Театр войны

– Лонгин! – Я! – гаркнул Лонгин. Голос у капитана зычный, красивый. Таким только парадом командовать. Или подвергать врагов психологической атаке. Поморщившись от звона в ушах, Блок пронаблюдал, как вспугнутая стайка голубей пролетает над спешащим к КПП солдатом. Отдуваясь, солдат тащил микроволновку. – Ты материально ответственный? – Я! – Объясни, что за ерунда в реестре, к. пол. дв.? – Поляризационная камера? – предположил Лонгин. Лихости в нём поубавилось, даже грудь колесом как-то сдулась. – Мы не радийщики, откуда бы ей у нас взяться? – Надо бы у Равеля спросить, он должен знать, – сделал Лонгин попытку развеять сгущающиеся над материальной базой тучи. – Так он отгул взял, у его дочки день рождения, – убил надежду Блок, и оба офицера мрачно уставились на проклятущую бумажку. – Но найти зензубель этот надо, а то с нас голову снимут, – проявил недюжинную смекалку Лонгин, взъерошив русый ёжик. – Надо, Федя. Надо. Фёдор Лонгин взял под козырёк и испарился, оставив генерала жечь взглядом список казённого имущества. Поистине, не так страшна война, как ревизия. Делегация из Комиссариата, прозванного за глаза Инквизицией, должна была нагрянуть в войсковую часть номер семнадцать с внезапной проверкой. О проверке стало известно за неделю, но делу это помогало мало. Погруженный в невесёлые размышления, генерал отправился в свой кабинет. Пара красных от натуги солдат проволокла мимо него холодильник, иллюстрируя собой старую военную мудрость о том, что как ни плоха недостача, неучтённое имущество тоже лучше убрать подальше с инквизиторских глаз. Так что же такое, в конце концов, таинственный к. пол. дв.? К вечеру Лонгин поднял на уши всю часть, но недостающее имущество так и не обнаружилось. К. пол. дв. как сквозь землю провалился, но в подвале его тоже не было. Задача казалась невыполнимой. – Ты не виноват, Федя, – Блок опустил ладонь на плечо сослуживца. – Я твой командир, а значит, мне и отвечать перед Законом. – И что теперь? – уныло вопросил капитан. – А теперь, Лонгин, нас расстреляют, – мрачно пообещал Блок. И в этот миг, когда, казалось бы, надежды больше не было, дверь в кабинет распахнулась. – Ну что? Нашли? – без особой надежды спросил Блок у запыхавшегося солдата. Кажется, того самого, что избавлялся от микроволновки. – Вроде как нашли, но... – "но" прозвучало очень красноречиво. – Не тяни кота за яйца! – В общем, вы лучше сами посмотрите, – сдался солдат. В узле связи витал подозрительный запах жареной картошки. Ещё более вопиющим нарушением дисциплины был молочай на подоконнике, разросшийся настолько, что загораживал солнечный свет. – Так мы это, чтобы техника не фонила, поставили, товарищ генерал, – поспешил заступиться за питомца солдат. По генеральскому разумению, этакой махины хватило бы поглотить излучение ядерного взрыва. Но он только кивнул. Начальственный взор зацепился за блюдце на полу. – В общем, вот, – подытожил солдат, на всякий пожарный загораживая собой молочай. В комнате повисло красноречивое молчание. Сквозь электрическое гудение пробился утробный звук явно животного происхождение. Начисто игнорируя командование, лежащее на шкафу с аппаратурой неуставное животное задрало заднюю лапу и принялось вылизываться. На ошейнике у него висела бирка с серийным номером. Кот полковой дворовый посмотрел на генерала неодобрительно и мяукнул.