Я знаю, кто ты

Утро. Прекрасное доброе утро. Нурлан просыпается первым, тихонько выбирается из постели и идёт в ванную, где впервые самостоятельно внимательно осматривает свои раны: разбитую нижнюю губу, за которую организаторы на съёмках его просто распнут, царапину и уже ставший сине-фиолетовым синяк на животе. На вид не очень, а по ощущениям вполне сносно. Да и ощущения эти сейчас не так беспокоят казаха по понятным причинам. Ведь там, за стеной, в его кровати спит Лёша, абсолютно голый и совершенно безоружный. Потому что доверяющий. А сам Нур, глядя в зеркало, мысленно поздравляет себя со вступлением в голубой отряд. Сабуров умывается, осторожно принимает душ, затем накладывая свежую повязку на рану, надевает чистое бельё и возвращается в комнату, где его встречает взгляд серо-голубых глаз. — Болит? — Первое, что спрашивает Алексей, тем не менее улыбаясь. — Нет, — так же улыбаясь, отвечает брюнет, подходя к кровати и ложась рядом со светловолосым, который сразу же поворачивается к нему спиной, вынуждая обнять себя сзади. — Ты всю ночь меня щупал, как маньяк какой-то, — говорит Лёша куда-то в подушку. — Я ещё всю одежду твою сожгу, — Нур прикусывает мочку уха, — чтобы ты ничего от меня не прятал. После этих слов он многозначительно помещает ладонь на Лёшину ягодицу, сжимая пальцы, затем ниже на бедро, затем, обвивая рукой, бережно обхватывает уже не то чтобы мягкий член, затем проводит ладонью по прессу, чуть задерживается на груди и останавливается на горле, мягко сжимая. — Нууур, ты меня тискаешь, — мурлычет Щербаков, расплываясь в ленивой сонной улыбке. — Я буду тебя тискать, щупать и разглядывать. Я только что сменил ориентацию, могу я ознакомиться со всеми благами, которые мне теперь причитаются? — Блага, блять! Русый смеётся, он хочет сказать ещё что-то, но его прерывает дверной звонок. Ловя на себе вопросительный взгляд, Нурлан отвечает несколько удивлённым тоном: — Я понятия не имею, кто это. — Диана? — Мы собирались созвониться и договориться о встрече днём, с чего ей приезжать… Пойду узнаю. Сабуров поднимается с кровати и, как есть — в одних трусах, направляется в прихожую. Алексей садится на постель и прислушивается. Нур подходит к входной двери и смотрит в глазок. Блять. Это действительно Диана. Не ждал. Не ожидал. Не готов. Но раз уж пришла, надо брать себя в руки. Как же некстати… А может, так и лучше… Прямо сейчас и расставить все точки над и. Прямо сейчас всё решить. Прямо сейчас никакого вранья. Фух! Мужчина открывает дверь. Приветливо улыбающееся лицо Дианы меняется, как только она видит раны на теле «жениха». Девушка ужасается и с искренним беспокойством начинает лепетать, даже забыв войти в квартиру: — Господи, милый, что это?! Нур, что случилось?! — Не переживай! Это выглядит намного хуже, чем есть на самом деле. Я в порядке, правда! В полном порядке. Зайди, пожалуйста. — Боже… Диана с испуганным видом преодолевает порог, заходя сама и завозя следом тот самый чемодан, с которым покинула эту квартиру несколько недель назад. Нур не может не обратить на это внимание: — Ди… Ты с вещами? Девушка отрывается от тревожного разглядывания живота мужчины, поднимая взгляд к его глазам, и отвечает очень легко и уверенно, насколько ей позволяет ещё не покинувшее сердце беспокойство: — Ты же сказал вчера, что хочешь увидеться. Я знаю, что ты хотел мне сказать. Я решила сэкономить нам обоим и время, и нервные клетки… Поэтому… сюрприз! Девушка тянется к губам Нурлана своими, но тот останавливает её, непонимающе глядя в глаза: — Подожди… Поясни, что, по-твоему, я хотел тебе сказать? И… в чём сюрприз? Диана чуть сдвигает брови, а в её глазах мелькает самая маленькая капелька раздражения. По задуманному ею сценарию, Нур уже должен подхватить её на руки и кружить по всей квартире, сходя с ума от счастья, что она здесь. Но этого почему-то не происходит. Брюнетка отвечает, произнося слова размеренно и чётко: — Ты хотел, чтобы я вернулась. Прошло достаточно времени, хотя, по-моему, ты всё-таки затянул, но… Если ты в конце концов всё понял, то я готова тебя простить, потому что люблю тебя. И я знаю, что ты тоже меня любишь. Нурлан готов провалиться сквозь землю. От этих слов, от этого поступка «невесты», от осознания, что в спальне прямо сейчас находится Щербаков и слышит каждое слово. — Ди… — Ты обязательно произнесёшь свою извинительную речь, — с улыбкой перебивает его девушка, — а сейчас лучше скажи, пожалуйста, что произошло? Тебя избили? Обеспокоенная состоянием и внешним видом мужчины Диана в упор не замечает лишней пары обуви и чужой куртки на вешалке. — Сейчас это не важно… — Как это может быть не важно?! — Снова перебивает. — Мой мужчина в таком состоянии! — Я уже сказал, я в порядке! Не волнуйся, ладно? Послушай меня, речь о другом… — Как я могу не волноваться?! — И снова перебивает. — Нурик, ты как ребёнок… — Ди, дай сказать! Я не один! Диана замирает, глядя на Нурлана широко распахнутыми, полными изумления глазами. В спальне в этот момент Лёша почти не дышит, сидя на кровати и пряча глаза за ладонью, упирающейся в лоб. — Не один? — Ещё не совсем осознавая смысл фразы, переспрашивает брюнетка. — Прости меня… Не думай, что я изменял тебе всё это время, это не так! Я… блять… сорвался… Прости. — Я к тебе с вещами, а ты здесь трахаешься с какой-то тёлкой?! — Девушка начинает кричать, бросая яростный взгляд в сторону спальни. — Нет, Диан… там не женщина… там мужчина… Лёша в спальне зажмуривается и закрывает лицо ладонями. Глаза Дианы округляются, она не верит своим ушам, кое-как выдавливая из себя слова где-то через полминуты: — Хочешь сказать, что ты… трахаешься… с мужчиной? — С сегодняшнего дня… — Ты больной… Нур, ты больной! Ты всё это придумал сейчас?! Не знаешь, как меня отшить?! Я полтора года жила с пидорасом?! С пидорасом и изменником?! Поэтому ты был таким странным! Пока я ломала голову, ЧТО я делаю не так, ты спал с мужиками за моей спиной! О, Господи!!! Девушка начинает плакать. — Нет, Ди, нет… — Сабуров готов встать на колени, готов окончательно разбить лицо сам себе, только бы не причинять ещё больше боли бывшей невесте. — Пожалуйста… всё было не так, я не изменял тебе! Я не спал за твоей спиной ни с какими мужиками! И с женщинами, ни с кем не спал! Брюнет тянет к ней руки, чтобы попытаться успокоить, но Диана, конечно, резко его отталкивает: — Не смей меня трогать! Ты меня больше не увидишь! Будьте вы оба прокляты!!! Девушка хватает ручку своего чемодана и быстро-быстро покидает квартиру. Нур зовёт её, но она не реагирует, поэтому Сабуров бежит следом босиком и в одних трусах, настигая бывшую невесту почти у лифта. — Ди, мне очень жаль! Малышка, я бы никогда тебя не обидел! Но я не сделаю тебя счастливой! — Тебе надо лечиться! Не смей идти за мной! Я тебя ненавижу! В слезах и истерике Диана уже в сотый раз давит на кнопку вызова лифта. Она продолжает выкрикивать разные ругательства, снова и снова отталкивая Нура, пытающегося к ней приблизиться. В конце концов, когда двери лифта открываются и девушка оказывается внутри, она с силой толкает мужчину в живот, вызывая у того острую боль и вынуждая согнуться и замереть на месте, а затем кричит в ярости: — Не смей мне звонить! Мой отец убьёт тебя! Тебя и твоего пидораса! Как же я тебя ненавижу!!! Это последние слова, которые Сабуров от неё слышит. Пару минут он стоит почти голый перед лифтом, стараясь прийти в себя, что получается плохо. Боль в животе отступает, а вот отвратительное ощущение того, что ты причинил столько боли любящему тебя человеку, — нет. Рана под ребром снова начинает кровоточить, и Нурлан возвращается в квартиру. Он медленно подходит к входной двери, открывает её и видит сидящего на полу прихожей в одних трусах Лёшу, который поворачивается и смотрит сожалеющим и участливым взглядом. Казах молча проходит, закрывая за собой дверь и садится на пол рядом с Щербаковым, касаясь его плеча своим. Светловолосый прикасается губами к его плечу и просто сидит так минут пять, не отрываясь. Нур в это время тяжело дышит и смотрит в одну точку. Бинт под его правым ребром всё больше пропитывается кровью. — Она успокоится… — Прерывает молчание брюнет. — Она всегда реагирует резко, истерит, а потом успокаивается, обдумывает… Алексей в задумчивости трётся щекой всё о то же плечо казаха: — У меня чуть сердце не разорвалось, когда она начала плакать… Знаешь, если нужно сказать ей, что это я… В смысле, если это может помочь… — Да чем это может помочь? Да и какое это для неё имеет значение… Не надо ей знать, что это ты… Целее будешь. — Нурик… Всё наперекосяк… Вчера BMW-шник, сегодня Диана… Ты понимаешь, что теперь так и будет? Быть пидором это не только ебаться в жопу, это в некотором роде… противостоять всему миру… всем этим долбоёбам-гомофобам… — Таким, как мы с тобой? — Я серьёзно. Ты осознаёшь, что прежней жизни у тебя не будет? Осознаёшь, в каком обществе мы живём и чем ты рискуешь? — Что ты предлагаешь? Послать тебя на хуй и жениться на Диане? — Нет, конечно… Но я не хочу стать для тебя источником этих проблем… — Я сам источник своих проблем. Хватит этих разговоров, Лёш. Обратной дороги уже нет, и не надо. Я выбрал. Нурлан поднимается на ноги и идёт в ванную наконец позаботиться о своей ране. А Щербакову почему-то становится очень грустно.