***
— Проходите на второй этаж, нужный вам номер находится по левую сторону от лестницы, третья дверь, — услужливый администратор проводил их дежурной улыбкой. Гостиница представляла собой старое двухэтажное здание, которое совершенно не вызывало у Гермионы желания войти внутрь и остаться на ночь. Однако она была уверена, что это лучшее заведение такого типа на этой улице. Внутри всё оказалось немного лучше, чем снаружи. На полу кое-где постелены ковры, мебель старомодная, но не выглядела сильно пострадавшей от времени. Интерьер был таким, словно его обустраивал человек без всякого чувства вкуса, но, по крайней мере, везде чисто и прибрано. Поднявшись на этаж, компания сразу направилась к названному номеру. Малфой шёл первым, поэтому он открыл дверь и пропустил девушек вперёд. Гермиона не смогла сдержаться и сжала в руках палочку, которая была спрятана в одном из магически расширенных карманов юбки. Она не думала, что это какая-то ловушка. Тем не менее нельзя быть совершенно беспечной. В конце концов, она имеет дело с Малфоем. И теперь она едва ли видит в нём того трусливого школьного задиру, каким он был на первых курсах. Он опасен и может вести любую игру. Все опасения развеялись, когда она, вздрогнув от резкого звука, услышала весёлые голоса Нотта и Забини, которые сидели за небольшим круглым столиком почти что в центре комнаты. На полу стояли бутылки с разными алкогольными напитками, преимущественно огневиски. Стол же был заставлен разными закусками и стаканами, в самом центре находилось стеклянное ведёрко для льда. — И это всё? Я надеялся, что именно вас двоих и не будет, — Драко свалился в одно из двух кресел, потирая переносицу и прикрывая глаза. — Иди в задницу, Малфой! — Нотт повеселел; увидев Гермиону и Эмили, он тут же подорвался и предложил им сесть, но предложение приняла только Эмили. — Кто-то уже ушёл трахаться — простите, дамы! А наши прекрасные слизеринские змеи уползли сплетничать и перемывать всем кости. Поэтому остались только мы, уж прости, друг. Но ты, кстати, тут не слишком уместен. Двое крутых парней и две очаровательные девушки… Ну, и ты. — Тебе говорили, что ты охренеть как много болтаешь, Нотт? — Драко раздражённо схватил со стола пустой стакан, наполняя его огневиски, и закинул сразу несколько кубиков льда. — Мне просто надо выпить. — Неплохо тебя отделали. Это Салем? — Блейз глотнул спиртного, внимательно рассматривая его. — Поверь, ему досталось больше. — Не сомневаюсь. Гермиона чувствовала себя клоуном на похоронах. Неуместно. Ей хотелось поговорить с Малфоем, обругать его и уйти. Она не хотела возвращаться в Хогвартс, но точно хотела бы просто завалиться на мягкую кровать и поспать до обеда следующего дня. Гермиона пару минут так и стояла, фоном пуская болтовню слизеринцев и редкие проблески голоса Эмили. Совершенно случайно размышления привели её к тому, что ученики Слизерина были такими же людьми, как и все остальные. Гермиона все эти годы учёбы в Хогвартсе неминуемо поддавалась влиянию Гарри и Рона, которые чуть ли не с первого дня признали Малфоя самым настоящим сгустком зла. С тех пор они поддерживали этот образ в своих головах, им всегда казалось, что слизеринцы сплетаются в свой змеиный клубок и постоянно придумывают всё новые мерзкие планы, чтобы нагадить кому-то с Гриффиндора. Но теперь Гермиона полностью осознала, что они точно так же дружили, общались и веселились вместе. Да, в их дружбе было куда больше алкоголя и других запрещённых увлечений, но это не имело такого огромного значения. И это было так чертовски неправильно — судить о них только по принадлежности к определённому факультету. Ведь даже в этом, если задуматься, у них не было выбора. Разве можно представить, как тот же Малфой попадает куда-нибудь на Когтевран? Все его бесчисленные чистокровные аристократичные предки перевернулись бы в своих гробах из красного дерева. — Нам надо поговорить, Малфой, — Гермиона сама не поняла, как произнесла это, увлечённая потоком мыслей. — Нам? Или тебе? — Невыносимый упрямец. — Ладно, мне. Мне надо поговорить с тобой прямо сейчас. — Она поймала недовольный взгляд Забини, но не разобрала конкретную эмоцию. — Если ты собралась проедать мой мозг… — Жду на улице! Гермиона вылетела из номера, не желая пререкаться. В холле гостиницы она заметила пару постояльцев, которые что-то громко обсуждали и смеялись во весь голос. Грейнджер промчалась мимо них и вышла на свежий воздух и тут же поспешно наложила согревающие чары. В этом году зима казалась ей особенно холодной. Теперь она осталась без тепла семейного очага. — Говори, у тебя пять минут, — изо рта Малфоя вырывались клубы пара, которые сигнализировали о его пренебрежении согревающей магией. Гермиону это совсем не удивляло. — Как ты посмел играть на меня? В какую-то идиотскую карточную игру, в которую даже не смог выиграть без обмана! А если бы у тебя не вышло или Барнс заметил подставу? — Гермиона в пылу гнева приблизилась к нему и почти что выплюнула в него все эти слова. — Сначала мне казалось, что это всё несерьёзно. Но потом я узнаю, что одна из работниц была как раз проиграна в карты! И что ты собирался делать, обменял бы меня на Эмили? Такой у тебя был план? Знаешь, ты просто чёртов ублюдок. Если ты ещё раз… Резкое движение. Воздух покинул лёгкие за доли секунды. Спина прижалась к холодному и жёсткому камню наружной стены гостиницы. Неприятно. Гермиона раскрыла глаза шире обычного, с трудом хватая ртом воздух. Малфой прижал оба её запястья к стене, а сам зловещей тенью навис сверху, загораживая почти всё пространство. Больно не было, будто он намеренно притормозил её тело перед встречей со стеной. Хотел напугать, но не хотел навредить. Она могла привыкнуть к такому положению дел. — Я был слишком добр к тебе, Грейнджер? Это очень, очень легко исправить, — лицо Малфоя приблизилось к её уху, почти что насильно вдавив в неё произнесённое им. — Не нужно думать, что ты можешь свободно оскорблять меня. Включи хоть раз свой мозг для полезного дела. Подумай, что тебе можно делать в мой адрес, а чего лучше избежать. — Не думай, что… — Не ты говоришь сейчас. — Рука крепче сжала тонкое запястье, совершенно точно оставляя очертания дальнейших покраснений. — Подумай ещё и о том, что на кону стояла Гермиона Грейнджер. А ты, Салазар тебя дери, уже давно Блэквелл. Я бы выиграл при любом раскладе на последнем этапе игры, но шок на лице этого идиота упустить не мог, поэтому разыграл самую выигрышную комбинацию. Эмили я собирался помочь уже давно, и если бы не победа, то я бы просто заплатил за её контракт. И нет, я бы не оставил тебя вместо неё. Блять, Грейнджер, ты конченая идиотка. — Ох, так тебе можно меня оскорблять? — Гермиона была смущена тем, что её буквально пристыдили за непонимание ситуации и общей картины. — Я не одна из твоих слизеринских поклонниц, которые готовы заглядывать тебе в рот и выполнять любое указание. И ещё, если думаешь, что можешь вот так просто лезть ко мне под юбку, каким бы ни был предлог, ты ошибаешься! — Тебе не понравилось, как я трогал тебя? — эмоции в тоне переключились, наполнившись нотками веселья. — Нет! Мне не понравилось, что ты вообще меня трогал. — Я не мог засунуть карту себе в штаны, а твои чулки так притягательно выглядывали из-под юбки, — Малфой театрально закатил глаза, будто воспоминания об этой картине доставляли ему огромное удовольствие. Гермиона с силой наступила ему на ногу, тут же услышав шипение и ругательства. — Что бы там ни казалось тебе притягательным в следующий раз, держи свои руки при себе! — Я не очень сдержанный человек, как ты могла заметить. Поэтому ничего не могу обещать. — Почему ты посещал это заведение всё это время? Ты дрался? — Гермиона перевела тему на гораздо более острую, чтобы Малфой перестал говорить эти фразы, которые заставляли её щёки гореть. — А вот это, Грейнджер, не касается твоего гриффиндорского ума, — голос его был напряжённым, а на лице пугающе медленно угасали признаки прошедшего веселья. — Ну, так уж вышло, что я об этом узнала, поэтому мне интересно. Ты прав, это меня не касается, поэтому можешь не говорить. — Да, я участвую в боях. На этом тема закрыта, — Малфой продолжал удерживать её, ни на секунду не давая ощутить свободу. — А если Кристофер расскажет остальным? — этот вопрос волновал Гермиону почти с первой же секунды появления в сомнительном пабе. Уставы школы не предполагали таких случаев, но она была почти уверена, что за подобное нарушение следует отчисление. Героиня войны отчислена на последнем году обучения в Хогвартсе! Да, звучит просто великолепно. — Этот идиот слишком жалок, чтобы рассказывать о подобном кому-либо. Его ничем не обоснованное высокомерие не позволит ему рассказать о проигрыше. — Ему и не нужно, он может просто рассказать о том, что мы там были, не упоминая результат вашей глупой драки. — Мне наплевать, если ты ещё не поняла. Едва ли моя репутация может стать хуже, — он растянул губы в ухмылке, которая не содержала ни капли веселья. — Но если ты так переживаешь о своей, то поговори со своим фанатом сама. — Мне тоже всё равно, но… — Тебе не всё равно, Грейнджер, раз ты завела об этом разговор. Ты ведь любимица учителей, Золотая девочка, которая просто не может облажаться и показать себя с плохой стороны, — Малфой, казалось, начинал вкладывать в слова агрессию. Его руки всё ещё холодными оковами продолжали держать запястья. Гермиона перестала предпринимать попытки вырваться, потому что на это у неё не хватило бы сил. — Уж прости, я забыла, что ты у нас знаешь меня лучше других! Мне нет никакого дела до мнения окружающих, но я не хочу проблем в школе, в этом ты прав. Представляешь, мне не хочется пустить дракклу под хвост все эти годы обучения из-за какой-то ерунды. — Меня тошнит от твоей правильности. — А меня просто тошнит от тебя! Ты только и можешь, что постоянно… — Драко? — этот голосок почти начал вызывать у Гермионы нервный тик. Эмили была замечательной. Правда, она выглядела невероятно мило, её черты лица были немного похожи на детские, но от этого она казалась лишь красивее. Вся её сущность представляла собой нежность, девичью лёгкость и невинность. Однако с последним Гермиона бы поспорила, учитывая род занятий Эмили в том пабе. Её всегда раздражали подобные девушки. Те, что готовы бегать по пятам за понравившимся парнем. Это казалось ей жалким и недостойным поведением. Разве не осталось в них хоть капли гордости? Тем более, когда дело касалось Малфоя. Да, он всегда красив и привлекателен. Но неужели эти девушки ни разу не слышали, как он открывает рот и говорит очередную мерзость? Казалось, что нет. Иначе они бы не стали за ним ухлёстывать. — Я хотела бы поблагодарить тебя, — Эмили подошла чуть ближе, с нечитаемым выражением лица глядя на Гермиону, которая по-прежнему стояла около стены, но уже без удушающего присутствия Малфоя. — Секунду. Он выжидающе посмотрел на Грейнджер, которая тут же хмыкнула и оттолкнулась от каменной кладки, направившись обратно в гостиницу. Только сейчас она в полной мере начала ощущать ту дикую усталость, которая медленно накрывала её тело и сознание. Этот день был ужасно выматывающим, как оказалось. Ноги отчего-то гудели, и каждая мышца готова была заныть в любой момент. Поэтому Гермиона почти что доплелась до нужного номера, постучала и зашла внутрь. Там её ждали всё те же Нотт и Забини, которые были ещё пьянее, чем прежде. Тео улыбнулся при виде Грейнджер, а затем осмотрел её. Его взгляд задержался на ногах, и она приняла это за очевидную двусмысленность. Гермиона уже была готова сразу же по прибытии в Хогвартс удушить Джинни этими чулками. — Гермиона, у тебя месячные? Она застыла посреди комнаты, так и не дойдя до стола. Гермиона уставилась на Тео, а потом перевела взгляд на Блейза, который так же смотрел на её ноги. Пришлось в панике думать, когда же у неё должны были начаться эти дни, но это точно не могло быть сегодня. Тогда она опустила глаза и постаралась разглядеть свои ноги. Действительно, на левом бедре виднелись алые пятна крови, явно контрастирующие с бледной кожей. Даже самой умной волшебнице курса понадобилось время, чтобы понять природу возникновения этой крови. Гермиона пыталась вспомнить, не могла ли где-то пораниться или удариться. И только потом до неё дошло. Малфой. — Это… не моя кровь, у меня не месячные, но спасибо за заботу, — Гермиона залилась краской, осознавая, что предстала в таком виде перед немалым количеством людей. — Не твоя? А чья? — Тео, казалось, с трудом ворочал языком, делая очередной глоток пойла, название которого Гермионе не было известно. — Малфоя. Но! — Грейнджер выставила руки вперёд, предупреждая любые комментарии. — Пока вы не сделали поспешных выводов, уточню, что она оказалась там вовсе не по тем причинам, которые могли бы прийти вам в голову. Поэтому если хотите знать подробности, то спросите у него самого. А мне надо пойти в душ и лечь спать. Малфой оставлял тут ключ от ещё одного номера? — Ты должна выпить с нами! — Нотт подскочил с места, подрываясь к Гермионе и приобнимая её за плечи. — Умоляю, всего один стакан для крепкого сна! — Нет, я не могу, мне хочется спать, — она заупрямилась, не желая даже садиться на предложенный стул. — Хорошо, тогда пару глотков! Для моего крепкого сна, если ты так хочешь, — Тео был непреклонен. Гермиона теперь, кажется, начала понимать, почему многие слизеринцы устраивают попойки. Это всё Теодор Нотт — змей-искуситель. — Ты так уговариваешь меня, вдруг вы что-то подмешали в мой стакан? — она скептически изогнула бровь, осматривая стакан, будто могла разглядеть, если бы там что-то было. Для вида Гермиона даже принюхалась. — Фу, блять, за кого ты нас принимаешь? — Забини скорчил такое лицо, будто съел целый лимон за один присест. — Грейнджер, если мы хотим с кем-то потрахаться, то получаем это без проблем. Уж не знаю, какой у тебя опыт с парнями на Гриффиндоре, но слизеринцам для этого не нужно ничего подмешивать. — Забини, забей! — Тео поспешил успокоить друга, хлопнув того по плечу. — Милая дама сомневается, это нормально! Но мы не собираемся обижать единственного львёнка, поэтому иди спать, если хочешь. — Ладно, ради тебя, Нотт, — Гермиона подняла стакан и сделала пару глотков обжигающей жидкости. Это было всё ещё ужасно, но уже не так, как в прошлый раз, поэтому она скривилась только на несколько секунд. Тео в приподнятом настроении даже похлопал в ладоши, Забини лишь закатил глаза и отвернулся. Гермиона вытерла рот рукавом кофты, совсем не так, как полагалось бы приличной девушке, но ей не было дела. Она поспешно развернулась, прихватила с тумбочки ключи и направилась к выходу, пожелав оставшимся парням спокойной ночи. Принять душ и сразу лечь спать. Только это сейчас было нужно. Смыть с себя этот отвратительный день и восстановить силы.***
Тишина гостиничного номера была нарушена лёгким грохотом и щелчком двери. Гермиона, не сразу сумев сориентироваться, выхватила палочку и почти успела вскочить с кровати, когда разглядела в комнате Малфоя. Взгляд с трудом фокусировался, но она точно была уверена, что узнала его. — Малфой? Ты что тут делаешь? — голос был хриплым и сонным. Гермиона трансфигурировала свою одежду в лёгкую ночную сорочку, поэтому теперь прикрывалась одеялом, дабы не предстать перед Малфоем в одной ночнушке. — Я тут сплю, вообще-то, — он был явно раздражён, но Гермиону это не волновало. — С чего бы это? — С того, что бронь оформлена на моё имя и заплатил тоже я, — Драко прошёл вглубь комнаты, стаскивая с себя футболку и закидывая её на одно из кресел. — Мерлин, я верну тебе деньги, просто сними себе другой номер! — Гермиона готова была разрыдаться, её сон был таким сладким, но его так бесчеловечно прервали. — Представь себе, в ночь выходного дня тут полный аншлаг. — Он прошёл в сторону душа и почти зашёл внутрь. — В чём проблема? Тут две раздельные кровати. — Ну… — Гермиона посмотрела на соседнюю кровать, которая располагалась едва ли в полуметре от её собственной. — Ладно, плевать. Спи здесь. Гермиона улеглась обратно и почти тут же услышала шум воды в душе. Она пыталась принять прежнюю позу для сна, которую так долго подбирала, но все попытки оказались тщетными — сон никак не шёл. Он был изгнан и теперь не желал возвращаться. Гермиона вертелась, вертелась и вертелась на несчастной кровати. Она то скидывала одеяло, то натягивала его снова. Это длилось почти двадцать минут, пока вдруг дверь ванной не открылась и из неё не вышел Малфой. Гермиона мигом застыла, притворяясь спящей. Она притянула одеяло к самому подбородку, тихо прислушиваясь к происходящему. Драко, судя по звукам, разделся и лёг на свою кровать. Гермиона отвернулась к стене, поэтому могла лишь слушать, но не видеть. — А где Эмили? — хотелось удержать этот вопрос за зубами, но никак не вышло. — Я убил её. — Славно. Малфоя, видимо, позабавил такой ответ, поэтому Гермиона услышала позади себя лёгкий смех. Даже по нему она сделала вывод, что Малфой и сам порядком устал. — Проводил её до дома двоюродной сестры и дал денег. Такой ответ её устраивал, так что Гермиона расслабилась и снова попыталась поймать сон, который уже маячил на задворках сознания. Ей обязательно нужно было хорошенько выспаться. И плевать, что на соседней кровати спал Драко Малфой.