“ Юджи, дорогой, прости, но нам вновь пришлось уехать по делам. Возникли небольшие проблемы и, боюсь, мы задержимся. Увидимся завтра.
Мама „
В руках Юджина покоилась очередная записка, с немного не ровным маминым почерком, так заботливо оставленная ею на кухонном столе; прочитав адресованные ему строчки, подросток кладет листок на место и отправляется готовить что-нибудь быстрое и простое на завтрак. Погода за окном стояла пасмурная и ветреная, тяжёлые тучи на небе и ни единого намека на солнце, отчего парень предположил, что, возможно, пойдет дождь. Покинув дом, парнишка снова посмотрел на мрачное небо и невольно вспомнил, что в день рождения погодка тоже была унылой и плаксивой, от чего на губах проступила мягкая улыбка, но уже через секунду он неторопливо шагал по улице, спрятав взгляд где-то под ногами. В метро и по пути до школы тоже всё было спокойно, как и на душе самого Юджина, – к собственному удивлению, он действительно чувствовал себя нормально, а сознание занимали мысли, что в школе его ждёт общение с друзьями. Где-то в глубине души, разумеется, копошились сомнения и страхи, но юноша смог на какое-то время сместить их на последний план. Разглядывая пустующий задний двор из окна, Юджин, сам того не замечая, ожидал прихода Люка, Джой и Оливера, когда же дверь открывается, подросток оборачивается и видит мадам Рене, отчего внутри завязывается комок из противоречивых чувств: удивление, грусть и радость. — Здравствуй, Юджин. — мягко улыбается женщина, вставая рядом с учеником. — Мы давно с тобой не общались и я подумала, что будет неплохо исправить эту ситуацию. Как ты себя чувствуешь? Как твои отношения с ребятами? — Здравствуйте, мадам Рене. — в ответ улыбается Юджин. — Всё в порядке, спасибо. Одноклассники… — юноша задумался, совершенно не зная, что ответить. — Ну-у, вроде нормальные. — виноватая улыбка и парень отводит взгляд, чувствуя себя глупо. — Я с-сильно с ними не общаюсь, кроме трёх ребят. — пожимает плечами и, вновь посмотрев на учительницу, поспешно добавляет: — Н-но никто меня не задевает. — Что ж, я рада. — кивает мадам с серьезным выражением, после чего черты смягчаются и на её губах вновь появляется улыбка. — Ты молодец, правда. Я благодарна, что ты прислушался к моим словам. После этих слов Юджин чувствует облегчение, и виноватая улыбка сменяется смущённой. Вот открывается дверь и в кабинет заходит Люк, с приятным удивлением он смотрит на притихших мадам и Юджина, после чего здоровается с ними; спортсмен проходит к своему месту и, достав нужные предметы, решает тоже подойти к окну. — Как Вы себя чувствуете, мадам? — интересуется Люк, после чего лицо Юджина становится задумчивым. «Ох, я как-то не додумался поинтересоваться… – чувствуя себя идиотом, думал юноша. – Дурак.» — Благодарю, Люк, у меня всё прекрасно. А как твоё самочувствие? — Всё хорошо! — отвечает парень, после чего левой рукой касается груди. — Особенно после того, как увидел Вас. Юджин на это только улыбнулся, а мадам Рене негромко засмеялась: — Спасибо, конечно, но эти красивые слова не помогут тебе избежать доски. Так что готовьтесь, обоих сегодня спрошу! Парни в унисон отвечают "хорошо", после чего учительница оставляет их одних. Переглянувшись с Юджином, Люк оборачивается к окну. — Эх, какая жалость! — с наигранной печалью говорит спортсмен, облокотившись о подоконник. — А я так надеялся, что меня не спросят. — на этот раз Юджин тихо смеётся и тоже решает полюбоваться видом из окна. Люк, посмотрев на него, спрашивает: — Как ты? — Всё хорошо, спасибо. — отвечает юноша, и в классе повисает тишина, во время которой Юджин вспоминает свой вчерашний визит к новой знакомой. И поначалу возникает мысль спросить друга кое о чём, но парнишка мгновенно отказывается от этой затеи – если уж он решил не копаться в столь пугающем прошлом, значит так и будет. Лучше поговорить о чем-нибудь другом. И, к счастью, тема для разговора не заставляет себя ждать. — Слушай, а как давно мадам Рене работает здесь? Даже удивительно, почему этот вопрос не появился намного раньше. — Мадам Рене приехала в этот город и устроилась сюда в прошлом году. По её словам, она искала спокойную и неторопливую жизнь, как можно дальше от шумного большого города. Ну и нашла. — Люк пожимает плечами, устремив взгляд вдаль. — Потом мадам добавила, что здесь ей работается намного лучше, чем в прошлой школе – и коллеги и ученики здесь добрее, хулиганов не так уж и много и они вполне управляемы, а к непростому характеру некоторых учителей можно спокойно привыкнуть. Юджин посмотрел на Люка, после чего перевел взгляд в окно, выражение его лица стало грустным, но юноша попытался придать ему более спокойный вид. Эта ситуация была ему знакома и в некоторой степени их вот такие маленькие истории были немного похожи. — Что ж, я её понимаю. — тихо произносит Юджин и спортсмен, уловив грустные нотки, смотрит на него. Очень внимательно, будто бы желая заметить всё: от выражения лица до состояния друга. — Знаешь, я очень рад за мадам. — начинает Люк, всё так же глядя на Юджина. — Но больше всего я рад тому, что вновь могу видеть тебя. — после этого спортсмен сталкивается со взглядом карих глаз, – юноша не ожидал услышать подобное. — Рад, что ты здесь, рядом, и я могу хоть как-то тебе помочь. Секунда, третья, пятая. Юджину вновь кажется, что время застыло. Но всё это отходит на задний план, когда подросток смотрит в тёмные глаза парня и сердце ускоряет ритм; а когда губ спортсмена касается улыбка, юноша чувствует, как загораются собственные щеки и спешит отвести взгляд. Хочется и самому улыбнуться, но Юджин только поджимает губы. Правда, это не очень-то и помогает и сквозь складки губ всё же виднеется смущённая улыбка. От накативших чувств, кажется, даже дышать становится трудно, в голове почему-то образовался бардак из множества мыслей и было не разобрать, что громче – страх или же наоборот... Радость? Пока Юджин пытался разобраться в собственных эмоциях, Люк не мог перестать на него смотреть; глядя на юношу, спортсмен четко понимал, что хочет обнять его как можно крепче и защитить от всех возможных идиотов. Ощущать подобное очень странно и непривычно, поэтому Люк вновь смотрит в окно, к тому же, смущать Юджина ещё больше не стоит. Ведь если Люк чувствует себя несколько странно, то что можно говорить про Юджина? — Боже... — нарушает тишину знакомый девичий голос и парни тут же оборачиваются, замечая стоящих в дверях Джой и Оливера. Люк по привычке хмурится, но всё же, на его щеках можно было разглядеть лёгкий румянец, а вот Юджин, кажется, раскраснелся ещё сильнее. — Ну какие же вы милые, мальчики! — Джой, ты только посмотри на нашего баскетболиста. — блондин легонько толкает подругу локтем в бок. — Он даже покраснел, ха-ха. — Оливер, молчи, будь добр. — твердо произносит Люк, одаривая парня строгим взглядом. — Юдж, давай вернёмся на наши места. — А-ага. — одними губами лепечет юноша, всё ещё не понимая такой реакции на, казалось бы, обычные слова. Хотя, ему никто и никогда подобного не говорил, так что... Все последующие уроки и перемены проходили в осторожных и даже несколько боязливых взглядах друг на друга: так остро чувствующееся желание общаться сильно смущало Юджина, а вместе с теплотой и лёгкостью проснулись и страхи, опасения, болезненные мысли, что всегда тянули вниз. Юноша метался между желанием расслабиться и привычкой закрыться в себе, из страха затыкая мысли о возможности почувствовать себя намного лучше. Люк видел внутренние терзания друга и пытался отвлечь его от них разговорами и шутками; парень не знал, может ли лезть ему в душу со своими вопросами и помощью, поэтому поначалу просто пытался прогнать плохие мысли как можно дальше. Это помогало, но лишь на время – стоило начаться уроку, а Юджину остаться один на один со своими мыслями, его улыбка стиралась с лица и он поджимал губы, словно не мог решиться на что-то. Поэтому, когда прозвенел звонок с последнего урока, Люк решился поговорить с Юджином; покинув школьный двор и попрощавшись с Оливером и Джой, спортсмен предложил юноше отойти от ворот. — Ты хочешь о чём-то поговорить? — догадывается парнишка, замечая волнение друга. — Да, хочу спросить тебя кое о чём. — положительно кивает Люк. — Но если ты не хочешь, можешь не отвечать. — замечая внимательный взгляд карих глаз, делает глубокий вдох, подбирая подходящие слова. — Тебя что-то тревожит? После моих слов утром ты словно о чём-то переживаешь. Я сделал что-то не так? Лицо Юджина слегка вытягивается от удивления и отвечает на вопросы он не сразу, всё ищет нужные слова и пытается сформулировать свои мысли. Кажется, он совсем не ожидал такого поворота. — Нет, ты ни в чём не виноват. Я просто... Понимаешь, я не привык слышать такие теплые слова и это хорошее отношение ко мне... — голос дрожал, а бегающий взгляд и заламывание тонких пальцев выдавали волнение юноши. — И наши с тобой отношения такие сп-покойные. И Джой с Оливером тоже. — говорить о личных переживаниях было невероятно страшно и трудно, но Люку удалось разглядеть в карих глазах крохотную надежду – он видел, что Юджин тянется к нему, пусть неуверенно и с опаской, но так отчаянно. — Я рад, что все так складывается, правда, но боюсь, что не имею право на это. От меня столько проблем... — Юджин, — тихо зовёт друга Люк, касаясь плеча юноши. Встретившись с взволнованным взглядом заблестевших глаз, негромко продолжает: — Я не знаю, через что тебе пришлось пройти и не могу точно знать, что ты чувствуешь на самом деле. Я вижу, как сильно это повлияло на тебя и очень хочу помочь тебе. Хочу быть рядом. И поверь, ты имеешь на это полное право, как и все люди. — заметив в уголках глаз слёзы, медленно тянется к лицу свободной рукой, наблюдая за реакцией парня – Юджин всё также стоит, спокойно и доверчиво, будто бы давая разрешение, и Люк осторожно утирает слёзы, после чего мягко улыбается. — Джой и Оливер думают также. Ты дорог им. Дорог мне. Первые несколько секунд после слов Люка они продолжают молча глядеть друг другу в глаза, будто бы каждый пытался найти что-то своё: Юджин подтверждение, что услышанное не просто красивая попытка успокоить его изнеженные детские чувства, а правда, а Люк хотел убедиться, что смог хотя бы немного успокоить переживая юноши и помочь. — Сп-пасибо тебе. — шепчет Юджин и аккуратно обнимает спортсмена, чувствуя себя намного лучше. Чувство, будто с души свалился один из огромных и тяжёлых камней, и дышать будто бы стало легче. Крохотная надежда загорелась новым огнем, прогоняя частичку тьмы, окутавшую душу подростка, – это позволило Юджину осмелиться на маленький, но всё такой же дрожащий, шаг вперёд. Они шли медленно, наслаждаясь молчанием и душевным спокойствием; время от времени Юджин задавался вопросом, на сколько долго продлится это чувство. А что насчёт надежды? Сможет ли он найти в себе силы и дальше бороться с этими липкими, такими логичными на первый взгляд мыслями? Посмотрев на Люка, подросток делает вдох и медленно выдыхает. Он постарается. Ради Люка, ради Джой и ради Оливера. — У тебя сегодня тренировка? — спрашивает юноша и останавливается. — Да. — спортсмен смотрит на друга. — Если хочешь, можешь пойти со мной. Так мы сможем вместе пойти домой. — задумавшись, добавляет. — Или давай я провожу тебя сейчас? — увидев, что Юджин хочет отказаться, поспешно говорит: — Не переживай, я очень быстро бегаю. — подмигивает парень. — Не опоздаю. — И все же сегодня я откажусь. — улыбается Юджин. — Хочу немного прогуляться. Всё будет хорошо. Люк не торопится отвечать, вглядываясь в карие глаза друга, в которых не пряталась боль или печаль, лишь спокойствие – такое обволакивающее и теплое, что спортсмен и сам потихоньку успокаивался. Но всё же что-то тревожило и отпускать Юджина одного не хотелось. Вдруг всё повторится? Как три года назад: они разойдутся и больше он его не увидит? Люк выдыхает и пытается отогнать мрачные мысли. Юджин хочет побыть один и он не имеет право мешать ему. — Хорошо. — наконец произносит Люк. — Только будь осторожен, пожалуйста. — Обязательно. — Юджин поджимает губы и как-то волнительно смотрит на друга, словно никак не решится на что-то. Набрав в лёгкие побольше воздуха, быстро обнимает спортсмена и смущённо жмурится. — Я н-напишу как б-буду дома. Люк тихо смеётся и осторожно обнимает в ответ, после чего они прощаются и расходятся. Погруженный в свои мысли, Юджин неторопливо прогуливался по улицам, вспоминая всё то, что успело произойти за этот день и в который раз прокручивая в голове разговор с Люком. От слов спортсмена становилось спокойнее и сомнения неохотно отходили назад, временно позволяя парню успокоиться, но не расслабиться. Всё это время юноша старался держаться отстраненно и постоянно одёргивал себя, когда чувствовал тепло в душе от слов и поступков ребят. Боялся сделать даже шаг навстречу. Но, может, стоит попробовать? Рискнуть хотя бы раз и дать себе шанс на счастливую жизнь? «Думаю, я ничего не потеряю, если попробую. Даже если вновь останусь один... – на этом моменте Юджин вздохнул и качнул головой, отмахиваясь от неприятных мыслей. – Пора домой!» Солнце близилось к горизонту, когда подросток подходил к метро. Ему оставалось лишь спуститься и сесть на поезд, как вдруг кто-то закрывает рот и тянет назад. Другая рука обхватывает плечи, прижимая парня спиной к чьей-то груди. — Ну здравствуй, Юджи. — хриплый, тихий и до боли знакомый голос возле уха, кожу опаляет горячее дыхание, отчего по шее разбегаются неприятные мурашки и спускаются по плечам и спине. Только юноша хочет попробовать вырваться, как сжимающая плечи рука перемещается на горло и подросток покорно замирает. — Тц, тц, тц, Юджи. — неодобрительно цокает мужчина, чуть сжимая горло. — Не хорошо убегать от родного дяди. Я ведь хочу поговорить с тобой. — Джек поднимается с тяжёлым вздохом и наклонившись к Юджину, дружелюбно и по-доброму продолжает: — Давай-ка отойдем, чтоб нам никто не помешал. — голос меняется и становится холодным, строгим, пробирающим до костей. — И давай без фокусов, малыш, если не хочешь сдохнуть прямо сейчас. Сердце больно бьётся в висках, а в голове всё эхом отзывается это отвратительное "малыш", словно это слово скрывает за собой нечто мерзкое и пугающе знакомое. С трудом следуя за мужчиной на ватных ногах, старается не упасть и не почувствовать вновь обжигающую боль в горле и лёгких. В немом ужасе глядя, как вход в метро становится всё дальше и дальше, Юджин ощущал как надежда рассыпается прямо на его глазах: эта улица совершенно пуста, ни одной души, лишь огромные и холодные дома, с пустыми, зашторенными окнами стали свидетелями этой ужасной встречи. Его прижимают к стене, до боли вжимая хрупкие плечи в холодный камень, в какой-то узкой улочке. Почти как в первый раз. Только сегодня он всё прекрасно видит: и это спокойное лицо и эти ледяные, тёмные глаза; от знакомых черт лица внутри что-то глухо и неприятно отзывалось, и Юджин предпочел бы оказаться без очков, лишь бы не видеть это когда-то родное лицо. — Знаешь, с того самого дня, как я тебя узнал, всё задавался вопросом: зачем вы вернулись? — спокойно начал мужчина, внимательно вглядываясь в большие от страха глаза парня. — Это так странно, вновь видеть вас здесь. И как же они додумались? Неужели спустя столько молчаливых лет ты всё-таки решился открыть рот? — на подобные слова глаза парня в непонимании округлились, что позабавило Джека. — Стой, ты хочешь сказать этим взглядом, что не понимаешь, о чём идёт речь? На этом моменте дышать стало труднее. И вовсе не от того, что парня вновь схватили за горло, а от осознания, что сейчас он может узнать, от чего всё это время прятался за, казалось бы, непробиваемой стеной. Сердце ускорило ритм, а голова резко опустела. Юджин опустил глаза. — Отпусти! Я не хочу вновь слышать об этом! — юноша и не надеялся, что в столь жалкую ложь поверят, но понадеялся хотя бы высвободиться из цепких рук. — Пусти меня!! Нет! — подросток зажмурился и замотал головой, когда мужчина наклонился к нему, но это не помогло. Больно надавив на грудь одной рукой, Джек хватает парнишку за лицо и чуть наклоняет, заставляя тут же раскрыть глаза. Видя дикий страх в юношеских глазах, он только усмехается. — Не стесняйся, кричи сколько влезет. Всё равно нас не услышат. — негромко, четко проговаривая каждое слово, произносит Джек. Когда Юджин пытается возобновить попытки скинуть с себя мужские руки, мужчина невозмутимо касается бледной щеки парнишки. И юноша, будто бы пораженный током, вновь замирает, с отчаянием глядя в глаза дяди. — Сопротивляйся сколько хочешь. Здесь только мы и даже твой школьный дружок тебе не поможет. — когда Юджин едва заметно отрицательно качает головой, а в его глазах мелькает нечто узнаваемое, мужчина делает вид, будто бы не замечает этого. — Если помнишь это, значит помнишь фразу, — Джек наклоняется к уху племянника и полушепотом, вкрадчиво произносит: — "Ты же понимаешь, что тебе всё равно никто не поверит". Всё верно, Юджи? Джек отпускает подростка и отходит к стене, внимательно наблюдая за переставшим дышать Юджином. Парень не замечает ничего и не чувствует этой лёгкости, когда мужские руки пропадают с плеч, – стало лишь тяжелее и казалось, что чужая ладонь все также покоится на щеке. В сознании всплывали всё ещё размытые отрывки и какие-то несвязные реплики, некоторые из которых уже выстраивались в нужном порядке. — Н-нет. — качает головой Юджин, словно пытаясь оттереть щеку от чего-то грязного. К горлу подступает тошнота, справиться с которой получается не сразу. — Нет. Я не желаю слушать тебя. — подросток начинает смахивать что-то с плеч и груди, быстрыми, рваными движениями. — Как же ты мог забыть? Это был самый незабываемый день в жизни! — давит мужчина, наблюдая за никчёмными попытками юноши избавиться от невидимой грязи. — Помнишь, КАК ты был одет? Кстати, очень жаль, что в этом году я не смог побывать на твоём дне рождения, дорогой племянник. — Нет, замолчи! — повышает дрожащий голос Юджин, с тупой болью глядя на мужчину. В его глазах не было даже злости, а только жалкие песчинки отрицания. Не дожидаясь новых слов, юноша уходит прочь. — Но почему? — задаёт вопрос Джек, глядя на удаляющегося подростка. — Ведь в случившемся виноват именно ты! «Замолчи, замолчи, замолчи же!! – чувствуя болезненный ком в горле, Юджин переходит в бег. – Он несёт какой-то бред, а ты ему ещё веришь!» Не разбирая дороги и не сильно-то задумываясь над этим, подросток бежит куда видит, лишь бы сбежать от этого человека как можно дальше. Лишь бы больше не видеть и не слышать его, он будет бежать так долго, как сможет. Не важно, что будет дальше, главное сейчас как-то справиться с этой ситуацией. Хоть как-то избавиться от назойливых воспоминаний, что повылезали из укрытий, как крысы за любимым лакомством. «Так не должно было быть. Этого не должно было случиться. Я не должен был копаться в этом.» Чувство неправильности душило, заставляя сожалеть о любых попытках понять хоть что-то. Он не должен был открывать ту коробку и расспрашивать об этом мужчине. Он был обязан всячески отгородиться от этого, но не справился.Что происходит? Где мы?
Громкий гудок резко вытягивает Юджина в реальность и он отпрыгивает назад, ноги подкашиваются из-за чего подросток падает. Машина останавливается прямо перед ним, довольно близко. Тяжело дыша, оглушенный бешено бьющимся сердцем, смотрит на номера машины и пытается прийти в себя. Хлопки дверей и к юноше подбегает та самая веселая девчушка, которой он вчера помог, а за ней из машины выходит какой-то мужчина, тоже не на шутку перепуганный этой ситуацией. Они присаживаются на корточки и принимаются внимательно оглядывать парня на наличие синяков и ран, но на вид мальчишка кажется целым. — Юджин, ты в порядке? В порядке? — обеспокоено спрашивает девушка, не осмеливаясь прикоснуться к парню, что напуган не меньше них. Не зная что делать, девушка отчаянно смотрит на отца и дрожащим голосом обращается к нему: — Па-ап? — Кажется, он отделался испугом. — предполагает мужчина, всё ещё оглядывая Юджина. — Ты в порядке? — но подросток продолжает молчать, тяжело дыша и в шоке смотреть то на него, то на его дочь. — Что-то произошло? — Н-нет, всё... Всё в п-порядке. — наконец отвечает Юджин, опуская голову. — Тогда... Тогда давай мы подвезём тебя до нужной улицы или любого другого ближайшего к дому места? — предлагает девушка и сталкивается с неуверенным взглядом парня. Когда она понимает, что Юджин вот-вот откажется, девчушка решает опередить его: — Помнишь, вчера ты мне помог? Помог мне? Так вот, я хочу хоть так отблагодарить тебя! — она протягивает парню руку, в надежде, что он согласится принять помощь. — Хорошо? Подросток неуверенно поднимает глаза на девушку и сталкивается с ее мягкой улыбкой и добрым взглядом, от чего теряется, не знает, как правильнее поступить, всё сомневается. Но в итоге он берет девушку за руку, прекрасно понимая, что иначе вряд ли получится попасть домой – на поезд он опоздал и вряд ли уже успеет, а шагать пешком слишком далеко, да и в таком состоянии он точно далеко не уйдет. Сказав, где нужно остановиться, усаживается на заднее сиденье и пытается занять себя чем-нибудь: разглядывает салон машины, поглядывает в окно... Но вот взгляд цепляется за странные царапины на сиденье, ближе к выходу, и юноша осторожно проводит по ним пальцами.С нормальными подобное не происходит...
Его словно током бьёт и он поспешно прижимает руку к себе, не в силах оторвать взгляд от поврежденного места. — Ох, ты заметил? — отвлекает от царапин голос девушки и Юджин в непонимании смотрит на неё. — Знаешь, если не присматриваться, то они и не заметны, они не заметны! — она пыталась выглядеть веселой, но по её лицу было видно, что она очень переживает и хочет хоть как-то отвлечь юношу от неприятных мыслей. — Мы всё хотим её подлатать, но забываем. Да пап? — Точно, — смеётся мужчина, не сводя взгляда с дороги. — Три года назад купили, и всё ещё ничего не сделали. Теперь Юджин в лёгком шоке смотрел то на неловко улыбающуюся девушку то на её отца; вновь посмотрев на царапины, стискивает зубы, прокручивая в голове слова мужчины. Три года назад. Три чёртовых года назад. «У него была машина. – мелькает в голове юноши мысль, воспринимать которую оказалось слишком трудно. — Нет. М-может.. может... Это ведь не могло действительно произойти...»Ты не сопротивлялся.
Отрицать можно сколько угодно, но от воспоминаний сбежать невозможно – правда останется неизменной, что бы ни случилось. Тяжёлое дыхание где-то над ухом, сзади... И этот голос. Эти руки. Дышать невозможно, глаза слезятся и подросток наклоняется вниз. Закрывает лицо, давит пальцами на глаза, в попытке отделаться от болезненного состояния, но ничего не выходит. Находиться здесь невозможно и он просит остановить машину – хрипло, тонко и еле слышно – приходится повторять, чтобы его услышали. Вывалившись из машины, едва ли не падает, из-за чего приходится хвататься за дверцу. Глубокий вдох и выдох на счёт десять. Повторяет, пока не становится легче. Лёгкие горят, а прочие внутренности словно что-то медленно перемалывает, несколько соленых слёз стекает вниз, оставляя после себя лишь мокрые дорожки. — Эй... — заслышав мужской голос, Юджин не сразу понимает, кто это и поэтому отшатывается в сторону, а смотрит так напугано, отчего мужчина теряется и останавливается. Смотрит на него и не может понять, что происходит, не знает, что делать. — Тебе плохо? Может... — Н-нет. — отказывается Юджин, не желая вновь садится в эту машину или задерживать этих людей. — Простите. Я м-могу уже и сам.. сам дойти. — оглядевшись, узнает улицу и видит дорогу, по которой можно добраться до дома. — С-спасибо за помощь. Дальше я сам. Мужчина уже хочет возразить, пытаясь сказать что-то о его состоянии и прочем, и недавняя знакомая тоже хочет вмешаться, но Юджин упрямо повторяет, что ему уже намного лучше и, извинившись, уходит.