***
Итэр стоял над библиотекой на Теснине, задумчиво глядя наверх, рассматривая парящие и движущиеся платформы. На самой дальней и высокой стоял механизм, покрытый густой чернотой. — Это тот самый механизм, о котором он говорил. Но как до него достать?.. Путешественник придирчиво окидывал взглядом всю местность, сильнее кутая свое тело в чужой пиджак. Да, Эндзё не забрал даже его. Раскрывая планер, он полетел к руинам, надеясь найти там хоть какую-то зацепку. Ветер растрепал его косичку, попытался забраться под плотную ткань пиджака, а вскоре затих. Аккуратно опускаясь на сырую землю, он внимательно осмотрел поляну вокруг, а после неспешным шагом двинулся в руины. Обломки камней хрустели под подошвой, беспокойные глаза метались из стороны в сторону, пока он боковым зрением не уловил едва заметное из-за колон движение чего-то массивного. Выныривая из-за угла, он с торжеством упер руки в бока и пошел вперед. «Парящая платформа!». Кусок камня пришел в движение, и Итэр рванул вперед, с разбегу запрыгивая на него. Тело качнулось, и он развел руки в стороны, ловя равновесие. Платформа полетела по диагонали, и резко остановилась. Пространство исказилось, и сбоку от него появились еще одни платформы, ведущие в противоположную сторону. Итэр перепрыгнул на самую нижнюю, тут же перескакивая на соседнюю, и на еще одну вперед, натыкаясь взглядом на пропасть. На лицо легла тень, и он поднял взгляд на опускающуюся перед ним кусок камня. Переходя на него, он вновь посмотрел наверх, замечая впереди несколько иную платформу, чем были до этого. Путешественник фыркнул, чуть сгибая колени, когда началось движение вверх. Такую изощренную конструкцию однозначно придумал сам Эндзё, чтобы жизнь сказкой не казалась. Перепрыгивая на другую поверхность, Итэр завертелся на месте. Над ним точно ничего не было, были только точно такие же платформы в разных сторонах и значительно выше, чем эта. Шкатулка Бокусо слабо засветилась, привлекая к себе внимание. Он в надежде стукнул по старому дереву, и золотистый свет импульсом прошелся по округе. Впереди возле платформы что-то засветилось, и путешественник шагнул ближе. Слабо светящиеся нежно голубым, по мере его приближения начали проявляться призрачные ступеньки. Аккуратно ступая на них ногами, Итэр сперва убедился, что «конструкция» достаточно прочная, а после побежал вперед. Вновь перед ним исказилось пространство — появилась очередная платформа, и он перескочил на нее, чтобы спрыгнуть на соседнюю и побежать по лестнице. На самом верху оказался телепорт, и Итэр глубоко вдохнул, ступая вперед. Его резко замутило, тело стало слегка ватным, а после он удивленно проморгался, окидывая взглядом клубящуюся тьму вокруг ромбовидного камня с чернотой внутри. — Как он работает? — посыпалась звездная пыль, и Паймон задумчиво облетела механизм вокруг. — Раз уж он связан со светом, может, его активирует шкатулка Бокусо? Итэр пожал плечами, стукая костяшкой пальца по упомянутой шкатулке, и мягкий золотистый свет озарил пространство. Тьма зашипела, забулькала, а после исчезла. Полость в ромбе заполнилась тусклым сиянием, и слабые волны света устремились к вершине Дайнити Микоси. Итэр и Паймон завороженно подвисли, наблюдая за необычной картиной. Следующий путь лежал к Сердцу Змея, а после к Храму Вечной ночи. Путешественник уже сбился со счету: который раз он нырял в портал, а который раз он перепрыгивал с платформы на платформу? Но он точно помнил, что умудрился упасть с самой верхней платформы на территории Сердца Змея, едва успев раскрыть планер перед землей. Но сейчас, когда он направил последний механизм на Дайнити Микоси, он почувствовал, насколько он на самом деле был утомлен. Что-то вдали загудело. Итэр напрягся всем телом, отчетливо слыша нарастающий шум, и развернулся назад, пораженно застывая на месте. Башня пустоты вспыхнула ослепительным светом, золотой искрящийся луч разрезал темное небо Энканомии, и Итэр сиганул вниз, чувствуя спиной ударную волну. Золотой свет врезался в механизм, и уже от него по тусклой волне помчался к Дайнити Микоси. Беспокойный взгляд Путешественника метнулся в другую сторону, замечая такие же ослепительно яркие лучи с других башен. Коралловые ветви над Гелиосом заискрились, ярко вспыхнули в мрачном небе, и столб света устремился в глубь здания. Золотая пыль разлеталась в разные стороны, смешиваясь с отлетающими от коралловых ветвей искр света. Энканомия засияла ослепительно ярко, и Итэр пораженно выдохнул — ему еще никогда не было так светло в стране Вечной ночи. — Паймон потрясена! — завопила летающая подружка, когда путешественник приземлился на землю и свернул планер. — Действительно сработало! Итэр вцепился в края пиджака, искренне радуясь — Эндзё не обманул его, а действительно дал шанс исправить то, что тот натворил по приказу Бездны. — Он впервые не солгал нам! — искренне выдохнула она, улыбаясь, как маленький ребенок. — По сути, он нам никогда не лгал, — исправил он консерву, тихо хихикнув на вмиг скиснувшее лицо компаньона. — Может, дело в его скользкой манере говорить, — Паймон зевнула, тут же впиваясь в путешественника прищуренным взглядом. — Почему Паймон кажется, что вы с ним нашли общий язык? Так не пойдет! Итэр искренне засмеялся, ощущая горечь во рту. Узнать бы еще, почему он так стремительно сбежал с постоялого двора и избегает его. — Путь к Дайнити Микоси должен быть открыт вновь. Спустимся и посмотрим.***
— Паймон кажется, что детенышей вишапов здесь больше нет. Должно быть, их спасли… Итэр вновь прошелся по кругу площадки, на которой он впервые сразился с Эндзё. И действительно — ни рычания, ни тяжелых шагов. Пространство под Дайнити Микоси оказалось пустым. — Если вишапы глубин и правда были здесь, значит, тот негодник не врал… Тогда… Цуми действительно человек-вишап? Юноша пожал плечами, возвращаясь к механизму, на котором они спустились. О, ужас, что он скажет Кокоми? — Но ее нигде нет, — продолжила она, подлетая ближе к путешественнику. — Где она может быть? Платформа загудела, и они двинулись обратно на поверхность. Ступив на Дайнити Микоси, Итэр устало помассировал переносицу, шагая по воде на выход. — Да это же Цуми! — громко воскликнула Паймон, и Итэр вздрогнул, отопорело смотря вперед. — Что она делает здесь? Впереди, почти возле лестницы, стояла жрица в змеиной маске и неотрывно смотрела вперед, туда, где шли путники. Путешественник расправил плечи и прибавил шагу, но замер на середине пути. Ветер невесомо обдул его лицо, вновь лохмача челку. Цуми стояла неподвижно. — Раз уж вы вернулись, мне хотелось бы знать, увенчалась ли наша спасательная операция успехом? — Часть молодых вишапов спаслись. Цуми, ты действительно человек-вишап? Итэр сжал челюсти, стараясь не подать виду, что ему неприятен этот разговор. От нее изначально было много недосказанности, и им всем ужасно повезло, что всю эту заварушку устроил Эндзё, а не другой член Авангарда Бездны. — Я не собираюсь ничего вам объяснять, — жестко отчеканила жрица, не меняя своей позы. — Хоть мы и способны общаться с вами, мне слишком хорошо известно, что дела с людьми заканчиваются предательством. Нашим видам никогда не ужиться в мире. Перед тем как уйти, — она запрокинула голову, смотря на Бякуя но Хикари. — Я уничтожу свет на этой башне. — Думаешь, у тебя получится? — сурово спросил Итэр, хмуря тонкие брови. Тело двинулось вперед, послышался всплеск воды — Итэр сделал решительные шаги, пытаясь приблизится к жрице. — Не приближайтесь. И даже не пытайтесь внезапно на меня напасть. Эта башня… кажется, она слышит мои желания. Достаточно только подумать, и она меняет яркость, — Итэр остановился, сжимая ладони в кулак. — И она рухнет передо мной, если я того пожелаю. Одной своей мыслью, как по щелчку пальцев, я могу разрушить этот источник великих страданий вишапов. Ветер подул сильнее, и путешественник вздрогнул от холода, чувствуя, как адреналин потихоньку успокаивается. — Но почему… почему я не могу?.. — отчаянно вырвалось из ее уст, и Итэр увидел, как жрица поджимает свои тонкие, потрескавшиеся губы. — Беда! — тихо воскликнула Паймон позади, подлетая ближе к Итэру. — Это куда хуже потери доступа к кровавому кораллу. Что же нам делать? Итэр прикрыл глаза, полезая одной рукой к себе в карман. Два осколка едва умещались в ладони, и путешественник протянул руку к жрице, опуская свои плечи и тихо произнес: — Цуми, это тебе. Жрица в маске встрепенулась, пораженно выдохнув: — Это же… Ах! — Цуми спешно схватилась за веревку на шее, стаскивая с себя медальон. А после взяла из руки путешественника два обломка, соединяя оберег в единое целое. — Это медальон в форме… трех переплетшихся змей? — уточнила Паймон, вновь пряча руки за спиной, а на ее лице появилась легкая, снисходительная улыбка. — Этот медальон был со мной, сколько я себя помню. Почему ваши фрагменты подходят к нему? — Думаю, ты знаешь ответ. Итэр тоже позволил себе дрогнувшую, слабую полуулыбку, смотря на искреннее замешательство жрицы. — Глупости. Ты хочешь сказать, что… что я… — возмущение в ее голосе так и плескалось, и Итэр перебил ее, заканчивая мысль: — Ты принадлежишь Ватацуми. — Я росла вместе с вишапами, — Цуми продолжила отпираться, неловко отступая на шаг назад. — Ничего, кроме этого медальона и пары ящиков с книгами у меня не было. Я научилась человеческому письму и речи благодаря им. Но вскоре в Энканомии не осталось ни одного человека. Она опустела. Возможность общаться с людьми и узнать, о чем же на самом деле говорилось в книгах, появилась у меня лишь недавно. — Цуми… — Паймон погрустнела, в то время как жрица отвернулась спиной к ним. — В ваших человеческих книгах есть одна поговорка. Раньше я ее не понимала. «Место человека там, где он родился, а животного — где его кормят». Я вишап, не человек. Я возвращаюсь туда, где мне место, — жрица двинулась вперед, сопровождаемая звуками плещущейся воды. — Дайнити Микоси пусть стоит себе на здоровье. Но однажды настанет тот день, когда мы вернемся. Итэр и Паймон остались одни, и лишь ветер продолжал колыхать траву да рябить воду. Мысли путешественника вновь вернулись к созданию из Бездны, но следовало сперва вернуться к Кокоми. Задание с книгами ушло коту под хвост — из-за разверзшейся тьмы Бездны все призраки с Энканомии исчезли.