«…О, он никогда не отличался спокойствием и терпеливостью. Сколько его помню, он всегда был таким: мягким, добродушным и отзывчивым. Часто действовал в угоду другим, и я не удивлюсь, если он делает так и сейчас. Нет, он наверняка так сейчас делает.»
Итэр взмахнул клинком, стряхивая с него прилипшую грязь и темную жидкость. Аккуратно переступая через тела поверженных рыцарей, он поднимает обронившиеся Черными Доспехами странные, мрачноватые статуэтки. — Паймон так за тебя испугалась! — завопила консерва сбоку, подлетая к своему другу. — Интересно, кто это такие? Раньше их в Энканомии не было. Итэр промолчал, убирая статуэтки в свое подпространство, и направился на выход к башне пустоты. Высеченные на камне символы едва мерцали сквозь густую тьму, и путешественник хмуро окидывал взглядом окружение. Взгляд зацепился за обелиск, смутно напоминавший надгробие. Итэр аккуратно развеял тьму при помощи шкатулки — энергии в ней почти не осталось, а после рассмотрел появившиеся символы. Лицо путешественника нахмурилось, а после он обратил внимание на три одинаковых механизма. «Мне что, придется крутить всю башню?» — сокрушенно подумал он, развеивая тьму возле первого механизма. Паймон с интересом рассматривала все вокруг, ничего не говоря путешественнику. Рядом пролетела коралловая бабочка, и Итэр тут же ее поймал, засовывая в шкатулку Бокусо. Двигать части здания оказалось совсем не сложно — механизм выглядел незнакомо и явно был недавно сделанный, чего не скажешь о башне, которая держалась исключительно из-за энергии, что обволакивала ее. Камни загремели друг об друга, и крошки посыпались вниз. Символы наконец сошлись с обелиском, а здание «склеилось». Ступая по мягкой сырой земле, Итэр перекинул все еще влажную после боя косу за спину, рассматривая башню перед собой. Он крутил все ее части, и за все это время не увидел ни окна, ни двери. Задумчиво пожевав губу, взгляд золотистых глаз скользнул вверх, туда, откуда вырывалась клубками тьма. — Кажется, нам надо наверх, — подала голос Паймон, тут же взлетая к крыше башни. Итэр вздохнул, цепляясь руками за выступы и поднимая свое тело от земли. Так и пополз по стене. Резец Мира света искрился, окутанный практически осязаемой руками тьмой, и Итэр взял шкатулку в руки, открывая ее и активируя механизм. Коралловые бабочки устремились вверх, и Итэр зажмурился от ослепительного золотого света, что буквально разорвал тьму на мелкие лоскуты.«Мир, с которого мы пришли дал ему такой необычный склад характера, но если быть откровенно честной — ему удается разгадать многие сложные головоломки гораздо быстрее меня. Наверняка ты и сам уже заметил, что его склад ума отличный от многих людей, но порой брат не видит очевидной истины. Поэтому он должен был пройти этот мир сам, как когда-то это сделала я.»
Чтец Бездны вздрогнул, отвлекаясь от исписанной аккуратным почерком бумажки. Башня Ятиматахико вспыхнула энергией света, и установившаяся тьма в стране Вечной ночи дрогнула. Эндзё хмыкнул, возвращая взор на письмо. Расшифровка дается гораздо легче, но он все равно тратит непозволительно много времени на чтение одного предложения с правильным трактованием. Вдалеке послышался отчаянный рев вишапов глубин, и Чтец дернул плечом, удобнее усаживаясь на обшарпанные скамейки древней библиотеки. Изящно поправив одной рукой очки, второй же он зажег еще пару свечей. Принцесса неприятно удивила его таким замысловатым поступком. Изначально он думал, что это просто древний утерянный язык какой-то цивилизации, быть может, даже с другого мира, не с Тейвата. А когда он ознакомился с основами и перешел к непосредственно самой важной части, он ожидал какого-то очень важного поручения — хотя, чего «душой» кривить, ему была безразлична эта война. Ожидал чего-то такого, что непосредственно было важно для дела Бездны. Но никак не ожидал Чтец увидеть письмо, адресованное, вероятнее всего, ему. Эндзё совсем по-человечески прикусил нижнюю губу, вдыхая пыльный запах полной грудью. Тьма на Теснине совсем развеялась, и теперь он чувствовал некое напряжение из-за активировавшегося Резца Света. Невольно перед глазами замелькал образ недоступного путешественника — такого непредсказуемого, волевого, безобразно сильного и податливого… Чтец завис, вновь прокручивая в голове это слово, а после разозлился на самого себя. Он познал эту книгу, Итэр сам вновь стал холоден к нему и, если уж быть откровенно честным, его пугали изменения, что начали твориться с его телом и разумом после той роковой встречи в этой самой библиотеке. Пламя Бездны не один раз залипало на месте, всматриваясь в хрупкую уставшую фигуру, что едва вздрагивала от здешних холодных влажных ветров. Не раз он скользил своим огненным взглядом по изящной фигуре, что виртуозно махала своим мечом, словно оно было продолжением его руки, единым целым. Эндзё всегда не мог удержаться от бессмысленных разговоров с этим уникальным человеком — а человеком ли? — из раза в раз заставая путешественника врасплох своим «внезапным» появлением. Чтец не смог совладать с собой, не смог противиться неожиданно вспыхнувшему в глубине интересу и желанию познать его. И все это привело к тому, что он, могущественная единица Авангарда Бездны, буквально сильнейший Пиро Чтец, оказался снова здесь — в вечно сыром и холодном подводном мире, с уничтожающим проклятием Селестии. Из-за того, что пытался стать кем-то другим. Эндзё ненавидит Богов, но если Итэр Бог — то он будет единственный, к кому он будет иметь уважение. И это уважение не сравнится с тем, что он ощущает по отношению к своей принцессе. Мысли вновь ушли к необычному приказу вернуться в Энканомию — место, которое утратило свою значимость с самого падения великого змея. Была ли это попытка Её Величества столкнуть его с путешественником, или же просто это было наказанием за длительное световое шоу — он не знал, и не хотел знать. Ветер ворвался в руины и задул свечи, оставляя Чтеца в полумраке. Огненные глаза устало вспыхнули, вновь возвращаясь читать письмо от Госпожи. Больше свечей он не зажигал.«Думаю, ты неоднократно наблюдал за тем, как агрессивно он ведет бой. Его движения лишены плавности и в большинстве своем он всегда полагался на свою физическую силу. Ах, если бы ты увидел его истинные силы, силы, которые он утратил, как и я когда-то, то, быть может, ты бы умер на месте, не успев даже двинуть пальцем.»
Итэр быстрым шагом удалялся от статуи вассалов, наказав Паймон как можно лучше отдохнуть в лагере самураев Сангономии. Мелкие камни хрустели под сапогами, ветер завыл сильнее, и путешественник вздрогнул, выуживая из подпространства темную теплую вещь. Черный пиджак тяжелой тканью лег на плечи. В нос ударил слабый аромат жжённого дерева, перебивая сладкий запах тьмы. Итэр шагал в Храм Вечной ночи, намереваясь добраться до острова Ятиматахимэ как можно скорее. Коралловые бабочки беспокойно взметнулись вверх, улетая от путешественника, который сгреб в охапку сразу трех. Пруд с порталом казался до неправильности пустым. Вишапов рядом не было, и Итэр бы даже остался бы в этом месте на подольше — без этих созданий место было буквально идеальным для отдыха, открывая воистину трепетный вид на спокойный пруд. Расправив планер, он нырнул в портал, тут же оказываясь подле островков, где на самом дальнем был угол границы этого мира. Зажевав на ходу рыбацкий бутерброд, Итэр пошел самым коротким путем, пытаясь избежать встречи с призраками. Но рыцари Черного Доспеха решили иначе, и штурмовик перекрыл путь приливным размахом, снося все на своем пути гидро ударом. Итэр перехватил клинок покрепче и дернул плечом, поправляя сползший пиджак Чтеца. А после рванул вперед, концентрируя гео-элемент на острие своего меча.«Во всяком случае, мне повезло гораздо больше, чем ему — рядом со мной был спутник, но наши с ним дороги разошлись. Мы не дошли до конца вместе, как изначально планировали. Рядом с братом есть маленькая спутница, но сможет ли она прикрыть его спину, когда у него совсем не останется сил?
Обычно мне чужды откровения, но когда проходит слишком долгое — бесконечно долгое — время, разум начинает изъедать непрошенными мыслями. Он пробыл в небытие с момента падения Каэнри’ах и не знает всех тонкостей этого мира. Переполненный добротой и отзывчивостью он станет большой и легкой наживой для тех, кому это на руку.
Независимо от того, как события этой борьбы обернутся в дальнейшем и что бы ты сам себе не напридумывал, отныне у тебя есть первостепенный приказ. И не смей предавать Бездну ради своих эгоистичных желаний.»