Alexisverse. Несовместимость циклов

Следующим утром снова вместо уединения для секса после завтрака Финн и Алестра присоединились к собравшимся у проектора, чтобы посмотреть планетарные новости. Джалийское телевидение большей частью словно делало вид, что никаких беспорядков не происходит, но передавало видеообращение инопланетных послов и командира республиканских гвардейцев, рекомендуя жителям не участвовать в беспорядках. Зато окусинские новости начали с сообщения об арестах корреспондентов окусинских СМИ в джалийской столице, связывая это с недавним сообщением этих СМИ об использовании инопланетянами неизвестного оружия против протестующих в Джали, — и не упустили возможность ещё раз напомнить об этом инциденте и рассказать о беспорядках в Джали, о том, что республиканские-гвардейцы евнухи используют против протестующих силу, и точное количество жертв неизвестно. Окусинские официальные лица заявляли решительный протест действиям джалийских евнухов, однако до окончания сезона течки даже сам джалийский президент не мог повлиять на своих гвардейцев. — Рейсса Мирсер? — Леон посмотрел на Алестру: мол, что вы можете сказать по этому поводу, рейсса? — и другие тоже обернулись к хамальке. — Чёртовы… бородатые пидарасы! — с возмущением и одновременно смятением в голосе ответила девушка. — Это же надо было так (незнакомый глагол) собственных журналистов! Эти джалийцы… они ведь могут их упрятать в тюрьму надолго! И всё ради чего?! Ради того, чтобы (другой незнакомый глагол) собственной планете?! — Вашим окусинским коллегам грозит опасность? — нахмурилась Киорето. — А то!.. наверное! — журналистка замешкалась. — То есть… обычно, если человек творит какую-нибудь фигню во время течки, он потом несёт меньшую ответственность — мол, он был в состоянии течки и не вполне адекватен. Так что они могут и (незнакомое выражение). Но… спровоцировать международный — межпланетный! — скандал — это вам не (другое незнакомое выражение)! Джалийцы могут им устроить весёлую жизнь, и вполне могут захотеть! Им не надо было вообще на это соглашаться!.. — тут она вдруг запнулась. — Но они согласились, потому что были в течке? — спросил свою девушку Финн. — А они могли отказаться? — недоверчиво поинтересовался Де Лука. — Аргх… — журналистка стушевалась. — Вообще-то… да, они просто делали свою работу, но… могли бы подумать, прежде чем передавать или публиковать ТАКОЕ… но они не подумали именно потому, что были в течке! А эти… бородатые (незнакомое, но явно ругательное слово) в редакциях в Окусини подумали, но… но решили, что им именно это и нужно! Теперь у обитателей лагеря было ещё меньше информации — достоверной информации из первых рук — о том, что происходит снаружи, но, по крайней мере, снаружи сегодня не доносились звуки стрельбы, а значит, по крайней мере в непосредственной близости от лагеря никакие бои не велись. Алестра сумела получить разрешение уединиться с Финном и увлекла парня в свою будку… но там они больше разговаривали, лёжа рядом друг с другом, чем занимались сексом. Разговор быстро свернул на тему журналистской этики. — Ну… да, наши журналисты ради сенсации готовы на что угодно… — вынуждена была признать Алестра. — И плевать, что это аморально, сломает кому-нибудь жизнь или вызовет волнения где-нибудь на планете… по крайней мере, я теперь не работаю в одном из таких больших изданий, а я сама себе хозяйка, и я сама решаю, что публиковать в своём блоге. — И ты не публикуешь ничего такого, что… причинило бы вред другим людям? — понимающе кивнул Финн. — Ух… — Алестра стушевалась, но затем энергично кивнула: — Конечно!.. ну, да, конечно, я не публикую у себя ничего ТАКОГО! А как с этим у вас? — в её глазах промелькнуло лёгкое недоверие: мол, как же вам удалось справиться с ЭТОЙ проблемой? — У нас… — теперь смутился Финн, — бывает по-разному. — То есть… да, у нас так тоже часто бывает, но… если журналисты опубликуют что-нибудь такое ОСОБЕННОЕ, вроде заведомо ложных сведений или призывов к… я не знаю, как это сказать… В общем… был вот, например, один случай — одно издание опубликовало репортаж про одну девушку, где раскрывались некоторые… детали её личной жизни… и ей стали приходить письма от разных людей с насмешками, с оскорблениями, со всем этим прочим… и она не выдержала и покончила с собой. — «Травля», — поняла Алестра. — И… что было потом? — спросила она с интересом и лёгким недоверием. — Был скандал, было судебное разбирательство, но… — Финн тяжело вздохнул, — не удалось доказать, что между репортажем о ней и этой начавшейся… травлей была причинно-следственная связь. — Ааа, всё-таки некоторые вещи на всех планетах одинаковы… — Алестра рассмеялась. — А если бы удалось доказать, то было бы… что? — полюбопытствовала она. — У них могли отозвать журналистскую лицензию — это серьёзно, после такого… ну, после такого журналистская карьера может рухнуть навсегда у большинства сотрудников издания, после такого, бывало, люди за купол выходили! — Зачем выходили и за какой купол??? — не поняла инопланетянина хамалька. — Ну… — попытался объяснить Финн, — иногда бывает так, что люди, чтобы убить себя, на планетах, где нет пригодной для дыхания атмосферы, или на поселении в космосе, выходят за купол, ну, внутри которого поддерживается годная для дыхания атмосфера, снимают скафандр и… в общем, умирают в течение пары минут, не то чтобы безболезненно, но… Нет, на самом деле так не очень часто делают — нельзя просто так взять и выйти за купол, за этим следят специальные люди, и они несут ответственность, если во время их дежурства кто-то умрёт, то есть убьёт себя… — Ага, понятно… — протянула Алестра, а затем натянуто рассмеялась. — Да уж, если бы у нас отзывали журналистскую лицензию у каждого издания, спровоцировавшего чью-нибудь травлю, то… закрылось бы много изданий! Но вот у тех же окусинцев… — она посерьёзнела, — у них государство, чиновники, (незнакомое существительное) решают, что должны сообщать их СМИ… и от этого не лучше, потому что они иногда… да что там иногда — очень даже часто сознательно врут! И если бы журналистские лицензии и отбирали, то у тех, кто говорит неудобную правду! — Слушай, — осторожно спросил Финн, — а они, эти окусинцы, правда… готовы устроить своей планете межпланетный дипломатический скандал ради… ради чего вообще??? — А то, — девушка поморщилась. — Посмотри… если Дорн, Джали и прочие северяне получат все ништяки от контакта с инопланетянами, а окусинцам не достанется ничего, то… пусть тогда лучше эти ништяки не достанутся никому! А если, чтобы им тоже что-то (незнакомый глагол), они должны будут отказаться от своих этих ценностей, от своей религии, от того, на чём держится их общество… для них это совершенно недопустимо, пусть лучше погибнет весь мир, то есть вся Эарсия, чем будут попраны их священные устои! — Но ведь… — нахмурился Финн, — они же живут на одной с вами планете! Всё, что хорошо для вашей планеты, так или иначе хорошо для всех её обитателей, включая их самих! Не лучше ли стремиться к тому, чтобы… к благу всей планеты? — Ха-ха-ха! — громко расхохоталась Алестра. — Нет! То есть… я очень хотела бы, чтобы наши политики так думали, но… серьёзно, неужели у вас, в этом вашем Облаке все политики правда так думают? Никто не стремится… не думает, что лучше быть первым в (незнакомое слово), чем последним в столице? — Ну… бывают, конечно… — попытался найти нужные слова Финн, — но… такие просто не пробиваются во власть, их избиратели не дураки и могут распознавать, когда им обещают что-то, что невозможно выполнить, или что обернётся проблемами в будущем… ну, большинство из них. — Наши избиратели в большинстве своём совсем наоборот, — Алестра поморщилась. — Они дураки, и наши политики остаются во власти только потому, что голосуют за них и поддерживают их дураки. — Поэтому у нас и существуют программы обучения и всего такого прочего, направленные на повышение образования избирателей, — объяснил Финн, — потому что нельзя давать необразованным людям избирательные права, но и нельзя допускать, чтобы власть была сосредоточена в руках узкого круга людей, — и то и другое плохо. У нас, конечно, — он помрачнел, — внедрение этих программ заняло десятилетия… скорее всего, у вас это произойдёт тоже не сразу… но нужно набраться терпения. — Нам для этого потребуется мировая революция, — вздохнула Алестра. — У нас целые политические партии, целые страны держатся на невежестве избирателей, и эти политики не захотят (незнакомое выражение), на котором сидят, — для них это, как ты сказал, «повышение образования избирателей» будет политическим самоубийством. — Но это будет благом для всех людей вашей планеты — а значит, и для этих политиков тоже! — с убеждённостью ответил молодой землянин — инопланетянка невесело рассмеялась в ответ. — По крайней мере, для нас это то, на чём держится вся наша Организация: вместе мы сильнее! Мы, люди, создали свои цивилизации и вышли в космос именно благодаря тому, что мы общественные существа, способные действовать сообща, и в этом наша сила! Единство лучше разделенности, дружба лучше вражды… ну, ты понимаешь, да? — Алестра иронически-грустно улыбнулась в ответ. — А если мы не такие? — спросила она с горечью в голосе. — Если мы не можем… действовать сообща, отказываясь от своих эгоистичных интересов, как вы? Если среди нас каждый первый думает не «это хорошо для всего человечества — значит, и для меня тоже», а «если я слегка нагажу другим и сделаю хорошо себе, стоит ли мне это делать? — конечно, да!»? Что тогда вы будете с нами делать? — Вы можете! — попытался подбодрить свою любимую Финн. — Вы уже создали развитую цивилизацию — значит, вы можете действовать сообща. Ведь мы тоже не всегда были такими, какие мы сейчас, но мы преодолели свои недостатки — значит, сможете и вы. Алестра обняла его крепче, устраивая рыжую голову на его груди. — Расскажешь мне про… историю своей расы? — попросила она. — Эээ… я не историк… и история моей расы — она длинная… — Финн замешкался и смутился. — Про что тебе рассказать, с чего начинать? — Ну… как вы стали такими, какие вы сейчас? — попросила девушка. И Финн, собравшись с мыслями, напрягая память, чтобы вспомнить школьные и внешкольные уроки истории, принялся рассказывать. О начале колонизации Солнечной системы и о том, как эта колонизация заложила основу для социо-педагогической революции: жизнь на космических поселениях предъявляла повышенные требования к квалификации каждого гражданина, его техническим, естественнонаучным и другим знаниям, и это потребовало новых методов обучения, а поскольку космические поселения не могли позволить себе иметь безработных, бездомных и беспризорных, им требовалось пересмотреть подход к построению общества во множестве аспектов. Как колонии начали внедрять у себя новые социо-педагогические идеи, и это насторожило землян, которым показалось, что колонисты пытаются построить у себя тоталитарное общество с ограничением личных свобод, — на Земле тогда ещё господствовала идеология, согласно которой достаточно дать людям свободу, и они сами по себе смогут организовать лучшее общество. Про «электоральный кризис», когда оказалось, что при общих голосованиях по любому вопросу земляне способны задавить колонистов большинством голосов, но когда дело касалось вопросов о жизни космических колонистов, земляне абсолютно ничего не знали о вопросах, по которым принимали решения, которые должны были затем соблюдать колониальные администрации. Как внеземные колонии одна за другой просто отказались подчиняться «глупым» приказам с Земли, объявив о своей независимости, и земляне расценили это как знак враждебности. О Солнечной войне, продлившейся, к счастью, недолго в силу того, что ни одна сторона не успела обзавестись значительным космическим флотом, и окончившейся разгромом землян и блокадой Земли, и о Лунном мирном договоре, предложенном колонистами, понимавшими, что им не нужно подкладывать мину под будущие отношения с бывшей метрополией. Память о Солнечной войне была жива ещё многие десятилетия — Финн с сожалением вынужден был признать, что до сих пор на Земле существуют «Заземлённые» — движение, признанное экстремистским и запрещённое, но, увы, многочисленное, члены которого ненавидят всех «инопланетян», называют их предателями, нелюдями и… и названиями, которые Финн постеснялся озвучивать. «Заземлённые» ненавидели не только потомков космических колонистов, но и «предавших свою планету», решивших учиться или работать за пределами Земли, из-за чего такие — как сам Финн и его брат — при каждом возвращении на Землю боялись, не придётся ли им встретиться с этими экстремистами… и, если честно, «Заземлённые» были одной из причин, по которым многие уроженцы Земли покидали свою планету, чтобы быть от них подальше. Алестра внимательно слушала его, время от время вставляя комментарии вроде «Чудо, что обошлось без больших жертв и новой войны!» или «Ага… ну, это очень по-человечески…», но постепенно течка хамальки снова давала о себе знать, её объятья становились более откровенно эротическими, она прижималась к юноше крепче, целовала его… и вот они уже, прервав разговор об истории Земли на полуслове, снова занимались сексом. Снова кончив (опять обработка кожи мазью, выданной врачами, опять утилизация использованного презерватива — выкидывать нельзя, каждый грамм материи на счету!), они снова лежали в объятьях друг друга, когда пискнул коммуникатор Финна, сигнализируя о входящем сообщении. Вскочив — а вдруг это сообщение о немедленной эвакуации?! — Финн схватил свой коммуникатор, открыл сообщение… и нахмурился, прочитав: «Прекратилось вещание окусинских каналов — нет сигнала. У Алестры есть идеи, что это может означать?». — У тебя есть идеи, что это может значить? — спросил Финн девушку, переведя ей сообщение… и по одному только её побледневшему лицу понял, что это что-то очень серьёзное. — Ооо, чёрт… — дрожащим голосом проговорила она. — Джалийские военные, значит, отключают телеканалы? Это очень-очень плохо! Вам надо… — она повернулась к Финну, глядя на него со страхом и мольбой в глазах, — вам надо срочно всё бросать и эвакуироваться на орбиту! — Эвакуироваться??? — Финн опешил. — Чёрт! Одеваемся! — он схватил свою одежду и принялся торопливо одеваться. — Почему, собственно??? Что происходит?! — Не знаю, и… в этом всё и дело! — Алестра тоже бросилась к своей одежде и принялась спешно натягивать её на себя. — Иностранные телеканалы отключены — а значит, в это время джалийские военные могут делать всё что угодно, абсолютно всё! Может быть, даже (незнакомое выражение)! — Переведи! — Ну, короче… насильственная смена власти в государстве! — Эээ, в смысле, ты думаешь, гвардейцы свергают президента??? — Финн растерялся: зачем, в самом деле??? — Зачем??? Зачем им это?! — Не зна… — Алестра замешкалась сама. — Но, просто… они отключили иностранные каналы — значит, они, то есть военные, что-то делают, а вы не знаете, не можете узнать, что! — Но… — Финн лихорадочно пытался что-то возразить — он не понимал, почему так перепугалась Алестра, но это была её планета, значит, она знала что-то, чего не знает он, и её волнение передалось ему, — но ведь они не собираются нападать на нас, ведь нет же?! Им это не нужно??? — Не знаю! — одновременно досадливо-раздражённо и растерянно откликнулась Алестра. — Ладно… расскажешь это Леону! — Финн распахнул дверь будки и вместе с Алестрой выбежал наружу, в сторону шлюза. Чёрт, как же медленно работают механизмы шлюза, сперва обрабатывающие их антисептиком и ультрафиолетом, а потом всасывающие воздух с рассеянным в нём антисептиком в специальный резервуар (наружу — неэкологично)! Когда они вдвоём буквально ввалились во внутреннюю дверь шлюза, Финну показалось, что все только их и ждут и смотрят на них. Алестра принялась сбивчиво объяснять, что лагерю инопланетных исследователей грозит опасность, и нужно срочно улетать, и её беспокойство передалось теперь и другим. — Какая конкретно опасность нам грозит? — отрывисто, нахмурившись, спросил Де Лука. — Не знаю! Но раз военные отключили иностранные каналы… они наверняка делают что-то… что они не хотели бы, чтобы транслировалось в прямом эфире! Какие-нибудь преступления!.. например, уничтожают лидеров протестующих, окусинских агентов и так далее — уничтожают, арестовывают и так далее! — То есть вы хотите сказать, что их действия сейчас направлены не на нас, а на… тех, кто разжигает беспорядки? — спросил Леон. — Ммм… — Алестра замешкалась, а затем шумно выдохнула. — Да… да, наверное, но… это может вызвать ещё большие беспорядки! Люди, то есть джалийцы, тоже подумают, что военные что-то там делают, выйдут на улицы, и начнётся (незнакомое слово)! — Понятно… — руководитель группы с напряжённым видом кивнул, — но, если это произойдёт, между нами и протестующими ведь будут гвардейцы, так? — Да, но… — Алестра что-то хотела возразить, но не могла сформулировать. — В любом случае, у нас есть связь с «Кардисом», как только будет сеанс связи с ним, мы… запросим информацию, что происходит на планете. Также мы попросим гвардейцев держать нас в курсе событий. Какие ещё меры нужны? — руководитель группы посмотрел на своего начбеза. — Сотрудникам службы безопасности быть в режиме максимальной готовности… — Де Лука сбился и посмотрел на Алестру. — Всё-таки, рейсса, насколько большая опасность нам грозит? — Не знаю! — отчаянно ответила девушка. — Большая! Это… отключение иностранных каналов — это (незнакомое выражение), это не происходит каждый год! — руководитель группы и начбез переглянулись и нахмурились. — Может происходить всё, что угодно, хоть государственный переворот, хоть… окусинцы могут принять это за повод для войны и напасть на Джали! — Чёрт!.. вот это мне совсем не нравится! — Де Лука нахмурился сильнее. — Что будет, если Окусини нападёт на Джали во время сезона течки? — Леон тоже нахмурился, лихорадочно пытаясь принять какое-то решение. — Правда, до конца сезона всего несколько дней… — Не знаю… но ничего хорошего! Джалийцы будут драться как (незнакомое прилагательное)… но это в наземной войне, а если… — У окусинцев вообще ЕСТЬ повод нападать на Джали именно сейчас? — перебил девушку Леон. — Не знаю!.. — растерянно ответила та. — Надеюсь!.. они же не совсем идиоты! — Так, рейсса, я думаю, вам сейчас нужно успокоиться! — раздался вдруг голос Джотанн, сирианки-психолога. — Нам всем сейчас нужно успокоиться и не принимать никаких скоропалительных решений! — Вам легко говорить! — возмутился Де Лука. Психолог же подошла к руководителям группы и сказала на общеземном, тише: — Мне кажется… у неё сейчас просто течка, и нам нужно принимать во внимание, что она излишне эмоционально реагирует на ВСЁ. — Я… думаю, вы правы! — несмело подал голос Финн, обнимавший Алестру за плечи, пытаясь её хоть как-то поддержать и успокоить. — Она… да, у неё течка, — Де Лука в ответ закатил глаза и прорычал что-то неразборчивое, а Леон кивнул. — Хорошо… рейсса, вам правда стоит немного передохнуть и со спокойной головой решить, насколько велика опасность, а потом сказать об этом нам, — сказал он. — Думаю, она грозит нам не в ближайшие пять минут, верно? — Уххх… наверное!.. — растерянно ответила девушка. Финн, всё ещё обнимая её за плечи, отвёл её в сторону, и они присели на кровать Алестры — Финн рядом с ней, продолжая обнимать её и встревоженно глядя на неё, пытаясь угадать её настроение, мысли, эмоции… и тех эмоций было много — страх, растерянность, смятение. — Я думаю… — Финн пытался подобрать какие-нибудь слова, чтобы поддержать свою любимую, — наши сотрудники… примут меры, и если возникнет необходимость, мы сможем вовремя эвакуироваться. — Наверное… — ответила девушка и обняла его в ответ, ища его поддержки. — Но если… гвардейцы нападут на лагерь??? — она встревоженно посмотрела на землянина. — Вы же… не успеете тогда!.. — Зачем им это делать??? — не понял Финн, но встревожился тоже. — Я не знаю… я ничего не знаю, что происходит! — девушка растерянно помотала головой. — Ну… — Финн снова попытался найти успокаивающие слова, — действия гвардейцев — они ведь направлены не против нас, а против протестующих? И если даже окусинцы нападут, они нападут на Джали, а не на нас? Они ведь не хотят объявить войну… не только нам, но и всему своему северному полушарию? — Я надеюсь… — тяжело вздохнула девушка, — что они не настолько идиоты… — Ну, у них же сейчас нет сезона течки? — Да они и без течки дурные! — Алестра нервно засмеялась, а затем обняла юношу крепче. — Я просто… я не знаю, что происходит, чего бояться… я ничего не понимаю и всего боюсь… — Тебе нужно успокоиться, — Финн обнял её в ответ. Ох, как же сложно с этими хамальками, из-за течки становящимися гиперэмоциональными!.. ну, по крайней мере, Алестра не устраивала погромы, как те джалийцы! — Жаль только, секс я тебе сейчас дать не могу… — он слабо улыбнулся, и девушка невесело рассмеялась в ответ, — в любой момент могут дать сигнал улетать, и у меня сейчас мысли вообще не о том! Они замолчали и просто сидели рядом, обнимая друг друга. До Финна долетали слова отдаваемых руководителями команд: службе безопасности — взять оружие и приготовиться, поднять в воздух дрона и с него наблюдать за лагерем гвардейцев на предмет любых признаков подозрительной активности. Де Лука хотел всем на всякий случай погрузиться в челноки и погрузить оборудование, чтобы сделать это заранее, но Аанин, радист, возразила, что, если отключить питание радиоантенны, они могут не поймать сигнал с «Кардиса», а Сон проворчал, что наскоро сшитая волокуша для перетаскивая тяжёлого оборудования может и не выдержать несколько циклов погрузки-разгрузки подряд. Наконец, пришёл ответ с «Кардиса»: слышим вас, окусинские новости передают об отключении своих телеканалов в Джали, окусинцы выражают протест, более подробных данных о происходящем в Джали нет, будем держать вас в курсе событий. Постепенно Алестра успокаивалась — наконец, он смогла встать и, подойдя к руководителям группы вместе с Финном, державшим её за руку, сказать: — В общем… наверное, да, сейчас окусинцы (незнакомое выражение), пытаются вызвать в Джали волнения, а джалийские гвардейцы просто пытаются помешать им, а вы просто оказались под (другое незнакомое выражение). Но… на всякий случай вам лучше быть готовыми ко всему… например, что в городе беспорядки только усилятся, и на ваш лагерь нападут… Наверное, гвардейцы не будут нападать на вас сами первыми, но… я сейчас ни в чём не уверена. — Понятно, — кивнул Леон. — Благодарю, рейсса Мирсер. Я думаю, вы можете отдохнуть, — он посмотрел на девушку и державшего её за руку молодого человека, — но будьте готовы: в любой момент нам может потребоваться эвакуироваться, или нам может снова потребоваться ваша помощь как местной. Да, Рафаэль? — он посмотрел на начбеза. — Если мы увидим или узнаем о признаках растущей опасности, мы предупредим вас заранее! — подумав секунду, откликнулся тот. — Так точно, товарищ лейтенант, товарищ руководитель, — кивнул Финн. — Разрешите идти? — Да, — Леон непринуждённо улыбнулся, — сейчас, конечно, все на нервах, но, думаю, хороший секс поможет вам успокоиться, — Финн густо покраснел — ох уж эти венерианцы с их свободными нравами! — Де Лука с трудом подавил улыбку, кто-то во времянке не удержался от смешка, а Алестра улыбнулась и потащила Финна к шлюзу — тот поспешил вместе с ней к выходу, чтобы не стоять тут и не краснеть, как дурак. Они вышли через шлюз наружу, прошли мимо рассредоточившихся по периметру безопасников с мазерами — Халлен бросила на них взгляд и тут же потеряла к ним интерес, вернувшись к наблюдению за лагерем гвардейцев — увидели в небе парившего высоко дрона-разведчика, вошли в будку, закрыли за собой дверь и только тогда (а не сразу в шлюзе, как когда-то раньше) обнялись и поцеловались. Продолжая обниматься и целоваться, они разделись и улеглись на кровати — но у Финна сейчас все мысли были не о сексе, да и Алестра, несмотря на течку, думала сейчас совсем не о том, и вместо страстного секса они лежали рядом и разговаривали. — Ох, лучше бы это закончилось поскорее… — тяжело вздохнула Алестра, прижимаясь к любимому. — Хоть как-нибудь, но закончилось! Слушай, — она посмотрела на Финна, — вы правда, если будете эвакуироваться, возьмёте меня с собой? — Ну не бросать же тебя здесь! — натянуто рассмеялся тот и поцеловал девушку, пытаясь её поддержать. — Ну, то есть… мы надеемся, что не понадобится, но… да, если понадобится, мы возьмём тебя с собой и не бросим! — Как бы я этого хотела, — вздохнула Алестра, обнимая любимого. — Улететь с этой чёртовой планеты навсегда и никогда не возвращаться. Я даже хочу… хочу, чтобы джалийцы напали, чтобы вы улетели отсюда, забрали меня с собой, и я могла никогда больше сюда не возвращаться. — По…чему??? — Финн невольно вздрогнул. Да, на «Кардисе» были свободные каюты и криокапсулы для пассажиров просто на всякий случай, но… брать на борт члена экипажа без соответствующей подготовки, да ещё и с их хамальской физиологией, которая БУДЕТ (если верить хамальцам же) сбоить за пределами их планеты, — это ну попросту опасно! — Ты… так ненавидишь свою планету??? — он очень давно подозревал что-то такое, этот вопрос давно вертелся у него на языке, невысказанный. — А за что её любить? — поморщилась хамалька. — Мы каждый год сходим с ума, творим разные безумства, каждый год, каждый сезон течки погибают тысячи идиотов, и мы так к этому привыкли, что для нас это нормально. Мы трахаемся, как… как… чёрт, я даже слова подобрать не могу, нет такого слова в нашем языке! — в общем, мы впадаем в течку, мы трахаем всё, что шевелится, а потом наши женщины беременеют, иногда сами не зная, от кого, а наши мужчины сами не знают, скольких женщин они осеменили! Мы рожаем детей неизвестно от кого, ещё не будучи сами взрослыми, мы потом (незнакомый глагол) их на бабушек и дедушек, потому что мы сами ещё не готовы к этому, и… и это для нас НОРМАЛЬНО, большинство даже не знает, что можно иначе! И даже без течки мы… мы погрязли в своих мелочных интригах, мы… сидим в говне, которое сами вокруг себя насрали, и готовы топить в этом говне любого, кто пытается из него вылезти, а сами срём ещё больше! — Если бы мы встретили самих себя сто-двухсотлетней давности, мы бы тоже… в общем, мы тогда были похожи на вас, — Финн нервно рассмеялся — да уж, выражения Алестра не выбирала! — Вы сможете преодолеть это, вы обязательно… — Нет! — в отчаянии выкрикнула девушка. — Мы даже не захотим! Мы не хотим признаваться себе, что то, как мы живём, это ненормально, неправильно, это будет значить, что всё это время мы были какие-то… убогие, что мы жили в говне! Большинство эарсийцев просто не хочет замечать всего этого говна вокруг себя, не хочет ничего менять! Знаешь, почему сейчас джалийцы громят свои города?! Потому что они теперь знают, что можно жить иначе, потому что они ненавидят себя за то, что всё это время жили неправильно, и ненавидят вас за то, что вы им это показали! — Ты уверена??? — Финн нахмурился. — Предполагаю! — тяжело выдохнула Алестра. Повисла пауза, а затем Финн попытался всё-таки её успокоить: — Послушай… мы тоже были когда-то такими же… ну, не совсем такими, но… у нас было много общего с вами сейчас. Когда-то мы считали, что совершенно нормально держать друг друга… как это у вас называется? — в качестве говорящих орудий и продавать и покупать людей, как имущество. Когда-то мы считали, что женщины не должны иметь равных прав с мужчинами, а детей нужно воспитывать побоями. Когда-то, тысячи лет назад, мы считали, что нормально съедать своих стариков, когда те уже не могли работать и охотиться, — чёрт возьми, наши далёкие предки, только недавно придумавшие огонь и каменный топор, начали создавать цивилизацию именно тогда, когда поняли: оказывается, стариков необязательно есть, их знания могут быть полезны! Мы смогли всё это преодолеть — и вы тоже сможете, нет ничего такого, что не мог бы преодолеть человек! Ответом ему была пауза, а затем Алестра уткнулась ему рыжей головой в грудь и прошептала: — Я… я хочу в это верить. Что я доживу до этого дня… когда всё это кончится, прекратится, когда мы будем жить нормально, без всего этого… что вы не зря прилетали сюда… Но… сколько это займёт лет? — она подняла взгляд на Финна. — И что ещё произойдёт прежде, чем это случится? — Врать не буду… годы — точно, — вынужден был признать Финн и тяжело вздохнул. — Но хотя бы твои дети увидят этот новый мир, новую, лучшую Эарсию? — он выдавил из себя слабую улыбку. — Ты ведь хочешь этого? — он попытался поддержать девушку, но почувствовал, что сказал что-то не то, когда та снова уткнулась коротко стриженной головой ему в грудь и всхлипнула. — Я… я плохая мать… — прошептала она. — (Незнакомый глагол) своих детей на бабушку с дедушкой, сама разъезжаю по заграницам, они меня почти не видят, да и… Мне, наверное, и не стоило их рожать, — Финн вздрогнул, услышав эти слова, — но я… это был не мой выбор… Финн был в растерянности, он не знал, какие ещё слова поддержки найти, но он должен был сказать хоть что-нибудь — и он попытался: — Это твоя работа… ты не обязана сидеть с детьми постоянно только потому, что твой муж погиб во время течки… а отца своего первого ребёнка ты и не знаешь точно? — Финн смутно припомнил, что замуж Алестра вроде как вышла после рождения своего первенца, а значит, тот родился… от кого-нибудь из её сверстников, таких же гиперсексуальных, только что созревших подростков, наверное? — Знаю, — Алестра подняла голову и усмехнулась, кривой горькой усмешкой. — Мой брат. — Чт… — Финн вздрогнул снова. — Да, — снова горько усмехнулась девушка. Финн замешкался — неужели это нормально для хамальцев… или только для дорнийцев??? Если подумать, то… чёрт… Так вот почему Алестра рассказывала про болезненность своего старшего сына, огорчившись, что он, возможно, никогда не сможет полететь в космос, вот почему Финну пришлось её утешать, когда она, позвонив домой (это было, когда они вместе лежали в лазарете), узнала, что течка у Ройса не началась, и всерьёз испугалась, что она может у него не начаться никогда? — Послушай… — сбивчиво заговорил он, — в этом нет твоей вины… вы не виноваты в этом, вы просто были детьми… на вас действовали гормоны… у тебя была первая, кажется, течка… вы не виноваты в том, что это произошло, ты не должна себя винить, и я тебя не виню… — Да не в этом дело! — вдруг возмущённо выкрикнула девушка, заставив парня побледнеть. — Рейн, этот (незнакомое, но явно грубое слово), он мне прохода не давал, каждую течку, каждую чёртову течку я… мечтала оказаться от него подальше! Даже сейчас, когда у него жена и дети… и Эдлину, нашу сестру, он тоже!.. (незнакомое Финну слово, смысл которого, впрочем, угадывался)! — А… а ваши родители??? — только и смог что растерянно спросить Финн. Серьёзно, куда смотрели их родители?.. чёрт, они же сами были в течке, и в этом дело, да??? — А они… — болезненно скривилась девушка, — сказали, «ну, бывает, только не рассказывай никому». Просто это иногда случается, что произошло в семье, пусть остаётся в семье, — она будто передразнивала кого-то. — Ого… — растерянно протянул Финн. — Ты… ты ненавидишь свою семью??? — страшная догадка поразила его: брат-инцестуозник, покрывавшие его родители, дети, рождённые против её желания… хоть младшая сестра там нормальная? — Только Рейна, — тяжело вздохнула Алестра, и у Финна немного отлегло от сердца. — Папа и мама… они мне тысячу раз помогали, с моими детьми и вообще, но… — она вздохнула снова, — я… я не могу забыть, как они… просто игнорировали, когда меня, а потом мою сестру трахал наш старший брат. Они… — девушка вздохнула снова, а затем сказала, с горечью и болью: — они, по меркам нашей планеты, нормальная семья, даже хорошая. Но это просто офигеть какая низкая (незнакомое слово)! Только Эдлина… с ней мы дружим, я ей помогаю иногда, она мне… Сыновья… — очередной вздох, — я не то чтобы их не хотела… но если бы я могла выбирать, рожать их или нет, если бы я ЗНАЛА, что у меня ЕСТЬ ВЫБОР, я бы их не рожала… не в этом возрасте и не от этих мужчин уж точно! Но… они родились, и я… — девушка сбилась и снова уткнулась стриженой головой в грудь юноши, а тот, пытаясь как-то её поддержать и не зная, как, погладил её по волосам. — Ты… делаешь всё, что можешь… — не веря до конца собственным словам, проговорил он. — Если бы ты… просто посвятила себя детям, не работала бы, ничего другого не делала бы… им бы не было лучше, и тебе не было бы лучше… ведь так? — он вопросительно посмотрел на девушку, внутренне боясь, что сказал какую-то чушь. — Спасибо, — Алестра улыбнулась ему слабой, но благодарной улыбкой, и Финн снова испытал огромное облегчение. — Спасибо, что… что ты такой… любишь меня, не осуждаешь… — она прижалась к нему, а он поцеловал её, и она ответила на его поцелуй. Они лежали в объятьях друг друга молча, а затем Алестра, вздохнув снова, проговорила: — Я всё ещё боюсь… что будет со мной дальше… — Если ты улетишь с нами в космос? — переспросил Финн. — Возможно, не придётся — надеюсь, не придётся. — Нет, — мотнула головой девушка, — если я останусь здесь. — Почему? — Финн нахмурился, ощутив смутное беспокойство, — и оно усилилось, когда девушка отвела взгляд. У Алестры какие-то проблемы??? Но какие?.. может быть, он может ей помочь… как он может ей помочь? — Что с тобой должно… может случиться? Я не понимаю… Скажи! — У меня… — почти прошептала она, всё ещё глядя куда-то в сторону, — могут быть проблемы… — Из-за чего? — в голове Финна вихрем пронеслись всевозможные причины, почему у его любимой могут быть проблемы. — Из-за… моих репортажей… — ответила Алестра всё так же тихо, всё так же не глядя на юношу. — Почему??? Какие??? — Финн нахмурился сильнее. — Ты ведь… а, чёрт… — до него дошло, что работа журналиста и в мирной Федерации может быть рискованна, а на Эарсии, где, как он уже сам видел, иностранных журналистов могут бросить в тюрьму за то, что они в своих СМИ опубликовали что-то не то… а ведь за Алестрой не стоит даже никакое крупное издание с юристами и профсоюзом, она блогер-одиночка… — З-забудь… — голос Алестры прозвучал ещё тише, и тревога Финна усилилась — он обнял девушку крепче, прижимая её к себе. — Скажи… пожалуйста! — попросил он. — Я понимаю… я… мы вряд ли сможем тебе помочь, но… я волнуюсь! Скажи, прошу тебя, мне нужно это знать! — Тебе не нужно, — тихо-тихо прошептала девушка, уткнувшись головой ему в грудь. — Аля!.. ты не чужой мне человек!.. я люблю тебя, в конце концов! Я не могу просто так… жить спокойно, зная, что у тебя какие-то проблемы, не зная, насколько серьёзные! Я должен знать это, я хочу знать это, скажи мне, пожалуйста! Ответом ему была долгая пауза… но затем Алестра подняла на него взгляд, в котором читались страх и немая мольба, и тихо прошептала: — Финн… я шпионка. — Чт…о??? — Финн отчаянно надеялся, что ему послышалось. Он ведь… он ведь просто неправильно расслышал дорнийку, принял одно слово на чужом языке за другое, да?! — Я шпионка! — повторила Алестра с надрывом в голосе, и сердце юноши сжалось. — Эти злогребучие джалийцы!.. — на глаза девушки навернулись слёзы, — когда я написала тот, первый репортаж, они пришли ко мне и предложили мне денег за то, что я напишу ещё один!.. я написала, и тогда… они сказали мне (незнакомый глагол) к вам на время сезона течки! Ты думаешь, я случайно оказалась у вас именно тогда, когда вокруг вашего лагеря менялась охрана?! — нет, это они подстроили всё это, эти джалийские шпионы! А если бы я отказалась, у меня бы в сумке «случайно нашли» пару пондов (незнакомое существительное), и меня (незнакомый глагол) бы в местную тюрьму на много лет! — Пару пондов… чего??? — только и смог переспросить Финн. — …! — девушка взмахнула рукой, пытаясь перевести непонятное инопланетянину слово. — Наркотиков! Они (незнакомый глагол, о смысле которого Финн, впрочем, догадался) меня, они заставили меня шпионить на них! И… когда всё кончится, они ведь не оставят меня в покое! Они держат меня за (незнакомое существительное), они заставят меня шпионить на них ещё и ещё! Лучше бы… лучше бы я не писала этот чёртов репортаж! — и девушка разрыдалась, уткнувшись головой в грудь юноши, а тот машинально обнял её, крепко-крепко прижимая к себе, но глядя не на неё, а в стену будки, судорожно пытаясь понять, что же ему делать. Чёрт!.. что вообще нужно делать, когда ты раскрыл вражеского… вражеского? — в общем, шпиона??? Его же как-то инструктировали на этот счёт??? Давай, вспоминай! — Боже… боже… — прошептал юноша, прижимая к себе плачущую девушку. — Что же делать, я не знаю… — сердце бешено колотилось в груди… но сейчас нужно помочь успокоиться своей любимой. — Аля, — он посмотрел на девушку, рыдавшую у него на груди, — ты… я… тебя ведь заставили, это было не по твоей воле? — девушка подняла, наконец, на него глаза, мокрые от слёз, глядя на него с надеждой и мольбой. — Я… я не осуждаю тебя!.. это не твоя вина, я… всё ещё люблю тебя!.. — едва он произнёс эти слова, как девушка сжала его в объятьях, снова уткнувшись головой ему в грудь и разрыдавшись. — Боже!.. ты такой хороший!.. я люблю тебя тоже!.. я не хотела за тобой шпионить! — полубессвязно выкрикивала она в перерывах между рыданиями. Финн не знал, что делать, — он мог только продолжать обнимать её… и поцеловать — как только его губы коснулись губ девушки, она крепко-крепко обняла его, с каким-то исступлением отвечая на его поцелуй. «Господи, — мелькнуло в голове юноши, — она меня сейчас трахнет??? Я… я даже не уверен, что сейчас на это способен! Стоит ли ей об этом говорить???» Алестра уже не плакала — они, наконец, перестали целоваться, и девушка прошептала: — Спасибо… спасибо, что не осуждаешь меня… что понимаешь меня… — Ну… — Финн не знал, что и сказать. — Что… что они сказали тебе делать… что за задание тебе дали? — ещё не успев договорить эту фразу до конца, он подумал: «а, может, не надо было этого говорить?». — Аргх… — невольная шпионка тяжело вздохнула, отводя взгляд. — Ваши… настроения… зачем вы сюда, к нам, вообще прилетели… технологии… психологию… — Технологии??? — Финн нахмурился: чёрт, вот это было серьёзно! Де Лука бы на уши встал, если бы узнал, что инопланетная шпионка пыталась разузнать про технологии Облака! — Да не то, чтобы я многое в этих ваших технологиях поняла! — попыталась оправдаться Алестра. — И не то, чтобы вы мне многое показывали! Больше, наверное, психологию… — она вздохнула снова, опустив взгляд. — Надеюсь, это не секретная информация… — пробормотал Финн, но у него даже выдавить из себя улыбку получилось с трудом. — Ну… ты ведь можешь сказать этим… джалийским разведчикам, честно, ничего не скрывая, зачем мы к ним прилетели? — он посмотрел на девушку. — Они узнают, что нам нечего от них в этом скрывать, и они могут нам доверять? — Они мне просто не поверят! — невольная шпионка нервно рассмеялась. — Если я скажу им, что вы правда просто считаете, что лучше быть друзьями, чем врагами, и что лучше пусть вы поможете нам, совершенно чужим вам, и сделаете нас своими друзьями, чем вы нам нагадите и сделаете нас своими врагами потом. Или… или они решат, что вы (незнакомое существительное), наивные дурачки, которых легко (незнакомый глагол). — И… — Финн нахмурился: на кону стояла судьба отношений между Облаком и Эарсией! — что ты… собираешься им сказать? — Не знаю… — тяжело вздохнула девушка, — наверное… правду. Может быть, если я расскажу им, как вы сами дошли до жизни такой, они… больше мне поверят? — Да, я думаю, это должно сработать! — лицо Финна просветлело, а вот Алестра вздохнула снова. — А ты? — спросила она, глядя на него с тревогой и немой мольбой. — Что ты… собираешься делать теперь, когда ты знаешь??? — Финн замешкался: что ему, в самом деле, делать??? — Я… я не знаю… — ответил он растерянно. — Я… по инструкции… я должен сообщить об этом… руководству группы… — тревога в глазах девушки сменилась настоящим страхом. — Но я не знаю… я люблю тебя… — раздираемый противоречивыми чувствами юноша прижал девушку к себе, и она крепко обняла его в ответ, — и я не хочу, чтобы тебе причинили… что-нибудь. Может быть… если я скажу им, что это не твоя вина… что тебя заставили… — Алестра снова подняла взгляд и посмотрела на него с робкой надеждой и недоверием, — может быть, они… ну, не будут предпринимать против тебя никаких МЕР? — Думаешь, это сработает??? — судя по нервному смешку Алестры и её кривой усмешке, она в это не очень верила. — Серьёзно, это может сработать?! — Не знаю… — тяжело вздохнул Финн. — Я надеюсь… я думаю, они разумные люди, они поймут… но я не уверен до конца, я боюсь… — он поёжился и вздохнул снова. — Я… я подумаю, что делать… у меня есть ведь ещё время, верно? — он с робкой надеждой посмотрел на девушку, но та втянула голову в плечи и опустила взгляд. — Господи… теперь я буду бояться вдвое сильнее… — прошептала она, в её голосе снова послышались плачущие интонации, — потому что… потому что теперь и ты… — Финн не дал ей договорить, снова крепко прижав к себе и поцеловав. — Что бы ни случилось! — твёрдо ответил он девушке, — я обещаю, я буду с тобой, я…! — он запнулся, осознав, что он не сможет защищать её, как только она покинет пределы лагеря. — Господи!.. — тяжело выдохнул он, — теперь я тоже думаю, что лучше бы на лагерь напали, и нам пришлось бы улететь, — столько проблем бы разрешилось! — он попытался улыбнуться, но вышла какая-то болезненная гримаса. — Ох… — тяжело вздохнула в ответ Алестра, прижимаясь к своему любимому. — Спасибо… что ты есть, что ты рядом… я так надеюсь… мне больше не на кого надеяться, кроме как на тебя, — и она снова припала к его губам. — Я что-нибудь придумаю… мы что-нибудь придумаем, — пообещал ей Финн, стараясь придать своим словам уверенность… которой ему на самом деле сейчас не хватало. Повисла долгая пауза — юноша и девушка, раздетые, но так и не сумевшие приступить к сексу, лежали в объятьях друг друга, а затем Финн, запинаясь, проговорил: — Прости… мне, наверное, сегодня будет вообще не до секса… слишком много всего, слишком много я услышал, и… мне теперь мне нужно это обдумать… — Да… я понимаю… — печально вздохнула в ответ девушка. Вновь повисла долгая пауза, а затем Алестра нерешительно спросила: — А ты правда думаешь, что… может быть, если я просто расскажу вашим руководителям правду, что я не по своей воле, что меня заставили у вас шпионить, то они меня не… в общем не (незнакомый глагол)? — Не что? — переспросил Финн. — Не убьют, — поморщилась невольная шпионка. — Ну, это точно нет — нам нужно будет куда-то спрятать твоё мёртвое тело, — криво улыбнулся Финн — шутка вышла мрачной, но Алестра натянуто рассмеялась. — Надеюсь… наверное… — Финн, посерьёзнев, вздохнул. — Леон, наш руководитель — он… я думаю, он поймёт, он, ну, нормальный, умный, понимающий… — вот только Финн не был уверен, что будет делать руководитель группы, столкнувшись с настоящим шпионажем. — А вот Де Лука — он, скорее всего… ему по должности положено всех подозревать… нет, он тебя убивать не будет, но… наверное, будет следить за тобой с удвоенным усердием, приставит к тебе личного… контрразведчика… — Финн поморщился. — А остальные? — осторожно спросила Алестра. — Ну, рядовые ваши сотрудники? Они… что они будут делать, узнав, что я шпионка? Это вообще можно будет сохранить в тайне в таком маленьком коллективе? — Ух… Слушай, я думаю, ты всё равно буквально через несколько дней нас покинешь, так что, я думаю… ничего за это время не успеет произойти. Но если честно… будет по-разному, кто-то поймёт, а кто-то, наверное, не очень… — Финн поёжился, в первую очередь подумав про своего начальника, которого присутствие течной инопланетянки, отрывавшей от работы одного из его подчинённых, явно раздражало. — Понятно… Ожидаемо… — вздохнула в ответ Алестра. И вновь пауза — а затем она спросила: — Слушай, а у вас, в Облаке, есть вообще шпионы? Вы ведь не одно государство, а несколько — вы там шпионите друг за другом? — Ну… в целом да… но не так, как у вас… — Финн принялся рассказывать про то, что государства Облака содержат аналитиков, собирающих информацию о происходящем в других государствах, в первую очередь о событиях, способных угрожать их государствам, и агентов, которые занимаются распространением информации, которая должна улучшить отношение других государств к их государству. Агенты часто действуют открыто, все знают, чьи они агенты, а вот аналитики могут быть и действующими открыто, и засекреченными, они, по идее, не должны действовать откровенно во вред другим государствам, но бывает всякое. Аналитики и агенты бывают не только у целых государств, но и у отдельных самоуправлений — планет, звёздных систем — да, Финн это всё учил, когда сдавал экзамен на гражданство. Алестра заинтересованно его слушала, и рассказ юноши, кажется, отвлёк их обоих от тягостных мыслей… но до секса у них так и не дошло. Настало время ужина, и юноше и девушке пришлось вернуться во времянку. Финн сидел как на иголках, но все остальные были настолько напряжены из-за последних новостей, беспорядков в Джали, фактического введения военного положения и возможной необходимости срочно эвакуироваться, что Финн со своей нервозностью никак среди них не выделялся. Талк невесело пошутила, что Финну хорошо, пока все волнуются, ему есть с кем расслабиться, в ответ на что Финн буркнул, что попробуй тут расслабиться, в постоянном ожидании эвакуации, и сирианка, смутившись, поспешила извиниться. Наконец, ужин подошёл к концу, и… что-то нужно было делать. — Я… пойду немного… подышу свежим воздухом, — неуверенно шепнул Финн Алестре. — Хорошо! — девушка, нервничавшая не меньше него и обрадовавшаяся возможности побыть с ним наедине, поговорить и всё такое прочее, вскочила… и Финну пришлось её останавливать. — Прости… мне нужно побыть одному… — отчаянно смущаясь оттого, что он обманывает свою любимую, сбивчиво проговорил он. — А… — Алестра удивлённо округлила глаза и приоткрыла рот. — Один? Один??? — кажется, она заподозрила, что он её больше не любит… и это, наверное, было худшее, что с ней могло произойти сейчас. — Всё в порядке! — торопливо попытался успокоить девушку Финн, обнял её и поцеловал, и она прижалась к нему в ответ, не желая отпускать его. — Мне просто… нужно немного уединения… чтобы подумать… слишком много всего произошло сегодня… — Алестра в ответ уткнулась головой ему в плечо, всё ещё не желая выпускать его из объятий… Финн даже испугался, что она сейчас заплачет. — Я тебя люблю, — скрывая боль в голосе, сказал юноша и снова поцеловал девушку, а затем всё-таки мягко высвободился из её объятий. Его сердце разрывалось при взгляде на любимую, уронившую руки и голову, словно она собиралась уткнуться в подушку и заплакать, как только он уйдёт, но… чёрт возьми, он должен был это сделать, прости, Алестра. Пройдя через шлюз, Финн вышел наружу — небо было тёмным, только вдалеке над джалийской столицей его окрашивал в неоновые цвета световой смог, редкие огни виднелись посреди лагеря гвардейцев, не было слышно ни стрёкота цикад (они, кажется, уже давно, с приближением сезона течки, перестали петь), ни, к счастью, стрельбы, только мерный шум прибоя вдали, в сторону моря дул ночной бриз. Юноша выдохнул, собираясь с мыслями, а затем вытащил из кармана коммуникатор и принялся набирать сообщение для Ариум. «Можно с тобой поговорить?» — набрал он, подумал, нахмурился, стёр и набрал другой текст: «Слушай, можешь со мной посмотреть утилизационную систему? Мне кажется, там небольшой засор». Подумал и отправил сообщение. Ну вот, приехали, он разводит конспирацию, словно настоящий шпион… А если Ариум ответит «Давай завтра?». Или решит подключить к этому других коллег? Или просто напишет «Включи камеру и дай мне изображение, чтобы не ходить туда-сюда»? У незадачливого конспиратора отлегло от сердца, когда Ариум сбросила ему в ответ: «Хорошо, сейчас приду», — через некоторое время он услышал шум закрывающихся и открывающихся дверей и работающих механизмов шлюза, а затем Ариум вышла наружу. — Ты ведь меня не на очистные системы смотреть позвал, да? — спросила сирианка с кривой усмешкой, и Финн невольно вздрогнул. — Что, это было так очевидно?.. — растерянно пробормотал он, а затем, собравшись с духом, тяжело вздохнул, подошёл к коллеге и тихо сказал ей: — Мне нужен твой совет… чей угодно совет… — Это как-то связано с Алестрой? — Ариум посерьёзнела, и Финн вздрогнул снова: сирианка читала его как открытую книгу. — Давай, что там у тебя? — Только не говори, что ты знаешь и то, КАКОЙ совет мне нужен… — Финн выдавил из себя жалкую улыбку. Нет, только не говорите, что уже весь лагерь в курсе, что Алестра за ними шпионит, один он слепой влюблённый идиот… — Нет, тут уж мои догадки кончились, — Ариум натянуто рассмеялась, но затем снова посерьёзнела. — Так что давай ты мне скажи, что там у вас за проблемы. Финн замешкался, собираясь с мыслями и пытаясь получше подобрать слова, а затем, наконец, вздохнув, заговорил: — Алестра… рассказала мне… что когда она написала свой первый репортаж… ею заинтересовались джалийские разведчики, и… — он вздохнул снова, а Ариум нахмурилась, будто уже догадываясь, к чему всё это ведёт. — Они заставили её шпионить за нами… шантажировали её тем, что… что если она откажется, у неё будут проблемы… вплоть до того, что её посадят в местную тюрьму по какому-нибудь надуманному обвинению. — Чё-ё-ёрт… — Ариум разве что за голову не схватилась. — Вот чёрт… То есть Халлен не зря разводила паранойю? — Не зря, — с сумрачным видом кивнул Финн. — Это… это действительно было подстроено… что смена охраны была именно тогда, когда Алестра была в нашем лагере. И… — он снова тяжело вздохнул и просительно посмотрел на девушку, — я не знаю, что теперь делать… кому довериться… пожалуйста, мне очень нужен какой-нибудь совет… — Я похожа на человека, который знает, что нужно делать со шпионами? — растерянно пробормотала в ответ Ариум. А затем посмотрела на коллегу и нахмурилась: — Почему она вообще тебе в этом призналась??? — Потому что… — Финн запнулся, но ответ нашёлся быстро: — она боится, что её не оставят в покое и продолжат шантажировать, и когда она выполнит это задание. И… — он горько усмехнулся, — потому что меня она любит сильнее, чем этих джалийцев, которые её шантажировали. — Понятно… — Ариум поморщилась — возможно, она пыталась улыбнуться, но вышла болезненная гримаса — и взъерошила свои короткие тёмные волосы. — Да уж… чёрт… — она нахмурилась, пытаясь придумать какой-нибудь совет, а затем серьёзно посмотрела на Финна. — Я думаю… тебе нужно рассказать обо всём Леону, — молодой землянин побледнел — именно этого он и боялся — и сирианка поспешила пояснить: — Я понимаю, почему ты не хочешь, боишься это сделать, но… Я не знаю, что нужно делать со шпионами — и ты не знаешь. Если ты будешь разводить самодеятельность, ты обязательно где-нибудь облажаешься, получится какая-нибудь фигня… и ты не хочешь, чтобы эта фигня случилась с твоей девушкой. Так что лучше сказать обо всём Леону — у него хотя бы, ну, есть хоть какая-то квалификация по этой части, должна быть, он лучше нас с тобой придумает, что нужно делать. — Ох… — Финн тяжело вздохнул: аргументы подруги звучали разумно, но… да, наверное, он именно так и должен был поступить с самого начала. — Да… я так и сделаю… спасибо, — он благодарно посмотрел на Ариум, а та слабо улыбнулась в ответ и положила ему руку на плечо — но тут же, смутившись, убрала её, увидев, как густо краснеет сам юноша (попробуй тут не покраснеть, зная, что эта сирианка сама к нему неровно дышит!). — Спасибо… я, наверное… сделаю это прямо сейчас… — он полез в карман за коммуникатором. — Давай, — кивнула Ариум. — Я тебе ещё нужна? — Ух… — Финн был совсем не уверен в ответе на этот вопрос. Но, если подумать… — Наверное… мне будет спокойнее, если ты… если ещё кто-нибудь будет рядом, — Ариум в ответ не удержалась от улыбки, но затем сумела придать лицу серьёзное выражение. Финн же принялся набирать сообщение для руководителя группы, морща лоб, пытаясь сформулировать, в каких выражениях он должен вообще написать письмо для своего руководителя группы. «Товарищ руководитель группы. Прошу прощения, что отвлекаю вас, но я хотел бы попросить разрешения поговорить с вами наедине. Я готов подождать до завтра, но чем раньше я смогу с вами поговорить, тем лучше. Это очень важный разговор». — Как думаешь, сойдёт? — спросил Финн, демонстрируя экран Ариум. — Чтоб я знала, как бы я сама писала такое сообщение… — пробормотала сирианка, читая текст на экране. — Ладно, думаю, сойдёт. Леон не будет тебя дрючить за недостаточно официальный стиль, — она чуть усмехнулась. — Ладно… — и Финн нажал на кнопку «отправить». Он направился в шлюз, надевая защитные очки и маску, а Ариум осталась снаружи. Пришлось подождать, пока открылись внутренние двери шлюза, впуская его внутрь, — Леон, кажется, был занят каким-то разговором с коллегами и ещё, наверное, не прочитал его сообщение. Кто-то окликнул молодого инженера: «Всё в порядке?» — тот, втянув голову в плечи, пробормотал что-то утвердительное и направился к Алестре — девушка, сидевшая на кровати, казалось, не находила себе места и встрепенулась, увидев своей любовника. Она с трепетом ожидала, что он ей скажет — а может быть, он ей ничего не скажет, и она зря себя накручивает? — а он подошёл к ней, помедлил, сел с ней рядом — она немедленно накрыла его руку своей и придвинулась к нему ближе, касаясь плечом и бедром, — юноша помедлил снова и, наконец, заговорил шёпотом: — Я решил… — он вздохнул. — Я расскажу обо всём Леону, — девушка побледнела, и Финн попытался объяснить ей: — Потому что… просто один я, то есть вдвоём с тобой с этим не справлюсь. — Оххх… — девушка вздрогнула, сжав руку юноши. Михаэль, лежавший на верхней полке напротив, пошевелился, но Финн надеялся, что его коллега ничего не расслышал, а если расслышал, то не догадался, о чём речь. — Надеюсь, это сработает… надеюсь, я об этом не пожалею… мы об этом не пожалеем… больше, чем уже сейчас… — она бросила взгляд на Леона, и Финн тоже — теперь ему оставалось только подождать, пока руководитель группы прочтёт его сообщение и сочтёт нужным отреагировать… Вот он, кажется, закончил разговор, достал из кармана коммуникатор, удивлённо вскинул брови, удивлённо-иронически посмотрел через помещение на Финна — мол, что это за конспирация, почему нельзя было словами через рот? — подумал и набрал ответное сообщение. Коммуникатор Финна пискнул, сигнализируя о входящем сообщении: «Хорошо, я готов тебя выслушать» — а руководитель группы встал и направился к шлюзу. — Пойдём, — шепнул Финн Алестре, они оба встали и тоже поспешили к шлюзу — девушка крепко вцепилась в его руку, он сам чувствовал, как колотится в груди сердце, — он боялся предстоящего разговора, но… видимо, у него не было другого выхода. Они торопливо вошли в шлюз следом за руководителем — Алестра при этом ещё крепче стиснула его руку и будто хотела спрятаться за спиной юноши, но не могла сделать этого, держа его за руку, — и Леон переключил рычаг, активируя механизмы шлюза. Когда внутренняя дверь с лязгом закрылась, отсекая их от внутреннего помещения времянки, руководитель группы обернулся к нервничавшим молодым людям и чуть иронически поинтересовался: — Вас можно поздравить? — С… чем??? — Финн был с толку — с чем поздравлять, откуда взялись какие-то поздравления, причём тут это?! — а Алестра вспыхнула. — Нет! Только этого мне не хватало! — шумно выдохнула она. — Мне достаточно двух (незнакомое слово) при нуле мужей, третьего мне не надо! — Чт…ааа! — хотя ситуация была совсем не смешной, Финн нервно рассмеялся: ну, конечно, вот о чём подумал руководитель группы! — Нет, Алестра не беременна… — он поморщился и вздохнул. — Всё ещё хуже, товарищ руководитель… давайте выйдем? — Леон кивнул, они вышли из шлюза наружу, где-то вдали маячила Ариум, и Финн принялся сбивчиво пересказывать то, что уже рассказал сирианке. Руководитель группы нахмурился, Алестра вцепилась в руку юноши, как в спасательный круг, — когда, наконец, Финн закончил свой короткий рассказ, Леон оглянулся в сторону Ариум и поинтересовался: — Ариум, как я понимаю, была первой, кому ты рассказал? — Угу, — почти одновременно ответили оба инженера. — В чём заключалась ваша миссия? — руководитель группы посмотрел на невольную шпионку — та сжалась, Финн почувствовал, как снова крепче сжались её пальцы на его собственных, но, преодолев замешательство, повторила то, что уже рассказала Финну. — И насколько она была… с вашей точки зрения, успешна? — поинтересовался посол, испытующе глядя на молодую хамальку. — Уххх… — Алестра замешкалась, а затем выдавила из себя кривую улыбку. — По части технологий… не очень — я была слишком занята тем, что (незнакомое слово) с одним симпатичным инженером в постели, — она посмотрела на Финна и вымученно улыбнулась, а юноша покраснел, — чем… ах, чёрт, я могла бы воспользоваться этим и расспросить его о ваших технологиях… но не додумалась до этого, — Финн вздрогнул, и Алестра поспешила извиниться: — Ладно, это была плохая шутка… Про психологию — ну, кое-что про то, чем ваша психология, не впадающих в течку, отличается от нашей, течной, я усвоила… кое-что… Про вашу мотивацию… — она снова криво усмехнулась, — думаю, я её знаю… только если я всё расскажу джалийцам, что вы ничего такого не замышляете, в ваших намерениях нет никакого (незнакомое выражение), они мне просто не поверят, решат, что так не бывает… — Ага… — наморщил лоб руководитель группы. — Ну, значит, нужно будет сформулировать эту информацию для них так, чтобы они поверили… — Эээ??? — встрепенулась девушка, и Финн снова почувствовал, как сжимаются её пальцы. — Вы, что, хотите, чтобы я (незнакомый глагол) джалийцам (незнакомое существительное)?! — Простите… можете перевести те слова, которые вы сейчас сказали? — переспросил учёный. — Чтобы я… снабжала их ложной, придуманной вами информацией! — Финн при этих словах Алестры вздрогнул. — Была вашим двойным агентом! — Хм… — задумался Леон, — вообще-то, это было бы хорошей возможностью… — О… чёрт! — в отчаянии выкрикнула девушка, отступая на полшага назад и втягивая голову в плечи, вся сжимаясь. — Нет, нет, нет! — теперь уже не на шутку перепугался и Финн и поспешил обнять свою любимую за плечи. — Нет, пожалуйста, не надо никакого двойного агентства, никаких этих чёртовых шпионских игр, ничего!.. — Рейсса Мирсер! — кажется, встревожившись сам, Леон поднял перед собой руки с раскрытыми ладонями. — Пожалуйста!.. я ещё ничего не успел вам предложить! Хорошо, я понял, что вы не хотите становиться нашим агентом… но можете вы объяснить, почему? — Я вообще ничьим агентом не хочу и не хотела становиться! Я не хотела ввязываться в эти чёртовы шпионские игры, выполнять чьи-то там задания, чтобы меня использовали как (незнакомое слово)!.. ввязываться по самое горло в чужие интриги, чтобы меня потом выбросили или убили! — Рейсса Мирсер… — Леон шумно вдохнул и выдохнул, не зная, как успокоить гиперэмоциональную хамальку. — Я обещаю вам, что никто не собирается давать вам никаких заданий, подвергающих риску ваше здоровье, жизнь или свободу… в конце концов, у нас нет — пока нет — других агентов на вашей планете, — он криво усмехнулся, — и… — Будут! — ответила Алестра. — Если не вы, то эти чёртовы черно (незнакомый корень)! — Она боится, что джалийцы… не оставят её в покое, — поспешил пояснить Финн, всё ещё обнимая девушку, — что они захотят сделать её своим постоянным агентом… и… ну… — Я понял, — Леон, помрачнев, кивнул. — Так значит, вы этого боитесь? — он посмотрел на невольную шпионку. — Да… — почти шёпотом отозвалась та, на секунду спрятав лицо на груди у любимого. — Они не оставят меня в покое… я у них на (незнакомое выражение)… они будут угрожать мне, что раскроют, что я на них шпионила, если я не выполню для них ещё какое-нибудь задание… а потом ещё… и ещё, и так до бесконечности… пока они меня не (другое незнакомое выражение). — Мхм… — Леон нахмурился, но затем, подняв взгляд на девушку, спросил: — Но… ваши репортажи о… о нас — они принесли вам известность? Если вы напишете новый репортаж — ещё более сенсационный репортаж об инопланетянах — и этот репортаж прочитает ещё больше эарсийцев, он принесёт вам ещё большую известность… это защитит вас? Может быть, если вы станете всемирно известной личностью, вас сложнее будет использовать, как шпиона… и вас не решатся, так сказать, «заставить замолчать», потому что, гм, происшествие со столь известной персоной привлечёт внимание… — Финн при этих словах посмотрел с зарождающейся надеждой сперва на руководителя, потом на Алестру… но девушка сперва задумалась, а потом горько усмехнулась. — И не таких, как я, «заставляли замолчать»… Хотя… может быть, стоит и попробовать… — она задумалась снова. — А если мы дадим джалийским разведчикам понять, что мы знаем, что они шантажировали вас, и если с вами что-то случится… — начал Леон, но не договорил фразу до конца и нахмурился. — Нет, здесь мы мало что может сделать… — он задумался. — А вы… можете забрать меня к себе, в космос? — спросила вдруг Алестра, подняв на руководителя исследовательской группы взгляд, — тот удивлённо приподнял брови, а затем натянуто улыбнулся. — Это… будет непросто. Мы не знаем, как ваш организм отреагирует на пребывание на орбите… и как отреагирует ваша психика на пребывание в чужой для вас среде, чужой во всём, среди незнакомых людей, тоже отличающихся от вас во всём… вы можете очень быстро пожалеть об этом… — Что может быть хуже, чем быть шпионкой, под постоянной угрозой шантажа, выполняющей (незнакомое слово) работу для людей, которым на тебя плевать, для которых ты — всего лишь инструмент?.. — пробормотала в ответ Алестра — Финн обнял её, а Леон вздохнул. — Я понимаю вас, но… в любом случае, я не могу принять такое решение так быстро. Финнеган, рейсса Мирсер, — он посмотрел на молодых людей, — во-первых, я должен сообщить о… новостях начальнику службы безопасности, а он должен — ОБЯЗАН будет проинструктировать своих подчинённых, так что… я не думаю, что ВСЕ смогут хранить это в тайне, поэтому завтра, боюсь, весь лагерь будет знать о том, что Алестра… — Финн побледнел, Алестра испуганно замерла в его руках, а молчавшая Ариум шагнула к молодым людям, будто готовясь оказывать им моральную поддержку… Леон вздохнул — мол, я тоже должен соблюдать инструкции — а затем продолжил: — И… я не могу принимать такое решение единолично — я обязан сообщить об этом госпоже руководительнице экспедиции. Но я обещаю вам… я постараюсь, что к тому моменту, как сезон течки окончится, и вы должны будете покинуть наш лагерь, то или иное решение по вашему вопросу будет принято. — То есть… — вздохнул Финн, — нам нужно ждать? — Я не могу принять решение по такому вопросу немедленно, я надеюсь, вы это понимаете, — развёл руками Леон. Финн снова вздохнул, а Алестра прижалась к нему, отчаянно ища его поддержки. — Хорошо… пойдём? — спросил он девушку — а что ему ещё оставалось? — Да, наверное… не знаю… я боюсь… мне страшно… — прошептала она, зарывшись лицом в его комбинезон. Да уж… Финн представил себе, как девушка должна была бояться — одна, в помещении, полном инопланетян, которые вскоре узнают, что она шпионка… у неё были все причины для паники… и что ему делать??? — Ладно… я знаю, что нам нужно! — преувеличенно бодро сказал он, указывая на стоявшую в стороне их «будку для секса». — Мы… разрешите нам уединиться на… какое-то время? — спросил он руководителя группы. — Да, я думаю, это именно то, что вам сейчас нужно, — он слегка принуждённо улыбнулся. Алестра крепче прижалась к юноше, а затем потянула его в сторону будки. — Ариум? — окликнул руководитель сирианку-инженера. — Буду нужна — пишите! — широко ухмыльнулась сирианка (нет, она, похоже, всё ещё не оставляла надежды забраться к ним в постель третьей!) и, махнув рукой, направилась к шлюзу. Ариум и Леон скрылись в шлюзе, за закрывшимися наружными дверями, а Финн с Алестрой юркнули в будку, закрыли за собой дверь и прижались друг к другу. — Господи… я боюсь… я уже жалею, что рассказала тебе… что мы рассказали ему… — прошептала девушка, уткнувшись головой в грудь юноши. — Всё будет хорошо, — постарался успокоить тот свою любимую, обнимая её. — Леон — он старше, умнее и опытнее… видишь, он сразу же придумал как минимум… несколько способов, что можно сделать! Он обязательно найдёт решение, и всё будет хорошо! — Да, но… остальные? — Алестра поёжилась. — Он сказал… завтра весь лагерь будет знать, что я шпионка… все будут знать, что я чёртова инопланетная шпионка… — Ох… мы всё равно не смогли бы это долго скрывать… — Финн тяжело вздохнул: по правде, он и сам боялся реакции своих коллег на новость. Ну, по крайней мере Леон и Ариум отреагировали нормально… — Но… они ведь должны понять, что ты сделала это не по своей воле, тебя заставили. И у нас есть служба безопасности и… как это будет по-дорнийски? — психологи именно для того, чтобы мы не… проявляли агрессию друг к другу. И, наконец, у тебя есть я — я никому не дам тебя обижать! — он улыбнулся в темноте. Ответом ему было только молчание и крепкие объятья прижавшейся к нему девушки. — Давай… не будем возвращаться, а поспим здесь? — предложил юноша. Они ещё ни разу не ночевали в своей будке. — Давай! — ухватилась за возможность девушка. И они, разжав объятья, не включая свет, сняли с себя комбинезоны и ботинки и улеглись на кровать, прижавшись друг к другу под общим одеялом. — Только… я боюсь, сил на секс у меня не хватит… — извинился Финн. — Слишком… много волнений сегодня. — Понимаю… — вздохнула Алестра, а затем крепко прижалась к нему и поцеловала его. — Я люблю тебя… ты лучший, кого я когда-либо встречала… Как бы я хотела… чтобы ты забрал меня с этой планеты с собой, в космос… к чёрту от этих течных придурков, от этих шпионов, от этих трижды проклятых политиканов, от этих насильников… — Ох… — Финн тяжело вздохнул в ответ: он совсем не был уверен, что им это разрешат… и, не зная, что сказать девушке, он просто поцеловал её в ответ. И они лежали рядом на кровати, в темноте, обнимая друг друга, слыша дыхание друг друга… а затем Финн вдруг ощутил, как объятья девушки стали крепче. — Уммм… — услышал он сдавленный стон и ощутил, как Алестра слегка ёрзает на кровати, прижимаясь к нему, будто пытаясь тереться об него… похоже, течка хамальки всё-таки брала своё, и увильнуть от секса у него сегодня не получится… ох, оставалось надеяться, у него после всех этих волнений вообще встанет!