В пятнах крови и слез

Кровотечение не останавливалось. С тех пор как они вскрыли рану от укуса, чтобы очистить ее от яда и темной энергии, второй молодой господин Лань сильно истекал кровью. Сначала Лю-дайфу ожидала этого - конечно, порез пациента вызовет кровотечение, но когда кровотечение продолжалось в течение пятнадцати минут, не замедляясь, она забеспокоилась. Лю-дайфу перепробовала все, чтобы остановить это: траву, свертывающую кровь, духовную энергию, даже просто набила открытую рану марлей. Но кровь продолжала течь, пропитывая багровым ее руки, ханьфу и даже матрас. - Так, - в конце концов заявила она, выпрямляя спину и вытирая лоб окровавленной рукой; это оставило ужасный след, но ей было все равно. - Кто здесь обладает самой сильной духовной энергией? Все мужчины в комнате удивленно посмотрели на нее. - Почему? - спросили они. Прозвучали они довольно глупо. - Он теряет слишком много крови и я не могу остановить кровотечение. Вэй Усянь посмотрел на нее и впервые увидел кровь, которая, казалось, была повсюду. Он побледнел. - Лань Чжань? - он похлопал мужа по щекам, и страх усилился, когда он не ответил. - Лань Чжань?!.. - Не паникуйте, он все еще стабилен, - сказала Лю-дайфу. - Но он не продержится долго, если я не смогу остановить это гребаное кровотечение. Итак, у кого здесь самая высокая духовная энергия? - Я, - без колебаний ответил Цзян Чэн. - Хорошо. Тогда одолжи ему немного своей энергии, пока мы с Чжао-эр остановим кровотечение. Вероятно, это лопнувший кровеносный сосуд, который нужно перевязать. - Лопнувший кровеносный сосуд? - эхом повторил Вэй Усянь. - Как... как вы это исправите? Что вы собираетесь с ним сделать? - Тут нужна операция, господин Вэй, и это то, что я собираюсь сделать. Каким-то образом Вэй Усянь сумел стать еще белее. - Хирургия!? - он чуть не закричал. Его хватка на Лань Чжане усилилась до синяков. - Ты... Ты... Не можешь!.. - Господин Вэй!!! - огрызнулась Лю-дайфу. - Если вы не хотите, чтобы ваш муж умер, тогда ему сделают эту операцию. Она повязала тканевую маску на лицо, ее ученик позади нее сделал то же самое. Она бросила одну Цзян Чэну, который бездумно повторил их действия, широко раскрыв фиолетовые глаза. Лю-дайфу проигнорировала его страх и продолжила разговаривать с Вэй Усянем. - Если ты не можешь контролировать себя, тогда убирайся. - Я... я... - пробормотал Вэй Усянь, а затем протянул руку, чтобы оттолкнуть Сунь Чжао, который приближался к Лань Чжаню с подносом хирургических принадлежностей. Молодой человек пошатнулся и чуть не уронил поднос, прежде чем Цзян Чэн схватил его за локоть и удержал от падения. Лю-дайфу в крайнем гневе схватила Вэй Усяня и бесцеремонно подняла его на ноги. Голова Лань Чжаня соскользнула с его колен и безвольно упала на матрас от резкого движения. Вэй Усянь закричал, разделившись со своим мужем. - Ты пытаешься подвергнуть опасности его жизнь, идиот?! - она в ярости закричала на Вэй Усяня. - Убирайся! - Но!.. - Все! УБИРАЙСЯ! Она вытолкнула Вэй Усяня из комнаты, не сказав больше ни слова, плотно закрыла за ним дверь и передвинула перед ними что-то тяжелое, чтобы помешать ему войти. Вэй Усянь скорее почувствовал, чем услышал, как были брошены заглушающие талисманы, и закричал в знак протеста. Он колотил кулаками в дверь, звал Лань Чжаня, умолял Цзян Чэна и Вэнь Нина впустить его, проклинал доктора и ее ученика, плакал, рыдал и кричал. Наконец, спустя бог знает сколько времени, он прислонился к двери, измученный и заплаканный. Солнце стояло высоко в небе, уже было около полудня. Вэй Усянь спрятал голову в мантии, обхватив руками колени. Запах крови Лань Чжаня, липкой и засохшей на рукавах, ударил ему в нос, и он задрожал. Как это произошло Этого не должно было случиться. Это он должен был пострадать. “Это должен быть я! Демон шел за мной!” Вэй Усянь накричал на самого себя. "Он шел за мной, а глупый, преданный Лань Чжань должен был прыгнуть передо мной и пострадать вместо меня!" Он обхватил себя немного крепче, проглотив рыдание, которое угрожало вырваться из его горла. - Это должен быть я... - Ханьгуан-цзюню бы не понравилось, если бы вы это сказали, - тихо произнес чей-то голос. Вэй Усянь поднял глаза и смутно увидел Цзинъи, Сычжуя и Цзинь Лина, стоящих перед ним. Сычжуй держал в руках поднос с супом, а Цзинъи вцепился в одеяло. Цзинь Лин просто стоял, скрестив руки на груди, с несчастным, неловким выражением лица. - Но так и должно было быть, Сычжуй, - сказал Вэй Усянь, откидываясь назад так, что его голова ударилась о деревянную раму двери. - Единственная причина, по которой ранен Лань Чжань, - это то, что он прыгнул, чтобы защитить меня. Сычжуй вздохнул и опустился на колени перед Вэй Усянем, протягивая суп. - Это был выбор Ханьгуан-цзюня, учитель Вэй, - сказал он. - Он решил защитить вас, и я уверен, что он сделал бы это снова. - Но... - Вы бы сделали то же самое для него, не так ли? Вэй Усянь замолчал и кивнул. Цзинь Лин фыркнул. - Самоубийца, - пробормотал он. Цзинъи сильно толкнул его локтем. - Они любят друг друга, - сказал он и Вэй Усянь чуть не покраснел от гордости и привязанности в голосе мальчика. - Это естественно, что они делают такие вещи друг для друга. - Ну да уж! - сказал Цзинь Лин. - Какая супружеская пара пострадала бы друг за друга? - Это часть клятвы! - горячо воскликнул Цзинъи. - Это не так! - Это слишком! Вэй Усянь промолчал, пока мальчики продолжали спорить, но подумал об отце Цзинь Лина, о его упрямом характере, о том, что он не сомневался, что тот с радостью пострадал бы за свою жену. И, конечно же, шицзе приняла бы любую обиду за этого цветущего павлина. Она была таким человеком. Он вздохнул и мальчики посмотрели на него. - Учитель Вэй? - спросил Сычжуй, нерешительно кладя руку ему на плечо. - С вами все в порядке? - Ах, да, прекрасно, - сказал Вэй Усянь, заставляя себя улыбнуться. - Я просто подумал. Цзинъи прав, Цзинь Лин. Многие супружеские пары клянутся защищать друг друга, несмотря ни на что. Некоторые даже клянутся умереть друг за друга. Глаза Цзинь Лина расширились. - Что? Ни за что! - Хм, - протянул Вэй Усянь. - Я бы с радостью умер за Лань Чжаня. Мальчики уставились на него в течение нескольких долгих молчаливых мгновений, прежде чем все заговорили одновременно. - Я надеюсь, что смогу найти такого партнера по самосовершенствованию, - мечтательно сказал Сычжуй. - Да, я тоже! - добавил Цзинъи. - Я ни за кого умирать не собираюсь, - фыркнул Цзинь Лин. Цзинъи ударил его по руке, и Цзинь Лин взвизгнул, сердито глядя на него. - Для чего это было? - требовательно спросил он. - Эгоист несчастный, - фыркнул Цзинъи, с отвращением сморщив нос. Он проигнорировал возмущенный возглас Цзинь Лина, повернулся к Вэй Усяню и, опустившись перед ним на колени, накинул одеяло, которое принес, на плечи своего учителя. Он показал взглядом на суп. - Вам следует что-нибудь съесть, учитель Вэй, - сказал он. Вэй Усянь посмотрел на маленькую миску и подавил подступившую вместе с ней тошноту, думая только о крови и слезах Лань Чжаня. Он закрыл глаза и устало покачал головой. -Я не голоден, Цзинъи, -сказал он, почти привалившись к двери. - Почему бы тебе не съесть это? В конце концов, ты растущий мальчик, - он попытался произнести последнюю часть с легкой, дразнящей улыбкой, но она не получилась, казалась вымученной и неправильной в серьезной ситуации. Цзинъи и Сычжуй обменялись встревоженными взглядами, но прежде чем они успели заговорить, Цзинь Лин раздраженно выпятил грудь и сел, едва не толкнув миску супа в Вэй Усяня. Мужчина моргнул, застигнутый врасплох. - Цзинь Лин...? - Тебе нужно что-нибудь съесть, идиот! - фыркнул мальчик, тыча в грудь Вэй Усяня. - Мне все равно, голоден ты или нет! - Цзинь Лин!..- Цзинъи и Сычжуй начали, но Цзинь Лин проигнорировал их. - Ты не сможешь заботиться о своем муже, если заболеешь, - сказал он, краснея и избегая взгляда Вэй Усяня. - Лю-дайфу, вероятно, даже не подпустит тебя к нему, если ты хотя бы чихнешь. И ты заболеешь, если не будешь есть! - он снова толкнул поднос в Вэй Усяня, на этот раз более решительно. - А теперь ешь, тупица! Слегка улыбнувшись знакомой манере Цзинь Лина проявлять заботу — так похожей на Цзян Чэна, что у него защемило сердце, — Вэй Усянь взял поднос и поставил его себе на колени. Он взял ложку в руку, не обращая внимания на то, как она дрожала в его руке, и поднес ее к губам. Простой вкус супа из рыбы и тофу во рту напомнил ему о днях его юности в Юньмэне, о днях, когда они с Цзян Чэном отправились на свою первую ночную охоту, о днях, когда они часами бродили по городам и деревням, играя в бессмысленные игры, выпивая то, что им нравилось, и ели то, что хотели. Цзян Чэн обычно был более разборчив в том, что он ел, и предпочитал мясо — он не очень любил морепродукты (что Вэй Усянь считал забавным, так как они жили у воды), но Вэй Усянь ел все, что ему давали жители деревни или горожане. Обычно это была рыба с овощами, дешевая еда, но всегда вкусная. А ещё был суп из рыбы и тофу, любимый горожанами. Это был простой, но абсолютно фантастический суп, второй любимый суп Вэй Усяня после супа из корня лотоса, конечно. Старшая служанка — бабушка, как он всегда её называл, — готовила его лучше всех. Просто правильная пропорция рыбы к тофу и идеальное количество специй — все было безупречно. Попробовав его снова, Вэй Усянь вспомнил все это. Слезы навернулись ему на глаза, и он вспомнил разговор, который состоялся у него с Лань Чжанем накануне вечером. Они сидели в его старой комнате, одетые в свои белые пижамы, и Вэй Усянь почти лежал на коленях у своего мужа. Лань Чжань играл со своими волосами, а Вэй Усянь радостно напевал. - Знаешь что, Лань Чжань? - сказал он ни с того ни с сего. - Мн? - Ты должен попробовать здешний суп из рыбы и тофу! Я знаю, что такой есть в Облачных Глубинах, но здесь намного лучше, любимый! Лань Чжань, казалось, слегка позабавило оскорбление, нанесенное Облачным Глубинам, и он восхитительно покраснел, когда его назвали любовью. Его глаза смягчились, когда он посмотрел вниз на своего мужа, лежащего у него на коленях. -Как это лучше, Вэй Ин? - спросил он тихим, мягким голосом. Вэй Усянь ухмыльнулся и страстно объяснил, как рыба в Юньмэне превосходит рыбу в Гусу и как слуги в Пристани Лотоса готовят суп с использованием различных специй. Лань Чжань мудро кивнул на это. - Я привезу больше специй обратно в Гусу, - сказал он через мгновение. - Я могу приготовить суп из рыбы и тофу для Вэй Ина. Вэй Усянь радостно ухмыльнулся и осыпал Лань Чжаня поцелуями, а перед тем, как заснуть, получил от Лань Чжаня торжественное обещание (все обещания Лань Чжаня были торжественными), что он приготовит для него суп из рыбы и тофу. Кто знал, что на следующий день Лань Чжань будет ужасно ранен, истекать кровью, бредить от боли и яда. Суп из рыбы и тофу во рту Вэй Усяня показался железным на вкус. Он выронил ложку и начал рыдать, согнувшись пополам, охваченный горем и страхом. Он не заметил, как младшие прыгнули вокруг него плотным кольцом, как их руки обхватили его в яростном объятии. Он не почувствовал руку Цзинъи в своих волосах, не услышал мягкий голос Сычжуя, не ощутил, как рука Цзинь Лина неловко похлопала его по спине, и поэтому не заметил, как Цзян Чэн и Лю-дайфу как можно тише вышли из комнаты больного Лань Чжаня.