Разбитая Корона

— Что это за место? — спрашиваешь ты, оглядывая огромную пустую комнату. Предупреждающий звон колокольчиков, и твои мускулы напрягаются, но ты отгоняешь их от себя с помощью решимости. Если он хотел причинить тебе вред, он может сделать это где угодно. Так почему же он должен быть здесь? Если только он не знает. А может ли он знать? Отбросив эти мысли, ты оглядываешься на Локи. Он отворачивается от тебя, направляясь в дальний конец комнаты. Сегодня он одет по-другому, сменив свой фирменный зеленый цвет на простую черную рубашку. — Зал для спаррингов, — вот и все, что он сообщил. Ты поджимаешь губы в созерцательном замешательстве. — Это не похоже на зал для спаррингов. — в других комнатах, которые ты видела, полно всевозможного оружия: мечи, булавы, ножи. Эта комната пуста. Локи усмехается и взмахивает руками, отчего в комнате появляется неземное сияние. — Она предназначена для другого вида спарринга. Не думаю, что оружие на кончиках твоих пальцев будет способствовать продуктивной или безопасной обстановке. — он снова поворачивается к тебе и начинает вышагивать поближе, словно хищник, готовящийся к удару. — Безопасной для меня? Или для тебя? — с замиранием сердца ты успеваешь спросить. Локи кружит вокруг тебя, оценивая тебя с головы до ног, и останавливается почти в футе от тебя. Ты поднимаешь голову, игнорируя голос, советующий тебе сжаться от его пристального взгляда. Почему ты позволила ему привести тебя сюда? Ради восстания, говоришь ты себе. Ради отца, ради матери. Ради себя. — Для нас обоих. — Локи берет в руку маленькую стеклянную сферу и беспечно бросает ее в твою сторону. Ты легко ловишь предмет и берешь его в ладонь. Подняв его на уровень глаз, ты скептически смотришь в него. По мере того как ты продолжаешь вглядываться, силуэт Локи превращается в искаженную стройную фигуру. — Это простая хрустальная реликвия. Твой взгляд устремляется на него. — Я не понимаю. — Ты не хочешь научиться магии? Ты стоишь прямо, опустив руку на бок. — Ты учишь меня здесь? Локи наклоняет голову в сторону. — Где еще я мог бы учить тебя? В твоем сознании мелькают картины людей, практикующих магию во дворах Ванахейма. — На улице? — Возможно, но на улице много отвлекающих факторов. Для того, чтобы продвинуть твой потенциал вперед после долгих лет бездействия, потребуется сосредоточенность. Это, — он указал на украшение в твоей руке, — Поможет проявить любые таланты. Сфера. — Сфера? — ты снова осматриваешь стекло, ожидая, что что-то произойдет, но оно остается полупрозрачным. — Ты знаешь, как человек становится обладателем своего сейда? — Локи делает шаг ближе к тебе и вырывает украшение из твоей руки. Как только Локи берет её в руку, шар наполняется клубящимся, непрозрачным зеленым дымом. — Магия не приходит просто так, ее нужно проявить и отточить. Реликвия может помочь сфокусировать магию. Для одних это человек, для других - предмет. Я решил, что тебе подойдёт эта сфера. Его слова подразумевают то, что ты уже знаешь, но они все равно причиняют боль. У тебя никого не осталось. — Я думала, любой, в ком течет кровь вана, может практиковать? Локи смотрит на тебя с нескрываемым скептицизмом, заставляя почувствовать себя глупой и необразованной. Он возвращает тебе сферу, и дым мгновенно исчезает. Ты тщетно пытаешься вернуть цвет, вызвать что-либо. — Все не так просто. — левая рука Локи изящно обхватывает твое запястье. Твои глаза оставляют предмет и смотрят на него, замечая, что все его внимание приковано к сфере. В твоей руке. И когда его пальцы крепко вжимаются в твое запястье, напоминая тебе, что они здесь, его взгляд меняется на жесткий, всепоглощающий мрак. Его ноздри раздуваются, челюсть сжимается. И тогда ты чувствуешь это. Или что-то. Покалывание, которое возникает от его прикосновения и проникает в твою кровь, течет по твоей коже и просачивается в твои поры. Ты не сводишь с него глаз, даже когда внутри тебя горит эйфорический огонь. Когда ты наконец смотришь вниз, то видишь, что сфера наполнилась серебристым, сверкающим дымом, в котором пляшут зеленые полоски. Как будто твоя магия усилилась от его прикосновения. — Это более интимная практика. Ты оглядываешься на него и видишь, что его внимание переместилось на тебя. К твоим глазам. На краткий миг кажется, что Локи может заглянуть в твою душу и распутать твои мысли. Это шокирует. Настораживает. Ты чувствуешь себя незащищенной, словно он сдирает с тебя все слои и переставляет их для своего грязного удовлетворения. Его глаза ищут твои, зеленые, как морская вода, умоляя тебя о чем-то. Это слишком интимно. Слишком личное. Слишком близко. Ты поспешно отдергиваешь руку, и дым рассеивается, возвращая шару его первоначальную прозрачную форму. Огонь внутри тебя утихает, хотя какая-то часть твоего разума желает, чтобы он бушевал. Он останавливается на одно короткое мгновение, в его глазах ясно читается уныние. Это настолько короткая реакция, что ты почти не замечаешь ее. Но затем его лицо застывает в безразличном облике. — Теперь попробуй поднять сферу. Ты поднимаешь ее в руке. Она не стала тяжелее, чем раньше. Он усмехается, уголок его губ слегка приподнят. — Нет, левитируй объект. — Что? Он резко вздыхает, прежде чем объяснить. — Телекинетически. Ты быстро закрываешь рот, твои брови поднимаются, когда ты смотришь на сферу, не зная, что делать. Ты даже не смогла самостоятельно наколдовать дым, а он ожидает, что ты поднимешь его силой мысли? — Просто представь, как объект медленно поднимается. Загадай это. Проходит несколько мгновений, но ничего не происходит, и ты оглядываешься на него, наблюдая, как его глаза анализируют твою хватку. Изучают тебя. Ты осторожно закрываешь глаза и пытаешься раздуть пламя внутри себя, как если бы дым был настоящим огнем. Но каждый раз, когда ты тянешься к нему, пытаешься обхватить его своей сущностью, это чувство улетучивается, словно песок между кончиками пальцев. Чем сильнее ты хватаешься за него, тем быстрее оно ускользает из твоих рук. Затем он снова прикасается к твоему запястью, пугая тебя, и дым внезапно становится магнитным, устремляясь обратно к тебе. Когда ты открываешь глаза, то видишь, что шар снова светится, а клубок серебристых и зеленых цветов медленно парит над твоим прикосновением. — Держись за это чувство, — шепчет он, как будто поразительное слово заставит его снова улететь. — И сосредоточься. Ты сосредотачиваешься, напрягая руки на сфере, как будто держишься за единственную нить, которая пытается выскользнуть из твоей хватки. Прикосновение Локи заставляет огонь бушевать, и ты чувствуешь, как пот выступает на твоих губах, когда ты отчаянно пытаешься сосредоточиться на дыме. Он клубится и бьется о тебя. Сжигает тебя. Когда его худые пальцы медленно отрываются от твоей кожи и он начинает медленно отступать назад, к другому концу комнаты, дым задерживается. На одно мгновение, на два. Твои мышцы сжимаются, когда напряженная боль пробирается от конечности к конечности. Ты желаешь, чтобы предмет поднялся в воздух. И в ту же секунду, когда ты желаешь этого, дым снова рассеивается. Ты делаешь вдох, твоя грудь вздымается, когда Локи усмехается с другого конца комнаты. Не задумываясь, ты переводишь взгляд на него - безудержный дикий взгляд, на который он отвечает своим собственным. Его улыбка насмехается над тобой. — Возможно, мое прикосновение пробуждает в тебе силу. Эта мысль отталкивает. Поэтому, прежде чем ты успеваешь подумать о чем-то другом, ты с силой швыряешь шар обратно в него. Локи ловит ее одним плавным движением, а его улыбка становится все шире. Украшение левитирует в его руке и медленно возвращается к тебе. Оно танцует перед твоим лицом, украшенное зеленым цветом, ожидая тебя. Ты устремляешь на него взгляд. — Возьми это, — его голос стал мрачнее. Жестче. Почти дрожащий от сдержанности. Ты выхватываешь сферу из воздуха и держишь ее в руках. Затем ты понимаешь. — Ты пытаешься обмануть меня. — Нет. Ты не надеялась, что это будет легко, не ожидала, что все секреты вдруг станут понятными. Но ты не ожидала, что будешь нуждаться в нем. Его прикосновения, чтобы вытащить магию изнутри тебя. Разве это свойственно? Локи снова подается вперед, и ты делаешь шаг назад. — Мне не нужно твое прикосновение. Его улыбка исчезает, а челюсть напрягается. В этот момент ты вспоминаешь о своем месте. Где ты, с кем ты. Ты действительно бросила в него сферу. — Тогда пари. — когда ты не отвечаешь, а смотришь на него с явным отвращением, его глаза становятся еще темнее. Тебе вспоминается мужчина в твоей комнате. Внушительную, грозную фигуру из твоих кошмаров. Сердце начинает колотиться, но лицо изо всех сил старается оставаться спокойным. Затем его улыбка возвращается. Улыбка плута, чистого озорства. — Если ты не сможешь передвинуть предмет без меня, тогда я смогу прикасаться к тебе всегда и везде, где захочу. Ты содрогаешься при одной мысли о том, что эти жилистые руки будут ласкать твою кожу, шею, под юбкой, когда он пожелает. Твое тело не будет принадлежать тебе. Но, рассуждаешь ты, оно и в самом деле больше не твое. Он уже прикасался к тебе более жестокими и чувственными способами, чем этот. Но каждый раз, когда он ласкает твою кожу, у тебя перехватывает дыхание. А от мысли о том, что он будет прикасаться к тебе, когда ему вздумается, у тебя сводит живот. — И что я получу? Локи делает паузу и качает головой влево. — А что бы ты хотела? Твои глаза опускаются на землю, размышляя о возможностях. Они бесконечны. Независимость. Аннулирование брака. Месть. Ты знаешь, что просить об этом было бы смехотворно. Невозможно. Ты никогда не сможешь их получить. Но с ним ты можешь получить то, что хочешь. Когда твои мысли продолжают перебирать возможные варианты, его голос прерывает тишину. — Я больше никогда не прикоснусь к тебе, — предлагает он с паузой, а затем добавляет. — Если только ты меня об этом не попросишь. Как будто ты когда-нибудь захочешь его прикосновений. Ты почти говоришь ему об этом, но вместо этого мудро придерживаешь язык. — Ты согласна? Ты смотришь на него, на его бледную кожу, на его глаза цвета морской волны с элегантным, царственным взглядом. — У меня есть неделя на тренировку. — Я дам тебе три дня, — торгуется он. Собрав все свои силы и набравшись их, как бушующий шторм, ты киваешь. Широкая улыбка украшает его черты. — До того времени. Пока он провожает тебя обратно в твои покои, стараясь не прикасаться к тебе, искренне веря, что скоро сможет делать все, что пожелает, ты не можешь избавиться от мысли, что только что совершила ошибку.

xXxXx

Ты прижалась лбом к двери, ощущая твердую древесину на своей коже. Когда ты вдохнула, сильные ароматы сосны наполнили твои легкие. Ты прислушалась, нет ли какого-нибудь звука по ту сторону двери, но услышала только тишину. Ты издала тихий вздох, по крайней мере, Локи не пытался последовать за тобой в комнату. —Любовь моя, — раздался сзади голос матери. Ты повернулась, наконец, издав всхлип, и побежала к маме, которая ждала тебя с распростертыми объятиями. Они обвились вокруг тебя, и ты рухнула в них, выплескивая страх в материнскую хватку. Дав себе время, ты взяла себя в руки и вырвалась из ее утешительных объятий. — Что происходит? — спросила ты прямо, и твои глаза искали ее глаза, впервые заметив, что они блестят от тонущей печали, которая угрожала поглотить ее силы. Мать взяла прядь волос и убрала ее за ухо. — Один обвинил твоего отца в измене. — Должно быть, это ошибка, — в панике покачала ты головой. — Отец - ближайший друг Одина, его союзник. Он никогда бы не предал его. Мы должны что-то сделать. Мать шикнула на тебя. — Иди, сядь со мной. — она потянула тебя за дрожащие руки к скамейке. — Тебе еще многое предстоит узнать о том, как здесь опасно. — она села, повернувшись к вам. — Твой отец будет признан виновным, как и я, как и ты. — Что? Я не... — Это не имеет значения. Ты наш родственник. Законный наследник Ванахейма. Один завел свое правление слишком далеко, сделал его слишком могущественным. Он нарушил равновесие между остальными королевствами. Они разгневаны, любовь моя. Люди голодают за пределами Асгарда, они недовольны своим положением. Твой отец стремился преодолеть разрыв, остановить это отвратительное неравенство. Он услышал заговор и принес его Одину как способ заключить мир. Но это не сработало. — Я не понимаю. — Это было связано с младшим принцем. — Локи? — Он не тот, за кого ты его принимаешь, — огрызнулась мать. — Он не Асгардец. — ты покачала головой, едва ли в состоянии понять хоть что-то из слов матери. Локи был асгардцем, он был асом, у него были силы. Ты много раз видела, как они демонстрировались при дворе. — Фригга не могла иметь другого ребенка. Она не могла обеспечить себе дополнительного наследника. И все же каким-то образом Один произвел на свет Локи. — Значит, он не от Фригги, это не редкость для Всеотца иметь детей от нескольких женщин. Это не делает его в меньшей степени асгардцем, он все еще принадлежит Одину. — Он не от Одина. — рявкнула твоя мать. — Это было во время войны с Йотунами. Когда все Асы воевали с Ледяными Великанами. На это не было времени. — Ты всегда говорила, что мужчины находят время для таких вещей, — поддразнила ты ее, пытаясь разрядить обстановку. — Послушай меня! — улыбка исчезла с твоего лица под умоляющим тоном матери. Неожиданно снаружи раздался стук и крики. Вы резко вскочили на ноги от грохота. Они были там. Они нашли вас. Сердце заколотилось в груди, кровь билась так громко, что ты почти ничего не слышала вокруг. Они убьют вас? Ты ничего не знала об этом, ты не принимала в этом никакого участия. Они не могли причинить вред твоей семье. Ты не позволила бы им. — Нет времени. — твоя мать посмотрела на тебя с такой чистой и искренней эмоцией, что у тебя перехватило дыхание. Она потянулась за спину и достала два маленьких пузырька. — Выпей это, — приказала она, вытаскивая пробку из горлышка флакона и обхватывая ее рукой. Ты неуверенно смотришь на нее, грусть в ее голосе заставляет волоски на твоей шее встать дыбом. — Что это? Твоя мать сделала паузу, отпивая из своего стакана. — Они уже держат твоего отца в подземельях. Мы не присоединимся к нему там. Твои брови сошлись вместе, вбирая в себя зловещее голубое свечение жидкости. Ты посмотрела на нее и увидела, как она одним глотком выпила напиток. Стук в дверь становился все громче, нарушая тишину в комнате. Ты крепче сжала пузырек, поднося его к губам, но остановилась. Ты была парализована. Слова матери пронеслись у тебя в голове, и ты попыталась осмыслить происходящее. Ты понятия не имела, ты не могла понять, что происходит. Ты не могла дышать. У тебя была артериальная гипервентиляция, секунды превратились в вечность. — Пей! — приказала твоя мать. Когда ты снова посмотрела на нее, ты заметила, что кровь начала стекать по ее носу. — Мама? — тихо спросила ты, ее кожа теряла свой цвет, а вены на лице темнели. Она была похожа на смерть. — Ты глупая девчонка. — прорычала она. Режущие слова ошеломили тебя, заставив в страхе уронить пузырек на землю. Он разлетелся на миллион осколков, и ты наконец поняла, что это было. Яд. Она только что выпила яд. Когда твоя мать упала на землю, ее тело конвульсивно извивалось, ты стояла над ней на коленях, наблюдая, как жизнь уходит из ее лица. Ее глаза сузились, глядя на тебя. — Мама, — умоляешь ты, удерживая ее, пытаясь остановить кровотечение, которое теперь текло из ее рта, глаз, ноздрей. Ты смотришь на свои руки, видя, как ее кровь украшает твою собственную кожу. — Мама, держись. Пожалуйста. — ты плакала, слезы свободно текли из твоей души. — Помогите! — крикнула ты, едва услышав, как позади тебя раскололась деревянная дверь. Ты смотришь, как твоя мать тонет в луже своей крови, безжизненные глаза все еще смотрят на тебя. — Пожалуйста! Кто-нибудь, помогите ей! Затем бледные, холодные руки обхватили тебя, оттаскивая от нее, а твои крики и рыдания не прекращались. Ты даже не заметила, что к твоей щеке прижался локон из вороновых прядей. Вместо этого ты была целиком сосредоточена на лежащем перед тобой хромом теле. Ты только что видела, как умирает твоя мать.

xXxXx

Полночь бьет куранты, и ты смотришь на свое отражение в зеркале. Твое платье темное, почти черное, и ты натягиваешь капюшон плаща на голову. Решимость скрыта в глубине твоего тела, когда ты идешь вперед. Ты отказываешься позволить ему победить. Он никогда не сможет прикоснуться к тебе. Ты молча идешь по коридорам, направляясь в сад Всематери, окутанный тенями, надеясь, что Фрейя там, где ты надеешься. Выйдя на улицу, ты плотнее натягиваешь плащ, незаметно пробираясь сквозь прохладный воздух и растительный мир. Осторожно оглядываясь через плечо, ты наконец входишь в беседку. Когда ты ступаешь по камням, окружающая обстановка меняется вокруг тебя, ощущение все еще чужое, но уже достаточно знакомое, чтобы узнать его. Магия. Сильная магия. Ты идешь дальше и видишь, что она ухаживает за розовым кустом. Ее руки осторожно берут красную луковицу. — Здравствуй, дитя, — приветствует она, не поднимая глаз, инстинктивно понимая, что это ты. Пожилая женщина встает и поворачивается к тебе, вытирая руки о юбку своего платья, но не оставляя следов грязи. После того как ты откидываешь капюшон, она бросает взгляд на твое лицо. — Ты обеспокоена. Она берет тебя за руки, и ты мгновенно таешь. Напряжение рассеивается в воздухе. Сделав небольшой вздох, ты признаешь. — Да. Фрейя тянет тебя к каменной скамье, и вы оба садитесь лицом друг к другу. Прежде чем она подскажет, прежде чем она произнесет хоть одно тихое слово, ты выплескиваешь все свои чувства. И к тому времени, как ты все объясняешь - уроки Локи, сделку, свои эгоистичные убеждения, что магия может помочь защитить тебя, - твой пульс учащается. Тебе стыдно за сделку, которую ты заключила. Фрейя смотрит на тебя спокойным, расчетливым взглядом. Затем она берет тебя за руку, и в следующее мгновение ты понимаешь, что тебя охватывает безумие магии. Как только ты почувствовала ее, она исчезла. Лицо Фрейи становится пепельным и тяжелым по мере того, как проходят секунды. — Я мало что могу сделать, — пробормотала она. Ты качаешь головой. — Что ты имеешь в виду? Фрейя протягивает руку вперед и заправляет прядь волос за ухо, это напоминает тебе о том, что делала мать. Утешение. Кусочек дома. — Ваша магия связана вместе. Я могу попытаться повлиять на нее, но без него у тебя мало что получится. — Как это возможно? — Это могло быть совпадение или судьба, но более вероятно, что он связал вас. У тебя дыхание перехватывает дыхание. — То есть, он обманул меня. Почему ты думаешь, что есть какая-то другая возможность? Как будто Бог Хитрости допустит, чтобы между вами были равные условия. Ее руки, все еще обвитые вокруг твоих собственных, внезапно напряглись. Затем волна магии, словно стена, обрушивается на тебя. Это отправляет твой разум обратно в глубокий и бесконечный туман. У тебя сбивается дыхание, как будто ты только что бежала несколько часов. Ее магия вплетается в твое существо, распространяясь от конечности к конечности, вызывая в тебе вирусную войну. Ты тяжело сглатываешь, твое сердце колотится от напряжения. Затем она вздыхает. — Я сделала все, что могла, — начинает она, когда ты отдергиваешь руки, позволяя им расположиться на животе, пытаясь стянуть ткань платья с твоего тела. — Возможно, будет лучше уступить. Отдать ему власть. Твой взгляд переходит на нее, шокированный тем, что она признала. Ее губы тяжелые, черты лица темные. Она выглядит усталой. — Ты не можешь так говорить. Ты вспоминаешь все, что он сделал. О балансе сил, который уже существует между вами. Фрейя вздыхает, и ты чувствуешь, как ее магия пульсирует в твоих венах. — Мне нужно идти, — говоришь ты, твое тело не может оставаться неподвижным. Ты резко встаешь, и ночной воздух, хотя он чист и прохладен, оседает у тебя в горле, как опилки. Она смотрит, как ты уходишь, едва ли пожелав тебе счастливого пути. Выйдя из беседки, ты натягиваешь капюшон и прячешься. Одна часть тебя напряжена от магии, текущей по твоим венам, а другая поддается ее притяжению. Подойдя к входу, ты замираешь на месте. Тяжелое присутствие охватывает тебя. Оглядев сад, ты никого не видишь. Тогда ты снимаешь капюшон и поворачиваешься кругом. По-прежнему никого нет, поэтому ты продолжаешь идти вперед, игнорируя это ощущение. Когда ты, наконец, закрываешься в своих покоях, ты возвращаешься к суете. Ты садишься у камина и расстегиваешь плащ. Затем, глубоко вздохнув, ты переводишь взгляд на хрустальную сферу, дразнящую твое внимание. Ты осторожно протягиваешь руку вперед и берешь в руку прохладный сосуд. Вызывая в себе новое, но уже знакомое чувство, ты пытаешься вернуть дым обратно. Ты сосредотачиваешься на шаре, пытаясь наполнить его, изменить его цвет, сделать все, чтобы вызвать его. Она остается прозрачной. Это бесполезно. Этой ночью ты спишь беспокойным сном, ворочаясь и ворочаясь, пока кошмары пробираются в твой разум. Кошмары, наполненные анонимными прикосновениями и ласками к твоей коже, тонко очерченными фигурами, оставляющими следы, которые видны всем. Синяки, которые покрывают твою кожу, пока все твое существо не будет избито и обесцвечено до уродливых синих оттенков. Насилие. Яд. Кровь. Сны о мертвых, как будто смерть можно отменить. На следующее утро ты просыпаешься в луже пота. Твоя сорочка и одеяла прилипли к тебе, душат тебя, утяжеляют и приковывают к матрасу. Когда ты встаешь и открываешь шторы, в твоем желудке образуется тяжелый свинец. Солнце только начало вставать, и все, что ты чувствуешь, - это ужас. — Миледи, — приветствует Эйра, входя в комнату с подносом в руках. — Вы уже проснулись. Ты смотришь на нее через плечо, но остаешься стоять у подоконника и киваешь в ее сторону. — Похоже, что да. Она бросает взгляд на твои глаза, под которыми залегли темные круги, на неухоженные волосы и потрескавшиеся губы. — Сколько Вы спали? Ты отворачиваешься от восхода солнца и идешь в дальнюю часть своих покоев, чтобы сесть у камина. — Очень мало, — признаешься ты. Эйра стоит над тобой и протягивает тебе чашку с дымящейся жидкостью. Ты благосклонно принимаешь ее и посылаешь ей улыбку. Прежде чем ты успеваешь спросить, она говорит тебе. — Это семейный рецепт. Чтобы успокоить себя. Ты натянуто улыбаешься и делаешь глоток, позволяя успокаивающей жидкости стечь по твоему языку. — Это прекрасно, спасибо. Она улыбается и собирает твои волосы, укладывая их в привычную для тебя укладку. — Мне сказали, что принц придет сегодня утром, чтобы увидеться с вами. — когда ты делаешь глубокий вдох, Эйра начинает дразнить тебя. — Я также слышала, что он начал обучать вас магии. — Где ты такое услышала? — твои глаза сужаются. — Простите, миледи, при дворе редко бывают секреты. — она мгновенно краснеет. — Насколько мне известно, он использует меня в качестве тренировки. Лицо Эйры становится серьезным, улыбка и румянец исчезают с ее лица. — Всемать никогда бы не позволила такого. — Возможно, Фригга не знает. — Всемать знает все, — горячо возразила Эйра. — Особенно когда дело касается ее сыновей. Ты так не думаешь. Особенно когда речь идет о младшем из них. Фригга, скорее всего, даже не представляет, на что он способен, его гнев и ревность, его руки. А может, и знает, и если она знает о тьме Локи, то это еще хуже. — Конечно, — киваешь ты. Веселая улыбка Эйры возвращается, разделяя ее щеки на две части. — Итак, что же надеть для такого случая... — она поворачивается к тебе спиной и возвращается к твоему гардеробу, оставляя тебя наедине со своими мыслями.

xXxXx

Сфера отказывается что-либо делать. Даже прогулка на свежем воздухе не помогла сосредоточиться. Вместо этого каждый гул и ветерок отвлекал от концентрации. — Рада видеть тебя на свежем воздухе. Ты отрываешь свое внимание от сосуда в руке и обнаруживаешь, что Фригга стоит позади тебя. — Моя царица, — быстро говоришь ты, одергивая юбки и делая легкий реверанс. Она поднимает тебя. — Ничего подобного, — укоряет она. — Мы - семья. — улыбка украшает твои губы. — Я слышала, что тебе понравился мой сад, и я рада видеть тебя здесь. Оглядевшись вокруг, ты обнаруживаешь, что в саду всего несколько человек, хотя погода стоит чудесная. — Сады прекрасны. Она улыбается, наконец убирая свою руку от твоего лица, и вместо этого тянет твою руку вперед. — Я вижу, мой сын учит тебя. Твои глаза переходят на сферу в твоей руке, и ты киваешь. — Да. — Можно? — спрашивает она, обращаясь к сосуду в твоей руке. Ты отдаешь его ей, осторожно кладешь на протянутую ладонь. Она протягивает его вперед и изучает. — Я не видела этого с тех пор, как отдала его Локи. — она говорит с нежностью, а затем возвращает его тебе с добрым взглядом. — Я помню, сколько времени у него ушло на то, чтобы наполнить эту сферу. Он так долго мучился над ней. Твоя улыбка внезапно исчезает. — Как долго? Ее усмешка легка, как хрустящий воздух. — Неделю. Возможно, две. Гнев, пламя и ненависть пронзают тебя при этом ее признании. — Неделя, — повторяешь ты, почти выплевывая слова обратно в ее адрес. А он дал тебе всего три дня. — Он был так молод. У тебя уйдет не так много времени. — обещает она с блеском в глазах. — Моя царица, — окликает ее сзади стражник. Фригга поворачивает голову. — Вы нужны в тронном зале. Она поворачивается к тебе и берет твое лицо в свои руки. Ее завитые светлые волосы танцуют на ветру, когда она спокойно советует тебе. Даже со знанием дела. — Я обнаружила, что напоминание о тех, кого я люблю, помогает призвать запертого сейда. Это напоминает мне о тех, за кого я сражаюсь.