Моя лучшая половина

Фенрис просто не мог в это поверить. Даже сейчас Андерс защищал демона! Хотя, удивительного в этом было мало: этот мужчина был достаточно самоуверен, чтобы слиться с демоном − с чего бы ему теперь быть другим? Фенрис посмотрел на монеты в своей руке. Эти деньги превышали любые возможные расходы на содержание Андерса. Хоук нечасто брал Фенриса на работу. Они не сходились во взглядах, а Хоук предпочитал окружать себя единомышленниками. Но, как оказалось, Фенрису и не нужны были деньги от вылазок с Хоуком. В особняке было полно ценных вещей, которые ему удалось продать по вполне приличной цене. Так что даже без дополнительных доходов, которые давала работа с Хоуком, ему вполне хватало на жизнь и затраты на кормление Андерса не угрожали его бюджету. Он посмотрел на человека, который прятался под одеялом в его постели − а Андерс именно прятался. Фенрис не вполне понимал, каково это − потерять свою магию или проклятого демона. Но тот факт, что Андерс пытался покончить с собой из-за этого, говорил о многом. Фенриса сильно потрясло покушение Андерса на собственную жизнь. Его едва удалось остановить. Когда же Андерс изнемог от своего первоначального горя, Фенрис стал следить за ним круглосуточно. Он спал на полу перед дверью спальни. Он убрал все разбитые винные бутылки, разбросанные по комнате, все стёкла, острые предметы, верёвки и шнуры. Он знал, какие вещи не позволялось держать в помещениях для рабов именно по этой причине. К счастью, после нескольких ночей, когда он не появлялся в “Висельнике”, Себастьян пришёл сам убедиться, что с эльфом все в порядке. С тех пор он приходил каждый день, чтобы подменить Фенриса, пока эльф принимал ванну и ходил на рынок. Себастьян принёс мясной бульон из Церкви и предупредил, что Андерс может убить себя, если никто не вмешается. В те дни эльф был в растерянности, и Себастьян был рядом и помогал советом. Так что, как бы Андерс ни относился к лучнику, Фенрис считал, что и ему он обязан жизнью. Он услышал, как открылась и закрылась входная дверь. Вскоре в дверях спальни появился человек, о котором шла речь. − Как он поживает сегодня? − послышался мягкий акцент Себастьяна. Фенрис пожал плечами. − Думаю, лучше. Он хотел сходить в клинику за своими вещами, а потом дал мне деньги за комнату и еду. Но мы поссорились, и с тех пор он снова в постели. Себастьян покачал головой. − Никогда в своей жизни я не встречал кого-то, кто бы так любил спорить. Что на этот раз? − Его демон. Себастьян был явно обеспокоен. − Он же исчез, разве нет? − Да. Но он все еще защищает его, − хмуро произнёс Фенрис. − Давай просто поблагодарим Создателя за то, что это существо исчезло, Фенрис. Уверен, со временем он поймёт, что его отсутствие − это благо. Тем, кто находился в нездоровых отношениях с жестоким партнером, порой бывает тяжело из них уйти. Фенрис склонил голову. Он знал это слишком хорошо. − Фенрис? Ты в порядке? − с некоторой тревогой спросил Себастьян. Он кивнул, переводя взгляд на Андерса. − Он сказал, что больше не будет пытаться причинить себе вред. Что верит в Создателя и Песнь... только не в Церковь. Разве такое возможно? − спросил он с сомнением в голосе. Себастьян удивлённо посмотрел на лежащую на кровати фигуру под одеялом. − Хм... Да, Церковь создали на основе Песни Света, это правда. Но не все верят, что она является законным лидером тех, кто верует в Андрасте. Сама Песнь имеет божественное происхождение. Однако немало тех, кто считает, что Церковь, созданная человеком, несовершенна. Фенрис ещё мгновение смотрел на спящего вместе с Себастьяном, а потом покачал головой. − Я ненадолго. Спасибо, что снова пришёл, − произнёс Фенрис и направился к выходу из особняка. Фенрис пошёл к рынку Верхнего города. Нужно было наполнить кладовую, раз уж Андерс решил платить за комнату и еду. *** После их поездки в лечебницу Андерс целыми днями лежал в постели, выходя только тогда, когда Фенрис звал его есть. Наконец эльф настоял, чтобы маг принял ванну. В конце концов, это была его кровать, и Фенрис надеялся, что когда она вернется к нему, то не будет вонять немытым телом. Андерс без возражений разделся и пошел в ванную. Он по привычке попытался использовать магию, на этот раз чтобы нагреть воду. Выругавшись, он начал умываться холодной водой, пока Фенрис не подсказал ему, что в особняке есть гномий водопровод с тепловыми рунами на трубах. Сидя рядом, пока он принимал ванну, Фенрис исподтишка поглядывал на мужчину. Андерс был слишком худым. Его одежда это скрывала, но теперь, когда он разделся, это стало очевидно. − Маг... Вытираясь одним из полотенец Фенриса, Андерс вздохнул. − Я больше не маг, − в этом заявлении всё ещё сквозила горечь. − Похоже, ты давно не ел, − не став комментировать его ответ, вместо этого сказал Фенрис. Пожав плечами, Андерс вернулся в спальню и достал из сумки сменную одежду. − Справедливость мало заботили нужды смертных. Меня поддерживала его энергия, − произнёс Андерс, одеваясь. − Какую еду ты предпочитаешь? − спросил Фенрис, глядя прямо на него. Андерс недоуменно взглянул на него, беря расческу. − Зачем тебе? Даже если я отощаю к возвращению Хоука, всё равно не умру. Так какая разница? Фенрис должен был признать, что это хороший вопрос. Он думал об этом, наблюдая, как Андерс распутывает колтуны в своих волосах. − Никогда не видел, чтобы кто-то освободился от бремени магии, но не стал Усмирённым. И никогда не видел, чтобы одержимый вырвался из когтей демона, который овладел им. Раз уж тебе дали второй шанс, мне кажется правильным тебе помочь. − Магия не бремя, а Справедливость не демон, − сказал он, стиснув зубы и выдёргивая спутанные пряди волос. − И тебе не нужно покупать мне специальную еду. Я буду есть то же, что и ты. − Я ем хлеб и сыр, − произнёс Фенрис. − И всё? − в этом вопросе сквозило удивление. − Иногда дичь, если она вроде как свежая, − продолжил Фенрис. − Довольно ограниченный рацион, − заметил Андерс, глядя на него. − Я всю жизнь питался рабской кашей. Мой желудок не переваривает другие продукты, − немного стискивая зубы, произнес Фенрис. Ему не хотелось в этом признаваться, хоть в этом и не было ничего предосудительного. − Ты же ел тушёное мясо в “Висельнике”, − недоверчиво произнёс Андерс. − Иногда. Если знал, что на следующий день поблизости будет туалет, − уточнил Фенрис. Андерс задумчиво посмотрел на него, но впервые за последние недели в его глазах появился блеск, которого Фенрис давно не видел. − Возможно, ты слишком торопишься или ешь слишком много за раз. Если вводить новые продукты постепенно, твой желудок успеет приспособиться, − сказал Андерс. − С чего ты вдруг заинтересовался моим желудком? − спросил Фенрис, при этом не желая спугнуть внезапный интерес Андерса. − Наверное, старые привычки, − Андерс пожал плечами. − Может, я больше и не целитель, но я не могу перестать думать как целитель. − Просто скажи, какая еда тебе нужна, − произнёс Фенрис. − Картошка, солёная свинина, молоко, овсяные хлопья, ещё яйца − только убедись, что они свежие... − начал перечислять Андерс. − Забудь, ты пойдёшь со мной, − оборвал его речь Фенрис. − Отлично, − сказал Андерс, убирая щётку для волос. Фенрис усмехнулся про себя. Пока что это был наибольший интерес к жизни, который Андерс проявил с тех пор, как потерял магию. Кто же знал, что его капризный пищеварительный тракт так сыграет на руку? Поход на рынок оказался интересным. Во всяком случае, для Фенриса. Он не любил покупать себе еду, поскольку не знал многих продуктов, не говоря уже о том, как их приготовить. Он мог на скорую руку поджарить над огнём дичь, но приготовление пищи не входило в его воинскую подготовку. Хлеб и сыр хотя бы не нужно готовить. Андерс перебирал зёрна, осматривал овощи, смотрел, всплывают ли в воде яйца. Он понюхал молоко и ткнул пальцем в мясо, хранившееся в бочке. Отмерил небольшое количество разноцветных специй. Фенрис не имел ни малейшего представления о том, что этот человек искал в еде, которую выбирал, но, по крайней мере, Андерса эта деятельность увлекла. Вернувшись домой, Андерс помог Фенрису отнести продукты в комнату, которая служила кладовкой. − С тех пор, как мы вернулись из лечебницы, я много думал, − нерешительно начал Андерс. − Неудивительно, учитывая, сколько ты пролежал в постели, − хмыкнул Фенрис, не глядя на него. − Знаешь, мне нелегко об этом говорить, как насчет проявить хоть немного сочувствия? − хмуро произнес Андерс. − Хорошо, − спокойно ответил Фенрис. − И о чём же ты думал? − То, что ты сказал в тот день, имеет смысл. Ни один разумный человек не захотел бы, чтобы мы со Справедливостью спали в его доме. Фенрис был слишком удивлён, чтобы ответить. − С тех пор, как Справедливость ушёл, для меня многое стало яснее. Наш объединённый разум словно бы путал меня. Я забыл, кем был раньше... каким он был раньше. Но с тех пор, как он ушёл, мои мысли принадлежат мне и воспоминания, которые он омрачал своим присутствием, теперь куда отчётливее, − сказал Андерс и замолчал. − И что? − спросил Фенрис, желая, чтобы он продолжил. Глубоко вздохнув, Андерс вновь заговорил: − После убийства той девушки я сказал Хоуку, что не могу контролировать Справедливость. Но я знал об этом и раньше. Я знал это с того дня, когда мы соединились. Я просто... забыл. − Ты знал об этом? Лицо Андерса исказилось от боли. − Да. Я знал, что мы опасны. Я знал, что мы стали Местью. И всё же даже сейчас мне так не хватает его присутствия. Ты не представляешь, как мне одиноко, − Андерс закрыл лицо руками. Фенрис посмотрел на мужчину. Он выглядел совершенно потерянным. Опустошенным. Эльф тщательно подумал, прежде чем ответить. − Не скажу, что знаю, что ты чувствуешь. Но я знаю, что значит освободиться от кого-то, кто контролировал тебя, но по-прежнему жаждать его присутствия, − произнес Фенрис. Андерс поднял голову и посмотрел на эльфа. Фенрис, не глядя на мага, продолжил разбирать покупки, а потом пошёл в свою комнату. Андерс последовал за ним, всё ещё не нарушая молчания. − Ты говоришь о Данариусе? − спросил Андерс, разрывая тишину, когда они вошли в комнату. − Да, − Фенрис поднял кремень и кусочек стали. − Ты умеешь разжигать огонь с помощью этого? Андерс перевёл взгляд на предметы в его руках. − Давно этого не делал, но да. − В этот раз посмотри, как я это делаю. Потом можешь попробовать сам, − он развёл огонь и сел на скамейку. Андерс присоединился к нему, и Фенрис понял, что он всё ещё ждет ответа. − Когда я впервые освободился от Данариуса, я не знал, как жить. Каждый миг моей жизни был продиктован им. Что я ел, если ел; что делал, чего не делал; где спал, когда спал. Моя жизнь была прожита исключительно для него. Оказавшись в одиночестве, я плыл по течению. Я жаждал, чтобы он снова направлял меня, давал мне цель. Андерс смотрел, как он говорит, поглощённый его словами. − Да, очень похоже, − согласился с ним Андерс. − Справедливость вёл меня и давал мне цель. Я не понимал, насколько сильно он меня направлял, пока он не ушёл. − Он не был частью тебя, − возразил Фенрис. − Да, он был в тебе, управлял тобой. Но ты был и остаёшься собой и сможешь снова познать себя. Заполни дыру в своей душе собой. − Почему ты думаешь, что Справедливость не был частью меня? − спросил Андерс. − Потому что он исчез, а ты всё ещё здесь, − ответил Фенрис. − Я как-то подслушал твой разговор с магом крови. Ты описал, что значит быть одержимым. “Ты как будто пленник в собственном теле. Всё видишь, но кто-то другой двигает тобой как марионеткой. Хочешь закричать, шевельнуть хоть пальцем — всё напрасно.” Если бы ты действительно слился с демоном, не было бы такого разделения контроля. − Я удивлён, что ты помнишь, как я это говорил, − сказал Андерс, с печальной улыбкой глядя в огонь. − Такое забудешь, − хмыкнул Фенрис. − Догадываюсь, − сказал Андерс и посмотрел на Фенриса. − Когда ты перестал скучать по Данариусу? − Когда стал строить собственную жизнь. Встретил людей, которые мне помогли. Научился принимать собственные решения. Я не помнил, как жил без своего хозяина. Ты же помнишь. Ты не всегда был под контролем демона. Тебе будет легче, чем мне, − твёрдо сказал Фенрис. − Легче сказать, чем сделать. Я потерял не только Справедливость, − угрюмо буркнул Андерс. − Ты гораздо больше, чем твоя магия, Андерс. Ты всё ещё человек, хоть и не маг. Фенрис увидел сомнение на его лице. Он также заметил, насколько спокойнее Андерс теперь обсуждал подобные темы. Андерс упёрся локтями в колени и обхватил голову руками. − Мне нравилось обладать магией. Поток силы, способность создавать что-то из ничего... способность исцелять... это было неописуемо. Фенрис услышал судорожный вздох Андерса и понял, как тот скорбит о своих утраченных силах. − Я сочувствую твоей утрате. Не могу сказать, что мне жаль, что ты больше не маг. Но твоя боль не приносит мне радости, − тихо произнёс эльф. Андерс покачал головой, всё ещё обхватив её руками. − Это худшие соболезнования, что я когда-либо слышал, − хмыкнул он, а потом с горечью в голосе продолжил: − У меня сердце разрывается от боли, что я больше не маг. Говорить с Андерсом так откровенно было трудно, и, честно говоря, Фенрис был ошеломлен их разговором. Никакой пропаганды, никакой язвительной реакции. Это заставило его задуматься, каким бы человеком Андерс был сейчас, не будь у него магии и демона. *** Прошло несколько дней после их разговора, и Андерс, казалось, стал оживать. Он по-прежнему много спал, но каждый день вставал с постели, ел без напоминания и регулярно мылся. Фенрис настаивал на том, чтобы Андерс продолжал спать в его постели; он не верил, что его мысли о самоубийстве исчезли. Фенрис знал, что Андерс не глуп и вполне мог пытаться убедить его, что ему стало лучше, только для того, чтобы найти новый способ покончить с собой. Но по мере того, как шло время, Фенрис начал думать, что опасность, возможно, отступила. Хотя Андерс всё ещё просил эльфа поговорить с ним, чтобы заполнить свой разум шумом, он стал делать это значительно реже. Казалось, он всё реже инстинктивно прибегал к магии. Но каждый раз, когда он это делал, на его лице мелькала скорбь, прежде чем на смену ей приходила решимость. Казалось, он хочет победить. Хочет жить. Фенрис был уверен, что Андерс привыкнет к отсутствию демона. Он действительно видел сходство в ролях, которые демон и Данариус играли в их жизни. Андерс, похоже, тоже... по крайней мере, в какой-то степени. Этот человек не был дураком, несмотря на то, что принимал не самые удачные решения. Поэтому Фенрис решил, что он легко приспособится к свободе своего разума. Фенрис поймал себя на том, что размышляет о переменах в Андерсе. Видеть, как маг становится обычным человеком, было захватывающе. Он задумался над различиями. Теперь, когда чёрная депрессия немного отступила, Андерс стал более... нормальным. Хотя что для него было нормальным? Фенрис понятия не имел. Однажды днем он взглянул на человека, неподвижно сидящего у огня. − Андерс, − окликнул его Фенрис. − Что? − приглушённо ответил он. − Ты всё ещё видишь сны? − спросил Фенрис. − Если это можно так назвать, − тот скривился в горькой улыбке. − Они изменились? − Фенрису было интересно. − Они теперь приглушённые, двухмерные, − глядя в огонь, ответил Андерс. − Похоже на сны большинства людей, − подметил Фенрис. − Даже до того, как во мне проявилась магия, мои сны были яркими. В них я мог контролировать свои действия, − произнёс Андерс, разглядывая свою руку. − Ты уже тогда был магом, хоть твои способности и не проявились. Они были ещё не развиты. В Тевинтере необычно яркие сны считаются желанным знаком для ребёнка. Это значит, что он может быть магом, − сказал Фенрис. − В самом деле? Они правда хотят, чтобы их дети обладали магией? − на лице Андерса появилась слабая улыбка, словно он не мог поверить в сказанное. − Иметь ребенка-мага − это надежда каждого гражданина Империи. Даже для тех, кто сам не является магом. Это поднимает всю семью на более высокий уровень, − ответил Фенрис. − Это невероятно, − неверяще выдохнул Андерс. − Только не для тех, кто находится под гнетом магии, − в голосе Фенриса появилась сталь. − Тех, кого приносили в жертву в кровавом ритуале. Тех, кто трудится в рабстве у магистров. − Верно, − тихо произнес Андерс, а потом повернулся к Фенрису. − Но я всё ещё повторяю: не каждый маг так поступит. То, что Тевинтер пошел в этом направлении, ещё не значит, что остальной Тедас станет таким же, если маги получат свободу. − Я еще не видел мага, который не поддался бы магии крови или демонам, оказавшись на свободе, − прямо глядя на него, произнёс Фенрис. − Я не поддался, − Андерс поднялся со скамейки и всплеснул руками. − Почему ты всегда об этом забываешь? − Ты был одержим, − возразил Фенрис. − Но не демоном, − возмущённо произнёс Андерс. − Как ты можешь так говорить? После того, что он сделал? − Фенрис начал закипать. − Он не был таким до того, как мы соединились, − сказал Андерс и, закрыв глаза, потёр лоб. − Послушай, Фенрис, я не хочу из-за этого ссориться. Правда не хочу. − Хорошо, − произнёс Фенрис, тоже не желая затрагивать эту тему. − И я вынужден признать, что ты не использовал магию крови. − Ну что ж, и на этом спасибо, − сказал Андерс, криво улыбаясь. − Значит, остаётся только Хоук, − произнес Фенрис. − Он единственный маг, которого я встречал, который не использовал магию крови и не поддался демону. − Хоук − маг крови, сударь Забывчивый, − горько рассмеявшись, произнёс Андерс. Фенрис потрясённо замер. − Если это шутка, то дурная, − сказал он. Андерс с недоверием посмотрел на него. − Я не шучу, − сказал он. − Хоук стал использовать магию крови примерно в то же время, когда познакомился с Мерриль. Фенрис уставился на него. − Ты лжёшь, − едва сдерживая гнев, произнёс он. − Зачем мне лгать о таких вещах? − возмутился Андерс. − Мне это нравится не больше, чем тебе. Эльф почувствовал, как его мир пошатнулся. Хоук не мог быть магом крови. Он не мог. Хоук был лучшим человеком из всех, кого знал Фенрис. Он был его другом. Он был его любовником, пусть и недолго. Его затошнило. − Фенрис... Ты в порядке? − обеспокоенно спросил Андерс, глядя на него. − Нет, − бесцветно произнес эльф. − Послушай, мне жаль, что я сообщил что-то плохое, − мягко произнес Андерс. − Я знаю, что у тебя есть... чувства... к нему. − Ты ничего об этом не знаешь, − резко огрызнулся Фенрис. − Прекрасно, − всплеснул руками Андерс. − Я ничего не знаю. Но я знаю, что Хоук − маг крови, и это вызывает у меня отвращение. От него даже пахнет так. Это оставляет своего рода... − Андерс повертел рукой, словно пытаясь подобрать подходящее слово, и чуть не задел эльфа. Фенрис резко отшатнулся от него. − Я ухожу, − он вышел из комнаты, в его голове царил хаос. *** Фенрис ненавидел эльфинаж. Ненавидел нищенское отчаяние, атмосферу безысходности, вонь. Он легко нашел лачугу Мерриль; он часто бывал здесь с Хоуком. Ведьма была потрясена, встретив его на пороге своего дома. − Фенрис! О, какой сюрприз! Входи! − воскликнула она, отходя в сторону, чтобы пропустить его. Фенрис остался на месте. − Ты учишь Хоука своей грязной магии крови? − сурово произнёс он. − Ой. Немного. Он хотел учиться, и я ему показала... − с неловкостью в голосе произнесла она. − Он хотел учиться? − неверяще спросил Фенрис. − Ты не контролируешь его разум? Не сделала его своим рабом? Долийка выглядела испуганной. − Я бы никогда... − тихо произнесла она. − Хоук сам выбрал свой путь. Он понимает, что магия крови сама по себе не является злом. − Он никогда бы не прибег к ней, если бы не твоё влияние, − резко сказал Фенрис. − Я на него не влияла, − упрямо поджав губы, произнесла Мерриль. − Это сделал его отец. Малкольм использовал магию крови в тюрьме Серых Стражей. После того, как Хоук вернулся, он заговорил об этом... Фенрис развернулся и пошёл прочь. Он услышал достаточно. Хоук был магом крови. Фенрис не участвовал в этой миссии, но слышал о ней. Отец Хоука использовал магию крови, чтобы сдержать Корифея в тюрьме Серых Стражей. Он использовал магию крови, хоть и под принуждением. И, как оказалось, его сын тоже. Сердце Фенриса оборвалось. Он успел вернуться в свой особняк до того, как внутри что-то лопнуло. Захлопнув дверь, он испустил яростный рёв, боевой клич, но перед ним не было врага, которого он мог бы сразить. Как Хоук мог так поступить? Как он мог? Он взбежал по лестнице в свою комнату. По дороге он схватил бутылку вина, вырвал из нее пробку и выпил половину за один раз. Опустив руку с бутылкой, он увидел, что Андерс до сих пор в его комнате и сидит на скамейке с настороженным выражением на лице. − Да, я всё ещё здесь. И всё ещё живой. Хорошо, что я перестал думать о самоубийстве, а то ты так убежал... Фенрис его перебил. − Он пошел по стопам своего отца после тюрьмы Серых Стражей, − выплюнул он. − Малкольм Хоук, Гаррет Хоук... оба использовали магию крови. Все маги слабы. Все маги в какой-то момент обратятся к магии крови и демонам, думают они об этом или нет. Это неизбежно. − Хм, я не знал... − произнёс Андерс. − Но многие − не станут. Малькольм Хоук применял магию крови под принуждением. − Ты был одержим, − зло произнёс Фенрис. − Но я не вызывал никаких демонов, − попытался вновь спокойно донести свою мысль Андерс. − И я никогда не использовал магию крови. − И не сможешь. Ты хоть понимаешь, как тебе повезло? Знаешь ли ты, каким даром тебя наградили, что сняли с тебя бремя магии? − сказал Фенрис, глядя на него со слегка безумным блеском в глазах. − Дар? Это ты называешь даром? − Андерс вскочил. − Мне оторвали часть души! Ты бы назвал даром свои отметины? − Это был ужасный эксперимент, поставленный надо мной злым человеком. Не сравнивай их! − воскликнул Фенрис. − А почему бы и нет? − возразил Андерс. − И то, и другое причинило мучительную боль. И того, и другого не должно было произойти. У тебя хотя бы осталась возможность защититься. Я же за пределами этого дома слаб как младенец. − Думаешь, я бы не отказался от них, если бы мог? − спросил Фенрис, указывая на себя. − Из меня сделали оружие в руках моего хозяина. Сейчас я терплю их только потому, что никто и никогда больше не заставит меня их использовать. − А кто тогда Хоук, если не твой хозяин? Разве он не говорит тебе, кого убивать? − с презрением произнёс Андерс. Фенрис, переполненный яростью, швырнул бутылку в стену. − Как ты смеешь! − Смею? − Андерс шагнул к нему ближе. − Я указываю на очевидное! Ты много лет боролся за свою свободу, и первого же человека, который проявил к тебе интерес, сделал своим почётным хозяином. Взгляни на себя! Носишь его поводок на запястье... − Андерс не успел договорить, Фенрис ударил его по лицу с такой силой, что сбил на пол. Эльф тут же пожалел о своем поступке. Он был в ярости, да, но он только что ударил беззащитного человека. Андерс ошеломленно посмотрел на него, его губы кровоточили. Затем он с рычанием бросился на Фенриса. Он ударил удивленного эльфа плечом в живот, и они оба повалились на пол. Ошеломлённый нападением, Фенрис был быстро прижат к полу локтем. Однако он быстро пришёл в себя, и последовал ожесточённый поединок. Кряхтя, ругаясь, шипя, двое мужчин катались по полу, пытаясь одолеть друг друга. К своему ужасу, Фенрис обнаружил, что лежит на спине, ноги Андерса сомкнуты вокруг его собственных, а руки вытянуты над головой. Двое мужчин пристально смотрели друг на друга, пока эльф не развёл руками и не погрузил руку в грудь над собой. Он услышал, как Андерс ахнул, когда его рука осталась на месте, не причинив никакого вреда, но точно зная, что она может сделать. Андерс злобно посмотрел на него. − Ты владеешь большей магией, чем я. Давай... раздави мое сердце. Закончи то, что начали храмовники. Фенрис вытащил руку из груди и оттолкнул Андерса. − Это не магия! − Продолжай повторять себе это, − выплюнул Андерс, выпрямляясь. Фенрис вскочил на ноги, всё ещё сверкая глазами. − Хоук мне не хозяин. Эти клейма − не магия. − Если тебя это успокаивает, − Андерс вытер рот рукавом, его губа начала распухать. − У меня нет хозяина! Я не раб! − воскликнул Фенрис. − Убеди сначала себя, Фенрис. Ты и вправду научился прислушиваться к себе после того, как покинул Данариуса? Или ты ждал кого-то другого, достаточно сильного, чтобы следовать за ним? Хоук не достоин твоей верности. У него много прекрасных качеств, не стану отрицать. Но он использовал тебя и причинил тебе боль. Ты заслуживаешь лучшего, − с этими словами Андерс взял свою сумку, устало вышел в коридор и направился в свободную комнату. Фенрис стоял, переполненный гневом и замешательством. Весь его мир перевернулся с ног на голову. Он был всё ещё потрясен открытием, что Хоук использовал магию крови. Испытывал стыд, что напал на безоружного человека, страх, что Андерс заметил сходство между тем, что он чувствовал к Хоуку, и тем, что испытал с Данариусом. Бешенство, что его обвинили в использовании магии. И, наконец, горечь, что Андерс смог превзойти его в борьбе. Ноги под ним подкосились, и он опустился на скамью. Он взглянул на полоску ткани, обернутую вокруг его запястья. По какой бы причине он ни носил её раньше, больше так продолжаться не могло. Хоук был магом крови. Малефикаром. Фенрис размотал полоску ткани и лениво пропустил её сквозь пальцы. Хоук заставил его почувствовать то, чего он никогда не испытывал раньше. На одну ночь он почувствовал себя... достойным. Андерс сказал, что Хоук недостоин его. Откуда он знал, что Хоук причинил ему боль? Использовал его... Неужели Андерс прав? Неужели Фенрис просто нашел другого человека... другого мага?.. чтобы служить ему? Действительно ли он свободен? Он бросил ткань в огонь. Сорвав с себя пояс, он бросил туда же щит с гербом. Он сидел и смотрел, как краска превращается в дымящееся пламя, а тонкий металл искривлется и чернеет. Он посмотрел на свои руки, испещренные лириумными клеймами. Они были созданы магией, но сами по себе не представляли ничего магического. Он не использовал магию, когда пользовался отметинами. Он встал, прошёл в соседнюю комнату и распахнул дверь. Андерс сидел на краю кровати, держа в руках маленький горшочек. − Я прошу тебя только об одном: давай обойдёмся без драк, − устало сказал он. − Я... Прошу прощения за то, что ударил тебя. Это было неправильно, несмотря на мой гнев, − глухо произнёс Фенрис. Андерс моргнул. − Ух ты. Что ж, извинения приняты. Ты поэтому сюда ворвался? − он открыл горшок, и Фенрис увидел мазь. − Нет. Эти знаки были созданы магией, но это не магия. Я не маг, − сказал Фенрис. Андерс невесело фыркнул и покачал головой. − Так вот что тебя больше всего беспокоит? Ладно, ладно. Ты не используешь магию. В свою защиту скажу, что меня слегка огорчил вид твоей руки, торчащей из моей груди. Прости, что обидел тебя, − он нанёс мазь на распухшую губу. Мгновение спустя губа начала заживать. Настала очередь Фенриса моргнуть. − Извинения приняты. Глядя на пустое запястье и бедро эльфа, Андерс заговорил: − Я вижу, ты выкинул поводок. − Скажешь это ещё раз, маг − и окажешься на улице, − зло произнёс Фенрис. − Я не маг, − прищурив глаза, сказал Андерс. − Верно, но ты всё равно меня раздражаешь, − хмыкнув, произнёс Фенрис. − Я больше не хочу носить что-то в память о Хоуке. Не хочу связывать себя с магом крови. − Он и до этого не стоил того, чтобы связывать себя с ним, − угрюмо сказал Андерс. − Ты не знаешь... − вновь начал Фенрис. − Я знаю больше, чем ты думаешь, Фенрис, − перебил его Андерс. − Дай мне знать, когда захочешь меня выслушать. Сейчас я совершенно измотан. Я просто хочу спать. − Я бы предпочёл, чтобы ты спал в другой комнате, − сказал эльф. − Нет, − твердо произнес Андерс. − Я большой мальчик и могу спать один. Если бы я хотел покончить с собой, то уже сделал бы это, пока ты пил чай с Мерриль. Фенрис нахмурился, но попятился, когда другой мужчина двинулся, чтобы лечь на кровать. − Тогда я дам тебе отдохнуть, − уходя, он закрыл за собой дверь. Он устало побрёл в свою комнату, сбитый с толку всем происшедшим. Он снял доспехи и впервые за два месяца упал на собственную кровать. Он был совершенно опустошён.