Аферисты

      Телефон десятый раз за утро высвечивает на экране имя Евы. Отодвигаюсь на хлипком компьютерном стуле, не собираясь брать трубку, и со спокойной душой продолжаю поедать медовые хлопья. Ева еще напомнит о себе, а вот чудесные хрустящие снеки того и гляди отсыреют в молоке, так что приоритет тут понятен.       На минуту откладываю тарелку, чтобы прокрутить колесико мышки и проверить информацию в поисковике. После последнего моего «выхода в свет» мне никак не удается успокоиться, хочу лично убедиться, что ни я, ни, так уж и быть, моя почти сестра не вовлечены в какую-то устроенную с кошмарными последствиями авантюру. Когда после столь недолгого знакомства отправляют на «линию огня», объяснение может быть только одно: ты просто ходячий щит.       Только вот никаких контактов упомянутой Хлои Льюис найти так и не удалось. Даже странички в Фейсбуке нет. Точнее их там сотни и все однотипные, поди их разбери.       Экран телефона настойчиво загорелся одиннадцатый раз. Не изменяя уже порядком затекшего положения, поглядываю. Все также Ева.       — Что-то ты частишь, заняться нечем? — нет, разговор с воображаемым оппонентом меня не смущает.       Она в который раз оказалась права, что я не продержусь на новом рабочем месте и нескольких недель. Вот и в очередном издательстве, после нескольких неудачных статей, ни одну из которых так и не выпустили в печать, исход моей стажировки стал предельно очевиден. Когда Ева узнает, что меня уволили, злорадствовать будет месяц так точно.       Интересно, как бы я вела дело, если бы сейчас работала над ним как журналист, почему бы не попробовать?       Что там за скандал с нарушением границ? Назовем это профессиональным любопытством. В чем вообще смысл так подставлять какого-то поставщика, производителя, кто он там? Подминаю под себя ноги и активно принимаюсь искать по новостным порталам. Ну а что? Попытка — не пытка и все такое. Должна же хоть где-то быть информация.       Скучно, не то… А это вообще про что-то сухопутное…       Нет, определенно легче будет пойти по порядку. Письмо было с возвратом, так что не срочное. Эллиа прикопался к нам только под сочельник, так что сразу идем еще в конец года, он наверняка уже что-нибудь да знал. А еще он вскользь говорил про маркировку.       Только спустя полчаса старательных поисков нахожу очень похожий по описанию инцидент, который совершенно не попал в «громкие» новости, едва ли краем засветился в сводке. Но фото были, и на них действительно попалась совсем небольшая белая парусная яхта, на борту которой с математической аккуратностью выведена синяя буква «N» — больше напоминающая вывернутую молнию, заключенную в круг.       До чего «оригинально».       Допустим, фото у нас есть, что там по владельцу? В статистике «Forbes» ожидаемо ничего не нахожу. Да и было бы слишком просто. Тем более что в таком случае новость была бы популярней, скажем так. Так что более уверенно иду по плану «Б», который оказывается куда как выигрышнее.       — Ну и кто сказал, что в современных реалиях можно не найти хотя бы что-то? — сама себе замечаю, пробегаясь взглядом по списку производителей яхт в рамках границ Швеции.       Тут и наша «отметка» — на одной из фото верно и четко отображается почти абсолютно такое же судно, разве что побольше. Но знак «N» — один в один.       — Я должна работать мировым шпионом, не меньше, — «сам себя не похвалишь — никто не похвалит», как говорится, — о, тут и сайт есть, спасибо.       Оформление у найденной «N Group» красивое, ничего не скажешь: нуар на нуаре. И фото с открытия есть — ну просто клад. В один момент в глаза бросается яркая фотография, от которой резко захотелось швырнуть в экран тарелкой с недоеденными хлопьями: около новенького офисного здания очень даже знакомый мне мужчина разрезал красную ленту, знаменуя открытие фирмы. Именно тот самый, который заявился в офис и мне помешал. Оказывается, он у нас еще и партнер-иностранец…       — Ах ты, подставная лживая шведская задница! — ударяю кулаком по столу. — Это сколько у вас там курьеры зарабатывают?!       Видят все святые, я чувствовала, что с ним что-то не так. Особенно когда он скрылся из виду на собственном авто. И это он меня обвинял в чем-то? Надо было его еще в тот день прям в этом офисе папкой отдубасить! За все хорошее!       Как следует выпустить пар мне не дают. В квартире настойчиво раздается дверной звонок, попеременно со стуком. Прежде чем отвлечься окончательно, дрожащими от негатива руками продолжаю листать страницы в поисках большей информации. Обычно есть хотя бы какая-то информация по управленцам.       Александр Нильсен… Ну хоть с именем не соврал.       Стук усилился, стал громче и, кажется, теперь мою несчастную входную дверь уже изредка пинали. Осторожно заглядываю в глазок, впрочем, без страха, слишком уж я напряжена сейчас. По ту сторону стоит Ева собственной персоной.       — Агата, чтоб тебя, открывай! Я знаю, что ты там, маленькая негодница!       И я рада тебя видеть, прям как июньский снегопад.       Морально настраиваюсь перед тем, как открыть дверь и впустить девушку. Называть друг друга по-сестрински у нас с самого начала не повелось. «Не монашки», как-то выразилась сама она, с чем я в принципе согласна.       Гостья влетает в квартиру, словно ураган. Не спрашивая, вешает куртку.       — Ты почему трубку не берешь?! — не понимаю, она зла или встревожена? По поведению, как будто бы и зла.       — Симкарта подставная, номер твой туда не вбивала, — вру, не глядя.       Ева, слегка сощурившись, наклоняет голову, тем самым буквально говоря: «кому ты тут вливаешь?». Да и, пожалуйста, знает и знает.       — Ладно, как хочешь, — поднимает ладони вверх, а после снимает с себя небольшой рюкзак-сумку и достает оттуда прямоугольные картонки, напоминающие билеты.       — Что это? — наблюдаю, как она кладет их на стол, пока не планируя рассматривать ближе.       — Такой же нашла у него в квартире, — как бы невзначай бросает, — купила нам. Это все как-то связано.       Замираю моментально. Вот примерно чего-то подобного я от нее и ожидала, этого и боялась, когда Ева самостоятельно вызвалась «играть в клининг» в доме Коллинза, оставив мне «роль секретаря».       — Совсем сбрендила?! — к горлу подступает ком, если нас обеих раскроют из-за нее… — Тебя что попросили сделать? А ты хочешь…       — Так, моя хорошая, сядь и успокойся, — она властно прошлась по комнате, листая экран своего телефона и поглядывая на мой кухонный уголок, где еще стояла банка с остатками кофе.       Послушно опускаюсь обратно на стул. Меня немного потряхивает. Да, я тоже стащила письмо из офиса, но я же надеялась, что никакого договора мы не найдем совсем, и если в офисе его не было, то Еве точно ловить нечего. Но если нас заметят еще хоть где-либо, это точно может вызвать подозрения, если не самого Коллиза, то кого-нибудь еще. Я же даже не говорила ей, что умудрилась познакомиться и заодно поругаться с тем самым, как выяснилось, деловым партнером. И, да, у него точно есть шансы нас сдать, было бы желание.       Ева нашла то, что искала, и теперь совсем не деликатно, а очень резко всучила мобильный мне. На экране — фотография на первый взгляд документа, но, приблизив, понимаю что это записка, или нечто очень похожее на нее. В печатном виде:       «Вы крупно ошиблись. Все иногда делают неправильный выбор. Что ж, давайте поговорим». И подпись внизу всего одной печатной «К».       Непонимающе качаю головой, оглядываясь на Еву.       — И что? — озадаченно моргаю. — Что все это значит?       Девушка, ни разу не стесняясь, уже заваривала себе кофе из несчастных остатков, которые я сохранила на вечер.       — У Коллинза очень сговорчивый штат, — постепенно начала она, отпив напиток, — поначалу меня удивило, что этот Эллиа был так спокоен насчет моего якобы назначения, но потом поняла, что к чему. Руководитель из гендиректора отвратительный, по крайней мере, ни одного хорошего слова от подчиненных я не услышала. А вот о его трусоватости узнала много чего. Где-то неделю назад он получил вот эту записку. В том же конверте был билет. Храбрец прочитал послание, запихал его в сейф и смылся в Австралию. Оперативно, да?       — А главное, неблизко, — задумчиво киваю, но потом, опомнившись, снова уточняю, — но какое нам до всего этого дело?       Ева опустилась на раскладной диван, заговорщически посмотрев на меня:       — Не знаю, как тебе, а мне этот Ноябрь совсем не понравился, и диктовать мне правила я не позволю. Он ищет какую-то выгоду во всем этом, а я хочу узнать, какую. И если она действительно есть, мы ее перехватим. Вот и все.       — Действительно думаешь, что это все как-то связано? — Хмурюсь, но пока не спорю.       — А почему он больше месяца тянул резину, а как только этот герой свалил, сразу же нашел, чем нас занять? Конечно, думаю!       Девушка решительна как никогда. Не уверена, что мы и в правду получим от этого выгоду, но… На одну секунду цепочка событий увлекла меня, поэтому пытаюсь мысленно сопоставить пазлы.       Некая Хлоя покупает у Коллинза яхту. Предположительно, эта же яхта оказывается в зоне внимания пограничных служб. Он отправляет самой Хлое заказное письмо, которое она не читала, судя по отметке возврата, а после и сам получает записку-приглашение, очень так напоминающую скрытую угрозу. И сюда еще нужно вместить тот факт, что Коллинз вообще пытался отомстить своему действующему или бывшему бизнес партнеру, который… Кстати! А какого хрена он забыл в его офисе, когда тот фактически сбежал в Австралию? Сомневаюсь, что он ничегошеньки об этом не знал. И кто этот загадочный «К»? Это имя или фамилия вообще?       — Так ты со мной? — настороженный голос Евы отвлекает меня.       Оглядываюсь на нее, принимая решение менее чем за мгновение.       — А знаешь, да, — девушка удивлена такой решительности, но в подтверждение еще раз произношу, — нечего о нас ноги вытирать, мы их одним мизинцем всех вместе сделаем.       Я не хочу сотрудничать в этой игре с Евой, но она права: пожалуй, хватит мне вечно сидеть сложа руки. А еще ужасно хочется выяснить, что тут к чему, и надрать зад одной шведской личности, если он, как и Эллиа, как теперь и мы, что-то пытается тут узнать. Не отпускает меня, бесит до сих пор.       А тот любитель «последить за порядком» Ноябрь ничем не лучше. Думает, что нами, девочками, можно так легко управлять? Передумает!       — Только мне одно интересно, — сохраняю строгое спокойствие, чтобы уже начинающая улыбаться Ева перестала радоваться, — билет у него тоже в сейфе был? Как тебя вообще угораздило додуматься залезть туда.       Она покачала головой, допивая остатки кофе, и даже выставив вперед ладонь, чтобы я немного подождала.       — Он на столе его выронил, так и лежал. А я, как «заботливая горничная», тщательно прибирала все, что можно было там проверить, — она покачала ногой, прежде чем добавить, — ну, а потом мне рассказали, как он струсил, вот и подумала, что еще что-нибудь интересное смогу найти. У него, кстати, код к сейфу — дата рождения, он даже глупее, чем нам о нем говорили.       Беру в руки один из билетов, изучая. Выставка современного японского искусства. Своеобразно.       — Похоже на то. Учитывая, что людное место — залог безопасности, а он все равно испугался. Ты уверена, что…       Ева не разрешила мне договорить, настойчиво и равнодушно махнув рукой.       — Ждать будут его, никто в жизни не поймет, что мы что-то вынюхиваем. Просто посмотрим, может, что и выйдет из этого. Если не выйдет, обещаю, придем к мистеру Великану и скажем, что ничего не нашли. Пусть развлекаются догонялками дальше.       Ой, не то чтобы ничего… Но с другой стороны, Еве же это знать не обязательно, верно?       — Идет, — возвращаю сестре билет, — просто посмотрим и все. Что может пойти не так?       Остается только надеяться и молиться, что один знакомый владелец казино не вспомнит до этого времени о нашем существовании. А то он подозрительно притих…

***

      Никогда, никогда не говори сама себе: «Что может пойти не так?». Правило жизни номер один. Клянусь, распечатаю и повешу в рамку на стене эту фразу, честное слово.       Спустя день, когда я, уже абсолютно готовая к вечерней выставке, последний раз смотрела на себя в зеркало, для утонченности выпрямив спину и втянув в живот, телефон разразился настойчивым звонком.       Оглядываюсь с отражения в зеркале на телефон и обратно, а после снова на телефон. Предчувствие говорит, что сейчас вообще все пойдет не по плану. Потому что номер, высветившийся на экране, точно Еве не принадлежит.       Осторожно протягиваю ладонь, словно за мной сейчас ведется наблюдение, и не спеша отвечаю на вызов.       — Добрый вечер, миледи, не помешал вашим сборам? — по ту сторону слышится голос Эллиа.       Вот черт!       Падаю на диван, не находя, что ответить, хоть я и подозревала, что чем-то подобным наша с Евой авантюра действительно может закончиться. Мужчину ни на йоту не смутило мое молчание, и он преспокойно продолжает:       — Ваша дорогая сводная сестричка игнорирует меня, поэтому вы сделали правильный выбор. Было бы не по-джентльменски портить вашу прогулку, не правда ли?       Беру себя в руки и даже расправляю плечи.       — Что-то случилось? — спокойно делаю вид, что не понимаю, зачем он звонит в этот день и в этот час.       Хладнокровие собеседника чувствуется даже на таком расстоянии.       — Ничего, что я бы не ожидал, мисс, — бесстрастно заключает, — но вы кое-что забыли мне рассказать. Решил, что самое время наверстать упущенное, не считаете?       Поднимаюсь с дивана, прохаживаясь по комнате пока продолжаю диалог. Так проще.       — Послушайте, мистер Ноябрь, вы все совершенно неправильно поняли, — стараюсь говорить как можно более напористо, чтобы тот не успел меня перебить, — дело в том, что ни я, ни моя сестра не нашли ничего, что привлекло бы ваше внимание. Знаете, не так-то просто сообщать такие вести…       На другом конце линии раздался тихий, немного хриплый смех.       — Что вы говорите? Хотите сказать, что не обманываете меня?       Разминаю от нервов свободную ладонь, для чего-то активно кивая в пустоту.       — Разумеется, нет. Какой в этом смысл вообще?       — Ну, не знаю… — мужчина медленно протянул таким тоном, словно вот-вот положит трубку, но сразу же изменил его. — О, например, чтобы залезть своими лисьими душонками туда, куда не следует? Как вам идея?       Замираю, тихо дыша. Главное, чтобы он не услышал это и не почувствовал. Снова пропускаю время, поэтому Эллиа продолжает:       — Дамы, это не та история, где вы найдете куш. Скорее проблемы. Говорю вам это, как… искренний доброжелатель. А еще напоминаю, что скрывать что-то от меня у вас просто физически не выйдет.       Поневоле оглядываюсь. От тона мужчины мурашки по коже, кажется, что он находится здесь, в моей квартире.       — И что теперь? Будете вечно преследовать? — на секунду мой голос дрогнул, но сразу же поправляюсь. — Не пора ли остановиться? Договора вашего я не находила, его там и не было, так что сделку мы закрыли.       Ноябрь отвечает не сразу. Он берет паузу в несколько секунд, прежде чем возвращается к диалогу, но уже намного мягче, настолько, словно мы действительно беседуем, как добрые друзья.       — Ну что за подозрения, честное слово? Не буду я вас преследовать, уверяю, — звучит утешительно, — вы бесстрашные девушки, за это я… скажем так, почти даже уважаю вас. А если бы вы не старались от меня ничего спрятать, мы бы даже сработались, и, поверьте, работая на меня, можно получить куда как больший заработок, чем от случайных неудачников в казино. Не говоря уже о защите. Жаль, что вы не прошли даже незначительную проверку.       — Я передам Еве ваши слова, она будет плакать еще года три, — сухо перебиваю его, — к чему тогда весь этот фарс?       Слышу отдаленный звук, будто мужчина постучал ногтями или ручкой по столу.       — Несмотря на то, что я не держу на вас зла, все-таки будет честно, если мне предоставят небольшую утешительную компенсацию.       Фыркаю, поправив ладонью волосы. Началось.       — Я только что слышала другую песню, мистер…       — О нет, не поймите неправильно, — тут же меня перебивает, — я уже сказал, что не собираюсь вас преследовать, и слово сдержу. Все-таки это вы упустили возможность, а не я. Но почему-то кажется, что простой дружеский совет вас не остановит. Поэтому сейчас предлагаю совершенно свободное партнерство: можете отказаться, но в таком случае вам могут случайно помешать на вашем непростом пути. Знаете, это все-таки чужая шахматная доска, вас туда не звали.       — Что же предложите вы? — останавливаюсь, начиная обдумывать его предложение.       — Если поможете мне, то с моей стороны никаких препятствий в ваших попытках забраться в чужую песочницу не будет. Обещаю. Наступая на эти грабли, конкретно обо мне вы даже не услышите.       Размышляю. Не уверена, что и в этот раз все получится, но, с другой стороны, чисто по-человечески интересно, что ему может потребоваться. Напряженно бегаю взглядом по комнате, решаясь на ответ, в который сама не особо верю:       — Ладно, лишняя минутка есть. Далеко шагать?       Эллиа снова умолк на пару секунд, а я как наяву вижу, что он улыбается.       Спустя час я уже вовсю топаю в сторону отеля «Waldorf Hilton». Не сказать, что я сильно испугалась, скорее, совсем чуть-чуть гложет совесть за то, что мы с Евой как-то синхронно решили удариться в обман. А тут совершенно спокойная реакция на наши проделки. Ну и как факт, уж очень хочется доказать, что мы никакие не пустышки и чего-то, да стоим, а то совсем выходит впечатление, будто только на мелкие дела и способны.       А еще, если совсем честно, вдруг нам потребуется его «великая снисходительность»?. Единственное, что меня настораживает, это то, что просьба от него звучала как-то странновато.       «Нужно засветиться по этому адресу. Вся информация, которую увидишь или услышишь — моя. Неважно какая. Все, что узнаешь. Если в номере будут гости — обязательно сообщи об этом. Минут десяти должно быть достаточно, чтобы изображать горничную, ну или там заблудившуюся сумасшедшую, хоть владельцем отеля назовись, мне все равно».       С одной стороны, звучит просто, а с другой — я совершенно не понимаю, какую информацию он хочет получить. Хотя… Если этот человек знает, что мы с Евой собрались сегодня на эту идиотскую выставку, а в тот раз в офисе меня одурачили — наверняка выведал уже и это — то чему тут удивляться? Как шакал: всегда знает, где искать наживу. Мне бы такое чутье не помешало, конечно.       Немного запыхавшись, буквально влетаю в широкий холл отеля. Как-то даже очень удачно, что я нарядилась в лучшее платье и пальто, а не куртку, а то взглядов было бы… А так даже соответствую местному обществу. Ну, если не приглядываться.       Бесстрастно делаю вид, что я гостья и миную ресепшен, сразу направляясь к лифту. По пути ни одного взгляда, что просто отлично. Этаж и нужный номер мне уже подсказали. Подсказали все, кроме того, точно ли в номере кто-то будет, а если будет, то кто.       «Пусть будет сюрпризом», — только и ответил на это Ноябрь, когда я попыталась уточнить у него. Подозрительно, ну да ладно. Я бы могла, конечно, и скандал учинить, но уже успела персонально съязвить, когда мужчина добавил, что безопасность мне обеспечена и бояться нечего. Это меня надо бояться, особенно с такими непонятными требованиями. Серьезно.       Поднявшись на последний этаж и пройдя по вытянутому коридору, последний раз спокойно выдыхаю, после чего настойчиво стучусь в дверь номера. План придумать я толком не успела, поэтому навожу визуальную суетливость. Да здравствует импровизация.       Спустя примерно минуту за дверью слышится шум, но открывать ее не торопятся. Стучусь еще раз, теперь как будто немного кокетливо. Успокоим же этого неизвестного.       Но это было лишним. Дверь открывается, и я столбенею на месте, преисполняясь желанием одновременно ударить человека, которого вижу, и сбежать с глаз долой и куда подальше.       Напротив меня стоит тот самый нахал-швед-партнер, нагло укравший «мое» письмо и скрывшийся за горизонтом. В этот раз он собран официально, даже в рубашке, а не футболке. Пытливый взгляд голубых глаз удивленно и одновременно заинтересовано наблюдает мои сменяющиеся эмоции.       — Вот так встреча, — заинтересованно протягивает, все еще глядя на растерявшуюся меня.       А с другой стороны… К черту этого Эллиа и его идеи.       — Ошиблась номером, покеда! — слабо веря, что мне удастся смыться, оперативно разворачиваюсь, готовясь дать деру.       Нет, мне, конечно, очень хотелось отомстить этому человеку, желательно совсем снести с плеч его дурную голову, но я не готова столкнуться с ним здесь и сейчас, что уж говорить.       — Не так быстро, мисс lögnare, — чувствую на запястье цепкие прохладные пальцы, и в следующую секунду меня тянут в противоположную сторону. Теряю равновесие, сталкиваясь с мужчиной.       — Я просила без словечек! — делаю шаг назад, строя невозмутимость. Раз уж я оказалась здесь, выдержанное спокойствие не помешает.       Он безразлично оценивает мое поведение, сухо поглядывая, как пытаюсь выкрутиться. Ни грамма прошлой несерьезности.       — Когда услышу, что ты здесь забыла, возможно, вспомню об этом, — равнодушно отметает мою просьбу, закрывая входную дверь, но перед этим буквально на секунду осматривает коридор в обе стороны.       — А что, мы уже на «ты», мистер Нильсен? — специально произношу его фамилию, чтобы… что?       А вот пусть задумается, откуда я успела ее узнать.       Он напрягается, возвращаясь ко мне, и теперь его вид выглядит еще строже, словно льдом пронзает. Несколько секунд продолжает смотреть, равномерно дыша и, предполагаю, принимая в голове решение, что теперь со всем этим делать.       — Девушка, которая второй раз что-то забыла на чужой частной территории? Какие уж тут формальности, — складывает руки, немного скривившись.       — Так, стоп! — резко выставляю вперед указательный палец, чтобы он даже не думал перебивать меня. — Это же ты явился в тот день в офис и стащил у меня документы. Какого черта?!       Слегка наклоняет голову:       — Ага, только у кого из нас двоих все это время было реальное право туда прийти? Почему-то я не нашел никакой информации о трудоустройстве неких маленьких Харрис на работу.       Как-то глупо. Что бы я ни делала, он все время на три шага впереди. Что за человек, нет бы просто спокойно…       Подождать, пока ты что-то пытаешься тут вынюхать? Госпожа Агата, а вы точно хотя бы школу окончили?       — О, так меня, оказывается, еще и искали. Могу счесть за комплимент? — старательно иронизирую.       — Судя по замечанию ранее, этот комплимент обоюдный, — кажется, что он поддается на эти саркастичные высказывания, если бы не сосредоточенный серьезный взгляд, — думаю, происходящее между нами уже можно назвать особенной связью?       Фыркаю, силясь не отвернуться, поскольку смотреть на него становится все сложнее из-за тяжелого взгляда.       — Можно, — и сразу же даю понять, — мне редко хочется убивать людей после пяти минут общения.       Мужчина перестает хмуриться и несколько даже удовлетворенно хмыкает, улыбнувшись краем губ:       — Ну вот, еще один комплимент, — и прежде чем я успела возразить или хотя бы пнуть его, продолжил более скупо, — а теперь шутки в сторону, что тебе нужно?       Прислоняюсь к стене, пряча руки за спину. Молча смотрю на него, не придумав ни одного доблестного ответа на этот уже прямой вопрос. Его, похоже, это еще больше выводит из себя.       Сейчас, когда я осознаю всю ситуацию целиком и полностью, душа волнительно ухает куда-то вниз. Он ведь прав в той части, что это я выгляжу как человек, который кого-то преследует. Но если взялась держаться, надо держаться:       — Ты забрал письмо, оно мое, — нервно сглотнув, все еще надеюсь выглядеть менее напуганной, чем есть на самом деле.       — Сомневаюсь.       — Но и не твое! — хватаюсь за последнюю соломинку.       — Не мое, — кивает, — но я знаю, зачем оно мне, а ты?       Сжимаю за спиной пальцы, задумываясь. Дьявол дернул меня вспомнить про этот конверт. Сейчас-то он мне зачем?       Ладно, признаюсь, эта история и мне покоя не дает. Я еще не окончательно уверена, что хочу в нее лезть, но чую, всем своим существом чую, что там нечто куда как более интересное, чем обычное разбирательство с законом.       — Намерена это выяснить, — бесстрашно подаюсь вперед, пытаясь выглядеть достаточно увлеченной, чтобы мне поверили. Все-таки в этом я не вру.       Он тщательно пробегается взглядом, после чего медленно выдыхает и качает головой. Затем устало закрыв глаза, потирает переносицу. В одну секунду облик мужчины кажется больше вымученным, нежели раздраженным.       — Так, для начала представься, — расслабленно проговаривает, — только без очередной лжи.       Упрямо молчу.       — Ну же, — приподнимает бровь, — или мне продолжить называть liten tjuv?       Все еще не говорю ни слова. Можно было бы уже и понять, что представляться я не собираюсь. В итоге он принимает внутреннее решение и кивает.       — Хорошо, многоуважаемая леди «Воришка-врунишка», спасение утопающих — дело рук самих утопающих, я понял. Но позволь дать совет: я готов считать, что ты сюда не приходила и не лезла в чужие неприятности, а ты будешь хорошей девочкой и забудешь о существовании происходящего. По рукам?       Подчеркнуто протягивает мне ладонь, по которой я тут же ударяю.       — Еще что сделать? — повышаю тон и собираюсь уже было добавить новую порцию возмущения, как в дверь раздается спокойный размеренный стук.       Три стука, точнее, с небольшими паузами. Не похоже на договорное, скорее на обычную вежливость.       — Тш, — сразу прерывает меня Александр, оглядываясь на дверь, потом на меня, и напряженно цокает.       Стук аккуратно, но настойчиво повторяется.       — О, а ты сегодня популяре… — договорить не удается, к моим губам прижимается чужая ладонь.       — Тихо, говорю, — шепчет, переводя внимание на звук, но я быстро отвлекаю этого негодяя, возмущенно укусив его.       — Эй, — теперь он недоуменно отдергивает от меня руку, раздосадовано оглядывая меня, — понятно, по-хорошему не будем…       Не успела я осознать происходящее, как он схватил меня за ладонь, настойчиво увлекая за собой. Мои возмущения, сменяющиеся ударами по его руке, никак мужчину не останавливают, сколько ни пытаюсь. В таком положении мы передвигаемся — я бы сказала тяжело перемещаемся — через нехитро обставленную гостиную, минималистичный стиль которой прекрасно позволяет мне брыкаться, не запинаясь о предметы мебели. Хотя это и бесполезно: упорство, с которым меня ведут, ну просто завидное.       Проделав этот непростой путь, мужчина открывает одну из дверей и ловким движением подталкивает меня ванную комнату, после чего разворачивает к себе, удерживая за плечи.       — А теперь внимательно послушай, маленькая мисс, — строго объясняет, словно я маленький ребенок, — я умолчу о том, насколько глупо с твоей стороны врываться к незнакомым людям, и искренне надеюсь, что этот опыт чему-то тебя научит. Но если тебе повезло нарваться на кого-то адекватного, это не означает, что так будет всегда.       — Погоди, — пытаюсь вырваться из его захвата, — мне на секунду показалось, что ты говоришь о себе, но тут ты сказал слово «адекватность»…       Нахально заглядываю в его глаза, хоть это и ни капли не смутило его.       — Значит так, — пропускает мои слова мимо ушей, — сейчас ты, как умная девочка, посидишь здесь, а потом не менее послушно уйдешь и забудешь о письме, обо мне, обо всем, во что пытаешься вникнуть своим изворотливым умом.       Полностью вырываюсь из его рук, поправляя спутавшиеся и упавшие на лицо волосы.       — С какой это стати? Боишься, что тебя кто-то обойдет?       Он озадаченно замер, но потом, придя к итоговому решению в своей голове, снисходительно округлил глаза, насмешливо добавив:       — Да ты даже не понимаешь, с чем имеешь дело, naiv tjej , — делает шаг назад, — хотя бы в курсе, куда делся этот гений планов Коллинз?       — Лечит нервы в Австралии, — слегка щурюсь от наслаждения блеснуть знаниями.       Собеседник хмыкает.       — Угу, вот именно, что нервы лечит. Нет в этой истории ничего интересного, успокойся и забудь.       И последний раз кивнув в мою сторону, он оперативно выскочил за дверь. Послышался небольшой шум.       Возмущенно топнув ногой, спешу следом за этим шведом и дергаю ручку, но на меня как гром среди ясного неба приходит осознание, что дверь заперта. Точнее ее явно чем-то подперли с другой стороны.       — Да ты издеваешься! — разъяренно пинаю преграду, но ничего не происходит. — Выпусти меня, придурок хренов!       — Тише ты, это ненадолго, — слышу спокойный голос по ту сторону, — пять минут посиди, и я тебя отпущу на все четыре стороны.       — Не буду я сидеть спокойно, — снова ударяю кулаком, — сейчас как закричу!       — Будешь кричать, выставишь себя в глупом свете, никаких монстров тут нет, — неутешительно произносит, — я не маньяк какой-нибудь. Это для твоей же безопасности…       — А мне вот кажется, ты просто боишься, что я в твоих вещах копаться начну!       — Ну и это тоже, — теперь его тон более самодовольный, — пять минут, окей? Один стук — «да», два — «нет».       Что хватает сил пинаю дверь. По ту стороны стены прозвучало довольное «Сочтем за согласие». Сколько бы я дальше ни пыталась привлечь его внимание как стуком, так и возмущенными «эй, ты», ответа мне никто не предоставил. Скорее всего, этот негодяй Александр уже удалился встречать званых либо незваных гостей.       Издаю звук, похожий на варварский вскрик, и скидываю попавшиеся мне под руку стопки полотенец. Нет, это просто невозможно, это же надо так: и шведа-нахала встретила, и заперта оказалась, и все в один день.       — Молись, потому что как только я отсюда выйду, я тебя придушу!       Вновь пнутая мной дверь печально скрипнула в связи с невозможностью открыться.