Трещит хрусталь

      «И чем мне заняться? Он сказал сегодня отдыхать. Но в этом мире нет интернета. Доступ в библиотеку мне запрещён…» Девушка лежала на не особо удобной кровати, глядела в потолок и размышляла о сегодняшних планах. Ничего особенного в голову не приходило. Да и мысли на настоящем совершенно не акцентировались. Они уходили либо в печальное прошлое, либо в туманное пугающее будущее. — Да уж, перспективы у меня не очень… Но было кое-что странное. София начала замечать это чуть позже, когда времени на размышления стало больше, а суматоха утихла; когда девушка сумела немного смириться со своим переселением в другой мир, и стала мыслить чуточку рациональнее.       «Почему прошлое такое расплывчатое? Я хорошо помню старые моменты, но все, что было перед моим переселением, я помню очень плохо…» Девушка закрыла глаза, постаралась как можно лучше расслабить мышцы своего тела, немного успокоиться, сконцентрироваться на прошлом, начать визуализировать воспоминания в более менее четкие картинки. Окружение, квартира, отцовская спальня, где он часто сидел за рабочим столом… Кухня, да, кухня.       «Хорошо, я могу вспомнить, как выглядела моя квартира. Но это и раньше удавалось. Что же в ней происходило?» Девушка невольно нахмурилась, стараясь начать рыться в воспоминаниях тщательнее, доходят до глубин сознания. Голова начала немного болеть, появлялось ощущение невесомости. Если бы Соня стояла, она могла бы пошатнуться и упасть. Девушка чувствовала, что ответы на ее вопросы где-то близко, словно на конце нити, по которой она взбиралась с усилием. *** Крики, ссоры, выяснения отношений, депрессия отца. Да, она ясно помнила, как он сидел на кухне, слушал музыку и выпивал несколько бокалов коньяка, в затем засыпал в сидячей неподвижной позе. В тот период времени ему было очень сложно. Он недавно взял ипотеку на квартиру, кредиты на ее ремонт, но смерть жены выбила из колеи и помешала его планам о счастливой семейной жизни в новом месте осуществиться. Поэтому он сидел на кухне совершенно один. И пил он не в честь новоселья, а поминая женщину, которую он любил, и которая подарила ему дочь. И большая квартира, которая должна была быть наполнена весельем, радостью и счастьем, оказалась пустой и холодной, словно в ней и не жили вовсе. Он не срывался ни на кого. Свои эмоции проявлял спокойно, старался быть сдержанным. Но даже подобное поведение Соню раздражало. Ей необходимо было готовиться к экзаменам, а он слушал музыку. К тому же свой стресс она выливала на и без того уставшего от жизни отца. — Почему ты бухаешь, черт возьми? Ты работать собираешься? Нам надо выплачивать кредиты! Ответа не последовало. Игнорирование ещё сильнее разогрело гнев. Девушка бросила в отца подушку, заставив его обратить на неё внимание. — Чертов алкоголик! Без мамы ничего не можешь. Она говорила это со злости. Душу наполняла обида и горечь за то, что ее отец не проявлял к ней внимания и заботы, уходил в себя и просто пил. София злилась, что в самый нужный момент он не поддержал ее. Он даже не интересовался ее жизнью. Да и общих тем для бесед у них не было. Отношения становились напряженнее с каждым днём. Соня злилась, потому что папа ее разочаровал. Он предстал в совершенно другом образе и разрушил ее надежды, снял с неё розовые очки. — Не только ты ее потерял! Я тоже, знаешь ли! Он скучал по жене, но совершенно не уделял должного внимания, не проявлял чуткости к своему ребёнку, которому нужно было сдавать экзамены. Да и все эти долги лишь усугубляли положение. София даже не брала репетиторов, чтобы не стать обузой. И без того много денег уходила. Дай бог хватило бы на еду и одежду. Что уж говорить о такой роскоши, как частные репетиторы или онлайн-курсы. Все это было чуждо их небогатой семье. Будь мама жива, она бы все время интересовалась у неё, как она готовиться, сложно ли ей, что она выучила. Она бы мотивировала ее продолжать и не сдаваться на полпути, стараться выдержать нагрузку. Ей было бы интересно узнать о ее жизни. — Ты мне противен. *** — Вот черт! От стыда, вины и ненависти к себе София уткнулась головой в подушку и начала со всей силы колотить матрас.       «Эгоистичная дура, тварь, неблагодарная тварь! Зачем я это все на эмоциях ему говорила? Черт!» Голова закружилась, хотя она лежала. Было ощущение падения тела в небытие, в никуда. А затем снова пустота мыслей, будто все специально возвращалось до какой-то начальной точки старта.       «Не могу ничего вспомнить после. Только отрывки, а затем откат…» И в этом определенно была причина. София не была настолько глупой, чтобы игнорировать свою интуицию так явно. Раньше она часто не доверяла своим собственным ощущениям и догадкам, которые неосознанно крутились на кончике языке, чуть ли не слетающие с губ, но спустя года все переменилось. Соня, бывало, даже жалела, что не догадалась обо всем раньше, что игнорировала свою чуткую интуицию.       «Когда кажется, креститься надо, говорите? Ну и бред! Когда кажется, нужно заострить на этом внимание» Даже перед тем, как произошла первая ссора с Лизой, ещё задолго до неё, Полякова чувствовала что-то неладное. Или когда она чувствовала от человека подвох ещё при первой встрече…       «Связан ли мир с этим? Или, может, дело в той незнакомке с рынка? Она точно знает, кто я и откуда пришла, и давала браслет действительно с благими намерениями. Но вот ее последние слова… Мы с ней похожи? Таких людей много? Они тоже не помнят, как оказались здесь?» Было слишком много вопросов. Жаль, девушка не могла задать их неизвестной гадалке, ибо совершенно не знала, как с ней связаться.       «Проблемы с памятью связаны с этим браслетом, что она дала? — чужеземку взглянула на чёрный жемчуг с некой опаской, словно в руке держала бомбу замедленного действия. — Стоит ли снять?» Но она отчётливо помнила предостережение. Оно словно сигналом SOS включалось в голове, вопило не совершать необдуманного поступка.       «Нет, повременю с этим. Вдруг только наврежу? Снять его успею хоть когда… Сначала нужно встретиться с той старухой и узнать правду…» Брюнетка перевернулась на другую сторону, ближе к стене, тяжело вздохнув и признав горькую правду:       «Но я не знаю, как это сделать…» Было тоскливо и тревожно на душе, будто сердце с легкими обвили липкие путы, давящие не сильно, но приносящие дискомфорт. Такие эмоции девушка испытывала ранее. Беззащитность, лёгкая, тянущая тоска, бездонная тоска… Ощущение вселенской пустоты затягивало водоворотом. Эта хандра могла настигнуть ее даже в другом, сказочном фэнтези мире. — От себя никуда не денешься… Паршиво то как. На глаза начали наворачиваться слёзы, а нос неприятно защемило. Жалость к себе. Эта проклятая жалость. Вот что случалось, когда она оставалась наедине с собой и рефлексировать, переставала отвлекаться на внешний мир, отвлекаться от проблем, терзающих ее где-то там, внутри. — Разлеглась и ноешь тут, Соня! Возьми себя в руки, тряпка! Прикрикнула строго самой себе попаданка, резко принимая сидячее положение и отрезвляясь. — Лень губит человека. Вот и меня загубит. Надо чёт поделать.