Аферисты

      — Мисс проблема, не могла бы ты сделать лицо… Не таким напряженным? — тихо проговаривает Александр, когда я согласно роли хорошей хостес разливаю напитки.       — Прости, хотелось бы уточнить, — сахарно улыбаюсь, незаметно подливая напиток переводчику, пока тот не сводит глаз со старательного кокетства Евы, — просишь к тебе презрение убрать?       — Если тебя не затруднит, — отвечает такой же любезностью.       Оборачиваюсь прямо на него:       — Ну что ты, это было бы слишком грубо.       — Несомненно, — спокойно протягивает, после чего осторожно косит взглядом вправо, где все еще находился его деловой партнер с личным переводчиком, начинавшим понемногу завистливо поглядывать на танцующих у телеэкрана сотрудников в обществе девушек.       В ответ кривлюсь самым язвительным образом, на какой только способна. Мужчина на соседнем сиденье захохотал, толкая в бок понурого переводчика и что-то говоря ему на корейском. Что именно, нам так и не стали переводить, но, судя по настроению руководителя, наше общение с Нильсеном его порядком позабавило.       — Я понять не могу, ты чего такая взъевшаяся? — Александр неловко усмехнулся, оборачиваясь к своему партнеру, мол, «да, да, очень смешно». — Тебя утром пчелы покусали или как?       — О, еще скажи, что ты тут совсем ни при чем! — не стесняясь многострадального переводчика, в открытую нападаю.       — А это разве не так? — действительно озадачено замечает швед или вид такой делает.       — Ты сказал мне: «Иди-ка сюда»! — уже почти шиплю на мужчину, полностью игнорируя укоризненный взгляд Евы. — Я тебе что, собака на привязи?       Я и правда могла бы стерпеть многое, но гневное похлопывание этого человека по свободному месту рядом — это уже край наглости.       — Ну что ты, что ты, — утешительно произносит, осторожно касаясь моего плеча, прежде чем иронично добавить, — сейчас ты скорее разъяренная дикая белка…       Медленно поворачиваюсь всем корпусом, разминая ладони, как бы намекая, что чья-то физиономия в зоне вероятного риска, или, проще говоря, что я ему сейчас лицо расцарапаю.       Ева, которой «повезло» стать хост-девушкой того самого партнера, медленно и сдержанно выпустила из легких воздух, насколько хватает возможности, отвлекая гостя от наших распрей. Вот уже час как мы с ней абсолютно не понимаем, чего от нас хотят. Как только Нильсен увидел мою персону в этом заведении, он задумался не более чем на минуту, после чего сразу же последовал предложению делового партнера, то есть выбрал хост-девушку, которая будет обслуживать его. Можно даже пальцем не тыкать, кто ею стал.       Да еще таким тоном обратился, будто это я ему досаждаю своим присутствием, а не наоборот! Именно по этой причине я сижу, надувшись, как после отнятой конфеты ребенок. Ненавижу подобное отношение — с душком чувства собственного превосходства… «Фу» таким быть!       Но что действительно удивило меня, так это то, что он едва ли не манипулятивно устроил так, что и Ева теперь находилась неподалеку. Развлекая собственно того самого партнера. Зачем — пока никакого понимания.       Решение конфликта пришло с самой неожиданной стороны. Группа девушек, громко смеясь, подбежала к столу, увлекая мужчин танцевать. Особенно упорно, конечно, старались вытащить это шведское «превосходительство», однако сам Нильсен даже оглядываться не стал, с интересом прослеживая, как двух оставшихся мужчин уводят в середину зала.       Едва они скрылись из поля зрения, он, очевидно, боясь потерять драгоценные секунды, слегка пригнулся, намекая, чтобы мы повторили движение и тем самым вступили с ним в диалог.       Ни разу не удивительно, понятное дело, что ему что-то нужно.       — Сразу оговорю: обычно я так не поступаю, но, думаю, у меня есть для вас обеих взаимовыгодное предложение, — начал он.       — «Так» — это как…       Я было уже начала вопрос, как вездесущая Ева и тут успела меня перебить, выставив вперед ладонь, чтобы прервать мою речь:       — Прямо-таки для обеих? — слегка елейно и с хитрецой поинтересовалась она.       Александр кивнул.       — Я не стану объяснять, почему и зачем, просто сделайте, как прошу, и, думаю, о цене договоримся.       — Надо же, какие торги начались, — бурчу в сторону, приметив пустую стопку, которую наполняю напитком из небольшой зеленой бутылочки с наклейкой, где красовались корейские символы на фоне лозы винограда.       Мой эмоционально-словесный выпад был полностью проигнорирован. Шведский негодник продолжил пламенную речь:       — Значит так, вон тот энергичный, задорный главарь корпоративов, — он кивнул в сторону партнера, который и впрямь успел снять на радостях пиджак и теперь лихо размахивал им в толпе, — Ким Хэ Джунг. Слабости — любитель выпить. Сегодня это увлечение прекрасно сочетается с моей целью.       Ева оглянулась на меня, ожидая реакции. Я же предсказуемо заражаюсь скептично-ехидным поведением.       — Ну, нет, с таким поверхностным объяснением весьма сомнительных целей ты далеко не уйдешь, — нахально улыбаюсь, прекрасно зная, что такие высказывания хотя бы настроение ему подпортят.       Так и случилось. Закатив глаза, он критично оглянулся на меня.       — Госпожа Харрис, — уже совсем строго дает ответ, — напоминаю, что чье-то присутствие в этом месте мне тоже кажется очень подозрительным и сомнительным. Чье именно, не подскажешь?       — Подскажу, конечно, чего уж там, — залпом выпиваю странный корейский напиток, но даже не морщусь, поскольку он оказался на удивление мягким и вкусным, — твое, разумеется!       Ева исподтишка спрятала ухмылку за кашлем. Судя по всему, наши распри показались ей интересными. Мужчина сосредоточенно сложил ладони в районе переносицы, закрыв на несколько секунд глаза.       Вот как запел, когда чужая помощь нужна.       — Просто сделай то, о чем тебя попросят, неужели это так сложно? — кажется, он начал понемногу злиться, что мне определенно в радость.       Понимая, что прямо сейчас тот самый момент, когда ситуация действительно в моих руках, окончательно расслабляюсь, падая на спинку дивана и закидывая ногу на ногу.       Даже Ева молчаливо, но точно одобрительно наблюдает за моим поведением. Тут даже говорить нечего, я прекрасно знаю, что все мои подобные выпады в сторону третьих лиц она поддержит. Как сама она это называет: «Надо уметь себя защищать, Агата».       — А меня уже просят?       Хитро поглядываю краем глаза в его сторону, где, как мед на душу, совсем не доброжелательный ответный взгляд. А кто говорил, что я не умею кусаться? Ничего, мы только начали.       — Предлагают договориться, — сухо заключил он, — пока есть такая возможность.       Там, где была толпа танцующих, одна песня сменилась другой. Упомянутый партнер Ким явно запыхался, что грозило его возвращением обратно. Понимаю, что времени остается не так много, а еще мне в голову пришла интереснейшая идея. Пока я и сама не знаю, как ее реализую, но об этом потом подумаю. Резко разворачиваюсь к собеседнику:       — Ладно, — протягиваю ему ладонь для заключения устного договора, — одно твое желание взамен на мое, и… Ева?       Оглядываюсь на сестру, которая также успела опробовать соджу, утонченно закусывая это дело дольками манго.       — Принимаю наличные, чек тоже подойдет, — равнодушно отмахнулась она, нанизывая фрукт на шпажку.       Нильсен сдержанно ответил на рукопожатие. Прекрасно понимаю, что если бы не какая-то личная необходимость, черта с два он бы прибег к нашим услугам. Но необходимость-то есть.       — Времени у нас мало, — сразу же поясняет, — надо, чтобы этот человек минут через тридцать спал сном младенца. Вырубает ребят быстро, успеем?       Он поочередно переводит взгляд с Евы на меня и обратно. Сестра безразлично пожимает плечами. Кто бы сомневался, разумеется, уж она-то в этом профи. Обратился точно по адресу.       — А моя какая цель тогда? — непонимающе хмурюсь.       Швед слегка снисходительно возвращается ко мне. Не к добру это все.       — Дело в том, что у нас небольшое негласное соревнование. Он тоже хочет, чтобы я напился и забылся. Иначе бы не потащил меня сюда. Мы с тобой будем играть в дружную пьяную компанию.       Сначала я не очень понимаю, что стоит за его «дружной компанией», но через пять минут, когда тот самый Хэ Джунг вернулся, на меня обрушилась страшная истина. Оказывается, пьяные корейцы очень любят играть в игры.       Гадать не стоит, что предложил Нильсен, когда эти двое — Ким и его переводчик — налетели на первую же рюмку водки. Тупые игры с выпивкой двое на двое, где мы были против него самого и Евы.       Удивительно и расчудесно, что все ставки, заканчивающиеся заданием пить — всегда оставались за партнером Нильсена, а все игры, после которых начинались тупые требования: «три раза покукарекай/станцуй с партнером/съешь лимон» — выпадали на наши проигрыши.       Пожалуй, стоит упомянуть, что играли эти двое в дартс. В дартс! И это при том, что сам швед вообще ни капли не выпил и мог вполне законно выигрывать совсем каждый раунд. Меня, например, пожалеть.       В финальную партию соревнующиеся вышли по крупному: проигравший пьет столько, сколько партнерша нальет, а победившему бонус. Тоже от партнерши. Хэ Джунг упорно настаивал, чтобы мы с Александром выпили финской водки на брудершафт, к счастью, от такой «удачи» меня избавил сам Нильсен, которому катастрофически потребовалось, чтобы обзор на него был слегка прикрыт. Так что…       Так что: «Ну да, это я…». Сижу у Нильсена на коленях под заводные пляски корейцев. Переводчик руководителя Кима тоже успел смыться к танцующим во время последней партии, а Ева старательно впихивает в сидящего рядом партнера шестую стопку соджу. Точнее, впихивала, пока он не уснул, о чем она любезно нас уведомила.       Нильсен оперативно выглянул, придерживая ладонями мою же талию, чтобы сама я не упала.       — Хорошо, — он сосредоточенно потянулся к небольшому дипломату, находившемуся все это время по правую сторону, и достал совершенно такой же лист договора, который до этого лежал на столе, с небольшой только разницей: на нем внизу красовалась не одна, а сразу две подписи, да еще и печати стояли. Зуб даю, что одна из подписей поддельная.       Швед аккуратно оглянулся, меняя документы местами, но дипломат закрывать не стал. На очередь подоспела деревянная маленькая коробочка, внутри которой оказалась красноватая красящая губка, какие бывают для печатей. Собственно эту вещицу он и протянул мне.       — Сможешь аккуратно оставить отпечаток? — интересуется.       — Отпечаток? — кручу в руках коробочку. — Его пальца, что ли?       — Да, если не сложно, — голос напряжен, что еще больше подстегивает меня на «поиздеваться».       — Большого пальца?       — Верно.       — На этом самом документе?       — Именно, на этом самом.       — Около подписи, наверное?       — Ты необычайно догадлива.       — Хм, — играючи ставлю вещицу на стол и оборачиваюсь на мужчину, — звучит недобросовестно, ты точно уверен, что просишь меня именно об этом?       Нильсен отвечает строгим прищуром. Думаю, если бы не обстоятельства, мне бы сейчас здорово попало, но ведь не попадет же!       — Так, — терпение Александра совершенно точно на исходе, — мы, кажется, договорились о взаимопомощи. Не вижу от тебя должной отдачи.       «Удивленно» прикладываю к сердцу ладонь и широко раскрываю глаза. Если бы для полноты картины потребовалось издать оскорбленный вздох, уверена, я бы справилась и с ним.       — Да ведь я только и делаю, что помогаю тебе! — честнейшим голосом уверяю собеседника, — Иначе кто бы еще сказал, что подделывать чужие подписи — это плохо?       Он коротко посмотрел влево, где очередная песня подходила к своему логическому завершению, а веселящаяся толпа наглядно уставала, что вот-вот приведет их всех обратно.       Наверняка, если бы это не вызвало подозрений, он бы давно уже и сам все сделал, но все больше случайных зрителей оглядывались в нашу сторону, поэтому любая смена положения могла повлечь за собой нежелательные последствия.       — Не напрашивайся на взбучку, поставь чертов отпечаток!       — Ну да, ну да, еще скажи, что ремня мне дашь, — прекрасно понимаю, что играю с огнем, но черт возьми, это действительно веселит.       Как и то, что Ева, попивая втихушку горячительные напитки, смотрит на нас едва ли с меньшим энтузиазмом, чем комедийный фильм.       — Надо будет, — твердо и уверено отвечает, — еще как дам…       А вот теперь веселье мое поубавилось. Было что-то такое в его взгляде, что я почувствовала себя малость неловко. По сути, я ведь действительно ничего не знаю об этом человеке. Кроме того, что он мастерски шарится по чужим карманам, конечно.       Но не могу же я показать сомнения воочию, верно? Верно! Поэтому, закатив глаза, показательно взмахиваю руками.       — Святые небеса, не будь таким чувствительным, это же шутка, — специально укоризненно качаю головой, после чего разворачиваюсь к спящему, чтобы сделать уже этот отпечаток.       Наклоняюсь, почти взяв мужчину напротив за запястье — стараниями Евы он спал почти на столе — но едва удерживаю крик и резко подскакиваю, гневно оборачиваясь назад, потому что очень даже ощутимо почувствовала, как кое-кто сильно ущипнул меня выше бедра. Неприлично выше бедра!       «Его Высочество» швед и бровью не повел.       — Что? — удивленно поинтересовался он. — Не будь такой чувствительной…       Сжимаю в ладони печать, борясь с желанием звездануть ей в чей-то нос, но вовремя вспоминаю, что услуги этого идиота мне еще потребуются.       — Зачем вообще этот дурацкий отпечаток? — пытаюсь хотя бы в этом ворчании утихомирить справедливый гнев.       Осторожно хватаю Хэ Джунга за руку, не сводя глаз с сестры, которая контролировала его почти детский мирный сон. Рука мужчины вялая, расслабленная. Последний раз убедившись, что на меня никто не смотрит, прикладываю палец корейца к красящей губке. Затем, подложив под его ладонь край договора, оставляю красивый красочный след и не менее тихо вытягиваю лист на себя. Замираю, когда спящий громко всхрапывает, но, облегченно выдохнув, продолжаю это действие, поскольку пробуждения не было.       — Затем, что если меня обманывать, последствия будут рано или поздно, — ответил Нильсен, принимая из моих ладоней документ и слегка размахивая им, чтобы просушить.       — О чем ты? — закрываю коробочку и протягиваю ему.       Не успел Александр убрать вещи обратно, половина танцующей толпы с пьяными громкими криками вернулась обратно, за исключением разве что бедняги переводчика, который вот уже полторы минуты руладно выводил «I Want To Break Free», стоя на коленях.       Но возвращение толпы свидетелей шведа уже не волновало, да и никто на нас особенного внимания не обращал. Все вокруг кричали и что-то шутили на смежном полуанглийском. Демонстративно хихикали девушки, наливая новую порцию алкоголя, каждая — своему гостью.       Ева деловито оглянулась, словно спрашивая, собираемся ли мы заканчивать эту вечеринку. Александр преспокойно кивнул, защелкивая крышку дипломата, где успел спрятать нужный лист. Он бесцеремонно, но достаточно аккуратно поставил меня на ноги и для чего-то взял за руку, выводя из комнаты.       Вслед донеслось противное, слишком уж намекающее улюлюканье. Пытаюсь высвободить ладонь, да куда там. Держит крепко.       — Я тебя, наверное, огорчу, но я девочка большая, — вырваться из хватки получается, только когда мы вышли из комнаты совсем.       — Не спорю, — оглядывается, чтобы убедиться, что Ева не отстает, — Дюймовочка вряд ли снесла бы мне в номере карниз.       — Я не про это! — краснею от стыда, поскольку уже успела забыть этот инцидент. Сестра с легкой долей удивления поворачивается, что вынуждает дать более развернутый ответ. — Случайно вышло, потом расскажу…       — Да не скромничай, маленькая мисс, такими талантами стоит гордиться, — усмехается, не смотря на нас обеих и двигаясь чуть впереди, что только подстегивает мое и без того огромное желание пнуть этого человека.       Потихоньку крики и песни из разных гостевых комнат остаются где-то позади, а мы выходим на широкую открытую парковку, которая вообще-то не для этого здания, а для соседнего. Подпольное помещение для развлечения иностранцев не совсем официальное, отчего, разумеется, своей парковки не имеет.       Мужчина подходит к своему авто и легким движением достает ключи, снимая сигнализацию. В этот раз автомобиль совсем другой, что, пожалуй, логично. Наверняка он их просто арендует.       Ева толкает меня локтем. Оглядываюсь: сестра протягивает небольшую пачку купюр. Оказывается, она этого Нильсеновского партнера не только усыпить успела, но еще и обшарить. Оперативно, однако.       Холодильник в памяти все еще напоминает о своей несостоятельности, так что деньги я, разумеется, принимаю. Остальной бумажник девушка ловко спрятала в небольшую сумочку. Слышу чужой заинтересованный хмык:       — Ты не видел этого, мы не видели подделанной подписи, — сразу же ставлю условие.       Швед снисходительно покачал головой.       — Он этот договор о закупке переносит уже третий раз, — отчего-то решается дать объяснение, — и принципиально не появляется больше нигде, кроме этого города. Я лишь ускорил процесс. Терпеть не могу, когда над моим временем издеваются, особенно таким изощренным методом.       Мужчина достаточно красноречиво открыл заднюю дверь авто, приглашая нас занять места. Ева насмешливо сделала шаг назад.       — О нет, мистер… Как вас там?       — Можно просто Александр, — учтиво ответил, что совсем уж не сочетается с хмурым взглядом.       — Неважно, — девушка щелкнула пальцами, — правило номер один: «не садись в машину к незнакомым дяденькам».       — Уважаю, — сухо кивнул Нильсен, — но поговорить придется. Не бойтесь, надолго я вас не задержу.       В какой-то степени я даже рада, что он сам это предлагает, поскольку мне все только на руку. А вот Ева явно сомневается, критично оглядывая транспорт и точно не собираясь двигаться с места. Мягко касаюсь ее предплечья.       — Ева, — тихо проговариваю, понимая, что большего не потребуется, чтобы она послушала, хоть и яро негативная оценка происходящего никуда не ушла.       Набрав в грудь побольше воздуха, почти выплеснув свое недовольство, она вовремя стопорит саму себя и первая садится в машину. Следом прохожу и я.       Надеюсь, не зря.

***

      — А ты неплохо здесь устроился, — единственное, что нахожу достойным сказать, когда нас запускают в просторную гостиную, наполненную теплым светом, — твоя квартира?       Александр лениво бросает пиджак на кресло и открывает дипломат, снова тщательно разглядывая документ. Судя по настроению, итогами деловой встречи он оказался более чем доволен.       — Почему? — интересуется, будто в сторону. — Просто арендовал…       — А почему не отель, как в прошлый раз?       Он отрывается от бумаги, размышляя. Потом заглядывает куда-то за мою спину, туда же отвечая:       — Кухня слева, бар справа, — даже гадать не стоит, кому это предназначалось. Кто о чем, а Ева о выпивке. Зайти не успела, уже ищет, чем бы развлечь себя.       Да, точно она: в эту же секунду со стороны бара послышался шум. Мужчина вернулся ко мне.       — Помнится, после присутствия некоторых мисс в моем номере был разгром.       — Нашел, где прятаться, — плюхаюсь на диван, хватая одну из небольших подушек, — хочешь, я тебе и тут все разнесу?       Это было бы, конечно, странным увлечением, но должна же я держать марку, хотя бы относительную? Правильно, должна!       — Ну, нет, — отрицательно качнув головой, замечает он, — наоборот, я бы убедительно попросил тебя держаться от моих штор подальше.       — Прошу прощения, а мы уже веселимся? — в комнате появилась Ева с приличной бутылкой мартини в руке.       Она размеренно прошла по гостиной, удобно устроившись в кресле напротив меня. Александр заметил находку из бара, и его определенно удивило, что бокал девушка брать не стала.       — О, не обращай внимания, мне и так неплохо, — ответила она на немой вопрос и сделала хороший глоток, — благодарю за гостеприимство! — снова отпив из горла, сразу же ехидно добавила: — Агата, я в шоке, что ты нашла действительно учтивого парня.       — Ева! — сама не замечаю, как повышаю голос.       В конце-концов, это попросту неприлично, вот так вот шутить. Об заклад биться готова, что она это специально.       — Что вы, боюсь, наше знакомство с мисс врунишкой произошло в обстоятельствах слегка более волнующих, чтобы был повод для таких пустяков.       Ева секунды две оценивала его ответ, после чего, стоило Александру отвернуться, одобрительно скривила линию губ, кивая на шведа и показывая мне сначала большой палец, а затем знак «окей» в стиле: «продолжай в том же духе».       Не сдерживаясь, кидаю в нее одну из диванных подушек. Тоже мне, парня нашла! Да лучше бы с жабой сосватала, чем с ним.       Нильсен подошел к окну, на несколько секунд отвлекаясь на телефон. Но после того, как он предположительно отправил сообщение, мужчина совсем убрал мобильный, теперь полностью сосредоточив внимание на нас.       — Ну что ж, начнем. Для начала избавимся от формальностей. Мое имя вы уже знаете, с мадам воришкой-врунишкой я познакомиться успел, — он слегка наклонил голову в сторону Евы, тем самым предлагая ей представиться самой.       — Называлась же уже. Ева, — протянула она, ставя точку глотком мартини, но, заметив, что взгляд сохраняется, и вопрос был не про имя, продолжила, — Скай.       Александр кивнул, довольствуясь этой информацией.       — Сразу скажу, что я не стану интересоваться вашей деятельностью или тем, на кого вы работаете…       Он хотел добавить что-то еще, но я моментально перебиваю, уж очень меня это заинтриговало:              — Это еще почему?       — Потому что я вам в любом случае не доверяю, — ответил как о чем-то совсем обыденном. — Но как бы то ни было, раз мы случайно сегодня встретились…       Вопросительно поднимаю брови. Интересно, я так мало похожа на шпиона или как? Александр складывает руки, показывая, что такого непонимания точно не ожидал.       — Мне казалось очевидным, что я не собирался приходить на случившееся место встречи, — а после добавил, — необходимости в этом точно не было.       Оглядываю комнату на предмет того, чем бы можно было в него кинуть за такие высокомерные речи. К сожалению, кроме небольшого цветка в горшке, ничего не нашлось, но цветок мне жаль. Между тем Александр продолжил:       — Так вот, меня интересует один вопрос, — теперь он чинно смотрел только на меня, — мисс врунишка, после нашей последней встречи с тобой мог попытаться связаться некий Кристофер Кадоган.       — О, тот обаяшка, что был у тебя в гостях, — «Агата, ты больная или больная? Какой, к черту, обаяшка?», — о нем говоришь?       Швед неодобрительно скривился. Он не торопится с ответом, но прежде чем говорит хоть что-то, я продолжаю:       — А почему ты так уверен, что все это не часть большого обмана? Может, я его уже давно знаю…       — Поверь, я бы понял еще в первую вашу встречу, — мужчина устало расправил плечи, — только сразу развею твои радужные впечатления: Кадоганы — настоящее акулье логово. Известные фамилии, искусство, реклама, большая часть европейских СМИ: все это принадлежит им. Это тебе не плюшевые кролики, тут стоит и голову включать.       Замечаю, что Ева поглядывает на меня с легким недобрым прищуром, пусть даже во всем остальном выглядит расслабленной.       — Погоди, почему все говорят во множественном числе? — эта недотайна мне изрядно надоела.       — Потому что, к твоему счастью, для вас обоих это знакомство было коротким. Но, как по мне, лучше бы его вообще не было. Черт тебя дернул выползти на свет божий!       Он коротко оглянулся, вероятно, надеясь пристыдить меня этим взглядом, но я выпрямляюсь, слегка тряхнув волосами. Высказать хочется много, но благоразумно успокаиваюсь, потому что не за тем пришла. Мне от него тоже еще помощь потребуется.       — Нет, никто с такой чудесной фамилией со мной не связывался, — специально делаю акцент, чтобы хоть так чутка позлить, и сразу перехожу к более интересующему меня вопросу, — а почему должны были?       Он колеблется, отвечать или нет, но в итоге решается:       — Человек, с которым тебе довелось познакомиться, мог сделать о нашем общении неверные выводы. Например, решить, что ты что-то знаешь, а я не надеюсь на твое умение держать язык за зубами.       Сдуваю с лица челку. Ну надо же, какие мы серьезные.       — А вот если бы ты тогда в офисе не обманул меня, ничего этого не было бы! — вижу, что сейчас меня обязательно перебьют для того, чтобы вставить какую-нибудь супер умную реплику, поэтому опережаю совершенно безумной фразой. — Я вообще не твоих кроликов пришла обсуждать. Помощь за помощь: та пропавшая девушка — я хочу ее найти.       За спиной Нильсена послышался громкий звук, сменившийся кашлем. Это Ева поперхнулась напитком и теперь, согнувшись, откашливалась. Ну да, я сама офигела. На самом деле, я и не собиралась никого искать, мне всего-то нужна была информация. Как обычно, эта сломанная черепушка сначала сказала, а потом подумала. Но, с другой стороны… Хорошее расследование действительно даст мне больше шансов. Ладно, может, мой мозг еще не так плох.       — Головой ударилась?! — сестра очищала одежду от мартини. — Некуда залезть, сходи в трансформаторную будку! Тряхнет не меньше.       — В принципе, согласен, — спокойно присоединился швед, — отличие между ситуациями только в надписи «Осторожно: убьет». В первом случае ты, кажется, ее не заметила.       Морщусь от этой показательной солидарности:       — Да ладно вам! Мы всего-то проведем небольшое расследование, что тут такого?       Александр посмотрел на меня, как на последнюю дурочку, которая предложила поиграть в храбрых летчиков, сиганув с небоскреба. Он неспешно прошелся по комнате, подбирая слова.       Окей, я понимаю, что идея ему могла не понравиться. Ну или что помогать конкретно мне у этого человека нет ни капли желания. Но он же сам зависит от обстоятельств, о чем любезно напоминаю.       — Послушай, нет, оба послушайте, — сцепляю пальцы, контролируя голос, чтобы идея казалась более серьезной, — я понимаю, как это звучит. Но мне, правда, очень, очень нужно это расследование! От него зависит моя будущая карьера, а вы… Ну вот, у тебя, например, груз с плеч спадет, — указываю на Нильсена ладонью, — мне просто кажется, не смотри так… Да сам ведь говорил, что тебе нужна информация, значит, если мы найдем причастных к пропаже девушки или украшения, от твоей фирмы, ну, не знаю, от нее отстанут, например? Будет больше возможности доказать, что ты вообще в этом деле не фигурировал.       Мужчина потирает лицо, больше не смотря на меня.       Ой, вот только не надо делать вид, что ты от меня уже устал.       Сестра пока молчит. Но я знаю, что если он согласится участвовать в этой игре, то и она присоединится.       И было бы прекрасно, если бы Нильсен не медлил. Мне отчего-то все время кажется, что сейчас должно произойти еще что-то. Что-то, чего я совсем не жду. Поэтому получи я ответ прямо сейчас, мне однозначно станет легче. Хотя реакция выходит совсем из другой оперы:       — Давай начистоту: я не детектив, ты тем более. Возраст «играть в героев» у нас давно…       Но я уже зацепилась за более возмутившую меня фразу:       — Эй, погоди, а почему это я «тем более»?!       Ева, холодно оценив наше препирательство, задумчиво цокнула, сместив взгляд на бутылку мартини в руках:       — Маловато будет…       С горящими глазами и распаленным сердцем я полностью готова к новой словесной атаке, нутром чуя, что еще чуть больше аргументов однозначно помогут мне убедить этого человека, тем более что без него расследование уж точно станет провальным. Точнее, без его знаний мира, в который придется для этого влезть.       — Нет, — он поднял ладонь, прежде чем я успела вымолвить хоть слово, — нет и еще раз нет! Я уже один раз высказал свое отношение и повторять его не стану.       — Но тебя уже упоминали в журнальных публикациях, как ты планируешь доказывать обратное?! — хватаюсь за последний край спасительной нити.       Нильсен криво усмехнулся, не без язвительности ответив:       — Никак не планирую, для таких вещей есть адвокаты и юристы, naiv själ, — в дверь раздался мягкий, но требовательный стук. — К слову, как раз сейчас я получу хорошие вести от своего юриста, и мы с вами расстанемся до следующих случайных встреч.       Раздосадованно кусаю край губы, мельком оглянувшись на Еву в качестве поддержки. Она пока спокойна. О чем-то сосредоточенно думает.       Встречать гостя Александр не стал, только громко дал знать, что «дверь открыта», снова оказавшись у окна. В коридоре послышался энергичный шум, будто кто-то нервно кинул сумку в сторону. Не выглядит как вестник хороших новостей…       — Jag sa att jag ska förklara allt personligen! — послышался уверенный женский голос, обладательница которого быстрым шагом двигалась в нашу сторону, судя по звуку.       — У меня гости, давай на английском, — швед обернулся в сторону коридора, откуда и вышла в гостиную удивительно знакомая девушка.       Провалиться мне на этом месте!       В комнату вошла та самая блондинка в платье, с которой не так давно — всего-то двенадцать часов назад — я столкнулась в кабинете главного редактора журнала «Independent». Но, в отличие от сдержанности, присущей ей в первую встречу, сейчас она выглядела ужасно разъяренной. Где-то глубоко в душе закрадывается небольшое понимание, отчего.       — Готовь свои тупые крылатые фразочки, потому что эта су-у-у-умасшедшая женщина, — она забывается, но сразу же берет себя в руки, вспомнив о гостях, — не собирается идти навстречу и опровергать статью не станет!       Возникло малюсенькое тревожное ощущение, что нужные подозрения уже пришли в голову Александра, потому что его холодное «Что?» очень так подогрело мое внутренне желание бегать. Учитывая, что я уже минут десять не умолкаю о том, что хочу провести расследование, логично будет предположить мое участие и здесь. Тем более что это предположение оправдано — в редакции-то действительно я была.       — Она сказала, что у нее появились новые идеи насчет той статьи и… — на этой фразе девушка застывает, озадаченно смотря на меня, будто почти вспомнив, но все еще не до конца. В итоге все-таки вспоминает. — О, добрый день… Кажется, мы… вы… Девушка в редакции, да?       Внутри все покрывается толстейшим слоем льда, когда я понимаю, что эти два неслучайных совпадения сложились в голове шведа в целостную картину, и он медленно, но уж очень пугающе поворачивается на меня.       Да откуда мне было знать, что эта девушка и есть «тот второй», кто статьей интересовался?       Осторожно приподнимаюсь, втянув плечи, серьезно готовая сваливать. Было бы легче, если бы здесь меня поддержала сестра, но она просто насмешливо наблюдает за развернувшимся действом. Конечно, ей же денег обещали, и сама она ни в чем не повинна, куда это она уйдет?!       — Было приятно пообщаться, но мне пора! — с откровенно мельтешащим взглядом срываюсь с места, отчаянно надеясь, что все чудесным образом разрешится, да только куда там.       Не успеваю сделать и шага, как чувствую, что меня ловят за ворот платья, властно утягивая назад. Ева едва не смеется над моим положением, новоприбывшая же девушка поглядывает озадаченно, с легким непониманием всего происходящего.       — Итак, — Александр заставляет меня покорно сесть обратно на диван, — если у тебя еще остались какие-то мысли насчет оправдательной речи, самое время ее произнести.       Виновато отвожу взгляд, терзая ладони, и снова закусываю губу.       — Ну…. — протягиваю, заранее зная, что меня сейчас захотят убить, но этого захотят в любом случае. Поэтому поднимаю наивный взгляд и пожимаю плечами, почти театрально улыбаясь, — кажется, это отличный шанс для сотрудничества?       Что я могу сказать? Для человека, который второй раз за день оказывается на краю пропасти, я держусь, ну, просто прекрасно!       Помогите…