Пламя бездны.

      Оказалось, что когда ты в принципе отдохнувший и хорошо поел перед дорогой, то путь до Дайнити Микоси занимал ничтожно мало времени — каких-то полчаса. Итэр встал напротив громадной башни, убеждая себя лишний раз в том, что Белая ночь не активируется сама по себе. Теперь дело оставалось за самым, казалось бы, «простым».       Где найти эту подвесную тюрьму?       Его взору представали руины, бродящие туда-сюда маги Бездны, танцующие вдалеке хиличурлы и спящие культиваторы. Еще чуть дальше стоял полуразрушенный каменный короб, в котором наверняка могло что-то быть.       Взбираясь по выступам, чуть не свалившись обратно, — раза три точно — Итэр встал на неустойчивую платформу, осматривая открывшуюся местность. И прошёл бы он дальше мимо, если бы не напугавший его голос снизу:       — А ты дзибасири, которого послали нас освободить?       Итэр вздрогнул, оступился и чертыхнулся. Мешком картошки рухнул вниз, прямо в ноги двух призраков, которые его и напугали. Тяжело вздохнув от неприятных ощущений, он с трудом встал на ноги, отмечая про себя, что, вероятнее всего, подвернул лодыжку.       — Эх, молодо-зелено, — цыкнул тот же голос, и один из призраков сложил руки на груди. — Должно быть, еще только ученик.       Итэр угрюмо посмотрел на мужчину, по вине которого так нелепо плюхнулся вниз.       — А вообще не удивительно, — продолжал он, тут же всплеснув руками. — Нас троих напрасно схватили, поэтому понятно, что дзибасири смущены тем, что оклеветали невиновных. Вот и поручили своим подчиненным пойти и извиниться. Так?       Хотелось отчихвостить его за то, что он так бесчеловечно его напугал, но в голове что-то щелкнуло, и вместо брани путешественник осторожно спросил:       — Вы подозреваетесь в краже книги «До Солнца и Луны»?       — Подозреваемся? — возмутился призрак, гордо вздернув подбородок. — Меня зовут Огура. Нас несправедливо обвинили, — после мужчина задумчиво приложил ладонь к лицу, опуская голову. — Но не будем об этом. Ты не хочешь выпустить нас? Если нет, то я полагаю, ты здесь, чтобы разузнать про того парня?       Итэр сбился с толку, изгибая брови в удивлении.       — Того парня? — выдавил он, упирая руки в боки.       — Это третий. Я не очень хорошо его знаю, но можешь расспросить моего соседа. Это последний день в Энканомии, — грустно уже изрек призрак, уводя взгляд в сторону. — Не дай никому погибнуть.       Путешественник развернулся к молчавшему до этого момента второму призраку, который смотрел вообще в другую сторону, даже не обращая на них никакого внимания.       — Отыщи Антэя и приведи его сюда, а после освободи нас всех. Не нарушая закон, конечно.       — Антэя? — Итэр подошел к сидевшему на валуне призраку, присаживаясь рядом на землю.       — Меня зовут Осима, а тот сбежавший парень — Антигон, но на Наруками его бы звали Антэем. Он сказал, что оставит знак «пэтиса», чтобы отметить свой путь.       Итэр нахмурился. Пока что его больше путали, нежели объясняли.       — Это существо не водится в Энканомии, — поспешил добавить Осима, склонив голову вбок. — Оно летает на крыльях, символизирует свободу.       — Птица? — решил уточнить путешественник, с поддельным интересом рассматривая рядом лежавшие камни.       — Да, птица. Так оно называется. Антэй сказал, что пойдет по следам делегации из Каэнри’ах в направлении Сердца Змея.       Ну, теперь хотя бы понятно, почему Эндзё не смог найти книгу.       — Если произошло что-то с ним, то ты сможешь найти его по нарисованной птице. На кону наши жизни, так что прошу, помоги нам.       — Ну, мы же не виновны! — вскрикнул позади Огура, когда Итэр уже вылез наружу.       Прохладный ветер неприятно задул под шарф, прошелся по бледному животу, вызывая мерзкий табун мурашек, и он фыркнул. Ну почему тут так холодно?       Задумавшись, путешественник пытался судорожно вспомнить, в какой стороне находится Сердце Змея. Узкие тропинки уходили в абсолютно разные стороны, и, прикинув в уме примерное направление, Итэр призвал меч, направляясь в глубь развалин к окраине острова.       Высоко над головой появились большие скаты, что неспеша плыли по воздуху Энканомии, отбрасывая жуткие тени на землю. Бродя между руин, Итэру приходилось ориентироваться только по светящейся траве, потому что в остальном тут был полнейший мрак. Вот на пути встретилась первая нарисованная птица, и он облегченно вздохнул — он идет в верном направлении.       Разумеется, Итэр вернет эту книгу в библиотеку, но сперва он хотел бы попытаться её хотя-бы изучить. Да, в действительности он не знал язык Бякуякоку, но отдельные слова все же понимал. Как и понимал то, что над переводом ему придется корпеть около семи месяцев — не меньше, и то при условии небольшого размера книги. Просить кого-то из Ватацумцев помощи было себе дороже — лучше не втягивать в это дело никого, особенно учёных. И лучше бы об этом не узнал Эндзё.       Путешественник поднял взгляд на черное небо, шагая в засасывающую черноту мертвого мира. Он мог только надеяться, что успеет вернуться до того, как Паймон начнет бить тревогу.       Позади что-то зашуршало, и Итэр развернулся, встречаясь взглядом с испугавшимся крио-магом Бездны. Что же, видимо, без сражений не обойдется.

***

      — Не так, ты слова местами перепутал.       Жёлтые глаза устало закатились. Бледная мужская рука небрежно держала очки, в то время как, казалось бы, умиротворенная поза человека вопила о нарастающем гневе — это можно было заметить по вздувшейся вене на лбу. Пиро-маг Бездны вздохнул, начиная по новой читать стандартное заклинание возле костра.       Ватацуми никогда не отличался чистотой и мирностью. Наоборот — остров кишел ронинами и рыскающими в поисках наживы Фатуи, а встретить обычных хиличурлов или магов Бездны было проще простого. Куда ни пойди: везде наткнешься на колдующих пушистиков с забавными голосами.       Эндзё вновь нахмурился, отмечая как минимум три ошибки в произношении и четыре в построении заклинания. Тяжело вздохнул, а после вновь открыл глаза, без эмоционально смотря на «поникшее лицо» мага.       — Попробуй ещё раз, — терпеливо, но с нажимом.       Чтецы Бездны вообще обладали титаническим терпением, а для магов возыметь хотя бы на пару часов такого наставника было уже просто волшебством и неописуемым счастьем. Но, как ни странно, в случае с Эндзё такие тренировки заканчивались либо удачно сделанным заклинанием, — как минимум с пятой попытки, либо обгоревшим пушистиком, который конкретно налажал. Последнее происходило чаще.       И сейчас, когда пиро-маг уже трясся от ужасающего предчувствия скорейшего возгорания своей маленькой туши, он вновь начинал читать заклинание, и снова с ошибками. Уже двенадцатый раз по счёту.       Чтец недовольно цыкнул, показательно призывая катализатор.       Поджигая все вокруг, Эндзё отметил про себя, что после «боя» с путешественником ему стало ужасно скучно.       Маг Бездны взвыл, не в силах справиться со своей собственной стихией, в истерике катаясь по сухой траве, поджигая все вокруг себя. Чтец встал с бревна, отряхивая своё одеяние и уходя к океану. Сырой ветер подул в лицо, и создание Бездны устало прикрыло глаза, задумавшись о уже надоевшей теме.       Хотя, чего врать-то: все это время об этом и думал.       Возвращаться в Бездну с пустыми руками Чтец не хотел. Он с таким рвением отвоевывал себе эту миссию, лично просил у Госпожи разрешения на поиск этой мелкой книги. Электро-чтец даже фыркнул тогда, поражаясь несвойственной Эндзё импульсивности в тот момент.       И, действительно, казалось бы: сидел бы себе дальше спокойно, поглощал новые знания, истории, шебуршал потрепанными листами древних книг, которые ему приносили маги. Но нет, захотелось ему посмотреть лично.       Посмотреть на книгу? Чтец хмыкнул, натягивая очки на переносицу. Конечно же, нет. Посмотреть на родного брата Госпожи.       Эндзё зажмурился, вновь чувствуя что-то непонятное внутри своей груди, вспоминая первую с ним встречу. Ох, сколько всякого он о нём слышал, и, самое что странное, далеко не от Госпожи. Чего стоил один рассказ Вестника, о том, насколько герой был силен и могущественен. Ну, и без информации от магов не обошлось. Убил многих. Калечит так, что потом и выходить из Бездны желания нет.       А его золотистые глаза, что смотрели только на него там, под Дайнити Микоси, когда он был весь раненый и уставший… Этот тихий вздох, сорвавшийся с его уст; как приоткрыл рот, в шоке от наверняка непривычной ему близости. Для Эндзё тоже это было ново, но несомненно приятно.       Приятно, когда он был слаб и целиком зависел от того, помилует ли его Чтец. Он посмотрел на свою ладонь, которой держал его тогда. Человек был таким холодным — наверняка климат Энканомии сказался на его состоянии. Иначе бы Итэр размазал его возле вишапа глубин, не прилагая особых усилий.       Эндзё ухмыльнулся; глаза его потемнели, а ладонь сжалась. Тело человека вспыхнуло мгновенно, а после на его месте предстал высокий монстр, что продолжал смотреть на безмятежный океан.       Желание вновь встретиться с героем росло с ужасающей скоростью, но причину для визита Чтец, увы, придумать все еще не мог.