Аферисты

Декабрь.       — Итак, я вас слушаю, — Эллиа устало опустился в кресло, словно невзначай подвинув один из карандашей, — кто додумался опускать репутацию моего заведения?       — Правда, вашего? — Ева ни капли не смущенно закинула ногу на ногу. — А мне казалось, это вы там минут пятнадцать назад карты раздавали….       — Люблю проследить за порядком собственными глазами, — ухмыльнулся мужчина.       — Ну, разумеется, — «любезно» улыбнулась она в ответ и украдкой оглянулась на меня, возможно, ожидая поддержки. Глупо.       — И что теперь? Полицию вызовите? — надеюсь, что мой голос звучит менее настороженно, чем есть на самом деле. — Как собираетесь объяснять им все это? Там целый зал свидетелей, которые сами видели, что никто этого джентльмена не заставлял отдавать свои кровные.       Эллиа задумчиво сложил пальцы в замок настолько крепко, что я услышала хруст суставов. Взгляд мужчины тяжелый и сосредоточенный. О чем бы он ни мыслил, это «что-то» точно не сыграет в нашу пользу.       — Давно вы партнерствуете? — резко меняет тему разговора.       «Что он собирается тут вынюхать?» — настораживает меня этот допрос, вот честное слово, ой как настораживает.       — Это не так.       — Мы сестры.       Говорим одновременно, и еще около двух секунд требуется мне, чтобы оглянуться на Еву, которая только что даже глазом не моргнула, когда выдала совершенно ненужную информацию, и сразу же добавила на удивленный взгляд этого громилы:       — Сводные.       Так и тянет высказать все, что я сейчас думаю об этой мисс «лучший партизан».       Мужчина неспешно и молча разминает плечи, видимо, предполагая, что мы еще что-нибудь выкинем в том же духе. Разумеется, напрасно.       — И отношения у вас, как я погляжу, наитеплейшие…       Не понимаю, как наши взаимоотношения на что-то влияют, но планирую молчать. В этом Ева остается со мной солидарна, что удивительно. Спокойно облокотившись о спинку стула, она одну за другой сняла накладные пряди волос, оставив немного беспорядочную и спутанную короткую стрижку. Мужчина даже бровью не повел.       — Предлагаю заключить сделку, — продолжает он, когда окончательно понимает, что ни одна из нас говорить первой больше не собирается. — Я дам каждой из вас маленькое индивидуальное задание. Выполните — мы забудем об инциденте.       Ева вовсю делает вид, что находится в этой комнате одна. Как упрямая маленькая девочка, ждет, что я первая задам вопрос. И это она-то постоянно строит из себя решительную всезнайку?       В итоге я действительно покупаюсь на это:       — По классике жанра, вы должны рассказать об обратной стороне медали.       Эллиа к этому времени уже достаточно вальяжно поднялся с кресла, чтобы открыть стеклянную дверцу бокового шкафа и достать оттуда бутылку крепкого напитка, напоминающего цветом бурбон или обычный виски.       Лениво пододвинув к себе пустой стакан, он, не глядя, заполнил его примерно на четверть.       — Что, даже не предложите выпивку дамам? — только теперь Ева напомнила о себе. — Где ваши манеры?       Мужчина косо глянул на нас, но вернулся к шкафчику и достал еще два чистых бокала, после чего преспокойно занял свое место, придвинув как на дегустацию разлитые напитки нам обеим. Сложный дубовый запах ударил в нос. Точно бурбон.       — Классика жанра, как вы сказали, хороша тогда, — он отпил внушительный глоток, — когда есть другие варианты или выбор. Я его не предлагал.       — А удивить девушек? — снова Ева ответила раньше меня. Похоже, что она вошла в раж, если можно так посчитать. По крайней мере, осушить одним глотком свой бокал уже показательно успела.       Эллиа опустил взгляд в стол, не сводя с лица фамильярной улыбки. Он медленно взял одну из ручек, принявшись размеренно покручивать ее в руках. С ответом мужчина не спешил.       — Удивить… — смакуя это слово, наконец, произносит. — Хм… Ну что ж, это можно. Сколько вы находитесь в моем заведении? Не больше часа, полагаю?       — Около того, — перехватываю инициативу, пока Ева опять не сморозила очередную вызывающую глупость.       Он довольно щелкнул ручкой, положив ее на стол и снова сложив ладони.       — Думаю, вас заинтересует то, насколько хорошо справляется моя служба безопасности. Вероятно, вы за этот час не успели заметить кого-либо, кто бы оценивал ваше не совсем добросовестное поведение, но это не значит, что точно также никто не заметил вас. И поверьте, даже если вы будете оглядываться на каждом шагу, никогда в жизни не догадаетесь, кто именно из прохожих — мои ребята.       Изображая невозмутимость, фальшиво насмехаюсь:       — Угрозы…       — Скучно, — Ева, не стесняясь, хватает мой бокал, к которому я так и не притронулась.       Эллиа галантно указал ладонью на дверь позади нас, не изменяя интригующей атмосфере.       — Не огорчайтесь, мэм, не зная, какие именно проблемы вас будут ожидать, игра станет гораздо более интересной, — он, довольный собой, слегка поморщился и уже шепотом добавил, — не люблю разочаровывать людей.       «Кто бы сомневался».       Могу себя поздравить — я злюсь и злюсь крепко. Сколько раз зарекалась: не иметь с Евой никаких дел. И вот, мы сидим кабинете управляющего с бандитскими замашками, который еще и угрожает обеим, а все благодаря неуемной энергии этой… Ее, в общем.       Эллиа неспешно оглядел нас по очереди, видимо, чтобы удостовериться, что никто не собирается покинуть помещение или добавить очередное возражение:       — Пререканий, предполагаю, больше не будет?

***

Настоящее время. Февраль.       Не так плохо иногда искать плюсы во всем. Например, в остановившейся кабине лифта «плюс» в том, что из-за резко выключенного света лицо собеседника скрыто напрочь. И твое тоже.       А с другой стороны, я не любитель молчания в темноте хотя бы потому, что и так совершенно непонятно, в каком настроении «вторая личность».       Мои размышления прервал резкий сухой звук, очень похожий на щелчок пальцев.       — Ну и… — слышу низкий спокойный голос. — Неужели вам нечего сказать?       — А вы что же, священник, чтобы исповедоваться? — все еще слабо надеюсь отстоять свою честь.       Не вижу, но буквально печенкой чую, что улыбнулся в ответ.       — Так все-таки есть в чем?       Судя по настроению, он совершенно расслаблен, чего нельзя сказать обо мне. Я не ожидала такого исхода, поэтому вернуться к привычной невозмутимости не так-то просто. Лучшим выходом будет, пожалуй, говорить по минимуму.       — Послушайте, не знаю, что вы там себе напридумывали, но…. — и тут нахожу прекрасную возможность сменить тему. — Погодите, нам нужно дать сигнал, что мы застряли, вызвать кого-нибудь, я даже не знаю…       Наобум пытаюсь прощупать кабину, вспоминая, где были кнопки, но впустую попадаю лишь на гладкую поверхность, похоже, что зеркала.       В глаза ударяет яркий свет телефонного фонаря. Прикрываюсь ладонью, моргая с непривычки. Незнакомец переводит освещение на нужный участок кабинки:       — Так проще, не находите? — равнодушно интересуется, нажимая нужную кнопку и пытаясь связаться с диспетчером.       Так проще… Так проще… Тьфу, черт бы тебя побрал. Тоже мне гений.       Оправдывая мой главный страх, диспетчер не ответил и никак не обозначил свое присутствие. Незнакомец опустил телефон. Теперь его можно было разглядеть только в небольшом кусочке света.       — Будем надеяться, что просто вырубило электричество и нет связи.       — По-вашему, это лучше?! — от возмущения даже кривлюсь. — А если до утра света не будет? Кто их знает, когда додумаются механика вызвать?       — Тогда эта ночь имеет шансы стать самой интересной в вашей жизни…       — Совсем, извиняюсь, охренел?! — на секунду я чуть воздухом не подавилась. Такая наглость со мной впервые, если честно.       — Я про то, что мы можем вести интеллектуальные беседы, а вы о чем подумали?       Взгляд мужчины совершенно бесстрастен, но отчего-то мне все время кажется, что он только и делает, что смеется надо мной. Отворачиваюсь, чтобы не видеть этого бесячего спокойствия.       — Вы остановились на моменте с покаянием, — услужливо напоминает.       Да кто он такой? Курьер года?       Если нахождение «не на своей территории» и выбило меня из колеи, это еще не значит, что я забыла, как умею спорить.       Пора брать себя в руки, Агата, а то что-то ты совсем расклеилась.       — Знаете что, — возвращаюсь к сугубо официальному общению и говорю как можно более равнодушно, — а вы ведь забываетесь, мистер. Вы даже не представились, откуда знать, может быть, вы просто вор какой-нибудь? Что это вы искали здесь в такое время?       Возвращаю внимание к нему, чтобы взглянуть в эти бесчестные глаза.       — Не представился, как и вы, осмелюсь заметить, — уже почти игриво отметил он, — но так и быть, вы можете звать меня Александр, надеюсь, этого достаточно, чтобы вы чувствовали себя более комфортно?       Издевается же, ну точно специально издевается!       Плохой юмор вышел. Он представился, и теперь, если я продолжу скрытничать, выглядит как-то не супер. Почему-то именно этому человеку мне вообще не хочется никакой информации давать ни фальшивой, ни тем более настоящей. Но с другой стороны, он мог и наврать, на лбу у него это имя не написано:       — Мистер... — выжидаю паузу, надеясь, что мужчина еще и фамилию мне подскажет, но он благоразумно молчит, — ну ладно, будете «мистер Македонский»…       Если я и хотела этим кольнуть, то определенно не вышло. Собеседник спокойнее векового камня. Ну и пожалуйста, мне эта хваленая невозмутимость не мешает:       — Так вот, я, во-первых, конкретно вам должна чуть меньше, чем ничего, а во-вторых я тут работаю, как вы должны были заметить. Нет ничего удивительного в том, что вы застали меня выходящей из кабинета.       Он «задумчиво» потер ладонью подбородок, заключив:       — Очень слаженно. Только я не это у вас спросил…       Едва не дергаю вниз сложенными кулаками, что сделала бы, не будь в моих руках куртка. Так бы и заехала в этот любопытный нос.       — Да с чего вы взяли вообще? У вас третий глаз на затылке?       — Ага, а у вас бегающий взгляд, нервное поведение и разоблачающие вас же вопросы, — преспокойно парировал Александр, теперь уже открыто ухмыляясь.       Пытаясь сосредоточиться, делаю небольшой шаг, насколько позволяет маленькая кабинка, и поправляю челку резким движением.       — Послушайте, я не знаю, чего вы там напридумывали, возомнив себя превеликим Шерлоком, но я просто выполняю свою работу, ни больше, ни меньше.       Ирония, что этой фразой я даже на каплю не слукавила. В какой-то мере это действительно моя работа. Очень относительно.       Надеюсь, что мое скептичное поведение заставит его уже угомониться. А если хорошо подумать, какого черта он прицепился к этим документам? Поведение, внешний вид и мотивы этого человека уж больно разнятся с привычным пониманием курьера или кем он там может быть.       А что, если…       В памяти сразу всплывает вечер, когда этот здоровяк, что представился как Эллиа Ноябрь, распределил между мной и Евой, как он выразился, «два легоньких дельца»:       «— Есть у меня один хороший завсегдатай, — покручивая в руках маленькую статуэтку-глобус, размеренно начал он, — любит зайти, сыграть партийку в покер. Как полагается, плутоватый, но пустоголовый до ужаса. А главное — болтать любит безумно.       Эллиа, выдерживая паузу, поставил глобус на место и облокотился о широкое кожаное кресло, сложив ладони.       — Так вот, рассказал мне этот завсегдатай, что не так давно в его компании произошел преинтереснейший инцидент. Разошелся он во мнении с одним давним «шведским другом», — мужчина насмешливо изобразил кавычки двумя пальцами, — назовем его так, который года два успешно сотрудничал с ним в поставке яхт из Стокгольма, но в последнее время сильно повысил стоимость «лодок», еще и без предупреждения. Контракты уже есть, аванс мой знакомый Коллинз тоже получил от покупателей, а тут такой сюрприз. Получается, он в минусе. Партнер на встречу не пошел, сделки с клиентами сорвали, на том и порешили. И все думал, думал мой гость, как же за это можно поднасолить …       Произнося эту до ужаса пафосную речь, хозяин заведения смотрел на нас с такой нескрываемой иронией, будто обеим не больше пяти лет, и нам тут просто сказку рассказывают. Зная Еву, я искренне удивлена, что она еще не высказала все, что думает.       — И как, додумался? — почти даже увлеченно уточняю.       Эллиа довольно улыбнулся, словно этого вопроса и ждал:       — Не пришлось. Случай представился. Заприметили тут на морской границе подозрительное парусное суденышко. Незарегистрированное, представляете?       — Дай угадаю, крупный мальчик, — Ева сложила руки, ни капли не изменяя своей манеры держаться, — наклейка «произведено в Швеции», но рынок — Британский?       Ноябрь снисходительно кивнул, соглашаясь.       — Арестовали? — вовлекаюсь в обсуждение.       — Нет, миледи, не арестовали, — продолжил мужчина, — кто бы ни был за штурвалом, он прекрасно знал свое дело. Но для нас это неважно. Важно только то, что граница была нарушена, подозреваемый скрылся, а суденышко теперь в розыске. И вот тут мой почетный гость решил, что настал его час. Кто угадает, почему?       — Это игра такая? — Ева скривилась, будто съела лимонную дольку без сахара. — Можно просто и прямо сказать, что от нас требуется?       Эллиа придвинулся к столу.       — Ну же, леди, не огорчайте меня. Простой вопрос: в чем подвох?       Я задумалась, старательно отметая варианты. Не то чтобы я была не согласна с Евой, мне тоже совершенно не хочется вовлекаться в эти игры или идти на поводу, но чем быстрее мы дадим этому человеку то, что ему нужно, тем быстрее это все закончится. Лично я устала зависеть от чужого настроения.       И, возможно, предположение такое себе, но я хотя бы попытаюсь:       — Если судно незарегистрированное, то, скорее всего, должны решить, что оно пиратское либо занимается контрабандой, разве не так? Кажется, такие вещи не очень положительно повлияют на того, кого сочтут за его владельца.       Мужчина удовлетворенно кивнул головой в мою сторону, смотря при этом на Еву:       — А у тебя головастая сестричка, а?       Девушка даже не оглянулась, равнодушно выпалив:       — Не там, где нужно.       Ну, началось, кто бы сомневался?       — Еще идеи? — пытливо продолжил смотреть Ноябрь, но я лишь покачала головой. Остальное пока оставалось загадкой.       — Так и быть, дамы, расскажу вам. Дело в том, что при эксплуатации парусной яхты в определенных водах ее регистрация в Швеции — условие не обязательное. Производитель же, который продавал товар моему гостю, к счастью или нет, всегда ставит авторскую марку на все свои судна. Которая прекрасно засветилась на фото пограничных служб. Как думаете, покупателей каких компаний будут искать в первую очередь? — и не дав ни одной из нас сказать и слова, он сам же продолжил. — Либо нашего поставщика, либо его покупателя.       — План хорош, но не продуман малость, — категорично съязвила Ева, в чем я с ней в принципе согласна.       Рассказчик равнодушно махнул рукой.       — Я уже сказал, что мой клиент острым умом не отличается. Он, как это можно сказать, слегка эмоционален. Решил, что если он исключит факт продажи конкретного незарегистрированного судна, то с вопросами пойдут к другому лицу и его клиентам. Что, соответственно, может снизить поток уже его покупателей.       — Допустим, от нас-то что требуется? — нервно накручиваю прядь волос на пальцы, пытаясь вывести разговор хоть к какому-то конструктиву.       — Всего ничего, не волнуйтесь. Мой клиент обронил в диалоге, что готов трижды благодарить некую Хлою Льюис за такой щедрый дар, как возможность отомстить. Я хочу, чтобы вы нашли договор с ней на покупку судна и принесли его мне. Можно копию, это неважно. Главное, чтобы договор был зарегистрирован: печати, подписи и прочие развлечения. Необходимые информация и возможность у вас будут, об этом не беспокойтесь.       Ева иронично наклонила голову:       — Интересное дело, а почему бы не отправить своих вышибал, которыми нам тут угрожают? Или девочки нынче в моде?       — Мне вот тоже интересно, — поддерживаю идею, совсем на каплю лелея смешную надежду, что это еще может избавить нас от ненужной изворотливости.       — Видите ли, я уже оговорился, что это мой постоянный гость, у нас вроде как доверие. Это не суть, какая важная задача, но сотрудники, которых могут случайно увидеть или узнать, здесь еще нужны, платить кому-то за столь легкое дело не в моих интересах, а вот вас эта сделка теперь смутить не должна, — после чего безучастно добавил, — не моя вина, что вы попались.       Кажется, крыть больше нечем, положение максимально нелестное, что и говорить. Но до последнего интересуюсь:       — Но зачем вам этот договор? Если это разборки конкретных лиц, то пусть бегают друг за другом, сколько вздумается. Зачем вмешиваться в чужой конфликт? Или вы любитель старушечьих сплетен?       Около нескольких секунд он равнодушно смотрел на меня, прежде чем снова ответить очередной загадкой:       — Кто владеет информацией — тот владеет миром, слышали такое?»       Если тому громиле так приспичило заполучить этот документ, интересно, каков шанс встретить еще одного «любителя владеть миром» по пути? Думается, велик. Кто их разберет, этих мужчин?       Осторожно проталкиваю конверт дальше в карман, чтобы не торчал так сильно.       — Так зачем вы, говорите, пришли? — невзначай выпытываю. Сомнительно, что сработает, но попытка же не счет.       Он немного подался назад и состроил честное удивление.       — Так ведь я, вроде как, курьер, мы же с вами решили, разве нет?       Ладно, уже понятнее, к чему тут все идет, строить клоунаду этот герой будет явно до конца.       — За какими в таком случае вы пришли бумагами?       — Видно, за теми же, что и вы, мисс, — спокоен, как удав.       Это признание такое своеобразное?       — А с чего вы решили, что за теми же самыми?! — простодушно заявляю и сразу понимаю, что сморозила что-то не очень умное. — То есть я...       Он расслабленно облокотился о поручень около зеркала, наблюдая, как я совершенно самостоятельно сама себя закапываю. Пожалуй, лучше всего будет просто замолчать, что я и делаю, горделиво поглядывая в ответ, тем самым намекая, что больше не собираюсь так прокалываться. В конечном итоге, я еще не сказала ничего страшного.       — Ну, ладно, ладно, не злитесь, больше не буду, обещаю, — в знак примирения он поднял вверх обе ладони, — пусть все маленькие тайны маленьких очаровательных мисс останутся с ними.       Почему-то этот «почти комплимент» прозвучал еще более издевательски, чем все, что было до этого. Решаюсь игнорировать до конца. Даже смотрю в сторону.       Несколько минут проходят в полной тишине. Я уже решила, что ему больше и сказать нечего, но как же ошибалась:       — А все-таки вам плохо дается скрытность, не правда ли?       Против своей же воли вспыхиваю, как спичка. Моментально оборачиваюсь, силясь не врезать по чужой самодовольной физиономии.       — Да что вы обо мне знаете вообще?!       — Что вы никудышная обманщица, мисс liten tjuv…       Ничего не поняла из последнего, но обрываю на месте:       — Без словечек, пожалуйста!       — Как же мне вас называть в таком случае?       — Сугубо официально, мисс Харрис, например.       И снова с запозданием до меня доходит, что сейчас произошло. Особенно когда победная улыбка, полная удовлетворения, появляется на этом лице.       Черт, Агата, тебя только что провели, как младенца! Ева будет «в восторге».       Как обычно из нас двоих, только я умудрилась допустить такой тупой прокол. Но если бы меня не выбесил этот… этот… шут гороховый! Черта с два я бы сказала хоть слово лишнее.       Над нами три раза кротко загорелась и погасла лампочка. Кабина лифта резко дернулась, но не настолько сильно, чтобы довести до паники. Мужчина, отпускающий непонятного рода фразочки и назвавшийся Александром, выключил телефонный фонарик.       — Кажется, свет сегодня все-таки дадут, — преспокойно заключает он.       Ну и слава всевышнему, еще пять минут один на один с этой личностью я бы просто не перенесла. Лифт дергает снова, на этот раз куда как основательнее. Не удержавшись на месте, совершенно бесконтрольно падаю вперед, неудачно прижимаясь к этому шутнику. Он тоже теряет равновесие, ударяясь спиной о железный поручень, но виду совсем не подает. Неоднозначная ситуация, учитывая, что я на нем фактически почти лежу.       Прекрасно! Осталось только постер повесить, как на дурацкую романтическую комедию.       Что хватает сил отталкиваюсь, чтобы встать обратно. Лампочка начинает активно моргать и все-таки стабильно загорается, освещая небольшую кабинку. Не раздумывая, сразу нажимаю кнопку первого этажа, и экран сверху возобновляет свою работу, стартуя от четвертого.       Показательно смотрю только в сторону выхода, высоко подняв голову. Мужчина же, в свою очередь, больше ничего не говорит, а мне только того и нужно. Хотя это странно, если принять во внимание, что мы тут только что друг на друга падали, а у него очевидная юмористическая язва мозга.       Едва двери лифта наконец-то распахиваются, спешно покидаю кабину, даже не оборачиваясь, боясь, что незнакомец и тут будет преследовать. Куртку надеваю уже по пути.       Но, нет, шагов за спиной не слышно. Когда же я совсем покидаю многоэтажное здание, то понимаю, что странный молодой человек не вышел вслед. И не факт, что пройдет через центральный вход.       Ушел через парковку? Неужели на своем авто? Что это за курьер такой?       Поежившись с непривычки от холода, я, как слепой котенок, трижды полностью оборачиваюсь по кругу. Не могу, чувствую какой-то подвох. Чувствую, и все тут.       За спиной гудит почти живая автострада. Последний раз оглядываюсь, задумчиво рассматривая очередь из автомобилей, скопившихся на светофоре.       Пока я пыталась прийти в себя, успел загореться красный, поэтому выжидаю «переход», но напрочь забываю о зеленом фонаре, когда среди потока других авто появляется ничем особенно не примечательный серый Land Rover. Внимание мое приковал не сам автомобиль, а его водитель.       За рулем находилась уже знакомая шатенистая макушка, обладатель которой не так давно демонстрировал чудеса иронического пустословия. Он потянулся к бардачку, вероятно, по привычке оглянувшись и теперь тоже обратив внимание на удивленную меня.       Мужчина нагло ухмыльнулся и выпрямился, так и не закончив предыдущее действие. Не отрывая от меня своего нахального взгляда, он поднял правую ладонь, в которой держал что-то похожее на конверт, и прямо им сделал знак, похожий на воинское приветствие, или, проще говоря, «отдал честь». После же, подметив зеленый свет, этот негодяй «нажал на газ», скрывшись не менее загадочно, чем вообще появился.       Ненормальный какой-то, честное слово…       И тут до меня доходит совершенно пугающая мысль. Моментально «потеряв дух», начинаю шарить карман, в который не так давно спрятала найденное письмо. Пусто!       Быть не может.       Проверяю второй карман, даже куртку. Тщетно. Оглядываюсь, надеясь, что просто обронила письмо по дороге, но интуиция пакостливо подсказывает, что ничего-то я не роняла, в чем я убедилась, когда дважды прошла по траектории пути туда и обратно.       Внутри стало совершенно холодно от осознания произошедшего, а главное — моей глупости.       Когда в лифте упала.. Точно. Когда упала прям на него...       На смену осознанию приходит медленное, но верное закипание. Это же надо было ему появиться именно здесь, именно сейчас, когда у меня все почти что получилось! Не выдерживаю и пинаю близнаходящуюся пустую картонную коробку, яро сжимая ладони в кулаки от желания прокричаться на всю улицу, которое я и исполняю:       — Вот же скотина!