фильмы. Йеджи думает, что могла бы полюбить её, если до сих пор не полюбила, и это даёт силы двигаться дальше.       Да, воспоминания о коротком расставании всё ещё пульсируют где-то в глубине мозга, но они уже не беспокоят так сильно, как раньше. Плевать, если Рюджин сейчас сидит рядом, соприкасаясь с ней пальцами, и улыбается ярче, чем все звёзды на небе.       – Думаю, мне стоит вернуться в Металайн Фолс. Я должна поговорить с ними, иначе всё это никогда не закончится.       – Ты уверена? Если тебе нужно время…       – Я уверена, – кивает Рюджин. – Это всё ещё обидно, но уже не так больно, как раньше. Я справлюсь.       – Я могу поехать с тобой?       – Я была бы рада, – тёплая ладонь Шин опускается на ладонь Йеджи, переплетая пальцы. – Я хочу показать тебе свой город, познакомить со своими друзьями. Я просто очень хочу узнать тебя получше.       – И я, – Хван слышит знакомые ноты и не сдерживает улыбки. – Я люблю эту песню.       – «Молода и прекрасна»?       – Угу.       – Тогда давай потанцуем?       Рюджин спрыгивает с капота, склоняясь в странном поклоне, и Йеджи принимает её руку. Ладони Шин опускаются на пояс джинсовых шорт Хван, взгляды встречаются, и Йеджи думает, что сейчас упадёт в обморок. Ей нравится загорелая кожа Рюджин, её аромат наполняет лёгкие, заставляя сердце биться чаще. Она двигается с изяществом, которое вряд ли можно назвать любительским, и прижимается ближе, цепляясь пальцами за накаченные бицепсы.       – Такая красивая, – шепчет Рюджин, скользя кончиками пальцев по обнажённой коже на животе Йеджи.       – Ты говоришь о себе?       – Может быть, – хихикает Шин, прижимаясь лбом ко лбу Хван. – Но ты всё ещё очень красивая.       Сердце колотится как ненормальное, когда Йеджи опускает голову на плечо девушки рядом. Это больше похоже на сон, и если это так, то Хван определённо не хочет просыпаться. Рюджин прижимает её к себе, скользя руками по спине и плечам.       – Мне очень хорошо с тобой, Шин Рюджин.       – А мне с тобой, Йеджи.

***

      Бар, в котором они останавливаются, больше напоминает сарай для инструментов. Деревянные стены, высотой, наверное, в три человеческих роста, выкрашены в красный, на двустворчатых дверях красуются несколько табличек, красноречиво указывающих, что нигде нет рёбрышек вкуснее. Йеджи хочет войти внутрь, но Рюджин мягко тянет её за собой назад, за машины.       – Что ты делаешь?       – Я подумала, что ты точно не захочешь пропустить этот закат.       Они посреди поля, настолько зелёного, что в глазах начинает рябить. Ярко-жёлтое солнце медленно становится оранжевым, всё ниже и ниже опускаясь за горизонт. Тут нет никого, кроме них, и рука Йеджи сама собой тянется к руке Рюджин.       – Когда я жила в Металайн Фолс, то иногда, когда ссорилась с родителями, убегала в наш домик на дереве, чтобы посмотреть на закат.       – Серьёзно?       – Угу, – кивает Рюджин. – Мне всё ещё немного стыдно в этом признаваться. Просто, не знаю, там было так спокойно и тихо. Я никогда не волновалась, пока была там. Время замирало.       – Я тебя понимаю.       – Тоже домик на дереве?       – Не совсем. Когда мне плохо, я иду к Хёнджину. Я знаю, что он всегда поймёт меня, что он на моей стороне.       – Это дорогого стоит.       Йеджи кивает. Она не уверена, что когда-нибудь сможет отплатить Хёнджину за всё, что он для неё сделал. Он пропускал игры, уроки и свидания, чтобы остаться с ней, делал домашние задания, проекты, даже собирал глупый гербарий, когда она забыла это сделать. Он был всем, и больше всего на свете Йеджи хотела, чтобы он был счастлив.       – Иногда кажется, что я его не заслуживаю.       – Он твой брат, Йеджи, конечно, ты его заслуживаешь.       – Я приношу ему так много проблем.       – Возможно, я открою тебе страшную тайну, но обычно если люди не хотят делать что-либо, то просто уходят. Если твой брат всё ещё с тобой и всё ещё любит тебя, то ему хочется заботиться о тебе. Уверена, мы оба считаем, что ты заслуживаешь только лучшего.

***

      Это ночь темнее, чем все остальные за последнее время. Дорога извилистой лентой тянется куда-то вдаль, в бесконечные зелёные просторы. По небу, скрывая Луну и звёзды, плывут кучевые облака. Йеджи убавляет звук магнитолы, откидывается на водительское сидение и осторожно давит на педаль газа.       К утру они должны добраться до Мемфиса, чтобы решить, куда ехать дальше. Рюджин хочет домой, в свой город, и Йеджи понимает, что не может её останавливать. У неё ещё есть дорогие люди, – сестра, подруги, родители, и она, конечно, по ним скучает. У Хван нет никого, кроме Хёнджина и Черён, и она должна быть благодарна хотя бы за пару хороших недель, проведённых в компании Рюджин. Да, определённо должна быть, но…       Йеджи всегда была слишком жадной, чтобы просто довольствоваться малым.       Тишина нависает над ними, кутая в себя как в самое мягкое одеяло. Можно придумать кучу предлогов, чтобы не расставаться, но это будет слишком нечестно. Рюджин заслуживает того, чтобы наконец разобраться со всем этим дерьмом, вернуться домой. Рюджин заслуживает целого мира, но Йеджи не может предложить ей ничего, кроме себя.       – Я даже сквозь сон слышу, как ты думаешь, – когда Хван поворачивает голову, Шин уже сидит. Куртка, которой она укрывалась, валяется на коленях. – Всё в порядке?       – Да. Прости, не хотела будить.       – Я всё равно выспалась. Хочешь поболтать?       – Не знаю, честно говоря. Ты?       – Может быть, – пожимает плечами Рюджин. – Я просто… последние несколько дней я пыталась понять, когда у нас с Джису всё пошло не так.       – И когда же?       – Как оказалось, очень давно. Не то, чтобы мы хотели разного, просто, наверное, выросли. Ей и в правду был нужен кто-то типа Юны – девушка, с которой она могла бы просто болтать и развлекаться до конца жизни.       – А с тобой она не развлекалась?       – Сложно поверить, но мне хотелось, чтобы всё было серьёзно. Ну, настолько, насколько это возможно в двадцать один год. Нам просто стоило поговорить раньше, но ты уже видела, я предпочитаю убегать, а не разговаривать.       – Как и я. Я буквально уехала в путешествие по стране, потому что не смогла сказать родителям, что устала от их контроля.       – Просто идеальная пара, – улыбается Рюджин. – Мы могли бы быть теми идиотами из книг, которые сбежали из какого-нибудь маленького городка в поисках лучшей жизни.       – Кажется, мы уже такие идиоты.       – Надеюсь, мы найдём то, что ищем.       – Определённо найдём!