***
— Насколько вам всем известно из материалов, изученных курсами ранее… Сосредоточиться на уроках оказалось куда сложнее, чем можно было представить. А ведь это никогда не было проблемой для Гермионы. Даже во времена, когда судьба магического мира частично взвалилась на её плечи, занятия всё ещё представляли величайшую ценность, а потому мысли о спасении мира откладывались до выхода из кабинета. Виной всему, как и всегда за последний год, был Драко Малфой. Воскресным утром она проснулась одна, чувствуя под боком крошечный пушистый радиатор. Драко, судя по остывшим простыням, давно покинул кровать и ушёл в неизвестном направлении. Не то чтобы Гермиона ожидала завтрака в постель или двухчасовых сессий с объятиями и поцелуями, но она по крайней мере рассчитывала не ощущать одиночества. Хотелось вернуться в Хогвартс и окатить его ледяной волной равнодушия, чтобы ему пришлось всеми правдами и неправдами извиняться за то, что ушёл. Однако на задворках сознания Гермиона с самого момента пробуждения понимала, что для такого должна быть причина. Пусть Малфой и не принц на белом коне, и не самый галантный с чувствами девушек, всё же он бы не оставил её в гостинице вот так. Тем более, что его друзья тоже там были. — …и мы с вами уже обсуждали в прошлом семестре, как магия влияет на поведение палочки с течением времени. В зависимости от… Как оказалось, Драко не появлялся в школе. Сегодня уже был вторник, а от него ни весточки. Гермиона не могла не волноваться, накручивая себя и воображая худшие сценарии. Тот странный сон не вылетал из головы, но по-прежнему оставался слишком размытым и неясным, чтобы придавать ему большое значение. Вкупе это всё навалилось непосильной ношей, и ей приходилось заставлять себя отвлекаться на учёбу и трудиться пуще прежнего над выполнением домашней работы. Карта не помогала. Гермиона писала по несколько раз в день, но ответа не приходило. Она старалась верить, что Малфой просто оставил карту где-то в школе, не взяв с собой. — Гермиона, ты идёшь? Урок окончен, — Гарри глядел на неё с обеспокоенным выражением лица, стоя возле скамьи. В ответ Гермиона лишь рассеянно кивнула, не особо аккуратно спихнув вещи с парты в сумку. Ужин казался пресным. Картофельное пюре липло к нёбу, а брусничный соус заставлял морщиться своей кислинкой. Всё вокруг не имело красок. Она хотела поскорее вернуться в комнату, чтобы забраться под одеяло вместе с Руной и проспать до завтрашнего утра. — В конце концов, мракоборцы быстрее остальных движутся по карьерной лестнице, — обрывки разговора между Гарри и Роном доносились до её слуха, однако она едва ли понимала, о чём именно они говорят. — Ну, нет, дружище. Знакомый моего отца проработал в отделе пятнадцать лет, но его оклад вырос лишь на десять галлеонов. Я бы расценивал это незаконным. — Знаешь, на любой должности можно затормозить, всё зависит конкретно от тебя самого. Да, никто не гарантирует, что тебя ждёт успешная карьера и золотые слитки, но в каких-то отделах потолок гораздо ниже, чем в других. — Надо тебе вообще тратить своё время, чтобы достучаться до какого-то потолка? В смысле, что преимущества должны быть здесь и сейчас, а не в каком-то там будущем. — Никто не даст тебе крутую должность и высоченную зарплату просто так сразу после окончания школы. Всё равно придётся пахать хотя бы пару лет, чтоб чего-то достичь. — И это ты говоришь? Гарри Поттер? Герой войны номер один? Да тебя с руками и ногами оторвут, в Министерстве из-за тебя драку затеют. Нет, Гарри, как раз ты и получишь тот самый потолок на блюдечке. — Не говори так, будто ты сам не обзавёлся титулом. Дело же не в деньгах, Рон. Твоя профессия должна тебе нравиться, ты там будешь торчать всю оставшуюся жизнь до пенсии. — Именно поэтому я пойду работать в магазин к Джорджу, это дело мне по душе! Но в Министерстве привлекательнее всего звучит должность стиратели памяти. Работа не бей лежачего! Мракоборцы испытывают слишком много хлопот. Тебе оно надо? — Да, оно мне надо. Я не собираюсь заниматься ерундой остаток жизни, ясно? — Это ты работу в магазине ерундой назвал? — Мерлин, Рон, нет! Я ни к чему конкретному, просто сказал, что хочу заниматься чем-то действительно значимым для общества. — Ну, знаешь… Для Гермионы слова лились сплошным потоком. Так, что она не сразу отметила непривычное тепло, разливающееся по бедру. Её туз. Она судорожно вытащила карту из кармана, не особо заботясь, увидят ли остальные. По сути, эти средства связи не были секретом или чем-то подобным, но лишних пересудов всегда хотелось избежать.«Выручай-комната».
Кратко, как и всегда. Когда-то в прошлой жизни он уже писал ей почти идентичное сообщение. Только тогда совсем другая Гермиона шла на встречу с совсем другим Драко. А может, оба остались всё теми же, изменилось лишь то, что было между ними. В тот раз он накричал на неё, даже напугал в какой-то степени. Теперь же такому поведению не осталось места, всё заняли другие эмоции и чувства. В этот раз в сердце не было ничего, кроме беспокойства и нервного ожидания скорой встречи. — Извините, ребята, я пойду к себе. Что-то меня в сон клонит, — извиняющийся тон и чуть сведённые брови. Картинный зевок для полноты представления. — Ага, давай, — только и ответил Гарри, в то время как Рон ограничился кивком. Оба были слишком увлечены спором, какую профессию лучше выбрать после школы. Лестницы. Коридоры. Лестницы. Путь до Выручай-комнаты отчего-то стал куда длиннее, чем обычно. Гермиона шла туда полжизни, а затем вторую половину стояла перед пустой стеной в ожидании появления заветной двери. Шаг. Второй. Третий. И вот она уже в комнате. Той же, что в прошлый раз. Только вместо дивана появилась кровать. Широкая и уютная на вид. Спокойствие и умиротворение. Настоящий контраст с тем ржавым скрежетом сорванных петель, что наполнял душу изнутри. — Привет, — гулко сказала Гермиона, боясь пройти вглубь комнаты, где спиной к ней стоял Драко. Малфой дал себе секунду, а затем развернулся, встречая её своей снежной пустошью. Поразительно, как мог за секунду исчезать весь окружающий мир. Разве может один-единственный человек становиться в моменты важнее, чем все остальные? Как так получается, что ты приходишь на этот свет один и всю жизнь, до определённого момента, проживаешь как отдельная единица. У тебя есть семья и друзья, но ты всё равно ощущаешь себя единственным главным героем царящей вокруг пьесы. И в какой-то миг всё меняется. Потому что частичкой тебя становится кто-то, чьего присутствия в твоей жизни не ожидалось. Но именно его присутствие переворачивает всё с ног на голову, а страницы пьесы загораются синим пламенем, заставляя драматурга в паническом припадке переписывать все листы, меняя сюжет прямо на ходу. Личный драматург Гермионы давно упёк самого себя в лечебницу для душевно больных, потому что в последнюю очередь ему хотелось вплетать в её жизненную картину некоего слизеринца, который раньше в её голове не звался ни единым добрым словом. — Ты в порядке? Драко подошёл ближе, обхватывая её лицо ладонями и заглядывая в глаза. Его пальцы на коже успокаивали. — Я? В порядке, — ответила она. — Это ты в порядке ли? Что стряслось? Где ты был? — Со мной всё нормально. Маму доставили в Мунго в воскресенье, мне пришлось отправиться к ней. — Что произошло? Она… С ней всё хорошо? — Гермиона не озвучила мысли вслух, но он и так всё понял. — Нет, она не пыталась покончить с собой. У неё проблемы со здоровьем с тех времён, когда Тёмный Лорд начал пытать её в поместье. Несколько раз у неё открывалось внутреннее кровотечение, поэтому сейчас организм не в лучшей форме, — Драко говорил совершенно ровно и спокойно, будто эта тема не ныла саднящей раной внутри него. Хотя, учитывая продолжительность, рана давно уже начала гноиться. — Сейчас она в порядке, врачи сделали всё, что могли. Я вернул её в мэнор и оставил под присмотром Эмили и пары колдомедиков. — Так рано? Может, ей стоило побыть в Мунго ещё немного? — Она терпеть не может больницы, на дух не переносит. Поговорка про чудотворные домашние стены явно про неё. Руками он всё ещё мягко держал её лицо, но Гермиона переместила их ниже, заставляя его обхватить талию. Шаг вперёд, и наконец оба получили необходимые объятия. — Мне жаль. Прости, что беспокоила тебя и постоянно пыталась связаться. Я волновалась за тебя. — Ты ни в чём не виновата. Я должен был предупредить тебя, оставить записку. Всё произошло слишком быстро, и я ушёл в спешке, — Малфой отвернулся в сторону камина, нежно поглаживая её спину. Что-то странное ощущалось в его голосе и взгляде. Он будто был здесь, но мысли его дрейфовали где-то далеко. Гермионе не нравилось, каким отстранённым он чувствовался. За время их общения она неплохо научилась понимать его, хоть большая часть эмоций и мотивов Драко пока оставалась для неё запретной секцией. — Ты не выглядишь так, будто в порядке. Скажи мне, что тебя беспокоит? Ты переживаешь из-за Нарциссы? — Гермиона отняла голову от его груди, пытаясь заглянуть ему в лицо. — Нет. — Тогда что? Медленный, тяжёлый выдох покинул его грудь. — Ты не должна больше появляться в мэноре, как и общаться с моей матерью, — слова жёсткие и холодные. Такие обычно не оставляют места для споров. — Что? Почему? Она сделала шаг назад, выпутываясь из кольца рук. Услышанное не имело ни малейшего смысла в её голове. — Это небезопасно для тебя. Я не могу… Нарцисса не совсем стабильна сейчас, и ей могут быть свойственны припадки. Ты не захочешь такое наблюдать и становиться частью такого эпизода. — И поэтому ты запрещаешь мне? — Звучало всё гладко, но Малфой всё равно выглядел так, словно не договаривал чего-то. — Что за припадки? Ты сказал, что у неё проблемы со здоровьем, а не с рассудком. — Здоровье физическое, знаешь ли, зачастую влияет на ментальное, — Драко начинал раздражаться, эти стальные нотки голоса были Гермионе знакомы. — Хорошо. У меня нет проблем с тем, чтобы не посещать ваше поместье или не контактировать с твоей матерью. Но ты уверен, что сейчас честен со мной? Не могу похвастаться тем, что умею тебя хорошо читать. Однако я могу сказать, когда ты строишь эту дурацкую стену между нами. И, клянусь, ты не опустил её ни разу за этот вечер. Пламя горящего камина играло сотнями бликов на его светлой коже, придавая Драко ещё большего шарма. Его черты лица оставались жёсткими, но взгляд наконец потеплел. Он коротко прошёлся по комнате, а затем сел на кровать. — Иди сюда. — Нет. — Подойди сюда, Гермиона. — Ты не можешь использовать моё имя в качестве оружия каждый раз. Тем не менее, несмотря на свои слова, она подошла к Драко, который сразу же притянул её к себе на колени. — Буду использовать до тех пор, пока это работает. — Сильные руки обхватили хрупкий стан, прижимая Гермиону к себе. Малфой уткнулся лицом в изгиб её шеи. — Ты не заслуживаешь того, что я собираюсь сделать. Что я уже сделал с тобой. — Что случилось, Драко? Скажи мне. — Желание удерживать его в объятиях и никогда не отпускать перевешивало здравый смысл. Он расстроен, подавлен. Его мать снова оказалась при смерти и теперь находится в тяжёлом состоянии, пусть и вполне стабильном. Всё нормально, Гермиона. Ему всего лишь грустно. — Я клянусь, что всё исправлю. Ты будешь в порядке, слышишь? Я всё исправлю, — Драко повторял это как мантру, не переставая покрывать кожу Гермионы короткими поцелуями. Его руки дрожали, и общее состояние вызывало серьёзное беспокойство. Драко чувствовал, как задыхается. Он вдруг оказался в тесной клетке собственного страха. Такого он не испытывал с того дня, как впервые попал на собрание Тёмного Лорда в мэноре. Когда все внутренности скручиваются и склеиваются в общую массу. Голова отказывается работать, а мысли покрываются чёрной скверной, которую не очистит никакая святая вода. Чувство близкое к панической атаке, но ты всё ещё в ясном уме. В каком-то смысле Драко выбрал бы беспамятство и отключку, чем это. Он бы всё отдал, чтобы вернуть время назад. Он бы всё сделал по-другому. — Ты пугаешь меня. — Гермиона пыталась поднять лицо Малфоя, чтобы заглянуть ему в глаза, но у неё это никак не выходило. Он обмяк в её руках, но продолжал держать в тисках. В нём будто резко не стало воли к существованию. — Пожалуйста, Драко, скажи мне. Я не смогу… Я не знаю, чем помочь тебе, если ты ничего не говоришь. Что мне сделать? Что я могу сделать для тебя? Она говорила медленно и нежно, чтобы не нарушать и без того хрупкое равновесие, которого, кажется, удалось достичь. Сердце обливалось кровью при виде Драко. Он никогда не был перед ней таким. Да, бывали довольно позорные эпизоды из детства, когда Малфой кричал от страха перед гиппогрифом или получал в глаз от самой Гермионы. Однако всё это было таким ребячеством, что не шло в сравнение. Сейчас перед ней он предстал разбитым и опустошённым. Но самое ужасное то, что она не знала причин. Состояние Нарциссы могло послужить последней каплей, но истинным корнем было что-то иное. Что-то, что связано с ней самой. — Я всё расскажу тебе, когда разберусь с делами. Сейчас… не время, ладно? Когда всё будет кончено, ты обо всём узнаешь, обещаю тебе. — Почему не сейчас? Ты говоришь, что это связано со мной, тогда я имею право знать. — Это может быть опасно для твоей жизни. Я не стану рисковать тобой, даже если это будет стоить мне всего. Камин продолжал мирно потрескивать. Словно не происходило на его глазах разрушения двух сердец. Огонь оказался на удивление равнодушен к проблемам смертных. — Ты расскажешь мне, когда всё разрешится? И хочешь провернуть всё сам? Что бы там ни было, я переживаю за тебя. Ты говоришь так, будто застал пришествие второго Волан-де-Морта и теперь скрываешь это. Драко наконец поднял лицо, а затем тыльной стороной ладони погладил щёку Гермионы. Его глаза плакали, хоть лицо и оставалось сухим. — Боюсь, что Поттер не переживёт второго такого приключения. Прости, что напугал тебя, всё совсем не так серьёзно. Думаю, что преувеличиваю проблему, mon ange, — он выдавил из себя улыбку. — Дай мне пару недель, и я всё тебе расскажу. Гермиона обязана была подыграть ему. В конце концов, она не могла вообразить ничего из того, что не смогла бы ему простить. — Хорошо, я подожду. Я доверяю тебе, Драко. Я доверяю тебе, Драко. У слов был звук такой же, как и у падающего лезвия гильотины. Голова Драко покатилась прямо по полу Выручай-комнаты. Он подошёл к ней выверенным шагом, спокойно поднял с пола и прикрутил на место. Потому что голова ему ещё понадобится. На какое-то время. — Давай поспим немного. Гермиона задержала взгляд на измученном лице, но лишь молча слезла с колен, принимаясь расправлять аккуратно убранную постель. На пол полетела одежда, потому что ей нужно было чувствовать его. Близость физическая иногда помогает восполнить моральную. — Обещай, что будешь в порядке, — прошептала она, грудью прижимаясь к горячему телу. Руки Драко ощущались слишком родными, и от этого кололо где-то под рёбрами. — Обещаю, что ты будешь в порядке. Что бы ни случилось. Гермиона ворочалась не меньше получаса, мысли никак не давали ей успокоиться и погрузиться в сон. Пока наконец широкая ладонь не принялась гладить её спину, расслабляя и внушая уверенность. Уверенность в завтрашнем дне, о которой они забыли слишком рано.***
— Гермиона! Умоляю, Гермиона, открой его! На этот раз я могу управлять своим сном. Руки и ноги слушаются. Вокруг почти читаются очертания. — Что я должна открыть? Где оно находится? — спрашиваю, пока верчусь по сторонам. Вокруг пусто, источник голоса нигде не видно. — В поместье! Уничтожь, уничтожь! — Уничтожить поместье? Что за ерунда? Я не собираюсь ничего… — Нет, не поместье! — голос всегда кричит. Надрывно и протяжно, словно вот-вот перейдёт на плачь. — Проклятый предмет, его не должно быть в руках злых людей! Меня… меня не должно быть в его руках! — Кто ты? Пожалуйста, ответь. — Я — ошибка, которой не должно было быть. — Что это значит? — Ты всё поймёшь, когда найдёшь меня. Ответы на пожелтевших страницах. — Постой, я не… — Нет времени! Управляю временем, но оно утекает из моих пальцев как вода! Уничтожь меня!***
Гермиона не знала, что ей делать, но она точно не собиралась делать ничего в одиночку. Первой мыслью было сообщить обо всём Гарри и Рону, но затем она поняла, что с вероятностью в сто процентов все эти сны связаны и с той проблемой, которую пытался решить Драко. Не составило труда отпроситься у Макгонагалл, объяснив всё семейными обстоятельствами. Возможно, некий фаворитизм у Минервы всё же присутствовал, потому что Гермиона сомневалась, что директор разрешила бы кому-то другому вот так покинуть школу в учебное время. Малфой шёл по коридору в компании Блейза, оба о чём-то тихо беседовали, направляясь в сторону кабинета зельеварения. Как всегда одетые с иголочки, слизеринцы привлекали взгляды всех младшекурсниц, которым посчастливилось пройти мимо. — Малфой! — Гермионе пришлось крикнуть с другого конца коридора, потому что парни собирались свернуть в сторону лестниц, а бежать за ними по пролётам не хотелось. — Грейнджер? — Блейз отозвался первым. Теперь его взгляд в её сторону не был таким колючим, как раньше. — Дай угадаю, мне стоит оставить вас наедине? — Было бы здорово, Блейз. — Только обещайте не трахаться прямо в коридоре, — Забини подмигнул другу, обнажая белоснежные зубы в ухмылке. — Не проецируй свои предпочтения с Пэнс на нас. Блейз уже развернулся, поэтому лишь поднял в воздух средний палец, насвистывая одному ему известную мелодию. — В чём дело? — спросил Драко. Его взгляд тут же принялся бегать по телу Гермионы, будто она должна была быть ранена. Разговаривать с ним после ночи в Выручай-комнате было немного неловко, словно между ними повисло некое напряжение. Но Гермиона твердила себе, что это всё тот же Драко, которого она знала. Которого… который был ей дорог. — Мне нужно отправиться в поместье, прямо сейчас. Я продолжаю видеть непонятные сны. Кто-то… что-то зовёт меня и просит его уничтожить. — Она оглянулась, чтобы убедиться, что никто не ошивался поблизости. — С тобой мне будет надёжнее. К тому же мы неплохие напарники, да? — Напарники с привилегиями, — усмехнулся Драко. — Ладно, но мы отправимся через камин Макгонагалл. Конечно, никакого больше Малфой-мэнора для неё. — Идёт. Признаться честно, Гермиона в определённой степени не представляла поместье Блэквеллов без Малфоя. С самого первого визита он был там с ней и теперь ощущался частью интерьера. Неотъемлемой частью. Находиться в таком большом доме одной казалось неуютно и даже страшно, но Драко зарекомендовал себя таким надёжным, что спать спокойно было вовсе не трудно. Если он смог спасти её даже тогда, когда между ними ничего не было, то теперь он избавится от любого, кто только посмеет не так на неё взглянуть.***
— Присмотрите за мисс Грейнджер, мистер Малфой. Ей свойственно проявлять излишний героизм и забывать о себе, — Минерва стояла перед камином своего кабинета, с тёплым взглядом провожая учеников. — Это лишнее, директор, ничего опасного не будет. Мне всего лишь нужно найти некие документы в семейной библиотеке, — Гермионе слова Макгонагалл показались неуместными. — Конечно, директор. Мисс Грейнджер будет в безопасности, — Драко же звучал вполне серьёзно. Зелёное пламя сделало своё дело, переместив волшебников в пункт назначения. Маппа уже стояла у камина, как будто предчувствовала приход хозяйки. Её глаза светились счастьем и искренней радостью. Гермиона вышла из пламя и тут же поставила на пол сумку-переноску, в которой держала кошку. — Ты всё же взяла Руну с собой? — Побоялась оставлять в Хогвартсе, она совсем ещё маленькая. Познакомься, Маппа, это наш новый член семьи. Гермиона вытащила котёнка и поднесла его к эльфу. Маппа протянула тонкую руку и погладила животное по макушке. Руна принялась мурлыкать и ластиться, пытаясь языком достать до ласкающих её пальцев. — Кажется, вы подружитесь. — Маппа любит животных! — домовик аккуратно приняла из рук хозяйки котёнка, прижимая его к себе. — Организую лежанку у юной мисс в комнате! С лёгким хлопком обе исчезли, оставив Драко и Гермиону наедине. — Я начинаю замечать, что скучаю по этому дому, когда нахожусь в школе. Это нормально? — Почему бы и нет? Нормально — любить свой дом и скучать по нему, так и должно быть. — А ты любишь Малфой-мэнор? — Сама как думаешь? — Драко невесело усмехнулся. — Раньше я, наверное, испытывал что-то вроде любви и привязанности. Но после того, как поместье превратили в место для собраний Пожирателей, все тёплые чувства испарились. — И теперь ты вообще не привязан к мэнору? Тогда где ты хочешь жить после окончания школы? — Это так не работает, Грейнджер. Передо мной не стоит вопрос, где я хочу жить. Я буду жить в мэноре после окончания школы, какие бы предпочтения у меня ни были. Это семейное поместье, в котором и будет продолжаться род Малфоев. — Ты можешь жить в другом месте и переехать в мэнор на старости лет. — Разумеется, я не собираюсь жить там всегда. Особняк во Франции меня привлекает куда больше, поэтому Уилтшир оставлю на холодное время года. Гермиона направилась в библиотеку, увлекая за собой Малфоя. Войдя внутрь, она в который раз издала восхищённый вздох, любуясь многообразием книг и красотой архитектуры. Библиотека в поместье Блэквеллов определённо стала её любимой. И Гермиона не могла дождаться, когда сможет вдоволь изучить все собранные здесь издания. А ведь когда-то она и вовсе собиралась продать этот дом. — Ну, прости, что не учла тот факт, что у вас принято иметь по домику в каждом уголке света. У простых людей такого не бывает. — Прошу обратить внимание на то, что твоя библиотека больше, чем большинство домов простых людей. Поэтому едва ли ты относишься к их числу. Она лишь раздражённо закатила глаза, по-прежнему отказываясь причислять себя к богатеям и аристократам. Наличие счёта в банке ещё не делало её частью их общества. Гермиона никогда не будет той, кто отличает всевозможные вилки для разных блюд. Той, кто носит украшения, исключительно следуя правилам дресс-кода, и произносит только то, что от неё ждут. Никогда Гермиона не станет молча всем улыбаться, крепко держась за руку своего мужа, потому что того требует её положение. — Это не имеет значения. Я всё равно не из вашего круга. — Наш круг? О, не волнуйся, я вышел вот буквально недавно. Думаешь, в твоём кружке ещё есть место? Гермиона рассмеялась, шутливо поглядывая на Малфоя оценивающим взглядом. Каким-то образом ему удавалось быть довольно милым. — Пришлите нам своё резюме, мистер Малфой. Вам остаётся надеяться, что одно вакантное местечко всё же есть. — Премного благодарен, мисс Грейнджер. Я буду рад даже коврику в прихожей. — Ого, сэр, что вы сделали с высокомерным аристократом, которого я знаю? Он бы наверняка оттяпал хозяйскую спальню, потому что в ней мягче кровать. — Предполагается, что в хозяйскую спальню я могу попасть под иным предлогом. Хозяйка обычно не прочь разделить со мной ложе, — незаметно Малфой подошёл к Гермионе со спины и мягко приобнял её за живот, прижимая к себе. — Можешь себе представить, что мы ещё не занимались здесь сексом ни разу? — Не то чтобы мы занимались этим так много раз… — Очень легко исправить. — Драко поцеловал её шею, осторожно покусывая кожу и медленно двигаясь руками чуть ниже. — Мхм, — промычала она, отклоняясь вперёд и выворачиваясь из тисков. — Не сейчас, Малфой. У нас много работы. — Ты так и не объяснила мне, что делать, — он тут же собрался и теперь выглядел так, будто ничего не было. Гермиона же в очередной раз позавидовала его умению быстро брать себя в руки, потому что её сердце всё ещё колотилось как бешеное. — Я сама не полностью уверена, но дело во снах, как я и говорила. В этих снах кто-то или что-то требует от меня, чтобы я уничтожила тёмномагический предмет, который находится в поместье. Голос сказал, что ответ я найду на пожелтевших страницах, а это напрямую говорит о книгах. И, полагаю, нужную мы найдём именно здесь. В общем, нужно искать любую литературу о магических артефактах, зачарованных предметах и прочем. Малфой выслушал её с непроницаемым выражением лица. Он то ли был озадачен, то ли собирался отказаться. — Ты понимаешь, что это займёт уйму времени? — выдохнул он, опускаясь в кресло. — Да, но я отпросилась у Макгонагалл до понедельника. За это время мы наверняка сможем хотя бы пролистать все книги, — с надеждой проговорила Гермиона, хотя голос её звучал неуверенно, когда взгляд снова пробежал по бесконечным рядам книг. — А твои друзья знают, что тебя не будет? — Конечно, я предупредила Гарри и Рона, — она произнесла это так, будто Малфой сморозил величайшую глупость на Земле. — Давай начинать. Раньше начнём — раньше закончим. — Если я умру от отравления книжной пылью, ты будешь осуждена за убийство. — Не уверена, что от этого умирают. Но если и так, то я понесу наказание с достоинством. — Невыносимая ведьма. Гермиона только улыбнулась, с тяжёлым вздохом принимаясь обследовать первую полку.***
За поиском нужных книг прошло пять часов, и за это время было найдено двадцать фолиантов, которые могли бы содержать нужную информацию. Маппа приготовила ужин и накрыла стол прямо в библиотеке, хоть Гермиона и протестовала первые пять минут. Еда оказалась слишком хороша, поэтому она позволила себе отвлечься на добрые полчаса, чтобы насладиться ужином. Изредка к ним заглядывала Руна и непременно прибегала в кресло к Драко, если тот занимал сидячее положение. Отчего-то эта кошка просто обожала его и ластилась к нему даже больше, чем к хозяйке. Гермиону это никак не обижало и даже наоборот — она была рада видеть, что эти двое ладят. В отличие от Живоглота, который был готов разорвать Малфоя на части при первой встрече. Стоит отметить, что дело продвигалось довольно быстро из-за того, что Драко знал специальное поисковое заклинание, которым пользовался и в библиотеке мэнора. Чары позволяли автоматически отображать нужные книги на полках, волшебнику же оставалось лишь достать их и прочитать. — Я устал, — вымученно заявил Малфой, под негодующий выкрик Гермионы откидывая очередную книгу в сторону. — И я, — она не могла не согласиться. Руки дрожали от напряжения, а глаза слезились. — Не так-то просто искать, не зная, что именно ищешь. — Кто бы мог подумать, — раздражённо выдавил он. Весь его вид кричал: а я говорил. — Но мы всё равно не сдадимся! Просто на сегодня хватит, пойдём спать. — Только сначала мы сделаем кое-что важное, — Драко подошёл к Гермионе, наконец убирая с лица гримасу вымученности и злости. — Что? Он наклонился и поцеловал её, прижимая к книжной полке. — Ты ведь когда-то представляла секс в библиотеке? Я, правда, предпочёл бы библиотеку Хогвартса, чтобы приправить момент щепоткой страха быть застуканными. — Я не собираюсь спать с тобой в библиотеке! Ты с ума сошёл? — она попыталась вырваться, но безрезультатно. — Давай, Грейнджер, будь хорошей девочкой. Я всего лишь прошу тебя наклониться вон над тем столиком, — палец указал в сторону названного предмета. — Обещаю, что ни одна книга не пострадает. — Малфой… Но слова были прерваны сдавленным стоном, потому что свободной рукой Драко забрался под пояс брюк, поглаживая кожу над тканью трусиков. Он лишь усмехнулся моментальной реакции, а затем схватил Гермиону за руку и отвёл к тому самому круглому высокому столу, который располагался практически в центре зала. Малфой аккуратно уложил её на стол животом. Гермиона упёрлась ладонями в поверхность, поворачивая голову в сторону. Пока она не могла выразить точных чувств от такой позы. Немного странным ощущалось то, что она почти не имела возможности видеть Драко. Уверенными движениями её избавили от всей одежды, что находилась ниже пояса. Голые ступни коснулись прохладного пола. По телу пробежала дрожь нетерпения, и пришлось сжать руки в кулаки, чтобы не застонать от одного лишь воображения, что будет дальше. Живот нагрелся от применённого контрацептивного заклятия, оставляя за собой лёгкий шлейф чужой магии. — Разденься для меня, — хрипло прошептал Драко ей на ухо, заодно целуя чувствительное место у линии челюсти. Гермиона повиновалась, разворачиваясь и сразу же поднимая лёгкую кофточку, снимая её через руки. Через мгновение исчез и лифчик, откинутый куда-то на стол. Лёгкое смущение охватило Гермиону, потому что в библиотеке было куда больше света, чем в номере гостиницы. И теперь обнажённое тело можно было рассмотреть в мельчайших деталях. — Ты совершенна. Малфой наклонился и поцеловал поочерёдно каждую грудь, обхватывая губами соски. Гермиона уже чувствовала, как кружится голова, но пока что держалась в ясном сознании. Жилистые руки схватили её за талию и снова опрокинули на стол, разворачивая. Холодная поверхность теперь явственно тёрлась о возбуждённые соски, вырывая из груди нервные выдохи. Драко опустился на колени, устраиваясь между её ног. Дыхание коснулось влажной промежности. — Ты всегда такая мокрая, такая чертовски готовая для меня. — Только для тебя. Всегда. Стон сорвался с губ сам, когда горячий язык коснулся чувствительных складок. Драко умело чередовал движения разного ритма. Сначала посасывал клитор, а затем вылизывал половые губы широкими движениями. Гермиона не знала, куда себя деть, подмахивая бёдрами. Она старалась двигаться взад-вперёд, чтобы грудь тёрлась о стол. — Да, Драко… Пожалуйста… Ещё… Видит Мерлин, таких звуков эта библиотека ещё не слышала. Рот Малфоя накрыл клитор и начал непрерывно посасывать набухшую горошину, пока нос зарывался во влагалище. От этого Гермионе сносило крышу, и она была вынуждена найти край стола, который могла бы сжать руками. Мужские руки крепко держали мягкие бёдра, фиксируя их в нужном положении. Когда мелодичные стоны перешли на отрывистые крики, Драко подключил к ласкам пальцы, вводя сразу средний и указательный. — Блять, я обожаю тебя. Фаланги легко погружались в податливую плоть, увлажнённые естественной смазкой. Теперь уже Малфой точно знал, где находится правильная точка в её теле, поэтому безошибочно нажимал на неё при каждом погружении. Для Гермионы же это становилось Адом и Раем одновременно. Она металась по столу, умоляя подарить ей разрядку. Спустя пару движений, наконец, долгожданная взрывная волна накрыла её с головой. Ноги беспорядочно затряслись, а лоб ударился о деревянную поверхность, когда голова бездумно опустилась. За пеленой экстаза Гермиона не сразу сообразила, что между ног появилось чувство наполненности. Драко вошёл в неё, медленно продвигаясь внутрь, чтобы стенки приняли его, безболезненно расширяясь. Её тело прошибло дрожью, когда член вошёл до упора. — Как ты себя чувствуешь? — Прекрасно, — с трудом ответила Гермиона. — Мне продолжать? — Да! Мерлин, да. Продолжай. И он продолжил. Ритмично и плавно, двигаясь в чётко выбранном ритме. Его бёдра со звонкими шлепками ударялись о ягодицы, заставляя нежную кожу гореть. Член растягивал стенки влагалища; Малфой поднял Гермиону одной рукой над столом, прижимая к собственной груди. Он держал её за шею с умеренной силой, чтобы не задушить, но удержать на месте. Свободная рука нашла грудь, с нажимом покручивая сосок между пальцами. Губы опустились на шею, оставляя розовые следы и отметины от зубов. Хоть у Гермионы и не было опыта с другими парнями, но она была уверена, что их секс относился к категории чуть более грубого. И, к собственному удивлению, ей это нравилось. Каким-то образом Малфой всегда знал, где и как её приласкать, чтобы добиться лучшего результата. — Драко… пожалуйста… — между фрикциями скулила она. — Жёстче. Эти слова определённо подействовали, потому что из груди Малфоя вырвалось рычание, которое отозвалось в её теле спазмами. Он сильнее сжал её горло, ущипнул за грудь и снова повалил на стол, больно припечатывая щекой. — Я всегда знал, что ты любишь грубый секс, Грейнджер, — зубы прикусили мочку уха, чуть оттягивая. — Идеальное совпадение, да? Гермиона сосредоточилась на точке внутри себя, которую с каждым разом задевала головка члена, отчего волны удовольствия стали приливать с большей силой. Драко целовал и кусал её спину, спускаясь вдоль позвоночника. Его проворные пальцы наконец нашли путь к клитору и принялись выводить круги. Он чувствовал, как всё внутри неё сокращается в преддвериях оргазма. — Я… — Давай, детка. Драко рывком поднял её и развернул голову так, чтобы губы стали доступны для поцелуя. Он вышел рваным и мокрым, потому что из Гермионы вырывались крики удовольствия. Малфой лишь сильнее вбивался в неё, пока спазмы не прекратились. Ещё пара движений, и горячая сперма заполнила лоно, стекая вниз по бёдрам белыми дорожками. Он кончил с её именем на устах. Переводя дыхание, он не заметил, как навалился на Гермиону. Оба лежали на столе, не шевелясь минут пять. Драко опомнился первым, поднимаясь и помогая подняться ей. Она не могла открыть глаз, её тело ныло и не желало возвращать контроль. — Ты в норме? Что-то болит? — с беспокойством поинтересовался он, обрамляя её лицо руками. — Нет, всё в порядке. Пить. И спать. У Гермионы на самом деле не осталось сил, она была выжата как лимон. Поэтому каждая клеточка тела отозвалась счастьем, когда её взяли на руки, перемещая в спальню. Прохладная ткань шёлкового постельного белья приятно холодила кожу. Очищающее заклятие отлично сработало, и теперь хотелось лишь провалиться в небытие. — Держи, выпей воды, — Драко протянул стакан и стал наблюдать за тем, как она осушает его до дна. — Спасибо, — голос прерывался на вздохи. С такой жадностью обычно пьют дети после долгих непрекращающихся игр. Гермиона сразу провалилась в сон, даже не сумев ответить на пожелание спокойной ночи.***
— Давай, Гермиона! Я уже здесь! Проснись, живо! Она резко распахнула глаза и огляделась по сторонам. Позади спал Драко, удерживая её в своих руках. — Вставай! Быстрее, сюда! Вокруг стояла темнота, но в комнате никого больше не было. Голос будто звучал прямо в голове. И этот голос был знаком, потому что уже появлялся во снах. Гермиона осторожно подняла руку Малфоя, выпутываясь из объятий и слезая с кровати. Она простояла у балдахина несколько секунд, чтобы убедиться, что Драко не проснулся. А затем вышла из комнаты, отмечая, что он принёс её в свою спальню. — Сюда, поверни направо! Она слушалась, чётко следуя указаниям и петляя по коридорам поместья. — Налево, спустись вниз! Поверни направо, развернись! Пройди три двери, поднимись наверх! Спустя десять минут Гермиона остановилась возле пустой на вид стены. Поднесла палочку с зажжённым Люмосом и осветила пространство, усиливая свет дополнительным заклинанием. — И что? Что я тут должна найти? В ту же секунду перед ней появилась крошечная дверца. Гермиона сомневалась, что даже Руна могла бы туда пролезть. Это напоминало мышиный проход из популярного магловского мультика. — Здесь? — Открывай! Открывай! Уничтожь, непременно уничтожь меня! Дверца открылась легко, поддавшись движению рук. Внутри находилось потайное углубление, которое можно было назвать ящичком. В самом дальнем углу лежал холодный предмет, на ощупь напоминающий нечто металлическое. Гермиона достала его и осветила палочкой. На ладони у неё лежал кулон, похожий на смесь обычных часов и маховика времени. Она покрутила его в руках, но никаких надписей или тайных записок не обнаружилось. — Что мне делать дальше? Как уничтожить его? И что это вообще такое? Но голос не ответил. Почему-то Гермиона остро чувствовала, что не услышит его больше никогда.***
— Надеюсь, что наш сынок вдоволь навеселился. — Пожалуйста… — Ты думаешь, это всё можно спустить дракклу под хвост? Просто потому, что тебе вдруг стало жаль? — Это всё неправильно. Так нельзя. — Неправильно? О том, что неправильно, следовало думать десятки лет назад. Теперь пришло время думать о том, что позволит нам жить дальше. — Не уверена, что собираюсь жить дальше. — Брось эту ерунду, дорогая. Вот увидишь, я подарю тебе лучший мир.