Пламя бездны.

      — Эндзё, прекрати! Я выгоню тебя из моего чайника!       Послышался тихий хриплый смешок, а после очередная порция невнятных звуков.       — Так благородно было с твоей стороны пустить меня к себе. Не проще ли было избавиться от раненого и ослабевшего Чтеца Бездны?       — Вообще-то это благодарность за то, что дал мне путь к отступлению. А теперь заткнись. И хватит меня щупать, ты мешаешь!       — Ха, какие мы злые!       Золотистые глаза гневно посмотрели в пламенные, а после тонкие изящные руки сильнее надавили на приложенный к ране мокрый сверток, пропитанный алхимическим зельем. Эндзё удивленно и резко выдохнул, наблюдая как белая тряпка в мгновение становится черной.       — Угх, осталась такая царапина, почему на тебе все так долго зарастает? — риторически воскликнул Итэр, морща нос от едкого запаха. — Я даже обелиск утащил у ваших паршивых магов, чтобы у тебя была энергия, без которой ты якобы умрешь!       — Возмутительно! — Эндзё привстал, вновь принимаясь неосознанно жамкать бедро путешественника, на что тот опять невнятно заворчал. — Ты смеешь равнять мои потребности с этими низшими оборванцами? Я вообще-то высшее сословие в Бездне, и мне количества энергии из обелиска недостаточно.       — Уж извини, я не собираюсь подвергать риску Паймон и Пухляша. И так выделил для тебя самый дальний островок, который весь пропитался этой твоей мерзкой тьмой.       Ему действительно пришлось тащить Эндзë через телепортационную точку подальше от других глаз, и попросить Пухляша не приходить на этот остров, аргументируя всё это каким-то опасным артефактом, который больше негде было оставить. Хранитель обители понимающе кивнула, словно знала истинную причину такого предостережения.       — О, как щедро с вашей стороны! — он наблюдал, как Итэр возвращает латы на плечо, скрепляя с основной частью багрового доспеха.       А после пропитанную черной кровью тряпку он выхватил и откинул в сторону, в то время как охнувшего от удивления путешественника дернул на себя.       — Если хочешь действительно меня отблагодарить, то я требую иного рода услуги, — вкрадчиво начал Эндзё, на что Итэр фыркнул, пытаясь вытащить свои руки из цепкой хватки. — Я так-то соскучился…       — Ты, бездновское отродье, издеваешься надо мной? — беззлобно буркнул Итэр, упираясь коленями в мягкую кровать и пытаясь встать с бедер, которые его вынудили оседлать. — Пусти, мне необходимо собрать заоблачные перчики для Сян Лин, я ей обещал.       Эндзё тихо посмеялся, кладя вторую ладонь на спину путешественника, и притянул того ниже, заставляя лечь на грудь.       — Время еще есть, разве ты не желаешь составить мне компанию?       Желает.       Итэр устало вздыхает, понимая, что отпираться бесполезно. Устроив щеку на твердой груди поудобнее, он взглядом уперся в треснувшее ядро восьмиугольной звезды, в котором мягким светом плескалось пламя. А после перевел взгляд на стеклянные дверцы шкафа — Эндзё аккуратно вертел в руке кончик его косички, придирчиво рассматривая подпаленные концы. Вторая рука существа все еще лежала на спине, легонько оглаживая выпирающие лопатки.       — Почему ты не исполнил приказ? — тихо спросил он, тут же видя в отражении, как рука Эндзё замерла. Он медленно отпустил кончик волос, теперь прижимая его к себе уже двумя руками.       — Как твои дела в Сумеру? Принесешь мне пару книг?       Ну, вот опять. Взгляд упал в угол спальни, где небрежными стопками лежали книжки — от романов, до научных исследований. Каждый раз, стоило Итэру поднять эту тему, Чтец бесцеремонно и резко уводил разговор в другую сторону. Путешественник глубоко и со свистом вдохнул теплый воздух, прикрывая глаза.       — Эндзё.       Послышалось уставшее «хм-м», а после рука существа скользнула выше, зарываясь в мягкие золотистые локоны. Итэр почти не возражал.       — У меня было много поводов, чтобы тебя убить, — Итэр вздрогнул, ощущая дежавю. — И только один аргумент против.       Путешественник приподнялся, заглядывая в пламенные глаза Чтеца.       — Ты мне нравишься, — будничным тоном изрёк он, убирая пальцем челку с глаз человека. — Можешь придумать еще какой-нибудь?       Воспоминание мутной рябью всплыло в сознании, и Итэр хмыкнул, уводя взгляд в сторону.       — Ты говорил это под Дайнити Микоси. Я так и не понял — было ли это шуткой или нет.       Повисла неловкая пауза. Итэр вновь положил голову на теплую грудь, прикрывая глаза.       — Ты был гораздо интереснее, чем все манускрипты и тайны, что прошли через мои руки. Невиданная мощь, тот, кто равен по силе Принцессе… Отточенные до автоматизма боевые навыки и неутомимое стремление достичь своей цели. Ты привлекаешь к себе много внимания, Итэр. Пусть я и проклят Небесным порядком, пусть от меня осталась лишь чудовищная оболочка, внутри которой кипит темное пламя ненависти и гнева… Рядом с тобой я почувствовал себя человеком, которым мне уже никогда не суждено быть.       Эндзё перекатился на бок, поваливая Итэра на спину, а сам навис над ним. За его спиной заискрилось пламя, и вновь появился изящный нимб, а пламя, закованное в восьмиконечную звезду, вспыхнуло ярче.       — Разреши мне сопровождать тебя в путешествии. Я хочу узнать, как окончится твоя история.       Итэр возмущенно приоткрыл рот, тут же покраснев от смущения. Звучало, конечно, совсем не романтично, было больше похоже на сравнение с приключенческим рассказом, и, если перевести на простой язык, то это что-то в роде «хочу посмотреть, как ты умираешь»… Хотя, это же Чтец. Разумеется, он сравнил его с книгой. Захлопнув рот, как рыба, он шумно выдохнул, тут же обхватывая ногами узкую талию удивившегося Чтеца.       — Своеобразное признание.       Эндзё усмехнулся, подхватывая Итэра под задницу, прижимая ближе к себе.       Ладонь с выжженной меткой вцепилась в не раненое плечо существа. Итэр запрокинул голову и шумно выдохнул, пока длинный, гибкий и скользкий язык тер набухший сосок. Большие горячие ладони возились с ремнем на штанах, тут же прихватывая края вместе с нижним бельем, стаскивая все сразу с разгоряченного под ним тела.       Итэр нахмурил брови, коротко простонав от непривычного давления на стенки ануса. От каждого малейшего движения смазка внизу оглушительно громко хлюпала, от чего уши и щеки путешественника стали практически багровыми. Большая когтистая ладонь аккуратно, с трогательной заботой ласкала член юноши, размазывая капли предсемени по всему стволу, невесомо надавливая большим пальцем на чувствительную головку. Да чего греха таить: весь Итэр сплошное «чувствительное».       Путешественник со свистом выдохнул, самостоятельно двинув бедрами на встречу, насаживаясь на пальцы глубже, когда Чтец задевает внутри сплетение нервов. Расфокусированный взгляд золотых глаз впился в «лицо» создания Бездны, которое все это время не сводило своего взгляда с человеческого тела. Эндзё добавил третий палец, хмыкая на шипение со стороны путешественника, и убрал руку от его члена, чтобы отвести одну ногу пошире. Взгляд скользнул вниз, на растянутое колечко мышц, которое плотно обхватывало все его пальцы и блестело рыжими бликами от его плещущегося в груди пламени. Эндзё тяжело выдохнул, плавно вытаскивая пальцы из тела юноши. Жадно смотрел, как дырочка поджалась от наступившей пустоты, и вылил остатки масла на свой член.       — Так не пойдет, — сквозь слой ваты услышал Итэр, и только открыл рот, чтобы спросить, как его резко крутануло.       Лицо воткнулось в мягкое покрывало, и путешественнику пришлось повернуть голову в бок, чтобы иметь возможность дышать. И смотреть на Чтеца Бездны.       Эндзё схватил его за талию, резко вздергивая таз вверх. Одна рука переместилась на поясницу, надавливая и вынуждая прогнуться. Вторая рука чуть похлопала по внутренней стороне бедра, без слов прося раздвинуть ноги шире. Итэр повинуется, раскрывается перед ним, закусывая нижнюю губу в ожидании.       Сколько раз ему не давали покоя ужасные эротические сны, от которых он просыпался с чудовищным давлением в штанах? Ему вечность будет стыдно перед Паймон, рядом с которой приходилось неистово дрочить, до кровавых отметин кусая свободную от грязного дела руку.       Головка крупного бугристого члена с трудом протискивается внутрь. Итэр давится, воздух выбивает из легких и он замирает, пытаясь заставить себя расслабиться. Ладонь Эндзё ложится на ягодицу, отводя ее в сторону, а сам он отводит таз назад, чтобы вновь плавно толкнуться вперед, проникая чуть глубже. Колечко мышц жжет, Итэр жмурится и сдавленно хрипит в мягкое покрывало, чувствуя, как его всего распирает. Как он вообще его в первый раз смог принять?       Член утопает в теле юноши наполовину. Чтец замирает, прикрывая свои глаза и собирая остатки своего «хвалебного» самообладания. От узости перед глазами все меркнет, рассыпается мириадами искр, и Эндзё гладит поясницу путешественника, наклоняясь вперед.       — Расслабься, не нужно так меня сжимать.       От томного вибрирующего баритона, Итэр вздрагивает — член дергается, а после вновь прилипает к низу живота. Судорожно вдыхая, он пытается расслабиться, и у него это выходит с великим трудом.       Пара неторопливых и плавных толчков: член аккуратно и свободно скользит внутрь, периодически проезжаясь по простате. Итэр протяжно и хрипло стонет, сгребает покрывало в руки, самостоятельно прогибаясь сильнее, и до его ушей доносится сиплый выдох Чтеца. Эндзё хватается за талию крепче, с каждым толчком повышая амплитуду и глубину проникновения, млея и теряя рассудок от участившихся сладких стонов юноши.       — Эндзё… — задушено выдыхает Итэр, самостоятельно начиная качать бедрами, подмахивая. И это действует, как спусковой крючок.       Путешественник удивленно и громко взвизгивает, когда Эндзё толкается резко и на всю длину, так, что бедра в доспехах врезаются в его. Он не сдерживается, оглаживая бледную поясницу человека, с горящими глазами наблюдая, как расцветает багровым узором линии его метки, как Итэр вскидывает голову, еще громче выстанывая его имя. Когтистая ладонь потянулась к хрупкой шее, обхватывая ее и прижимая тело путешественника отчаянно близко. Бедра Чтеца вновь со шлепком резко врезаются, и Итэр беззвучно открывает рот, закатывая глаза и изливаясь на постель.       Подхватив тело человека, Эндзё встал, в пару широких шагов дошел до огромного, дубового стола, не выходя из путешественника. Грубо опрокинув того на жесткое и холодное дерево, он резче и быстрее начал толкаться внутрь, выбивая из Итэра хриплые вскрики и мольбы. Возбужденные и торчащие соски жестко терлись о холодную лакированную поверхность, и путешественник захлебнулся в ощущениях, ощущая каждый грубый толчок, от чего член вновь встал, неприятно упираясь в стол.       — Похвастаешься своей растяжкой? — хрипло выдохнул Эндзё, подхватывая одну ногу юноши и закидывая ее на стол. За этим последовал медленный, но глубокий толчок; член проехался головкой и бугорками прямо по сверхчувствительному месту, и Итэр вскинулся на месте, захлебнувшись собственными набежавшими слюнями. — Так-то лучше.       Когтистая ладонь ухватилась за кончик косички, принявшись наматывать волосы на кулак, натягивая путешественника на себя. Заслезившиеся от удовольствия золотистые глаза закатились, а из горла вырвался очередной громкий и протяжный стон — Эндзё возобновил безжалостный темп, вбивая несчастное тело путешественника в стол. На периферии сознания мелькнула мысль, что завтра на его бедрах спереди, где он из раза в раз стукается со столешницей, расцветут фиолетовые синяки.       Эндзё ускорился, одной рукой сильнее натягивая волосы, другую резко положил на поясницу, вдавливая того в стол. Итэр вновь вздрогнул, закатил глаза и с непонятным визгом излился — от плотного прилегания живота к твердой поверхности, он явственно ощутил, как громадный член проезжается из раза в раз внутри, отчетливо выпирая через живот. Чтец Бездны рыкнул от судорожно сжимающегося на его члене человека, толкаясь особенно глубоко и замер, заполняя путешественника спермой. Еле находя в себе силы, он отлепляет взмокшего и прилипшего к столу Итэра, безвольно падая на кровать и стаскивая того с себя. Жидкость потекла из приоткрытого входа, пачкая все бедра, и юноша досадно простонал:       — Зачем ты так делаешь? Оно потом так долго вытекает все, и вообще это мерзко, и… — язык заплетался, и Итэр тяжело вздохнул. Смысла возмущаться сейчас не было, он был безумно измотан. И счастлив.       Эндзё хмыкнул, подтаскивая человека ближе. Нимб вновь мешал удобно устроиться, и тот рассыпался пламенными искрами, исчезая.       Эндзё никогда не был ярым приверженцем идеологии Ордена, никогда не рвался в гущу событий и сам по себе был одиночкой в бесконечном мире, где нет места ничему, кроме боли, ненависти и гнева. Но если такова воля Принцессы, то он будет надежным и верным щитом для Принца, путь которого только начинается. Нет, в первую очередь он сам так решил — посвятить свое бессмысленное существование для того, кто умудряется и тушить и разжигать пожар в его груди одновременно. Сейчас, когда путешественник — измотанный и испачканный, — лежит под его боком и тихо сопит, Эндзё невольно вспоминает каждый роман, который он поглощал один за другим, стремясь найти ответ на то, что с ним происходит.       Сходит ли он с ума от этого небезызвестного воина? Получается, что да.       Скажет ли он ему об этом? Разумеется, нет. Во всяком случае не сейчас.       Прикрывая пламенные глаза, Эндзё разом поглощает всю энергию из обелиска, крепче прижимая к себе заворчавшего во сне путешественника. Теперь человек под его надёжной защитой.

***

      — Принцесса? — Вестник нерешительно замер позади, игнорируя все еще незажившие ожоги. — Пламя Бездны бесследно исчезло. Мне усилить…       — Не важно, — холодно донеслось от девушки, и Вестник молча исчез в портале, без пояснений понимая приказ.       Люмин сидела на обрыве, смотря на бушующий ветер вокруг старого Мондштадта. Орден не понял бы её намерения защитить брата, как не понял бы и абсолютную безнаказанность за вмешательство в их планы. Но теперь, когда рядом с её братом есть тот, кто гарантированно о нем позаботится, ей не придется переживать о том, что он не пройдет этот путь до конца. Вероятнее всего Чтец не понял скрытого посыла в её письме, но к счастью Люмин он сам избрал сторону её несносного братца. Несомненно впечатляет.       Однажды они встретятся. Но это уже будет совсем другой историей.