Трещит хрусталь

На мягкой траве небольшой поляны посреди глубин такого же небольшого леса сидела девочка в ярко-голубом платьице с пышной юбочкой с ажурными элементами. Две розовые косички, украшенные небесными тоненькими лентами. Прямо принцесса, заблудшая из-за промыслов злой колдуньи. На вид лет шести, окруженная несколькими игрушками. Откуда-то со стороны прикатился еще и мяч. Верный ветер старался развеселить ребенка. София сразу узнала в этой маленькой девочке Астера. Ее смутило, что он сидел один, даже без прислуги. Послышались чьи-то голоса, непохожие на человеческие, имитирующие нормальную толковую речь. Они обещали быть всегда рядом и веселить их любимчика — единственного потомка короля духов.       «Не волнуйтесь, у вас есть мы…» — шептал с шелестом листьев ветер, приглаживая розовые косы. В ответ все нутро Софии напиталось желчью. Вязкий деготь осел на душу — таково было настроение. Нет, они не нужны ему. Такие сильные чувства: обида, тоска, грусть из-за разбитых надежд, — все это плескалось в юном сердце. Будь София ребенком, расплакалась бы и начала капризничать, закатывая дикую истерику. Но маленький мальчик в девичьем обличии лишь поджал губы и опустил голову вниз. Играть стало совершенно не интересно. Красивые куклы, подаренные герцогом Литхи, перестали двигаться в воздухе от взмахов рук. София сделала два осторожных шага вперед, увидела взгляд печальных, но таких по-прежнему красивых аметистовых глаз. Возможно, за эту самую красоту и пришлось заплатить высокую цену: за то, что в его жилах текла кровь наследников павшей династии, и исключительная внешность была тому подтверждением. Однако что с того, что он мог слышать духов? Ему они не были нужны! Зачем ему и магия, и возможности, открывающиеся благодаря ей? Зачем ему все эти красивые наряды, украшения и игрушки? Зачем, если они не могли заменить семью? Ему нужны были дедушка, братик Ритаус и, в конце концов, отец, о приезде которого ему твердили не первый год. Почему они постоянно оставляли его одного? Это всепоглощающее одиночество. Такое знакомое, унылое и отвратное чувство, от которого хочется вскрыться. Ребенок, что играл совсем один, сам с собой… Это, признаться, почти довело Соню до слез. Она протяжно выдохнула воздух ртом и задрала голову к блеклому небу, не разрешая жалостливым слезам выкатиться из глаз. Эта ее сентиментальность… Могла ли Соня когда-нибудь от нее избавиться? Наверное, морально сложно было еще и от того, что мир позволял полностью проникнуться воспоминаниями. Она понимала, о чем думал маленький Астер, какие эмоции он испытывал, как выглядел в тот момент, — все. И этого было слишком много для того, чтобы девушка смогла уместить в своей истасканной потрепанной душе. Вот был бы у него друг. Хотя бы один. Вместо этих скучных кукол с одинаковыми нарисованными улыбками. Настоящий друг.       «Что бы ты с ним делал?» — спросила мысленно Соня. Мир поспешил ответить на вопрос. Тело Поляковой двинулось вперед, без воли его обладательницы.       «Что происходит?» Стало страшно. Это был первый раз, когда она не могла управлять собственными движениями. Теперь она чувствовала себя абсолютно беззащитной. Тем временем ноги заставили подойти к маленькому проклятому принцу. Тот поднял взгляд своих больших грустных глаз и улыбнулся, принимая компанию незнакомки. Не настоящий. Лишь проекция в абстрактной реальности. Ребенок даже не удивился ее присутствию. Он заранее знал, что она будет наблюдать. Из-под земли выскочил стол с белоснежной скатертью, на котором стояли вкусные блюда. — Мы бы устраивали чаепития, — произнес Астер детским голосом, слабо отличающимся от девчачьего. Литхи грациозно присел на стул и провел рукой по воздуху, после чего чайник и кружки начали порхать по воздуху. Тело Софии уселось за стол. Вскоре попаданца начала чувствовать власть над собой и двигалась по собственному велению. — Я могу это съесть? — поинтересовалась застенчиво она, на что ребенок кивнул. — Здесь ты можешь есть все, что угодно. Он знал о ее расстройстве. Точнее, мир знал? — Хорошо, тогда я очень хочу попробовать этот сочный вишневый торт. Маленький Астер довольно улыбнулся и повернул указательным пальчиком. По его велению нож разрезал десерт, кусочек оказался на тарелке, пролетевшей прямо перед носом попаданки и упавшей на стол. В обычном мире Соня бы отреагировала бурно. Она опасалась непонятных магических выкрутасов главного героя. Однако во сне страх перед чьим-то причудливым волшебством исчезал. Может, благодаря пониманию, что все происходило во сне. Это значительно облегчало отношение ко всему происходящему. Здесь ее не могли ранить физически. — Попробуй, — предложил мальчик. Соня разрезала вилкой кусок и засунула в рот, с неким возбуждением от сего действа. Однако радость слегка померкла, когда она поняла досадный факт — вкус отсутствовал. — С одной стороны не потолстеешь, с другой — не насладишься едой. Да уж. — Тебе не нравится? Лицо потомка короля духов стало похоже на мордочку милого грустного котеночка. Для пущего воздействия на сердце собеседницы очаровательный принц выпятил нижнюю губу. — Очень нравится! Это лучшее, что я когда-либо пробовала! Мальчик воспрял духом, выгнулся чуть вперед, кладя голову на сомкнутые ладони.       «В любом возрасте манерный», — Софи ухмыльнулась появившейся мысли. — Ну да. Я же воспитывался как леди. Софи об этом не знает? — внезапно ответил он, испугав собеседницу, которая даже поперхнулась чаем. — Ты… Ты мысли читать умеешь? — Здесь да. — Ох, вот как… Закончив трапезничать, София поинтересовалась: — Что еще ты бы хотел делать с другом? Я могу сделать все, что ты хочешь. Только попроси. Я составлю тебе компанию.       «Только не грусти в одиночестве», — но этого она уже не озвучила, хотя знала — духи ему передадут. — Свадьба! — громко заявил Астер, подпрыгивая с места. — Свадьба?! — Мой друг должен присутствовать на моей свадьбе с Ритаусом! — О боже… Это тоже есть в списке твоих желаний? Мальчик в образе Астель хлопнул в ладоши. Мир сменил обстановку. Краски сменились на более яркие, прошлая локация растворилась, и на ее месте появилась новая — собор, в котором проходила свадебная церемония. Карикатурный персонаж стоял и зачитывал типичную речь о готовности вступить в брак. Напротив Астера, облаченного в милое белое платье, прямо как у принцесс из сказок, стоял юный наследник рода Айджар. Он выглядел серьезным даже в детстве.       «Что за клоунада? Пацаны, вы чего творите?» В зале чуть поодаль сидели приглашенные, они внимательно следили за происходящим и улыбались все как один. Графиня Айджар громко плакала, вытирая крупные слезинки счастья зеленым шелковым платочком.       «Ну и бредятина же…» — Согласны ли вы, выйти за Ритауса? — звучал пафосный мужской голос.       «Это очень, черт возьми, странно!» *** И далее мир создавал все новые и новые локации, воплощая все хотелки его маленького создателя. А София, будучи гостьей, следовала за Астером, выполняя все его просьбы. Они лепили куличи из песка на берегу моря, читали его любимые сказки, играли в различные игры, даже прыгали со скалы в воду и создавали собственные букеты. Делали все, что когда-то хотели воплотить в жизнь. — Астер, думаю, пора заканчивать. Мне нужно идти, — эти слова дались ей сложно. Долгое время Соня откладывала этот разговор на потом. Все шла на уступки, проигрывала дебаты с другой частью себя. Каждый раз она мысленно твердила: «Этот раз точно последний». Но вот они осуществляли пятнадцатое желание в списке. — Выпусти меня, пожалуйста. Миловидное личико приобрело печальный вид. Губы Астера задрожали, и он, пересиливая эмоции, постарался сказать спокойнее: — Зачем? Разве тебе со мной не весело? Ведь весело же, правда? А раз весело, смысла возвращаться в скучную реальность теряется. — Что ты, конечно весело, — Полякова присела на корточки и нежно прикоснулась к детской щеке, натянуто улыбнувшись. Ее голос звучал нежно, мягко и подбадривающе. — Но я не могу оставаться здесь вечно. Ты же это и сам понимаешь. — Почему?! Софи тоже хочет оставить меня? Разве ты не мой друг? — Мне надо встретиться с одним очень важным для меня человеком. — Кто это? Разве он важнее меня? — Мой милый мальчик… — она провела дрожащими пальцами по розовой косе. Главное не заплакать. Слезы лить было лишним. Держаться, надо было держаться. — Вы все уходите и оставляете меня одного! Я не хочу так, не хочу! — маленький Астер захныкал. Его обиженный голос разрывал с громким треском струны вины. — Я тебя прекрасно понимаю, — она не выдержала и крепко прижала маленькое тельце к себе, заключая его в любящие объятия. Все для того, чтобы Астер не видел ее слез. — Но мне все равно нужно уходить! Прости, пожалуйста… Я бы очень хотела остаться, но я не могу. — К кому ты так стремишься уйти?! — К тебе, Астер, — она горько усмехнулась. — Мне нужно к тебе. Настоящему тебе, понимаешь? — Так ты со мной еще встретишься?.. — Да, да, конечно встречусь! Я никогда тебя не брошу.       «Лжешь!» — завопили голоса со всех сторон. — Я хочу снова увидеть тебя, но только настоящего. В этом фальшивом прошлом ничего уже не изменишь. — Ты оставляешь меня… — Соня услышала, как он стал плакать. А ведь она никогда не думала, что застанет его слезы. Ведь главный герой — сильный и стойкий. Это не в его духе — плакать из-за какой-то лишней в сюжете девицы, из-за такой, как она, — не достойной его слез. Однако детский отчаянный плач слышался слишком отчетливо, прорезал чуткий слух. В тот момент Софии хотелось продать душу дьяволу, чтобы оглохнуть, чтобы не слышать этот жалобный плач, не слышать свое имя, проговариваемое из детских уст. — Прости, пожалуйста. Я не хочу, но… — она разрыдалась вслед за ним. — Но здесь я бессильна изменить что-либо. — Софи, не уходи. Пожалуйста, — он уже не просил — он умолял. — Это… Это возможно только в настоящем. Мы встретимся там, — продолжая упрямо игнорировать мольбы, она объясняла ему причины своего решения. Ей было жизненно необходимо оправдаться. — Встретимся?.. П-правда? — Я тебя не бросаю! Поэтому не плачь! Я говорю правду! — Хорошо, — мальчик вытянул руки перед собой, пытаясь отпрянуть. — Я выпущу тебя отсюда, — он снова улыбнулся, но на этот раз с какой-то неясной легкостью и надеждой. Что именно таила в себе эта улыбка, девушке понять было не дано. — Но только ты сдержи обещание. — Астер… Конечно, конечно сдержу! — Прощай, София. Она не нашла в себе силы что-либо ответить и только опустила виноватый взгляд, шмыгая носом. Ей было стыдно смотреть ему в глаза. — Прости, — прошептала она в самом конце. ***       «Проснулась. Все-таки проснулась» Осадок еще оставался на поверхности души, обволакивая плотным слоем горечи. Какая-то часть души, успевшая привыкнуть и привязаться к странному вымышленному мирку, томно вздыхала, всплакивала и даже скучала, словно с тем миром уничтожили нечто-то очень важное, составляющее цельность ее духовного существа. Но ведь это был всего лишь плод ее подсознания, не более. И тот Астер, грустный, печальный, одинокий, так напоминающий ей ее прошлое, был ненастоящим, был собирательным образом ее печалей. Всего лишь. Но она знала, что будет по нему скучать. Как знакомо. Кажется, подобные сны ей снились еще раньше, когда она была в своем родном мире. Да только вот вспомнить она их уже не сможет. Они потерялись в лабиринтах мыслей, остались грудой пепла в одной из отсеков бесконечных шкафчиков, в которых собирались маловажные моменты жизни. И все равно ей было очень больно. После сна остался осадок. Он еще несколько дней будет напоминать о себе, пока его не перекроют другие события. Поднять веки оказалось сложно, а при попытке глаза заболели, однако София заставила себя выбраться от пут усталости. А она ведь ничего толком и не делала последние несколько дней. Вот же парадокс: чем больше она отдыхала, тем слабее становилась. Доходило до того, что ей было сложно перевернуться на другой бок. Знакомый потолок напомнил о бледном небе из сна. Девушка отвернула от него голову. Погружаться в воспоминания не хотелось. Было бы лучше забыть этот сон. Но что-то подсказывало, что сделать это никогда не получится. Зрачки карих глаз дрогнули, когда взгляд нашел лицо, освещенное неестественно ярким лунным светом — лицо Астера, погруженного в глубокие думы. В полутьме прохладных покоев глаза отражали аметистовый отблеск. И все-таки он очень сильно повзрослел. София сравнила сидящего перед ней юношу с тем мальчиком из сна. Разница была заметна. Но, к сожалению, кроме внешности поменялось в натуре малое. Взгляд, направленный куда-то в сторону, был абсолютно такой же, как и в прошлом — одинокий. В сердце защемило. Ну как же так? Что ей сделать, чтобы избавить его от этого взгляда? Будь она в силах спасти его от проклятия, давно бы это сделала. Но дело ведь было даже не в проклятии, а в том, что оно за собой повлекло. Она знала, что чары императрицы в будущем спадут, а поломанные судьбы так просто не починятся.       «Счастье… Тебе придется добиться любви главной героини, чтобы стать нужным, любимым и принятым. Тогда то ты не будешь чувствовать себя одиноко, верно? Ты станешь счастливым и забудешь о невзгодах…» — Астер, — обратилась названная служанка тихо, с удивлением заметив, как сильно осип ее голос. — Проснулась наконец-то, — он улыбнулся. Того наваждения словно и не было. Он вновь выглядел привычно игривым и непринужденным.       «Носишь ли ты маски или все это часть тебя? Я так многое на самом деле в тебе не понимаю…» — Пожалуйста, ляг со мной, — попросила она жалобно. — Что? — Не сиди так далеко. Ложись со мной. Здесь хватит места для нас обоих. Он не стал спорить и подчинился, решив, что девчонка снова бредила. — Как ты себя чувствуешь? — осторожно поинтересовался он. — Ничего не болит? — Нет, ничего. Она потянула руку вперед, коснулась передних прядей волос, начав приглаживать их меж пальцев, и улыбалась. — Софи?       «Что это с ней?» — негодовал Астер. Она не откликнулась и уткнулась лицом в грудь парня, слабо прижимая его тело ближе. Ей хотелось сказать ему очень многое: «Я буду рядом. Не чувствуй себя одиноко. Я тебя не брошу. Ты можешь быть со мной честным. Расскажи о своих чувствах больше», — но смолчала. Ведь кто она такая, чтобы говорить ему это? Нашлась тут спасительница. Ее компания ему ни к чему. — С-Софи? Астер опешил. — Что случилось? — Ничего. Просто грустный сон приснился, — ответила Соня. Но она постарается сделать все, чтобы немного скрасить его серые будни.