Дочка убийцы

Начался пир. Веатрикс рада была снова оказаться в Хогвартсе. Увидеть знакомые лица, поговорить со старыми друзьями. Прошло распределение на Гриффиндор пришло много новенький. Дамблдор сказал пару слов и начался пир. — Веатрикс, а где Гарри? – спросила Гермиона. Веатрикс оглядела стол Гриффиндора и действительно Гарри нигде не было. Она достала из кармана своей мантии карту мародёров и просмотрела ее. — Гарри не в замке — сердце Веатрикс сжалось от страха. В Большой зал ворвался волк. Это был патронус. Он остановился около Дамблдора. Веатрикс видела, как открывается его пасть. Вероятнее всего он передавал какое-то сообщение. — Мисс Блэк, подойдите пожалуйста сюда— сказал Дамблдор и поманил Веатрикс рукой. Веатрикс с недоумением встала со своего места и направилась к столу преподавателей. — Нужно сходить за Гарри, он у ворот в в Хогвартс с вашей сестрой, сходите сами или попросить профессора Снегга? — Схожу сама, не волнуйтесь мы вернемся в целом и сохранности. Веатрикс чуть ли не бегом вылетела из Большого зала. По дороге до выхода из замка она бежала, чтобы как можно скорее оказаться у ворот. Она вышла на улицу. Ее сразу же пронзил холод. От теплого лета не осталось и следа. Она двинулась сквозь темноту к воротам подсвечивая путь волшебной палочкой. Вот уже показались ворота, а за ними стояли Гарри и Дора. — Я думала придет Хагрид — сказала Дора, когда Веатрикс сняла заклятья с ворот и впустила их внутрь. — Хагрид сам еще не пришёл, а выбор был между мной и Снеггом, вот я и вызвалась — сказала Веатрикс и оглядела Гарри. Лицо его было в крови. — Иди сюда, мы же нормально так долго не разговаривали — сказала Тонкс и притянула Веатрикс к себе она провела рукой по ее волосам и растрепала их. Веатрикс хмуро посмотрела на сестру. Как бы сильно она не была рада ее видеть ей не нравилось когда кто-то чужой касался ее волос. — У тебя сменился патронус? — спросила Веатрикс. Дора кивнула. Веатрикс хотелось знать причину такой перемены. — Дор у тебя все хорошо? — спросила она беспокойно вглядываясь в лицо сестры. Оно было точно также бледно, как и при первой встрече. Волосы мышиного цвета и в глазах нет никакого огонька, который там был прежде. — Да все хорошо, вас проводить не надо? — спросила Дора, по ней было видно, что она очень уж сильно хочет поскорее избавиться от внимания назойливой сестры. — Нет, не надо, мы наверное пойдем — сказала Веатрикс и первая двинулась в сторону замка. — Веатрикс не злись пожалуйста я знаю, что ты замечаешь изменения во мне, но я пока не могу сказать с чем они связаны. — Я не злюсь, когда захочешь сама расскажешь, пока — Пока... — прокричала Дора вслед и трансгрессировала. Веатрикс и Гарри двинулись в сторону замка. Гарри остановился. — Дай я переоденусь, не то не успел— сказал Гарри, доставая из рюкзака свою мантию. Веатрикс отвернулась, чтобы не смущать Гарри. Перед ней появился Джеймс. — Где же тебя носило Гарри? — спросил Джеймс. — На Малфоя нарвался, он в меня "Остолбеней" швырнул. — Гарри опять Малфой? Что ты к нему пристал— поинтересовалась Веатрикс. — Я хотел доказать вам, что Малфой пожирателей смерти — Гарри, мне ничего доказывать не надо, я тебе верю, идём лучше пока еще и меня не потеряли, не то Дамблдор точно Снегга пришлет. Они двинулись в сторону замка.Огромные дубовые двери распахнулись, про­пуская их в просторный, вымощенный каменными плитами вестибюль, и стали слышны смех, разго­воры, звон тарелок и бокалов из раскрытых дверей Большого зала. Веатрикс поняла, что за весь вечер она толком не поела. Зайдя в Большой зал, Веатрикс тут же заметила как на них пялятся. Она не могла терпеть такого внимания к себе. Она двинулась к столу Гриффиндора, стараясь не обращать внимания на все эти взгляды. — Где ты был? Ух ты, что это у тебя с лицом? — спросил Рон, выпучив на Гарри глаза, как и ближай­шие соседи по столу. — А что с ним такое? — Гарри схватил ложку и прищурился, разглядывая свое искаженное отра­жение. — Ты весь в крови! — ахнула Гермиона. — Повер­нись-ка сюда... Она взмахнула волшебной палочкой, сказала: «Тергео!» — и засохшая кровь мигом втянулась в волшеб­ную палочку. — Спасибо, — сказал Гарри, ощупывая ставшее со­вершенно чистым лицо. — Как выглядит мой нос? — Нормально, — ответила Гермиона с тревогой. — А как он должен выглядеть? Гарри, что случилось, мы тут чуть не умерли со страху! — Потом расскажу, — коротко ответил Гарри. Он заметил, что Джинни, Невилл, Дин и Симус насторожили уши, и даже Почти Безголовый Ник, призрак факультета Гриффиндор, подплыл побли­же, чтобы послушать. — Но... — сказала Гермиона. — Не сейчас, Гермиона, — мрачным и многозна­чительным тоном произнес Гарри. Он очень надеялся, что все вообразят, будто его задержали некие героические свершения, желатель­но с участием парочки Пожирателей смерти и де-ментора. Конечно, Малфой постарается растрепать правду кому только можно, но есть некоторая ве­роятность, что большинство гриффиндорцев его не услышат. Он перегнулся через Рона, чтобы взять себе пару куриных ножек и горсть чипсов, но не успел — они исчезли, и вместо них появился десерт. — Ты и распределение пропустил, — сообщила Гермиона. Рон тем временем потянулся к огромному шо­коладному торту. — Шляпа говорила что-нибудь интересное? — спросил Гарри, положив себе пирога с патокой. — Да, в общем, то же, что и всегда... Советовала объединиться перед лицом врага и так далее. — Дамблдор что-нибудь говорил про Волан-де-Морта? — Нет пока, но он всегда произносит речь после окончания пира, правильно? Наверное, уже скоро. — Снегг сказал, что Хагрид опоздал на пир...— сказала Веатрикс — Хагрид опоздал всего на несколько минут, — сказала Гермиона. — Смотри, Гарри, он вам машет. Гарри и Веатрикс поглядели в сторону преподавательского стола и широко улыбнулись Хагриду, который в са­мом деле махал им рукой. Хагрид так и не научил­ся вести себя с подобающей преподавателю солид­ностью, как, скажем, профессор Макгонагалл, декан факультета Гриффиндор, которая сидела сейчас ря­дом с ним, доставая ему макушкой чуть выше лок­тя, но пониже плеча, и неодобрительно косилась на столь бурное приветствие. Гарри удивился, заметив, что по другую сторону от Хагрида сидит профессор Трелони, преподавательница прорицаний — она ред­ко покидала свой кабинет на верхушке башни, и он еще ни разу не видел ее на пиру по случаю начала учебного года. Она была одета так же причудливо, как и всегда, вся в развевающихся шалях и сверкаю­щих бусах, глаза казались невероятно огромными за стеклами очков. Гарри всегда считал ее обыкновен­ной мошенницей и страшно удивился, узнав в кон­це прошлого учебного года, что именно она произ­несла пророчество, из-за которого лорд Волан-де-Морт убил родителей Гарри и пытался уничтожить его самого. После этого он и вовсе не стремился бы­вать в ее обществе. К счастью, в этом году ему уже не нужно было изучать прорицания. Ее взгляд, слов­но луч маяка, двинулся в сторону Гарри; он быст­ро отвернулся, и на глаза ему попался стол слизе-ринцев. Под оглушительный хохот и аплодисменты Драко Малфой демонстрировал с помощью панто­мимы, как он разбивает кому-то нос. Гарри уткнул­ся взглядом в свою тарелку, где лежал кусок пиро­га с патокой. Внутри у него снова все кипело. Чего бы он только не отдал, чтобы сразиться с Малфоем один на один!.. — Так зачем вас приглашал профессор Слизнорт? — спросила Гермиона. — Хотел узнать, что на самом деле произошло в Министерстве, — ответил Гарри. — Все хотят! — фыркнула Гермиона. — В поезде нас без конца об этом спрашивали, да, Рон? — Ага, — сказал Рон. — Все хотят узнать, правда ли, что вы Избранный... — Об этом много говорят и среди призраков, — вмешался в разговор Почти Безголовый Ник, на­клонив к Гарри не до конца отрубленную голову, так что она угрожающе закачалась над гофриро­ванным воротником. — Меня считают в некотором роде авторитетом по Поттеру и Блэк; наши дружеские от­ношения хорошо известны. Я, однако, заверил при­зрачное сообщество, что не намерен донимать тебя расспросами. «Гарри Поттер и Веатрикс Блэк знают, что могут дове­рять мне безоговорочно, — сказал я им. — Я скорее умру чем предам его доверие». — Большое дело, ты ведь и так уже мертвый, — заметил Рон. — Ты всегда тактичен, как затупившийся то­пор, — оскорбился Почти Безголовый Ник Он взмыл в воздух и полетел к дальнему концу гриффиндор-ского стола. Тем временем за преподавательским столом Дам-блдор поднялся на ноги. Разговоры и смех в зале почти мгновенно стихли. — Самого доброго вам вечера! — Дамблдор с ши­рокой улыбкой раскинул руки, как будто хотел об­нять всю школу. — Что у него с рукой? — охнула Гермиона. Не она одна обратила на это внимание. — Не о чем беспокоиться, — сказал он беспеч­но. — А теперь... нашим новым ученикам — добро пожаловать, наших старых учеников — с возвра­щением! Вас ожидает еще один год обучения вол­шебству... — Она как будто омертвела, — сказала Гермиона, болезненно поморщившись. — Некоторые травмы невозможно исцелить... Древние проклятия... А бы­вают еще яды, для которых не существует проти­воядий... — ...а школьный смотритель, мистер Филч, просил меня объявить о категорическом запрете на любые шуточные товары, приобретенные в магазине под названием «Всевозможные волшебные вредилки». Желающие играть в команде своего факульте­та по квиддичу, записывайтесь у деканов факульте­тов, как обычно. Кроме того, нам требуются новые комментаторы, желающие пусть также записывают­ся у деканов. В этом году мы рады представить вам нового пре­подавателя. Профессор Слизнорт (Слизнорт встал, сверкая лысиной в свете свечей, его обтянутый жи­летом живот отбрасывал тень на весь стол) — мой бывший коллега, согласился снова преподавать у нас зельеварение. — Зельеварение? — Зельеварение?! Слово эхом разнеслось по Большому залу. Уче­ники переспрашивали друг друга, сомневаясь, пра­вильно ли они расслышали. — Зельеварение? — хором повторили Рон и Гер­миона, уставившись на Гарри и Веатрикс. — А вы говорили... — Тем временем профессор Снегг, — Дамблдор повысил голос, перекрывая ропот в зале, — возь­мет на себя обязанности преподавателя по защите от Темных искусств. — Нет! — сказал Гарри так громко, что сразу не­сколько голов повернулись к нему. Ему было наплевать; вне себя от ярости, он смот­рел на преподавательский стол. Как можно после все­го, что было, позволить Снеггу преподавать защиту от Темных искусств? Ведь всем известно, что Дамбл­дор много лет не доверял ему эту работу! — Гарри, вы же говорили, что Слизнорт будет вести защиту от Темных искусств! — сказала Гермиона. — Я так думал! — отозвался Гарри, напряженно вспоминая, когда именно Дамблдор ему об этом сказал. Если подумать, Дамблдор и впрямь не го­ворил, какой предмет будет преподавать профес­сор Слизнорт. Снегг, сидевший справа от Дамблдора, не встал, когда было произнесено его имя, только лениво приподнял руку в ответ на аплодисменты со сто­роны слизеринского стола, но Гарри был уверен, что разглядел торжествующее выражение на нена­вистном лице. — Одно хорошо, — сказал он с бешенством, — к концу года мы избавимся от Снегга. — В смысле? — не понял Рон. — Эта должность проклята. Никто еще не про­держался на ней больше года... Квиррелл так и вооб­ще погиб. Я лично буду держать скрещенные паль­цы — может, еще кто помрет... — Гарри! — укоризненно воскликнула шокиро­ванная Гермиона. — Может, он просто в конце года вернется к сво­им волшебным зельям, — рассудительно заметил Рон. — Вдруг этот Слизнорт не захочет остаться на­долго. Грюм вот не захотел. Дамблдор прокашлялся. Не только Гарри, Веатрикс, Рон и Гермиона отвлеклись на разговоры; по всему залу обсуждали поразительное известие о том, что Снегг наконец-то дождался исполнения своей заветной мечты. Словно не замечая, какую сенсационную но­вость он только что сообщил, Дамблдор ничего боль­ше не сказал о перемещениях в штате преподавате­лей. Выждав, пока установится абсолютная тишина, он заговорил снова.  — Далее... Как известно всем присутствующим в этом зале, лорд Волан-де-Морт и его сторонники снова действуют в открытую и собирают силы. При этих словах Дамблдора молчание сделалось натянутым, как струна. Гарри оглянулся на Малфоя. Малфой, не глядя на Дамблдора, удерживал в возду­хе вилку при помощи волшебной палочки, как буд­то речь директора школы не заслуживала его вни­мания. — Мне хотелось бы всячески подчеркнуть, на­сколько опасна сложившаяся ситуация и насколько важно, чтобы каждый из нас заботился о безопас­ности Хогвартса. Магическая охрана замка за лето была усилена, у нас появились новые, более мощные средства защиты, но тем не менее все мы, и ученики, и преподаватели, должны быть крайне осторожны и не допускать ни малейшей беспечности. Поэтому я прошу вас, в целях безопасности соблюдайте все ограничения, о которых будут говорить вам учи­теля, пусть даже это покажется вам обременитель­ным, и в особенности строго выполняйте правило о запрете ученикам выходить после отбоя из своих спален. Заклинаю вас — если заметите что-нибудь необычное или подозрительное в замке или за его пределами, немедленно сообщайте об этом кому-либо из преподавателей. Я верю и надеюсь, что вы будете постоянно помнить о своей безопасности и о безопасности других учеников. Голубые глаза Дамблдора обвели взглядом зал, и он снова улыбнулся. — Но сейчас вас ждут уютные, теплые постели, какие только можно пожелать, и главная ваша зада­ча на данный момент — хорошенько выспаться пе­ред завтрашними уроками. А потому давайте скажем друг другу: «Спокойной ночи! Пока!» Как всегда, с грохотом начали отодвигаться ска­мьи, сотни учеников потянулись из Большого зала по своим спальням. Гарри и Веатрикс не спешили — им совсем не хотелось идти в общей толпе, где на них будут таращиться все, кому не лень, да еще, чего доброго, оказаться рядом с Малфоем, дав ему возможность лишний раз разыграть в лицах историю со сломан­ным носом. Гарри притворился, будто завязывает шнур­ки на кроссовках, дожидаясь, пока основная масса гриффиндорцев уйдет из зала. Гермиона унеслась выполнять обязанности старосты — показывать дорогу новичкам, а Рон остался с Гарри и Веатрикс. — Что у тебя на самом деле было с носом? — спро­сил он, когда они наконец вышли из зала в самом хвосте толпы, где их никто не мог подслушать. Гарри коротко рассказал. И вот доказательство, насколько сильна была их дружба, — Рон не стал смеяться. — Я видел, как Малфой что-то такое изображал, связанное с носом, — произнес он мрачно. — Да ну его, — со злостью ответил Гарри. — Луч­ше послушайте, о чем он болтал, пока не знал, что я там... Гарри ожидал, что Рон будет потрясен его расска­зом. Но Рон остался вполне равнодушен — исключи­тельно из тупого упрямства, по мнению Гарри. — Ладно тебе, Гарри, он просто хотел покрасо­ваться перед Паркинсон... Ну какое такое важное за­дание Сам-Знаешь-Кто мог ему поручить? — Откуда ты знаешь, может, Волан-де-Морту ну­жен свой человек в Хогвартсе? Это был бы уже не первый раз... — Не называл бы ты это имя вслух, Гарри, — по­слышался за спиной укоризненный голос. Гарри оглянулся и увидел Хагрида, качающего головой. — Дамблдор произносит это имя, — упрямо ска­зал Гарри. — Ну, так то Дамблдор, верно? — загадочно отве­тил Хагрид. — Отчего ж ты так опоздал, Гарри? Я за тебя беспокоился. — Меня задержали в поезде, — сказал Гарри. — А ты почему опоздал? — спросила Веатрикс — Навещал Грохха, — радостно ответил Хагрид. — Совсем забыл о времени. У него теперь новое жилье в горах. Дамблдор ему устроил — отличная большая пещера. Ему там лучше, чем в Лесу. Мы с ним так хо­рошо поболтали. — Правда? Гарри старался не смотреть на Рона. Во время их последней встречи со сводным братцем Хагрида, свирепым великаном, вырывающим деревья с корня­ми, словарный запас Грохха состоял ровно из пяти слов, причем два из них он был не в состоянии про­изнести как следует. — Да-а, он столькому научился, — сказал Хагрид с гордостью. — Вы просто не представляете. Вот еще малость подучу его и возьму к себе в помощники. Рон громко фыркнул, но ухитрился сделать вид, что сильно чихнул. Они уже стояли у дубовых две­рей замка. — Ладно, до завтра, первый урок сразу после обе­да. Приходите пораньше, поздороваетесь с Клювокры... то есть я хотел сказать — с Махаоном! Весело помахав им рукой, он вышел во тьму. Гарри, Веатрикс и Рон уставились друг на друга. Гарри ви­дел, что у Рона, как и у него самого, на душе кош­ки скребут. — Ты как, будешь продолжать занятия по уходу за магическими существами? Рон покачал головой: — А вы? Гарри и Веатрикс тоже покачали головой. — А Гермиона? — спросил Рон. — Она вроде тоже нет? Гарри снова покачал головой. Веатрикс не хотелось думать о том, что скажет Хагрид, когда узнает, что четверо Где ты был? Ух ты, что это у тебя с лицом? — спросил Рон, выпучив на него глаза, как и ближайшие соседи по столу. — А что с ним такое? — Гарри схватил ложку и прищурился, разглядывая свое искаженное отражение. — Ты весь в крови! — ахнула Гермиона. — Повернись-ка сюда... Она взмахнула волшебной палочкой, сказала: «Тергео!» — и засохшая кровь мигом втянулась в волшебную палочку. — Спасибо, — сказал Гарри, ощупывая ставшее совершенно чистым лицо. — Как выглядит мой нос? — Нормально, — ответила Гермиона с тревогой. — А как он должен выглядеть? Гарри, что случилось, мы тут чуть не умерли со страху! — Потом расскажу, — коротко ответил Гарри. Он заметил, что Джинни, Невилл, Дин и Симус насторожили уши, и даже Почти Безголовый Ник, призрак факультета Гриффиндор, подплыл поближе, чтобы послушать. — Но... — сказала Гермиона. — Не сейчас, Гермиона, — мрачным и многозначительным тоном произнес Гарри. Он очень надеялся, что все вообразят, будто его задержали некие героические свершения, желательно с участием парочки Пожирателей смерти и де-ментора. Конечно, Малфой постарается растрепать правду кому только можно, но есть некоторая вероятность, что большинство гриффиндорцев его не услышат. Он перегнулся через Рона, чтобы взять себе пару куриных ножек и горсть чипсов, но не успел — они исчезли, и вместо них появился десерт. — Ты и распределение пропустил, — сообщила Гермиона. Рон тем временем потянулся к огромному шоколадному торту. — Шляпа говорила что-нибудь интересное? — спросил Гарри, положив себе пирога с патокой. — Да, в общем, то же, что и всегда... Советовала объединиться перед лицом врага и так далее. — Дамблдор что-нибудь говорил про Волан-де-Морта? — Нет пока, но он всегда произносит речь после окончания пира, правильно? Наверное, уже скоро. — Снегг сказал, что Хагрид опоздал на пир... — Ты видел Снегга? Где это? — спросил Рон, судорожно запихивая в рот куски шоколадного торта. — Столкнулись по дороге, — уклончиво ответил Гарри. — Хагрид опоздал всего на несколько минут, — сказала Гермиона. — Смотри, Гарри, он тебе машет. Гарри поглядел в сторону преподавательского стола и широко улыбнулся Хагриду, который в самом деле махал ему рукой. Хагрид так и не научился вести себя с подобающей преподавателю солидностью, как, скажем, профессор Макгонагалл, декан факультета Гриффиндор, которая сидела сейчас рядом с ним, доставая ему макушкой чуть выше локтя, но пониже плеча, и неодобрительно косилась на столь бурное приветствие. Гарри удивился, заметив, что по другую сторону от Хагрида сидит профессор Трелони, преподавательница прорицаний — она редко покидала свой кабинет на верхушке башни, и он еще ни разу не видел ее на пиру по случаю начала учебного года. Она была одета так же причудливо, как и всегда, вся в развевающихся шалях и сверкающих бусах, глаза казались невероятно огромными за стеклами очков. Гарри всегда считал ее обыкновенной мошенницей и страшно удивился, узнав в конце прошлого учебного года, что именно она произнесла пророчество, из-за которого лорд Волан-де- Морт убил родителей Гарри и пытался уничтожить его самого. После этого он и вовсе не стремился бывать в ее обществе. К счастью, в этом году ему уже не нужно было изучать прорицания. Ее взгляд, словно луч маяка, двинулся в сторону Гарри; он быстро отвернулся, и на глаза ему попался стол слизе-ринцев. Под оглушительный хохот и аплодисменты Драко Малфой демонстрировал с помощью пантомимы, как он разбивает кому-то нос. Гарри уткнулся взглядом в свою тарелку, где лежал кусок пирога с патокой. Внутри у него снова все кипело. Чего бы он только не отдал, чтобы сразиться с Малфоем один на один!.. — Так зачем тебя приглашал профессор Слиз-норт? — спросила Гермиона. — Хотел узнать, что на самом деле произошло в Министерстве, — ответил Гарри. — Все хотят! — фыркнула Гермиона. — В поезде нас без конца об этом спрашивали, да, Рон? — Ага, — сказал Рон. — Все хотят узнать, правда ли, что ты Избранный... — Об этом много говорят и среди призраков, — вмешался в разговор Почти Безголовый Ник, наклонив к Гарри не до конца отрубленную голову, так что она угрожающе закачалась над гофрированным воротником. — Меня считают в некотором роде авторитетом по Поттеру; наши дружеские отношения хорошо известны. Я, однако, заверил призрачное сообщество, что не намерен донимать тебя расспросами. «Гарри Поттер знает, что может доверять мне безоговорочно, — сказал я им. — Я скорее умру чем предам его доверие». — Большое дело, ты ведь и так уже мертвый, — заметил Рон. — Ты всегда тактичен, как затупившийся топор, — оскорбился Почти Безголовый Ник Он взмыл в воздух и полетел к дальнему концу гриффиндор-ского стола. Тем временем за преподавательским столом Дам-блдор поднялся на ноги. Разговоры и смех в зале почти мгновенно стихли. — Самого доброго вам вечера! — Дамблдор с широкой улыбкой раскинул руки, как будто хотел обнять всю школу. — Что у него с рукой? — охнула Гермиона. Не она одна обратила на это внимание. Правая рука у Дамблдора была такая же почерневшая, безжизненная, как в ту ночь, когда он пришел забрать Гарри из дома Дурслей. По залу зашелестел шепоток. Дамблдор все правильно понял, но только улыбнулся и одернул фиолетовый с золотом рукав, прикрыв свое увечье. — Не о чем беспокоиться, — сказал он беспечно. — А теперь... нашим новым ученикам — добро пожаловать, наших старых учеников — с возвращением! Вас ожидает еще один год обучения волшебству... — Она у него такая была, когда я видел его летом, — зашептал Гарри на ухо Гермионе. — Только я думал, он ее уже вылечил... Или мадам Помфри могла ему помочь. — Она как будто омертвела, — сказала Гермиона, болезненно поморщившись. — Некоторые травмы невозможно исцелить... Древние проклятия... А бывают еще яды, для которых не существует противоядий... — ...а школьный смотритель, мистер Филч, просил меня объявить о категорическом запрете на любые шуточные товары, приобретенные в магазине под названием «Всевозможные волшебные вредилки». Желающие играть в команде своего факультета по квиддичу, записывайтесь у деканов факультетов, как обычно. Кроме того, нам требуются новые комментаторы, желающие пусть также записываются у деканов. В этом году мы рады представить вам нового преподавателя. Профессор Слизнорт (Слизнорт встал, сверкая лысиной в свете свечей, его обтянутый жилетом живот отбрасывал тень на весь стол) — мой бывший коллега, согласился снова преподавать у нас зельеварение. — Зельеварение? — Зельеварение?! Слово эхом разнеслось по Большому залу. Ученики переспрашивали друг друга, сомневаясь, правильно ли они расслышали. — Зельеварение? — хором повторили Рон и Гермиона, уставившись на Гарри. — А ты говорил... — Тем временем профессор Снегг, — Дамблдор повысил голос, перекрывая ропот в зале, — возьмет на себя обязанности преподавателя по защите от Темных искусств. — Нет! — сказал Гарри так громко, что сразу несколько голов повернулись к нему. Ему было наплевать; вне себя от ярости, он смотрел на преподавательский стол. Как можно после всего, что было, позволить Снеггу преподавать защиту от Темных искусств? Ведь всем известно, что Дамблдор много лет не доверял ему эту работу! — Гарри, ты же говорил, что Слизнорт будет вести защиту от Темных искусств! — сказала Гермиона. — Я так думал! — отозвался Гарри, напряженно вспоминая, когда именно Дамблдор ему об этом сказал. Если подумать, Дамблдор и впрямь не говорил, какой предмет будет преподавать профессор Слизнорт. Снегг, сидевший справа от Дамблдора, не встал, когда было произнесено его имя, только лениво приподнял руку в ответ на аплодисменты со стороны слизеринского стола, но Гарри был уверен, что разглядел торжествующее выражение на ненавистном лице. — Одно хорошо, — сказал он с бешенством, — к концу года мы избавимся от Снегга. — В смысле? — не понял Рон. — Эта должность прбклята. Никто еще не продержался на ней больше года... Квиррелл так и вообще погиб. Я лично буду держать скрещенные пальцы — может, еще кто помрет... — Гарри! — укоризненно воскликнула шокированная Гермиона. — Может, он просто в конце года вернется к своим волшебным зельям, — рассудительно заметил Рон. — Вдруг этот Слизнорт не захочет остаться надолго. Грюм вот не захотел. Дамблдор прокашлялся. Не только Гарри, Рон и Гермиона отвлеклись на разговоры; по всему залу обсуждали поразительное известие о том, что Снегг наконец-то дождался исполнения своей заветной мечты. Словно не замечая, какую сенсационную новость он только что сообщил, Дамблдор ничего больше не сказал о перемещениях в штате преподавателей. Выждав, пока установится абсолютная тишина, он заговорил снова. ( — Далее... Как известно всем присутствующим в этом зале, лорд Волан-де-Морт и его сторонники снова действуют в открытую и собирают силы. При этих словах Дамблдора молчание сделалось натянутым, как струна. Гарри оглянулся на Малфоя. Малфой, не глядя на Дамблдора, удерживал в воздухе вилку при помощи волшебной палочки, как будто речь директора школы не заслуживала его внимания. — Мне хотелось бы всячески подчеркнуть, насколько опасна сложившаяся ситуация и насколько важно, чтобы каждый из нас заботился о безопасности Хогвартса. Магическая охрана замка за лето была усилена, у нас появились новые, более мощные средства защиты, но тем не менее все мы, и ученики, и преподаватели, должны быть крайне осторожны и не допускать ни малейшей беспечности. Поэтому я прошу вас, в целях безопасности соблюдайте все ограничения, о которых будут говорить вам учителя, пусть даже это покажется вам обременительным, и в особенности строго выполняйте правило о запрете ученикам выходить после отбоя из своих спален. Заклинаю вас — если заметите что-нибудь необычное или подозрительное в замке или за его пределами, немедленно сообщайте об этом кому-либо из преподавателей. Я верю и надеюсь, что вы будете постоянно помнить о своей безопасности и о безопасности других учеников. Голубые глаза Дамблдора обвели взглядом зал, и он снова улыбнулся. — Но сейчас вас ждут уютные, теплые постели, какие только можно пожелать, и главная ваша задача на данный момент — хорошенько выспаться перед завтрашними уроками. А потому давайте скажем друг другу: «Спокойной ночи! Пока!» Как всегда, с грохотом начали отодвигаться скамьи, сотни учеников потянулись из Большого зала по своим спальням. Гарри не спешил — ему совсем не хотелось идти в общей толпе, где на него будут таращиться все, кому не лень, да еще, чего доброго, оказаться рядом с Малфоем, дав ему возможность лишний раз разыграть в лицах историю со сломанным носом. Он притворился, будто завязывает шнурки на кроссовках, дожидаясь, пока основная масса гриффиндорцев уйдет из зала. Гермиона унеслась выполнять обязанности старосты — показывать дорогу новичкам, а Рон остался с Гарри. — Что у тебя на самом деле было с носом? — спросил он, когда они наконец вышли из зала в самом хвосте толпы, где их никто не мог подслушать. Гарри коротко рассказал. И вот доказательство, насколько сильна была их дружба, — Рон не стал смеяться. — Я видел, как Малфой что-то такое изображал, связанное с носом, — произнес он мрачно. — Да ну его, — со злостью ответил Гарри. — Лучше послушай, о чем он болтал, пока не знал, что я там... Гарри ожидал, что Рон будет потрясен его рассказом. Но Рон остался вполне равнодушен — исключительно из тупого упрямства, по мнению Гарри. — Ладно тебе, Гарри, он просто хотел покрасоваться перед Паркинсон... Ну какое такое важное задание Сам-Знаешь-Кто мог ему поручить? — Откуда ты знаешь, может, Волан-де-Морту нужен свой человек в Хогвартсе? Это был бы уже не первый раз... — Не называл бы ты это имя вслух, Гарри, — послышался за спиной укоризненный голос. Гарри оглянулся и увидел Хагрида, качающего головой. — Дамблдор произносит это имя, — упрямо сказал Гарри. — Ну, так то Дамблдор, верно? — загадочно ответил Хагрид. — Отчего ж ты так опоздал, Гарри? Я за тебя беспокоился. — Меня задержали в поезде, — сказал Гарри. — А ты почему опоздал? — Навещал Грохха, — радостно ответил Хагрид. — Совсем забыл о времени. У него теперь новое жилье в горах. Дамблдор ему устроил — отличная большая пещера. Ему там лучше, чем в Лесу. Мы с ним так хорошо поболтали. — Правда? Гарри старался не смотреть на Рона. Во время их последней встречи со сводным братцем Хагрида, свирепым великаном, вырывающим деревья с корнями, словарный запас Грохха состоял ровно из пяти слов, причем два из них он был не в состоянии произнести как следует. — Да-а, он столькому научился, — сказал Хагрид с гордостью. — Вы просто не представляете. Вот еще малость подучу его и возьму к себе в помощники. Рон громко фыркнул, но ухитрился сделать вид, что сильно чихнул. Они уже стояли у дубовых дверей замка. — Ладно, до завтра, первый урок сразу после обеда. Приходите пораньше, поздороваетесь с Клю-вокры... то есть я хотел сказать — с Махаоном! Весело помахав им рукой, он вышел во тьму. Гарри и Рон уставились друг на друга. Гарри видел, что у Рона, как и у него самого, на душе кошки скребут. — Ты как, будешь продолжать занятия по уходу за магическими существами? Рон покачал головой: — А ты? Гарри тоже покачал головой. — А Гермиона? — спросил Рон. — Она вроде тоже нет? Гарри снова покачал головой. Ему не хотелось думать о том, что скажет Хагрид, когда узнает, что трое его любимых учеников отказались продолжать изучение его предмета.