***
Гермиона всё ещё не привыкла к близкому общению с девушками. Первой и единственной подругой для неё была Джинни, с которой они познакомились ещё до того, как рыжая бестия поступила в школу, и Грейнджер в принципе гораздо комфортнее чувствовала себя с противоположным полом. Большую часть своего детства и юности она провела с Гарри и Роном, и именно их мальчишеские проблемы и приключения занимали всё свободное время Гермионы. Когда она выросла, мало что поменялось. Поттеру она по-прежнему доверяла гораздо больше, чем его жене, причём делала это чаще всего абсолютно непроизвольно. А всё общение вне офиса сводилось к редким и коротким знакомствам с мужчинами, среди которых она пыталась отыскать потенциального партнёра. Сплетни, шикарный коктейльный бар в Гринвиче и совместные шопинги были не для неё. Грейнджер любила откровения, но не любила делиться чужими секретами; она могла спокойно общаться с противоположным полом, но ненавидела флирт и просто обожала, пропустив стаканчик после тяжёлого трудового месяца, курить за пабами, куда не ступала нога ни одной уважающей себя леди. Всё остальное не подходило ей, и Гермиона никогда не старалась доказать себе обратное. — Ты даже глотка не сделала. — Слегка затуманенный взгляд Дафны задержался на бокале и вернулся к её лицу. — Не пьёшь? Они сидели в этой милой гостевой комнате уже несколько минут, разделённые дизайнерским кофейным столиком и неловким молчанием. Грейнджер с удовольствием поделилась бы находкой, если бы её не мучили мысли о том количестве информации, которой обладает Забини о её странных взаимоотношениях со сразу двумя близкими ей слизеринцами. Она точно сегодня пьёт. Грейнджер залпом выпила внушительное количество шампанского, почти осушив стакан до дна. Лицо Дафны вытянулось. — Всё-таки пьёшь, — сделала вывод блондинка и отпила немного из своего фужера. — Знаешь, у меня никогда не было подруг. Облизав горькие от алкоголя губы, Гермиона заинтригованно посмотрела на собеседницу. — Когда у тебя есть младшая сестра и вы почти погодки, трудно с кем-то стать ближе, чем приятельницы. — В голосе Забини читалось лёгкое сожаление, но было заметно, что речь шла о проблеме прошлого. — Прости, если прозвучит слишком прямолинейно, но Теодор мне как брат, а Малфой… — многозначительной паузы хватило, чтобы Грейнджер сама заполнила пропуски, — сложный человек. Мягко сказано. — Ты поймёшь, если я не захочу отвечать? — прямо спросила Гермиона, ощущая, что ничтожного бокала шампанского недостаточно, чтобы развязать ей язык. — Пойму, но я обязана спросить. — Забини сглотнула и кинула на неё слегка взволнованный взгляд. Из-за приличной дозы алкоголя в крови блондинки трудно было определить наверняка. — Вы с Драко вместе? Грейнджер сама не заметила, как усмехнулась. — Нет, мы не вместе, — твёрдо ответила Гермиона, потому что никто в жизни не задавал ей вопроса проще, чем этот. — Я знаю про серёжку, — осторожно намекнула Дафна. Ей бы показалось, что она получила что-то вроде удара в спину, если бы всё и так не лежало на поверхности. Возможно, Гермиона действительно не умела пить — а возможно, в жизни сильно не хватало определённости, — но она неожиданно для себя сорвалась. Сжав руки в кулаки, Грейнджер попыталась выкинуть из головы счастливое лицо обнажённого Малфоя с её сигаретой в губах, но ничего не вышло. Его холодность и неуважение заслуживали справедливого наказания, но пока, общаясь с ним чересчур близко, Гермиона наказывала лишь себя. — Это всё неважно, — резко высказалась она. — У него была не только моя серёжка. — Грейнджер подняла голову к потолку, сдерживая подозрительно скопившееся в уголках глаз слёзы. — У него была вся я. Все эти годы. Но он долбаный вампир, проклятый выскочка… — Ей стало резко не хватать воздуха, и она взяла небольшую паузу, чтобы вдохнуть. — Знаешь, что самое ужасное? Я мечтала, что однажды он увидит, как сломал меня, и это сделает его счастливым. Я больная, просто форменная идиотка, если считала, что после всего пережитого мой выдуманный счастливый мир не рухнет и не расплющит меня заживо. — Она даже не заикалась, когда признавалась в сотый по счёту раз. — Мы никогда не будем вместе. Забини задержала дыхание и прикусила губу. Последний раз ей, вот так в истерике, жаловалась другая девушка, но на этого же мужчину. Ирония или нет, но Драко и правда был несправедлив к своим женщинам. — Мне жаль, — не понимая, что именно должна сказать, Дафна выпалила первое, что крутилось на языке. — Не нужно. Ты тут ни при чём. Она опустила взгляд в пол на свои аккуратные шпильки, и, когда подняла его снова, увидела, как Гермиона передаёт ей дневник. — Домовая в Хогвартсе справилась, — ещё немного хрипловатым голосом произнесла Грейнджер. — Тебе нужно сказать фразу: «Любовь сильнее боли», и страницы сами наполнятся недостающим текстом. Она была немного шокирована тем, что Гермионе удалось так быстро справиться, но послушно открыла обложку. После выполнения незамысловатых инструкций всё произошло именно так, как и ожидалось. Сотни страниц, исписанных аккуратным почерком сестры, перелистнулись прямо перед ней, как будто никогда и не были скрыты магией. — Ты читала? — В её вопросе не было упрёка, скорее разрывающее изнутри любопытство. — Только код, — честно ответила Грейнджер. Блондинка улыбнулась и посмотрела на неё, сверкнув светло-голубой радужкой. — Так по-гриффиндорски.***
Погода в Берлине совсем не радовала. Портключ из как никогда солнечного Лондона привёл Флинта прямо в грязную лужу в подворотне, недалеко от Александерплаца. Он отряхнул лакированные ботинки, но грязные капли довольно прочно прилипли к подошве обуви. Фыркнув, мужчина выпрямился и, несмотря на промозглый дождь, гордо поправил лацканы пиджака. Ему повезло, что Майкл оказался не безнадёжным повесой, как показалось ему при первой встрече. Зачарованная пуговица, переданная им днём накануне, переносила в место, откуда до замаскированной стены с выходом на Корнелиус-Агриппа-штрассе было максимум пять минут пешком. Маркус не успел толком проникнуться атмосферой магловского Берлина, когда подошёл к нужному переулку. Достав палочку, спрятанную за пиджаком в заднем кармане брюк, Флинт без труда вспомнил нужное отпирающее. Кирпичи послушно разошлись в стороны, и Маркус сделал смелый шаг вперёд, уже предвкушая знакомые виды. Помпезности главной магической площади Германии было не занимать. Он вышел недалёко от знаменитого здания с колоннами, которое по своему масштабу могло легко соперничать с Виндзорским замком. Здесь базировалась местная администрация, но Флинту не было дела до политики. Не в этот раз. По пути до недавно открытого клуба Паркинсон ему встречалось множество магазинов с причудливыми названиями на немецком и уютные пекарни. Молодых подвыпивших волшебников стало резко больше, когда он отдалился от площади примерно на километр. Флинт мог бы списать их весёлое поведение на сливочное пиво или огневиски, но, судя по тому, как буянили некоторые из них, молодёжь предпочитала что-то покрепче алкоголя. Маркус усмехнулся, мысленно пообещав себе заглянуть после выполненного дела в бар. Руки давно чесались затащить в постель аппетитную цыпочку, а если это окажется иностранка, будет хорошо вдвойне. Громила на входе в нужное здание резко испортил ему настроение. Он остановил Флинта, когда тот не раздумывая коснулся ручки двери. — Клуб откроется через час, — буркнул сторожевой пёс и приподнял огромный подбородок. — Я лично к Панси Паркинсон. Мы вместе учились. Больше всего Маркус не любил лебезить перед такими остолопами, как он, но решил для начала попытаться проникнуть внутрь, не нарушая закон. — Приказа не было. — Мужчина закрыл собой железную дверь и добавил: — Ждите открытия. Сжав челюсти до скрипа, Флинт молча кивнул и практически сразу развернулся, чтобы незаметно достать палочку. — Империо, — прошипел волшебник, направляя древко на охранника. Взгляд мужчины моментально остекленел, а лицо стало до абсурдности счастливым. — Проводишь меня к своей хозяйке?***
Забини потерялась в пространстве, внимательно перелистывая дневник сестры. Гермиона и не думала отвлекать её от этого важного занятия. В конце концов, у Дафны сегодня день рождения, а она покинула всех гостей только ради того, чтобы уделить время их тайному разговору. Они пока что мало общались наедине: если быть точной, всего три раза за последние месяцы, но Грейнджер почему-то чувствовала огромное доверие к блондинке, устроившейся на соседнем кресле. Возможно, дело было в умелых хитрости и обмане, присущих так или иначе всем слизеринцам, но интуиция подсказывала, что в хорошем воспитании и искренней любви к своим близким не было никакой страшной подоплёки. Дафна и правда была хорошим человеком. — Салазар, нет, — неожиданно прошептала Забини, затем повторила ещё несколько раз, словно мечтая стереть написанный в дневнике текст: — Нет, нет, нет, пожалуйста. Бегло перелистнув несколько страниц, Дафна продолжила читать записи с таким выражением лица, как будто секрет Астории вот-вот уничтожит их планету, подобно огромному метеориту. Пульс от тревожного ожидания не на шутку участился, и Гермиона в конечном счёте сдалась и переместилась на краешек кресла, чтобы осторожно привлечь внимание Забини. — Всё в порядке? «Абсолютно точно нет, но нужен был хоть какой-то предлог», — сама себе ответила она. — Гермиона, — Забини отвлеклась от текста и прикрыла книгу, оставляя на нужной странице загнутый уголок, — кажется, Астория изменяла Драко. Грейнджер сильно пожалела, что допила своё шампанское несколько минут назад. Ей остро захотелось выпить, желательно срочно и лучше всего — что-то покрепче, чтобы напрочь отшибло память о только что услышанном. — Прости, что?! Дафна взвешивала ответ несколько мучительных мгновений, прежде чем решиться на хоть какой-то комментарий: — Я уверена, что ты не расскажешь, просто мне кажется это важным для расследования. — Какого расследования? О чём ты говоришь? — У Гермионы уже кружилась голова от переизбытка обрывочной информации, пока прояснившиеся после спиртного глаза блондинки отчаянно бегали по её лицу. — Я всегда знала, что Тори умерла не по естественным причинам, но у меня не было доказательств. — Мерлин всемогущим, Дафна, что там? — не скрывая всплеска волнения, спросила Грейнджер. — Я расскажу, но, пожалуйста, не делай поспешных выводов, — попросила Забини и окончательно отложила дневник на столик. — За месяц до смерти сестры я была в гостях в Малфой-Мэноре. Астория, как всегда, выглядела прекрасно, мы мило общались, в основном о детях, но через полчаса после ужина, — она сглотнула и убрала с юбки платья невидимую пыль, — ей пришло письмо. Обычно Тори ничего от меня не скрывала, но в тот раз… — Медленно мотнув головой, Дафна продолжила: — Она выглядела как школьница, ещё эта яркая помада. Зачем краситься в понедельник вечером красной помадой, если ты никуда не идёшь? — Ты решила, что у неё есть любовник, — понимающе заключила Гермиона. Забини кивнула и снова расправила на платье ткань. — Да, но у меня не было доказательств. — Она сделала трагическую паузу. — До этого дня. Прикрыв рот ладонью, Грейнджер отважно переборола желание перебить Забини как минимум тысячей неуместных вопросов. — Здесь есть записи о её тайных свиданиях. Мужчина с фамилией или именем, начинающимися на «М». — Малфой подходит, — вырвалось без спроса. — Кто записывает встречи с мужем в список дел, ещё и фамилию? — риторически уточнила Дафна. — К тому же в то время Драко был в Париже на слёте колдомедиков. — Она больше не упоминала его? — Только то, как была в то время счастлива, и, судя по короткому описанию свиданий, он волшебник. — Забини измученно потёрла виски. — Много наших знакомых имеют похожие инициалы?***
— Маркус Флинт, какая встреча, — язвительно прошипела Панси и поднялась из роскошного кресла директора клуба. — Guten Tag, — неудачно пародируя немецкий акцент, поздоровался бывший слизеринец. — Мог обойтись без Империо. — Паркинсон стрельнула оценивающим взглядом в своего охранника, который выглядел как блаженный. — Не боишься, что посадят? Флинт усмехнулся, выставляя напоказ исправленные зубы. — Я новый закон, Панс, мне всё равно. — Последний человек, называвший себя законом, убит подростком практически двадцать лет назад, — саркастично подметила Паркинсон. — Хочешь рискнуть? Маркус облокотился правым бедром о край стола и скрестил руки. — Туше. Паркинсон не чувствовала себя в опасности рядом со старым знакомым, но всё равно машинально посмотрела на ящик стола, где держала палочку, прежде чем сесть на противоположную от знакомого сторону. — Что привело тебя в Германию? Готова поспорить, что не сосиски и дешёвое пиво. — Я не по сосискам, ты же знаешь, — отбросив фирменную сальную шуточку, Флинт снова улыбнулся. — Одному влиятельному человеку нужна твоя помощь. — Тебе, что ли? — Я не настолько самовлюблённый. — Он поправил рукава пиджака и обольстительно взглянул на брюнетку: — Нужно избавиться от офисной мыши. — Что за мышь? — сразу же поинтересовалась Панси. — Гермиона Грейнджер. От прозвучавшего имени знакомой выскочки на мгновение заложило уши. — Что значит избавиться? Маркус встал с места, и она еле поборола в себе желание дёрнуться за спрятанным древком. К её счастью, мужчина больше не двигался. — Не строй из себя дурочку, — попросил Флинт и показательно хмыкнул. — Дурочки долго не живут.***
Они закончили беседовать с Дафной около десяти минут назад, но, умывшись холодной водой в пустой туалетной комнате, Гермиона не почувствовала желаемого облегчения. Ей казалось, что тот груз, который она носит на плечах всю свою жизнь, не только не иссякает, но и увеличивается с течением времени. Как же ей надоели чужие секреты. Она надеялась, что без бесконечных подростковых авантюр и спасения всего бренного мира, у неё будет больше личного пространства и обычных бытовых трудностей, какие бывает у нормальных людей, но нет. Грейнджер снова оказалась в самом эпицентре драматических событий, переспав с человеком, чью жену, по всей видимости, убили чуть больше года назад. Неужели нельзя было влюбиться в кого-то попроще? В кого-то, чьего сына она не лечила от тревоги, и того, у кого нет чёртовой алкогольной зависимости. Не в эгоистичного колдомедика с длинными пальцами и серым, пронзительным, как зимняя стужа, взглядом, а в обычного клерка, который любит смотреть футбольные матчи по выходным. — Это что, шутка? — Возмущённый голос мужчины, который она узнала бы без труда даже с завязанными глазами, раздался из приоткрытой двери в нескольких шагах от неё и невольно вырвал её из мыслей. Гермиона постаралась идти ещё тише, чем раньше, чтобы не спугнуть громко спорящих волшебников. — Дафна, ты не можешь знать всей правды. Замерев возле дверного косяка, Гермиона всё-таки сдалась и, подчинившись любопытству, осторожно заглянула внутрь комнаты. Как она и подозревала, у самого окна небольшого кабинета стоял взволнованный Теодор Нотт в ослепительном костюме светло-серого цвета из чистого льна, но его собеседницу трудно было разглядеть с этого ракурса. — Я знаю, что я видела и что прочла, — возмутилась Забини. — Тори скрывала любовника, он мог её убить! — Почему ты всё время так орёшь! — шикнул он и добавил чуть тише: — Не надо говорить об убийствах, когда за стенкой у тебя как минимум сотня приглашённых гостей. Теодор почесал подбородок и машинально уставился на щель в двери, отчего Грейнджер пришлось резко спрятаться обратно. — Святая Цирцея, он может быть прямо сейчас на празднике, — снова заистерила Дафна, и Гермиона услышала плавные тяжёлые шаги. — А ну прекрати немедленно. — Голос звучал более глухо, и Грейнджер предположила, что Нотт приблизился к подруге и прямо сейчас обнимал её. — Нет здесь никаких убийц, слышишь? Ответа не поступило, но она услышала тихий всхлип. — Ты прав, — едва слышно согласилась Дафна. — Мне нужно отдохнуть. Их молчание длилось подозрительно долго, и Грейнджер успела расслабиться, что явно стало её ошибкой. Когда блондинка неожиданно распахнула дверь, Гермиона едва сумела незаметно прижаться вплотную к стене. Ей сильно повезло, что Забини не обратила на неё внимания, уносясь дальше по коридору и сметая даже воздух вокруг своим вновь воскресшим энтузиазмом. — Я бы наказал тебя, будь ты моей студенткой. Она прикусила губу и стукнулась затылком о дерево, когда услышала коварный шёпот Тео возле левого уха. — Чёрт, — выругалась Грейнджер и нашла в себе силы, чтобы обернуться. — Я ужасный человек. — Ты просто любопытная. Гермиона выглядела как маленький испуганный кролик, и внезапно эта сцена рассмешила сдержанного в последнее время Нотта. Он еле остановил рвущийся наружу хохот, когда озвучил первую пришедшую на ум мысль: — Салазар, Грейнджер, ты очаровательна. Уши моментально покраснели, и она стеснительно потупила взгляд, что не укрылось от внимательного профессора ЗоТИ. — Я не это имел в виду, — поспешил оправдаться Теодор. — Я хотел сказать, ты очаровательная шпионка. В смысле не ты сама очаровательная, а… — Он треснул себя по лбу. — Теперь я тоже выгляжу как кретин? — Зато мне стало легче, — развеселилась Гермиона и совершенно случайно засмотрелась на его ямочки. Он заметил её кокетливый взгляд и стушевался. — Что будем делать со всем этим? — спросил Тео, нарушая неловкую паузу. — Если что, я сама принесла Дафне дневник и она уже рассказала мне о своих догадках, — почему-то начала оправдываться Грейнджер. — Технически я не узнала ничего нового. Нотт облокотился рукой о дверной косяк, выставляя на обозрение фамильный перстень, и добродушно усмехнулся. — Даже когда оправдываешься, ты самая настоящая зубрилка. Она сложила брови домиком и выпрямилась, чтобы смотреться чуть более угрожающе. — Профессор, вы только что меня оскорбили? — изображая искреннюю обиду, произнесла Гермиона. Ему уже захотелось попросить называть его только так и никак иначе, но Тео лишь невозмутимо улыбнулся. — Это был комплимент. Грейнджер правда показалось, что кто-то только что вдохнул новую жизнь в их полумёртвые отношения, но после этой фразы Нотт тут же оттолкнулся от стены и стал осматривать коридор, чтобы найти повод снова от неё скрыться. — Мне нужно идти, — предсказуемо бросил Нотт и даже не одарил её должным прощанием. Никогда в своей жизни Гермиона так неистово не мечтала схватить кого-то за руку, но смогла выдержать напряжение и молча отпустила его.***
Скорпиус надеялся, что не увидит Тириона хотя бы до посадки на поезд в Хогвартс, а ещё лучше до самой школы, но, к несчастью, судьба распорядилась иначе. Его отец никогда не отличался дисциплинированностью, когда дело касалось сборов на учёбу. В первый раз матери пришлось чуть ли не угрожать ему, чтобы он присоединился к их походу за учебниками и прочими важными атрибутами первокурсника вроде котелка, перьев и школьной мантии. И в этот раз Скорпиус совсем не удивился, что отец смог выделить для него время лишь за несколько дней до первого сентября. Они бродили между полупустых полок магазинов в Косом переулке уже пару часов. Из-за того, что все нормальные волшебники скупали всё ещё в начале месяца, Малфоям достались несчастные крохи. Где-то не было его любимых перьев, где-то валялся лишь один потрёпанный учебник. Повезло, что у тёти Дафны остались связи в лавке мадам Малкин и ему припасли ткань. — Ты здорово подрос за лето, — прокомментировал его новый внешний вид отец. Драко поднялся из уютного кресла и подошёл ближе, чтобы расправить тёмный капюшон и ободряюще похлопать мальчика по плечу. — Ткань всё лучше и лучше, надо отдать им должное. — Угу, — без энтузиазма откликнулся Скорпиус и сразу же начал скидывать с себя мантию. Позади раздался шорох, и в примерочную ворвалась молодая ведьма, которая была сегодня тут за главную. — Сэр, — с сожалением начала она, — я не хотела прерывать вас, но в магазине ещё один клиент, вы не против компании? Скорпиус наблюдал, как отец отыгрывает свои фирменные приёмы обольстительности и слегка наклоняет корпус в сторону, засунув руки в карманы брюк. — Конечно, Мелоди, мы не против. В любой другой ситуации такой вычурный любезный тон смутил бы его, но отец и без того в последнее время вёл себя ужасно странно. Даже не в последнее время, а ровно после того момента, как они покинули кабинет мисс Грейнджер. И поменялся не только он сам. Во всём доме в принципе произошли разительные изменения. Никакой стойки с алкоголем возле обеденного стола, никакой брани на медлительных эльфов. Однажды Скорпиус застукал его за написанием письма бабушке и всерьёз задумался о вызове целителей из Мунго. С отцом точно творилось что-то неладное, но он пока был не готов выяснять причины. — Какой сюрприз! Скорпиус моментально побледнел от вида тех самых «неожиданных» клиентов. Знакомый ему тучный мужчина с приличной залысиной и Тирион собственной персоной, с лучезарной улыбкой на лице, стояли в нескольких метрах от подиума. — Здравствуйте, мистер Малфой, — вежливо поприветствовал Драко Майкл. — Добрый вечер. — Отец, не обращая внимания на подозрительную заторможенность сына, дружелюбно пожал руку опекуну Тириона и самому мальчику. — Пришли за школьными мантиями? — Оу, — замялся Майкл, — Тириону захотелось докупить жилетку, он мёрзнет в подземельях. Лицо Драко вмиг стало серьёзным и крайне озабоченным. — Какой ужас, тогда, может быть, нам тоже присмотреть что-то от холодов? Скорпиус как мог отрицательно мотал головой, посылая отцу чуть ли не сигналы SOS, но Малфой-старший окончательно погряз в омуте бесконечной заботы и совершенно не распознал его намёков. — Сейчас найду Мелоди, — пробормотал Драко и скрылся за бордовой шторкой, оставив сына наедине с жутко подозрительными личностями. — Давно не виделись, Скорп, — непринуждённо произнёс Тирион и забрался на соседний подиум для примерки. — Почему не писал? — Гостил у бабушки, — кратко ответил он и зачем-то стал внимательно разглядывать себя в зеркале. — Я тебя чем-то обидел? Либо Тирион был превосходным лжецом, либо Скорпиус действительно надумал себе много лишнего после теракта. Вопрос, на удивление, звучал серьёзно и обеспокоенно. — Скажи мне, — осторожно спросил блондин, — где ты был во время взрыва? Сокурсник моргнул несколько раз, прежде чем ответить: — С тобой, конечно, — тоном, которым обычно общаются с сумасшедшими, ответил Тирион. — К чему вопрос? Скорпиусу надоели эти глупые игры, и он удручённо вздохнул: — Тебя не было со мной в палате. Отец сказал, что ты даже не ушибся. Как это возможно? — Это из-за меня. Он уже успел забыть о нахождении Майкла в комнате, настолько тихим и незаметным мог быть опекун его друга. — Я стоял у самой дальней стены и в момент взрыва сумел бросить в Тириона защитное заклинание, — пояснил мужчина, хотя Скорпиус даже не настаивал. — Я бы спас вас обоих, но просто не успел. Неужели он ошибся? Скорпиус считал себя кем угодно, но точно не параноиком. Просто он всегда умел вовремя прислушаться к интуиции и искренне гордился этим, а всё, что происходило с ним в последние месяцы, не могло не настораживать. Мало того, что все компетентные взрослые в один голос твердили, что такие пожары и всплески тёмной магии невозможны в его возрасте без воздействия со стороны, так ещё и самый масштабный за последние десятки лет теракт случился именно тогда и именно в том месте, где был он, совершенно не затронув его близкого друга. «Совпадения существуют», — твердила логика. — Вы не виноваты, — ответил Скорпиус.***
Кингс-Кросс всегда напоминал Гермионе огромный муравейник. Люди сновали в разные стороны, размахивая увесистыми сумками и чемоданами и, казалось, не замечали никого вокруг. Диктор без умолку извещал о вновь прибывших поездах и о тех, что только должны отправиться, но даже через специальный громкоговоритель его было с трудом слышно в этом страшном гуле из различных звуков и голосов. Грейнджер отчасти была благодарна за такую суету и ужасную слышимость, ведь в противном случае она бы поняла каждое слово из нотаций Джинни, которая шла по правую руку от неё. — Какой-то ужас!.. — донеслось со стороны рыжей бестии, но концовка предложения так и осталась загадкой. Гарри держался чуть дальше от них и вёз огромную тележку с чемоданами. В этом году все трое его детей уезжали в школу, но, судя по лицу аврора, он скорее провожал их на похороны. Несложно было определить причину такого сильного внутреннего волнения друга. Он души не чаял в своей дочурке Лили, и отпускать её в страшный мир студентов-волшебников стало для него настоящим испытанием. С ней вместе уезжали два старших брата, но Джеймс, похожий скорее на гормональную бочку, и зажатый в себе Альбус едва ли были надёжной опорой, которая могла успокоить паникующего отца. — Гермиона! — воскликнула Джинни, и на этот раз вокруг было слишком тихо, чтобы она могла притвориться, что не расслышала. — Да. — Ты мне не ответила. — Она упёрла руки в бока, и дети уставились на Грейнджер с искренним сочувствуем. — Прости, тут такой шум. Недоверчиво сощурив глаза, Поттер терпеливо повторила: — На какое время ты уезжаешь? Вся их процессия уже подошла к зоне между девятой и десятой платформами, и бежать особо было некуда. — Думаю, полгода, — неуверенно ответила Гермиона и ещё крепче сжала ручку сумки до побеления костяшек. — Как же пациенты? О чём ты думаешь? Она понимала, что если Джинни останется без детей и вечно торчащего на работе мужа, то ей будет морально тяжело, но ничего не могла с этим поделать. Грейнджер хотела прямо сейчас помочь чем-то волшебному миру, и поездка в Хогвартс была единственным правильным решением. — Я дала многим из них подробные указания. Плюс Мередит сообщит мне, если появятся неотложные дела, — вздохнула она. — Прости, Джин, это необходимо. И именно в этот момент, когда понимание наконец-то туманно отразилось на лице подруги, позади огромного семейства Поттеров показались две белобрысые макушки. — Родительское собрание начинается уже тут? — съязвил Драко и тут же зацепился взглядом за её сомкнутые в напряжении губы. — Малфой! — Джинни выдавила из себя максимум дружелюбия, оборачиваясь на волшебника в длинной тёмной мантии. — Привет, Скорп, — пробубнил Альбус, который хоть и учился вместе с Малфоем-младшим на Слизерине, практически с ним не общался. По рассказам Гарри, Альбус в целом мало с кем общался. — Привет, — отозвался Скорпиус и следом посмотрел на своего психотерапевта: — Мисс Грейнджер. Она невольно улыбнулась, когда мальчик интеллигентно ей кивнул. Мерлин, в этой форме он был ещё больше похож на Драко в молодости, с которого стряхнули всю спесь и которому оставили только положительные качества вроде потрясающих манер и умения расположить к себе собеседника, так что Гермиона просто не могла не удивиться, беседуя с этим мальчиком. — Отправляешь всю компанию, Поттер? — Да, — бросил Гарри, кажется не желая тратить на Малфоя даже секунды своего драгоценного времени. — Я думаю, нам пора. Джинни тут же согласилась с ним и притянула дочь поближе к себе, предоставляя мальчикам побольше места для разгона. Грейнджер молча наблюдала, как огромная тележка под звуки скрипа колёсиков испарилась вместе с Гарри, Джеймсом и Альбусом, затем взглянула на подругу. — Нам тоже пора. — Гермиона не позволила себе начать пустой разговор с Малфоем и, полностью проигнорировав его присутствие, исчезла вместе с Джинни и Лили. К сожалению, на этом её приключения не думали заканчиваться, потому что первый, кого она увидела на платформе, был как никогда счастливый Теодор Нотт, стоящий у самого первого вагона и любезно помогающий первокурсникам забраться на поезд. Поразительно. Как ему удавалось с каждым разом становится ещё красивее? — Гермиона. Не дождавшись ответа, Джинни обернулась на застывшую подругу и, проследив за её взглядом, громко цокнула: — Просто невероятно.