В пятнах крови и слез

Два дня спустя Лань Чжань почти полностью исцелился и готовился вернуться в Облачные Глубины со своим мужем и братом. У него все еще оставались две маленькие льняные повязки на правой груди и левом бедре, но в остальном на теле не осталось ни единого шрама. Цвет вернулся к его лицу, и он мог ходить с легкостью, не нуждаясь в поддержке Вэй Усяня или Лань Сичэня. Вэнь Нин отбыл накануне, успокоенный успехами Лань Ванцзи, и направился по своим делам. Теперь ученики Лань стояли на краю Пристани Лотоса, сгрудившись вокруг группы лодок, Лань Юньжу подбрасывала вверх и вниз свой кошель с серебряными монетами и смеялась с друзьями, в то время как Цзинь Лин бросал на нее сердитые взгляды через пирс. Однако она не казалась встревоженной, и даже ледяной взгляд Цзян Чэна не расстроил ее. Она только спрятала выигрыш за пазухой и вежливо поклонилась с ухмылкой на лице, прежде чем забраться в лодку. Цзян Чэн вскипел. - Твои ученики приводят в бешенство! - он высказал свое раздражение Лань Чжаню. - Они все ведут себя так же, как она? Лань Ванцзи лениво перевел взгляд на лодку, где стояли Лань Юньжу и ее друзья, и Лань Сичэнь, проследив за его взглядом, рассмеялся. - Ах, Лань Юньжу немного вспыльчива, - сказал он. - Она всегда была такой. - Она выросла с этим человеком? - потребовал Цзинь Лин, указывая большим пальцем на Цзинъи. Тот зашипел в возмущенном протесте. - Нет, - ответил Лань Чжань. - Юньжу старше. Они не были товарищами по играм. Цзинь Лину было трудно в это поверить. - Одноклассники? Лань Чжань покачал головой. Он склонил голову набок и сделал паузу. - Нет, но я много раз наказывал их вместе. Оба переписывали правила и сделали стойку на руках. Цзинь Лин расхохотался, когда Цзинъи покраснел от такого легкого предательства. - Х-Ханьгуан-цзюнь, как вы могли?.. Лань Чжань посмотрел на мальчика сверху вниз, приподняв изящную бровь в безмолвном вопросе. Лань Цзинъи тут же замолчал, глядя себе под ноги. Сычжуй легонько подтолкнул его локтем. - Все в порядке, Цзинъи, Ханьгуан-цзюнь не злится на тебя. Верно, Ханьгуан-цзюнь? - Мгм. Цзинъи осмелился поднять глаза, бросив взгляд на устрашающего Второго Нефрита Лань и приемного отца Сычжуя. Он был уверен, что золотые глаза Ханьгуан-цзюня будут полны огня и ярости, от того, что Цзинъи посмел спорить с ним на публике, но был потрясен, увидев, что выражение его лица было мягким и нежным. Пока он наблюдал, уголки его губ приподнялись в легчайшей улыбке. Цзинъи открыл рот, чтобы заговорить, когда громкий топот ног по доскам Пристани Лотоса возвестил о прибытии Вэй Усяня. Лицо Ханьгуан-цзюня очистилось от всех следов беспокойства; беспокойство, которого Цзинъи даже не заметил, было там. - Вэй Ин, - поприветствовал он. - Привет, Лань Чжань! - прощебетал Вэй Усянь и едва удержался, чтобы не броситься всем телом в объятия мужа, вспомнив в последнюю секунду, что он все еще оправляется от полученных травм. Вместо этого он просто наклонился вперед и поцеловал его. - Как ты себя чувствуешь? - Хорошо, - ответил Лань Чжань. - Как поживаешь, Вэй Ин? Вэй Ин весело рассмеялся и поднял два больших кувшина, которые он нес. На боковой стороне каждого темно-фиолетовой краской были написаны иероглифы "Ветер в лотосах". Лань Чжань вздохнул, Лань Сичэнь улыбнулся, а Цзян Чэн фыркнул. - Ты издеваешься надо мной, Вэй Усянь? - потребовал он. - Ты собираешься выпить все это сам? - Нет, конечно, нет! Один - для тебя! - он сунул кувшин Цзян Чэну, прежде чем тот успел возразить, а затем низко поклонился. Лань Чжань и Лань Сичэнь, за которыми последовали члены клана Лань, последовали его примеру. - Мы глубоко признательны, Цзян Чэн. Очевидно, одного кувшина вина недостаточно, чтобы должным образом отблагодарить тебя за все, что ты сделал для меня и Лань Чжаня, но это только начало, верно? Цзян Чэн моргнул, вцепившись в кувшин с вином так сильно, что стало больно. Его брат кланялся ему со сдавленным от слез голосом, и это было одно из последнего, чего он заслуживал. В конце концов, он сделал только то, что было правильно. Фыркнув, он взял Вэй Усяня и Лань Чжаня за локти и помог им подняться. - Я сделал это не ради кувшина вина, - сказал он, протягивая его обратно Вэй Усяню. Его брат растерянно моргнул, и даже Лань Ванцзи, казалось, растерялся. К счастью, хотя бы один Лань понял. - Молодой господин Вэй, - сказал Лань Сичэнь, делая шаг вперед и забирая кувшин у Вэй Усяня с доброй улыбкой, - я думаю, что Ваньинь пытается сказать, что он сделал это не в расчете на благодарность; он сделал то, что считал правильным, и поэтому не ожидает никаких подарков взамен. Цзян Чэн не мог не покраснеть от точного описания Лань Сичэня. Боже, неужели меня так легко прочитать? Очевидно, так оно и было, потому что Вэй Усянь просто яростно кивнул в знак согласия. - Ну, конечно, я знаю это, Сичэнь-гэ! - сказал он. - Цзян Чэн всегда был таким! Он схватил вино и на этот раз сунул его Цзинь Лину, который чуть не упал с визгом. - Эй!.. - Цзинь Лин, послушай, - сказал Вэй Усянь, обнимая племянника за плечи, - я тоже очень благодарен тебе за помощь и заботу, но это вино не для тебя. Цзинь Лин закатил глаза. - Ну, да, я... - Убедитесь, что Цзян Чэн выпьет немного, а затем, когда он приедет в Гусу в гости, - он заговорщически постучал по стенке кувшина и понизил голос до шепота, - пусть он принесет кувшин Сичэню-гэ. Цзинь Лин побагровел, а Цзян Чэн возмущенно вскрикнул, и Цзыдянь ожил. Вэй Усянь, ожидавший гнева брата, легко увернулся от хлыста и спрятался за спиной Лань Чжаня. Он показал язык своему брату, который застыл на середине удара, явно не планируя бить все еще выздоравливающего Лань Ванцзи. Лань Сичэнь шагнул вперед, и Цзыдянь быстро юркнул к пальцу Цзян Чэна. - Цзян Ваньинь, - сказал он, и Цзян Чэн увидел, что на переносице у него появился слабый розовый румянец, - спасибо тебе за все. Цзян Чэн оторвал взгляд от румянца с бóльшим трудом, чем ему хотелось бы признать, и поклонился Лань Сичэню. - Ничего особенного, - сказал он. - Лань Ванцзи был ранен здесь, в Юньмэне, это было меньшее, что я мог сделать. - Ванцзи, - сказал Лань Сичэнь, поворачиваясь лицом к брату. - Ты поблагодарил целительницу? Если бы Лань Ванцзи был другим человеком, он бы закатил глаза. - Да, брат. - И ученика! - с ухмылкой напомнил Вэй Усянь. - Я пытался дать и им вина, но Лю-дайфу пригрозила избить меня, если я это сделаю, так что… - он поднял кувшин, который все еще держал, пожав плечами. - Теперь у меня куча вина. Лань Чжань кивнул. - Мгм, - хмыкнул он, как будто в этом вообще был какой-то смысл. Цзян Чэн глубоко внутри чувствовал, что ублюдок Вэй Усянь купил два кувшина вина и просто придумал оправдание, что целительница отклонила подарок в качестве причины оставить оба. О, небеса... - Цзян Ваньинь, - внезапно сказал Лань Чжань, и Цзян Чэн поднял глаза и увидел, что Лань Чжань спокойно смотрит на него странно мягкими глазами. Они не были такими мягкими с тех пор, как вместе искали Вэй Усяня в Могильных Курганах много лет назад... Он моргнул. - Цзян Ваньинь, - повторил Лань Чжань, - спасибо тебе. За заботу обо мне. Цзян Чэну показалось, что он не расслышал правильно. - А? - произнес он немногословно. На лице Лань Чжаня промелькнуло раздражение, которое было быстро подавлено. - Спасибо тебе, - снова сказал он. - Я мало что помню, но Вэй Ин рассказал мне, как много ты сделал. Я благодарен. Ты заботился и обо мне, и о Вэй Ине. Цзян Чэн был уверен, что у него галлюцинации. Это было больше слов, слетевших с уст Ханьгуан-цзюня сразу, чем он слышал за всю свою жизнь. Он даже не думал, что Лань Ванцзи способен связать так много слов вместе. В то, что он сделал это, да еще для того, чтобы поблагодарить его, было довольно трудно поверить. Смех Вэй Усяня зазвенел у него в ушах. - Ха-ха, Лань Чжань, ты сломал его! - хихикнул он, и Цзян Чэн снова встал по стойке смирно, обнаружив, что Вэй Усянь от души смеется, запрокинув голову и обхватив Лань Ванцзи рукой. К большому неудовольствию Цзян Чэна, на лице Лань Ванцзи тоже была слабая улыбка. - Перестань смеяться! - Цзян Чэн набросился на своего брата. - Твой муж только что говорил, как он мне благодарен! Разве это смешно?! На этот раз Вэй Усянь хихикнул, прикрыв рот рукой. Влюбленный взгляд, которым одарил его Лань Ванцзи, заставил Цзян Чэна почувствовать тошноту. - Там не над чем смеяться! - сказал Вэй Усянь сквозь смех. - Тогда над чем ты смеешься? - Ты не очень часто слышал, как Лань Чжань говорит, не так ли? - Ну, нет, - озадаченно сказал Цзян Чэн, - но это его фишка, не так ли? Быть таким таинственным и молчаливым? Вэй Усянь снова захихикал, согнувшись пополам, и на этот раз даже Лань Сичэнь рассмеялся. Цзян Чэн не мог сдержать злого, растерянного чувства, которое расцвело в его груди. - Что?! - требовательно спросил он. - Что тут смешного? Скажи мне! - Ваньинь, — сказал Лань Сичэнь, перебивая Вэй Усяня, прежде чем тот успел заговорить, - дело не в том, что Ванцзи хочет сохранить таинственный вид; он просто необщительный человек - он привык к тишине Гусу. Здесь было очень шумно. Лань Чжань слегка поморщился. - Брат, - слабо запротестовал он, но Вэй Усянь сжал его руку и что-то пробормотал ему, и его муж замолчал. - Это не значит, что Ванцзи не был благодарен, - продолжил Лань Сичэнь. - Напротив, он очень счастлив. Глаза Цзян Чэна расширились, когда он увидел розовый румянец на ушах Лань Ванцзи. О, так вот в чем дело. Вэй Усянь смеется не над ним, он смеется над своим мужем. Он впился взглядом в Вэй Усяня, почему-то еще более раздраженный, чем раньше. - Не смейся над своим мужем, - сказал он, глубоко нахмурившись. - Он все еще восстанавливается. Вэй Усянь надулся, но, поймав серьезный взгляд брата, покачал головой. Он повернулся к Лань Чжаню с сияющей улыбкой, мягко потянув его за локоть. - Давай, милый, пойдем домой, - сказал он мягким и добрым голосом. Он повел Лань Чжаня к отдельной лодке, во главе которой стоял талантливый лодочник из Юньмэн Цзян. Вэй Усянь, не оборачиваясь, помахал брату рукой. - Увидимся, Цзян Чэн! Цзян Чэн только вздохнул. - Будь осторожен, идиот! - он сделал паузу. - Позаботься о нем, Лань Ванцзи, - добавил он. Тихое “Мгм” Лань Чжаня добралось до него с ветром, и Цзян Чэн улыбнулся. Это заняло много времени и сильную ссору, но Цзян Чэн чувствовал, что наконец-то начинает налаживать связь с Лань Ванцзи, что должно было произойти, если он собирался полностью восстановить свои отношения с Вэй Усянем. Голос Лань Сичэня вырвал его из раздумий. - Ты кажешься счастливым, - сказал он, и Цзян Чэн повернулся к нему, внезапно почувствовав неловкость. - Я не рад, что они уходят, — поспешно сказал он, пытаясь прояснить ситуацию; все и так считали его мудаком - Лань Сичэню не нужно было думать так же. - Я просто рад, что они могут вернуться домой целыми и невредимыми. Он сделал паузу и почесал щеку. - Я не знаю, как сказать это, не звуча бессердечно, но я также рад, что они остались так надолго. Да, временами это было неприятно, но когда Лань Ванцзи выздоравливал, это напоминало мне о старых временах. А когда здесь были ученики, было так много смеха и шума, - ностальгическая улыбка озарила лицо Цзян Чэна. - Прямо как Пристань Лотоса моего детства. Лань Сичэнь понимающе хмыкнул. - Я понимаю, что ты имеешь в виду, - сказал он. - Здесь очень ярко и красочно. С младшими учениками тоже довольно оживленно, - он мягко улыбнулся и перевел темные глаза на лицо Цзян Чэна. - Тебе идет такое окружение, Ваньинь. Цзян Чэн покраснел. - Спасибо, - смущенно пробормотал он. Прежде чем он смог остановить себя, он добавил: - Я думаю, что тебе это тоже подходит, Сичэнь. Ты кажешься счастливее. - О? Цзян Чэн замер. Я только что это сказал? Неужели я только что сказал Лань Сичэню, Первому Нефриту Лань, Главе Ордена Гусу Лань, что он был счастливее на Пристани Лотоса, чем в Облачных Глубинах?! Что за черт… - Я склонен согласиться с тобой, Ваньинь. Цзян Чэн моргнул, почти на 100% уверенный, что он представил себе улыбку и розовый румянец на лице Лань Сичэня. - Ч-что? Лань Сичэнь рассмеялся, и этот звук был красивее, чем должен был быть. Это заставило сердце Цзян Чэна странно затрепетать в груди. - Я надеюсь, что скоро увижу тебя в Гусу, Ваньинь, - сказал Лань Сичэнь и поклонился Цзян Чэну, на его носу все еще был розовый румянец. - Я был бы рад приветствовать тебя. Цзян Чэн ответил на поклон. - Конечно, Сичэнь, - сказал он, легко улыбаясь, - скоро увидимся.