Прости, Мо Жань. Учитель был не прав

За столом дома Сюэ как всегда собрались все. Тетя, дядя и их дорогой сынуля Мэн-Мэн. В этот раз компанию составил и Мо Жань, заглянувший в гости, поэтому пришлось немного потесниться. Но, как ни странно, даже двоюродный братишка не роптал на этот счет. С плохо прикрытым удивлением рассматривал родственника, вяло доедая свою порцию. Кривовато зажившие переломы некогда изящных пальцев, золотистая вуаль загара — явно не курортного… С ним рядом будто бы и не брат его сидел. Чужой мужчина. Именно мужчина. Его, Сюэ Цзымина, до сих пор звали ребенком, но на контрасте с этим человеком он им и был, чего уж спорить… Парень не знал, заметили ли его родители, как сильно изменился их племянник, но отношение двух взрослых было все такое же теплое, домашнее. — Жань-эр, как хорошо, что ты решил приходить почаще. Мэн-эр берет с тебя пример и кушает намного лучше, — с улыбкой отметила тетя Ван. — Мама!.. — А что? Посмотри, каким сильным вырос твой брат. Сразу видно, хорошо питался. Мо Жань на это только мило посмеялся, не собираясь никого разубеждать. Голодным он был все же чаще, чем сытым во время своих скитаний, особенно по России, но рассказывать про свои злоключения не спешил. Раз уж вскоре ему опять придется отправиться в путь-дорогу, лучше потратить это время на что-нибудь другое. — Тетя, ты меня расхваливаешь. В отличие от внешности, которая стала такой чужой и дикой, внутренне Мо Жань будто помолодел до уровня послушного ребенка. Он не был таким кротким и спокойным даже в десять лет. Любое слово в свою сторону неизбежно воспринимал в штыки, а отношение тети Ван и дяди Сюэ всегда использовал в своих корыстных целях. Сюэ Мэн боялся, что сейчас он все такой же, просто очень мастерски умеет маскировать свое врожденное коварство. Но вот уже прошла неделя, как он приехал, и иногда к ним заходил на ужин после работы, но ничего проблемного не происходило. Мо Жань не пил, и даже не курил, все время приносил продукты, а для своего братишки, Сюэ Мэна, привез диковинный презент из своих странствий. Негранёный зеленовато-желтый алмаз, который, судя по его словам, нашел в брюхе рыбины, пойманной им самолично где-то в землях Уйкоаль. Он говорил, что этот камень приносит удачу в профессиональных делах, а значит Сюэ Мэну его стоит сохранить как талисман для будущего руководства фирмы своего отца. Уж лучше бы себе оставил, раз так! — Мы и вправду тобой гордимся, А-Жань, — тем временем сказал дядя Сюэ, мягко похлопав по плечу племянника. — Когда ты исчез — мы места себе не находили. Все думали, куда тебя забросила нелегкая… Не попал ли ты в беду? Не связался ли с недобрыми людьми? И вот, когда спустя пять лет увидели тебя снова — у нас прямо как от сердца отлегло. Ты все тот же. Нет, даже лучше! Как нам не радоваться? Стоило ли их разубеждать? Нет, Мо Жань не был в этом уверен. Пусть думают, что он в один прекрасный момент решил взяться за ум. Не надо говорить им, что этот добродушный с виду юноша уже не раз зашел за грань. Не просто выбесился хорошенько и вдруг поумнел. Нет. Он понял цену этой жизни. И слава небесам, все это было уже в прошлом. Теперь Мо Жань действительно мог драить пол, таскать грязные тюки — и чувствовать себя счастливым. Благодарным за то, что больше никто не умрет из-за его «службы». Это было благословением. — Что же ты такой невероятный, а нормальной работы найти так и не смог? — пробубнил себе под нос Сюэ Мэн, за что тотчас был обруган своей сердобольной матушкой. — Ты прав, — только и мог сказать Мо Жань с улыбкой. — Я неудачник, но не всем же быть «любимцами небес», м? Кому-то надо мыть посуду и подметать дорожку. — Кстати об этом, А-Жань, — как будто о чем-то вспомнил господин Сюэ. — Как твоя работа? Не слишком тяжело? — Нет, все отлично, — заверил юноша. — Вроде как. — Вроде как? — Сама работа неплоха. Но хозяин, что меня нанял… — смущенно почесал кончик носа фалангой указательного пальца Мо Жань. — Хах, вы не поверите. Это наш с Мэн-Мэном бывший учитель по черчению. За столом тотчас повисла немая сцена. Действительно трудно было понять, почему Мо Жань говорит об этом с такой непосредственностью в голосе. Разве он не чувствовал себя крайне унизительно в положении жалкого слуги у бывшего учителя? К тому же… — Чу Ваньнин?.. — отложил приборы в сторону дядя. — Ты в самом деле работаешь у него? — Да, и с ним так же непросто, — только и ответил Мо Жань, стараясь мягко подвести разговор к теме своего увольнения. — Я думаю, в ближайшее время придется поискать себе еще какое-нибудь место. Все-таки на роль домработницы привычнее искать женщину, а не мужчину. Так что я понимаю недовольство своего бывшего учителя. — А разве он не… — немного опечаленно спросила тетя Ван, но ее вопрос так и остался не озвучен, заглушенный размышлениями Сюэ Мэна. — Странно, что наш учитель не выгнал тебя раньше, псина. Он же терпеть не мог твои выходки. — Мне плевать на это. И на него тоже, — пожал плечами Мо Жань, но дяде это явно не понравилось, пусть он ничего плохого вроде как и не сказал. — А-Жань, не говори так. — Я не получил аттестат. И все потому что один принципиальный учитель не захотел закрыть глаза на мои прогулы, — спокойно пояснил Мо Жань. — Ему так же было плевать, и чувство вины его до сих пор не сильно беспокоит. Так почему я должен выбирать выражения, когда заходит речь об этом человеке? Потому что он старше? Это ни о чем не говорит. Он глуп и даже жалок. Мне смешно наблюдать за ним со стороны… Как он шаркает ногами, забывает смыть зубную пасту с кончиков губ. От этого я даже не в состоянии злиться на него за то, что он так поступил со мной. — Наверное будет лучше, если я помогу тебе устроиться куда-нибудь еще, — не глядя на племянника, печальным голосом ответил дядя Сюэ. — Не нужно, дядя. Я уже взрослый мальчик, и не привык, чтобы меня так сильно опекали. От этого я чувствую себя неловко, — пожал плечами юноша, приподнимаясь. — Все равно я в Китае ненадолго. Приехал только, чтобы вас увидеть. Остальное сейчас не так важно. Да, он не знал, куда уедет. Но теперь был уверен, что не задержится надолго. Быть может, ему в матросы податься? Раз не судьба устроиться для тихой и спокойной жизни, раз не место ему здесь. Что еще делать? Продолжать скитаться по-собачьи.

***

— Учитель, осторожно!.. Чу Ваньнин не понял, в какой момент стеллаж, который был не закреплен к стене, опасно накренился на него. Не понял, когда высокий человек вдруг закрыл его сильными руками, прижал щекой к своей груди, а книги в это время градом падали вокруг. Его задела лишь одна, буквально корешком. Раскрылась вдруг в полете и плюхнулась под ноги. «Урок 15. Методы проецирования в черчении» Ваньнин смотрел на это название, почти не ощущая чужих ладоней на своей напряженной пояснице. Все было как тогда, пять лет назад. Мо Жань прижал его к стене, учебник позабыли на полу. Только в ноздри теперь забирался не легкий запах мальчишеского пота, а мужской дразнящий мускус, такой тяжелый и пьянящий, что кружилась голова. — Ты никогда не сдашь мой предмет! Никогда не получишь аттестат, если не прекратишь! — Учитель, осторожно. Я ведь и обидеться могу, — Мо Жань, этот молокосос, которому едва исполнилось семнадцать, с такой уверенностью пытался увлечь его в поцелуй! — Какой же ты бесстыдник! Если твой дядя все узнает… — Что? Что я хотел отсосать тебе вместо скучной пересдачи? А если я скажу ему, что и вправду это сделал? Кому из нас он поверит, вот интересно… — Не смей! — Должно быть, он поверит тебе. Юйхэн ночного неба. Непорочный, правильный. Святой! А я — всего лишь глупая собака. Сегодня ты меня — пинком под зад. А завтра дядя Сюэ, что с того? Мне не привыкать. — Прекрати мнить всех вокруг злом! Ты сам себе мешаешь жить! Ты сам не хочешь ничего в себе исправить! Но ты решил глумиться не над тем учителем. Я преподам тебе урок — и его ты уж точно не забудешь! — …Учитель! — Учитель? — Мо Жань позвал опять, и Чу Ваньнин насилу отстранился. Ему бы стоило поблагодарить свою «служанку», что появился аккурат тогда, когда его чуть было не захоронило в груде макулатуры и поломанных досок. Но он молчал. Даже не посмотрел на своего спасителя, продолжив собирать рассыпанные книги обратно на этажерку. — Оставьте, я сейчас прибью стеллаж к стене, чтоб в следующий раз он так внезапно не упал, — сказал Мо Жань, удостоверившись, что хлипкая конструкция качается из стороны в сторону и выглядит крайне ненадежно. — Хорошо еще, я пришел чуть раньше. Он улыбнулся, но никакой реакции не получил. Опять. Да что такое с этим Чу Ваньнином?.. — О. Я прошу прощения, — хрипло сказал юноша, как будто что-то осознал. Только сейчас хозяин дома покосился на него, на мгновение прекратив сверлить надпись на развороте старого учебника черчения. — Назвал вас «учителем» просто машинально. Я не хотел. Уч… Хозяин? Чу Ваньнин закашлялся. Как будто бы до этого дремал и вот сейчас, наконец, проснулся. Он вроде бы не выглядел простуженным, но после этого вдруг сжался, ссылаясь на дела, пополз обратно в свою комнату, закрыв ее на ключ. Какие у него могли быть дела? Еще и в том бардаке, который царил в спальне. И убирать который было запрещено. Мо Жань не стал расспрашивать. Спустился в цоколь, отыскал шуруповерт и принялся за дело, раз пообещал. Он не хотел прокручивать их странный диалог в своей голове, но ожидал, что его работодатель вылезет из спальни, бранясь хотя бы на шум. Но тот так и не вышел. В обед Мо Жань сам пошел к нему. С подносом свежего отвара. — Хозяин? Тишина. — Хозяин, я принес обед. Открой пожалуйста. Опять ни звука. — Чу Ваньнин. Ты ведешь себя как маленький. Открой дверь, или я ее выломаю. Теперь он начал совсем немного переживать. Возможно его учителю было нехорошо? Он выглядел нездорово, когда поплелся в комнату. Да что там! В гроб и то краше кладут… Откинув в сторону поднос с едой, Мо Жань нацелился плечом на дверь. Конечно, он намерен был ее выбить к чертовой матери.